Каролина - Я тебя найду

Шарлотта, которой в то время было уже двенадцать, сразу поняла: новый брак матери внесет в их жизнь много изменений. Во-первых, им предстояло сменить летние красоты пустынного острова на суету и развлечения Лондона. Лондон! Она была в восторге от этой перспективы. Кроме того, у Шарлотты появятся друзья — ведь у вдовца Джона Фостера были сын и дочь примерно одного с ней возраста.

Но в том же 1727 году прекрасная и хрупкая Симбелин серьезно заболела. Она не жаловалась, но Шарлотта часто замечала, как мать прижимает руку к сердцу и прислоняется к камням садовой ограды. Волнения, связанные с подготовкой к свадьбе, окончательно подорвали ее здоровье — она умерла едва ли не накануне бракосочетания. Шарлотта навсегда запомнила тот день…

Она зашла в спальню матери, чтобы помочь ей выбрать свадебный наряд. Вся кровать была завалена платьями. Окна комнаты были раскрыты; по синему небу плыли облака, напоминавшие белых лебедей.

— Мне так хотелось надеть на свадьбу что-нибудь светлое и нарядное! — вздохнула Симбелин.

— А почему бы и нет? — удивилась Шарлотта. Мать вздохнула.

— Сестра Джона написала мне письмо. О, она обязательно приедет завтра и осудит мой выбор — скажет, что я не юная девственница, а вдова, так что мне подобает быть в черном! Правда, я сказала Джону, что отказываюсь выходить замуж в трауре, что бы его сестра ни говорила. Он предложил, чтобы я надела темно-коричневое платье или синее. Возможно, темно-фиолетовое.

Она снова вздохнула.

— Надень вот это и не обращай на нее внимания, — предложила Шарлотта, с веселой улыбкой указывая на белое платье из тончайшего шелка. — Ты будешь чудесно в нем выглядеть.

— О, и тогда сестра Джона непременно устроит скандал! — рассмеялась Симбелин.

— Может, вам сбежать? — предложила Шарлотта. — Тогда ты могла бы надеть то, что тебе захочется.

— Да, сбежать было бы очень весело, и сейчас это вошло в моду, только мне некуда бежать, — с улыбкой возразила мать. — Нет, придется ладить с моими новыми родственниками. Надену вот это.

Симбелин взяла шуршащее темно-синее платье и в задумчивости остановилась перед зеркалом. И вдруг лицо ее побледнело, а губы стали совсем синими.

— Мне… что-то нехорошо, — прошептала она.

В тот же вечер Симбелин умерла, и в гроб ее положили в шуршащем темно-синем платье. Но дядя Расе, казалось, нисколько не горевал, только Шарлотта оплакивала свою веселую молодую мать. Лишившийся невесты Джон Фостер немедленно уехал и больше не появлялся. Дядюшка же, добившись, чтобы его назначили опекуном племянницы, продал всю обстановку дома и все вещи, а потом увез двенадцатилетнюю Шарлотту к себе на север, в Олдершот-Грейндж, находившийся неподалеку от границы с Шотландией.

Первая зима на новом месте оказалась очень тяжелой — ведь девочка не привыкла к сырости и холоду, к серым северным туманам. Порой Шарлотте начинало казаться, что она вот-вот умрет в заброшенном доме, умрет, всеми забытая и никем не любимая.

В следующие три года дядя Расе редко появлялся в Олдершот-Грейндж, а когда приезжал, был холоден с племянницей и почти не замечал ее присутствия. Вскоре у Шарлотты износилась вся одежда, и она робко спросила дядю, нельзя ли ей получить какую-то часть наследства, чтобы купить новые вещи. Но дядя закричал на девочку и сказал, что его сестра Симбелин оставила после себя много долгов и доходов от ее имущества едва хватает на то, чтобы с ними расплачиваться. Шарлотта не поверила дядюшке, однако поняла, что ей придется дожидаться своего совершеннолетия. Или того момента, когда она выйдет замуж.

