Глава 22

Сразу после ужина стало темнеть. На краткий миг тропических сумерек наступила тишина. Но стемнело, и возобновился хор голосов. Недалеко от лагеря расположились какие-то весьма шумные существа, с голосами, похожими на стоны умирающего.

Уставшие десантники лишний раз убедились, что находятся на «живой» планете, а не на космической базе.

Наконец крики слегка стихли, и команда-восемь провалилась в желанное забытье.

Такое относительно удачное развитие событий продолжалось примерно три часа после наступления темноты.

Вдруг в одной из палаток началась суматоха Визг, рев. Мигая ошалелыми глазами, стали просыпаться люди в других палатках.

Флекер выскочил из палатки с пистолетом в руке, готовый ко всему.

Затем палатка напротив Флекера лопнула — оттуда выскочил Бозун, сорвав опоры. Приплясывая и воя, он хлопал себя руками по всему телу.

С дребезжащим воем выбежала Им Сон. Она отряхивалась, конвульсивно извиваясь, и непрерывно вопила.

Забухали револьверы, вопли стали шириться, лагерь закипел в неразберихе.

Вылетел абсолютно голый Траск. Из одежды на нем были только ботинки. Он вопил:

— Насекомые! Мать их так, всюду насекомые!

— Насекомые!

Флекер разинул рот и увидел, что рядом стоит Стрэнг, серьезный и безмолвный.

Флекер почувствовал что-то на штанине и инстинктивно смахнул это рукой. Оно тут же оказалось на руке, в запястье впилось раскаленное жало.

Флекер с проклятием отшвырнул кусачую тварь. И тут же увидел, что на земле их еще десятки.

Автоматически Флекер открыл огонь, и между палатками завизжали рикошеты.

Каким-то чудом никого не задело.

Стрэнг выбил оружие из его руки.

С воплями и проклятиями люди катались по земле. В выражениях никто не стеснялся.

— Не стрелять! — завопила танцующая на месте Им Сон.

— Какой придурок стрелял?

— Идиот, этих тварей не застрелишь!

— Заткнитесь! Надо посмотреть, не задело ли кого.

— Нет времени, — спокойно сказал Стрэнг. — Гляньте.

Он провел лучом фонаря по тому месту, где была кухня. Там клубилась кишащая масса насекомых.

Луч повернулся в окружающую темноту и выхватил спешащие шеренги новых и новых тварей. Команда была окружена.

Оставшиеся палатки начали опадать — насекомые прогрызли дыры. Воздух выходил со свистом и потрескиванием, как контрапункт к людским крикам боли и ужаса.

На ботинок Флекера вполз еще один солдат, и его пришлось сбить. Другого он раздавил каблуком. Но шли еще и еще, много, целые волны, приведенные в бешенство запахом смерти своих собратьев.

— Что нам делать?! — взвизгнула Им Сон.

Солдаты влезли на Гувек, и толстуха внезапно ожила и вскочила с воем.

Флекер дико огляделся. Он был на грани животной паники, не зная, что предпринять.

Им Сон снова завопила — на ее голые ноги полезла новая группа солдат.

Флекер стряхнул с нее насекомых, но твари были страшно быстры и старались цапнуть за руку, хватая все, что двигалось — В вездеходы! — проревел Стрэнг, дергая дверцу первой машины.

Бентри рванулся ко второй машине и впихнул внутрь неповоротливую Гувек.

— Быстрее, черт побери! — орал Стрэнг. Флекер на секунду замешкался, а затем прыгнул к ближайшей машине. Стрэнг уже был внутри, заводя двигатель.

На лагерь хлынули миллионы насекомых. Они покрыли всю стоянку.

— Смотрите! — крикнула Им Сон. Палатки со всем оборудованием и всеми припасами не было видно под плотной кишащей массой.

— Заберите меня отсюда к чертовой матери! — орал кто-то.

Ругаясь, продираясь, буксуя в каше дьявольских насекомых, они отъехали на ближайшую проплешину между корнями.

