Совсем недавно мне попалась одна сутра Шанкья удивительной красоты: «Дьянам Нирвишайам Манах» - так сутры Шанкья определяют дхьяну. Медитация есть ум без мыслей, без чувств, без воли. Медитация есть сознание без всякого побуждения. Дьянам Нирвишайам Манах. Здесь нет стремления, ни к какому объекту. Вы ни к чему не стремитесь. И тогда вы в дхьяне, тогда вы в медитации. Вы ничего не делаете, вы ничего не делаете ни на каком плане. Все делание просто исчезло. А внутри вас - полная тишина и абсолютный покой.
      Пусть это слово - «покой» - запомнится вам. Расслабление. Вы не можете этого устроить, помните. Как вы можете это устроить? Если вы устраиваете это, вы не можете расслабиться, так как расслабление становится целью, а вы становитесь деятелем. Вы можете это только понять. Вы можете только позволить этому случиться; вы не можете этого устроить, не можете вызвать это силой. Это не имеет ничего общего с вашими действиями. Вы можете только понимать, как это происходит, и оставаться в этом понимании. И это приходит.
      Дьянам Нирвишайам Манах. Когда есть ум без всякого желания, объекта, цели, никуда не движущийся, как тогда может возникнуть напряжение? Это ведь не состояние концентрации. Это совсем не концентрация, потому что концентрация предполагает стремление; концентрация - это разновидность напряжения. Это даже не внимание, так как внимание - это тоже разновидность напряжения.
      Британская энциклопедия определяет слово «медитация» как «концентрация». Но это абсолютно неверно. Медитация - это не концентрация. Концентрация означает стремящийся, принуждающий, повелевающий ум, пытающийся что-то сделать. Вкладывание всей своей энергии в одно направление - вот что такое концентрация. А медитация означает, что вы не вкладываете свою энергию ни в какое направление, она просто переполняет вас. Она не устремляется в каком-то определенном направлении - она просто переполняет, как аромат, аромат, льющийся из цветка, не устремляющийся ни в какой пункт назначения - ни на север, ни на юг. Он никуда не движется, или движется во всех направлениях. Куда бы ни понес его ветер, он готов двигаться. Он полностью расслаблен.
      Это происходит иногда и с вами. Мне бы хотелось, чтобы вы запомнили: это не что-то редкое, что случается только с религиозными людьми. Это происходит и в обычной жизни, но вы этого не замечаете. Вы этого боитесь.
      Совсем недавно я получил письмо от одной женщины. Она находилась здесь, а потом уехала домой. На протяжении шести месяцев она неотступно пыталась медитировать, но то, что происходило, не отвечало ее представлениям о медитации. Должно быть, у нее были какие-то ожидания на этот счет. Должно быть, она что-то ждала, но этого не произошло.
      Она написала письмо с тем, чтобы рассказать, как однажды она сидела в комнате. Делать было нечего. Муж ушел в офис, дети отправились в школу, дом был пуст. И она просто сидела, ничего не делая, и не было желания что-то делать. Она просто сидела в кресле с закрытыми глазами - и это случилось. Это случилось внезапно, принеся сразу все свои благословения. Но она испугалась. Она испугалась, потому что это случилось внезапно - потому что это было, медитация была, а ее не было. Она сильно испугалась и просто вырвала себя из этого. У нее было такое чувство, что она исчезает.
      Да, это случается. Ваше эго не может здесь существовать. Ваше эго здесь невозможно. Ваше эго есть не что иное, как все ваши напряжения, вместе взятые. Ваше эго есть не что иное, как пучок прошлых напряжений, настоящих напряжений и будущих напряжений. А когда вы не напряжены, эго просто разбивается на куски.
