– Мероприятие солидное, вот и охраны много. – Сисадмин остановился возле витрин с монетами. – Вот, смотри, дед! Видишь?! Вот она…

Тильвус подошел, посмотрел и кивнул.

– Ну и как забрать оттуда? – поинтересовалась у него Сати. – Идеи есть?

– Идеи… – начал было тот, но договорить не успел: на них надвинулся один из охранников, вид у него был самый серьезный.

– Проходим, граждане, проходим, – тоном, не терпящим возражений, приказал он. – Нечего тут стоять и смотреть, не музей!

Сати внимательно посмотрела на охранника, решила не связываться, повернулась и пошла к скамейке.

– Будем ждать результатов. Что на этот раз ваш дракон надумает? Если он, конечно, снова на великие дела не отвлечется.

Никита пошарил по карманам и вытащил листочек бумаги с лиловой печатью.

– А давайте вот тут в кафе результатов подождем? – предложил он, кивнув на здание топографического техникума, что находилось как раз напротив Призма-банка. – Не все ли равно, где их ждать?

– Тем более что непонятно даже, чего мы вообще ждем, – вздохнула Сати. – У моря погоды мы ждем. А у меня еще текст магазину «Маяк» недописан. И автобаза опять же…

Никита пропустил ее слова мимо ушей.

– Тут в техникуме, дед, кафе замечательное, – сообщил он, разгладив бумажку с печатью. – Даже из банка сюда обедать ходят, в обычное кафе! А знаешь почему? Потому что тут студенты кулинарного техникума практику проходят. Готовят они отлично, как в ресторане, потому что если плохо будут готовить, так им практику не засчитают. Вот они и стараются. А с нашей конторой у этого кафе – бартер.

– Что? – переспросил Тильвус.

– Ну мы им рекламу бесплатно, а они нас кормят в своем кафе тоже бесплатно, – пояснила Сати.

– Бартер-шмартер. – Никита помахал листочком. – Вот, бумажка у меня. Пять обедов можно получить.

– Пять? Куда тебе столько? – кисло спросила Сати. Она посмотрела на кафе – стеклянный куб, где как на ладони были видны немногочисленные посетители и неторопливые официантки, представила, как воспримут там появление бомжа, потом покосилась на итальянскую куртку и пожала плечами. – Делать мне больше нечего, только в кафе сидеть…

– Я с утра не ел ничего, – бодрым голосом пояснил сисадмин. – Ну идем?

Равнодушная официантка, молодая девушка с ногтями, покрытыми черным лаком, забрала у Никиты три талона, принесла поднос с едой и неторопливо удалилась.

– Послушайте, вы должны решить вопрос с колдуньей, – сказала Сати, расставляя тарелки. – Она это или не она? И обратно ее отправляйте, в свое царство-государство. Можете вы на нее как-то повлиять? На эту, как ее… Рэйвин? У нас в городе торжества скоро, день рождения края. И вот такой подарочек в виде колдуньи совершенно нам не нужен. Мало ли что она тут предпримет!

– Ничего она тут не предпримет, – проворчал маг. – Если это она, конечно. Сомневаюсь я…

– Да, дед, отправляй, – поддержал приятельницу Никита. Он отыскал на столе пакетик с горчицей, вскрыл упаковку и выдавил содержимое на край тарелки. – Нам только демонов ваших тут не хватало. Своих не знаем, куда девать.

– Как она выглядит? – небрежно поинтересовался маг.

– Как обычная молодая женщина. Метлы я рядом не заметила.

Тильвус удивился:

– Какой метлы? Зачем она ей?

– Зачем-зачем… – Сати подозрительно рассматривала салат. – Разве колдуньи не на метле летают?

– Что? На метле? Летают?

Великий маг перевел взгляд на окно и поскреб в бороде.

– С чего ты взяла, что колдуньи летают на метлах? – озадаченно спросил он наконец.

– С чего, с чего… Читала потому что. У каждой уважающей себя колдуньи непременно должны быть метла, черный кот и…

– Рэйвин терпеть не может кошек, – сообщил Тильвус, терзая алюминиевой вилкой кусок мяса.

