– Не лги, мама, на тебя это не похоже.

– Я говорю правду, Зак. Да, мне хотелось убить ее, видит бог, хотелось, но я не делала этого. Как бы твой отец ни унижал меня, как бы ни оскорблял, я все-таки оказалась неспособной на убийство. – Она отпила из чашки и невидящим взором уставилась на кота. – Если бы я и решилась кого-нибудь убить, так это был бы Уитт, отнявший у меня вас, моих детей.

Зак недоверчиво фыркнул, затем схватил сумочку Адриа и вытряхнул на стол ее содержимое. Посыпались губная помада, расческа, щетка, бумажник, ключи и записки – дубликаты тех, которые она оставила в полиции. Постучав пальцем по одной из них, Зак спросил:

– И это тоже не ты писала?

Дрожащей рукой она поправила седеющие волосы.

– Это моя работа, признаюсь, – ответила она. Собравшись с духом, она повернулась к Адриа: – Й в мотеле на тебя напала я, так была расстроена… тем, что вы оказались вдвоем… О боже мой. – Она с мольбой вытянула руки. – Я не могла вынести мысли о том, что вы вместе. – Юнис быстро заморгала. – Вы… вы брат и сестра, – произнесла она с видимым отвращением. – Ты, Зак, мой самый любимый сын и эта шлюха, дочь Кэтрин. – Она пошевелила в воздухе пальцами. – И виновата в этом была я, целиком и полностью. Если бы я тогда не вмешалась… – Ее голос сорвался, она громко всхлипнула, откинулась в кресле, и на глазах ее появились слезы. – Ты не должен верить всем этим россказням насчет Энтони. Он не твой отец. Я проверяла, мне хотелось, видит бог, просто молилась о том, чтобы ты оказался не сыном Уитта, но… – Она замолкла и попыталась унять непрошеные слезы. – Я ненавидела Уитта. Он… бессовестно поступал со мной и с вами, моими детьми. Но во время развода я выказала слабость, боролась не до конца, мне не хотелось терять ту крупицу уважения, которую могли испытывать ко мне окружающие, а кончилось тем, что я потеряла вас. Всех вас, моих детей. А потом Уитт женился во второй раз на этой… ужасной, вульгарной женщине, которая была едва старше Джейсона. – Она сморщила нос, как будто учуяла что-то отвратительное. – Но каким-то образом она умудрилась забеременеть. Несмотря на то что Уитт Денвере уже многие годы был почти импотентом, эта похотливая сучка умудрилась родить ему дочь, ставшую для него самым дорогим созданием на свете. Его «принцессой». Его «дорогой». Его чертовым маленьким «сокровищем». Поверь мне, смотреть на все это было тошно.

Он забыл, что у него уже были три сына и дочь. Это ему стало безразлично. – Она взглянула на девушку, и в глазах ее вспыхнула неистовая ненависть. С ее уст, казалось, сочился яд. – Он готов был сделать для тебя все что угодно, маленькая Лонда. Будущее же моих детей летело в тартарары, и я подумала, что самым лучшим подарком им с моей стороны станет избавление от тебя. – Она тяжело вздохнула и остановила свой взор на вазе с осенними цветами. – Но я не смогла убить тебя, и это было моей ошибкой. Потому что всегда оставалась вероятность того, что произошло, того, что ты вернешься и превратишь жизнь моих детей в ад.

– Неужели после всего сказанного вы полагаете, что мы поверим в вашу непричастность к смерти Джинни Слейд? – спросила Адриа, но все внимание Юнис было сейчас сосредоточено на сыне.

Ты поверишь в то, во что тебе захочется поверить, не правда ли, Зак? Потому что ты всегда поступал так и будешь поступать впредь. Но если уж я решила облегчить свою душу, то скажу тебе все. Да, я заплатила Джинни Слейд пятьдесят тысяч долларов за то, что она похитила Лонду. Мне было безразлично, куда она с ней денется, если она сдержит обещание никогда не появляться здесь.

Мрачный взгляд Юнис остановился на Адриа, а губы медленно, как будто с трудом, растянулись в гримасе неудовольствия.

– Похоже на то, что Джинни все-таки не сдержала своего обещания, как тебе кажется?

Вздохнув, она закрыла глаза и помассировала виски.

– В то время я жила в Сан-Франциско, вышла второй раз замуж за Лайла, и, как все полагали, счастливо, поэтому и решила, что меня никто не заподозрит. И действительно, поскольку я хорошо знала Джека Логана, мне не составило труда убедить его в том, что я не имею никакого отношения к преступлению. Поскольку все знали, что… ладно… в общем, когда Лайл умер, я переехала сюда, чтобы быть поближе к детям.

