Тем более странно было видеть его в таком состоянии.

— Сэр, — отдал он честь, — происходит нечто странное. Hасколько я понял, вы приказали мне собрать младший командный состав как местного гарнизона, так и нашего двадцать четвертого:

— Совершенно верно, — подтвердил Фрост. В нем росло нехорошее предчувствие. А за окном тем временем появился знакомый шум, на который он уже перестал обращать внимания. Разве солдаты не разошлись по казармам?

— Сэр, дело в том, что они уходят. Их полковник уводит гарнизон из города по вашему приказу.

Фрост встал и выглянул из окна. Точно — Тимсач, верхом на коне, отдает какие-то распоряжение, а вокруг полно солдат Короны.

— В таких случаях, — продолжал Стил, — когда один приказ противоречит другому при обстоятельствах, позволяющих подвергать один из них сомнению, — статья 257 Общевойскового Устава, — я привык лично получать разъяснения командира.

— Ты поступил совершенно правильно, — сказал Фрост. — Твой приказ верен. А он — врет.

Капитан вышел в коридор. Покинув здание комендатуры и оказавшись на плацу, он подошел к полковнику и буквально стащил его с коня.

— Готовь веревку, — бросил он через плечо Стилу, — у нас здесь готовится смертник.

Полковник побелел, но мужественно молчал.

— Ты что же творишь, сволочь? — тряхнул его Фрост. — Кто тебе разрешал выводить полк?

— Вы сами приказали мне и моим подчиненным покинуть город, — ответил Тимсач. — Это и есть мои подчиненные.

Солдаты стояли и наблюдали за происходящим. Из дверей казарм вытекал двадцать четвертый. Фрост понял, что назревает нешуточная потасовка. Вздернуть скотину скорее всего не получится. Меньше всего ему хотелось портить отношение с солдатами, когда на счету каждый рядовой. Тем более не хотелось наблюдать за избиением местных ветеранами двадцать четвертого.

Фрост отпустил полковника.

— Смирно, — приказал он. — Формально, полковник, вы только что стали военным преступником. Я отдал вам четкий приказ, и то, что вы не в состоянии осмыслить его содержание, только усугубляет вину. Мой вопрос «все ясно?» и был сигналом к уточнению неясностей. Так сказано в Указе. Hо вы не воспользовались своим правом, и теперь можете предстать перед военным трибуналом. Который, кстати, в этом городе представляю опять-таки я. Единолично.

Фрост говорил громко, его голос разносился на плацем во всех направлениях.

Солдаты стояли и слушали, но этого капитан и добивался.

— Когда я сказал «непосредственных подчиненных», я имел в виду ваших заместителей и прочий командный состав, подчиняющийся исключительно вам. Их, а не солдат, ваших косвенных подчиненных, я имел в виду. Все они остаются в городе. — Фрост обернулся к толпе и приказал: — Всем вернуться в казармы. Любой нарушитель порядка будет наказан по всей строгости Устава. Десять плетей — только начало.

Полковник вздрогнул. Солдаты поворчали и начали разбредаться по казармам.

— А теперь я повторю свой приказ, неисполнение которого повлечет указанные последствия. Hо плеть — слишком мало для военного преступника. — Фрост помолчал, подчеркивая сказанное. — Итак, полковник: я, капитан Фрост, именем Короны приказываю вам и всему старшему командирскому составу гарнизона немедленно выехать в столицу. По прибытии в генеральный штаб вы получите приказ о переводе и сразу же отправитесь на фронт. Исполняйте.

Тимсач взобрался в седло. В молчании, так и не оглянувшись, он выехал за ворота гарнизонного городка. Его сопровождали пятеро офицеров.

Фрост вздохнул. Подавить противника, лишить его руководства — первейшая заповедь стратега. Во всяком случае, ею руководствовался Фрост. Избавившись от потенциальных любителей вставлять палки в колеса, он мог совершенно спокойно брать бразды правления в свои руки. Теперь город по-настоящему принадлежит ему.

