– Это не боевой корабль, – сказал Роберт.
      – Да, – согласился майор, – мелкий транспорт или грузовоз.
      – Они уже вышли? – поинтересовался пилот.
      – Вряд ли, – ответил Сэндерс, – мы бы их увидели либо с той, либо с этой стороны холма.
      – Мне, как образцовой шпионке, следует подать им сигнал, – заметила Эмили.
      – Если вы попробуете это сделать, я вас пристрелю, – сказал майор совершенно серьезно.
      – Что за прелесть эти военные! – пробурчала кандидатка в шпионки.
      – Что будем делать? – поинтересовался Роберт.
      – Наблюдать, – ответил Сэндерс. – Отсюда просматриваются все окрестности.
      – Не лучше ли перейти на «Крейсер»?
      – Нет. После того, как они осмотрят руины базы, они наверняка захотят осмотреть и ваш корабль. А на холм они, скорее всего, не полезут.
      – Если полезут, мы спустимся на базу.
      – Если полезут, мы будем отстреливаться, – покачал головой майор. – Аварийный лифт предназначен для эвакуации, а не для проникновения на базу. Кабина ушла вниз, и нам ее не вызвать.
      Прошел час. Трое землян лежали в траве на вершине холма, глядя на вражеский звездолет. Там не было заметно никакого движения.
      – Может быть, это беспилотный корабль, – предположил Роберт.
      – Видимо, так и есть, – согласился майор. – Это обычная схема атаки: сначала боевые корабли уничтожают оборону, затем на автопилоте садятся транспорты с десантом и грузовозы с оборудованием. Но у нас тут было неплохое вооружение, значительную часть кораблей мы расстреляли еще на орбите. Видимо, это единственный уцелевший грузовоз, и не осталось никого, кто мог бы отменить его программу на посадку.
      – В таком случае, пойдем и исследуем его, – предложила Эмили.
      – Этим занимаются специальные подразделения, – возразил майор. – Для неспециалиста лезть в чужой корабль слишком опасно. Инструкция это запрещает.
      – Какое нам дело до вашей инструкции?
      – А такое, мисс, что в районе боевых действий гражданские лица должны выполнять распоряжения военных властей. Как старший по званию, я здесь представляю военные власти.
      Эмили быстро поняла, что с майором спорить бесполезно.
      Понаблюдав за имперским кораблем еще некоторое время, Роберт и Эмили вернулись на «Крейсер». Несмотря на перекошенный пол, это было, очевидно, самое удобное жилье на планете. К тому же выводу пришел и майор, появившийся вскоре после заката. Из скудных припасов Уайта был приготовлен ужин, скорее растравивший голод, чем утоливший его. Было решено оценить на утро вкусовые достоинства местных устриц. После этого Роберт изъявил согласие спать в рубке, выделив Эмили и Сэндерсу по каюте. Эмили поинтересовалась, собирается ли майор приковать ее на ночь к стене.
      – Послушайте, я не утверждаю, что вы шпионка, – ответил майор. – Я просто не знаю, кто вы такая. Но, кем бы вы ни были, вам все некуда деться с этой планеты.

      Роберт проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо.
      – Какого черта, – промычал он, не открывая глаз.
      – Мистер Уайт, мне нужно с вами поговорить, – услышал он приглушенный голос Эмили.
      – Вы не можете сделать это утром? – пробурчал пилот все еще с закрытыми глазами.
      – Утром нам будет мешать Сэндерс.
      Роберт неохотно разлепил веки.
      – Только не говорите мне, что вы в самом деле коррингартская шпионка, и не предлагайте контейнер трансуранов за помощь в убийстве Сэндерса.
      – Вы можете быть серьезным? Мне нужна ваша помощь. Вы умеете обращаться с аппаратурой транссвязи?
      – Конечно, а где вы намерены ее достать?
      – На имперском корабле.
      – С чего вы взяли, что она там есть?
      – Я не уверена, но она может там быть.