Когда я впервые увидела тебя, – продолжила она, посмотрев на Адриа, – я поняла, что ты настоящая, слишком уж походила на нее. Это не могло быть совпадением. А когда заметила, что Зак увлекся тобой, что он готов потерять голову… О боже, не могла же я просто остаться в стороне и позволить, чтобы это произошло. Поэтому и писала эти записки, даже умудрилась выкрасть ключ и проникнуть в твой номер в отеле. А потом, когда это не помогло, я подумала, что смогу напугать тебя, применив физическое насилие.

– А когда сама пострадала при этом, то сказала Нельсону, что упала, ловя кота, – вставил Зак. – Именно поэтому ты до сих пор хромаешь.

Она пожала плечами. Но Зак еще не закончил.

– Потом ты последовала за нами в Сан-Франциско и убила Джинни.

– Нет, Зак, что бы ты там обо мне ни думал, повторяю, я не убийца. Спроси Нельсона. В ту ночь, когда погибла Джинни, он был здесь, со мной.

– Он солжет ради тебя.

– Я находилась дома, Зак.

– Я не поверю Нельсону.

– Тогда поверь его другу. – Она гордо вскинула голову и твердо встретила осуждающий взгляд Зака. – Нельсон приходил в тот вечер не один. Конечно, они не остались на ночь, мне не полагалось знать, что Том – любовник Нельсона, но они провели здесь несколько часов – старинные приятели, не больше того. Мы поужинали, а потом играли в карты.

– Придется тебе рассказать это в полиции.

– Знаю, – сказала она. – Я уже наняла адвоката, как только услышала, что Джинни убита. Было ясно, что вы здесь появитесь. – Она печально улыбнулась и протянула руку, собираясь коснуться его щеки, но, прежде чем она успела сделать это, Зак отступил назад. Ее лицо исказила гримаса боли. – Ты всегда был умным мальчиком, Зак. Самым лучшим и сообразительным из моих детей. Моим любимчиком.

Обычно Полидори-старший не любил, если его будили среди ночи, но, когда позвонил его осведомитель и сказал, что Юнис Денвере Смис арестована по обвинению в похищении Лонды Денвере, Энтони улыбнулся про себя и поблагодарил за информацию.

И все-таки нехорошо, что Юнис попалась.

Думая о ней, он всегда испытывал чувство вины, потому что знал – тогда, тридцать пять лет тому назад, она действительно влюбилась в него. Ему Юнис, конечно, тоже нравилась, но он никогда не чувствовал к ней такой страсти, какой пылала она. По правде говоря, он затащил ее в постель только для того, чтобы насолить Уитту. Юнис догадывалась о его мотивах и была в этом с ним солидарна. Они проводили время в свое удовольствие за спиной Уитта.

Этого подонка.

Так, значит, Юнис решила тогда разбить жизнь бывшего мужа. Энтони позабавила ее мстительность, несмотря на то что все эти годы в похищении обвиняли его семью. Может быть, он слишком поторопился, когда бросил ее сразу после того, как Уитт узнал об их связи.

Он встал с постели и отыскал свой полосатый халат, потертый на рукавах и залохматившийся внизу, который ему подарила жена лет пятьдесят тому назад, и, хотя он превратился почти в лохмотья, Энтони никак не мог собраться с духом, чтобы избавиться от него.

Интересно, Марио дома или забавляется с какой-нибудь женщиной? Хотя это не так уж и важно. Шаркая по выложенному плиткой полу холла, он начал припоминать свою жизнь и подивился тому, что та глубокая ненависть, которую он испытывал к семье Денвере, за прошедшие годы несколько поутихла.

Он постучал в дверь и прислушался. Потом постучал сильнее, нахмурился и попробовал ручку. Дверь была закрыта.

– Марио, сынок, открой.

В ответ раздалось сонное бормотание.

– Вставай, открой дверь.

– Господи Иисусе. – Спотыкаясь и опрокидывая по дороге вещи, Марио наконец добрался до двери. Он был небрит, волосы всклокочены. – Что…

– Нам надо поговорить.

– Ты что, с ума сошел? Время четыре часа утра!

– Спускайся вниз.

Марио потер лицо рукой и зевнул, потом, прогнув спину, потянулся.

– Сейчас, только надену туфли и возьму сигареты, – сказал он, повернулся, споткнулся обо что-то еще и чертыхнулся вполголоса.

Видно, мальчик так никогда и не повзрослеет. К тому времени, как сын появился на кухне, Энтони уже успел открыть бутылку шампанского.

– Что, черт возьми, происходит? – спросил Марио и поежился.

– Мы кое-что отмечаем.

– Черт возьми, разве нельзя было подождать более подходящего времени – ну хотя бы часов шести или семи?

– Нет. Кроме того, сейчас не время для сарказма.