– А я смотрю, вы ее хорошо знаете, – с неожиданной проницательностью заметила Сати. Маг недовольно покосился на нее. – Ну и навестили бы даму. Повидались бы с коллегой, так сказать. То-то она вам обрадуется…

Она не договорила: в сумке затрезвонил телефон.

– Але! – Сати зажала трубку плечом и принялась вяло ковыряться в салате. – Привет, Костя. Где-где… на задании. А телефон в конторе оставляла, да. Ну бывает… с утра звонишь? А чего? Ну я тоже, ага… Времени нету, потому и не звоню. – Она бросила недовольный взгляд на Тильвуса, который откровенно прислушивался к чужому разговору.

– Что? Да ничего… Приду сейчас в контору и паблик писать буду, прославлять мелькомбинат… заодно хоть узнаю, что там производят, на комбинате-то этом… Муку? Откуда ты знаешь? Ах, предполагаешь? Да предполагать-то я тоже могу, дело нехитрое… Ну не скажи… мелькомбинат – это очень даже гламурно… а ты не смейся, не смейся! Ты тоже со мной о гламуре поговорить хочешь? Ну говори… Куда пригласить? На какой еще фуршет? У вас в музее, наверное? Занята я, Костя… очень сильно занята. Не в музее? А где? – Внезапно Сати выпрямилась на стуле и отодвинула тарелку. – В Призма-банке?!

Тильвус и Никита переглянулись.

– Да я знаю, что им десять лет, слышала, ага… Нет, не заказывают они нашей газете рекламу, так что мы, как говорится, чужие на этом празднике жизни… Что? У тебя приглашение?!

Услыхав такое, сисадмин в волнении запихал в рот половину котлеты, поперхнулся и поспешно отхлебнул компота.

– Погоди, Костя, я что-то не понимаю… а какое отношение художественный музей имеет к Призма-банку? Никакого? Ну так откуда…

Некоторое время она слушала молча, потом кивнула:

– Понятно… Нет, не занята. Совсем, знаешь, не занята. Это я так, пошутила… А сколько приглашений у тебя? Два? Гм… – Сати покусала губы. – А как бы еще одно добыть? – умоляющим голосом спросила она. – Ну Никите… эксклюзивные съемки сделать! Да, у меня интересы газеты всегда на первом месте… А у кого-то художественный музей на первом месте и диссертация, ага… Во-во… Я с диссертацией не могу конкурировать, проигрываю сразу по всем статьям… Ну после об этом поговорим, а сейчас давай о пригласительных… Да, ты уж подумай, очень тебя прошу… Хорошо. Через час возле Призма-банка.

Сати нажала кнопку, выключила телефон и уставилась в окно. За стеклом, через дорогу от кафе, около мраморного крыльца банка красные от натуги охранники расставляли громадные вазоны с живыми цветами.

– Надо же, – задумчиво проговорила она. – Какое совпадение… Жаль, времени маловато, а то бы я к Дориану сходила, он бы меня причесал.

Никита хмыкнул.

– И что? – уязвленным тоном спросил он. – Как это твой «экс» приглашение туда получил?

– Кто? – переспросил Тильвус, кусочком хлеба отодвигая на край тарелки ломтики соленого огурца. Приятели великого мага, Сидор и Серега, огурцы очень уважали, сам же он до сих пор относился к непривычным продуктам с большим подозрением и никак не мог заставить себя съесть огурец, который к тому же еще зачем-то и засолили.

– «Экс», – с готовностью пояснил сисадмин, – это у Сати…

– Умолкни, Никита, – поспешно перебила она приятеля. – Вечно ты не в свое дело… Лучше о другом поговорим. Короче, повезло нам, ничего не скажешь! Сказочно повезло просто. – Сати убрала телефон в сумку. – Директор банка-то, оказывается, коллекционер. Все олигархи нашего города собирают какие-нибудь дорогостоящие феньки, а потом хвастаются друг перед другом, у кого круче. Костя говорит, это очень модно сейчас… Гламурно.

