Открытие Вселенной - прошлое, настоящее, будущее

      *Великий врач античности Гиппократ (460-377 г. до н. э.) превосходно суммировал суть дела в своем знаменитом первом афоризме: "Жизнь коротка, наука обширна, случай шаток, опыт обманчив, суждение затруднительно".
      Пока мы имеем дело с ограниченными проектами, не слишком влияющими (по нашей правильной или ошибочной предварительной оценке) на судьбу крупных социальных организмов, можно сетовать на вечную нехватку времени и средств и верить, что, если бы общество благосклонней отнеслось к вашему двигателю или электронному блоку, его научная разработка была бы глубже, испытания длительней и т. д. Но, в общем, понятно, что лучшим может оказаться иной вариант, другие ученые и конструкторы будут удачливей, в целом же общество выиграет.
      Иная ситуация связана с глобальными проектами. Реализация или категорический запрет проекта, влияющего на судьбу всего человечества необратимым образом, дело особое.
      Не думаю, что гениальному изобретателю первого колеса мерещились все последствия распространения своего детища, и он мог, например, вообразить, что некогда под транспортными колесами будет гибнуть больше людей, чем в войнах. Более того, в период Среднего царства Древнего Египта само понятие глобального технического проекта выходило за рамки системы мировоззрения. Оно стало формироваться в период становления цивилизаций класса В, интенсивно развивающих технику. Когда в начале 19-го века по английским рельсам побежал первый паровоз, трудно было предвидеть будущую сеть дорог и темп транспортного отравления атмосферы. Разобщенность государств толкала к быстрейшей и максимальной выгоде в рамках данного региона и не слишком стимулировала размышления о планете в целом.
      Появление ядерных реакторов и соответствующих бомб, возможно, впервые поставило человечество перед лицом качественно новой ситуации. Ядерные средства оказались, пожалуй, своеобразной красной чертой. Страшные своей массовостью системы вооружения, включая отравляющие газы, потрясали еще в период первой мировой войны. Но после взрывов в Хиросиме и Нагасаки стало ясно, что техносфера выходит из-под контроля*. И это была уже не спонтанно и неспешно расползающаяся техносфера времен первых паровых котлов и ткацких фабрик, а нечто вроде бы научно планируемое с неплохо рассчитываемыми последствиями и притом лавинообразное.
      * А чернобыльская катастрофа заставила осознать, что чудовищные последствия выхода техносферы из-под контроля вовсе не обязательно связаны с военной ситуацией...
      Порог ядерной энергетики наша цивилизация перешагнула, как говорится, несколько бессознательно, но вот замаячили новые пороги, и перешагивать ли их - до поры до времени вопрос выбора. Мы не можем, например, научно предвычислить все последствия такой операции, как пересадка мозга. Фактически надо провести десятки или сотни этих операций, чтобы разобраться в результатах. Но, с другой стороны, мы понимаем, что главным результатом может стать резкое переопределение человеческой личности. В отличие от всех других пересадок, когда тело донора - простой резервуар запасных частей, здесь мы сталкиваемся с чем-то новым. Соединение мозга с чужой вегетативной нервной системой - это личность, несводимая ни к донору, ни тем более к реципиенту. Вообще, что собственно подвергается пересадке - мозг или остальное тело? Итак, технически обозримая хирургическая операция ведет к искусственному творению новых личностей - в какой степени это правомерно?*
      * Хирургический "синтез организмов" порождает серьезные проблемы, но что же можно тогда сказать о генетических приемах вроде клонирования, когда из единственной клетки выращивается полноценная копия организма-донора? Допустимо ли рассматривать эту копию как идеальный (по причине полной совместимости тканей) резервуар запасных частей для донора или она независимо от цели своего создания имеет равные с донором права на жизнь? Между тем, генная инженерия стоит на пороге создания улучшенных копий...
      Как вообще оценить проекты, осуществление которых сулит и пользу и несчастья в масштабах всей цивилизации, если сама постановка эксперимента (то есть полноценный научный подход!) означает решающий шаг, фактически осуществление проекта?