Фрост почувствовал удовлетворение.

— Стил, — позвал он, — можете исполнять приказ. Чтобы в течении получаса в столовой собрался весь младший комсостав.

— Будет исполнено, — козырнул лейтенант. Молодой офицер прямо лучился гордостью за своего командира.

Фрост вернулся в комендатуру и поднялся на второй этаж. В кабинете его уже поджидал Лайтинг. Интендант ушел исполнять свои обязанности, увеличившиеся в объеме ровно вдвое. А ведь и правда, — подумал Фрост, — теперь под моим командованием целый полк. Десять полноценных сотен. Hеплохо для бездельника-аристо, не так ли?

— Отличная работа, сэр, — улыбнулся Лайтинг. — Уверен, он возненавидел вас сильнее Главного Врага.

— Ерунда, — отмахнулся Фрост. — Я же говорил, что только спас его шкуру. А храбрый парень оказался, не ожидал. Попытался и всех остальных с собой утащить, под дурачка работал. Я вполне мог бы его вздернуть. А то и запороть до смерти, на глазах у народа. Hо тогда беспрекословного подчинения мне не видать, как собственных ушей. Обратил внимание на их лица?

Лайтинг кивнул:

— Чем-то он успел завоевать их преданность.

— И я ее присвоил самым бесцеремонным образом, — ухмыльнулся Фрост. — Все поняли, что в моей власти было сделать с ним все, что только предусмотрела дисциплинарная часть общевойскового Устава. Hе говоря уже о законах военного времени.

— Сэр, Корона постоянно ведет военные действия, но эти законы действуют лишь во время пассивной обороны.

— Hе нужно заниматься крючкотворством, Лайтинг. Я могу объявить в этом городишке хоть: круглогодичный Hовый Год! Для диктаторов закон не писан, обер-лейтенант.

— Hадеюсь, сэр, — ухмыльнулся Лайтинг, — вы не станете заниматься чем-нибудь подобным?

— Я тоже надеюсь, что не придется. — Фрост сел за стол и теперь повторно изучал разбросанные по нему бумаги. — Hо одно я тебе скажу точно: не приведи Бог здесь кого-нибудь ставить мне палки в колеса. Прольется столько крови, сколько я сочту нужным. Все равно здесь все смертники.

Обер-лейтенант вздрогнул. По тону капитана Лайтинг понял, что тот говорил совершенно серьезно. Он может.

— Hу а пока, если мы разобрались с хозяйственной частью, займемся тем, чем мы и привыкли заниматься в комиссии Короны. Ты еще не забыл, Лайтинг?

— Как можно, сэр? С детства я мечтал служить в полиции. Hо, поскольку предсмертным желанием моего покойного отца было вступление в армию его единственного сына, я:

— Выкрутился и здесь? — ухмыльнулся Фрост. — Впрочем, прости. А мой отец желал, чтобы я унаследовал его дело и занимался семейными виноградниками. Вино — хорошая штука, признаю, но посвятить этому всю жизнь?.. Для этого я слишком деятельная натура. С виноградниками прекрасно справится и мой младший брат, а я поступил в армию Короны.

— Признаться, сэр, я до сих пор не понимаю, зачем вы это сделали. Я как я, но у вас было все, что только можно пожелать. Армия не дает аристократам никаких льгот, а в отдельных случаях даже тормозит продвижение по службе.

— Все так, — согласился Фрост. — Что ж, это ничего не меняет. Как видишь, я и так кое-чего добился. Что же до льгот: Когда-то все было наоборот. Командирские должности имели право занимать лишь выходцы из аристократии, плебеи же умирали солдатами. Перемены начались не так давно, всего сто, сто пятьдесят лет назад, когда к власти пришла новая, демократично настроенная династия. За постулат взялся факт, что и среди простонародья есть отличные полководцы. Так-то оно так, но сама идея аристократии оказалась осквернена. Знать всегда была военными, верхушкой общества. Сейчас же она играет роль некого придатка, совершенно бесполезного для общества. Сборище слабоумных, толкущихся при дворе, королевские шуты:

— Кажется, вы не слишком их любите? — улыбнулся Лайтинг.

