Подняли руки Уайт, оба медика, Карпер и пилоты; поколебавшись, к ним присоединился капитан.
– Я вижу, сторонники идеи атаки оказались в явном меньшинстве, – констатировал бывший десантник. – Что ж, учитывая довод о безопасности девушки, я не стану настаивать. Решение принято, мы идем на обмен.
– Я отказываюсь этому подчиняться! – выкрикнул Тарсон.
– Мистер Тарсон, если вы намерены нарушить обязательства, записанные в вашем контракте, я прикажу своим людям арестовать вас за саботаж, – спокойно сказал Ковальски. – Мистер Уайт сможет выполнять ваши обязанности; хоть он и не знает принципов работы вашей техники, но обучен с ней обращаться.
– Ну, ну, Тарсон, – примирительно обратился к инженеру капитан, – не стройте из себя последнего американского патриота. Вы можете лишь навредить себе, но ничего не измените.
Тарсон что-то пробурчал и замолк.
– Итак, с разногласиями покончено, – удовлетворенно произнес Уайт.
– Мне очень жаль, джентльмены, – раздался вдруг в помещении новый голос, – но вам придется отказаться от вашей затеи.
Изумленные лица обратились к источнику звука. Им оказался динамик главного компьютера.
77
«Невозможно!» – вот первая мысль, мелькнувшая в голове Роберта. Конечно, довольно давно уже появились компьютеры, обладающие зачатками сознания (а может, и не зачатками, но фирмы и институты никогда не признают этого – иначе они потеряют все права на эти компьютеры, ибо по Конституции ни одно разумное существо не может быть собственностью другого), но такие машины _н_и_к_о_г_д_а_ не ставят на космические корабли, тем более на военные. Конечно, «Призрак» – экспериментальный звездолет, но все же...
– Кто-то из членов экипажа говорит через компьютер, – уверенно заявил Спирит.
– Верно, – отозвался динамик. – С вами говорит член экипажа, являющийся правительственным агентом.
Присутствующие принялись в замешательстве оглядывать друг друга, пытаясь определить говорившего.
– Бесполезно, – устало сказал Роберт. – Существует устройство, преобразующее отчетливо произносимые про себя слова в электромагнитные импульсы. Оно основано не на дешифровке мыслей, а на микросокращениях мышц гортани, а потому куда проще и меньше брэйнсканера и легко может быть укреплено в ротовой полости.
– Предлагаю вам, господа, отказаться от попыток найти меня, – невозмутимо продолжал динамик. – Ваши подозрения, очевидно, уже обратились на Тарсона, потом перейдут на Уильямса или еще на кого-нибудь. Все это неконструктивно. Даже если вам удастся выяснить, кто я такой – что весьма маловероятно – и применить ко мне насилие, вы лишь чрезвычайно ухудшите свое положение.
– Мы можем договориться по-хорошему, – предложил Ковальски. – Мистер Клайренс богат.
– Не говорите глупостей, мистер Ковальски.
– Секретных агентов проверяют на брэйнсканере после каждого задания, – пояснил Уайт.
– Откуда вы все знаете? – взвился Карпер.
– В свое время я работал на Астропол, – невозмутимо ответил Роберт.
– Спокойно, джентльмены, – остановил их Спирит. – Чего вы хотите? – спросил он, обращаясь к агенту.
– Я имею полномочия от правительства Соединенных Штатов и командования Коалиционных Сил любой ценой воспрепятствовать попаданию «Призрака» в руки врага. Если не останется другого выхода, я отдам компьютеру команду уничтожить корабль. Но ведь вы – разумные люди и не станете до этого доводить.
– По-вашему, нам следует возвращаться домой? – угрюмо спросил Роберт.
– Нет. Вам следует принять план мистера Ковальски.
– Правительство и командование заинтересованы в нарушении Бетельгейзианских соглашений? – насмешливо поинтересовался Харрисон.