– Как скажешь, папа. – Марио щелкнул зажигалкой. – Ну ладно, я весь в нетерпении. Что произошло?

– Несколько событий сразу. Иди сюда. – Энтони похлопал ладонью по ручке своего кресла, показывая, куда он хочет, чтобы Марио сел, как это бывало в детстве. Выпустив изо рта струйку дыма, тот повиновался. – Прекрасно. Держи… – Энтони протянул сыну бокал и чокнулся с ним. – За будущее.

– Да. Верно. За будущее, – сказал Марио, подумав о том, что в будущем старику мало что светит, и, если так будет продолжаться, ему недалеко до сумасшедшего дома, и начал было пить, но отец жестом остановил его.

– И за конец вражды.

– Что ты сказал? И за конец вражды? Не может быть. Ты открываешь бутылку лучшего шампанского и просто-напросто объявляешь, что со всем этим дерьмом, в котором мы сидели уже почти сотню лет, покончено? Наверное, я сплю. И мне снится… фантастический сон.

– Но мы отмечаем еще одну вещь.

– Прекрасно. И что же?

– Твою женитьбу.

– Ну теперь уже я точно знаю, что сплю.

– Нет, Марио. Давно пора. Тебе нужна жена, а мне – внуки. Мы должны думать о будущем, а не о прошлом. Ты женишься, заведешь детей, и мы будем счастливы.

– Конечно, конечно. Послушай, что сегодня произошло, а? – спросил заинтригованный Марио. – Когда я ложился в постель, все шло как всегда, а теперь ты вытаскиваешь меня из кровати и начинаешь говорить загадками, как какой-то чертов предсказатель будущего. Тебе что-нибудь на голову упало?

Не обращая внимания на слова сына, Энтони снова коснулся своим бокалом края бокала Марио. Кандидаток на роль жены Полидори-младшего было предостаточно, и в качестве одной из них он видел Адриа Нэш – Лонду Денвере. Богата, красива и умна. Чего еще требовать от будущей невестки? Ну, а если она не захочет принять его предложение? Ну что ж, есть и другие подходящие молодые женщины, способные рожать детей, красивые, но, возможно, не такие умные, как Лонда. Может быть, они даже подойдут Марио больше…

– Есть только одна женщина, на которой я хотел бы жениться, – внезапно осознав реальность происходящего, проговорил Марио, и Энтони, догадавшись, что сейчас услышит, подавил в себе привычное недовольство. – Трейси.

Стиснув зубы, он сказал:

– Не буду тебе мешать.

Энтони отпил из своего бокала, взглянул на недоверчивое лицо сына и рассмеялся, рассмеялся от всей души, как не смеялся уже очень давно. Потом похлопал Марио по колену с давно забытым чувством нежности – нежности, которую не испытывал с тех пор, когда еще была жива его жена, а Марио исполнилось четыре или пять лет и с ним не было еще никаких хлопот.

– Пей в свое удовольствие. А я расскажу тебе, что произошло сегодня ночью…

Когда они вышли из Центрального полицейского управления Портленда, Зак выглядел угрюмым. Он молча наблюдал за появлением полиции, потом кричащих и спорящих адвокатов Юнис и Нельсона. Затем заявился Джейсон в весьма кислом настроении. Соблаговолила прибыть Трейси, ни много ни мало, в длинной горностаевой шубе, и, молча продефилировав мимо Адриа, бросила Заку:

– Посмотри, что ты натворил.

У дверей толпились репортеры. Перебивая друг друга, они кричали, пытаясь привлечь внимание Адриа.

– Мисс Нэш? Вы действительно доказали, что являетесь Лондой Денвере?

– Да, похоже на то.

– Что вы ощущаете, обретя наконец свою настоящую семью?

– Пока еще не могу сказать.

– Но вы унаследуете массу денег, не так ли? Каковы ваши планы?

– Тоже пока не знаю.

Зак собрался вмешаться, но Адриа остановила его прикосновением руки.

– Послушайте, – сказала она, обращаясь в сторону направленных на нее микрофонов, – сейчас я чувствую себя очень усталой. Разумеется, я рада была узнать, что я Лонда, – продолжила она, избегая взгляда Зака и стараясь не обращать внимания на боль, которую доставляло ей осознание того, что он является ее сводным братом, – но в данный момент у меня нет никаких конкретных планов на будущее.

– Собираетесь ли вы переехать в Портленд на постоянное место жительства?

– Не знаю.

– Что вы скажете по поводу обвинений, предъявленных Юнис Смис?

– Я не считаю себя вправе обсуждать этот вопрос.

– Правда ли, что именно она напала на вас возле Эстакады?

– В данный момент мне больше нечего сказать.

