Пленники тайги

      - Да ни чего, - чуть растерянно улыбнулся Астахов. - Два года назад я летал на этой "птичке". Хорошие ребята рулили ей тогда. Гульнули мы хорошо. Интересно было бы с ними встретиться.
      Механик в ответ отрицательно замотал головой.
      - Э, нет, это вряд ли. Все экипажи недавно сменились, а у этого борта вообще несчастливая судьба. Невезучая вертушка.
      - Что так? - удивился Астахов.
      - Я тогда в другом месте работал, все понаслышке. Какая-то была у них темная история, бандитов что ли с тайги вывозили, ну, в общем, что-то там произошло, но одного пилота в реке выловили, а второго избили крепко. Он даже рассчитался и уехал на родину, куда-то на Волгу.
      - Жалко, - снова повторил Астахов. - Хорошие были ребята.
      - Да что ты заладил как заводной: "Были - были" Мы и есть хорошие ребята! - шутливо взорвался бортмеханик. - Нам только налей и мы вообще станем золотыми. Ну что, тайга, гульнем?! Гроши есть?
      - Откуда, - засмеялся Семен. - Полчаса назад из тайги вышел.
      - Ну это не проблема! Так-то что есть: золотишко, шкурки? Мигом все провернем.
      "Этот может, - подумал Астахов, глядя на улыбающегося, более чем жизнерадостного вертолетчика. - Только после такой попойки голым от тебя уйдешь".
      - Нет, я тут обещал одному. Неудобно как-то.
      - Неудобно на потолке спать, одеяло все время падает. Ну, командир, договоримся или как? - Продолжал допекать хитрый механик.
      - Нет, - твердо заявил Астахов, которому уже надоел этот бессмысленный торг. Отвернувшись он уже сделал несколько шагов в сторону от вертолетчика, когда тот снова окликнул его.
      - Слушай, а ты не Степку Мазура случайно ищешь? Бывшего механика этой вертушки? А то сразу говорю тебе, дело тухлое. Спился он совсем, так что зря на него надеешься, ни на что он уже не годен.
      - А где его найти можно? - заинтересовался Астахов.
      - Вот человек, - засмеялся вертолетчик. - Ему говорят одно, а он все на своем стоит. В Шанхае Степка живет, где же еще. Вон, иди к той сопке, он кивнул на один из пологих склонов распадка. С большим облегчением расставшись с привязчивы вертолетчиком, геолог зашагал в указанную ему сторону.
      Шанхай образуется в каждом поселке или городе населенном временными людьми. Когда человек знает, что через месяц или год он непременно покинет это свое место жительство, у него не возникает желания хоть как-то благоустроить свое жилье. Обшарпанные, выцветшие от времени щитовые домики и балки равномерно перемежались с перекосившимися туалетами, убогими сараюшками и помойками. Все это производило более чем удручающее впечатление.
      На поиски бывшего бортмеханика Астахов потратил битый час. Странно, но ни кто из попавшихся навстречу местных жителей не мог припомнить человека с такой броской фамилией, хотя обычно в подобных небольших поселениях все знают друг друга более чем хорошо.
      - Степан Мазур? Мазур? Мазур?... - сосредоточенно вспоминал очередной попавшийся геологу абориген бичеватой наружности. Несмотря на то что мужик запустил в ход все извилины на морщинистом лбу откровение так и не посетило его.
      - Что-то не припомню такого. Слышь, Морж, ты такого Мазура знаешь, Степана? - обратился старожил за помощью к еще одному местному жителю с явными следами мощного бодуна на лице, боком вылезшего из крупнощелевого туалета. Несмотря на похмельный синдром тот соображал более логично.
      - Мазур? Это не вертолетчик? - спросил он.
      - Ну да, - подтвердил Астахов. - Он самый.
      - А, так это ж Мазурик! - В две пропитые глотки дружно воскликнули оба "Сусанина".
      - Мазурик за этой сопкой живет, перевалишь на ту сторону, там один всего вагончик и есть, его.
      - Если он еще после вчерашнего жив, - засмеялся Морж . - Вчера он был вдарбаган.