– Правительство и командование хотят получить отчет об испытаниях «Призрака» в боевых условиях. Поэтому мистеру Реджинальду Клайренсу не мешали организовать эту экспедицию. Что же до Соглашений, то у нас есть что возразить коррингартцам. Мы арестовали их агентов, готовивших похищение мисс Клайренс, а значит, наша теперешняя акция носит лишь ответный характер.
– Но безопасность девушки... – попытался возразить Мак-Нил.
– Джентльмены, я предлагаю вам сделку. Вы выполняете план мистера Ковальски, а я забываю о вашем недавнем желании совершить государственную измену.
– Похоже, у нас нет выбора, – мрачно констатировал Роберт.
– Весьма разумные слова, мистер Уайт.
– Вы позволите мне и впредь командовать моими людьми? – в голосе Ковальски звучала издевка.
– Разумеется. Нам известны ваши профессиональные качества, и я не сомневаюсь, что вы проведете операцию наилучшим образом.
Люди разошлись из центрального отсека в молчании и остаток полета провели в своих каютах, избегая общаться друг с другом – каждый видел в другом агента. Лишь Ковальски несколько раз беседовал со Спиритом и инженерами, обсуждая детали предстоящей операции.
Наконец «Призрак» вышел из транспространства, передавая кодовые сигналы. Одновременно на базу в Среднем космосе ушла трансграмма с указанием, где и когда «Призрак» вынырнет для дозаправки на обратном пути. Встречу с заправщиком приходилось назначать в Дальнем космосе, в зоне войны; но это была лишь самая маленькая из предстоявших опасностей.
Коррингартцы вышли на связь. Пока Спирит говорил с имперским офицером, сложная аппаратура «Призрака» прощупывала лежавшую впереди планету и анализировала поступающие сигналы; первые выводы уже сформировались в блоках компьютера.
– У вас все готово? – спросил Роберт Брауна. Тот кивнул. Роберт подал знак капитану и развернул монитор к себе.
– Теперь мы должны получить прямую видеосвязь с девушкой, – сказал он, внезапно представив, как это будет звучать в обратном переводе с коррингартского: «овладеть общением через глаза с молодым землянином-самкой».
На мониторе возникло лицо Эмили, смотревшей куда-то в пространство – очевидно, с ее стороны экран оставался черным, и она могла лишь слышать собеседника.
– Эмили Клайренс, это Роберт Уайт. Вы меня слышите?
– Роберт?! – лицо повернулось, глаза расширились. Компьютер зафиксировал первую реакцию. – Это действительно вы?
– Да, это я, а вот чтобы убедиться, что вы – это вы, мы зададим вам несколько вопросов. Вам, очевидно, уже объяснили, но на всякий случай повторю: вы должны только отвечать на вопросы, и по возможности быстро, не пытаясь передать какую-либо иную информацию голосом, жестами или еще как-нибудь. Пожалуйста, Эмили, от этого зависит ваше освобождение. Вы все поняли?
Подавив рвущиеся наружу эмоции, Эмили облизнула губы и ответила: – Да.
Роберт положил перед собой листок с вопросами.
– Ваш любимый цвет?
– Зеленый.
– Сколько вы получили на экзамене по математике в выпускном классе?
– Ээ... кажется, четыре.
– Когда вам было шесть лет, как звали вашу любимую куклу?
– Салли.
– Сколько будет 17*9?
– Мм... сейчас... 163! То есть 153!
– Второе имя вашей тетки по материнской линии?
– Элис.
– Какой породы ваша собака?
– Но, Роберт, у меня нет собаки!
– Произнесите наоборот по буквам слово «градуировка».
– А-к... в-о-р... и... у-д... а-р-г!
– В каком году Колумб открыл Америку?
– Не помню. Честное слово, не помню!