– Да? – Сисадмин скептически хмыкнул, вылавливая гнутой ложкой грушу из компота. – И чего директор банка коллекционирует? Ну кроме валюты, конечно.

– Холодное оружие он коллекционирует, – объявила Сати. – Старинное. А Костя его консультирует, оказывается, уже несколько лет. Надо же, а я и не знала… – Она пожала плечами. – Ну неважно. Поэтому его на юбилей Призма-банка пригласили как уважаемого гостя.

Внезапно она замолчала, потом посмотрела на Тильвуса.

– Конечно, как я сразу не догадалась! Это же не совпадение, это ваш приятель дракон спохватился! Как его? Я все время имя забываю. Тот самый, что так чудненько за наш счет развлекается?

– Ну чего «развлекается»… Напутал он немного, говорил же я. Упустил из вида… – проворчал маг, сражаясь с неподатливым куском мяса в тарелке. Может, практиканты кулинарного техникума и были искусны в своем ремесле, но старая жилистая говядина, обозначенная в меню как «ростбиф английский», по вкусу была неотличима от мяса гиппогрифа, прожившего никак не менее двухсот лет и мирно скончавшегося от старости.

– Да уж, – неопределенным тоном сказала Сати. – Странная забывчивость.

– Вида-шмида… Слушай, дед, – сисадмин отодвинул в сторону пустой стакан, – пусть дракон-то директора поможет уговорить… ну чтоб он нам монету подарил, – и дело в шляпе!

– Да, это, знаете ли, не лишнее, – поддержала Сати. – Иначе я не представляю, что и делать. Я с директором Призма-банка не знакома. Да и заклинание ваше, прямо скажем, усложняет дело, – вскользь заметила она.

– Дело-шмело… Какое заклинание?

– Забыл, что ли? Благодаря которому слямзить эту монету нельзя. Вряд ли директор так расчувствуется, что сам нам ее подарит.

Тильвус отодвинул тарелку с «ростбифом».

– Заклинание я уже снял. Можете лямзить.

– Ну спасибо, – кисло проговорила Сати. – И что бы мы без вашей помощи делали – ума не приложу…

– Дед, а колдунья туда не заявится? За монетой-то?

– Брось, кто ее без пригласительного туда пустит? – сказала Сати и вдруг задумалась.

– Ты вот что, Никита, – внезапно сказала она. – Ты на этом самом фуршете веди себя, пожалуйста, прилично, понял?

Сисадмин обиделся:

– Когда это я вел себя неприлично?

– Да всякий раз, когда вы вместе с Костей по сто грамм принимаете в честь открытия какой-нибудь выставки в художественном музее! Ты, как накушаешься, так начинаешь от лица всего русского народа извиняться перед «эксом» за Ивана Сусанина!

– За Ивана Сусанина? – озадаченно переспросил Никита.

– Ну да. Он во время войны завел куда-то войско польское… в какое-то болото или в дебри… да там и бросил. И вот за этот факт ты перед ним и извиняешься постоянно. Но я хочу сказать, что он не обижается… Костя хоть и поляк, но Сусанина простил давным-давно.

«Экс» поджидал Сати возле роскошных клумб с махровыми гладиолусами, которые холил и лелеял весь коллектив Призма-банка.

– Ты Никите приглашение достал? – первым делом спросила она.

– Приглашение не достал, – сказал Костя, обмениваясь с сисадмином рукопожатием. – Но пройти ему разрешат. Я сказал, что юбилей банка нужно сфотографировать – для музея и городского архива. Вроде как историческое событие, которое должно остаться в памяти потомков. Директор согласен.

Сати обрадовалась:

– Молодец ты, Костя! Директор согласен, говоришь? Еще бы не согласен… каждому хочется в памяти потомков-то остаться!

Возле крыльца по-прежнему колыхались связки воздушных шаров и звучала музыка. Охрана, облаченная в черные костюмы, старательно изображала радушное гостеприимство и распахивала перед гостями двери.