      Она испугалась. На протяжении шести месяцев она пыталась медитировать, и ничего не происходило, а потом, в один прекрасный день, это произошло. Это произошло, когда она этого совсем не осознавала. Она была захвачена врасплох. Это произошло. А ведь она вызывала это, хотела этого, просила об этом, молилась - но оно не приходило. И вот оно пришло. Но она упустила. Это пришло, но она испугалась. Этого было слишком много. У нее было такое чувство, что она могла в этом исчезнуть, а выйти бы уже не смогла. И она вытащила себя сама. А теперь пишет, что она плачет, льет слезы и хочет, чтобы это вернулось.
      Но это желание, вернуть его, не поможет, оно ведь пришло в тот день, когда не было никакого желания. Когда не было ни малейшей мысли о том, что это должно случиться, оно неожиданно пришло. Оно всегда приходит как внезапная вспышка.
      Таков четвертый путь, вот почему он называется «раджа-йога» - «царский путь». Царю не полагается ничего делать. Это полагается слугам. А царю ничего не полагается делать. Он сидит себе на своем троне, и все происходит само собою. Для этого же существует столько людей. Вот почему он называется раджа-йогой - путем царя. Остальные три обычны - четвертый же, поистине, исключителен. От царя не ждут, что он будет что-то делать, он просто расслабленно сидит. Вот что мы имеем в виду, когда говорим о царе. Делание исчезло, познавание исчезло, чувствование исчезло - царь полностью расслаблен. И это случается в таком расслаблении.
      Суфии и люди дзен - это раджа-йоги, идущие по царскому пути. Ни сознание не меняет содержания, ни содержание не меняет сознания. Таков фундаментальный принцип: ничто не меняется, изменения не происходит.
      Все остается как есть. Есть цветок, и есть вы. Вы не изменяете цветок, а цветок не изменяет вас. Оба существуют вместе. Это существование без стремления.
      Люди дзен называют его нирваной, не-целью - нирваной. Человек просто перестает быть. Слово «нирвана» красиво. Оно означает: как будто кто-то задул свечу. Всего несколько минут назад она была, свеча ярко горела, а потом вы ее задули. И пламя теперь исчезло в бесконечности. Оно стало частью космоса. Вы не можете его найти. Не можете проследить, куда оно делось, где оно. Оно просто исчезло.
      Есть одна суфийская притча.
      Суфийский мистик входил в деревню и встретил маленького мальчика, который нес горящую свечу. Мальчик направлялся к мечети. Сгущались сумерки, и мальчик шел к мечети, чтобы поставить туда свечу - то был обряд богопочитания.
      Мистик увидел мальчика, невинного мальчика, его лицо было освещено светом свечи. И мистик спросил мальчика: «Ты сам зажег свечу?». «Да, господин», - ответил мальчик.
      Тогда мистик шутливо спросил: «Значит, ты, наверное, видел, откуда приходит пламя? Не смог бы ты рассказать мне, откуда приходит пламя?». Мальчик рассмеялся, задул свечу и сказал: «А вы теперь увидели, как оно ушло. Не смогли бы вы рассказать мне, куда оно ушло?».
      Никто не знает, откуда оно приходит, и никто не знает, куда оно уходит. Оно приходит из ничего, или из всего, что, впрочем, то же самое; и уходит в ничто, или во все, что то же самое. Такова нирвана.
      Суфии называют ее «фана». Это означает в точности то же самое. Человек полностью исчезает. Нет надобности, куда-то идти по дороге воли, или по дороге познания, или по дороге чувств. Делать ничего не нужно - ведь если вы что-то делаете, вы будете оставаться, вы немного задержитесь. Что-то от эго может задержаться. Не нужно никакого изменения, никакого улучшения, никакой попытки сделаться лучше - просто будьте.
      Мухаммед говорит: «Будь в этом мире как посторонний или как прохожий». Будь в этом мире, но не будь от него. Будь в этом мире, но не позволяй этому миру быть в тебе. «Будь для этого мира, как если бы тебе жить еще тысячу лет, а для следующего - как если бы ты должен умереть завтра». Проживай это мгновение, как будто ты собираешься жить вечно, и все же помни, что следующее мгновение может не прийти. А потому живи во всей полноте - и все же оставайся свидетелем. Вовлекайся в него - и все же оставайся наблюдателем на холме.