Роберт двигался по списку вопросов, иногда меняя формулировки, иногда спрашивая по второму разу. Компьютер фиксировал сотни параметров: время реакции, движение глаз, сокращения множества лицевых мускулов, изменение интонации, страх, удивление, ожидание, нетерпение, неуверенность... Правильность ответов играла лишь последнюю роль: в эпоху брэйнсканеров о человеке можно узнать все, что знает о себе он сам.
Наконец Браун жестом остановил Роберта. Тот взглянул на Карпера и получил утвердительный кивок.
– Все в порядке, Эмили. Скоро вы будете дома. («Черт возьми, хотел бы я сам быть в этом уверенным!»)
– Это она, – сказал Браун. – Конечно, если только коррингартцы не превзошли нас в психологии землян и компьютерном моделировании поведения.
– Карпер? – подал голос Ковальски.
– Я засек источник сигнала. База находится здесь, – светящийся курсор мерцал посреди экрана, на котором отображалась пока еще приблизительная карта планеты.
Имперский офицер снова вышел на связь, руководя курсом корабля. «Призрак» тормозил, переходя на эллиптическую орбиту. По мере поступления новой информации от сканеров очертания имперской базы становились все отчетливее. Теперь уже хорошо было видно, что она на планете не единственная.
– Не исключено, что девушка находится на другой базе, – заметил Тарсон. – А здесь лишь ретранслятор, на который сигнал поступает, скажем, по проводам.
– Да, на таком расстоянии СИМ бесполезен, – пожалел Мак-Нил.
Роберт уже знал, что такое СИМ – сканер излучений мозга. В принципе физические поля, создаваемые мозгом каждого человека, носят индивидуальный характер; однако их сложная структура непрерывно меняется – упрощенно говоря, ее изменят каждая новая мысль – что затрудняет поиск и идентификацию человека по его мозговым излучениям среди других людей. Однако, когда речь идет о поиске человека среди коррингартцев – или других существ иного биологического вида – задача существенно упрощается. Но даже сверхчувствительные СИМы на борту «Призрака» не могли засечь Эмили с орбиты, да еще сквозь бетонные стены и перекрытия базы.
– Будем надеяться, что они не стали усложнять себе жизнь, – сказал Уильямс. – В конце концов, они никак не ждут нападения. Это их космос, на планете и над ней полно боевой техники – им и в голову не придет, что мы осмелимся...
– Мне это тоже кажется самоубийством, – мрачно изрек Роберт. – Мы же не где-то на окраине системы – мы в зоне прямой видимости!
– Не волнуйтесь, они не увидят ни нас, ни десантные боты, – снисходительно пояснил Уильямс. – А если увидят, то совсем в другом месте.
– Вот как? Голографическая проекция? («Ни черта это не решает, нас выдает масса излучений за пределами светового диапазона...»)
– Проекция... но не голографическая, – инженер вдруг осекся, поняв, что говорит лишнее. Но Роберт уже все понял.
До сих пор системы невидимости использовали в основном разные методики поглощения и рассеивания волн плюс минимизации собственных излучений корабля. Но теперь... теперь, очевидно, найден способ передачи энергии через транспространство в произвольную точку! Когда Роберт учился в университете, это считалось невозможным даже теоретически. Корабль летит через транспространство и выходит в любом месте, но его курс непрерывно корректируется с помощью двигательной установки. Разработанная почти на столетие позже транссвязь основана на посылке через транспространство волнового сигнала, но его в нужном месте «вытаскивает» в обычное пространство специальный приемник. Теперь, значит, научились обходиться без приемника! Значит, система полной невидимости окружает «Призрак» – или некоторое тело в зоне досягаемости его генераторов – своеобразным коконом, представляющим из себя трехмерный вход в транспространство. Все излучения внутри кокона передаются через транспространство в некоторую другую точку; у внешнего наблюдателя создается неопровержимое впечатление, что именно эта точка является их источником. Излучения же извне...
– Внешние излучения огибают защитный кокон? – спросил Роберт.
