Мои подозрения в том, что Ольга является ментовской стукачкой, постепенно развеялись. Я аккуратно расспросил ее, как ей удалось устроиться на работу в престижную клинику, куда можно попасть лишь по протекции родственников или хороших знакомых; просто с улицы на такие места не берут. Ольга, ничуть не смутившись и не заподозрив того, что я задал этот вопрос не из обычного любопытства, рассказала, что перейти в "Эскулап" ей предложила медсестра с отделения в больнице Гааза, где она работала раньше. Пожилая женщина - уже давно на пенсии - всегда принимала в Ольге участие. И вот сделала такой подарок - переговорила с главврачом "Эскулапа", своим хорошим знакомым, и как только открылась вакансия, Ольга была приглашена туда. Сменила зековскую больничку Гааза на тихое место в клинике пластической хирургии, о чем совсем не жалеет.
      "Конечно, - подумал я. - Об этом жалел бы, пожалуй, только дурак или фанатик".
      Распорядок Ольгиной жизни был до предела простым. Отсидев положенные восемь часов в приемном отделении "Эскулапа", она, никуда не сворачивая, рулила домой - ко мне на квартиру, - где весь вечер хлопотала по хозяйству или, если все дела были переделаны и что-нибудь изобрести было уже невозможно, просто сидела перед телевизором. За две недели Ольга лишь раз отлучилась надолго - к себе на Васильевский остров. Родители уезжали куда-то, и некому было нянчиться с прикованной к инвалидному креслу бабулей.
      Одним словом, моя личная жизнь после больницы как-то так прямо с ходу сразу вошла в спокойный размеренный ритм. Я нашел то, о чем мечтал, - судьба подарила мне идеальную подругу. Спокойную и надежную. Домашнюю и уютную. Просто симпатичную девушку, на которую я серьезно повелся, если не сказать большего: полюбил. Короче, все в этом плане у меня было отлично.
      Зато здорово донимало то, что из-за моей проклятой занятости у нас с Ольгой не было никакой возможности куда-нибудь сходить - хоть в какой-нибудь клуб, хоть в кегельбан, - где-нибудь оттянуться не по-детски так, чтобы запомнилось это надолго. На исходе второй недели того сумасшедшего аврала, что устроил мне Стилет, я начал понемножку роптать и принялся помышлять если и не о бунте, то о серьезном разговоре со смотрящим - какого черта он хочет выжать меня, как лимон? Но до этого не дошло. Стилет, словно почувствовав мое настроение, вдруг дал мне послабление, освободил от значительной части забот.
      - Наверное, затрахался? - с участием спросил он меня, когда я однажды нагрянул к нему в Курорт - подогнал фишки, собранные для общака. - Ништяк, это на пользу. Теперь вам с Комалем будет попроще. Сегодня из Тайланда прилетел один чел, ты с ним не знаком. Наотдыхался, пусть теперь пашет. А вы чуть переведите дыхание.
      Это вовсе не означало, что мне был предоставлен отпуск. Нет. Куда-то ездить, чем-то заниматься все-таки приходилось. Но вечера и ночи теперь в основном были свободны, и я проводил их вместе с Ольгой. И никто больше был мне не нужен.
      Но, не смотря на это, как-то так получилось, что во время наших регулярных вечерних вылазок в места культуры и отдыха трудящихся - скажем, в казино или стриптиз-бары, - нас сопровождали либо Крокодил с Катей, либо Комаль со своей подружкой - худой высокой девицей, исключительно тормозной, а потому, слава богу, совсем не болтливой. Ответ на какой-нибудь элементарный вопрос она могла обдумывать чуть ли не минуту. И в результате изречь такое!.. Ну такое!!!
      - Какого хрена они нам нужны, эти твои Крокодилы-Комали? - как-то проявила недовольство Ольга. - Мы разве не можем сходить куда-нибудь просто вдвоем?
      - Они мои друзья, - попробовал оправдаться я. - Мы вместе работаем.
      - Что, на работе не надоели друг другу? - ухмыльнулась Ольга.
      Я промолчал, а на следующий день взял два билета в Мариинский театр на "Щелкунчика". Приближался новый год, и эта рождественская сказка, как обычно, выходила на первое место в репертуаре Мариинки. В комплект к билетам пришлось прикупить Ольге в бутике вечернее платье и туфли, а в ювелирном салоне целую горсть золотых побрякушек. Ольга просто млела от восторга. Я в это время пересчитывал оставшиеся у меня хрусты и расстраивался, предвкушая поездку в Курорт за каким-нибудь скромным авансом. Что скажет смотрящий, когда опять начну просить у него денег? "Ну, ты, братишка, и мот". Или не скажет вообще ничего. Или просто не даст ни копейки. Тогда придется влезать в долги или потуже затягивать пояса.