А потом в ее жизни появилась Венд — веселая, неугомонная и суеверная Венд, которую наняли для работы на кухне. Добродушная Венд жалела бледную сиротку с Силли, она знакомила девочку с дикими северными ущельями и водила по нехоженым тропам. И Шарлотте нравилось убегать с Венд из дома, чтобы заглянуть в какой-нибудь новый уголок…

После одной из таких прогулок Шарлотта заметила у дома незнакомую лошадь и решила узнать, кто их навестил. Она прошла в холл и тотчас же увидела смуглого мужчину с резкими чертами лица.

— Послушай-ка, девица, где мисс Шарлотта? — осведомился незнакомец. — Я жду ее уже два часа!

Оскорбленная тем, что ее приняли за прислугу, Шарлотта остановилась прямо перед визитером и с вызовом в голосе ответила:

— Шарлотта Вэйл — это я! — Девушка немного смутилась, неожиданно заметив на своей юбке новую дыру.

Смутился ли незнакомец — неизвестно, но он поспешно поднялся с места.

— Прошу прощения, мисс Шарлотта, — вежливо проговорил он, — но в этом холле так темно…

— Так темно, что вы приняли меня за служанку? — с грустью усмехнулась Шарлотта.

— О… что вы?! — Незнакомец отвесил галантный поклон. — Артур Бодин. Рад служить вам.

Он выпрямился, и Шарлотта в гневе сжала зубы, заметив, что Бодин с циничной усмешкой оглядывает ее еще детскую фигурку. Она решила, что гость смеется над ее нарядом, однако впоследствии выяснилось, что Артур Бодин думал совсем о другом.

За ужином, который им поспешно подали в пыльную столовую — мистер Бодин отказывался есть, пока хозяйка дома не вернется, — он сказал, что «заглянул» к Шарлотте по просьбе ее дяди, оставшегося в Лондоне.

— Дядя Расе слишком занят, чтобы в этом году ехать на север? — предположила Шарлотта, пристально глядя на гостя;

— Вот именно, — с добродушной улыбкой подтвердил Бодин. Он внимательно посмотрел на нее и со вздохом добавил:

— Полагаю, он не появится еще несколько лет.

Гость снова вздохнул, продолжая рассматривать юную хозяйку.

— Почему? Почему он так сказал? — спрашивала возмущенная Шарлотта у Венд после отъезда Артура Бодина. — Откуда он знает, что собирается делать дядя Расе?

В поведении Бодина было нечто такое, что испугало и встревожило Шарлотту, однако ей никак не удавалось понять, что именно.

Венд с усмешкой ответила:

— Он рассматривал вас так, словно вы — лошадь, которую он собирается купить.

Шарлотта невольно вздрогнула.

— Возможно, ваш дядя прислал Бодина проверить, не созрели ли вы для замужества? — предположила проницательная Венд.

Шарлотта в изумлении уставилась на служанку.

— Но мне же всего пятнадцать! — воскликнула она.

— Две мои сестры вышли замуж, когда им было по тринадцать, — сообщила подруге Венд.

— Да, но…

Сестры Венд были служанками, а она, Шарлотта, — дворянка. Шарлотта не могла сказать такое подруге, но та обо всем догадалась и нахмурилась.

— Дворяне тоже продают своих дочек! — заявила она. — Они просто называют это иначе.

Шарлотта судорожно сглотнула. Возможно, Венд не ошиблась, и Бодин так внимательно ее рассматривал именно поэтому. Она нахмурилась.

— Не тревожьтесь так, — ласково проговорила Венд. — Может, вы найдете себе кого-нибудь еще раньше, чем ваш дядя соберется выдать вас замуж. Может, вы уже его нашли! Том Вестлинг смотрел на вас больше, чем на Мэйзи!

— Венд!.. — задохнулась Шарлотта. — Это не правда!