      Уровень мышления, допускающий реализацию проектов, оказывающих сильное и необратимое влияние на нашу биосоциальную эволюцию, и определяется как автоэволюционный. Цивилизации, для которых он является доминирующим, мы назвали цивилизациями класса С. Ясно, что этот уровень не сводится к научному - в классическом понимании науки как определенной системы взаимоотношений с окружающим миром.
      Собственно наука играла роль высшего контролера в программе приспособления окружающей среды к тому, что более или менее туманно определялось как нормальные условия нашего существования. Считается (а до недавних пор, безусловно, считалось!), что разумные существа выделены среди всех других именно умением не только приспосабливаться к имеющимся внешним условиям, но и активным преобразованием этих условий,- интенсивным отношением к природе. Теперь же речь идет и об интенсивном отношении к себе как к элементу природы.
      Вместо очевидной, казалось бы, цели безусловного сохранения своих видовых норм в биологическом и социальном плане формируется цель их преобразования, постепенного усложнения биосоциальных систем. Отделываясь от иллюзий абсолютности современного Homo sapiens и, скажем, цивилизацией класса В, мы уходим и от абсолютизации соответствующего мировоззрения. Мы просто допускаем, что, преобразовав, например, свой вид в нечто более сложное, придется неизбежно столкнуться с системой познания, которое значительно обширней и глубже современной науки. В рамках современной науки можно предсказать многие черты вида с резко усиленными функциями мозга и даже цивилизации, этому виду соответствующей, но нельзя смоделировать указанную систему познания в целом.
      Здесь мы сталкиваемся с общим положением, согласно которому более простая система никогда не может вести целостное моделирование более сложной системы. Допустимо и даже необходимо моделирование каких-то подсистем, но лишь этим ограничена роль науки более простой системы. Данный момент мы как раз и учитывали, обсуждая в начале главы проблемы прогноза.
      Уже сейчас кибернетические исследования вышли на рубеж, великолепно предугаданный одним из крупнейших математиков 20-го века Джоном фон Нейманом. Речь идет о моделировании объектов, создать которые проще, чем описать. Для достаточно сложных автоматов программа их функционирования должна реализовываться автоматом, по крайней мере, не меньшей сложности. Видимо, положение такого рода имеет место для живых систем.
      Весьма вероятно, что в отношениях науки с реальностью всегда проступало нечто подобное, и лишь в очень простых случаях научно разработанный проект хорошо соответствовал реализации. Например, двигатель вел себя на 90 или 95 % в соответствии с конструкторской разработкой, или поведение элементарной частицы с 5-процентной погрешностью втискивалось в модели реакций данного типа.
      При переходе к анализу очень сложных систем их предварительное проектирование или описание функционирования оказывается гораздо менее детальным, а поведение, соответственно, менее определенным - как бы непредсказуемым. Мы вынуждены принимать решение о ее создании, имея, скажем, не более 50 % уверенности в том, что она окажется полезной относительно целей текущего момента. Принятие таких решений, видимо, характерно для мероприятий вроде реконструкции своего биологического вида, преобразования социальной структуры или расщепления цивилизации в процессе освоения межзвездного пространства, и оно не укладывается в рамки собственно научного стиля мышления в традиционном понимании. Оно требует какой-то целевой (телеологической) установки, побуждающей к активным действиям и стоящей вне сферы узко трактуемого логического вывода, вне сферы сиюминутной выгоды. Автоэволюционное мышление может отыскать такую цель на пути оптимального усложнения биосоциальных и культурных структур в попытках развить дальнее футуровидение и вырваться за рамки, очерченные "естественной" эволюцией*. Проблема Контакта в плане поиска иных цивилизаций и особенно собственноручного творения новых должна послужить превосходным маяком в этом движении.