      – Даже если так – вы слышали, что сказал майор? Там может быть система самоликвидации.
      – Если бы она была, она бы уже сработала. А если мы не дадим о себе знать, мы проторчим здесь по меньшей мере несколько недель.
      – Да уж, Фредрику Коллинзу Младшему придется подождать.
      – Причем здесь Коллинз! А если в штабе вообще решат, что планета не стоит внимания? Мне не улыбается перспектива провести остаток жизни в обществе майора Сэндерса.
      – Я тронут, что вы ничего не сказали о моем обществе, но в имперский корабль я не полезу.
      – Роберт Уайт, вы трус.
      – А вы сумасбродная бабенка.
      Эмили вскипела и повернулась, чтобы уйти. На пороге рубки она остановилась.
      – Я заплачу вам ваши двадцать тысяч.
      – Двадцать тысяч я хотел за безопасную прогулку по Среднему космосу. А здесь мне предлагается лезть черт-те куда и рисковать головой.
      – Хорошо, сколько вы хотите?
      – Сто за то, чтобы я полез туда, и еще пятьдесят, если удастся отправить трансграмму.
      – Вы грабитель! Пятьдесят и двадцать.
      – Спокойной ночи, мисс Клайренс.
      – Семьдесят и тридцать.
      – Ладно, так и быть. Сто в любом случае. (Уайт совсем не был уверен в том, что на чужом корабле есть необходимая аппаратура, и что он сумеет разобраться в инопланетной системе связи.) И, раз уж ваша карточка размагничена, потрудитесь написать расписку.
      Роберт встал, зевая, застегнул комбинезон и вышел в коридор. Там он облачился в скафандр; по его совету, то же сделала Эмили. Уайт включил фонарик на шлеме, и вдвоем они вышли из корабля.
      Подойдя к коррингартскому звездолету, Роберт чертыхнулся по поводу отсутствия бластера (который забрали военные, побывавшие на «Крейсере» перед атакой на базу), уперся руками в нижний край люка, находившийся в метре от земли, и полез внутрь. Некоторое время в темном чреве корабля мелькал свет его фонарика, затем внутри вспыхнул общий свет. Это было неожиданно, и Эмили подалась назад. В тот же момент в освещенном проеме появился темный силуэт Роберта, протянувшего ей руку. Эмили забралась в люк... и не смогла сдержать крика ужаса.
      В отсеке было не менее тридцати коррингартцев. Их безобразные скрюченные тела, застывшие в неестественных позах, устилали весь пол и висели вдоль стен на ременных поручнях. Черные бугристые пальцы впивались в форменную одежду на груди, сжимали короткоствольное оружие.
      – Это не грузовоз, – сказал Роберт. – Это десантный корабль. А вот причина их гибели, – он указал на оплавленное отверстие в стене менее дюйма в диаметре. – Выстрел лишь слегка задел их, но этого оказалось достаточно для разгерметизации в верхних слоях атмосферы. А имперское командование не считает нужным тратиться на скафандры для солдат. Здесь нет офицеров, одни солдаты.
      С ужасом и отвращением смотрела Эмили на эту картину.
      – Идемте отсюда, – прошептала она.
      – Не раньше, чем мы сделаем то, за чем пришли. Видите, мне удалось включить свет, будем надеяться, что остальное так же просто.
      По вертикальной лестнице, точнее, туннелю из металлических колец, земляне поднялись в рубку. Здесь никого не было – корабль действительно сел на автопилоте. Эмили, все еще под впечатлением увиденного, осталась стоять у входа. Уайт сразу плюхнулся в кресло, осматривая непривычные панели управления.
      – Так, – произнес он, – надписи, конечно, не слишком понятные, но вообще ничего экзотического. Всякая гуманоидная цивилизация рано или поздно создаст кнопки и экраны. Мне приходилось видеть трофейный корабль; жаль, что я не удосужился изучить его управление... Вот это похоже на панель транссвязи; во всяком случае, очевидно, что с помощью этих кнопок нельзя управлять ни двигателями, ни оружием. В таком случае эта, вероятно, включает питание.