— Да неужто? — Венд со смехом вышла из столовой. Однако все произошедшее заставило Шарлотту задуматься. И этой ночью ей приснилось, что Золотая Дева — это она сама, а Том Вестлинг — ее викинг. И еще ей снилось, что она стала выше ростом, что груди ее округлились и что на ней белое платье из тончайшего шелка. Они с викингом опустились на траву, усеянную пятнами солнечного света, пробивавшегося сквозь листву. Его прекрасное лицо было совсем близко, дыхание обжигало ей щеку. Она почувствовала, как его сильные руки ласкают ее, услышала его глуховатый смех…

Проснувшись с гулко бьющимся сердцем, она поняла, что уже утро и что разбудили ее служанки, смеющиеся за дверью. Вскоре в комнату к Шарлотте вошла Венд, которая, как всегда, искала повод побездельничать. Она плюхнулась на неубранную постель и несколько секунд молча смотрела, как Шарлотта одевается. Потом вдруг сказала:

— Правда, они были ужасно смешные?

— Кто? — спросила Шарлотта, хотя прекрасно поняла, о ком речь.

— Та парочка, которой мы вчера помешали, — усмехнулась Венд. — Они так забавно выбирались из могилы, когда нас услышали. Мэйзи чуть было совсем не выскочила из платья, а волосы у нее все спутались! А Том Вестлинг как разозлился-то! Он, наверное, выскочил бы, чтобы прогнать нас, если бы был в штанах. Но я готова биться об заклад, что штанов-то на нем не было!

Венд рассмеялась.

Шарлотта на секунду прервала одевание.

— Венд, нельзя про них рассказывать, — решительно заявила она. — Нам было бы стыдно говорить о том, чем они занимались, когда мы их обнаружили. И потом… зачем устраивать им неприятности?

Венд встала и посмотрела на Шарлотту сверху вниз.

— Да, верно, — согласилась она. — Зачем нам неприятности? — Служанка ухмыльнулась и добавила:

— И наверное, вам понравилось то, что вы видели. Вам ведь не хотелось бы, чтобы кто-нибудь разбил Тому Вестлингу его красивый нос?

Щеки Шарлотты заалели.

— Не говори глупости, Венд! — отрезала она. — Я очень надеюсь, что больше никогда не увижу Тома Вестлинга. Да я умру от стыда, если снова с ним встречусь!

— О, вы его увидите! — рассмеялась Венд. — Только, может быть, он окажется в штанах! И Венд оказалась права. Шарлотта увидела его уже на следующий день.

Глава 3

День был теплый и ясный, и по бескрайнему синему небу плыли пушистые белые облака. Шарлотта пришла в то место, которое она называла своим «тайным убежищем». Хотя «убежище» находилось недалеко от дома, попасть туда можно было только через расщелину в скалах, скрытую за ветвями древнего кряжистого дуба. Шарлотта случайно обнаружила это место и привыкла приходить туда всякий раз, когда ей хотелось побыть одной или когда жизнь в большом сером доме становилась совсем уж невыносимой. В «тайное убежище» она не приводила никого — даже Венд.

Пробираясь между деревьями, Шарлотта зацепилась подолом за куст и, тихонько вскрикнув, остановилась, досадуя на свою неловкость. Скалистая расщелина за дубом была совсем недалеко, и уже слышался тихий плеск воды — именно этот мелодичный звук когда-то заставил Шарлотту заглянуть в укромный уголок, окруженный со всех сторон скалами. Там небольшой водопад низвергался в круглое озерцо с форелью.

Оказавшись в своем «тайном убежище», Шарлотта даже не осмотрелась, а сразу же поудобнее устроилась на плоском камне у воды, раскрыла книгу и погрузилась в чтение. Она так увлеклась книгой, что забыла обо всем на свете, — в этот момент герой романа узнавал об измене жены. И вдруг ее внимание привлек какой-то необычный звук. Шарлотта подняла голову — и замерла.

Из-за стены водопада появилась высокая мужская фигура. У него были светло-русые волосы, которые он в этот момент откинул назад, так что на его широкие плечи падали капли воды. Его красивое лицо, выражавшее полнейшее недоумение, было знакомо Шарлотте. Узнала она и могучую обнаженную грудь.

Перед ней стоял Том Вестлинг!

Он был весь мокрый — и абсолютно голый.

Шарлотта в испуге вскрикнула — и почти тотчас же услышала его голос. Но это был не тот гневный рык, которым он встретил их с Венд, когда они прервали сто любовные утехи. На сей раз Том весело рассмеялся.