      * Здесь использованы кавычки, поскольку разделение на естественную и искусственную эволюцию, разумеется, условно. Межвидовое и внутривидовое взаимодействие всегда играло важнейшую роль, вводя ту или иную группу живых существ в иерархическую систему и создавая тем самым как бы искусственные условия развития. Примерами могут служить такие известные факты, как культивация тли муравьями или структура пчелиных обществ. Историк может извлекать корни автоэволюционного процесса в земной биосфере на уровне формирования земледелия и скотоводства, когда человек занялся активным производством искусственных видов животных и растений. Вступление в технологическую эру связано с уже непосредственным искусственным творением энергетических функций социальных организмов, а в 20 веке - и с искусственной эволюцией интеллектуальных функций в связи с массовым внедрением ЭВМ и колоссальным наращиванием средств информации. Очень наглядным примером может служить появление суперсенсоров - искусственных "органов чувств", позволяющих заглядывать на невообразимые расстояния (от 10-15 см до 1028 см), улавливать и анализировать отдельные атомы и молекулы и даже всепроникающие нейтрино. Фактически по диапазону своего видения (от радиоволн до космических лучей очень высоких энергий), или, скажем, по энерговооруженности (порядка 60 млрд. Джоулей в год на человека) и скорости счета (миллиарды операций в секунду) современный человек, включенный в технические системы, совершенно фантастически отличается от человека неолита или эпохи средневековья. Это как бы принципиально новый вид по сенсорно-энергетическим и информационным признакам. Однако все эти преобразования в той или иной степени основывались на биологической неизменности вида, который их проводил. Собственно автоэволюционный уровень мышления характеризуется в такой последовательности тем, что вид сознательно допускает собственное изменение в соответствии с целями, которые он ставит себе на данном этапе. Очевидно, по мере развития и цели и их оценки могут меняться труднопредсказуемым образом, и в этом смысле эволюция превратится в очень сложную игру с Природой как с равноправным партнером, чья стратегия заранее неизвестна и выявляется лишь в ходе игры. Грань между естественным и искусственным в такой ситуации утрачивается окончательно.
      НА ПУТИ К КОСМИЧЕСКОМУ КЛУБУ
      Проведенные обсуждения содержат довольно любопытный вывод - проблема Контакта в значительной мере решается внутри нашей цивилизации. Думаю, этот вывод скорее приятен, чем наоборот, поскольку приятно сознавать, что какие-то важные шаги зависят от нас и поиск Контроля не сводится к скучному ожиданию милостивого кивка неведомой ВЦ.
      Попробуем подытожить основные идеи построенной здесь схемы и извлечь из нее некоторые прогнозы.
      1. Современная картина Вселенной должна строиться, исходя из более общей теории искусственных систем, включающих в себя системы естественные в качестве очень обширного, но частного подмножества*.
      * Об условности такого разделения мы уже говорили.
      Эта программа лишь внешне кажется обескураживающе претенциозной. На самом деле речь идет - на первом этапе - о такой перестройке моделей небесной механики и астрофизики, которая позволила бы с должной долей уверенности вести астрономическое выделение искусственных технических систем земного типа. Создав удовлетворительную общую модель космических явлений относительно своей цивилизации, мы можем пытаться моделировать Вселенную относительно иных социокультурных систем отсчета. Главное, что уже первый этап окажет существенное влияние на всю идеологию наблюдений. Картина разумной Вселенной, которую таким образом мы начинаем создавать,нечто принципиально отличное от ньютон-лапласовской Вселенной-машины, и даже от современной цепочки взаимосвязанных реакторов разного масштаба. На очереди - образы реакторов конструируемых и управляемых. Космологический сценарий далеко не завершен, и следующие его серии, касающиеся развития технологической и биосоциальной структуры Вселенной, окажутся захватывающе интересными.
      2. Пассивный сигнальный Контакт - прием космических сигналов искусственного происхождения - в первую очередь связан с успехом предыдущей программы. Вряд ли мы можем рассчитывать на обнаружение того, что не допускается и корректно определяется существующей моделью Вселенной.
      Исходная вероятность обнаружения ВЦ крайне мала, но, поскольку речь идет о поиске цивилизаций очень близкого к нам уровня, такой результат заведомо не выглядит чем-то слишком удивительным. По мере расширения своих представлений об искусственных системах, которые ВЦ могут создавать специально для Контакта или с иными целями, мы будем расширять модель Вселенной и спектр наблюдений, фактически учитывая цивилизации все более сложного типа. Реально такой процесс все время будет улучшать шансы на успех.