      С этими словами он нажал большую черную кнопку. В тот же момент за спиной Эмили лязгнул, закрываясь, люк. Послышались короткие резкие сигналы.
      – Что это? – Эмили обернулась, безуспешно пытаясь открыть люк, затем метнулась к пульту.
      – Не знаю... Кажется, это не панель транссвязи.
      – Нажмите еще раз на эту кнопку!
      – Не могу, она ушла в гнездо и не выходит обратно.
      Послышалось гудение каких-то механизмов, корпус слегка завибрировал. На экране сменялись неизвестные символы, видимо, цифры.
      – Это не может быть системой самоуничтожения? – Эмили вцепилась в руку Роберта.
      – Нет. Если такая система оставляет экипажу время, чтобы покинуть корабль, она не блокирует двери у него перед носом.
      Внизу что-то лязгнуло. Голос из динамика на пульте произнес несколько фраз.
      – Что он сказал? – спросила Эмили, видимо, забывшая, что Роберт не обязан понимать по-коррингартски.
      – На всякий случай сядьте и пристегнитесь.
      Эмили повиновалась. В тот же момент вибрация стала нарастать, и пол вздрогнул. Снизу донесся растущий гул. Невидимая сила вдавила землян в кресла.
      – Мы взлетаем! – в ужасе воскликнула Эмили.
      – Похоже на то. Проклятый автопилот почему-то счел программу пребывания здесь исчерпанной и теперь, видимо, возвращает корабль на имперскую базу.

      Когда перегрузка спала, Эмили едва могла дышать. Перед глазами еще плавали темные точки, и не было сил пошевелиться.
      – На этой планете нам не везло ни с посадками, ни со взлетами, – послышался сбоку голос Роберта. – Как вы там?
      – Ужасно, – прошептала она.
      – Да, это вам не прогулочный катер. Боевые корабли не предназначены для дочерей миллиардеров, для них главное – быстрота, уйти из-под огня прежде, чем тебя накроют. Впрочем, у нас даже боевые корабли без крайней надобности не летают с таким ускорением. Коррингартцы вообще более выносливы, хотя живут меньше нашего. Ничего нелогичного: природа страхуется от перенаселения. А вам здорово повезло. У нетренированного человека при такой перегрузке запросто может остановиться сердце.
      – Неужели вы... ничего не могли сделать?
      – Представьте, ничего, хотя и пытался, пока хватало сил дотянуться до пульта. Все-таки это другая система управления, хотя сходство с земными кораблями есть.
      – И что теперь?
      – Ситуация примерно такова. Вот, взгляните... нет, лучше лежите, пока не придете в норму. Короче, здесь есть экран с трехмерным планом корабля. На нем желтая точка в нижнем отсеке, там, где пробоина – видимо, это единственное повреждение. Все отсеки перекрыты гермопереборками, здесь пригодная для дыхания атмосфера, так что шлемы надо снять – кислород скафандров может еще пригодиться, – пилот снял шлем сам и помог то же сделать Эмили. – Мы все еще разгоняемся и скоро нырнем в транспространство. Подозреваю, что средств транссвязи здесь нет, а если бы и были, сейчас от них нет толку. Единственный наш шанс – разобраться с управлением и отключить автопилот. Это, конечно, идиотский вопрос, но нет ли у вас чего-нибудь вроде отвертки?
      – У меня вообще ничего нет. Моя сумочка осталась на «Крейсере».
      – Жаль. Боюсь, придется разбирать пульт. Думаю, у нас не больше часа времени.
      – А что потом?
      – Потом мы окажемся в транспространстве и ничего не сможем изменить, пока не прибудем на место. Не знаю, где находится их база, но корабль кажется слишком маленьким, чтобы поддерживать жизнь тридцати человек – или коррингартцев – в течение долгого времени. Думаю, полет продлится два-три дня. Но, прибыв к цели, мы уже не сможем улететь. На боевых кораблях, как правило, не бывает резервов топлива – звездолеты, как и женщины, борются с каждым килограммом лишнего веса.