      - Спасибо, - вежливо попрощался Астахов и пошел в указанном направлении, оставив своих гидов обсуждать нового для них человека во всех деталях: его самого, одежду, карабин, собаку, строить различные версии его появления и зачем ему понадобился спившийся бортмеханик.
      Серый от старости вагончик действительно оказался по ту сторону сопки один единственный, причем Астахов так и не понял как он туда попал. Дороги в эти места проложено не было и вокруг убогого жилища, нависая над ним, стояли вековые кедры.
      Вытерев ноги о небольшую бетонную плиту, пристроенную вместо крыльца, Семен постучал в дверь костяшками пальцев, но в ответ не услышал ни звука. И на более требовательный стук Астахова отозвалась равнодушная тишина. Потянув дверь на себя геолог обнаружил, что она не заперта.
      - Ну что ж, тогда войдем, - пробормотал Астахов, привязывая у двери Найку.
      Войдя в тесное, полутемное помещение Семен невольно сморщился. Неприятный запах запущенного жилья смешивался с вьевшийся вонью дешевого табака, и приправлялся стылой сыростью. Два небольших окошечка, ставшими серыми о многолетнего слоя копоти и грязи, пропускали так мало света, что геолог не сразу разглядел за импровизированным столом из большого ящика человека, лежащего лицом вниз на железной кровати. Оставив у порога карабин и рюкзак Семен шагнул вперед, покосившись на стол с остатками былого пиршества: пустую бутылку из-под питьевого спирта с истлевшей от старости этикеткой, тремя закопченными от чифира кружками и пустой, косо взрезанной консервной банкой с кровавыми следами томата. Худощавый парень в серой от грязи и старости майке свернувшис клубочком лежал на кровати, сбросив на пол синее тощее одеяло армейского образца. Подняв его и отряхнув Астахов укрыл щуплое тело хозяина убогого жилища. Семен уже не сомневался, что это и есть нужный ему человек. На это указывала висевшая над потертым гобеленом с тремя аляповыми оленями синяя фуражка гордыми аэрофлотовскими крылышками. Когда через полчаса Степан Мазур поднял тяжелую от похмелья голову, в домике с веселым треском топилась печь, а незнакомый ему человек не торопясь пил за столом горячий чай, разглядыва развешанные по стенам и засиженные мухами картинки, позаимствованные из журналов застойных времен. С полминуты бывший бортмеханик озадаченно рассматривал незнакомца, пытаясь вспомнить, с ним он вчера пил или нет, потом оставил эти тщетные попытки и просто спросил: - Ты кто?
      - Я? Семен Астахов. В прошлом геолог, сейчас волей судьбы охотник. Мне надо тебя кое о чем расспросить. Хорошо?
      - Надо так надо, - пожал плечами Мазур, с трудом усаживаясь на кровати. - У тебя выпить нету?
      - Откуда, я два часа как из тайги вышел. На вот, хлебни чайку, предложил Семен, протягивая хозяину кружку.
      - Давай хоть чаю, - согласился тот, дрожащими руками принимая предложенное гостем лекарство от похмелья. Минут через пять Мазур согрелся, более того, в глазах его появилось некое понимание смысла жизни. На вид он показался Астахову лет тридцати, с симпатичным худощавым лицом несколько испорченны рыхловатой, как после оспы кожей.
      - И про что ты хотел меня спросить?
      - Ты был здесь позапрошлой осенью, в сентябре? - с замиранием сердца спросил Астахов. Больше всего он боялся, что бортмеханик ответит отрицательно. Но тот согласно кивнул головой.
      - Да, было дело. Как раз наша вахта.
      - Дырку от пули в КА - 1056 ты заделывал?
      Мазур настороженно глянул на геолога, в темных глазах его промелькнул явный страх.
      - Ну я, а что? - нехотя признался он.
      - Это я ее проделал, из вот этого карабина. Так сказать, обеспечил тебя работой.
      - А, вот оно что, - с явным облегчением протянул механик. - Значит ты все-таки жив остался? Это хорошо. Дай сигарету.