      Надо иметь в виду, что уже проводившиеся и планируемые программы пассивного Контакта не содержат в себе заметного риска в плане "бесполезных затрат". По сути это те же астрофизические наблюдательные операции, но пропущенные сквозь более мощный фильтр моделей разумной Вселенной, то есть предполагающие более широкое видение мира. Информация, полученная в таких программах, имеет безусловную ценность - в конце концов, уточнение движений и спектральных характеристик космических тел необходимо и с более обычной точки зрения. С другой стороны, исследование технологических и биосоциальных спектров в любом случае должно занять свое место в астрономических наблюдениях - следует учитывать дальние перспективы космической активности землян, которая в результате ряда расщеплений цивилизации в масштабе хотя бы одной Солнечной системы неизбежно потребует выхода в этот спектральный диапазон.
      Важно подчеркнуть, что готовность принять сигнал ВЦ и тем более расшифровать специальную содержательную передачу соответствует определенному уровню автоэволюционного мышления. Образовательный потенциал передачи может сильнейшим образом воздействовать на ход нашей эволюции, в определенном смысле перепрограммировать ее, включая в игру внеземные "социокультурные гены". Более того, в случае Контакта с заметно продвинутым партнером есть риск получить доминантные гены, которые уведут нас скорее по пути старшего брата, чем по собственному, то есть соответствующему условиям изоляции.
      Этот аспект Контакта хорошо показывает, что даже пассивное получение информации носит характер сложнейшего сотрудничества и никак не напоминает сладостное поглощение манны небесной. Активная ВЦ вольно или невольно может продемонстрировать нам такие технологические и биосоциальные решения, которые превосходно работают в условиях ее жизни и вполне приемлемы на ее уровне развития контрольно-корректирующих систем, но совершенно непригодны на Земле и даже губительны. Надо научиться преодолевать соблазны быстрого создания прижизненного рая, ясно понимая, что никакой сверхрывок по шкале энергии или компьютерной технологии сам по себе не обеспечивает улучшения дел, если не вписывается в развитие системы в целом, и может даже вести к катастрофическому нарушению устойчивости. Не всякая идея - руководство к непосредственному действию, какой бы великолепной она ни казалась. Самую высокоразвитую цивилизацию не стоит путать с библейским Богом, спускающим нам Сверхновый Завет, следуя которому мы кратчайшим путем придем к счастью...
      Рассчитывать на то, что программа передач высокоразвитой ВЦ будет строго соответствовать нашему детскому уровню и ничему "плохому" учить нас они не станут, вряд ли целесообразно. Конечно, вероятность поймать и расшифровать что-то вроде космической "АБВГДейки" заведомо выше вероятности подслушать канал обмена специальной информацией между данными партнерами. Но даже специально адаптированные программы могут содержать данные, которые заметно выходят за рамки нашей социокультурной системы и требуют колоссальной переработки в плане их применения. Грань между детством и зрелостью слишком размыта, чтобы уверенно экстраполировать ее на космические масштабы, где в игру вступают длинные эволюционные цепочки. Как ни грустно это сознавать, даже самый тренированный взрослый шимпанзе не превосходит своим мировосприятием двух-трехлетнего человеческого детеныша, и, скорее всего, наши общие предки - гоминиды не отличались и таким развитием. Вряд ли уместно тешить себя иллюзиями, что современному Homo sapiens доступна большая часть блуждающих по Вселенной информационных потоков. И со временем неистребимое любопытство толкнет нас не только на расширение модели Вселенной, но и на собственное преобразование. Разумная Вселенная заговорит с тем витком эволюции земного разума, который будет способен ее услышать.
      3. Активный сигнальный Контакт, предполагающий создание специальных генераторов для посылки сигналов к другим звездам,- операция иного уровня. Здесь впервые в истории человечества часть энергии будет сознательно и регулярно направляться в космическое пространство без, казалось бы, особых шансов на отдачу. Включая долгосрочный лазерный маяк, мы фактически вступаем в эпоху сверхдальнего планирования, делаем вклад в далекое будущее нашей цивилизации. По сути, это вклад в жизнь преемников, возможно, даже отличного от нас вида.