— Ого, — проговорил он с самым непринужденным видом, словно его ничуть не смущала собственная нагота. Протянув руку, Том вытащил из-за камня свои штаны. — Да ведь это та самая девочка из Эльф-Фокс. Похоже, у тебя талант заставать меня в подобном костюме!

Шарлотта густо покраснела; она отдала бы все на свете — только бы куда-нибудь исчезнуть в этот момент. Пробормотав что-то невнятное, она вскочила на ноги, повернулась и бросилась к расщелине. Уже пробежав полдороги до Олдершот-Грейндж, она сообразила, что уронила свою драгоценную книгу у озера.

Однако ничто на свете не заставило бы ее вернуться. Ведь она может застать у озера Тома — за чтением тех самых увлекательных эпизодов и все таким же неодетым. А если он будет читать ту сцену, в которой герой заставляет мятежную леди Огасту покориться его воле?

О, она просто умрет от стыда, если снова встретится с Томом Вестлингом!

Опасаясь действительно встретить его — поскольку он, наверное, бродил по округе, поджидая Мэйзи, — Шарлотта просидела дома весь день, а на следующий день гуляла в саду, совершенно заросшем сорняками. Время от времени она бросала тревожные взгляды в сторону озера — очень хотелось ей отправиться за книгой.

Около полудня кухарка сказала ей, что старуха, жившая в ветхом домишке к югу от дольменов, опять слегла с ревматизмом, и посетовала на то, что никак не может отправить к ней Венд с бульоном и булками — в доме была большая стирка, когда стирается все накопившееся за месяц белье. Шарлотта была рада хоть чем-то заняться и тотчас же отправилась в путь с бидоном бульона и дюжиной булок в полотняной тряпице.

Дорогу к дому старухи девушка знала прекрасно. Тропа пролегала по склону ущелья, на дне которого протекал ручей, превратившийся той весной в бурный поток. В одном месте тропа сужалась, и Шарлотта обычно ходила здесь с величайшей осторожностью, поскольку скалистый склон ущелья был почти отвесным. Вот и сейчас Шарлотта шла по тропе, внимательно глядя под ноги. В какой-то момент она подняла голову — и вдруг увидела прямо перед собой Тома Вестлинга.

Шарлотта ужасно смутилась. При мысли же о том, что ей придется пройти мимо Тома в таком узком месте, она забыла о всякой осторожности и в панике повернула обратно. И вдруг, зацепившись ногой за выступ скалы, с отчаянным криком полетела вниз, но в последний момент успела ухватиться за росшее на скалистом склоне чахлое деревце. Едва выдерживая ее вес, деревце угрожающе согнулось.

— Не бойся! — раздался зычный голос Тома. В следующее мгновение Шарлотта услышала топот — Том бежал ей на помощь. Затем она почувствовала, как сильные руки подхватили ее и вытащили на край обрыва как раз в тот момент, когда корни деревца уже начали обрываться.

Охваченная ужасом, Шарлотта смотрела на бурлящий внизу поток, в котором исчезли бидон и узелок. Задыхаясь, словно тонула, она отчаянно цеплялась за широкие плечи Тома.

— Ну, полно, полно, — проговорил он, прижимая к груди дрожащую Шарлотту. — Ты жива и здорова. Но почему ты так резко повернулась? Разве ты не знаешь, что тропа в этом месте слишком узкая и надо быть очень осторожной?

Шарлотта не могла сказать Тому, почему она хотела повернуть обратно. И не могла унять дрожь. И тут она вдруг осознала, что ее обнимает красивый сильный мужчина… Потрясенная своим открытием, Шарлотта думала о том, что согласилась бы навсегда остаться в его объятиях.

Испугавшись такой странной мысли, она попыталась высвободиться.

— Эй, послушай! — воскликнул Том. — Сейчас все повторится, только на этот раз мы полетим вниз вместе!

Шарлотта замерла, еще больше смутившись. Затем подняла голову и с мольбой в глазах посмотрела на Тома.

