Внизу в бассейне Шофилд думал, что все кончено. Касатки окружили его с двух сторон, лишив возможности вырваться.

Внезапно одна из них покинула круг и стала разворачиваться. Шофилд сглотнул. Она готовилась к нападению.

Касатка медленно развернулась, направляясь прямо к Шофилду. Ее туловище выступало из воды примерно на один фут, высокий плавник плавно скользил по волнам бассейна. Она так стремительно продвигалась вперед, что перед ее черно-белой головой образовалась скользящая головная волна.

Волна плавно катилась прямо на Шофилда.

Шейн огляделся. Скрыться было негде и не было оружия.

От безысходности он выхватил свой пистолет Desert Eagle. И поднял его над водой.

Если это случится, — думал он, — это случится тоже.

Касатка приближалась к нему.

И вдруг неожиданно, прямо между Шофилдом и касаткой, в воду погрузился какой-то черный предмет, по форме напоминающий ракету.

Это нечто было очень гладким, так как в воду вошло без единого всплеска и, очутившись на глубине, поплыло с удивительной скоростью.

Обе касатки заметили его и тут же потеряли к Шофилду всякий интерес. Даже та, которая была готова напасть на него секунду назад, резко развернулась и последовала за новой добычей.

Шофилд был поражен. Что это было? Оно выглядело как… как тюлень.

И в этот момент в воду прямо перед Шофилдом чудесным образом упал Мэгхук.

Он сразу поймал его, не дав ему уйти под воду, и посмотрел наверх. На мосту он увидел Умника Райли, лежащего на животе с опущенной вниз рукой.

Шофилд посмотрел на Мэгхук и почувствовал, как жизненные силы возвращаются к нему.

В этот момент маленькая черная головка вдруг вынырнула из воды прямо перед ним, и он отпрянул от неожиданности.

Это была Венди. Маленький антарктический морской котик Кирсти.

Ее симпатичный красный ошейник блестел от влаги, и она смотрела своими дружелюбными черными глазками прямо на Шофилда. Если бы это было возможно, Шофилд сказал бы, что маленький тюлень улыбался, и веселился от души, плавая в бассейне и ловко обгоняя менее проворных касаток.

Затем он догадался, что Венди и была тем необычным предметом, погрузившимся в бассейн между ним и касаткой.

Внезапно Венди резко обернулась налево.

Она что-то услышала, почувствовала что-то.

Затем, перед тем как снова нырнуть, она, казалось, весело кивнула Шофилду на прощанье, и поспешила прочь на другую сторону бассейна.

Она плыла быстро. Неслась, как маленькая черная торпеда, очень близко от поверхности. Она то резко сворачивала влево, то уходила вправо, то внезапно пропадала из виду, ныряя на глубину. За ней на поверхности показались три больших черных плавника, преследующих ее, но потом и они исчезли с поверхности, в жаркой погоне нырнув за ней на глубину.

Шофилд воспользовался ситуацией и поплыл к ближайшему краю. Он был в трех футах от площадки, как внезапно набежавшая волна перевернула его: гигантская касатка пронеслась мимо на бешеной скорости. Шофилд мигом приготовился к очередному нападению, но касатка просто промчалась мимо в поисках неуловимой Венди

Шофилд облегченно вздохнул и поплыл дальше к площадке. Добравшись до нее, он вылез из воды и увидел перед собой искореженное катапультное кресло, лежащее на боку. Шофилд обернулся посмотреть на тот хаос, который творился вокруг.

Сара и Эбби были уже далеко от воды и быстро направлялись к туннелю на уровне Е. Недалеко от них находились Рикошет и Мать. Рикошет стоял перед Матерью на коленях и пытался остановить кровотечение, накладывая жгут на ее изуродованную ногу.

С другой стороны бассейна Шофилд увидел двух спасшихся французских десантников. Абсолютно мокрые, они пытались встать на ноги. Один из них, заметив Шофилда, стал нащупывать свой пистолет.

В этот момент резкое движение привлекло внимание Шофилда. Он обернулся и увидел знакомую черную тень, пересекавшую бассейн.

Венди.

Ее преследовали три большие черно-белые фигуры. Касатки в погоне.

Венди плыла с безумной скоростью на небольшой глубине. Ее плавники работали так быстро, что их практически не было видно, и это позволяло ей с легкостью скользить в бассейне. Она неслась, как пуля, то появляясь, то исчезая в мутной, красной от крови ледяной воде.