– Слабые – да, – неохотно признал Уильямс, – но сильные, вроде луча боевого лазера, дестабилизируют и разрушают его. Так что речь идет лишь о невидимости, но не о защите.
Нет, конечно, функции новой технологии не сводятся к защите. Земляне фактически научились «стрелять за угол». Передача энергии в произвольную точку позволят в перспективе воевать вообще без кораблей, нанося удары непосредственно через транспространство по объектам противника на планетах, ибо энергия не имеет массы, и гравитационное поле планеты для нее не препятствие! Соответствующим образом рассчитав время, можно одним залпом уничтожить враждебную цивилизацию!
И ЭТО он хотел отдать коррингартцам!
И ЭТО уже есть у земных военных!
Впрочем, после первого потрясения Роберт быстро успокоился. По туманным намекам инженеров он знал, что даже безвредная защита «Призрака» потребляет огромное количество энергии. Значит, использование нового принципа в качестве оружия, да еще на расстоянии в сотни парсеков, да при одновременном ударе по десяткам планет потребует воистину астрономических энергозатрат. Совершенно очевидно, что ни сейчас, ни в ближайшем будущем это абсолютно не осуществимо практически.
А в отдаленном?
На мгновение Роберт испытал острое желание, чтобы ему промыли память.
Тем временем имперский офицер передал Спириту координаты космодрома.
– Как я и предполагал – это в другом полушарии, – удовлетворенно отметил Ковальски. – Не исключено, что они в самом деле не хотят играть честно. Ну, господа, нас ждет небольшая коррекция траектории. В то время, как наше изображение будет послушно следовать к космодрому, мы, невидимые, зависнем над базой, – он включил связь со своими людьми. – Томсон и Беркли идут на ботах номер 1 и 2, с каждым пять роботов; Хэндрикс и Вуд – бот N_3, 8 роботов, старший Хэндрикс; Стивенс и Ли – бот N_4, 8 роботов, старший Стивенс. О'Бейли, мы с вами займемся огневой поддержкой, – командир десантников обернулся к Роберту: – После коррекции займете место в челноке, Уайт. Вы тоже участвуете в операции.
78
– Я?! – у Роберта отвисла челюсть.
– Разве босс не говорил вам, что я могу использовать вас как пилота?
– Да... но... разве он не говорил вам, что моя безопасность...
– Я не забываю о вашей безопасности, – презрительно усмехнулся Ковальски. – Вы высадитесь после десантных ботов и в стороне от них. Как только наземные огневые точки базы будут подавлены, с ботов будет снята невидимость – иначе нам не хватит энергии до конца операции. Ваш челнок будет скрыт все время. Когда коррингартцы оправятся от шока, им, возможно, удастся уничтожить боты. Весьма маловероятно, но возможно, что они нащупают и уничтожит «Призрак». Но о вашем челноке они не будут подозревать до последней секунды, и это дает вам шанс. Вам и тем, кому удастся выбраться с базы – Эмили и уцелевшим десантникам.
– Но если «Призрак» погибнет, невидимость исчезнет.
– Верно, но челнок – очень маневренная и маленькая цель, к тому же на нем снова установлено оружие. У вас будет шанс уйти в транспространство.
– Что толку? Челнок переместиться не более чем на парсек.
– На полпарсека в точку... – Ковальски назвал координаты. – И идти туда вы будете с минимальной скоростью, так чтобы полет занял три недели. Конечно, такой режим крайне неэффективен и нестабилен, но двигатель челнока снабжен дополнительными стабилизирующими системами. Через три недели в указанную точку – повторите координаты...
Роберт повторил.
– ...прибудет земной корабль – не столь хороший, как «Призрак» – другого такого сейчас просто нет – но имеющий шансы подобрать челнок и уйти в транспространство прежде, чем к месту встречи пожалуют наши имперские друзья.
– Три недели в челноке?
– Системы регенерации справятся с вашими жизнеобеспечением.