      Пока он раскуривал свою вонючую "Приму", Семен налил себе еще чаю щедро приправленного сушеными листьями бадана и рододендрона. Мазур же подложил под спину плоскую подушку и, откинувшись поперек кровати, начал вспоминать, чередуя разговор с затяжками сигарет и глотками горячего чая.
      - Я в том полете не был, но по рассказам все хорошо знаю. Эти трое появились у нас дня за три до полета, откупили вертушку, сказали что надо в тайгу геологам груз забросить. Все из-за погоды нервничали, говорили, парни там с голоду дохнут. Чут окно в погоде появилась сразу взлетели. Только когда грузиться стали я удивился. Груз оказался слишком небольшой, всего два ящика. Мы все гадали с мужиками на аэродроме, чего ради борт в такую даль гонять, слишком дорогое удовольствие. Ну а в полете они эти ящички вскрыли, а в нем оружие. Автоматы, патроны. Второй пилот, Санька Майоров, как раз в салон вышел. Глаза у него, конечно, на лоб. А этот, главный у них, здоровый такой, с усмешкой и говорит: "Хотите жить - забудьте о том что увидите, тем более не лезьте в это дело". А морды у них жуткие, у одного еще шрам на верхней губе, неприятная такая получается улыбка. Ну, понятно стало что это не просто слова. Как раз уже к точке подлетели, геологи руками машут, радуются ... Села наша вертушка, эти трое спрыгнули на землю. О чем говорили не слышно было, но Матвей говорил что один из твоих за ружье даже схватился, да куда там против автоматов! Потом добивать их стали, для верности. Санька предложил командиру, давай взлетим, оставим им тут. Но этот, со шрамом, словн мысли читал: погрозил пальцем и показал на автомат - не дергайтесь, мол. Потом они какие то ящики грузить стали...
      - Это я уже видел, - прервал его Астахов. - Почему они улетели не добив меня?
      - Ну, это ты, брат, сам виноват. Очень удачно ты тогда выстрелил. Один раз, а попал в яблочко. Этот, здоровый, как раз над ящиками склонился и пуля попала ему в лицо. В щеку вошла, вот сюда, - Мазур сунул пальцем себе в левую скулу, - челюсть разбила, и внутри рта все в лохмотья превратила. Кровища из него рекой текла. Вот они и заторопились, боялись что помрет, тебя и не дострелили. Решили что ты в тайге и так загнешься. Да как вижу, просчитались.
      - Вертолет потом сюда вернулся? - спросил Семен. Чай в его кружке остался нетронутым, геолог по новому воспринимал все происходившее с ним, как бы с другой стороны.
      - Нет, - отрицательно мотнул головой механик. - Они полетели на юго-запад, с дозаправкой в Качуране. Это было заранее оговорено. Потом непогода навалилась, вертолет застрял в Красноярске еще на две недели, как раз до конца командировки.
      Когда я туда же прилетел Саньки уже в живых не было, из Енисея выловили, а Матвей Абрамов лежал в больнице с побоями. Все это мне он уже перед отлетом рассказывал, на Волгу он с семьей перебрался. Его понять можно, трое детей, жена больная...
      - А кто эти трое? Откуда они, не знаешь? - с надеждой в голосе спросил Семен.
      Мазур пожал плечами.
      - Кто его знает... хотя!... Как раз мы с Матвеем его дембиль обмывали, расчет он получил. Подпил он хорошо, ну и рассказал мне вот то что я тебе сейчас рассказал. Все это было в баре Красноярского аэропорта, в Емельяново. А тут как раз это самый заходит, здоровый. Я же его тоже вот тут, в Тучаре видел. Здесь, - он снова ткнул себя пальцем в левую скулу, здоровущий такой шрам, розовый еще. Но язык ты ему, похоже, напрочь отстрелил. С барменом он только жестами объяснялся, пальцами тыкал, да мычал как теленок. Злился ешь что бармен не понимает его, побагровел аж весь. Матвей перепугался, язык прикусил, но бугай этот на него ноль внимания, даже не глянул в его сторону. Высосал пузырь "Смирновской", еще один с собой взял, и пошел. Мы тоже как раз уходить собрались. Смотрим - он прямиком к стойке регистрации рейса на Москву.