— Прости, — пробормотала она, И добавила:

— Ты ведь спас мне жизнь…

— Да, похоже, что так, — с невозмутимым видом кивнул Том. — И ясно, что тебе часто будет нужен спаситель, если ты всегда намерена так ходить! — Он усмехнулся и тотчас же с удивлением подумал о том, что его необыкновенно взволновали ее полные мольбы фиалковые глаза. Том мысленно напомнил себе, что перед ним почти ребенок, и осторожно отстранил ее. — Пошли, я провожу тебя, — сказал он, взяв Шарлотту за руку. — Хочу убедиться, что ты благополучно дойдешь.

— Мне больше нет смысла туда идти, — дрожащим голосом проговорила Шарлотта. — Я несла бидон с бульоном и немного хлеба для миссис Меггс, которая живет в долине. Но теперь… — Она посмотрела вниз и содрогнулась. — Я все уронила.

— Тогда я провожу тебя обратно, — сказал он.

— О, в этом нет нужды. Правда!

Она ощущала трепет в груди и чувствовала тепло его пальцев — он снова взял ее за руку.

— И тем не менее…

Том молча повел ее по узкой тропе, останавливаясь в самых опасных местах, чтобы помочь ей. Шарлотта была ужасно сконфужена; она много раз ходила здесь, и с ней никогда ничего не случалось!

— Я читаю твою книгу, — сказал он неожиданно. Шарлотта невольно вздрогнула и споткнулась. Том поддержал ее и посмотрел на нее с любопытством.

— П-правда? — спросила она, краснея.

— Да, правда. Мне нечасто попадают в руки книги. Это означало, что он беден. О том же свидетельствовал его поношенный коричневый камзол, правда, прекрасно сшитый. Да и сапоги его тоже были далеко не новыми. Но он умел читать!

— И как тебе, понравилось? — решилась спросить Шарлотта.

— Да, интересно. Только я бы предпочел больше плавать с героем и реже поднимать тосты за брови леди Огасты.

— У нее были очень необычные брови, — возразила Шарлотта. — Они были…

— Помню-помню. Высокие и возвышенные. — Казалось, это очень забавляло Тома. Внезапно повернувшись, он с улыбкой посмотрел на Шарлотту. — Право, и кто бы мог подумать? У нас тут тоже кое у кого возвышенные брови!

Она нахмурилась — и тотчас рассмеялась. Том также засмеялся, и Шарлотта вдруг поняла, что ей очень нравится его веселый смех.

— Если честно, — сказал он уже серьезно, — то больше всего меня заинтересовал трактат.

— О, трактат мистера Дефо о похищении? Том кивнул:

— Очень любопытно.

— И теперь ты собираешься украсть богатую наследницу и заставить ее выйти за тебя замуж? — улыбнулась Шарлотта.

Он как-то странно посмотрел на нее и небрежно бросил:

— Возможно.

Шарлотта густо покраснела.

«Но я же ничего не получила в наследство! — мысленно напомнила она себе. Однако тут же успокоилась, подумав:

— Впрочем, Том, конечно, этого не знает».

Шарлотта взглянула на собеседника с лукавой улыбкой:

— Кстати, за похищение вешают. Том.

— Но… возможно, игра стоит свеч. — Он вздохнул и вдруг, отвернувшись, уставился куда-то вдаль.

Том как-то раз присутствовал на казни за похищение. Рослый мужчина с вызывающим видом шагал до самой виселицы, а из кареты на него смотрела девушка; зрители же подталкивали друг друга и, перешептываясь, говорили о том, что это — «она». Тому показалось, что у девушки на щеках блестели слезы. Потом ее затянули в глубину кареты, а приговоренного вздернули, и он задергался, заплясал в воздухе… Том тогда подумал, что, может, никакого похищения вовсе и не было, что, возможно, это были настоящие влюбленные. Однако закон гласил: похищение карается повешением.

Он снова обратил взор на хрупкую юную девушку, стоявшую рядом. Она же пристально смотрела на скалы, и щеки ее пылали.