      – Вместо того, чтобы острить, занялись бы лучше управлением.
      – О, я вижу, вы приходите в себя. Представьте, уже занимаюсь... Кстати, если вас угнетает отсутствие зеркала, можете взглянуть сюда.
      Эмили приподнялась в кресле и увидела свое лицо на одном из экранов.
      – У них в каждом отсеке установлены камеры, – пояснил Роберт, – а этим верньером можно выбирать отсек. Видите крестик на плане корабля? Сейчас он в рубке... а сейчас посмотрим, что нам оставили в наследство хозяева...
      Крестик побежал по отсекам, и на экране стали сменяться изображения. Когда крестик достиг нижнего отсека, Эмили отвернулась, но изумленное восклицание Уайта заставило ее снова взглянуть на пульт.
      Нижний отсек был пуст. Только в одном месте у самой стены валялся бластер.
      – Кажется, я понимаю, – пробормотал Роберт. – В древности на Земле полководцы использовали этот прием. Видимо, кому-то в Империи пришла в голову та же мысль.
      – О чем вы говорите?
      – Жечь корабли, лишать войско возможности к отступлению. Эти десантники могли только победить – или умереть – но не покинуть планету. Автопилот настроен так, что когда последний из них покидает корабль, он взлетает. Видимо, этот момент определяется по изменению веса содержимого нижнего отсека – в общем случае это могут быть не только солдаты, но и груз. Кнопка, которую я нажал, была, видимо, кнопкой аварийного сброса груза. Их тела были выброшены на планету, а мы взлетели. Помимо всего прочего, это оставило нас почти без оружия. Там было тридцать десантных бластеров, а остался только один.
      Наступило долгое молчание, которое прервалось раздраженным возгласом Роберта.
      – Черт, где же взять отвертку? Мне необходимо влезть внутрь, но без специальной отвертки этого не сделать. Не срезать же крышку бластером, я разворочу весь пульт!
      – Вряд ли они использовали для этого бластер.
      – Да, вы правы. Серьезный ремонт производится на базе, но мелкие неисправности экипаж должен устранять своими силами... Ага, нашел, – Роберт выдвинул ящичек и извлек оттуда необходимый инструмент.
      Эмили устало закрыла глаза. Казалось, время тянется очень медленно. Наконец она взглянула на часы. Если расчет Роберта был верен, близился момент трансперехода.
      – Уайт, ну что там у вас?
      – Ничего хорошего. Нам достался один из самых третьесортных кораблей имперского флота. Он возил только грузы и десантников, а чтобы последним не вздумалось дезертировать, из пульта вынули почти все, относящееся к ручному управлению. Если я отключу автопилот, корабль станет вообще неуправляем.
      – Хорошенькая перспектива! Значит, у нас один путь – на базу, в лапы этим тварям?
      – Не совсем так. Корабль все-таки используется для полетов по разным маршрутам, и компьютеру можно задать другой курс. Но для этого нужно ввести пароль, которого мы, разумеется, не знаем.
      – Я слышала, что иногда пароли угадывают.
      – Во-первых, современные системы защиты практически невозможно взломать за реальное время. Во-вторых, даже зная пароль, мы ничего не сможем объяснить компьютеру – он понимает только по коррингартски.
      Раздался высокий сигнал. Из динамика вновь донеслись какие-то звуки.
      – Что это? – воскликнула Эмили.
      – Похоже, пошел отсчет времени перед транспереходом.
      – Так сделайте же что-нибудь!
      – Все, что я могу сделать – это оборвать вот эти провода.
      – А к чему это приведет?
      – Я знаю только, к чему приведет, если я этого не сделаю. Прямиком к коррингартской базе.
      – Ну так рвите!
      – А я что делаю? Черт... Ни за что бы не подумал, что они такие прочные... Да помогите же мне!