      - На Москву значит? - переспросил Астахов тяжело вздыхая. Потом поблагодарил своего собеседника. - Ну что ж, спасибо и на этом.
      Когда Астахов оделся поднялся с кровати и хозяин дома, накинув прямо на майку старую летную куртку, вышел провожать.
      - Куда теперь пойдешь? - спросил он геолога.
      - В милицию надо бы сходить. Тут у вас какой-то Степанов есть.
      - Имеется, рыжий змей ! - Сморщившись подтвердил Мазур. От полноты чувств он даже сплюнул на землю. - Вчера только полчаса мне мораль читал: "Бросай пить, Степан, ты еще молодой"!... Э - э!
      - А в самом деле, чего же ты так? Завязал бы, а?
      Вертолетчик скривился, поежился под свежим весенним ветром, потом все-же ответил.
      - Жизнь, cука, загнала в угол. Все как-то наперекосяк... С женой развелся, жилье потерял... потом работу... Подохну, видно здесь, - Затем он как-то без перехода вернулся к проблемам Астахова. - На Аял тебе надо, там все вершки - корешки этой истории.
      Странно, но примерно через час эти же слова спившегося механика повторил ег главный недруг, лейтенант Степанов. Он и в самом деле оказался рыжий, только с возрастом седина перемешалась с рыжиной, изрядно разбавив огненных красок в шевелюре милиционера. На вид ему было лет пятьдесят, высокий, под два метра ростом, мощного телосложения, но без лишнего жира. Степанов оказалсяучастковым еще старой закваски, не только страж порядка, но и знаток тайги, охотник, а так же строгий, но справедливый "дядя Володя" для всей своей буйной паствы. В Тучаре он жил уже более тридцати лет, и весьма настороженно встрети появление нового человека в своей таежной вотчине. Но привет, переданный Астаховым от Майгачи, растопил лед недоверия в его бледно-голубых глазах.
      - Как он там, на охоту-то еще ходит? - спросил он, расплываясь в улыбке.
      - А то! Этой зимой двух лосей взял.
      - Хороший старик, я его уже лет тридцать знаю. Таких как он мало осталось, настоящий знаток тайги, следопыт. В шестьдесят девятом мы с ним целый месяц по тайге за одним живоглотом мотались. Санька Акулов, тварь страшная, убийца, людоед. Он через тайгу к крупным городам рвался. Пока шел, двух своих подельников по побегу на мясо пустил.
      - Поймали? - спросил геолог, с благодарностью принимая из рук милиционера стакан крепкого, до дегтярной черноты чая.
      - Пристрелить пришлось. Он к эвенкскому стойбищу вышел, опередил нас, двоих убил. Тут мы подошли. Он девушке одной нож к горлу приставил. "Не подходи, сержант!" - кричит мне, - "А то я убью ее!" Тут Майгачи его и пристрелил, в глаз, как белку. А девчушка та дочерью старика оказалась, представляешь?
      "Это ведь мать Майки", - мелькнула мысль у Семена. А участковый продолжал свой рассказ.
      - Я за это дело медаль получил, а надо было бы ее Майгачи дать. Без него я бы тогда пропал в тайге, меня ведь тогда только-только из родного Воронежа сюда прислали. Как говорили - года на два, максимум три. А я вот как-то присох к этим местам, уже и на дембиль пора, а уезжать неохота.
      Допив чай и закончив предварительные церемонии оба собеседника перешли к делу. Долгий рассказ геолога Степанов слушал молча, не отрывая взгляд от лица Астахова. Когда тот кончил, лейтенант рывком поднялся со стула и, открыв большой железный шкаф, принялся ожесточенно разгребать складированные та бумаги.
      - Чувствовал я, что здесь дело не чисто! - Возмущенным тоном сказал он, шлепнув на стол тонкой серой папочкой. - Ходили слухи, что неспроста эта экспедиция исчезла, особенно это понятно теперь, когда там такой прииск отгрохали. А в т времена вертолеты за вами до самого снега летали. Вот, смотри.