      Реализация такого проекта требует довольно высокого уровня автоэволюционного мышления. Осознав себя потенциальным членом Космического Клуба и направляя систематические (пусть очень наивные) просьбы о приеме, мы необратимо меняем отношение к глобальным проблемам своей планеты, очень многое предопределяем в смысле своего дальнейшего поведения.
      Разумеется, программы пассивного и активного сигнального Контакта не изолированы друг от друга. Первая неизбежно перерастает во вторую фактически же их развитие взаимосвязано. Это проще всего увидеть, рассматривая эволюцию сигнальных систем биологических и социальных организмов. Только программа активного Контакта позволяет реально моделировать спектры, которые мы надеемся получить в пассивной программе,ведь собственное молчание не способствует развитию слуха.
      4. Транспортный Контакт открывает еще более высокий уровень. Разумеется, он предполагает немалую предварительную работу, отмеченную в предыдущих пунктах.
      Для выхода в межзвездные рейсы необходимы весьма детализированные модели разумной Вселенной - в ситуации транспортного Контакта может потребоваться крайне оперативное решение задач на выделение сигналов искусственного происхождения.
      Усилия, которые затратят земляне на создание кораблей межпланетного и галактического флота, еще выше, чем в случае маяков, причем затраты представляют собой чисто стратегический вклад.
      Но есть и еще одна важнейшая особенность дальнего транспортного Контакта - он неизбежно приводит к генерации цивилизаций. Приняв проект тысячелетнего путешествия к дальним уголкам Солнечной системы, мы, прежде всего, решаем задачу расщепления своей цивилизации. Экипаж, запущенный туда, следует рассматривать как особый социальный организм, уходящий на особую ветвь эволюции. В самом факте запуска отразится уже весьма развитая автоэволюционная деятельность человечества. Постоянная связь с кораблями, уходящими в многовековые рейсы, стала бы прекрасным полигоном для отработки моделей межзвездного сигнального Контакта.
      Фактически же транспортный Контакт рано или поздно перерастает в операции по насыщению обширных участков Вселенной разумными существами, которым доступно космогоническое творчество. С точки зрения грядущей экологии в космических масштабах, очень важно учитывать эту перспективу с самого начала.
      Глубокая взаимосвязь всех форм Контакта достаточно очевидна. В сущности, ясно, что отправка корабля к далекой планетной системе с иной средой обитания - во многом эквивалентна созданию маяка поблизости от партнера. Быть может, и в этом случае единственным средством общения останется обмен электромагнитными сигналами, но в условиях гораздо более детального анализа взаимных спектров. Все-таки здесь весьма вероятен обмен образцами биосферы и техносферы, что и делает особо привлекательным транспортный вариант. Традиции нашего мышления очень уж сильно толкают на путь пространственного сближения цивилизаций - иногда кажется, что лишь это и есть "Контакт по-настоящему ".
      Стоит, однако, обратить внимание на противоположный путь, когда функции транспортного и сигнального методов тоже сливаются, но с доминированием последнего. Речь идет о методе, который можно было бы назвать "переселением душ". Один из партнеров создает, скажем, достаточно автономное кибернетическое устройство, которое кодируется программой, переданной другим партнером с помощью сигнала. Программа может нести даже неполную личность (не обязательно индивида, а скорее целой биосоциальной структуры), но своеобразный генотип, который будет развиваться в инопланетном приемнике-компьютере. Последний мог бы обладать молекулярным уровнем записи информации и вообще не слишком отличаться от биологического организма. Обучаясь ориентироваться в иной социокультурной системе, такой симбиотический дипломат открыл бы совершенно новые пути синтеза цивилизаций.
      5. Обширная работа по созданию стационарных станций-маяков, а особенно дальних транспортных средств и космических поселений приведет к особой форме технологического развития. По сути, такая деятельность определяет космогоническую программу - массовое производство искусственных космических тел, несущих высокоразвитые формы жизни.