Стрэнг проехал несколько сотен метров и резко дал по тормозам. Люди выволоклись наружу, все еще хлопая себя ладонями, шипя и ругаясь сквозь зубы.

Позади них завизжал тормозами вездеход, который вел Бентри. Оттуда тоже высыпали люди, и процесс повторился.

— Где остальные? — вдруг спросил Флекер. Они оглянулись. Третьего вездехода не было видно.

— Коробка передач! — отчаянно вскрикнул Купер.

— Они не выбрались! — сказал Траск.

— Кто не выбрался? — спросила Гувек отсутствующим голосом. Она плохо соображала из-за обезболивающих лекарств.

— Кто-то должен вернуться! — воскликнула Им Сон. — Нельзя их там оставлять, они погибнут!

— А что мы можем сделать? — спросил Тарф Асп.

Флекер посмотрел назад, на остатки лагеря. В третьей машине были включены фары. Там попали в ловушку члены его группы. Значит, он должен вернуться и спасти их?

Но он не мог. И стоял, будто врос в землю.

— Рация! — сказал Стрэнг. — Вызови их по рации.

— Да, верно.

Флекер вышел из прострации и включил коммуникатор:

— Третья машина, я Флекер, отвечайте!

— Где вы там, черт возьми, шляетесь! Чертова колымага не заводится, ее всю уже облепили насекомые!

— Внутри они есть?

— И до черта, давайте быстрее. Эти твари едят все, что сделано не из металла.

— Ясно, — заключил Флекер. Он растерянно поднял глаза. Стрэнг возвышался рядом и смотрел ему прямо в лицо.

— Оставайтесь на месте, мы постараемся выработать план действий.

— Оставайтесь? Постараетесь? Вы там делайте чего-нибудь, а то нам конец! Флекер уронил коммуникатор.

— А каким чертом мы им можем помочь? — спросил Бентри.

— Вернуться не можем, — сказала Гувек. — Еще и другую машину потеряем.

— Ну так нельзя, мы должны что-то сделать! — взмолилась Им Сон. — Нельзя же бросить их на гибель!

— Иногда приходится жертвовать несколькими ради всех, — заметил Бентри.

— Верно! — согласился Траск.

— А кто ты такой, чтобы решать? — взбеленилась Им Сон.

— Я ничего не решаю. Третья машина сломалась — судьба их такая.

— Попробуем вызвать спасательный отряд, — предложил Бентри.

— Вот это правильно! — подхватила Гувек.

— А пока что давайте убираться отсюда ко всем чертям, здесь этих гадов может быть еще чертова уйма, — заключил Траск.

Флекер поднял глаза. Они принимали решение вместо него.

Стрэнг, на которого никто не глядел, шагнул ко второму вездеходу и прыгнул внутрь.

— Давай наружу! — приказал он Гувек.

— Ты кем это тут командуешь? — плаксиво возмутилась толстуха.

— Тобой. Вылезай, а то на всех места не хватит. Я поехал за ними.

— Эй, погоди, — очнулся Бентри. — Если ты там застрянешь, мы потеряем две машины вместо одной.

— Ты прав, черт побери, — ответил Стрэнг, заводя двигатель и переключаясь на ручное управление, — так что молитесь, чтобы я не застрял. Вызови их по рации, скажи, чтобы по моему сигналу они открыли дверь и бежали к моей машине. И скажи, чтобы бежали, будто ад за ними гонится!

Бывший лагерь был покрыт шевелящейся массой. В воздухе висел мягкий гул.

Третий вездеход брали штурмом. Орды рабочих грызли шины и уплотнения дверей и выходов двигателя.

Стрэнг резко тормознул возле застрявшей машины. В свете фар показались искаженные ужасом глаза запертых людей.

— Наконец-то вы за нами вернулись! — каркнуло радио, — Не теряйте рассудок, а то все здесь погибнем! — Он открыл дверь на счет «четыре».

Тут же открылась дверь третьей машины. Люди вылетели наружу и огромными прыжками рванулись к открытым дверям второго вездехода.

И пушечными ядрами влетели внутрь, налетая в спешке друг на друга.