      Эмили ухватилась за тонкий жгут внутри пульта, который яростно дергал Роберт. На табло отсчета двухзначные символы сменились единичной цифрой.
      – Осталось одиннадцать секунд! – крикнул Роберт. Земляне рванули жгут изо всех сил. Раздался треск, в воздухе мелькнула искра разряда, и в тот же миг надрывно взвыла сирена.
      – Вовремя, – Роберт провел рукой по лбу. – Оставалось пять секунд – их секунды почти равны нашим.
      – Вы знаете их цифры?
      – Просто знаю, что у них двенадцатиричная система счисления. Они же шестипалые.
      – Что же теперь?
      – Теперь таким же образом надо выключить двигатели обычного пространства, пока они не сожрали всю энергию... Смотрите! Опять пошел отсчет!
      Роберт опустил крышку пульта, на которой светилось несколько экранов. Вокруг одного из них мигали желтые транспаранты. На экране был выведен список из десятка строк, одна из которых была выделена цветом.
      – Кажется, созданная нами авария столь серьезна, что компьютер решил наплевать на пароль. В такой ситуации можно доверять и простому солдату... Видимо, это – список баз, оставшихся доступными после выхода из строя блока памяти – должно быть, занесенные в постоянную память. Нам предлагают выбрать одну из них.
      – А если мы откажемся?
      – Боюсь, мисс Клайренс, машина выберет за нас. Я предпочитаю свободу выбора, – с этими словами Роберт ткнул пальцем в одну из строк. Она замигала, и сирена смолкла. Желтые транспаранты продолжали вспыхивать. На табло сменилось несколько символов.
      – Сейчас перейдем в транспространство, – поведал Роберт. Он оказался прав.

      – Доброе утро, мисс Клайренс, – приветствовал Роберт входящую в рубку Эмили, – хотя лично я не считаю его добрым. Как спали?
      – Ужасно. Мне все время снилась вода, целые озера. Еще немного – и я перекушу себе вену, чтобы пить собственную кровь.
      – Ну, это было бы преждевременным. Нетренированный человек может обходиться без воды более трех суток, а мы находимся в полете только 38 часов. Но, признаться, я не ожидал, что наши коррингартские друзья окажутся столь экономны – не взяли с собой ни грамма резерва, все съели и выпили сами! Очевидно, запасы провизии для выживших в бою были на каком-нибудь грузовозе. Но, впрочем, не следует распалять воображение разговорами на эти темы.
      – Что дали ваши исследования корабля?
      – Ничего, что могло бы существенно изменить наше положение. Здесь нет излишков топлива, как нет излишков пищи – тьфу, черт! Думаю, через несколько часов автопилот посадит корабль на базу – альтернативы этому нет.
      – И что дальше? Неужели мы попадем в плен к этим выродкам?
      – А что вы предлагаете? Отбиваться от них в одиночку, имея один бластер и корабль, неспособный взлететь? Я не супермен.
      – Вы и не похожи на супермена, – Эмили окинула пилота презрительным взглядом.
      – Если вы понимаете под суперменом гору мускулов, силу динозавра и его же интеллект, то я горжусь, что не имею с этим ничего общего. Физическая сила – животный архаизм; цивилизованный человек должен уметь нажимать на кнопки.
      – Эта точка зрения общепринята на Земле, но я не знала, что она популярна на Границе.
      – Ну, на Границе в число кнопок включают гашетку бластера, только и всего. Но бластер бессилен против целой базы, а другого оружия на борту этой рухляди нет.
      – Что же делать?
      – Ну, вам-то не о чем особенно беспокоиться. Я же рассказывал о нелегальных связях между Землей и Коррингартом. Конечно, вашему отцу придется заплатить приличный выкуп, но вас скоро вернут домой. Со мной дело обстоит сложнее: во всей Галактике не найдется человека, готового заплатить за меня хоть сотую долю того, что они потребуют. Поэтому я не намерен попадать к ним в лапы.
      – Значит, все же можно этого избежать?