– Но три недели в тесной кабине с толпой народа...
– Уайт! – возмутился Тарсон. – Не забывайте, что, если вам придется воспользоваться этим вариантом, мы будем уже мертвы!
– Да, я в самом деле забыл об этом... И все же, что бы там ни говорил компьютер, вся эта затея кажется мне безнадежной.
– Вы знаете лозунг «Клайренс Энтерпрайзис», – пожал плечами Уильямс. – «Технологии решают все!» А в превосходстве наших технологий вы скоро убедитесь сами.
Харрисон подал сигнал, и сразу навалилась перегрузка. Корабль менял траекторию и входил в атмосферу. Чтобы прикрыть невидимостью наземные объекты, «Призрак» должен был опуститься очень низко – на двадцатимильную высоту, но и в этом случае энергии хватало лишь на 20 минут. Впрочем, как пояснил Ковальски, если не уложиться в 20 минут, операция потеряет смысл – будут мобилизованы все ресурсы базы, и к тому же начнет прибывать подкрепление с других баз и из космоса.
«Призрак» завис в нижней точке траектории. На экране выстраивались подробные планы наземной части базы и предположительные схемы подземной. Огневые точки, антенны, ангары, летные площадки и боевая техника – все эти цели заносились в компьютеры «Призрака», ботов и челнока. На табло сменялись цифры обратного отсчета. 4... 3... 2... 1... 0!
В другом полушарии планеты на глазах у удивленных операторов космодрома снижающийся корабль исчез. Проекция была перенесена в глубокий космос – отныне коррингартцам уже не следовало видеть, что делает «Призрак». Четыре бота сорвались с направляющих и стремительно понеслись вниз, к планете. Компьютеры каждого аппарата внесли последние уточнения и откорректировали наводку на цели. На ничего не ожидавшую базу обрушился шквал огня.
В первые же секунды большинство орудий базы было уничтожено. Те же, что уцелели, вели бесполезную пальбу по ложным целям, в изобилии отстрелянным ботами. К тому моменту, как посадочные опоры ботов вонзились в сухой пыльный грунт, наземная часть базы была лишена средств к сопротивлению. Первый удар таил в себе определенный риск: если бы Эмили оказалась в наземной части, она могла бы пострадать. Но Ковальски и главный компьютер рассудили, что пленницу не станут держать рядом с ключевыми объектами внешней обороны.
Невидимость ботов исчезла. Сквозь клубы пыли к проломам в постройках базы бросились десантники в окружении тяжеловооруженных роботов. В отличие от обычных приземистых боевых киберов землян (такая форма увеличивает устойчивость и позволяет легче прятаться за неровностями местности), эти были двухметровой высоты и силуэтом напоминали гуманоидов; помимо прочего, в их задачу входило прикрывать слабую плоть людей от огня противника. Но прежде, чем четыре отряда достигли проломов, туда уже нырнули две сотни крохотных искусственных насекомых, которые, используя миниатюрные реактивные двигатели, мчались теперь по коридорам и отсекам вглубь базы, передавая информацию. Компьютеры ботов, портативные компьютеры десантников и кибернетические мозги роботов образовали сейчас единую систему, непрерывно получающую и обрабатывающую новые данные. Повинуясь командам этой системы, кибернасекомые вгрызались в стены, разрушая важные кабели, присасывались к информационным артериям базы, застревали в пазах и механизмах, не давая закрыть двери на пути десанта. СИМы показывали, что в наземной части Эмили нет; боты выплюнули новые потоки огня, снося строения. Десантники в четырех местах ворвались на первый подземный ярус.