      Тем временем приближались новогодние праздники. Как-то вечером, когда навстречу нам попался мужик с большой пушистой елкой, я спросил Ольгу:
      - А мы будем ставить у себя елку?
      - Да ну! - фыркнула она. - Потом выковыривать из паласа иголки?
      - Зато представляешь, как дома будет пахнуть свежей хвоей. Какой шикарный новогодний антураж. Не то что, если украсим какое-нибудь искусственное дерьмо.
      - "Антураж", - передразнила меня Ольга. - Выражайтесь по-человечески, молодой человек. И вообще, до нового года еще больше недели. А мы, кстати, еще не решили, где его будем встречать.
      "Где получится, там и встретим", - беспечно подумал я и настроился ждать, как обычно, когда жизнь все решит за меня. Куда-нибудь нас пригласят. Кто-нибудь напросится к нам в гости. Да ничего страшного не произойдет, даже если проведем новогоднюю ночь вдвоем.
      Но вот елку я куплю обязательно. Высокую и пушистую. Прямо из леса. Я страстно мечтал об этом каждый Новый год из тех четырех, что провел в гостях у Хозяина. Ольга об этом не знает, а то бы просто закрыла глаза на какие-то там иголки, которые придется выковыривать из паласа.

***

      - Этот твой Сельцов интересует меня все больше. Знаешь, Оля, он ведь не просто бандит, принадлежащий к какой-нибудь дешевенькой группировке, которая живет за счет податей с ларечников и проституток.
      - Я знаю. Он сам, ничуть не скрывая, говорил мне, что он не простой боевик, а нечто вроде бригадира, который контролирует и направляет действия этих боевиков.
      - Погоди, Оля. Не перебивай. Я совсем не об этом. Мы тут навели справки о его дружках, о которых ты сообщала, - Комале и Крокодиле. И, в результате, вот что получается: и тот, и другой, а вместе с ними твой любимый Денис работают на питерский воровской общак. Три дня назад Сельцова видели в гостях у человека, который держит этот общак, контролирует распределение денег из него и, вообще, следит за всеми бандитскими разборками и делами, что творятся у нас в Петербурге. Ты меня понимаешь?
      - Да, - уверенно ответила Ольга.
      - Нет, - отрезал диспетчер. - Ничего-то ты не понимаешь. Дело в том, что Сельцову, ни разу не привлекавшемуся к уголовной ответственности, путь туда должен быть закрыт напрочь. Какого-то дешевого кидалу из Новосибирска к воровскому общаку не подпустят и близко. Это закон, и через него никогда не переступит даже самый авторитетный ворюга. Исключений не бывает. А что мы тут наблюдаем?
      - Нестыковочка, - поддакнула диспетчеру Ольга.
      - Именно так. И вывод напрашивается один. Сельцов вовсе никакой не Сельцов. А кто? Не Костя ли Разин?
      - Н-не знаю… - растерянно пробормотала Ольга. - Не думаю. Он совсем не похож.
      - Людям свойственно меняться со временем. Особенно если они это время проводят на зоне. Четыре года - достаточный срок, чтобы стать совсем другим человеком.
      - Ну и что мне теперь делать?
      - Ничего. Продолжай, как ни в чем не бывало, жить с этим Денисом. Ничем не показывай, что тебе что-то известно. Я верю, что это тебе удастся без особых проблем, у тебя железные нервы. Но в то же время присмотрись повнимательнее к своему любимому и его дружкам. Может быть, теперь, после нашего разговора, тебе удастся увидеть что-нибудь интересное, на что раньше просто не обращала внимания. Только, пожалуйста, веди себя предельно осторожно. Если вдруг окажется, что это все-таки Разин, то он может быть очень опасен. Не забывай, что это убийца, весьма неразборчивый в средствах, если стоит вопрос о его выживании или свободе.
      - Но… - замялась Ольга. - Я не думаю. Денис, он…
      - Это не Денис, - перебил ее диспетчер. - Готов ставить сто против одного, что это не он. Так что, внимательнее, девочка. Считай, что ты предупреждена. Удачи тебе. Как столкнешься с чем-нибудь интересным, сразу звони.
      - Хорошо, - промямлила Ольга, бросила трубку на стол и долго сидела в кресле, потерянно уставившись в пустоту и пытаясь осмыслить все то, что услышала сейчас от диспетчера.