      Важнейшую роль должны сыграть масштаб астроинженерной космогонии размеры сооружений, плотность насыщающей их микроавтоматики, временные интервалы строительства и бюджетные возможности.
      Два обстоятельства кажутся в этом смысле особенно интересными.
      Во-первых, космогонические объекты третьего поколения должны существенно отличаться от чего-то типа астероидов наличием разветвленной системы контроля и управления. Внутренняя регуляция огромного космического корабля или стационарного космического города будет осуществляться многоуровневыми автоматическими сетями, связанными с одним или несколькими взаимосогласованными центрами, играющими роль "мозга". Фактически такой объект можно считать живым организмом, в который экипаж входит как подсистема - именно так и будет оцениваться его поведение относительно внешнего мира. В этом нет ничего слишком удивительного - сотворяя объект, в который сразу должны вписаться формы жизни типа человеческих социальных организмов, мы как бы повторяем подвиг Яхве, сумевшего втиснуть в одну неделю итог миллиардолетней эволюции. Платой за спешку и является создание "живой и разумной планеты"*.
      *Уже теперь успешно развиваются модели, трактующие биосферу Земли как единый живой организм - Гею. Эти модели, позволяющие по-новому взглянуть на наши экологические проблемы, несомненно, сыграют важную роль в космогонии третьего поколения.
      И второе. Необычный характер конструкций должен быть усилен вложенными в них эволюционными возможностями, причем отнюдь не жестко запрограммированными. Космические города смогут не только увеличиваться в размерах, но и размножаться по мере необходимости. Тысячелетние полеты к окраинам Солнечной системы и к звездам тоже вряд ли будут проходить в раз и навсегда построенном корабле.
      Таким образом, проектирование крупных технических объектов выйдет в фазу проектирования своеобразных биокибернетических организмов.
      Мы научимся гораздо лучше играть в будущее, точнее, игра выйдет в фазу настоящего футуровидения. Любой сколь-нибудь серьезный технический проект потребует включения футурологического раздела, не менее необходимого, чем традиционное изложение истории темы, свойственное современным "Введениям". Уже сейчас крупные проекты сопровождаются оценками экологической пригодности, экономических эффектов, влияния на смежные области и т. п. Важно, чтобы эта деятельность обобщалась на широкие интервалы времени и касалась даже внешне узких научно-технических разработок. Планируемый микроэлемент может оказать большее влияние на судьбу цивилизации, чем гигантская орбитальная станция. Ученым и инженерам придется как следует поработать в том жанре, который сейчас называют научной фантастикой, развить большую активность в далеком прогнозировании и умение синтетически воспринимать широкие области человеческой культуры. Такая эволюция может казаться "хорошей или плохой", но, скорее всего, она неизбежна в условиях жесткой конкуренции идей, каждую из которых при всем желании не удастся воплотить в жизнь раньше других. Как ни странно, именно конкуренция футурологических картин - пусть и нестрого научных в современном понимании - даст хороший критерий отбора. Во всяком случае, кажется более привлекательным явное присутствие в этом критерии каких-то общечеловеческих эстетических моментов, чем неявное использование всякого рода личностно-корруптивных пружин, которые пока играют слишком большую роль в технической и иной политике и наносят огромный вред, выдавая решения в интересах узкого круга власть имущих за единственно верные и научно обоснованные.
      6. Глобальная автоэволюционная программа - возможно, главная черта следующего уровня земной цивилизации, которая сознательно станет на путь убыстренного развития, трансформируя свои несущие технологические и биосоциальные структуры.