      Именно это и делал Джунаид.
      А теперь обратимся к этой истории.
 
       Древний суфий Джунаид учил на наглядном примере...
      Суфии всегда учат на наглядном примере. Лучшего способа не существует. И потому всегда бывает так, что когда посторонние приходят к суфийскому Мастеру, они всегда бывают озадачены, так как не могут понять, что происходит. Они не знают всей истории. Они берут только тот фрагмент, который у них перед глазами. И это может быть наглядный пример. Это может быть что-то, о чем бывают в курсе ученики и Мастер.
      Гурджиев имел обыкновение делать то же самое. И посторонние всегда бывали озадачены. Существуют сотни книг, написанных о Гурджиеве посторонними людьми. Естественно, все они против него, потому что они не знают всей истории. А, между тем, это единственная возможность для постороннего узнать всю историю.
      Например, если бы вы неожиданно пришли к Гурджиеву, вы бы, скорее всего, удивились. Он мог кричать - унижать кого-то, используя бранные слова. А он был непревзойденным мастером в использовании бранных слов. Когда он был в ярости - он действительно был в ярости, казалось, что он, того и гляди, убьет.
      И если бы вы это видели, вы бы, естественно, удивились: что это за Мастер? Он вовсе не производил впечатления просветленного человека, так как у всех вас имеется определенное представление о просветленном: что-де мастер должен быть таким-то и таким-то. И он должен оправдывать ваши ожидания. Однако Мастера существуют не для того, чтобы оправдывать ваши ожидания. У них есть более важные задачи, нежели оправдание ваших ожиданий. Они здесь не для этой работы. Они не нуждаются в вашем уважении или в каком-либо почитании. Общественное мнение их не интересует; им не нужен ваш избирательный голос. Они совершают что-то очень большое, а это возможно понять лишь тогда, когда вы - свои люди.
      Свой человек знает, кого Гурджиев поливает отборной бранью. Он знает, или, может быть, в какие-то мгновения он знает, а в какие-то мгновения он также упускает. Бывают такие мгновения, когда вы недоумеваете: «Что это за человек? Почему он так сильно меня ругает? Что я сделал?» Вы могли допустить какую-то маленькую оплошность, пустяк, а он весь выходил из себя - как будто вы совершили грех. Иногда даже свой человек мог упустить. Но свой человек сможет запомнить. Гурджиев говорил: «Вы должны быть наблюдательными. Я буду провоцировать вас, я буду провоцировать вас многими способами, чтобы вы потеряли свою наблюдательность».
      И теперь между Гурджиевым и его учениками что-то проясняется. Но вы, как посторонние, упустите это. Он не в ярости. Ярость лишь действие: это его ученик провоцируется на гнев. И если ученик сердится, он упускает суть. Он теряет возможность. Если же ученик остается спокоен и тих, наблюдателен, не позволяет содержанию изменить это сознание и никак не пытается изменить Гурджиева и его поведение - то есть сознание, пытающееся изменить содержание... А содержание таково: Гурджиев сумасшедший. Хорошо, пусть Гурджиев сумасшедший. И человек наблюдает: ни сознание не влияет на содержание, ни содержание не влияет на сознание. И вы не можете обмануть Гурджиева: малейшая перемена в вашем сознании - и все ваше поведение меняется. Меняется ваше лицо, меняется ваша аура, меняется тип вашей энергии - вы перестали быть прежним.
      И если ученик способен оставаться незатронутым, невозмутимым, способен оставаться тем, кем был до этого выпада Гурджиева, он сделал один шаг во внутреннем путешествии. Он приблизился к Мастеру.