Не сбавляя скорости она ринулась к площадке, той самой, на которой находились французы.

Наоборот, Шофилду показалось, что, участвуя в гонке с тремя черно-белыми призраками, она разгоняется все быстрее и быстрее по мере приближения к площадке.

Шофилд с изумлением наблюдал, как примерно в метре от площадки Венди неожиданно выпрыгнула из воды — это был легкий грациозный прыжок — и мягко приземлилась на живот, проехав по площадке еще несколько метров вперед перед ошеломленными французами.

Но она не остановилась. Как только она перестала скользить, она вскочила на свои передние плавники и понеслась как можно быстрее от края воды.

Какое-то мгновение Шофилд недоумевал, зачем она это сделала, ведь вне воды касаток можно было уже не опасаться.

Но затем он понял, почему Венди продолжала бежать.

Как демон, восставший из ада, одна из касаток вынырнула из воды и с жутким грохотом упала всей тяжестью своего тела на толстый металлический иол. Огромная туша, скользя по площадке, быстро продвигалась вперед благодаря своему весу. Во время движения она перевернулась на бок и раскрыла пасть. Затем без особых, казалось, усилий схватила одного из французов и резко сомкнула челюсти.

Скольжение прекратилось, и касатка замерла на месте, держа в пасти французского солдата, который дико кричал, а изо рта у него хлестала кровь. Через некоторое время она начала понемногу двигать свое громадное туловище назад к бассейну и через минуту, достигнув края площадки, грузно упала в воду, унося с собой пронзительно кричащего француза.

Венди знала, что нельзя быть в безопасности, пока не отойдешь как можно дальше от воды.

Шесть человек, оставшихся на площадке, тоже поняли это.

Как можно дальше от бассейна.

Шофилд заметил, как на другом конце бассейна к Рикошету присоединилась Гант и они, взяв Мать под руки, поспешили оттащить ее от края. Как только они это сделали, Шофилд обратил внимание на ноги Матери. Она лишилась половины ноги.

В этот момент за спиной Шофилда неожиданно раздался громкий всплеск, и он почувствовал, как площадка сильно завибрировала у него под ногами. Он моментально обернулся к бассейну и увидел улыбающуюся морду касатки, скользящей прямо на него!

Она быстро продвигалась вперед.

Шофилд все еще стоял на коленях.

Касатка перекатилась на бок и раскрыла пасть.

Шофилд отпрянул от гигантского существа, и его взгляд упал на катапультное кресло в четырех футах от него. Если бы только добраться туда, и укрыться за ним — он был бы спасен. Шофилд на четвереньках пополз по площадке.

Касатка уже почти настигла его.

Цепляясь ногтями за пол, он полз как можно быстрее. Но недостаточно быстро. Он не успеет. Он не успеет добраться до катапультного кресла вовремя.

Шофилд увидел, как по площадке вокруг него растекается вода. Вода, которую касатка выплеснула с собой из бассейна.

Она была прямо за его спиной !

В крови у него кипел адреналин, и он продолжал двигаться вперед. Он понимал, что не успеет укрыться за креслом, поэтому сначала взобрался на сидение.

Теперь он был лицом к бассейну, «сидя» в разбитом катапультном кресле, лежащем на боку. Он посмотрел вверх и все, что он увидел, была касатка.

Она была прямо над ним! На расстоянии меньше метра. Все ближе.

Она уже не остановится.

Не упустит его.

И Шейн Шофилд закрыл глаза, когда челюсти касатки уже готовы были сомкнуться вокруг его головы.

По слышался внезапный лязг — такого громкого звука Шофилд еще не слышал в своей жизни.

Он ожидал почувствовать боль, резкую, внезапную, жгучую боль, когда касатка сомкнет свои челюсти на его голове. Но он ничего не почувствовал.

В изумлении он открыл глаза …

… и увидел два ряда длинных острых зубов, уходящих в темноту. Между двух рядов находился чрезвычайно толстый розовый язык.

Шофилду потребовалось некоторое время, чтобы понять, что же произошло.

Его голова находилась в пасти касатки!

Но каким-то образом — по невероятной, необъяснимой причине — он был еще жив.

В этот момент Шофилд посмотрел наверх и увидел, что его голова с трех сторон окружена стальным подголовником катапультного кресла.