      Семен неспешно полистал свое дело, потом отрицательно покачал головой.
      - Координаты указаны не верно. Мы были километров на семьдесят севернее.
      - Вот как? - удивился участковый. - Значит мы даже не там вас искали. А координаты эти нам из Москвы прислали. Значит туда и веревочка вьется. Большие деньги, чувствуется, здесь замешаны. И мужик тот, если Мазур не врет, в столицу летел. Трудно добраться до таких птиц. Заявление писать будешь? - спросил лейтенант, и как-то по особенному взглянул на Астахова. Тот не понял настроения участкового и отрицательно мотнул головой.
      - Не стоит. Вряд ли это поможет.
      - Вот и хорошо, - уже с явным облегчением отозвался Степанов, потом простодушно пояснил удивленному геологу.
      - Ты пойми меня правильно, я со своими барбосами худо - бедно, но справляюсь. А вот туда, - он ткнул пальцем куда-то вверх, - лезть побаиваюсь. С любым бандюгой проще, у нас ведь контингент тут какой: из тюрьмы да в ссылку. А это дело другое...
      Все мерзко и противно... На Аял тебе надо, там собака зарыта, там все корешки этого дела. Как, будешь дальше копать?
      Астахов только кивнул головой. На минуту Степанов задумался, потом довольно рассмеялся.
      - Я тебя, пожалуй, помогу сделать лицензию как настоящему охотнику, и посажу на какой-нибудь борт до прииска. Идет?
      - Было бы не плохо, - согласился Астахов.
      Старый милиционер слов на ветер не бросал. Через два дня Семен действительно улетел на прииск "Аял " имея в кармане документы профессионального охотника.
      4. Личный егерь.
      - Семен, поехали, тебя Попов зовет! - окликнул Астахова шофер подъехавшей машины.
      - Хорошо, скажи скоро прийду, - невозмутимо ответил геолог, продолжая отхлебывать из железной кружки горячий чай. Личный шофер начальника прииска Санька Удобин, более известный в поселке Диамант под кличкой "Мореман " мотнул головой и, рассмеявшись, погнал свой "УАЗик" обратно к прииску. Прошло всего три недели с тех пор, как Астахов появился в этих краях, но характер и повадки охотника хорошо изучили и Санька, и его начальник. А поначалу Виктор Николаевич лишь рассмеялся когда этот коренастый парень зайдя в кабинет предложил взять его на работу охотником.
      - У нас такой единицы в штате прииска не предусмотрено. Если мне нужна свеженинка, я посылаю в тайгу вертолет и к концу дня мясо у меня уже есть. Может у тебя какая другая специальность есть? Сварщики нам очень нужны, бульдозеристы, да и просто разнорабочие. Как, пойдешь?
      Всеми этими специальностями Семен владел, но при всем желании хоть как-то зацепиться на прииске что-то заставило геолога отказаться от столь заманчивого предложения.
      - Нет, начальник, не сговорились. А шкурки возьмешь, бабе своей подаришь, порадуешь ее?
      - Какие? - оживился Попов. Несмотря на свои сорок прожитых лет Виктор Николаевич оставался заядлым холостяком, но женского пола не чурался, скорее наоборот. Хотя волосы на его голове последние три года начали редеть с катастрофической быстротой, уже обнажив на затылке небольшую плешь, Попов все ещепользовался у дам большим успехом. Высокого роста, широкоплечий, с правильными чертами лица на длинном, породистом лице, Попов располагал к себе особым сочетанием силы и чисто мужского шарма.
      Астахов молча развязал рюкзак и небрежно швырнул на стол начальнику три собольих шкурки. Великолепный темно-коричневый мех в свете настольной лампы брызнул царской россыпью мягкого золота. Глаза у Попова заблестели, лоб покрылся потом.
      - По чем? - спросил он уже представляя себе как накидывает роскошное соболье манто на плечи одной ломкой актрисочке Новосибирского драмтеатра, второй год водившего за нос стареющего ловеласа.
      - По дешевке. Я цен нынешних не знаю, да и деньги мне не нужны. Поиздержался я в дороге, чай мне нужен, табак, патроны для карабина, сахар.