Охранник, тот самый, что часом раньше прогнал от банка Сати, Никиту и Тильвуса, заметив новых гостей, насторожился, подошел поближе, но увидел приглашение и исчез. Сати с Костей беспрепятственно проследовали в просторный вестибюль. При виде сисадмина, явившегося на торжество в футболке и джинсах, охранники переглянулись, но останавливать его не решились.

На первом этаже банка было многолюдно и шумно.

Сати проводила взглядом Никиту, исчезнувшего в толпе гостей, покосилась на «экса» и решила, что пора приступать к делу.

– Знаешь, Костя, – небрежным тоном начала она. – Хотела у тебя спросить кое-что. Ты же директора Призма-банка хорошо знаешь?

– В общем да, – пожал плечами «экс». – Консультирую его иной раз. Он оружие старинное собирает, я же тебе говорил.

– Да помню я, помню. Оружие, значит. А вот скажи мне…

Из толпы вынырнул встревоженный сисадмин.

– Коллекции-то нету, – сообщил он. – Утром еще за стеклом стояла, а теперь исчезла! Может, ее того… до нас кто-то спер? Тетка с рынка опередила, а? – Он заметил удивленный взгляд Кости и умолк.

Сати переполошилась.

– Нету? Как это – нету? А куда ж она делась?

– Ты о чем? – поинтересовался «экс». – Что потеряла?

Сати спохватилась.

– Да мы так… Коллекция тут у них стояла, в вестибюле. Вот там, где вазы с цветами, видишь? А теперь нет ее, исчезла…

– Что за коллекция?

– Нумизматика… монеты старинные… Да неважно. Важно, что пропала она, и что делать теперь? Где ж ее искать? А времени-то у нас…

Костя вздохнул.

– Приглашения у тебя? – спросил он. – Посмотри-ка, где фуршет будет проходить?

Сати поспешно достала из кармана приглашение.

– Не до фуршета мне теперь… – Она взглянула на отпечатанные золотом строчки.

– Так… вот, тут написано… В зимнем саду, на десятом этаже. И что?

– Ну так наверняка и коллекцию туда перенесли, – со знанием дела предположил «экс». – Так обычно и делают – чтоб гости посмотрели.

– Да? – с надеждой сказала Сати. – Фу… ну тогда не все еще потеряно. Знаешь, Костя, пойдем в этот самый сад, что ли… Что мы тут в вестибюле-то не видели?

– С каких это пор ты нумизматикой интересоваться начала? – спросил он. – Ну пойдем. Лифт вон там…

– С каких-каких… коллекция эта мне совершенно неинтересна. Мне только один экспонатик там…

Они вошли в лифт, сияющий зеркалами и хромированными деталями, дверцы мягко сомкнулись, и кабина поехала вверх.

– Как бы этот самый экспонатик у директора… того… – продолжала мучиться Сати, глядя, как на маленьком электронном табло меняются цифры, показывающие, какой этаж минует лифт. – Ну не того, конечно, это уж я так… А пусть бы он нам его подарил… что ему стоит?

– Да зачем тебе экспонатик-то?

– Потом расскажу, – уклончиво ответила Сати.

Тренькнул негромкий звоночек, двери разъехались.

– Темнишь все, – проворчал Костя.

На десятом этаже Призма-банка находился знаменитый на весь город зимний сад. Здесь, между пальм, олеандров и магнолий, были расставлены сервированные дорогой посудой фуршетные столы, и облаченные в смокинги официанты возникали и исчезали среди тропических зарослей, словно призраки. Гул множества голосов заглушал негромкую струнную музыку, журчание фонтанов и щебет птиц в вольере. Сквозь высокий стеклянный купол виднелось осеннее небо.

Сисадмин покосился на фарфоровые тарелки с копченой осетриной, на вазы с зернистой икрой, на запотевшие бутылки водки «Призма-банк», которую городской ликероводочный комбинат выпустил специально к юбилею и в количестве весьма ограниченном, проглотил слюнки и отправился на поиски коллекции.

Сати с Костей двинулись на розыски в противоположном направлении.