      Движущая сила усложнения заключена, разумеется, не только в естественном любопытстве ("а что я там увижу с более высокой колокольни?"), скорее - это необходимость. Многие психофизиологические особенности современного человека и социальные программы запечатывают в себе тысячелетия эволюции в совершенно иных условиях, где межвидовая и внутривидовая борьба выступали в роли прогрессивных факторов. В условиях слабо развитой техносферы. характерных для цивилизаций А, избыточный продукт породил ожесточенную борьбу за место в социальной иерархии. Переход ряда цивилизаций в класс В позволил в немалой степени изменить положение активность в преобразовании техносферы привела к резкому росту потребления и даже к определенному изобилию жизненных благ*. Однако это далеко не решает всех проблем, поскольку стремление к неограниченному потреблению при минимальных личных усилиях (модель "первобытного рая") развилось в сильную взрывную тенденцию и с помощью могучей техники превратило древнейший прогрессивный фактор эволюции в опасный социально-экологический барьер. Попросту говоря, человек, рвущийся к беспредельному материальному благосостоянию, пренебрегая духовным самосовершенствованием, уходит в тупиковую эволюционную линию с любого этажа социальной иерархии. Хуже, однако, то, что уход нередко происходит толпами, здорово толкая в тот же тупик всю свою социальную структуру.
      * Разумеется, изобилию относительно минимального уровня потребления, диктуемого реальными метаболическими потенциями человеческого организма.
      К сожалению, ценностную установку такого рода, имеющую очень древние корни, вряд ли удастся изменить своим ходом - у нас просто нет тысячи или даже десяти веков, чтобы предоставить их природе для неспешного решения. Внутривидовая и межвидовая борьба социальных организмов должна быть трансформирована в активность по созданию новых более оптимальных формаций с разумным уровнем потребления и заметно улучшенными индивидуальными и коллективными творческими данными.
      Возможно, мы достигли того рубежа, на котором, несмотря на груз дорогих воспоминаний, придется открыто признать, что современный индивид не соответствует уровню сложности цивилизации и должен быть подвергнут необходимым преобразованиям. Запутанный клубок возникающих здесь моральных и технических проблем таит огромные опасности. Одна из очевидных и довольно давно выявленных - функциональная селекция, то есть попытка выведения особых "пород" с усилением одних функций организма при подавлении других, получение чего-то вроде генетически закрепленной жесткой структуры общества, нижние этажи которого как бы заселяются биороботами. Такого рода подход ошибочен не только из общегуманных соображений, но и по вполне конкретным причинам - гибкая социальная иерархия значительно эффективней в эволюционном отношении, способна к более интенсивному производству новых технических и культурных структур. Она представляет собой прогрессивный вид социальных организмов относительно любого кастового общества и тем более общества с биологическим закреплением каст. Однако в борьбе с вульгарным переносом идей зооселекции на социальный уровень важно "не выплеснуть ребенка вместе с водою", важно не закрыть себе дорогу к видовому усложнению человека в плане усиления его интеллектуальных данных, улучшения общей регуляции организма.
      Мы пока слабо представляем уровень изменений, необходимых для удовлетворительного решения этой проблемы в планетарном масштабе. Многого, бесспорно, можно добиться изменением социокультурных программ, иной ориентацией обучения, особенно менее жесткой его специализацией. Земля захлебывается от обилия языков, и беда не только в том, что, скажем, японец и француз плохо понимают друг друга. В преодолении этого барьера сделано немало, скорее всего, он вообще будет пройден в рамках единого языка (типа эсперанто) и системы компактных электронных переводчиков. Хуже то, что художник плохо понимает физика, физик - политика, а все они вместе специалиста по археологии. Специализированные сленги разделяют людей подчас сильней, чем национальные границы, резко снижают взаимопонимание целей. Развивается слишком много систем отсчета с заметно разным видением мира (сквозь линзу своей специальности, сквозь структуру доступного языка), и нарастают трудности в согласовании усилий. Это ставит перед системой обучения задачу великого синтеза сленгов, создания образных структур той емкости, которая соответствовала бы реальному объему культуры, а попросту говоря, облегчала бы доступ к глубокому и разностороннему образованию. Явный крен в смысле облегчения доступа к благам материальным должен несколько выровняться, способствуя преодолению сверхпотребительских тенденций.
      Следующий уровень - частичный симбиоз с ЭВМ. Имеется в виду возможность достаточно свободного включения в систему мощных компьютеров, способных давать любую необходимую информацию и активно помогать в решении сложных задач. Это откроет реальные пути значительного усиления индивидуального разума, но потребует разработки предельно простой схемы общения с машиной, фактически обучения ЭВМ содержательным языкам, если угодно - распространения великого языкового синтеза на техносферу.