Свирепый укус касатки пришелся на подголовник, который оказался достаточно прочным, чтобы выдержать невероятную силу челюстей, что и защитило голову Шофилда. Зубы касатки были всего в нескольких миллиметрах от ушей Шофилда. Глубокие вмятины на подголовнике выступали внутрь с обеих сторон, и одна из них, неровная и острая, слегка оцарапала ему левое ухо.

Шофилд ничего не мог видеть. Вся верхняя часть его тела от груди до головы находилась в пасти касатки.

Неожиданно кресло двинулось.

Оно громко заскрипело от соприкосновения с металлическим полом, и Шофилда откинуло назад, так как кресло накренилось вперед.

Движение внезапно прекратилось, также резко, как и началось, и Шофилд подался вперед, когда кресло остановилось. Он тут же понял, что произошло.

Касатка пыталась затащить его обратно в бассейн.

Катапультное кресло снова дернулось и продвинулось еще примерно на три фута к воде.

Шофилд прекрасно представлял себе картину движений касатки. Она должно быть так же пятилась назад, как та, другая, схватившая француза. Волнообразно передвигаясь, и таща за собой четырехсотфунтовое катапультное кресло, она пыталась добраться до края площадки.

Кресло снова дернулось, и Шофилд почувствовал струю теплого воздуха, окатившего ему лицо.

Это было дыхание касатки.

Шофилд не мог в это поверить. Она запыхалась и тяжело дышала, устав от груза, который она несла в своих зубах, продвигаясь к воде. Шофилд съежился в кресле, когда очередная волна теплого воздуха окатила его, и кресло снова дернулось.

Его ноги все еще свисали с кресла и не были захвачены челюстями касатки. Если бы он только смог соскользнуть вниз, думал Шофилд, вылезти из кресла и освободиться из жарких объятий касатки до того, как они окажутся в бассейне.

Шофилд начал медленно и осторожно выбираться из катапультного кресла, стараясь не задеть касатку.

Вдруг Шофилд почувствовал, как кресло накренилось на бок. Оно ужасно скрежетало, задевая металлический пол. Шофилд быстро схватился за подлокотники, чтобы не упасть на огромные зубы животного.

Он продолжил спускаться дальше. Ему уже удалось по пояс вылезти из кресла, и глаза его оказались на уровне острых зубов касатки. Она хрипела, толкая тяжелое стальное кресло.

Шофилд опустился вниз еще на дюйм.

Затем возникла проблема.

Он так низко опустился, что уже не мог держаться за подлокотники. Ему нужно было за что-то ухватиться, за что-то, от чего можно было бы отталкиваться. Шофилд в отчаянии попытался найти это что-то.

Но ничего не было.

Держаться было абсолютно не за что.

И вдруг взгляд Шофилда упал на зуб касатки прямо перед ним.

Невероятно, — подумал Шофилд, ухватившись за два огромных зуба.

Неожиданно кресло снова дернулось и двинулось дальше. Шофилд почувствовал, что оно соскальзывает с площадки. Его пронзила страшная догадка.

Это край площадки.

Сейчас оно опрокинется…

О, черт.

Шофилд крепко ухватился за оба зуба и сильно рванул вниз. Он соскользнул с кресла, выскочил из пасти касатки и неуклюже упал на площадку, как раз когда ее хвост оказался в бассейне. В этот момент громадное туловище накренилось назад, и голова поднялась кверху вместе с катапультным креслом. Через секунду громадный черно-белый хищник соскользнул в воду, увлекая свою добычу в водяную могилу.

Через минуту Шофилд был уже на ногах и быстро направился к Рикошету, Ганг и Матери.

По пути он переговаривался по внутренней связи:

— Монтана, это Страшила, докладывай.

— Все еще на уровне А, Страшила, Змей и Санта Круз здесь со мной.

— Сколько их там? — спросил Шофилд.

— Я насчитал пятерых военных и двух граждансих, — ответил Монтана. — Но двое военных скрылись по одной из лестниц и теперь спускаются на уровень ниже. Что? О, черт…

Связь прервалась. Он услышал звуки борьбы.

— Монтана …

Неожиданно путь ему преградил французский десантник.

Это был последний солдат из пяти, упавших з бассейн, оставшийся в живых. Он выглядел разъяренным — насквозь мокрый, обессиленный и злой как собака. Он взглянул на Шофилда и выхватил арбалет.