С ними внутрь проник еще десяток солдат. В салоне загремели шлепки и проклятия. Дверь захлопнулась.

На ветровом стекле кишели солдаты. Стрэнг включил дворники и поехал прочь от лагеря со всей скоростью, какую мог себе позволить на таком бездорожье.

Доехав до остальных, он остановился.

— Все остальное сожрали насекомые.

— Да, — отозвался глухо Флекер, глядя на него с чем-то вроде благоговения.

Глава 23

После кошмарного ночного перехода группа все же добралась до берега. Они сразу же вызвали «Основатель», но все шаттлы были заняты. С базы отдали приказ окопаться и открыть неприкосновенные запасы пищи.

Ситуация складывалась угрожающая. От укусов у людей поднялась температура, а противоядие кончилось. Многие в суматохе потеряли респираторы и серьезно рисковали подхватить грибок.

Занималось утро. Налетели кусачие мухи, и от них надо было отбиваться аэрозолем, который тоже уже кончался.

— Знаете что? — громко сказал Траск. — Я отдаю свою долю этого чертова Нового Мира. Не стоит оно того.

— Ладно, Траск, мы это уже слыхали, — отозвался Бентри.

— И вообще молчал бы, не тебя одного покусали.

— Тревога! Опять эти летающие уроды!

— Жрать охота, просто хоть камни грызи. Из первой машины вылез Стрэнг.

— Сюда летит шаттл. Я его поймал на радаре вездехода, Раздался общий вздох облегчения.

— Вовремя они, — буркнул Траск.

Вскоре на небе появилась серебряная точка. Она сделала круг над океаном и повернула обратно к полуострову.

От этого зрелища люди просто ожили. Кто-то кричал приветствия, кто-то махал руками. Грохнули тормозные бустеры, и все скрылось в облаке пара.

Через несколько минут, когда развеялись последние выхлопы газа, открылись люки и вывалились пандусы.

Команда-восемь забилась в вездеходы и медленно двинулась к шаттлу, застывшему на берегу.

Возле пандусов задвигались фигуры. Навстречу вездеходам шли люди. Подъехав ближе, команда высадки увидела то, чего и ждать не могла: это были клонированные охранники Халифи. Повелительным жестом вездеходам было ведено остановиться.

— Стоп! Глуши моторы! — закричал один верзила с винтовкой в руке.

— Эй, вы что, у нас раненые!

— Подождете следующего шаттла. Этот только для Халифи.

И действительно, из шаттла вышла группа мужчин в головных уборах Халифи и в камуфляже. Они расселись по вездеходам и поехали по песчаному гребню. Возле побитой пары машин команды-восемь они остановились, и из вездехода вышли две дородные фигуры. Они постучали в окно машины Флекера и сняли респираторы.

— Эй, офицер, — произнес первый, с мясистым лицом, толстыми губами и близко посаженными глазами, — как оно там, на материке? Дичь видали?

— Дичь? — переспросил изумленный Флекер.

— Дичь, офицер, бабуиновдов, например. Храбрые твари, бросаются прямо на винтовки!

— Мы… — Флекер от гнева просто потерял дар речи. — Нет, не видали.

— Жаль, а то мы собрались поразвлечься.

— Как вы смеете! — ворвалась в разговор Гувек. — Как вы смеете за таким делом гонять шаттл! Вы что, не понимаете, что у нас раненые? Им срочно нужна медицинская помощь!

Ничуть не смутившись этой гневной жалобой, принц Халифи обернулся к ней.

— Как твое имя, женщина? — произнес он. Гиганты-телохранители шагнули вперед. Кто-то из них со щелчком взвел затвор.

Гувек нырнула в глубь вездехода, окно поднялось.

— Тарик! — сказал второй Халифи. — Не надо — Но, друг мой, почему нет? Она явная смутьянка, и ее следует устранить, ты не считаешь? И к тому же у остальных будет стимул хорошо себя вести. — Он посмотрел на десантников, стоящих возле первой машины. — И помните, собаки, что стоите перед хозяином!