      Дорогой мех Астахов и в самом деле сбыл за полцены, но в остальном не прогадал. Ему предлагали поселиться в щитовом домике вместе с двумя бульдозеристами, но он отказался. Семена жутко раздражали исходившие от его потенциальных соседей по жилью подзабытые запахи солярки и мазута, шумные, и через чур эмоциональные разговоры жителей поселка. Геолог разбил свою палатку недалеко от трассы на берегу реки. Именно туда на четвертые сутки и подкатил именно этот "Уазик" непосредственно с самим Поповым. Точно так же как и сейча Астахов не торопясь, с наслаждением пил огненный чай, закусывая его комковым сахаром. Поздоровавшись за руку с охотником начальник прииска отказался от предложенного чая, и, усевшись на бревно, служившее охотнику диваном, сразу перешел к делу.
      - Слушай, охотник, ты в самом деле такой крутой специалист в своем деле?
      - Ну, а что? - спросил Астахов.
      - С провизией стало туго, мясо вовремя не завезли, а погода сейчас нелетная, да ребята и летали три дня назад, но все без толку. Снег сошел, листва появилась, да и зверя мы, похоже, тут повыбили. А не плохо было бы лося или сокжоя для навару добыть. Как, сможешь?
      Семен не торопясь отхлебнул свой чай, посмотрел на затянутое тучами небо и спокойно ответил.
      - И сокжой и лось сейчас худые после зимы, немного сала только на медведе осталось. Но попробовать можно. Распугали вы тут все, зверь далеко ушел. Спущусь я на плоту вниз по реке, через два дня заберете меня на условленном месте. Погода к этому времени как раз наладиться. Карта у тебя есть?
      Карта оказалась при начальнике. Тщательно изучив ее Астахов ткнул пальцем в один из изгибов Аяла.
      - Вот сюда пришлешь борт через три дня.
      - Ладно, попробуем, - согласился Попов. - Когда отправишься?
      - Счас вот, чай допью, и начну собираться, - невозмутимо отозвался Астахов по прежнему наслаждаясь своим дегтярно - черным напитком. Попов засмеялся. Для него, человека живого и деятельного стиль жизни этого странного человека казался забавным.
      Но Астахов не подвел. Срубив за два часа небольшой плотик из пяти тонких бревнышек, по местному салик, Семен быстро спустился вниз по течению полноводного в это время Аяла и через три дня вертолет забрал с условленного места не только охотника, но и две лосиных туши. С тех пор Попов доверял ему полностью.
      Дважды за три недели Астахов устраивал своему начальнику роскошную охоту, один раз на медведя и раз на уток. Еще раз Попов вырвался на грандиозную рыбалку на тайменя, но в последнее время ему было не до развлечений, близилось врем пуска основных мощностей прииска. Но своего личного егеря Виктор Николаевич провел в табеле как дежурного электрика и дорожил им ни чуть не меньше, чем самым передовым бульдозеристом. И вот теперь Попов срочно вызывал его к себе.
      "Что он, может еще на уток решил сходить?" - думал Семен, пакуя свои нехитрые пожитки. Свистнув Найку он пешком отправился к поселку, благо это было не так уж и далеко.
      Прииск "Аял" развернулся широко, по русски. Во многом этому способствовала сама природа, спрятавшая залежи алмазов в местность сплошь изрезанное сопками, реками, ручьями, озерами. От самого месторождения диаметром всего полкилометра до комбината было три километра, да еще столько же до поселка со звучным именем "Диамант". И совсем уже на отшибе, километрах в десяти удалось найти место для аэродрома принимающего пока что только вертолеты да кукурузники. Самой большой проблемой для "Аяла" было электричество. Добыча драгоценного камня требовала большого количества энергии, и хотя алмазы добывали и сейчас, но более кустарным способом, с помощью небольшого агрегата для промывки - проходнушки. Но все ждали когда же протянут через тайгу мощную ЛЭП от ближайшей электростанции. И вот, вчера это наконец то произошло.