Не теряя ни секунды, Шофилд достал из ножен под коленом свой нож и резко метнул его. Нож просвистел в воздухе и воткнулся французу в грудь. Он сразу же упал. Все это заняло две секунды, Шофилд даже не остановился. Он перешагнул через бездыханное тело, вынул нож, взял арбалет француза и продолжил свой путь.

Он снова заговорил в микрофон:

— Монтана, ты в порядке, прием?

— Да, Страшила. Все в норме. Уточнение предыдущих данных: четверо военных и двое гражданских. Засчитай еще одного лягушатника на мой счет. — И ты тоже, — ответил Шофилд.

Шофилд подошел ко входу в южный туннель, где встретил Гант и Рикошета. Они тащили Мать внутрь.

Шофилд сразу же обратил внимание на ее ногу. Кровавый разодранный кусок мяса выступал на месте, где должно было быть колено.

— Отнесите ее куда-нибудь в безопасное место, остановите кровотечение и дайте ей дозу метадона, — быстро сказал Шофилд.

— Есть, — сказала Гант, взглянув на него, и тут же отвернулась.

Шофилд потерял свои очки в воде, спасаясь от касаток, и Гант впервые увидела его глаза.

Безобразные выпуклые вертикальные шрамы покрывали оба глаза. Их невозможно было не заметить. Каждый шрам тянулся абсолютно прямой линией от бровей к щекам, задевая веки.

Гант вздрогнула, когда увидела их, и сразу же пожалела об этом. Она надеялась, Шофилд не заметил.

— Как ты, Мать? — спросил Шофилд, когда они затащили ее в туннель.

— Нет ничего, что не смог бы вылечить поцелуй такого красавца, как ты, — пробурчала Мать сквозь зубы. Несмотря на боль, она тоже обратила внимание на глаза Шофилда.

— Может, позже, — сказал Шофилд, увидев дверь в стене туннеля прямо перед ними. — Туда, — скомандовал он Гант и Рикошету.

Они открыли дверь и затащили Мать внутрь, Все четверо были насквозь мокрые. Они оказались на складе. Рикошет незамедлительно начал обрабатывать рану Матери.

Шофилд заговорил в микрофон:

— Пехотинцы, вызов на связь.

По внутренней связи послышались голоса пехотинцев, называвших себя.

Монтана, Змей и Санта Круз. Все были на уровне А.

Рикошет и Гант — на уровне Е. Они тоже отозвались по связи, хотя находились всего в нескольких шагах от Шофилда, для того, чтобы остальные услышали их голоса и знали, что они еще живы. Даже Мать назвала свое имя.

От Умника, Голливуда, Бегуна, Самурая и Крысолова не было ни слова.

— Отлично, слушайте все, — сказал Шофилд. — По моим подсчетам этих гадов осталось всего четверо, не считая двух гражданских, которых они притащили сюда, чтобы заморочить мне голову.

— Все зашло слишком далеко. Пора кончать с ними. У нас численное преимущество, семеро против четверых. Нужно этим воспользоваться и провести «зачистку». Я хочу прижать этих ублюдков к стенке и покончить с ними без потерь с нашей стороны. Вот, как это должно произойти. Я хочу …

Послышался неожиданный электрический треск откуда-то сверху.

Наступила полная тишина.

На потолке Шофилд увидел ряд флуоресцентных лампочек. Они были расположены на одинаковом расстоянии друг от друга с правой стороны южного туннеля.

И вдруг, все лампочки одновременно погасли.

В приборе ночного видения все казалось ярко-зеленого цвета.

Надев очки ночного видения на свои изуродованные глаза, Шейн Шофилд поднимался по одной из лестниц на уровень D. Он передвигался медленно и осторожно. Он помнил слова Умника, который говорил, что носить очки ночного видения все равно, что прицепить маломощный бинокль себе на голову — ты видишь что-то, протягиваешь руку, чтобы достать это, и когда ты наконец сбиваешь это что-то, ты понимаешь, что на самом деле оно намного ближе чем ты думал.

Вся станция была окутана мраком.

Была полная тишина.

Пугающая, наводящая ужас тишина.

Все выстрелы стихли после того, как по станции распространилось взрывоопасное вещество. В режущей глаза темноте можно было услышать только редкие звуки шагов или невнятный тихий шепот переговаривающихся по внутренней связи.

Шофилд исследовал станцию через свои очки ночного видения.

Борьба перешла в новую фазу.