– Пора, – скомандовал Ковальски. Роберт нажал кнопку, и челнок устремился вниз. Посадка прошла на автоматике: из-за кокона невидимости внешние излучения не проникали внутрь – пилот попросту ничего не видел, кроме темноты вокруг. Но кокон не был сплошным – в нем существовали «каналы», через которые Роберт и его компьютер поддерживали импульсную связь с остальными участниками десанта. В основе импульсной связи лежит компьютерное сжатие сигнала перед отправкой в сотни и тысячи раз, так что передача сообщения занимает доли секунды; каждый раз это осуществляется на новой частоте, так что, не зная алгоритма смены частот, практически невозможно засечь передатчик.
Роберт с удовлетворением наблюдал, как на экранах обрастают деталями планы все новых ярусов базы: кибернасекомые делали свое дело, хотя с каждым мгновением их оставалось все меньше. Системы безопасности базы были приведены в действие; задраивались люки, блокировались туннели и шахты лифтов, с грохотом опускались решетки, искрящиеся от высокого напряжения, включались защитные поля. Вооруженные коррингартцы выскакивали в коридоры, спеша на предписанные боевым расписанием места, но при приближении землян вдруг теряли координацию, роняли бластеры, падали, хватаясь за голову – психотронные генераторы десанта работали на полную мощность. У коррингартцев было мало боевых роботов – на этом во многом строился расчет организаторов операции. Роберт следил за продвижением десантников – яркие точки отмечали на планах положение каждого отряда. Когда они достигли четвертого яруса, группа разделилась: отряды Беркли и Хэндрикса продолжали стремительно продвигаться вниз, а Стивенс и Томсон исследовали уже пройденные этажи. Под землей база имела форму пирамиды: каждый последующий ярус по площади был больше предыдущего.
– Контролируем третью шахту лифта, – доложил Хэндрикс – фамилия говорившего автоматически отображалась на экране. – Оставляю одного робота для прикрытия и идем вниз на реактивных. (Роботы и люди были снабжены ракетными ранцами, что сильно облегчало перемещение по вертикали.)
– Сильное сопротивление, – это уже Беркли. – Попробуем найти другой путь.
– Захвачен диспетчерский пост! – радостно сообщил Стивенс. Через несколько мгновений на месте нескольких больших темных пятен на экране возникли подробные схемы – захваченный пост дал компьютерной системе десанта новую информацию.
– Внимание всем, – продолжал Стивенс. – Мы снимаем защиты по всей четвертой секции до двадцатого яруса. Деблокированы лифты с пятого по двенадцатый, – компьютер послушно показывал на схемах, что он имеет в виду. Было видно, как отряды Беркли и Томсона ринулись к освобожденным проходам.
«Все это прекрасно, – думал Роберт, глядя на экраны, – но когда же СИМы возьмут след?» До сих пор желаемая красная точка на схеме так и не появилась. Меж тем прошло уже почти семь минут с момента высадки десанта. Лишь 34 микроробота еще продвигались вперед. В каждом отряде уже были повреждения; три робота Стивенса, один Томсона и один Беркли были полностью выведены из строя. На борту челнока находились четыре резервных робота, но Ковальски велел беречь их до последнего – они должны были быть пущены в дело лишь после обнаружения Эмили.
– Добрались до нижнего яруса, – доложил Хэндрикс. – Похоже, здесь сосредоточены многие важные узлы. Пока встречаем ожесточенное, но плохо организованное сопротивление.
– Они ищут способ отключить наш пост от общей системы, – предупредил Стивенс. – Мы влезли в их компьютерную сеть, но они вот-вот введут резервные линии.
Периодически небольшие участки схем закрашивались зеленым: это означало, что очередным «насекомым» удалось заблокировать защитные системы или нарушить энергоснабжение.
– Беркли, курс 150, четырнадцатый ярус, коридор 14/117, – распорядилась компьютерная система. – Там деблокированы коридоры, ведущие, предположительно, к посту управления.
– На нашем участке почти все коррингартцы уже одеты в скафандры, защищающие от психотроники, – сообщил Томсон.
– У нас то же самое плюс боевые роботы, – доложил Хэндрикс.
Неожиданно большая зеленая секция вновь окрасилась в желтый цвет.