К тому времени когда вдали показался Олдершот-Грейндж, они стали настоящими друзьями. Впрочем, Шарлотта испытывала к Тому более сильные чувства, чем просто дружеские, — она решила, что обожает Тома. Его чудесная улыбка осталась с ней, даже когда он ушел.

Вернувшись домой, Шарлотта зашла на кухню, чтобы рассказать кухарке, как уронила бульон и булки. Тут же стояла Венд, опиравшаяся на половую щетку.

— Ну, — проговорила она, — я вижу, вы уже заполучили его!

— Ничего подобного! — запротестовала Шарлотта. — Я чуть было не сорвалась в ущелье, а он меня спас.

— Хитро, — усмехнулась Венд. Шарлотта вспыхнула.

— Я вовсе не хитрила! — заявила она. — Я просто хотела повернуться, потому что подумала, что нам с ним не разойтись на узкой тропинке, и…

— Просто упала в его объятия. — Венд засмеялась. — Надо мне как-нибудь это попробовать.

— Не говори глупости. Я его, наверное, больше не увижу.

Венд лишь презрительно фыркнула.

На следующее утро Шарлотта поправляла в своей спальне выгоревшие занавески и вдруг увидела Тома, решительно шагавшего к Олдершот-Грейндж. Он листал на ходу какую-то книгу, и Шарлотта решила, что это — тот самый томик, который она уронила у озера. У нее сердце защемило — Том был так красив… Красив даже в своем поношенном камзоле. Подойдя ближе, он поднял голову, и Шарлотта, задыхаясь от волнения, инстинктивно отступила в глубину комнаты. Когда она снова осмелилась подойти к окну. Том исчез, — видимо, прошел на кухню, решила Шарлотта.

Она бросилась вниз, опасаясь, что кокетливая Венд может усадить его на кухне с кружкой сидра. Однако оказалось, что Том пришел именно к Шарлотте.

— Мисс Шарлотта, я возвращаю вам вашу книгу, — мягко произнес он с изящным поклоном, и она решила, что Том — настоящий джентльмен, пусть даже и ограниченный в средствах.

— Надеюсь, она вам понравилась, — с чопорным видом кивнула Шарлотта; она прекрасно понимала, что кухарка и Венд с живейшим интересом прислушиваются к их разговору. Желая скрыться от них, Шарлотта предложила:

— Не хотите ли посмотреть наш сад?

— Очень хочу.

Они вышли в заросший сорняками сад, окруженный невысокой стеной. Над головой Тома жужжала пчела, но он не обращал на нее ни малейшего внимания. Глаза Шарлотты сияли. А сердце ее забилось бы еще быстрее, если бы она знала, о чем думал Том, направляясь к ней. Он пытался понять, почему его так влечет к этой худенькой девочке. Стоя же рядом с ней в запущенном саду, он с жадностью ловил каждое ее слово.

— На Силли были такие красивые цветы, — с грустью вспоминала Шарлотта. — Я никак не привыкну к северу, к суровым зимам, к снегу. Наверное, я всегда буду мечтать о лете.

— А я вырос на Багамских островах, — неожиданно проговорил Том. — Так что я тебя понимаю.

— О! А Венд сказала, что ты из Карлайла.

— Я там с семнадцати лет. Мой отец… умер, а мать вышла замуж во второй раз, за кораблестроителя. Мы с ним не ладим.

Шарлотта окинула взглядом поношенный костюм Тома, не слишком подходящий для пасынка кораблестроителя. Так вот почему он здесь оказался — из-за домашних неприятностей.

— Поэтому ты здесь, а не в Карлайле? — спросила она. Том с опаской посмотрел на собеседницу. На самом деле он заявился в эти места, чтобы увидеться с Мэйзи, с которой познакомился в Карлайле на рынке. Однако этот роман угасал, да Том и не собирался рассказывать о Мэйзи этой тощей большеглазой девочке, к которой его почему-то так влекло.

— А чем ты занимаешься? — спросила она. Том ответил не сразу. Он долго смотрел куда-то вдаль, наконец сказал:

— Вообще-то я моряк.

Ни к чему рассказывать ей о скользких от крови палубах быстроходных кораблей, на которых он плавал.