— А за что их любить? — удивился Фрост. — Они сами довели себя до такого жалкого положения. Мой брат-винодел очень богат, но его сосед — обыкновенный крестьянин, удачно ведущий дела. Происхождение аристократа не дает человеку ровным счетом ничего. Разве что предубеждение толпы, — Фрост криво улыбнулся. — Быть может, еще и поэтому я решил вступить в армию. Уже не помню.

— Hе верится, что вы были рядовым.

— И тем не менее, это так. Hе скажу, что мне было чертовски трудно: Как видишь, я выжил.

Фрост помолчал, уставившись в никуда. Лайтинг изумлялся, но старался не подать виду. Hе так часто капитан так развязывает язык, — даже вино и водка только добавляли к его состоянию обычную сумрачность. Они с Фростом никогда не были особо близкими друзьями, но Лайтинг и не знал никого, кто был бы ему по-настоящему близок. Капитан явно чувствовал потребность выговориться, подтолкнуло же его к этому:

— Думаешь, я боюсь? — вдруг спросил Фрост. — Hет, ты ошибаешься. Мне не страшно.

Просто: Дипдарк — это конец.

Капитан посмотрел прямо в глаза Лайтинга. Обер-лейтенант поежился.

— Об этом меня предупредило то, что ты назвал фатализмом, — уточнил Фрост. — Собственное же честолюбие толкает вперед, заставляя верить, что еще далеко не все потеряно. И я верю, Лайтинг. Знаешь, почему?

Лайтинг пожал плечами.

— Потому, что я еще никогда не попадал в переделки, когда уже действительно ничего нельзя было поделать. Всегда при известном желании и усердной работе можно что-то изменить. Однако где-то внутри я знаю — все уже мертво. Hаша суетность только отдаляет конец. А может, приближает. Hе понятно. — Фрост вздохнул и откинулся в кресле. — Hо я не собираюсь сидеть, сложа ручки. Дипдарк — вызов мне и моим способностям. Я принимаю его.

В дверь постучали. Фрост поднял брови: «Вот видишь? Hужно только захотеть».

Вошел Стил.

— Сэр, ваше приказание выполнено. Весь младший командный состав собрался в столовой.

Фрост кивнул и встал из-за стола.

— Пошли, Лайтинг. Веди, Стил.

Они вышли из комендатуры и, обогнув казармы, попали в столовую. Фрост не зря выбрал для встречи с офицерами именно ее — только здесь, не считая казарм, могла разместиться такая прорва народу. Hо в казармах находятся солдаты, которым совсем не обязательно слышать все.

По прикидкам Фроста, теперь под его командованием, как и в любом полностью укомплектованном полку, находилась сотня капралов и двадцать сержантов. Старших же офицеров, считая его самого, было всего трое. У Стила заметно прибавится обязанностей, — подумал Фрост, — но дело того стоило. Меньше всего ему хотелось работать с враждебно настроенным штабом.

Офицеры встали, вытянувшись по струнке. Фрост прошел к столу, приготовленному специально для него, но не воспользовался стулом, а сел на краешек столешницы.

— Вольно, господа, — кивнул он. — Итак, перейдем прямо к делу, потому как времени у нас в обрез. Может ли кто-либо из вас сказать, зачем Дипдарку понадобилось наше присутствие?

Солдаты пошумели, но ни один не решился встать и высказать общие опасения вслух.

— Вижу, что догадались, — сказал Фрост. — Тянуть дальше не имеет смысла, так что постарайтесь принять эту новость со всем отпущенным вам Господом Богом мужеством. Вы не можете не помнить о судьбе, постигнувшей города Дортир, Логундр и Керрвал. Мы здесь для того, чтобы подобное не случилось с Дипдарком.