      Ее Денис совсем не Денис, а какой-то неизвестный бандюга! Может быть, даже он как раз и есть Разин, которого она так стремится найти. За тем, чтобы отдать на расправу ментам. Предать человека, от которого она никогда не видела ничего плохого - ни четыре года назад в больнице Гааза, ни сейчас, если Денис, и правда не кто иной как Костя Разин. Человека, который относится к ней с такой теплотой. Которого она так любит!!! И что же ей теперь предстоит? Втоптать в грязь свою любовь во искупление грехов, которых наворочала чуть ли ни целую гору по собственной глупости.
      "Но ведь Денис не виноват в том, что я такая круглая дура. Что позволила ментам шантажировать себя и сделать своим тайным агентом, - подумала Ольга. - Он так мне верит!"
      - Нет! - громко сказала она и решительно поднялась из кресла. - Нет!
      "Денис, я тебя никогда никому не отдам. Обещаю. Сегодня же расскажу тебе, кто я такая на самом деле и как так получилось, что оказалась рядом с тобой. Предупрежу о том, что к тебе сейчас проявляют нешуточный интерес менты. Скажу, что тебе надо быть осторожным. Может быть, скрыться, сделать еще одну пластическую операцию. Я исповедаюсь перед тобой во всем. И с этого момента буду с тобой, а не с этими негодяями, которые хранят у себя в сейфе папочку с компроматом на меня и считают, что со мной теперь можно делать все что угодно. Обломитесь, уроды! Хрен вам! Я больше не с вами! Слышишь, Денис, я с тобой!"
      Все, решение принято! С души словно свалился огромный булыжник. Ольга облегченно вздохнула и пошла на кухню готовить обед.
      Но к тому моменту, когда вернулся Сельцов - или все-таки Разин?! - ее благородный порыв заметно утратил силу. Ольги хватило только на то, чтобы встретить Дениса в прихожей, нежно поцеловать, сказать: "Здравствуй, любимый. Я заждалась", - и, когда он, раздевшись, отправился в ванную, проводить его подозрительным взглядом.
      Важный разговор был отложен на неопределенное время. Все-таки Ольга очень боялась отправиться по этапу.

***

      В субботу они собирались съездить в Павловск. Погулять по парку, зайти во дворец, посидеть в каком-нибудь тихом уютном кафе. Но рано утром прежде их проснулся сотовый телефон. Закурлыкал жизнерадостно, погань. Разбудил. Денис чертыхнулся, молча выслушал по нему какую-то короткую информацию, буркнул: "Еду", - и выбрался из постели.
      - Зай, ты надолго? - пробормотала сонная Ольга.
      - Не знаю. Похоже, наша поездочка в Павловск сегодня сорвалась.
      - Что ж, - смиренно вздохнула Ольга, - ничего не поделаешь, если так надо. Может быть, завтра.
      - Может быть, - сказал Денис и отправился в ванную.
      А Ольга вновь погрузилась в сон и проспала почти до полудня. И потом до позднего вечера изнывала со скуки. Сходила на рынок, хотя, в общем-то, ничего ей там не было нужно. Повозилась немного на кухне. Не выдержала и набрала номер Дениса, но телефон у него оказался отключен. "Сам бы хоть догадался сообщить, во сколько придет. Так ведь никогда же не позвонит", - недовольно подумала Ольга и устроилась перед телевизором. Наедине с ним она и провела весь субботний вечер, пока в половине двенадцатого, наконец, не появился Денис. Опустил на пол полиэтиленовый пакет, в котором звякнули несколько бутылок пива. Виновато улыбнулся.
      - Ну где ты пропал? - Ольга, как обычно, встретила его в прихожей.
      - Сломался.
      - В смысле? - не поняла она.
      - Мой супернадежный "мерин" наотрез отказался меня везти, - рассмеялся Денис. - И, конечно же, как назло, в субботу, когда днем с огнем не сыщешь самого захудалого механика. По выходным все они кушают водку. Короче, я прыгал часа три на морозе. Сначала пытался вызвонить до кого-нибудь, потом ждал, когда приедут и починят мой "мерседес". Замерз, как собака! Одна мечта - это горячая ванна.
      - Я сейчас включу воду, - с энтузиазмом откликнулась Ольга. - А кушать не будешь?
      - Нет, - покачал головой Денис. - Только ванна. И в ней я словлю полный кайф.
      Ловить кайф он отправился, прихватив с собой книжку и три бутылки пива.
      "Значит, надолго, - поняла Ольга. - Интересный он, черт побери! Сперва бросил меня на весь день, а потом, когда объявился, предпочел мне джакузи и три бутылки вонючего пива. Вот только хренушки, дорогой мой Денис. От меня не так просто отделаться". И, выключив телевизор, она отправилась в ванную.