– Они нас отрубили! – крикнул Стивенс.
– Отходите к девятому лифту, – посоветовал компьютер, – по другим направлениям вам не пробиться.
Последнему кибернасекомому удалось внедриться в коммуникации базы, еще четыре его «коллеги» были уничтожены системами защиты. Больше у десанта не было мобильных разведчиков. Прошло уже двенадцать минут. С северо-запада послышалось низкое гудение; в небе показались боевые самолеты. Орудия ботов пришли в движение, одновременно сверху ударила батарея «Призрака». В темно-синем вечернем небе расцвели огненные цветы. Защитные поля ботов вспыхивали, рассеивая смертоносные лучи. Через несколько секунд в воздухе и на земле стали взрываться ракеты; потом все кончилось так же внезапно, как и началось.
– Воздушная атака отбита, – доложил компьютер. – Бот N_3 серьезно поврежден. Бот N_1 получил легкие повреждения.
Из-за горизонта в небо тянулись раскаленные нити лучей, пытаясь вслепую нащупать «Призрак».
– Контролируем пост! – доложил Беркли, и новая волна зеленого на схеме подтвердила его слова. «С тремя роботами, один из которых вот-вот развалится», – мысленно добавил Уайт.
– Мы блокированы в районе девятого лифта на восьмом ярусе, – это был Ли. – Стивенс серьезно ранен. Осталось четыре робота, кто-нибудь может нам помочь?
– Нет, – ответил компьютер. – Продвижение других отрядов в вашем направлении нерационально.
«Откуда он знает, что рационально и куда двигаться!» – со злостью подумал Уайт. Красной точки до сих пор нет! СИМы ничего не могут нащупать. Неужели это все-таки не та база и все затеяно напрасно?!
Из дымящихся руин базы выехали несколько боевых машин; прячась за бетонными глыбами, пробежали коррингартцы в тяжелых скафандрах. Это была группа, посланная для уничтожения ботов. Вновь завязалась яростная стрельба. Земля содрогнулась от взрыва.
– Бот N_4 уничтожен, – бесстрастно констатировал компьютер.
Некоторые зеленые участки снова желтели: коррингартцам удавалось постепенно нейтрализовать деятельность «жуков».
– Наземная атака отбита. Бот N_2 поврежден.
– Вуд убит! – Хэндрикс лишь подтвердил то, что секундой раньше отобразилось на мониторе. Но в этот момент с нижних ярусов выросли три зеленые дерева – последнее достижение Вуда и его роботов. В системе обороны базы снова образовалась внушительная брешь. Однако что в ней толку, если прошло уже шестнадцать минут, а об Эмили ничего не известно!
В небе на краткий миг зажглись два маленьких солнца: «Призрак» отражал атаку из космоса.
– В результате дезориентирующей деятельности микророботов два крупных отряда противника ведут перестрелку друг с другом, – сообщил обнадеживающую новость компьютер. – Ли, вы можете пробиться в третью секцию.
– Мне придется бросить Стивенса!
– Так бросайте, черт побери! – рявкнул Уайт, – если не хотите остаться там с ним навсегда!
– У меня осталось два робота, оба повреждены, – доложил Томсон. – Продвижение вперед полностью блокировано.
– Ваша позиция не является ключевой, – дал справку компьютер.
– Отступайте, – уныло согласился Роберт.
И в этот момент на схеме вспыхнула красная точка!
79
– Есть! – это был Хэндрикс. – Мы нашли ее! Восемнадцатый ярус, седьмая секция!
Несколько зеленых участков мигнули желтым и вновь позеленели.
– Их резервные линии выведены из строя, – сообщил Беркли. – Поэтому они не могут отрубить наш пост, но пытаются взять его штурмом. Мы еле держимся.
Позеленело несколько коридоров в направлении красной точки – компьютерная система, подсоединенная к аппаратуре захваченного поста, не теряла времени даром. Но его, этого времени, прошло уже больше семнадцати минут...