– Но теперь, став одной из богатейших женщин штата, вы, без сомнения…

– Извините меня…

Адриа протиснулась сквозь толпу. Зак следовал за ней по пятам. Она была не в силах смотреть ему в глаза, ей не хотелось думать о будущем. В течение последнего года она полагала, что если сможет доказать, что является Лондой, то обретет свою семью и ее жизнь изменится к лучшему. Совершенно изменится. Разумеется, она мечтала о больших деньгах, видела себя в роли искушенной бизнес-леди, вершившей делами «Денвере интернэшнл» и попутно занимавшейся благотворительностью. Вновь обретенная маленькая принцесса Уитта Денверса. Сокровище, которое он любил больше всего на свете, включая даже других своих детей.

Она оказалась просто дурой. Глупышкой, полной девичьих грез. И уж, конечно, она никак не ожидала, что влюбится в Закари.

Они сели в джип, и он влился в поток уличного движения. По пятам их преследовали несколько автомобилей.

– Прекрасно, – пробормотал он, смотря в зеркало заднего вида. – Просто великолепно. – Он взглянул на Адриа. Она казалась смертельно усталой и, прислонясь к дверце, устремила на него свои дьявольские глаза, проникавшие прямо в его душу. – Они будут поджидать нас возле отеля, – сказал он, делая неожиданный разворот и следя за огнями следующих за ними машин. – Стервятники.

Он бешено рванулся вперед, резко перестраиваясь из ряда в ряд и срезая углы. Она чувствовала, как ее кидает из стороны в сторону, и видела, как исчезают вдали огни делового центра города.

– Куда мы едем?

– В спокойное место.

– Только вдвоем?

Он помедлил с ответом, костяшки его сжимающих руль пальцев побелели от напряжения, потом коротко кивнул.

– Только вдвоем.

Джек Логан был слишком стар для того, чтобы мчаться как сумасшедший за психом, сидевшим за рулем джипа.

Он чувствовал сильную усталость, раздражение, и, если бы не помогавшая поддерживать настроение бутылка ирландского виски, он позвонил бы Джейсону Денверсу и посоветовал бы тому самому заняться своей чертовой семейкой. Но Джеку платили, и платили хорошо, кроме того, позднее, когда все кончится, он сможет проспать хоть целый день.

Отставка не пошла ему на пользу: не хватало того нервного возбуждения и активного действия, которые в полной мере предоставляла служба в полиции. Конечно, артрит досаждал ему так, что он даже хромал и был далеко не так быстр, как раньше, но его ум по-прежнему оставался острым, а работой в саду и у этого чертова верстака он занимался ровно столько, сколько находила нужным его дочь, считавшая, что это дает большой терапевтический эффект. Нет, ему явно недоставало прежней напряженной жизни, а сама мысль о том, что его выставили только потому, что он достиг определенного возраста, была ненавистна Логану.

И он продолжал работать на Денверсов, не столько для того, чтобы увеличить свой доход – пенсии и страховки ему вполне хватало, – сколько чтобы разогнать кровь в жилах, почувствовать, что он еще живет. Поэтому он и преследовал этот джип, держась в отдалении, сворачивая на параллельные улицы, иногда почти теряя цель, но всегда находя ее снова.

В подобных случаях Логан руководствовался каким-то подсознательным чутьем. Вот и сейчас он догадывался, куда следует интересующий его автомобиль, потому что, несмотря на дикие, на первый взгляд непредсказуемые зигзаги, тот в общем-то направлялся на север, к пограничному мосту через реку Колумбия, впадавшую в широкий океанский залив, отделявший северную границу штата Вашингтон от Орегона, туда, где стояла на причале яхта Денверсов.

Когда джип свернул с федерального шоссе, Логан поехал дальше и пересек мост, мельком заглянув в широкую черную бездну, на дне которой текла река. На другой ее стороне он развернулся и опять выехал на шоссе, на этот раз двигаясь на юг. В качестве награды самому себе он отпил глоток из бутылки и неторопливо подъехал к причалу. Мельком показав свой уже недействительный значок дежурившему у ворот охраннику, он медленно подрулил к автостоянке и увидел в темном уголке джип Закари.

Один – ноль в его пользу.

– Ты еще на что-то способен, Логан, – сказал он самому себе и, снова откупорив бутылку, отпил большой глоток, вызвавший приятное ощущение теплоты в желудке, вскоре распространившейся по всему телу. У него не было сотового телефона, но он знал магазинчик недалеко отсюда, у входа в который стояли две телефонные будки. Чтобы Джейсон немного подергался, он решил пропустить пару стаканчиков в находившемся неподалеку баре со стриптизом и только потом позвонить этому ублюдку. И заодно воспользоваться моментом, чтобы попросить прибавки. Он ее заслужил.