      Но для людей, которые приходят со стороны, это будет трудно. Впрочем, если вы пришли к Гурджиеву... То было редким явлением. Каждый вечер он приглашал всех своих учеников. Собиралась вся коммуна. Люди ели и пили, причем в таком количестве, что любой посторонний подумал бы, что эти люди просто сошли с ума. Чем они занимались? А Гурджиев, бывало, заставлял людей есть и пить. Он заставлял людей пить столько спиртного, что вы бы приняли все это за эпикурейство. Что это была за религия? Просто есть, пить, жениться? Но и это доводилось до крайности. Гурджиев очень упорствовал на возлияниях. Он сам пил столько, сколько только мог выпить человек, однако он никогда не пьянел. В этом заключается вся суть. И он велел ученикам пить.
      И вот наступает момент, когда вы теряете контроль. И ваша подлинная сущность тут же проявляется, проступает на поверхность. Вы никогда не сможете по-настоящему увидеть человека, пока он не напьется. Люди так подавили себя, что только алкоголь способен вызволить их из их зажимов. Это был один из величайших экспериментов, когда-либо проделываемых каким-либо Мастером.
      Мы знаем, на Востоке тантрики занимались этим на протяжении веков, но Гурджиев был первым человеком, который стал заниматься этим на Западе. И всякий раз, когда он видел, что ученик выпил больше чем достаточно и пришел к своей подлинной сути - что теперь он уже не тот человек, за которого себя выдавал - тогда он начинал наблюдать. Теперь он мог быть полезен. Теперь он знал ваше бессознательное.
      То, что психоанализ делает годами, он делал за один день. Психоанализ только тем и занимается, что подталкивает вас к выявлению вашего бессознательного. Психоаналитик будет изо дня в день сидеть у вашей кушетки и годами слушать всякую чушь и мусор с единственной целью - помочь вам выбрасывать ваш мусор. И постепенно начнет проступать подлинная суть. Когда верхний мусор будет выброшен, тогда начнет подниматься более глубокий мусор. Но на это уходят годы.
      А Гурджиев мастерски делал это за один единственный день. В первый же день, когда появлялся ученик, первая инициация проходила, обычно, через алкоголь. Мастер хочет узнать бессознательное сразу же, потому что здесь предстоит проделать настоящую работу. Он не хочет тратить время на сознательного человека. Это маска. И как только он узнает, надобность в этом тогда отпадает. Но он напоит вас до беспамятства.
      И вот, если кто-то придет со стороны - так называемые религиозные люди - они будут сбиты с толку. Напрочь сбиты с толку. Что происходит? Если кто-то придет, соблюдая в это время пост, Гурджиев завалит его едой, а если к нему придет кто-то, кто привык переедать, Гурджиев заставит его поститься. Он разрушит ваши старые шаблоны, потому что когда шаблоны разрушаются, ваша подлинная суть проступает наружу. Это как смена механизма. Когда вы меняете один механизм на другой, то ровно посредине вы неизбежно проходите нейтральное положение.
      Если человек, к примеру, джайн, никогда в жизни не ел мяса и приходит к Гурджиеву, Гурджиев заставит его есть мясо. Это разрушает всю его личность. Пятьдесят лет он не ел мяса, никогда к нему не прикасался и, возможно, никогда его не видел. И теперь вся его личность взбунтуется. Его будет тошнить. Его может затошнить от одной этой мысли.
      Моя собственная бабушка, когда была жива, даже помидоры не позволяла вносить в дом, потому что они напоминали мясо. То была ее идея фикс. Помидоры - это же такие невинные существа! А между тем, им не дозволялось появляться в доме.
      И если человека, который не ел даже помидор, заставляют есть мясо, можете представить, какой пытке его подвергает Мастер. Он переворачивает его вверх ногами. Это действительно будет разрушением всех его шаблонов. Его вырвет, он заболеет, у него может подняться температура, ему могут сниться кошмары - но это разрушит все его шаблоны, и он снова станет ребенком. И здесь может начаться работа.