      – Здесь имеется спасательная капсула для пилотов. Все, что можно сделать с ее помощью – это сесть подальше от корабля. Я намерен ей воспользоваться, когда мы выйдем на орбиту вокруг планеты.
      – Я с вами.
      – Вы не понимаете, – покачал головой Роберт. – Капсула – это не космический корабль. После посадки – а сесть я хочу подальше от имперской колонии, где-нибудь в джунглях, если они тут имеются, – после посадки уже не будет способа взлететь с планеты. Земляне сюда никогда не доберутся – это коррингартский Средний космос, зона, охраняемая Бетельгейзианскими соглашениями. Мне придется вести жизнь Робинзона – без всякой надежды на то, что за мной придет корабль.
      – Но ведь на что-то вы все-таки рассчитываете.
      – Или на то, что кончится война – это маловероятно, или на то, что мне удастся тайно пробраться на базу и угнать их корабль – это уже совсем невозможно. Просто я предпочитаю жизнь Робинзона участи подопытной крысы в коррингартской лаборатории.
      – Я тоже.
      – Но вам-то это грозит только на несколько недель, максимум – месяцев, и я уверен, что они не повредят вашему здоровью – вы слишком дорого стоите.
      – Я ни на час не желаю попадать в их грязные лапы.
      – Я всегда знал, что женщины не способны действовать разумно, – пожал плечами Роберт. – Что ж, мне это только на руку. Если вы попадете в плен, они, чего доброго, выведают у вас обо мне и станут прочесывать всю планету. А если корабль сядет пустой, они, возможно, и не догадаются о нашем присутствии на планете. Пожалуй, надо привести в порядок пульт.
      Роберт кончил возиться с пультом как раз вовремя: корабль вышел из транспространства. На обзорном экране возник бирюзово-зеленый полумесяц планеты.
      – Держу пари, она пригодна для жизни, – сказал Уайт. – Они не стали бы строить серьезную базу там, где жизнь нужно поддерживать искусственно.
      – А вы уверены, что то, что хорошо для них, подходит и для нас?
      – С химической и климатической точек зрения – да, эти факторы на наших родных планетах похожи. Единственно, что меня беспокоит – бактерии и вирусы. Персоналу базы наверняка сделаны соответствующие прививки, в отличие от нас. Первое время будем ходить в скафандрах, пока не кончится кислород, а там... Ну, авось адаптируемся.
      Планета приближалась. Теперь можно было разглядеть не только моря и континенты, но и голубые ниточки рек, петляющие среди сплошных лесов. Вырастая в размерах, планета постепенно смещалась влево, поворачиваясь своей освещенной стороной.
      – Выходим на орбиту, – констатировал Роберт. – Леди и джентльмены, занимайте ваши места, – он двинулся к люку, отделявшему рубку от ангара спасательной капсулы, но на пороге остановился.
      – Мисс Клайренс, в последний раз предлагаю вам подумать. Мы рискуем застрять на этой планете до конца своих дней.
      – Общество диких зверей и даже ваше, мистер Уайт, все же лучше, чем лаборатории этих монстров. К тому же сдаться в плен никогда не поздно, не так ли?
      – Ну что ж, возможно, внизу я смогу оказывать вам различные услуги и заработаю приличную прибавку к ста тысячам. Пристегнитесь, нас будет здорово трясти при посадке.

      – Здорово трясти – это было мягко сказано, – простонала Эмили, когда врубившаяся в самую гущу джунглей капсула после финальной серии бросков и ударов наконец успокоилась.
      – Хорошо еще, что мы не висим вверх ногами, – заметил Роберт. – Думаю, вот это вас несколько утешит, – он достал из-под пульта два белых цилиндра со свинчивающимися крышками и протянул один своей пассажирке.
      – Что это?
      – Вода из неприкосновенного запаса капсулы. Есть еще четыре таких баллончика и шесть пузырьков питательных таблеток. Предлагаю выпить за успешное приземление.
      Эмили ничего не надо было предлагать. В несколько глотков она осушила свой баллончик и перевела дыхание.