      Войдя в щитовой барак с пышным названием "Правление" Астахов сразу же прошел в кабинет Попова, благо бдительное племя пышногрудых секретарш еще не добралось до этих оторванных от цивилизации мест. Открыв дверь Семен с ход окунулся в бурную атмосферу производственного совещания. В помещении было шумно, людно и накурено.
      - А у меня резина на машинах лысая! - орал багровый от возмущения начальник гаража на невозмутимого снабженца. - За это лето мы сжуем ее совсем, и если до зимы не достанете хорошую резину, то мои парни на этих горах гробиться н собираются!
      Попов, несмотря на табачный дым и напряженную ситуацию, сразу заметил приход нового человека.
      - О! А вот и наш Чингачгук пришел, - явно обрадовался он возможности отвлечься от столь надоевших повседневных вопросов. - Иди поближе, Семен!
      Оставив у порога карабин и рюкзак Астахов подошел к столу.
      - В следующую среду состоится торжественное открытие прииска, - начал Попов закуривая очередную сигарету. - По случаю такой показухи приедет губернатор, телевизионщики и наш самый главный босс, Золотов. А он в последнее время жутко увлекся охотой и рыбалкой, такая уж у него причуда открылась на старости лет. Надо организовать ему грандиозную и охоту и рыбалку, этакое таежное сафари дня на три. Но все это должно быть натурально, без фальши. Ты места эти хорошо знаешь, где это лучше всего организовать?
      Семен ненадолго задумался, потом спросил.
      - Вертолеты будут?
      - Конечно, можешь не сомневаться. В пределах ста километров вывезем без проблем. Погоду синоптики обещают хорошую.
      - Тут есть одно место, не очень, правда, близко. Но места глухие, нетронутые...
      Он не закончил еще говорить, а Попов, отодвинув в сторону пепельницу и органайзер, расстелил на столе уже знакомую Астахову карту. Тщательно изучив ее Семен ткнул пальцем в неприметное голубое пятнышко.
      - Вот, озеро Чайдах. Сиг там просто невероятный, ленок, хариус, таймень должен сейчас подняться на нерест. А уж сколько там уток, гусей! Лебеди даже залетают. Кругом медведей полно, и места красивые.
      Глянув на присутствующих, давно забросивших все дела и сгрудившихся около стола, Астахов увидел у этих солидных людей выражение зависти и возжеления, какое бывает на лицах подростков, впервые подглядывающих за девками в деревенской бане. Все они были как на подбор заядлые охотники и рыбаки, и отдать такое заповедное место было подобно передачи права первой ночи в пользу приезжего феодала.
      - Только вот место для посадки выбрать трудно. Лес подступает вплотную к озеру, к тому же местность гористая, - продолжил подавив улыбку Астахов.
      - Значит надо расчистить место для посадки вертолета, нет, даже двух! Потом навес для столовой, причал для лодки, туалет... Ну сам знаешь! Дам тебе с собой палатку, пять мужиков, две бензопилы, циркулярку. Через три дня там все должно быть как у Аннушки!
      Не смотря на некоторое ворчание снабженца и прораба все было выдано и выделено в точности. Через четыре дня принимать новостройку прилетел сам Попов. Вертолет сел уже на расчищенную площадку метрах в ста от озера, начальник осмотрел выбранное Астаховым место и восхищенно воскликнул:
      - Здорово! Я и не думал что здесь такие места могут быть!
      Да, его можно было понять. На обширном плоскогорье со всех сторон зажатом живописными скалистыми вершинами, с постепенно нисходящими покатыми склонами, густо поросшими дремучей тайгой, размещалось большое озеро, почти идеально круглое, не менее двух километров в диаметре. Питалось оно в основном за счет весеннего таяния снега, сбрасывая излишек влаги через два ручья, по весне превращающихся в бурные реки, и почти пересыхающих в летнюю жару. Астахов как раз и устроил свой лагерь в истоке одного из этих ручьев. Многочисленны паводки как бы расчистили каменистую площадку для посадки вертолетов, а вырубив чахлую поросль чуть повыше Астахов разбил там большую армейскую палатку шатрового типа, где и обитали пять работяг сотворивших для будущих гостей нужный минимум цивилизационных благ. Все было исполнено в точности,
      так как этого и требовал Попов: и длинный стол под навесом с врытыми в землю скамейками, и деревянный причал, уходящий в озеро метров на пять, и другое, столь же необходимое место на две посадочных персоны. Придирчиво все осмотрев Попов остался доволен.