      Но если человек всегда ел мясо и пил, Гурджиев посадит его на вегетарианскую диету. Он настрого запретит ему пить. Он сделает из него вегетарианца и трезвенника - он заставит его быть святее всех святых. Техника та же самая: разрушить прошлое, перевернуть все с ног на голову, так, чтобы фасад больше не действовал, чтобы маска могла быть устранена и подлинная сущность проступила наружу.
      Мастеру приходится снова вводить своих учеников в их детство, потому что там их куда-то завели. Кто-то стал мусульманином, кто-то стал индуистом, кто-то стал христианином - там их куда-то завели. И Мастеру ничего не остается, как возвращать их обратно в детство, чтобы начала произрастать другая жизнь, другая реальность.
       Древний суфий Джунаид учил на наглядном примере, методом, когда он на самом деле проживал ту роль, какую пытался прояснить. Вот пример...
      Он будет проживать ту роль, которую собирается прояснить. Но как посторонний сможет это узнать - узнать, что происходит? Это драма. Это психодрама. Только люди, которые внутри, которым известна внутренняя информация, то, что происходит - смогут увидеть. Но даже они могут много раз упускать. Даже в них возникнет подозрение.
      Например, танцует обнаженная женщина. Кругом - бутыли с вином. Вино льется в бокалы и подается присутствующим. Вокруг сплошная роскошь. Здесь и танцы, и музыка - здесь какая-то оргия. И среди всего этого восседает Джунаид - он задает тон.
      Вы это видите. И у вас имеется определенное представление о том, каким должен быть Мастер. Очень редко встретится человек, который действительно приходит без всяких представлений. Если ко мне приходит христианин - у него имеется представление о Христе. И он начинает смотреть на меня: веду ли я себя как Христос, или нет? И если он чувствует, что нет, тогда я уже безнадежное ничто. Приходит джайн - у него имеется представление о Махавире. Он смотрит: он ожидает от меня поведения Махавиры. Но я ни Христос, ни Махавира, ни Будда - я просто такой, какой я есть. Я существую по-своему. У меня нет заимствованных авторитетов; я сам для себя авторитет. Но люди приходят с представлениями. Их так научили. И бывает очень нелегко. Они смотрят с позиции предубеждений. Они скрыты за предубеждениями. Если я соответствую их предубеждениям, тогда все в порядке; если нет, тогда они станут думать, что я не Мастер, что я не настоящий Мастер. И им приходится отправляться куда-то еще.
      Но помните: ни один настоящий Мастер никогда не исполняет чьих бы то ни было желаний. Он не может этого делать, если хочет вам помочь. Он неизбежно будет вас раздражать, неизбежно будет вас шокировать. Он неизбежно будет шокировать, потому что вся его работа заключается в том, чтобы так шокировать вас, чтобы вы начали осознавать.
       Однажды группа искателей застала его в окружении роскоши.
       Эти люди ушли от него и отыскали дом самого строгого и аскетичного святого, который жил так просто, что ничего не имел, кроме коврика и кувшина с водой.
      Джунаид - это один из величайших суфийских Мастеров. Обычный человек будет исполнять ваши желания - на самом деле, только обычный человек будет исполнять ваши желания, будет подстраиваться под то, что вы от него ожидаете - но ни один настоящий человек и не подумает соответствовать вашим определениям. Он остается неопределимым. Ни одного настоящего человека нельзя подвести под какой-то класс. Он остается неклассифицируемым. Настоящий человек напоминает ртуть: вы не можете удержать ее в жестких рамках. Настоящий человек есть свобода. И если вы хотите увидеть настоящего Мастера, вам придется отстранить все ваши мнения.