      – Когда вы узнали, что у нас есть вода? – спросила она.
      – Как только нашел капсулу, – Роберт допил свою порцию и поставил цилиндр на пульт.
      – И все это время вы молчали?!
      – Это же НЗ. Я не знал, где придется сесть – это могла быть пустыня. Но мы сели в джунглях, тут должно быть достаточно воды, – он надел шлем и взял бластер. После того, как Эмили также надела шлем, Уайт открыл люк и вылез наружу, в зеленые заросли. В следующий момент он исчез из виду.
      – А, черт! – раздалось в наушниках.
      – Уайт? – ответа не последовало. – Уайт, с вами все в порядке?
      – Почти, – в шлеме слышалось его тяжелое дыхание. – Не высовывайтесь из капсулы, я сейчас вернусь.
      Через несколько секунд он показался, облепленный лепестками каких-то цветов.
      – Мы поторопились выпить за удачное приземление, мисс Клайренс. Оно еще не состоялось.
      – Что вы имеете в виду?
      – Капсула застряла в кроне гигантского дерева. Пятьдесят метров сломанных ветвей над нами – это так, самые тонкие молодые побеги, не выдержавшие удара капсулы. Сколько до земли – я не знаю, отсюда не видно, все загораживает листва. Я чуть было не проверил это экспериментально, но успел ухватиться за ветку. Но я уронил туда бластер, и это – по-настоящему скверно. Можете сами взглянуть на все это – здесь можно спокойно ходить, если смотреть под ноги.
      Немного поколебавшись, Эмили выбралась из капсулы, опершись на руку пилота. Сук полуметрового диаметра даже не дрогнул под ее тяжестью.
      Капсула действительно прочно увязла носом и крыльями в переплетении гигантских ветвей. Крона дерева напоминала целый лес: тут и там вздымались вертикальные ветви-стволы, перевитые вьющимися растениями, скрещивались веера узких и длинных листьев, свисали толстые лианы, усеянные большими яркими цветами, разноцветные мхи и кустарники нашли себе приют на сплетающихся ветвях. Метрах в десяти от капсулы высился главный ствол; даже на этой высоте он имел не менее семи метров в диаметре. Многочисленные обитатели этого живого небоскреба, сперва напуганные падением капсулы, понемногу успокоились, и воздух вновь наполнился свистами, щелчками, стрекотанием и резкими криками. Не сразу Эмили решилась взглянуть вниз. Там было все то же многоярусное буйство растительности, сливавшейся на стометровой глубине в непроницаемый зеленый ковер. Эмили пошатнулась и крепко вцепилась в руку Роберта.
      – Здесь очень высоко, – прошептала она.
      – Минимум триста метров, хотя, возможно, много больше. На этой планете сила тяжести почти вдвое ниже земной. Боюсь, здесь не только растения немаленькие... Впрочем, это еще что, на Дереке-6 есть деревья восьмикилометровой высоты. У вершин практически нет воздуха, зато полно солнечной энергии, а внизу – наоборот. Так вот, у этих деревьев имеется разделение жизненных функций по высоте...
      – Послушайте, – слова о солнечной энергии натолкнули Эмили на новую мысль, – если отсюда не видно земли, значит, снизу не видно неба и солнца!
      – Да, там должен царить вечный мрак.
      – И вы хотите спуститься туда?!
      – Если бы со мной был мой бластер, – пожал плечами Роберт, – мы могли бы поспорить о достоинствах обезьяньего образа жизни. Но теперь я должен спуститься за ним.
      – Но мы не сможем влезть обратно!
      – Скорее всего.
      – И что дальше?
      – В нескольких десятках километров к северо-востоку есть река. Я хочу добраться туда, а там посмотрим.