Судя по всему, одному из французских десантников каким-то образом удалось найти коробку плавких предохранителей станции и вырубить свет. Это был отчаянный поступок, но, тем не менее, ловкий.

Темнота давно считается помощником слабых в численном отношении сил. И даже система осветительных приборов таких, как очки ночного видения и оружейные прицелы, не могут переубедить военных специалистов по тактическим вопросам в преимуществе операций, проведенных в темноте. Это простое правило военных действий — пехота, военно-морские или воздушно-десантные силы — никто не любит воевать в темноте.

— Пехотинцы, будьте внимательны. Остерегайтесь вспышек, — прошептал Шофилд в микрофон. Одна из главных опасностей войны в темноте — это граната шокового действия, или «вспышка». Граната, которая порождает внезапную яркую слепящую вспышку светы, временно дезориентирующую врага. Так как очки ночного видения усиливают действие любого источника света, тот, кто увидит вспышку через прибор ночного видения, ослепнет не на время, а навсегда.

Шофилд всматривался наверх, в центральную шахту. Через оледеневшее стекло купола станции не проходило ни единого лучика света. Был июнь — ранняя зима в Антарктиде. Снаружи сумерки продлятся еще целых три месяца.

Темнота. Полная темнота.

Шофилд почувствовал шаги Гант за своей спиной. Они поднимались вверх.

Как только погас свет, Шофилд сразу же приказал всем использовать приборы ночного видения. И затем у него обрисовался план действий.

В темноте бесполезно было играть в оборону. Необходимо было атаковать. Обязательно. В этом сражении победит та команда, которая будет использовать темноту в своих целях, и единственный возможный способ сделать это — атаковать. Таким образом, план Шофилда был прост.

Заставить французов отступать.

Их было меньшинство. В живых из двенадцати французских десантников осталось только четверо. И двое из них, по словам Монтаны, только что покинули уровень А. Следовательно, они тоже были разбиты на группы по два человека.

Но главное, они отступали.

С другой стороны, команда Шофилда тоже была разбита, но с явным преимуществом.

Три пехотинца Шофилда — Монтана, Змей и Санта Круз — находились на уровне А, а трое других — Гант, Рикошет и сам Шофилд — на уровне Е.

Если пехотинцам с уровня А удастся заставить французов отступать на нижние уровни, там их встретят пехотинцы из другой группы. И тогда французы, атакуемые с двух флангов численно превосходящим их противником, будут разбиты.

Но Шофилд не хотел загадывать, не хотел предвосхищать события. Он понимал, что это будет необычная битва.

Сражение будет особое.

Хотя бы потому, что из-за насыщенного взрывоопасным газом воздуха, ни одна из воюющих сторон не могла пользоваться оружием.

Это будет старомодный, ближний бой.

Рукопашный.

Практически в полной темноте.

Другими словами, драка на ножах в темноте.

Но подробнее проанализировав ситуацию, Шофилд вдруг увидел в плане недочет.

У французов были арбалеты.

Шофилд посмотрел на один, изъятый у мертвого десантника у бассейна. Так как при стрельбе он не производил никаких искр, им можно было совершенно спокойно пользоваться и теперь, в зараженном газом воздухе. Шофилд попытался вспомнить информацию об оружии, которым он пользовался в ранние годы учебы в школе основной специальной подготовки в Квантико, а особенно о ручных арбалетах. Он вспомнил, что стандартная прицельная дальность стрельбы маленького арбалета была не большая, примерно как у обычного шестизарядного пистолета, приблизительно двадцать футов. Двадцать футов.

Черт, подумал Шофилд. Ножи будут бесполезны, если французы приблизятся до расстояния в двадцать шагов. Без подобного оружия у пехотинцев нет шансов. И проблема в том, что у них и не было такого оружия, которое они, по крайней мере, могли бы использовать в насыщенной газом атмосфере.

И вдруг Шофилда осенило.

Возможно, у них и было …

Шофилд вошел на уровень D, держа свой Мэгхук на высоте плеча в боевой готовности, В другой руке у него был арбалет убитого француза.

Хотя Armalite MH-12 Пусковая установка Maghook и не предназначен для меткой стрельбы, дальность стрельбы его магнитного захватного крюка достаточно большая — более ста футов.

Изначально, Мэгхук МН-12 был предназначен для уличного боя и антитеррористических операций. Его прямое предназначение связано с обеспечением самоподъемного троса и захватного крюка для подъема на здания или перекидного троса, который позволяет антитеррористическим подразделениям быстро и бесшумно врываться в помещения.