      Как вы можете иметь правильное мнение? Вы ведь даже не знаете, кто вы, а еще претендуете на знание, каким должен быть Мастер. Вы же в упор не видите свою собственную реальность, а еще хотите верить, что можете познать высшую реальность или высшее проявление реальности. Это претензия, это опасно, вы только потеряете. Если вы хотите найти настоящего Мастера, вам ничего не останется, как отбросить все ваши ожидания. И вам придется идти голыми, обнаженными. Вам придется идти без всякого ума - лишь тогда появляется какая-то возможность какого-то соприкосновения.
      Совсем недавно, вечером, один молодой человек принимал саньясу. Я за ним наблюдал. Он был очень закрытым. Я за ним наблюдал. Что бы я ни говорил ему, а я говорил без малого полчаса, это не было услышано им. Я за ним наблюдал. Его уши были заткнуты. А ум - сплошь затемнен облаками. И тогда, наконец, я спросил: «Ты что-нибудь хочешь мне сказать?». «Да, - сказал он, - я христианин. Как же я могу иметь два имени? Мне ведь было дано христианское имя, меня крестили. А вы даете мне другое имя. И теперь появятся сложности».
      Я наблюдал - он не слышал ни единого слова. Я спросил его: «Если ты действительно знаешь, что ты растешь, если ты знаешь, что ты безмятежен, счастлив, блажен, если, будучи христианином ты удовлетворен, тогда нет надобности быть саньясином. А ведь ты уже саньясин. Зачем ты тогда сюда пришел? Для чего? Если все идет превосходно, где бы ты ни оказался, то и будь там ради Бога. Зачем же ты пришел за саньясой? Тебя ведь никто не просил. Ты сам пришел. Ты попросил меня инициировать тебя, а теперь ты вносишь проблему. Если ты не растешь, если ты не счастлив там, где ты есть, тогда отбрось прошлое».
      Этот молодой человек носит в себе мнение. Он считает, что он христианин. Но как ты можешь быть христианином, если не соприкоснулся с Христом? Так называемый священник в церкви не может сделать тебя христианином. Ты на самом деле становишься христианином лишь тогда, когда в тебе есть что-то от Христа. Обычный священник, как таковой - не христианин, что уж там говорить об обычном человеке? Даже ватиканский папа - и тот не христианин. Он не может им быть, потому что быть христианином не означает принадлежать церкви, это означает войти в сознание Христа.
      Иисус - не единственный Христос. Будда тоже Христос, то же самое относится к Мухаммеду, Джунаиду, Кабиру и Нанаку. Христос - это состояние, так же как Будда - это состояние. Это одно и то же, это одно и то же состояние. Эти два имени обозначают одно и то же состояние. Джайны называют его состоянием Джина, завоевателя - потому что они следуют по пути воина. Буддисты называют его состоянием Будды: состоянием пробуждения, осознания, свидетельствования. Они следуют по четвертому пути. Христос - это состояние, высшее состояние, когда ты больше не человек, но становишься Богом, когда ты выходишь за пределы человеческой природы, когда ты преодолеваешь человеческую природу.
      Ты можешь стать христианином, когда в тебе есть что-то от Христа - иначе твое христианство будет ложным, и твое ложное христианство будет препятствовать твоему соприкосновению, с каким бы то ни было живым Христом. А, между тем, люди приходят со своим умом. И это можно понять, это можно простить, однако прощение не означает, что вы должны за это цепляться. Это должно быть отброшено.
      И этот молодой человек сможет впервые стать христианином, если он войдет в меня и позволит мне войти в него. Он впервые заглянул в сознание Христа, но испугался. Испугался оттого, что он христианин и, естественно, не может счесть меня Христом, потому что имеет определенное представление о Христе. Он поверил бы только тогда, когда увидел бы меня распятым - но тогда было бы уже слишком поздно.
      К тому же, я не собираюсь повторять эту драму! Один раз - это хорошо, но два раза - это уже скучно!