— Да ладно, Тарик, что ты из-за них расстраиваешься. Они нам еще нужны. Брось ты их, поехали на охоту!

Тот, которого назвали Тариком, повернулся с неразборчивым проклятием и тяжелыми шагами пошел к своему вездеходу.

Телохранители медленно опустили стволы винтовок и отступили на несколько шагов.

Флекер перевел дыхание. Стрэнг и Траск на заднем сиденье вездехода поставили пистолеты на предохранитель.

Дверь в вездеход Халифи захлопнулась, и машины исчезли в облаке пыли.

Команда-восемь осталась ждать своего шаттла.

Шли часы. Чужое солнце переползло через зенит и стало клониться к закату.

Вдали слышалась пальба. Сначала отдельные выстрелы, потом они слились в канонаду.

— Кажется, нашли себе работу, — буркнул Траск.

Флекер смотрел в лес.

Чтобы спасти остатки гордости, он должен был встать с Халифи лицом к лицу и наказать их за такое отношение к научной службе. Но это значило обречь себя на смерть.

Флекер сглотнул пересохшим ртом. Он не хотел умирать. Он придержит свои обиды на потом, когда как-нибудь вернется на корабль.

Через час или больше стал слышен рев и чихание моторов возвращающихся вездеходов. В облаке пыли охотники промчались мимо, с крыш машин свешивались темные мохнатые тела.

Халифи расположились перед шаттлом и стали снимать свой триумф на видео.

Флекер наблюдал за ними в бинокль.

Наконец принцам наскучило наслаждаться триумфом, и машины въехали по пандусам в корабль. Тела убитых бабуиноидов завернули в пластик и закинули в грузовой отсек.

Подняли пандусы, задраили люки, заработали двигатели, шаттл медленно оторвался от земли, описал плавную дугу в сторону океана и пошел вверх, набирая скорость.

Все это на глазах людей из команды-восемь.

День медленно шел к вечеру, солнце клонилось к западному горизонту. Люди горько молчали.

Наконец прилетел другой шаттл, описал над океаном дугу и с грохотом сел на полуостров.

Медленно, с трудом заставляя двигаться измотанные тела, команда-восемь потянулась к пандусу.

Глава 24

Днем позже Лейла Халифи спускалась на лифте на уровень Кают. Она переоделась проституткой: сексуального покроя костюм из псевдошелка, высокие каблуки и чулки сеточкой. Окинув ее взглядом, охранники больше не обращали на нее внимания.

Как и договорились, встретились в каюте Аделаиды: Лейла, Аделаида и Мелисса.

Лейла почувствовала, что девушки сильно повзрослели. Без руководства Дэйна ответственность легла на них, и это не могло не сказаться. Лейла созналась себе, что немного им завидует.

Аделаида недавно усилила систему безопасности. Повсюду на стенах стояли нуль-зонные генераторы и сенсоры. Они создавали в середине комнаты зону, где нельзя было вести визуальное наблюдение и подслушивание. Там они и встали в круг.

— Отличная нуль-зона, Аделаида, — отметила Мелисса, проверив наручное устройство.

— Все сама сделала, — гордо ответила Аделаида — Хотя, если честно, Тоуб мне помогал.

— Ты уверена, что нас не могут подслушать? — спросила Лейла — Такая нуль-зона — лучшая из возможных, — заверила ее Мелисса. — Уж ты мне поверь, я их много строила.

Лейла подняла бровь.

— Значит, все, что мы сейчас скажем, останется между нами?

Аделаида и Мелисса инстинктивно переглянулись. Лейла не доверяет им? Все-таки они — Фанданы, а она — Халифи.

— Ну… — начала Аделаида.

— Вам нужна моя помощь, я правильно поняла?

— Да, — не стала хитрить Аделаида. — Нам нужна аудиенция у Ибрагима. Надо начать переговоры о недовольстве в Креслах, иначе…

— Грянет давно предсказанное восстание? — Лейла пожала плечами. — Боюсь, что это предусмотрено загодя. И не думаю, что Ибрагима очень уж беспокоит эта маленькая шарада.