      - Як тебе. Можно? - спросила Ольга и, не дожидаясь ответа, принялась развязывать поясок на халате.
      - Легко. - Денис отложил на стиральную машину книжку, хлебнул пива, предложил Ольге: - Не хочешь?
      Она отрицательно покачала головой, осторожно залезая в горячую воду. И размышляя, как же за две с лишним недели им не пришло в голову потрахаться в ванне. В спальне, в гостиной, в гостевой комнате, даже на кухне… А вот этот вариант как-то упустили из виду.
      Несмотря на то, что джакузи у Дениса была "двуспальной" - в два раза шире той типовой простенькой ванны, что была у Ольги на Васильевском острове, - заниматься в ней сексом оказалось не очень-то в тему. Было скользко. Жестко. Совсем неудобно. Ольга почти не получила никакого удовольствия. Скорее, отбыла супружескую повинность.
      - В кайф, - наконец, удовлетворенно пробормотал Денис.
      - А у меня затекла нога, - недовольным тоном сообщила Ольга. - О каком оргазме в этом корыте, - она шлепнула ладошкой по борту джакузи, - может быть речь? Пошли лучше в спальню. Мне надо еще.
      - Погоди. Вот допью пиво, - сказал Денис и неторопливо цедил его еще больше часа, развлекая Ольгу какими-то дурацкими байками. Как обычно, совершенно пустыми, не содержащими в себе никакой информации, которая могла бы показаться интересной для ментовской секретной агентки.
      Но Ольга решила не упускать удобный момент и впервые за десять дней рискнула нарушить табу, которое сама же и наложила на вопрос о том, чем и как занимается Сельцов. Или все-таки Разин?
      Кто бы он ни был, но когда она вдруг попросила его рассказать о "работе", состроил недовольную физиономию и резко сказал:
      - Ты разве забыла, о чем предупреждал тебя раньше? Кажется, о том, что никаких подробностей ты никогда не узнаешь. Или я ошибаюсь? Что-то напутал? Предупреждал или нет? А, Ольга?
      - Предупреждал, - смущенно пробормотала она.
      - Вот видишь. Предупреждал. И надеялся, что к этой теме мы больше не возвратимся. Пойми, это не тот вопрос, который можно обсуждать даже с любимой женой. А потому давай исключим его навсегда из наших разговоров. Договорились?
      - Договорились. - Ей было неприятно, что Денис ее сейчас отчитал, притом грубовато. Зато ее слух обласкало то, что он, хоть и не напрямую, но все же назвал ее любимой женой.
      Денис наконец допил свое пиво, сладко потянулся и сообщил:
      - Супер. Такая сладкая жизнь чисто по мне… Все, Оля, отправляемся в спальню. Ты вылезай. А я сейчас быстренько ополоснусь и присоединяюсь к тебе. Лады?
      - Лады. Хочешь, я тебя помою?
      - Помой, - охотно согласился Денис. - Это ты придумала здорово. А то я такой уставший. - Он еще раз потянулся, зевнул, прикрыв рот ладонью. - Ленивый.
      Ольга взяла с полочки мочалку, намылила ее и принялась яростно надраивать своему любимому Денису спину.
      - Эй, девушка. Вы сдерете мне кожу.
      Ольга звонко шлепнула его ладошкой по заднице.
      - Терпи, казак. Атаманом будешь. Кру-гом!
      Денис развернулся, зажмурился, как обожравшийся говяжьей печенки кот. На его губах играла довольная улыбка.
      Ольга активно принялась за его руки и плечи, потом за грудь, потом за живот… а потом испуганно замерла.
      - Алло, девушка, чего вы остановились? Притомились никак!
      - Нет, Денис. Все о'кей, - с трудом выдавила она из себя чуть дрогнувшим голосом. - Погоди… Сейчас… Надо намылить…
      Ольга нащупала скользкий кусочек мыла и принялась вслепую возить им по мочалке, не в силах в этот момент оторвать взгляд от живота своего ненаглядного Дениса.
      На натертой до красноты коже, как на фотобумаге, отчетливо проступил белый след от длинного поперечного шрама, перечеркнутого несколькими перпендикулярами грубых стежков, которые когда-то накладывали на распоротое чуть ниже пупка брюхо.
      Она все поняла.
      Она нашла того, кого искала.
      Перед ней сейчас, блаженно зажмурив глаза, стоял никакой не Денис. Это был Константин Разин!

Глава 13