      Итак, эти искатели пришли к Джунаиду. А Джунаид сидел в окружении умопомрачительной роскоши. И они, видимо, стали истолковывать. Они, видимо, были шокированы и раздосадованы. Какой же это Мастер?
      Как раз недавно Майтрейя принесла мне один индийский журнал. Там была статья против меня, журнал начинался с этой статьи. И на обложке - заголовок: «Какой же это Бог?». Разумеется, у них есть определенное представление - какой же это Бог? Я же не Рама, я же не Кришна, я же не Махавира - какой я после этого Бог? А между тем, это те самые люди, которые в бытность Махавиры спрашивали: «Какой же это Бог?» - из-за того, что он не был Рамой и не был Кришной. И это те самые люди, которые во времена Кришны спрашивали: «Какой же это Бог?», потому что он не был Рамой. Это те самые люди, которые продолжают спрашивать снова и снова. А, между тем, Рама никогда не повторяется. Ничто никогда не повторяется. Существование так уникально и так прекрасно.
      Так что, если вы хотите соприкоснуться с реальностью, вам ничего не останется, как отбросить мнения. А мнения имеются у каждого из вас.
 
      Учительница воскресной школы дала классу задание выучить соответствующую фразу из Библии и произнести ее, когда они будут опускать свои пенни в ящик для сбора денег.
      На следующее воскресенье маленький Лукас, опуская пенни в ящик для сбора денег, продекламировал: «Благословеннее давать, нежели получать».
      Цитата Ричарда прозвучала так: «Господь любит дающего с радостью». И это тоже принялось хорошо.
      И так далее, от одного ученика к другому, пока очередь не дошла до маленького Ллойда. Тот пробормотал, неохотно внося свое пожертвование: «Глупец скоро расстается со своими деньгами».
 
      Итак, все три мальчика заглядывали в Библию, в одну и ту же Библию, однако они нашли три разные цитаты. Когда вы смотрите, вы всегда находите то, что отражает вас самих.
 
      Отец Даффи и раввин Мачник перебрасывались словами на городском собрании.
      - Могу ли я задать вам вопрос? - спросил отец Даффи.
      - Конечно, - ответил раввин Мачник.
      - Насколько я понимаю, апостолы были евреями. Это верно?
      - Абсолютно верно! - ответил раввин.
      - Но тогда какого черта евреи допустили такую хорошенькую вещь, как католическая церковь, да еще разрешили итальянцам ее захватить?
 
      Уместный вопрос. Как евреи допустили, чтобы такой превосходный бизнес уплыл у них из рук? Католическая церковь - это же самый прибыльный бизнес в мире. Уместный вопрос - как евреи допустили, чтобы он выскользнул у них из рук? Как они это допустили? Это же совсем не по-еврейски.
      Наш ум работает не переставая.
 
      Учительница младшего класса спросила:
      - Кто величайший человек в мире?
      - Авраам Линкольн, - сказал один мальчик.
      - Махатма Ганди, - сказал другой.
      - Вашингтон, - прокричал третий.
      - Карл Маркс, - заявил четвертый. И так далее, и так далее.
      Наконец очередь дошла до маленького еврейского мальчика, который проговорил:
      - Иисус Христос. Учительница удивленно спросила:
      - Ты разве не еврей? Почему ты так сказал?
      - В глубине души я знаю, что величайший человек в мире - это Моисей, но бизнес есть бизнес, - ответил маленький мальчик.
 
      Когда вы что-то истолковываете, вместо того чтобы счесть это объективным, всегда помните, что это отражение вашего ума.
