Конечно, люди сопротивлялись. Человек не мог сдаться без борьбы. Но, не имея ни дееспособного правительства, ни достаточной военной мощи, ни возможности скоординировать свои действия, Человек оказался совершенно бессилен перед Галактикой. Даже для него задача оказалась не по зубам. 13 042 разумные расы населяли Галактику, и вряд ли набралась хотя бы дюжина выступивших против тотального уничтожения Человека. А уж о том, чтобы сражаться на его стороне, и речи быть не могло.

— И все-таки, — сказал мужчина, не отрывая внимательного взгляда от каменистого склона, — мы не так уж и плохо сражались. Несмотря ни на что, мы заставили их заплатить за каждый отданный дюйм.

— И за этот, последний, дюйм они тоже заплатят, — откликнулась одна из женщин, задумчиво глядя на устройство, которое они старательно втащили в пещеру и теперь собрали, не обращая внимания на холод и мрак.

— Не торопись сдаваться, — прикрикнул на нее мужчина. — Помни, мы последние. После нас не останется никого.

— Ты что, собрался стать отцом новой расы? — насмешливо протянула вторая женщина.

— Давай-ка лучше позаботимся о том, чтобы старая прожила чуть дольше, — ответил мужчина. Он взглянул вниз, на краглов.

— Черт бы их побрал, эти толстяки выглядят такими добродушными.

— Может, нам удастся уговорить их, — без особого энтузиазма предложила третья женщина.

— Хочешь сообщить им, что нам очень стыдно и что нельзя наказывать за проделки предков? — спросила первая.

— Какого черта! — рявкнул мужчина. — Нам вовсе не стыдно, наоборот, мы гордимся своей историей. Жаль, что мы живем не во времена Республики, когда наша раса только-только расправляла крылья.

— А я предпочитаю Монархию, — мечтательно протянула вторая женщина. — Вы слышите? Эти твари опять залопотали на галактическом. Наверное, снова стращают. На галактическом!

Было время, когда единственный язык, который им полагалось знать, был наш, земной. И крагла, который решился заговорить с Человеком на каком-либо другом языке, следовало убить. И, — тут ее глаза сверкнули, — чем медленнее, тем лучше.

— Все это глупо, — вздохнула третья женщина. — Мы живем не во времена Республики или Монархии, а сейчас, и если хотим остаться в живых, нам надо что-то предпринять, и как можно быстрее.

— А что ты предлагаешь? — спросил мужчина. — Устроить перестрелку с двумя сотнями краглов? Или включить эту штуку и отправить в преисподнюю чертову планету?

— Это лучше, чем сдаться без борьбы, — откликнулась первая женщина.

— Да, пять лет назад это было бы наилучшим выходом, — сказал мужчина, — даже три месяца назад. Но теперь, после того, как уничтожили колонию в системе Дельфина, мы последние.

Если мы умрем, то Человеку конец. Навсегда. Мы в ответе за него.

— В ответе перед кем? — раздраженно спросила вторая женщина. — Нас всего четверо, и больше никого не осталось на всем белом свете. Если мы и должны что-то, то только друг другу. И я говорю вам — мы будем сражаться. До конца!

— В каждом сражении всегда есть побежденный и победитель, — тихо ответил мужчина. — А если мы взорвем эту штуку, то здесь не останется никого.

— И поэтому ты предлагаешь сидеть здесь и дожидаться, пока мы не подохнем с голода, так, что ли? — спросила вторая женщина.

— Разумеется, нет, — ответил мужчина. — Я хочу лишь сказать: что бы ни произошло, мы обязаны остаться в живых.

Какое-то время он молча мерил шагами пещеру, потом снова подошел к щели, ведущей наружу.

— Вы только взгляните на эту планету. На нее не позарился бы не то что Человек, но даже самая захудалая тварь в Галактике. Вдруг мне удастся убедить их оставить нас в живых? Ведь мы отсюда никогда не сможем убежать.

— Окажись ты на их месте, ты бы согласился? Смог бы жалкий крагл убедить тебя оставить его в живых? — спросила первая женщина.

— Или любая другая живность? — подхватила вторая.

— Нет, — ответил мужчина, — но…

— Что «но»?

— Но я — Человек. А они краглы. Никто случайно не знает, какой жест означает у них перемирие?

— Ты что, и вправду хочешь сделать это? — недоверчиво спросила первая женщина. — Неужели ты и впрямь собираешься спуститься вниз и поговорить с ними?

— Надеюсь, твой галактический достаточно хорош, — презрительно заметила вторая. — Надеюсь, что он чертовски хорош! А знаешь, если ты станешь низко кланяться и скулить, то они могут и не узнать тебя. Наверняка решат, что встретились с представителем неизвестного вида.

Мужчина сплюнул и решительно подошел к выходу. Он аккуратно протиснулся в щель и начал медленно спускаться. Из-под его ног вниз катились камни. Вот он остановился и, не прячась, замахал руками.

— Не стреляйте, — громко крикнул он, — я хочу поговорить с вами. У меня нет оружия!