Вот почему такое маленькое ручное пусковое устройство обладало такой дальностью и силой выстрела. Он обладал современной гидравлической пусковой системой, которая обеспечивала силу вертикального полета в четыреста фунтов на квадратный дюйм. По подсчетам Шофилда, если он выстрелит в противника с расстояния в двадцать футов, есть все шансы попадания в цель.

И действительно, Шофилд уже успел в этом убедиться в бассейне, когда на коротком расстоянии, под водой, при помощи Мэгхука удалось оглушить семитонную касатку, А если выстрелить в человека на таком же расстоянии и на суше, Мэгхук, возможно, пробьет ему череп.

С таким вооружением пехотинцы могли быть уверены в своих силах, несмотря на арбалеты французских десантников.

Поэтому план сложился сам собой.

Монтана, Змей и Санта Круз должны были спускаться с уровня А, преследуя французов, в то время как Шофилд, Гант и Рикошет начнут подъем с уровня Е. При благоприятном стечении обстоятельств по пути они встретятся и дальше все должно решиться.

Гант и Шофилд сразу начали подъем.

Рикошет должен был присоединиться к ним, как только обработает Матери рану и внутривенно введет дозу метадона.

Трое морских пехотинцев на уровне А начали атаку.

Они быстро продвигались вперед в боевом порядке так называемыми «перекатными движениями». Сначала один пехотинец продвигается вперед, опережая своего напарника, и стреляет из Мэгхука, Затем, пока он сматывает его, вперед перекатывается второй пехотинец и стреляет во врага из своего Мэгхука. К тому времени, как вперед выступает третий из команды, первый уже снова готов стрелять — и так по кругу.

Действия французов были предсказуемы — они отходили, укрываясь от удара Мэгхука. Их целью было добраться до лестницы и начать спуск.

Не смотря на доклады Монтаны по поводу передвижения французских солдат, Шофилд заметил некоторую странность в их отступлении.

Они двигались слишком быстро.

В своем отступлении четверо французов совершенно проигнорировали площадку уровня В и продолжали спускаться к уровню С.

Они стремительно продвигались вперед, по двое, на расстоянии примерно в десять ярдов друг от друга: первая пара — прикрывая передний фланг, замыкающая — держа на прицеле преследующих.

Перед этим Монтана докладывал, что все четверо были в очках ночного видения. Они были во всеоружии.

Французы продолжали спускаться вниз.

Шофилд ожидал, что они остановятся в туннелях, чтобы занять оборонительную позицию. Но, похоже, у французов были другие планы. Они только раз метнулись в туннель на уровне С, позволяя преследовавшим их пехотинцам подойти ближе. И затем они снова показались на площадке, устремляясь вниз по лестнице, ведущей к уровню D.

В этот момент Шофилд вспомнил, что Тревор Барнаби говорил о стратегии.

— Хорошая стратегия — как магия, — говорил он. — Заставь врага смотреть на одну руку, пока ты работаешь другой.

— Они приближаются к юго-западной лестнице, — послышался голос Монтаны. — Страшила, ты внизу!

Шофилд продвигался по площадке уровня D, все вокруг было зеленого цвета.

— Да, мы здесь.

Он и Гант подошли к юго-западной стороне уровня D и увидели лестницу, ведущую вверх.

Шофилд заговорил в микрофон:

— Рикошет, где ты?

— Заканчиваю, сэр, — ответил Рикошет, который все еще находился на складе на уровне Е.

— Захожу с запада, сержант, — послышался голос Хосе Санта Круза.

— Дай им подойти, Круз. И затем направь их к Страшиле, — сказал Монтана.

На уровне D Шофилд и Гант подошли к лестнице. Они присели и направили свои ружья на пустые ступени. Наверху на металлической площадке послышались быстрые шаги и отдаленные звуки стреляющих арбалетов.

— Они подходят к лестнице, — сказал Санта Круз.

На металлическом покрытии послышались еще шаги.

Теперь в любую секунду …

В любую …

И вдруг, шшш …

— Пехотинцы! Закрыть глаза! Вспышка! — заорал Круз в микрофон.

Шофилд незамедлительно зажмурился, когда услышал над собой стук гранаты на металлической площадке.

