— Зачем? — спросил Иван.
      — Я тебя не спрашиваю, зачем ты рыщешь в чужом доме.
      — Хорошо.
      Иван вытащил из клапана стимулятор и бросил шарик карлику Авварону.
      Тот поймал его на лету, поймал нижней слюнявой губой и тут же проглотил. С минуту он лежал с закрытыми глазами. А потом встал. Он теперь казался повыше ростом, чем был при первой встрече, когда Иван принял его за призрака…
      — А я и был там призраком, ха-ха; — сказал он почти без шмыганья, прихрюкивания и акцента, — в лесу я призрак, в утробе и подземелье полупризрак, здесь — сам видишь. А есть места, где я… — Авварон не договорил, спрятал глаза в тени капюшона.
      — Мысли ты ловко угадываешь, — перевел Иван на другую тему и улыбнулся впервые за последнее время: — А теперь я попробую угадать кой-чего!
      Он пристально вгляделся в Авварона, дал ему мыслеприказ раскрыться, снять все барьеры… и почувствовал, что барьеров никаких и нет, что пси-объемы карлика полностью раскрыты… но в них- пустота, мрак, ничто!!!
      Это бььпо страшно. Иван никогда не сталкивался ни с чем подобным вместо сознания, подсознания и сверхсознания — всех этих внутреннепсихических сущностей любого разумного существа — он видел и ощущал провал, бездонный колодец мрака. Под внешней оболочкой карлика скрывалось ничто! Нет, не может быть! Иван взмок от напряжения, он прощупывал колдуна насквозь и ни черта «не видел. Он был близок к безумию, к истерике, и опять что-то его спасло, он отшатнулся в сторону и обернулся — карлик был там, за спиной, он вновь гипнотизировал Ивана тяжелым взглядом. Да, это был именно он.
      А в углу, у стены расплывался в полумраке его фантом, пустота, ничто.
      Иван прощупывал „внутренности“ пустоты! Нет! Хватит! Он прыгнул вперед и сбил карлика с ног ударом сапога, загнал в угол, подавил его волю и стал проникать в его мозг… путанные, бессвязные мысли, страх, все очень поверхностное, суетное, Ивану не удавалось заглянуть глубже, разглядеть что-то важное, нужное, за путаницей и страхом проглядывала все та же тьма и пустота. Нет, хватит! Иван зацепился за что-то податливое и вязкое в мозгу карлика и трижды продиктовал команду: „Полное подчинение! Полное…“
      Авварон привалился к стене, вытянул лапки, клюка выпала из сморщенной руки.
      — Чего ты хочешь от меня, говори? — выдавил он.
      — Ты поведешь меня! — сказал Иван вслух.
      И еще два раза повторил то же самое в концентрированном гипноприказе-установке: „Ты поведешь меня!“ И усыпил карлика на три минуты.
      За это малое время он успел собраться и немного отдохнуть, сбросить нервную напряженность. Голова немного кружилась- с Иваном это частенько случалось после таких вот поединков. Он не любил этих приемов и вообще всех видов пси-подавления не переносил, ему всегда казалось это не совсем честным. Но не каждый вопрос можно было решить в мирной беседе, кулаками, мечом или лучеметом. Карлик ему еще пригодится!
      — Зря все это, — пролепетал очнувшийся, еще вялый Авварон. — Зря! Тут до тебя уже приходили шестеро. Где их могилы? Где их кости лежат? Никто не знает. Они пропали здесь, сгинули. Ты седьмой! И это только от вас, и только за последнее время! Отсюда никто не возвращается… а ведь ты мог уйти, я знаю, ты был в переместителе, я все видел. Ты бы уже давно лежал в траве, на берегу озера…
      — Заткнись, нечисть! — взорвался Иван.
      — Молчу! Дай мне еще стимулятор.
      — Хватит. Нам пора идти!
      — Кому это нам?
      — Мне пора идти, — поправился Иван. — А ты меня поведешь!
      — Куда?
      Иван не знал, что и сказать.
      — Куда?!
      — Туда, где мне дадут ответы на все вопросы, понял?
      Туда, где сейчас держат наших!
      — А потом?
      — Брось издеваться! — Иван явственно видел смех в глазах карлика. Если ты мне не будешь помогать, я тебя…
      — Убьешь?!
      — Убью! Ты должен выполнять все мои распоряжения, ты…
      — Ты уверен? — карлик ухмыльнулся как-то особо нехорошо. И исчез.
      Растворился в полумраке.
      Иван крутил головой, пытаясь отыскать его. Но маленькой черной тени нигде не было. Он не видел карлика, он его не чувствовал. А как же установка» как же гипноприказ?!
      — Я здесь!
      Авварон стоял в бойнице. И ветер терзал складки его балахона. В спину ему тускло светила местная луна — сияние было мертвенным, лиловым. Раньше Иван что-то не видел тут никакой луны, наверное, вышла из-за туч.