К удивлению человека, краглы позволили ему беспрепятственно спуститься вниз. И вот он уже стоит на ровной земле.

— Кто здесь главный? — спросил Человек у толпящихся у его ног краглов.

— Я, — ответил один из них.

— Я пришел сюда, чтобы поговорить с вами.

— О чем?

— О милосердии.

— И все?

— Не только. Вам известно, что мы можем взорвать эту планету вместе со всем, что на ней находится?

— Известно.

— У меня есть предложение. Если вы оставите нас в покое, я позволю вам улететь. Мы не хотим умирать и не хотим никого убивать.

— Вы не хотите никого убивать? — голос крагла, пропущенный через райдер, звучал совершенно бесстрастно. — И тем не менее вы явились сюда и угрожаете нас всех уничтожить. И вы еще удивляетесь тому, что мы не можем позволить вам жить.

— Но ведь мы последние! — воскликнул Человек. — С нашей смертью исчезнет наша раса!

— Да, — подтвердил крагл, явно не испытывая сожаления.

— Но ведь именно Человек сформировал структуру Галактики. Мы играли слишком важную роль в истории, чтобы исчезнуть без следа. Неужели вы не понимаете, что мы еще сможем принести пользу?! Почему бы вам не проявить милосердие?

— А вы были милосердны по отношению к другим расам? Сколько видов истребил Человек? Сколько миров он обратил в прах и пепел?

— Но ведь не я же делал все это! — раздраженно воскликнул мужчина.

— Если вас оставить в живых, именно это вы и начнете делать. Вы уже собираетесь уничтожить целую планету.

— Но дайте мне хоть какую-нибудь альтернативу! — взмолился человек.

— Альтернатива состоит в том, чтобы не уничтожать планету.

— Так отпустите нас с миром!

— Вы Человек. Человек и мир несовместимы.

— Тогда изолируйте нас здесь, уничтожьте наш корабль, установите блокаду, и мы никогда не сможем отсюда выбраться!

— Ваш корабль уже уничтожен. И вы в любом случае никогда не сможете покинуть эту планету. Вы хотите еще что-нибудь сказать?

Человек в последний раз взглянул на звезды, вздохнул и покачал головой. — Нет.

— Тогда возвращайтесь к своим соплеменникам. Переговоры окончены.

Человек повернулся и начал медленно взбираться вверх.

— Ну что? — хором спросили его женщины, когда он протиснулся в пещеру.

— Наше положение не стало хуже.

— Чертовски важное сообщение, — усмехнулась вторая женщина, — осмелюсь предположить, что лучше оно тоже не стало?

— Не стало, — мужчина вгляделся в сумрак пещеры. — На сколько хватит наших запасов?

— Дня на два, если ни в чем себе не отказывать, — весело откликнулась третья женщина, — ну а если экономить, то можно растянуть аж на неделю.

— Экономить? — удивилась вторая. — Это еще зачем? Если уж мы собираемся сдохнуть, то лучше на сытый желудок.

— Правильно, — согласилась первая. — Голодная смерть не самый приятный способ уйти из жизни.

— У нас нет приятных способов, — желчно заметил мужчина. — Если бы только эти чертовы краглы послушали меня!

— Но они же не послушали! — резонно возразила третья женщина.

— Проклятие! — взорвался мужчина. — Мы слишком много значили в этой Галактике, чтобы подыхать таким образом! Что им стоит оставить нас в живых?! Устроить из этой планеты тюрьму, или зоопарк, или все, что им заблагорассудится, но только оставить нас в живых! Наша история не может так вот просто взять и оборваться. Мы слишком много сделали и слишком высоко поднялись, чтобы сгинуть никем не замеченными в этой дыре! Будь все проклято, мы ведь Люди!

— Браво, — вторая женщина зааплодировала. — Какая жалость, что нам не удастся увековечить твою речь. Надо хотя бы выбить ее на стене этой пещеры.

— Может, ты и согласна сидеть здесь и дожидаться смерти, но меня это не устраивает. Раз уж я должен подохнуть, то хочу проделать это так, чтобы нас запомнили навсегда.

— Давай опустимся на колени перед краглами и помолимся, — насмешливо сказала вторая женщина. — А они будут нас расстреливать.

— А еще можно запечатать бумажку со слезливой речью в бутылку и спрятать. Авось грядущие поколения найдут ее и всплакнут над нашей могилкой, — подхватила третья.

— Хватит зубоскалить! — рявкнул мужчина. — Нам пора умирать и нужно подумать о достойном способе.

— И что ты можешь нам предложить?

— Уж, во всяком случае, не ныть и не хихикать как полоумные! Неужели вы не хотите, чтобы все эти твари навеки запомнили место, где Человек нашел свое успокоение?!

— Кого ты имеешь в виду?

— Не знаю. Всех. — Взгляд мужчины задержался на бомбе. — Они нас запомнят. — Он опустился на колени и осторожно погладил холодный металл. — Или по крайней мере узнают, что мы вели себя не как ягнята на заклании, а сражались до последнего. Как и подобает Человеку.

Он подался вперед и медленно нажал кнопку.

Это было фантастическое зрелище.