Она взорвалась и, как вспышка фотокамеры, на секунду ярко осветила всю полярную станцию Уилкс.

Шофилд уже собирался открыть глаза, когда снова услышал шум справа. Как будто кто-то застегивал молнию, очень, очень быстро.

Он обернулся направо и открыл глаза. Вокруг все снова стало зеленым. Он быстро осмотрел окружающее его пространство, но ничего не увидел.

— О, черт! — услышал он голос Круза. — Сэр! Один из них только что перепрыгнул через перила!

Звук застегивающейся молнии, который он только что слышал теперь обрел смысл. Кто-то спустился по центральной шахте вниз по веревке.

Шофилд замер на секунду.

Это совсем не было похоже на оборонительное действие.

Все было спланировано — это атака.

Французы не отступали.

Они следовали своему плану.

Заставь врага смотреть на одну руку, пока ты работаешь другой…

Как игрок в шахматы, которому сделали шах, когда он сам намеревался совершить последний победный ход, Шофилд почувствовал, как голова его пошла кругом.

Что они намеревались сделать?

Каков был их план?

В конце концов, у него больше не было времени на раздумья, так как, как только он услышал сообщение Санта Круза, на него обрушился град стрел. Он пригнулся и, обернувшись, увидел Гант на полу недалеко от него. Затем он повернулся к лестнице и до того, как он успел понять, что произошло, с лестницы соскользнула фигура и оказалась прямо перед Шофилдом. Перед ним лицом к лицу стоял француз, которого он знал как Жака Латисье.

Рикошет склонился над Матерью на складе уровня Е.

У нее были глубокие вены, и дело усложнялось тем, что Рикошет пытался сделать укол в очках ночного видения. Он сделал четыре неудачных попытки, прежде чем ему, наконец, удалось ввести лекарство внутривенно.

Сделав укол, Рикошет встал и уже собирался покинуть Мать, как вдруг в туннеле рядом со складом услышал чьи-то быстрые шаги.

Он замер на месте.

Прислушался.

Вскоре шаги утихли, проследовав вниз по южному туннелю.

Рикошет шагнул вперед, схватил дверную ручку и медленно, очень осторожно повернул ее. Дверь открылась, и Рикошет внимательно осмотрел туннель через свои очки ночного видения.

Он посмотрел налево в сторону бассейна. Небольшие волны бились о край площадки.

Затем он посмотрел направо в сторону длинного прямого туннеля, уходящего в темноту. Он сразу же узнал его, этот продолговатый южный туннель вел к буровой выработке.

Так как уровень Е был самым нижним уровнем станции, именно там располагалась буровая выработка — где ученые добывали ледяные керны для исследований. Учитывая глубину, которую использовали ученые, буровая выработка уходила как можно глубже в шельфовый ледник — к югу от станции ледяной пласт был самым глубоким. Выработка соединялась с основным комплексом станции при помощи длинного узкого туннеля, длина которого составляла не менее сорока метров.

Рикошет услышал, как шаги исчезали в глубине туннеля.

Секунду колебавшись, он поднял свой Мэгхук и последовал за ними.

Шофилд выстрелил из Мэгхука в Латисье.

Француз быстро отскочил, и захватный крюк пролетел прямо над его головой, ударившись о лестницу. Крюк сделал петлю вокруг ступеньки и крепко зацепился за нее.

Шофилд отбросил Мэгхук и поднял арбалет в тот самый момент, как Латисье направил на него свой.

Оба одновременно выстрелили.

Стрелы просвистели в воздухе, чуть было не задев друг друга.

Стрела Латисье попала Шофилду в плечо, защищенное бронежилетом. Стрела Шофилда ранила Латисье в руку, когда француз пытался прикрыть лицо от удара. Он застонал от боли, быстро перезаряжая свой арбалет здоровой рукой.

Шофилд взглянул на свое оружие.

У арбалета француза было пять продольных резиновых направляющих желобков, в которых оставались запасные стрелы, позволяющие быстро перезаряжать оружие. У Шофилда все желобки были пусты.

Десантник, у которого он забрал арбалет, видимо, уже успел использовать все из заряженных стрел кроме одной. Стрел больше не было.

Шофилд не колебался.

Он приблизился к французу и напал не него. Он сбил его с ног, и оба солдата повалились на площадку за лестницей.

Гант все еще лежала лицом вниз примерно в пяти ярдах от происходящего, когда увидела, как Шофилд напал на Латисье.