Аделаида и Мелисса снова переглянулись. Да, это была принцесса Халифи.

— Но если будет восстание, многие погибнут Мы должны это предотвратить, — мягко сказала Аделаида.

Лейла медленно кивнула. Неужели она теперь такая, как и вся ее семья?

— Да, конечно, вы правы. — Она подняла глаза. — Что я могу сделать?

— Ты можешь отвести нас к Расу Ордеру? Мы бы поговорили с ним. Он всегда казался вполне разумным человеком.

— Вы правы. Рас довольно разумный человек что очень необычно в моей семье. Но вы же все знаете о моей семье, не так ли? Вы изучали нас годами Аделаида слабо улыбнулась, пожав плечами в ответ:

— Ну, в общем, да. Пришлось в силу обстоятельств.

— Предмет изучения не самый приятный, — принужденно улыбнулась Лейла. — И вы, несомненно, знаете о моем унижении, о моем, так скажем, наказании за то, что я жила с Дэйном?

Мелисса подняла брови в неподдельном изумлении.

Что же они сделали с непокорной принцессой? Халифи на все способны. Всем были отлично известны страшные рассказы о варварских ограничениях, которым подвергались женщины Халифи.

— Да, дорогие мои, вот это я, принцесса крови, и мне дали этот жалкий номер в гаремном квартале. Вы представить себе не можете, какое это оскорбление! Я — отверженная, и говорить со мной никто не станет.

Мелисса фыркнула: могло быть и хуже.

— Может быть, мы можем себе представить, — сказала Аделаида спокойным голосом.

Лейла кивнула. Эти, может быть, и могут. Фанданы теперь тоже были унижены. Это уже не был тот могучий клан Фанданов, что правил прежде в системе Урана.

— Да… — сказала Лейла, собираясь с мыслями. — Так или иначе ни с кем из вас я уже сто лет не виделась.

Она запнулась, будто бы что-то преодолевая, и в глазах ее появилась тревога.

— Как он там? Я хочу сказать, как там Дэйн?

Аделаида и Мелисса снова переглянулись. Значит, она не слыхала?

— Так ты ничего не знаешь? Лейла покачала головой. Аделаида проглотила комок и сказала:

— Дэйн подрался на Зеленой палубе с молодчиками Халифи. Они убили его и спустили в утилизатор.

Лейла побледнела. Белые пальцы взметнулись к губам. Из глаз покатились слезы.

Лейла все еще любила Дэйна. И было ясно, что она очень далека от внешнего мира в уютном коконе богатства на Пурпурном уровне.

— Нет, я ничего не знала, — сказала принцесса охрипшим голосом. Она судорожно вздохнула. — Извините меня. Я не могла этого ожидать.

— Прости, — сказала Аделаида, — я думала, ты знаешь. Он уже больше года как погиб.

— Нет, я… — По щекам Лейлы катились слезы. Наступило долгое неловкое молчание, прерываемое только ее тихими всхлипами. — Мне никто ничего не рассказывает!

Лейлу даже удивило, что ее так ранила гибель Дэйна. Она уже думала, что его забыла, что для нее он — просто человек, каких много. Просто отчаявшийся, разбитый, уничтоженный человек.

Наконец она овладела собой настолько, что смогла продолжать:

— Я прошу прощения. Вы понимаете, для меня это просто шок.

— Мы понимаем, — ответила Аделаида. — Жаль, что мы тебе вовремя не сообщили. Но мы так давно не виделись, и я была уверена, что тебе сказали.

— Увы, у меня очень мало связи с прежней жизнью. Фактически я пленница, и потом… — Она запнулась. Лицо ее было бледно-серым. — Я оставила надежду, что его можно спасти. Слишком далеко зашло…

Она не смогла закончить. И снова они ждали в молчании. Наконец Лейла заговорила:

— Извините, я знаю, у нас мало времени, и у нас есть другие дела. Свое горе я буду переживать потом, одна.