– Один-единственный экспонатик. Ведь директор от этого не обеднеет, правда? – продолжала бормотать Сати, осматриваясь по сторонам. – Он и не заметит даже.

– Коллекция нумизматики? А что за экспонат? Монета, что ли?

– Во-во, она самая… Только ты не спрашивай, Костенька, зачем, все равно не поверишь. Ты – человек абсолютно нормальный, трезвомыслящий… диссер пишешь… с маленькими зелеными человечками небось и дела не имеешь?

«Экс» понимающе улыбнулся.

– Что, опять потусторонние силы? Пришельцы из других миров?

– Они самые, – продолжала бормотать Сати, прочесывая цепким взглядом зал. – Пришельцы, ага… Пришли в наш мир, окопались тут и уходить не желают!

– Кстати, как общение-то с ними складывается? – поинтересовался «экс». – Газовый баллончик пригодился?

– Какой баллончик? А… этот. – Сати помрачнела. – Помог, ага, – пробормотала она сквозь зубы. – Спасибо тебе большое. И от меня, и от Никиты.

Они обошли столы, уставленные вазами с фруктами и бокалами.

– Так ты, значит, для пришельцев экспонат ищешь? – продолжал допытываться Костя.

– Ну да. Появился у меня, понимаешь, знакомый один… тоже коллекционер в своем роде. – Сати кашлянула. – Кстати, большой знаток холодного оружия. Много чего рассказать может. Даже ты столько не знаешь.

– Специалист?

– Не то слово!

– Ролевик, что ли? – спросил «экс». – А он оружием пользоваться умеет?

– Я лично не видела, – призналась Сати, лавируя в толпе нарядно одетых людей. – Но подозреваю, что умеет. И неплохо, скорее всего. У него практика большая была, лет пятьсот, а то и больше. За это время кто угодно мечом махать научится…

Они прошли мимо затейливо подстриженных деревьев в кадках и оказались неподалеку от беседки, где сидели музыканты.

– Ну вот тебе и коллекция. – Костя кивнул на несколько изящных застекленных шкафчиков возле стены. – А ты расстраивалась.

Сати ринулась к шкафам.

– Так… так, – пробормотала она, торопливо разглядывая экспонаты: нефритовые статуэтки, коллекцию старинных ключей, тяжелые большие монеты и гравюры. – Это не то, Костя. Нету тут того, что мне надо. – Она с досадой прикусила губу. – Странно. Ладно, пойдем дальше… Наверняка где-то еще одна коллекция быть должна… А может, ее Никита уже обнаружил? – Сати обернулась, высматривая среди фланирующих гостей сисадмина.

– Да зачем она тебе?

– Ну что «зачем», что «зачем»! – Никиты нигде не было видно. – Ну я потом тебе все расскажу… как-нибудь при случае. Сейчас некогда… Надо мне этот экспонат отыскать и у директора выпросить. Но знаешь, Костя, раз ты с директором знаком, то твоя задача…

Она прикусила язык: мимо, с интересом разглядывая «экса», проплыли две женщины. Проводив их взглядом, Сати открыла было рот, чтобы подробно объяснить «эксу» его задачу, но не успела: от беседки с музыкантами к ним направлялась преклонных лет дама в синем брючном костюме. Сати так обрадовалась, что на минуту даже забыла, зачем она здесь находится.

– Ой, Адель Михайловна! И вы здесь!

– Здесь, деточка, здесь, – добродушно откликнулась та. – Мы с мужем как свадебные генералы – на все торжества приглашены.

Сати улыбнулась. Муж пожилой дамы и в самом деле был генералом и возглавлял в свое время штаб округа. По давней традиции супруга начальника штаба принимала на себя руководство Военно-патриотическим музеем города. Управление таким малоромантичным заведением нисколько не мешало Адель слыть законодательницей мод: у нее была яркая внешность, и одеваться она любила весьма экстравагантно. Губернские дамы, совершая променад по Красной линии, непременно находили повод завернуть в военный музей, чтоб посмотреть на наряды Адель. Очаг культуры, возглавляемый генеральшей-модницей, процветал почти двадцать лет, и до поры до времени никто и не подозревал, что истинное ее призвание лежало совсем в другой области.