      Какая-то тень мелькнула над головами землян. Они посмотрели вверх. Мохнатое зеленое существо, похоже на крупную обезьяну, перелетело с ветки на ветку. Между длинными задними конечностями животного была натянута кожаная перепонка, а гибкий хвост оканчивался чем-то вроде весла и, видимо, служил рулем. Между передними лапами и телом также были перепонки. Существо ухватилось за ветку, обернуло к людям симпатичную мордочку с острыми ушами и, не спуская с пришельцев круглых глаз, стало осторожно приближаться к капсуле. На полпути оно застыло в нерешительности, опасаясь подобраться к землянам слишком близко.
      – Какой чудесный обед, – произнес Роберт. – Эх, мой бластер...
      – Не жалко вам этого симпатягу! – возмутилась Эмили. – У нас есть таблетки.
      Шлемы землян не позволяли животному слышать их разговор (хотя наружные микрофоны доносили до них все звуки джунглей). Зверь неуверенно подобрался поближе...
      Громко захлопали крылья, и громадная тень спикировала сверху. Мохнатый зверь метнулся в сторону, но было поздно. Уродливая голова на тонкой шее резко повернулась, и длинный зубастый клюв схватил свою жертву. Отчаянно крича, пушистое существо еще пыталось вырваться, но из-под кожистых крыльев хищника вынырнули тонкие передние лапы, и тридцатисантиметровые когти пронзили тело несчастного животного. Хищник тяжело поднялся метров на десять, уселся на ветку, достаточно прочную, чтобы выдержать вес его трехметрового тела, сложил когтистые крылья и принялся за трапезу. Хлынувшая кровь оросила капсулу. Затем сверху начали падать обглоданные кости, одна из них попала через открытый люк в кабину. Насытившись, тварь некоторое время отдыхала, а потом замахала крыльями и полетела прочь. Земляне все это время стояли молча, боясь шевельнуться.
      – Вот вам аргумент о пользе бластеров и вреде обезьяньего образа жизни, – пробормотал Роберт.
      – Боюсь, внизу водится что-нибудь пострашнее, – возразила Эмили.

      Самым легким и безопасным способом попасть вниз было планировать в капсуле с одного яруса ветвей на другой. Не менее часа Роберт и Эмили пытались сдвинуть капсулу с места, но безуспешно: та слишком прочно застряла.
      – Угораздило же меня выронить бластер, – Роберт в изнеможении опустился на запутавшееся в лианах крыло. – Без него с этими веточками не справиться.
      Эмили села рядом, думая о чем-то своем.
      – Похоже, это становится фамильной традицией, – невесело произнесла она.
      – Вы о чем?
      – Брат моего деда тоже пропал без вести в Дальнем космосе.
      – Никогда об этом не слышал.
      – Это было давно, восемьдесят лет назад или что-то около. Большая экспедиция, он организовал ее на свои средства.
      – Возможно, они первыми из землян столкнулись с Империей.
      – Возможно, хотя это и слишком тривиальное объяснение.
      – А вам хочется чего-нибудь романтического? Послушайте, а ведь когда пропадает кто-то из Клайренсов – это совсем не то, что исчезновение какого-нибудь Уайта. На Земле сейчас изрядный переполох, и ваш папаша наверняка назначил крупную премию тому, кто поможет вашему возвращению. Если бы я сам потребовал с него денег, это смахивало бы на киднэппинг. Но если он их предложит добровольно... ведь это куда больше, чем я могу получить с вас. Со временем размер премии будет расти... Миллионов 150, а? Как вы полагаете?
      – Вы когда-нибудь думаете о чем-нибудь, кроме денег? – Эмили неприязненно отодвинулась.
      – Чтобы не думать о деньгах, их надо как минимум иметь, – философски изрек Роберт.
      – Не думаю, что деньги моего отца помогут нам выбраться отсюда.
      – Не волнуйтесь, мисс Клайренс, когда речь идет о такой сумме, Роберт Уайт способен на невозможное.
      – Тогда дайте мне еще воды.
      – Пожалуй, вы заслужили. Коррингартские баллончики не лезут в гнезда наших скафандров, придется снимать шлем. Впрочем, нам все равно нужно привыкать к местному воздуху.