– Мы почти у цели, – доложил Хэндрикс, – но не можем двигаться дальше. Я разделил роботов на две пары, пока удерживаем доступ в коридоры 18/790 и 18/792, – по схеме было видно, что это ключевая позиция. Фактически, она давала единственный шанс пробиться к Эмили.
– Томсон? – крикнул Уайт.
– Вы сами видите, у меня один робот! Отступаю!
– Ли?
– С тремя роботами пробиваюсь в третью секцию. Стивенс мертв, черт бы вас подрал.
Даже если у него получится, с тремя роботами оттуда ему никак не добраться до Эмили, понял пилот. Ну что ж, похоже, снова Роберту Уайту придется заниматься нелюбимым делом. А может, плюнуть на все и выпустить одних роботов? Но после атаки на боты и разрушения многих роботов мощность общей компьютерной системы сильно снизилась, а то, что от нее осталось, сейчас должно уделять больше внимания проникновению в компьютерную сеть базы через захваченный Беркли пост, так что человек-командир во главе четырех роботов будет отнюдь не лишним... «Нового шанса может и не быть, – подумал Уайт, – а смерть от современного оружия обычно мгновенна – не есть ли это самая большая удача для человека?»
В скафандре высшей защиты, приводимом в движение сервомоторами, он выскочил из челнока. Кокон невидимости на мгновение исчез, пропуская отряд Уайта. На бегу к руинам наземных построек Роберт услышал через внешние микрофоны нарастающий гул летящих с востока ракет. Первый взрыв настиг его у обломков стены; взрывная волна швырнула пилота в его весящем полтонны скафандре через бетонные глыбы, однако ни он, ни роботы не пострадали. «Технологии решают все...»
В окружении своего кибернетического эскорта Роберт бежал по коридорам базы. Собственно, бежал за него скафандр, физические усилия самого пилота были минимальны, что давало ему дополнительные преимущества перед вражескими солдатами. Да, шестеро десантников в таких скафандрах и с ранцевыми двигателями даже без роботов представляли собой немалую силу... Сколько их еще осталось? Четверо?
– Томсон серьезно ранен, – впервые вместо фамилии докладывающего на мониторе возник номер – докладывал робот. – Продолжаю отступление.
– Продолжай, – согласился Роберт, глядя на укрепленные на рукаве мониторы. «Ты и сам, приятель, не в лучшей форме.»
– Бот N_3 уничтожен, – сообщил компьютер. – Бот N_1 получил средние повреждения.
Уайт взглянул на часы. Восемнадцать минут... Никак не успеть, даже если все пройдет гладко! Компьютер давал пилоту советы относительно наиболее легкого пути. Коридоры, носившие следы разрушений, сменялись нетронутыми; повсюду мигали желтые транспаранты и взревывала сирена. Тут и там попадались тела имперских солдат. Многие из тех, на которых не было скафандров, были не мертвы, а лишь парализованы. «Жаль, что наша психотроника не может заставить их обратить оружие против своих, – подумал Уайт, – для этого мы еще недостаточно изучили их мозг. Хорошо бы прихватить несколько экземпляров на обратном пути... – и тут же удивился: – Что это со мной? Я думаю как военный!» Отряд Роберта миновал площадку третьего лифта. Робот, оставленный здесь Хэндриксом, был давно изрублен в куски, однако он дорого отдал свою кибернетическую жизнь: несколько коридоров вокруг было завалено обломками и трупами коррингартцев. Если бы не шлем, пилот почувствовал бы сильный запах горелого мяса. Живых врагов, однако, здесь не было, ибо шахта уже не представляла ценности для десантников: она была заблокирована во многих местах. Зеленое пятно на мониторе съеживалось – коррингартцы постепенно восстанавливали контроль над базой; но несколько зеленых ростков упрямо тянулись к красной точке.