      - Молодец, Семен! Все в ажуре. Ну а рыба то в озере есть?
      Астахов чуть усмехнулся и, почесав бороду, сказал: - Ну, если сомневаетесь, то на уху из хариуса приглашать не буду. Все равно не поверите что не из скумбрии в томатном соусе.
      От подобного искушения Виктор Николаевич отказаться не смог, и хотя очень спешил, но отобедать не отказался. Уже в самом конце пиршества Астахов спросил у него:
      - А кто такой этот Золотов? Что, большая шишка?
      Попов чуть не подавился очередным куском нежной таежной форели. С усмешкой взглянув на своего личного "егеря" он удивленно покачал головой.
      - Ну, брат, ты даешь! И я, и они, - он ткнул ложкой в сторону собирающих инструмент рабочих, - и даже ты, все мы работаем на этого дяденьку. Торгует он чем угодно: нефтью, лесом, золотом. Сейчас вот до алмазов добрался. Еще два года назад он оценил всю перспективность нашего месторождения и откупил концесси на его разработку. По итогам прошлого года Золотов вошел в двадцатку богатейших людей страны. Он соответствует своей фамилии, все, к чему бы он не прикасался оборачивается чистым золотом. Темнота ты и тундра, Астахов, нельзя в наше время общаться с одними чукчами!
      - С эвенками, - машинально поправил Семен, думая о чем-то своем. Так это, значит, его прииск?
      - Ну, не совсем его. Есть акционерное общество "Сибалмаз - Де-Бирс", но в нем Золотов имеет контрольный пакет акций. Кстати, ты будешь сопровождать его сюда, организуешь здесь все, что они захотят: охоту, рыбалку, стрельбу по бутылкам, ловлю русалок, охоту за зелеными чертиками, все что получиться и все что закажут.
      - И много с ним будет народу? - заинтересовался Астахов.
      - Не знаю. У него личный самолет, "Гольфстрим", так что человек пять он с собой притащит.
      Они уже летели назад, когда Астахов снова подсел к задремавшему Попову и, перекрывая гул моторов, прокричал на ухо начальнику:
      - Ты говоришь, два года назад?
      - Чего? - не понял Попов.
      - Два года назад Золотов приобрел концессию на разработку месторождения?
      - Ну да, - подтвердил Виктор Николаевич, - а что?
      - А когда точно, в каком месяце? - продолжал допытываться охотник.
      - Тебе-то зачем? - удивился Попов.
      - Надо, - отрезал Астахов.
      Попов чуть напрягся, но все-таки ответил.
      - Насколько я помню в октябре месяце позапрошлого года.
      Кивнув головой Астахов отошел к своему месту, оставив собеседника в полнейшем недоумении. Попов хотел расспросить охотника о причине столь удивительного интереса к концессии по прилете в Диамант, но его с ходу закружили текущие дела, а вскоре он совсем забыл о странном интересе молчаливого охотника.
      5.Высокий гость.
      Спустя два дня Астахов с утра занял место рядом с аэродромом, на склоне сопки, и по эвенкски усевшись так, чтобы ноги располагалось под прямым углом к телу с интересом наблюдал за всем происходившим на летном поле. Вместо спинк он приспособил высокий пенек, у ног его лежала Найка, за спиной стоял рюкзак с прислоненным карабином, охотник как всегда был готов к дальней дороге. Прямым контрастом его спокойствию было поведение группы людей, стоявших в каких т пятидесяти метрах от наблюдательного пункта Астахова. Особенно Семёна удивило бледное лицо Попова. С точки зрения охотника начальник прииска был едва ли не самым идеальным руководителем встретившимся за его жизнь, достаточно умным, в меру хамоватым, с неплохим чувством юмора. Но сейчас Виктор Николаевич явно волновался и заражал этим паническим чувством всех остальных.