Аделаида внимательно посмотрела на Лейлу. Она никогда не понимала ни ее, ни причин, по которым она из всех людей выбрала Дэйна Фандана. Они были так непохожи, почти всегда стремились к разному. Но Аделаида неизменно чувствовала мощь той любви, которую они друг к другу питали. Она видела, что это неодолимо, как стихийная сила. Иногда она даже завидовала.

— Хорошо, я поговорю с Расом Ордером. Но Ибрагим — это совсем другое. Он очень немногих к себе допускает.

— Он должен нас услышать! Нельзя допустить, чтобы разразилась война.

— Ибрагим может не счесть это столь важным. Он признает лишь переговоры с позиции несокрушимой силы.

— Мы сможем убедить его в обратном.

— Сомневаюсь, что это возможно. И если кто-нибудь вообще может вам помочь, то это Рас Ордер. Аделаида посмотрела на свои руки.

— Что-нибудь еще? — спросила Лейла.

— Да, — ответила Мелисса. — К нам доходят лишь слухи о планах Ибрагима. И любая достоверная информация была бы очень полезна для наших расчетов.

Лейла красноречиво пожала плечами.

— Из всех членов семьи я — последняя, кому Ибрагим стал бы доверять свои планы, но что касается его намерений, их трудно было бы не понять. Новым Миром будут править Халифи.

— Всей планетой?

— Абсолютно. На планету будут допущены только самые податливые, самые соблазнительные, самые послушные.

— Ты уверена?

— Это известно всем, даже там, где я живу, — в гареме.

— Я слыхала, что в гареме все часто становится известно раньше, чем в других местах, — заметила Мелисса.

Лейла повернулась к ней с горькой улыбкой:

— Это, моя милая, в классическом гареме. Но братья Халифи живут уже очень долго и слишком стары для секса. Как бы там ни было, в гареме ходят лишь не очень важные секреты. Так что если я что-то знаю, то лишь то, что знают все на Пурпурном уровне.

— А что будет с остальными, со всеми нами? — спросила Мелисса.

— Я думаю, что корабль превратят в тюрьму на орбите. Нежелательных людей можно держать здесь вечно.

— Они настолько уверены в своих силах?

— А ты бы не была уверена? У них пятьдесят специально выведенных охранников. Эти люди хорошо вооружены и отлично владеют оружием.

Держа под контролем обитаемую зону, братья держат вас в кулаке.

— Потому что они в любой момент могут отключить воздух?

— Именно так, — сказала Лейла, оглядев Мелиссу оценивающим взглядом.

Мелисса придержала язык. Может быть, выход и был, и они с Аделаидой его обсуждали, но сейчас о нем говорить не следовало. Во всяком случае, в присутствии Халифи.

— Нет, — продолжала Лейла, — это безнадежно. Ваше восстание будет подавлено, зато у Ибрагима появится повод.

— Тогда еще важнее попытаться поговорить с Ибрагимом и предотвратить восстание.

— Я понимаю. Мы должны попробовать — слишком много жизней поставлено на карту.

Как только Лейла вышла за дверь, Мелисса повернулась к Аделаиде.

— Настало время подумать о нашей последней возможности, — тихо сказала она.

Аделаида задумалась. Действительно ли другого выхода нет?

Мелисса стала терять терпение, что вообще было в ее характере.

— Послушай, Аделаида, нельзя дальше откладывать. Кресла в любой момент взбунтуются. Они обречены на поражение, а тогда будет поздно.

— Да, но это риск.

— Мы не имеем права бояться риска. Я пойду. Хидео пойдет со мной.

— Ты слишком в этом уверена.

— Хидео пойдет. Если нужно будет, я его заставлю.

Глава 25

Принц Рас Ордер принял Аделаиду в задней комнате своих апартаментов, темной и тесной. Но он мало что мог ей предложить.

— Я понимаю причины, приведшие вас ко мне, и уважаю их, но боюсь, что вы просите невозможного.

— Почему? Я хочу только поговорить с Ибрагимом. Он не может не видеть необходимости предотвратить кровопролитие!