      Итак, наши искатели пришли в сильное замешательство, когда увидели роскошь и Джунаида, средь нее восседающего. Эти люди, должно быть, очень и очень привязаны к вещам; эти люди, должно быть, были очень и очень одержимы желанием владеть, обладать; эти люди, должно быть, были очень и очень материалистичными. И когда они увидели Джунаида, со всех сторон окруженного роскошью, в них, должно быть, возникла глубокая зависть, которую они, однако, не заметили. Ведь всякий раз, когда люди излишне потворствуют своим страстям, они придерживаются религиозного представления о том, что те, кто потворствует своим страстям, не являются религиозными. Как они могут быть религиозными? Они же потворствуют своим страстям. Поэтому людям, которые называются религиозными, надлежит быть далекими, от какого бы то ни было потворствования. Если вы помешаны на деньгах, тогда вы будете думать, что настоящий человек Бога совсем не будет желать денег.
      Это непременно нужно понять. Вы всегда ставите противоположное выше себя, потому что вы себя решительно осуждаете. Вы знаете, что вы помешаны на деньгах, и тут же возникает мысль: «Значит, он как я. В нем нет ничего особенного. Он совсем как я». Если вы излишне сексуальны, если ваш ум беспрестанно осаждается сексуальными фантазиями и вы видите Джунаида, сидящего с красивой женщиной, вы тут же осудите про себя Джунаида. Значит, он совсем как вы. Это то, что вам самим бы хотелось делать - с какой тогда стати считать этого человека своим Мастером?
      Люди продолжают искать противоположное. Люди уважают только противоположное. Это непременно нужно понять - понять эту склонность. Людей привлекает противоположное, однако противоположное не способно вас изменить, потому что привлекательность противоположного - это совершенно естественный закон. Мужчину привлекает женщина, женщину привлекает мужчина. Бедного привлекает богатый, и - вы будете удивлены - богатого привлекает бедный. Богатые всегда думают, что бедняки обладают чем-то неоценимо важным: у них отличный сон и превосходный аппетит. Богатые люди всегда думают, что жить на природе - где-нибудь в хижине, в лачуге - это огромная радость. Богатые люди всегда думают, что в отдаленных маленьких деревнях царят радость и блаженство. А какое удовольствие может быть от жизни в больших городах? Они живут в больших городах, а сами мечтают о деревне.
      И спросите сельского жителя. Он мечтает о Бомбее, Нью-Йорке, Лондоне. Его мечта - самый большой город. Его мечта - жить в высоком небоскребе. Он хочет иметь все, что есть у богатых.
      Помните: богатых интересует бедность, и поэтому всегда, когда они видят просветленного, живущего в бедности, они низко склоняют голову. Они говорят: «Это правильно». Но если они увидят Джанака, богача-просветленного, они не смогут в это поверить. Для них это невозможно. Их понимание становится препятствием.
      А между тем, у просветленного нет ограничений. Он может жить в бедности, если он чувствует, что это пойдет на пользу его ученикам, он может жить в богатстве, если он чувствует, что это пойдет на пользу его ученикам. Вся его жизнь есть учение. Это умышленное средство. Это ситуация. То, что он выберет, зависит от него. У него ни в чем нет ограничений. И он может заменить одно на другое. Он полностью свободен.
      Они подумали, что это не тот человек. И ушли от Джунаида. Они упустили великую возможность.
       Эти люди ушли от него и отыскали дом самого строгого и аскетичного святого, который жил так просто, что ничего не имел, кроме коврика и кувшина с водой.
      Должно быть, они подумали, что это тот человек, которого они искали. Все они были мирскими людьми. Увидев Джунаида в окружении мирской роскоши, они подумали, что он совсем как они.
      Взгляните на ваших так называемых религиозных людей, и посмотрите, кого они почитают - вы будете удивлены. В Индии, например, джайны встречаются среди самых богатых. Это индийские евреи. Они обладают всевозможной роскошью. Это маленькая коммуна, однако, в ее руках сосредоточена внушительная часть богатства страны. И взгляните на их святых. Они наги, они ничего не имеют. Это редкое явление. Коммуна богата, а тот, кто чтим в этой коммуне, тот абсолютно наг и ничего не имеет. Это, казалось бы, противоречит логике, а, между тем, это не так. Противоположное привлекает.