– Адель Михайловна, пора уже о второй статье подумать, – пользуясь моментом, напомнила Сати. – Когда мне к вам подъехать?

– Может быть, на следующей неделе? – предположила Адель. Под мышкой она держала старинную сумку из самой настоящей крокодиловой кожи: генеральша упорно именовала сумку «мой ридикюль». Сати, как и все остальные, совершенно точно знала, что находится внутри «ридикюля». – Снова будешь писать о моей жизни? Деточка, вся моя жизнь прошла в ожидании пенсии. Разве это хорошо? Разве это пример для подражания? – Адель поправила серебристый локон. В молодости она была жгучей брюнеткой, но сейчас, разменяв седьмой десяток, остановилась на благородном пепельном оттенке, и немало дам, являясь в парикмахерский салон «Алмаз», изводило Дориана требованиями, чтоб он покрасил им волосы точно в такой же цвет.

– Ничего, Адель Михайловна, – утешила ее Сати. – Что же делать, если раньше пенсии – никак?

– Положение обязывало, деточка, – вздохнула та. – Все-таки муж – начальник штаба. А генеральская жена всегда у всех на виду! Служба это, точно такая же служба, как у мужа.

Сати понимающе покивала.

Служба тянулась долго, но жизнь шла своим чередом, и муж-генерал вышел наконец-то в отставку. Адель тут же с легким сердцем оставила музей, чтобы осуществить свою давнюю мечту и заняться любимым делом. Она открыла гадальный салон в центре города и каждый день с десяти утра до шести вечера предсказывала всем желающим их судьбу. Очередь к ней была расписана на полгода вперед – каким-то непостижимым образом гадания Адель всегда сбывались.

– Не очень я люблю эти фуршеты… Что за мода бродить меж столов и есть стоя? И не присядешь… А ведь мне, деточка, почти шестьдесят! – кокетливо сообщила Адель, заинтересованно поглядывая на красавца Костю и одним махом убавляя себе десяток лет.

Костя немедленно отправился за стулом для знаменитой гадалки.

Никита между тем двинулся в противоположную сторону от Сати и Кости. Вскоре он обнаружил шкафчик с экспонатами, внимательно изучил коллекцию монет, но того, что нужно, там не оказалось. Продолжая размышлять, каким образом убедить директора Призма-банка добровольно расстаться с одним из экземпляров, сисадмин в задумчивости направился дальше, рассеянно разглядывая людей, разгуливавших по залу. Между деревьями, заботливо опекая гостей, порхали официанты. Никита остановился. Поиски поисками, но не мешает и подкрепиться! Он махнул рукой одному из официантов, выглядевшему так внушительно и солидно, что его вполне можно было принять за премьер-министра.

– Э… принесите мне, пожалуйста, коньяку рюмочку и бутерброд, – распорядился сисадмин, перебрасывая бесполезный фотоаппарат за спину.

Официант остановился и некоторое время с интересом рассматривал гостя.

– А… ну хорошо, – проговорил он наконец. – Армянский устроит? А с чем бутерброд?

– С икрой. И лимончик захватите, – наказал Никита.

Официант кивнул и исчез.

С противоположной стороны зала к сисадмину тут же поспешила встревоженная Сати.

– Что ты ему сказал?! – вполголоса спросила она. – О чем ты с ним говорил?

Никита удивился:

– С кем? Ну за коньяком послал. И за бутербродом…

– Кого?!

– Официанта…

Сати схватилась за голову:

– Какого официанта? Какого официанта?! Это директор банка! И ты его послал за коньяком?! Блин! Да ты хуже Аверченко! Того тоже в приличные места брать опасно!

Она оглянулась на помирающего со смеху Костю.

– Вот что, Никита, – сердито скомандовала Сати. – Спрячься где-нибудь в зарослях. – Она кивнула в сторону сада. – Ну под пальмой притаись, что ли… И не показывайся до конца операции, понял!