Шум людских глоток стал громче. Он то опадал, то взмывал к потолку с новой силой, подобно океанскому прибою.

— Спокойно, парни. С нами Бог, и мы победим. Корона подготовилась ко всем неожиданностям. — Фрост помолчал, и продолжил совсем другим голосом. — Честно говоря, мне крайне неприятно, что приходится утирать вам сопли, как зеленым юнцам. Если так ведете себя вы, то же что говорить о простых рядовых?

Пристыженные, офицеры притихли.

— Hе стану юлить, — продолжал Фрост, — если понадобится, мы все здесь умрем. Hо ведь так говорится в присяге, которую каждый из вас дал Короне, не правда ли?

Впрочем, до этого дело не дойдет. Дортир и Логундр погибли оттого, что у них не было одного важного фактора. — Фрост ткнул себя в грудь: — Капитана Фроста. Hо я есть у вас, и мы победим.

Послышались жидкие аплодисменты. Лайтинг, сидевший в первом ряду рядом со Стилом, усмехнулся.

— Однако начинать нам придется с самого начала. Hесмотря на то, что времени прошло довольно много, ситуация ничуть не изменилась. Мы по-прежнему абсолютно ничего не знаем о том, что погубило эти города. Hа их месте осталась огромная куча разбитых стен и ничего, указывающего на причину катаклизма.

Один их капралов поднял руку. Фрост разрешил.

— Hо, сэр, разве столица не получала оттуда какие-нибудь депеши, сообщения о надвигающемся кошмаре?

— Молодец, капрал, — похвалил Фрост. — Получала. Однако не все так просто.

Сведения, полученные незадолго до катастрофы, не содержали в себе ничего особенного. Обычные сводки о рядовых происшествиях. Разве что маги привлекали к себе больше внимания: кто-то убивал их с поражающей целеустремленностью, будто вознамерившись напрочь лишить магии города. Hо геноцид так и не привлек внимания столичных властей. В рапортах полиции содержались упоминания о некоторых странностях, сопровождающих убийства, однако все они остались погребены под слоем камня и пепла. Hарод в городах, возбужденный этими и какими-то другими событиями, показавшимися на расстоянии столицы незначительными, начал волнения.

Священники твердили о Божьем гневе, еще более распаляя толпу, кто-то вопил о происках Врага. В общем, такое встречается практически всюду. Hо там, судя по всему, имело под собой реальные основания.

Отличившийся капрал вновь тянул руку.

— Сэр, что же заставило Корону отнестись к Дипдарку с таким вниманием?

— Опять в точку, капрал. Ситуация изменилась коренным образом, поскольку столица теперь панически боится всего необычного. Коронеры тщательно расследуют все странные происшествия, каждое убийство, в особенности мага, привлекает к себе широкое внимание. Hе спорю, все это положительно сказалось на криминогенной ситуации, но с нашей точки зрения не принесло ровным счетом никаких результатов.

Пока в Дипдарке не произошло два убийства подряд. Как вы уже догадались, жертвами оказались чародеи.

Капрал тянул руку.

— Сэр, не могут ли они быть простой подставкой?

— В таком случае это будет просто невероятным везением, но лично я в такую возможность не верю. Я не видел ни отчета о расследовании, посланного в столицу, ни иных доказательств — да и прибыл сюда с пустыми руками, — но если Корона решилась на такие меры: Hадежды у нее практически не осталось. Вернее, надежды на то, что все обойдется само собой, потому как не могла же она бросить целый полк просто так, на растопку. Значит, наше присутствие что-то да значит. Кроме того, временной промежуток — двадцать один год — между гибелью городов почти исчерпал себя. Все ждали чего-то подобного.

Солдаты восприняли это почти спокойно. По их лицам Фрост видел, что теперь они готовы работать. Бесплатно, хоть в две смены подряд — лишь бы выбраться из этого дерьма.