— Разумеется. Ибрагим — гуманный правитель. Но его ограничивает воля его братьев. Позволить себе проявить слабость он не может.

— Слабость? Предотвратить массовую гибель людей — значит проявить слабость? Простите меня, но я всего лишь Фандан и подобного образа мыслей понять не могу.

— Таков образ мыслей Мерцика. Он человек старой школы и старается подражать знаменитым правителям нашего прошлого.

— Пиратам? Бандитам с астероидов? Прошлое вашей семьи полно кровавых дел и злобного коварства!

Рас Ордер улыбнулся в ответ.

— Такой взгляд на вещи вполне возможен, но в моей семье это считается временем славы.

— Хорошо, но Мерцик — это лишь один голос. А другие? Фарук и Фейсал?

— Они разрываются между обоими путями, но каждый из них ограничен мощными силами, которые на их встречах представлены быть не могут.

— Да? И какими же?

— Для Фарука это его бабушка Калима. И она думает почти как Мерцик. У Фейсала это жена и теща. Фактически у них в этом эксплуатационном комбинате почти треть голосующих акций.

Недоумение Аделаиды от Раса не ускользнуло.

— Да, верно, дом остался позади. Но моя семья по-прежнему решает все дела вот в таких традиционных структурах нашей корпорации.

— Эксплуатационный комбинат… От этих слов кровь застыла в жилах. Халифи решили украсть Новый Мир, точно как Лейла сказала. Она осела в кресле.

— Значит, мы никак не можем это остановить. А когда вы перебьете несколько сотен людей, что дальше?

Рас Ордер принял озабоченный вид.

— Боюсь, что Мерцику удалось навязать свой план сурового обращения с пассажирами.

— Что? Что вы говорите?

— Ну… — Рас смешался, а затем наклонился к ней, включив движением руки звуковую завесу, и прошептал:

— Хочу сказать вам правду. Готовьтесь к самому худшему.

Аделаида задрожала.

— После поражения пассажиры пройдут строгий отбор. И только самые, скажем так — полезные, будут приняты в колонисты Нового Мира.

— А остальные?

— Останутся в Креслах неопределенно долго.

— А повстанцы?

— Зачинщики будут уничтожены, а остальные, скажем так, будут отрабатывать пожизненный срок.

— Вы этого не сделаете! Эти люди все отдали ради «Основателя»!

Рас Ордер протянул руки:

— Поверьте мне, моя семья на это способна. Их понятия цивилизованности не совпадают с вашими.

Аделаида смотрела на принца остановившимся взглядом. Рас Ордер вернул на лицо улыбку и заговорил немного громче:

— Что касается лично вас, то здесь определенно можно кое-что сделать.

Аделаида не отвела взгляда. Рас Ордер сцепил руки под подбородком.

— Может быть, если вы пересмотрите свой ответ на мое предложение, я смогу найти для вас место в моем собственном доме. Таким образом, вам будет гарантировано место в Новом Мире.

Предложение? Какое еще предложение? Аделаида открыла было рот, чтобы спросить, но тут прорезалась память. Рас Ордер предлагал ей составить ему компанию в постели в интереснейшем сеансе курения гашиша и сексуальных отношений. Давным-давно, когда они первый раз были на базе Халифи. Будто в другой жизни.

Аделаида с трудом сглотнула. Вдруг пересохло в горле.

— Мне очень жаль, но я не могу. Я… — Она была не в силах завершить фразу.

Темные глаза Раса Ордера гипнотизировали, манили. Аделаида лишь смотрела на него взглядом раненого животного.

После долгого молчания принц сказал:

— Поверьте, мне тоже очень жаль.

Это прозвучало настолько искренне, что ей стало еще страшнее.

Аделаида неуверенно поднялась и кое-как — будто кто-то ею управлял — выбралась из апартаментов принца.

Придя к себе в каюту, она еле могла говорить. Тоуб поднял глаза от докладов, которыми был занят, и увидел, что Аделаида рыдает возле кровати.

Он подошел к ней и осторожно тронул за плечо.