– Понял-шмонял, – недовольно пробурчал сисадмин. – Да кто знал-то? Как их отличить? Официанты в смокингах и гости в смокингах… На лбу ж не написано, кто обслуга, а кто директор банка…

– Да уйдешь ты или нет?!

Никита успел скрыться как раз вовремя: от стола уже спешил директор Призма-банка. В одной руке он держал рюмку, а в другой – тарелку с нарезанным хлебом и серебряной вазочкой с черной икрой. Директор дошел до окна и остановился.

– А где… – Он посмотрел по сторонам, заметил Костю и тут же позабыл обо всем на свете.

– Неописуемо рад вас видеть! Очень, очень! Спасибо, что выбрали время, так сказать. Знаете, ваши консультации для меня клад, просто клад! Такие сведения…

– Как ваша коллекция? – вежливо поинтересовался «экс».

– Пополняется. – Директор еще раз поискал взглядом Никиту, не нашел и выпил коньяк сам. – Благодаря вашим рекомендациям, так сказать. Долго, знаете, размышлял, что именно коллекционировать. Супруга настаивала, чтоб живопись собирать… полотна. – Директор покрутил в руке рюмку. – Но неоригинально, несамобытно! Картины-то и мэр города приобретает, и главнокомандующий округом… Батальные полотна у него хорошо представлены… и золотопромышленники наши… Ну они больше пейзажи уважают. А вот оружие, это да, это, так сказать… Кстати, владелец ювелирной фабрики тоже стал холодное оружие собирать, слышали? Морские кортики… У него дед командующим флотом был.

– Да, слыхал, – проговорил Костя.

– Может, взглянете? – с надеждой спросил директор. – Как раз приобрел на днях новый экземплярчик… лично летал во Францию! Хотелось бы ваше мнение услышать.

Он помахал рукой, и от толпы тут же отделился лысоватый коренастый человек, в котором Сати узнала заместителя директора – встречала его как-то на заседании экономического совета в Думе.

– Займи гостей, – распорядился директор и сунул заместителю тарелку с бутербродами. – А я отлучусь ненадолго. Это из музея молодой человек, старший научный сотрудник. Большой специалист по старинному холодному оружию! – с уважением проговорил директор, подняв палец. – К его советам все коллекционеры города прислушиваются, так сказать… Прошу за мной!

Сати дернула «экса» за рукав.

– Костя, это очень важно, – прошипела она. – Сейчас же узнай у него, куда еще одна коллекция делась. Сейчас же! Там монета… Я ее отдать должна как можно скорее, понимаешь?

– Кому это? – вполголоса осведомился он.

– Великому магу, блин! – вышла из себя Сати. – Он меня внизу ждет, около топографического техникума! Ясно?

– Ах магу… – протянул Костя, пропуская ее вперед, в распахнутую директором дверь. – Что ж сразу не сказала? Тогда другое дело…

Кабинет у директора банка размерами если и уступал зимнему саду, то совсем чуть-чуть. Возле громадного, во всю стену окна стоял огромный стол с дорогим письменным прибором. Еще один стол, темного дерева, тянулся через весь кабинет. Рядами стояли солидные кожаные кресла. Вдоль стены на специальных подставках располагалась драгоценная коллекция: сабли и палаши, которые директор собирал по всему свету.

Директор щелкнул выключателем, под потолком вспыхнули хрустальные люстры.

– Вот, поглядите. Это то, что по вашему совету заказал. – Он снял с подставки меч и протянул Косте. – Знаете, экономический советник губернатора нашего тоже оружие коллекционирует… Вы его случайно не консультируете? – с беспокойством спросил он. – Нет? Хорошо… Увидел у меня меч, тот, что вы приобрести посоветовали… Ну у прибалтийских товарищей, так сказать… Позавидовал, – просиял директор. – Крепко позавидовал!

Сати незаметно толкнула «экса» в бок и указала глазами на директора.

– Я слышал, коллекция у него небольшая? – спросил Костя, разглядывая меч и тут же забывая обо всем на свете.

– До моей-то далеко, – проговорил директор, надуваясь от гордости. – Ну что скажете?! Как вам приобретеньице, а?