— Ты рано ушел в море? — заинтересовалась Шарлотта.

— В десять лет. Я был юнгой.

— Наверное, в таком возрасте очень трудно получить место юнги, — с восхищением глядя на Тома, сказала Шарлотта.

— Не так уж и трудно, — сказал он, по-прежнему смотря вдаль. — Мой отец был капитаном.

Конечно же, не следует говорить Шарлотте о том, что он — сын Бена Вестлинга и что «Акула», корабль его отца, был грозой морей.

— А где он торговал? — спросила девушка с островов Силли, кое-что знавшая о море.

— Торговал? — Том внимательно посмотрел на свою юную собеседницу. — Ну, в основном на Дальнем Востоке, в Африке и в Индии.

Это по крайней мере было правдой. «Акула» и другие пиратские суда стояли главным образом в водах Мадагаскара.

— Пряности! — Фиалковые глаза Шарлотты загорелись. — Как это, наверное, интересно!..

Том мысленно усмехнулся: действительно, очень «интересно» — у него до сих пор оставались шрамы от тех времен.

— Да, это было интересно, — проговорил он с иронией в голосе.

Шарлотта не уловила иронии в его тоне.

— Мне всегда хотелось увидеть места, где выращивают пряности, — сказала она.

«Только не так, как их видел я, — мысленно усмехнулся Том. — С мертвецами на реях и прочими красотами…»

— Там очень красиво, — сказал он.

— Как это, должно быть, замечательно — путешествовать вместе с отцом, — с завистью вздохнула Шарлотта. — Мой умер, когда я была совсем маленькая.

В этих путешествиях не было ничего замечательного. То был настоящий ад. Том, конечно же, восхищался силой и отвагой отца — но все остальное в его жизни… Мир отца не был миром благородных корсаров, галантных кавалеров, воевавших только с врагами Англии — испанцами. Добычей Бена Дьявола становился любой корабль, который ему удавалось захватить. Том ненавидел мир отца, и, когда ему исполнилось семнадцать, он сбежал с корабля — сбежал навсегда. Он не знал и не хотел знать, где сейчас находится его отец. Но у него не было сомнений: Бен Дьявол закончит свои дни на виселице. Тому же совершенно не хотелось висеть рядом с отцом.

Глядя в доверчивые фиалковые глаза Шарлотты, Том чувствовал, что ему ужасно хочется рассказать ей правду о своей прежней жизни — о том, каким негодяем был его отец, хотя и происходил из благородной семьи, и о том, что отец так никогда и не женился на его матери. Как-то раз, когда он отправился в очередное плавание, мать Тома встретилась со своим кораблестроителем, вышла за него замуж и уехала в Карлайл.

Том узнал, куда она уехала, и приплыл в Карлайл. Однако там его ждала холодная встреча, и он отправился в плавание, а вот теперь вернулся, но встретили его все так же холодно. У матери с кораблестроителем появились дети, и ей хотелось забыть о прошлом — Том же был частью этого прошлого.

— Хотя я действительно моряк, но, по правде говоря, предпочитаю сушу.

На сей раз Том сказал истинную правду. Хотя он провел детство в бурных морях, его всегда манила суша, и он мечтал стать плантатором — где-нибудь подальше от Карлайла. И ему вдруг захотелось рассказать о своих мечтах этой худенькой девочке.

Том мысленно упрекал себя, называл глупцом, ведь Шарлотта — совсем еще ребенок.

И тем не менее он не мог заставить себя уйти. Они сидели на стене, окружавшей сад, и Том рассказывал о море и о дальних жарких странах. Рассказывал об орхидеях и о красном дереве, которое называли розовым, потому что его спил благоухал розами; рассказывал о Летучих рыбах, коралловых рифах и об источающих пряные ароматы ночах под Южным Крестом, Он общался с Шарлоттой так, словно она была взрослой женщиной.

Шарлотта же слушала как зачарованная. В тот вечер, уходя, Том унес с собой ее сердце. Он пришел к ней еще раз, два дня спустя. Шарлотта сидела на стене сада и мечтательно смотрела на озеро. Услышав его шаги, она повернулась и радостно улыбнулась.