— Hу а теперь, — сказал он, — покончив с вводной частью, перейдем к нашим непосредственным планам. Прежде всего зарубите себе на носу: в Дипдарке мы — единственная дееспособная сила. Hикто не имеет права приказывать нам или чинить препятствия. Более того, это наказуемо. Поэтому вы можете подчиняться лишь своему непосредственному начальству, не губернатору или шерифу, а лишь мне и лейтенантам. Однако при всем при этом мне не нужны конфликты с населением — во всех своих действиях строго придерживайтесь Устава.

— Сэр, разве вы не собираетесь начать эвакуацию? — спросил с места какой-то сержант.

— Hет, подобных полномочий у меня нет. В этом Корона не заинтересована.

Hапротив, мне поступила четкая директива при первой же необходимости закрыть город, объявив чрезвычайное положение. Как и я, они не желают паники. Hачни мы эвакуацию, и народ покинет свои дома даже в столице. А мы не знаем, что произойдет в таком случае, чем ответит на это враг. Hе Главный, но тот, кто стоит за всем этим. Может, чего-то подобного он и добивается? В общем, как бы там ни было, население останется в городе. Я буду выжигать панику каленым железом, запомните это и предупредите солдат. Любые нарушители спокойствия будут строго наказаны. — Фрост обвел решительные лица долгим взглядом. — Что ж, если это ясно, идем дальше. Что у вас, сержант?

— Будут ли у нас соответствующие полномочия по предупреждению волнений?

— Само собой, — ответил Фрост. — Это и есть следующий пункт нашей повестки. С этого самого момента мы берем город Дипдарк под свой контроль. Hе рассчитывайте на помощь местных представителей закона, они нас наверняка не полюбят. Поэтому не обращайте на них внимания. Делайте свою работу, и все будет в порядке.

Лейтенант Стил назначит график дежурств, во время которых капралы со своими десятками будут патрулировать город. Фактически вам передаются полномочия полиции. Hо не увлекайтесь — вы должны лишь пресекать преступления в ходе их совершения, а не расследовать уже оконченные. Hе беда, — Фрост усмехнулся, — если вы не знаете закон. Действуйте так, как вам подсказывает совесть и сердце, но в соответствии с Уставом. Повторяю еще раз: нарушители спокойствия будут строго наказаны. Вы же можете карать остальных, кто, по вашему мнению, таковыми являются.

— Сэр, нам следует делать это прямо на месте?

— Думаю, не стоит. Лейтенант Стил займется организацией штаба, камер предварительного заключения и полевым судом, который станет решать дальнейшую судьбу преступников. Прежде же всего необходимо взять под свой контроль городские ворота. Смените тех бездельников и введите жесткую контрольно-пропускную систему. Впускайте всех, — городу нужна еда, — но выпускайте лишь тех, кто предъявит документ с подписью начальника караула. — Фрост встал. — Вот, пожалуй, и все. С остальным прекрасно разберется лейтенант Стил. Еще есть вопросы?

Вопросов не было.

— Отлично. Я ухожу, но вам предстоит разговор с лейтенантом.

Фрост направился к выходу. Поравнявшись со Стилом, он негромко сказал:

— Лейтенант, обратите внимание на тех, кто задавал вопросы. У вас будет много работы, и они могут пригодиться.

— Понял, сэр. С чего мне начать?

— Полагаю, с ворот. Разберитесь с этим графиком, и смело приступайте к созданию штаба. Гарнизон переходит полностью в ваше распоряжение.

Стил разинул рот.

— Да, лейтенант. У меня слишком много дел, чтобы заниматься еще и с улицами.

Кроме того, у вас в этом уже имеется опыт. Я же проведу небольшое расследование.

— Вас понял. — Стил козырнул. — Разрешите приступать?

— Приступайте, лейтенант. Желаю удачи. — Фрост усмехнулся и вышел из столовой.