Экс внимательно оглядел «приобретеньице».

– Это так называемый «меч правосудия», – сказал он. – Оружие европейских палачей. Форма клинка до восемнадцатого века не менялась. Видите, клинок очень широкий, равновыпуклый и закруглен у острия? Здесь иногда делали отверстие – для того чтобы вешать меч на стену. Но, говорят, палачи сюда свинцовую пулю вкладывали, чтоб увеличить силу удара.

Сати поняла, что отвлечь «экса» от любимой темы будет чрезвычайно сложно, и начала закипать. Она многозначительно кашлянула раз, потом другой.

– Большинство «мечей правосудия» имели надписи и символы, – продолжал Костя, не обращая на нее никакого внимания. – На клинках изображали виселицу, плаху, распятие, Богоматерь, гербы… иногда даже имя палача писали. – Он перевернул меч, продолжая рассматривать его с неослабевающим вниманием. – Рукоять «меча правосудия» должна быть на два полных захвата… вот смотрите… А сюда иной раз бубенчики подвешивали, ну это в более ранних экземплярах…

– Неописуемо! – с восхищением проговорил директор, сияя от счастья ярче фонарей на Красной линии. – Неплохую вещицу прикупил, а?! На него и документы полагаются, сертификат выписали, что историческая ценность! – самодовольно добавил он.

– Самый известный факт казни таким мечом – казнь Анны Болейн, – закончил Костя, возвращая меч.

– Кто такая? – строго спросил директор у Сати. Та пожала плечами.

– Королева Франции, – пояснил «экс».

Директор приосанился. Он вернул меч на подставку и некоторое время с удовольствием разглядывал коллекцию.

– Поздравляю, – сказал Костя. – Отличное приобретение!

Директор гордо улыбнулся. Тут «экс» заметил наконец отчаянные знаки, которые подавала Сати, и спохватился.

– Я слышал, вы и нумизматикой заниматься стали? – поспешно спросил он.

– Нумизматикой? Ах да… Нет, это не я. Это заместитель мой. Есть небольшая коллекция, да. – Он вынул из ящика стола глянцевый каталог. – Но это так… А что вы про этот экземплярчик скажете? На прошлой неделе на продажу выставили. – Директор ткнул пальцем в фотографию. – Стоящая вещь?

Костя оживился.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересованно проговорил он.

Сати украдкой показала ему кулак.

– Если не ошибаюсь, вице-директор банка «Доверие» тоже страстный нумизмат? – тут же исправился «экс», разворачивая каталог. – Это, кажется, партнеры ваши?

– Партнеры. – Вид у главы Призма-банка сделался такой, словно он пожевал лимон. – Это такие партнеры, знаете… Заезжал он только что, вице-директор-то, поздравлял. Альбом преподнес банку нашему, раритетные фотографии города, редчайшая вещь.

Он поправил мечи на подставках.

– Ну и мы ему подарок сделали. Заместитель мой кое-что из коллекции подарил. Как нумизмат нумизмату, так сказать…

Сердце Сати оборвалось.

– Не из той ли коллекции, что в вестибюле у вас стояла? – осторожно спросила она.

– Кажется, да, – откликнулся директор и повернулся к Косте. – Так я рассчитываю и впредь на ваши советы? Приятно иметь дело со специалистом, знаете… А советника губернатора вы не планируете консультировать, ведь верно? Да у него и коллекция-то…

– А он здесь? – бесцеремонно перебила Сати, лихорадочно вспоминая, как выглядит вице-директор банка «Доверие». – Гость-то ваш?

– Был. Да, наверное, уехал уже, слава богу, – саркастически откликнулся директор. – Самолет у него через два часа, в Бразилию летит… времени в обрез.

Сати выскочила из кабинета и, расталкивая гостей, кинулась к зимнему саду. Никиту она обнаружила возле декоративного фонтанчика в японском стиле: сисадмин жевал бутерброд и рассматривал рыбок, снующих в мраморной чаше фонтана. Увидев встревоженную Сати, он поспешно засунул в рот недоеденный бутерброд.