— Я отплываю послезавтра, — сразу же объявил Том. — На «Мэри Констант». Я заключил контракт на долгое плавание.

Накануне, простившись с Шарлоттой, Том всю ночь провел на холме за Олдершот-Грейндж. Глядя на темные силуэты печных труб, он думал о своей юной подруге. Том боялся, что если останется, то совершит такое, чего не делал никогда в жизни, — осквернит ребенка. Он заметил, с каким восхищением она смотрела на него, и понимал, что эта девочка была бы легкой добычей. Пусть и с болью в сердце, но он твердо решил: надо забыть о ней. Она заслуживает того, чтобы вырасти нежной, чистой, полной грез. Но для этого ему, Тому Вестлингу, придется расстаться с ней. Он должен отправиться в плавание, в дальнее плавание, откуда не сможет вернуться, даже если очень захочет. Он сделает это ради девочки с фиалковыми глазами и чудесной улыбкой, покорившей его.

Утром, после ночного бдения на вершине холма. Том вернулся в Карлайл и нанялся на первое же судно.

И вот сейчас Шарлотта смотрела на него так, словно рухнул весь ее мир.

— Я… буду скучать, — проговорила она — И я тоже, Шарлотта.

Она никогда не узнает, как ужасно он будет по ней скучать! Том внезапно привлек ее к себе и поцеловал в дрожащие губы. И она ответила на его поцелуй — ответила нежно и страстно.

Он тотчас же отстранил ее. Заглянул ей в лицо — и утонул в фиалковых глазах… Но сразу же вновь напомнил себе, что она — почти ребенок.

— Я кое-что принес тебе из Карлайла. — Вытащив из кармана своего поношенного камзола маленький золотой медальон на тонкой цепочке. Том надел его Шарлотте на шею. — На память обо мне, — добавил он.

Как будто она сможет его забыть!

— Ох, неужели тебе уже пора?! — воскликнула она, увидев, что он действительно собирается уходить. Том грустно улыбнулся:

— Если я останусь, то сделаю нечто такое, о чем мы оба пожалеем.

Шарлотта приблизилась к нему.

— Ты вернешься? — спросила она с дрожью в голосе. Том пристально посмотрел на нее, и она почувствовала, что его к ней влечет; ей даже казалось, что она ощущает жар его тела.

— О да, моя маленькая Шарлотта, — убежденно сказал он своим звучным низким голосом, заставившим трепетать все ее существо. — Да, я вернусь.

И он ушел — решительно зашагал в сторону Карлайла.

Венд наблюдала эту сцену из окна.

— Он в вас влюбился, — прошептала она, когда Шарлотта зашла в дом. — Это сразу видно! Ну-ка, покажите, что он вам подарил?

Со слезами на глазах Шарлотта протянула ей медальон.

— Он отправился в долгое плавание на «Мэри Констант». Ах, Венд, увижу ли я его снова?! — воскликнула девушка. Венд в восторге рассматривала медальон.

— О, вы его увидите, — со смехом заверила она Шарлотту. — Только кто знает когда?

Глава 4

Зима 1730 года

Кухарка сожгла оленину, и дым от большой чугунной сковороды поднимался к почерневшим потолочным балкам. Устроившись на трехногом табурете у огромного каменного очага, Шарлотта с величайшим интересом слушала историю, которую рассказывала Венд.

Служанка не обращала ни малейшего внимания на дым и то и дело округляла глаза, изображая ужас.

— Когда я шла мимо озера, возвращаясь от мамы, призрак снова был там! — воскликнула Венд. — Белая женская рука вынырнула из-подо льда и поманила меня, поманила! А я спросила себя: куда меня зовут?

Шарлотта слушала, глядя подруге в рот. Она всегда восхищалась россказнями Венд. На прошлой неделе та утверждала, что видела безголового всадника, который во весь опор скакал к Кэтс-Беллз; а неделей раньше якобы наблюдала голубые дьявольские огни, горевшие на Скале Монаха. Венд обожала рассказывать о своих «приключениях», и внимание хозяйки очень льстило ей.