      — Я не уйду от тебя, — проговорил карлик полушепотом, — я на цепи. Но не тешь самолюбие, вовсе не ты выкозал эти цепи, не ты посадил меня на них… хотя доля есть и твоей работенки! Дай мне стимулятор.
      — Нет!
      Иван привалился спиной к сырой стене. Ему хотелось плюнуть на все, вернуться, на самом деле — зарыться с головой в траву, и все забыть.
      — Поздно! — тяжелым голосом проговорил карлик Авварон. — Теперь уже поздно. Никогда не следует раскачивать маятник, не зная, как его потом можно остановить. Пошли?
      Иван поднял голову.
      — Пошли, не то упустим момент и придется долго выжидать. А мне нельзя выжидать. Для меня в каждом пространстве свой срок… — сказав это, карлик словно бы испугался чего-то, запнулся. — Но Иван не придал никакой го значения его испугу.
      Иван уже стоял на ногах. Пошли так пошли!
      По кривым осыпающимся лестницам без перил и ограждений они спустились вниз. Карлик Авварон Зурр бан-Тург семенил впереди, ежеминутно оглядываясь, — постукивая по плитам клюкой, тяжко вздыхая и сопя. Иван шел сзади.
      Под черным переливчатым небом было прохладно и ветренно. Поверхность земли стала голой и неприглядной, всю листву сбило к подножию замка и она там лежала грудами, округлыми холмиками.
      — Перед рассветом здесь всегда дует, — пожаловался карлик. И указал клюкой направление, — туда. И не огаядывайся. Сейчас нельзя оглядываться, все испортишь!
      Иван усмехнулся. Он ужезнал, как «не оглядываться».
      Но на этот раз карлик, пожалуй, не лгал. Чувствовалось, что он нервничает, торопится. Они миновали заросшие мхом и лишайником руины, освещенные тусклым светом прорывающейся сквозь облакаместной луны. Ивана так и тянуло оглянуться. Если бы Авварон промолчал, Иван шел бы себе спокойно. А теперь даже шею что-то заломило, затылок свело. Сзади завывал ветер. Но завывал как-то чересчур протяжно и чувственно, как могло завывать лишь живое существо исполинских размеров.
      Ощущались в этом вое надрыв и тоска, жутко становилось от него. Иван не стал оборачиваться. Но он немного повел шеей и чуть скосил глаз. И его едва не парализовало. Позади черной безглазой громадиной нависал тог самый замок, из которого они вышли. Но был значительно выше, массивнее… и он все время разрастался, тянулся во все стороны. Из его обвалившихся стен вытягивались шпили, шипы, башенки, гремели появившиеся невесть откуда здоровенные цепи, удерживавшие подъемные мосты, слышалось ржанье лошадей… но всего необычней было небо. Над замком полыхало багрово-черным полотнищем совсем другое небо.
      — Не оглядывайся! Не смей! — завопил вдруг Авварон. — Ты с ума сошел!
      Мы оба останемся здесь навсагда! Бежим!!!
      И они припустились во всю прыть — к дальним фуйнам, к холмам, в чернеющее иебо. Карлик-колдун несся впереди, задрав полы своего балахона, только мелькали с непостижимой быстротой его птичьи уродливые лапы, казалось, их не две, а десяток.
      Вой за спиной перерастал в надсадный глухой рев, багровые сполохи захватывали черную половину неба.
      — Он пробуждается. Скорей!
      — Кто он?! — на бегу поинтересовался Иван, он не привык прятаться от непонятного, загадочного, но сейчас он доверялся Авварону.
      — Ол-У — Спящий Мир! Это наша смерть! Быстрее!
      Он сегодня пробуждается раньше обычного. Ты видишь кровавое зарево?
      Это рассвет! Это наша погибель! Через несколько минут здесь будет все по-другому! Понял?!
      Этот мир умирает на ночь, она длится долго. Но он пробуждается с рассветом, и величину дня никто не может предсказать. Демоны этого мира не терпят чужаков.
      Они неслись во всю прыть к какому-то приземистому холму, похожему на плоский лунный кратер. Карлик почти летел, балахон развевался черным крылом. У Ивана перехватывало горло — все-таки в этом мире было маловато кислорода. Но Иван был привычный ко всему.
      — Еще немного! И мы спасены!
      Карлик с разбега прыгнул в кратер вниз головой, зацепился за что-то, повис, высунул голову в капюшоне, Иван глянул в отверстие кратера с возвышенности, с его хе гребнистого края, — ничего кроме тьмы он не увидал.
      — Прыгай!
      В черных зрачках Авварона отражались кровавые блики.
      Иван прыгнул. И завяз в чем-то липком, сыром.
      — Вот теперь можешь поглядеть малость! — рассмеялся вдруг Авварон. Гляди!
      Иван, заподозривший было иедоброе, ловушку, пригнулся, бултыхнул ногами и почувствовал, что он может передвигаться в этой трясине, может уйти вниз, может выскочить. Сразу полегчало. Вот тогда он и высунул голову. Ах, что творилось в недавно темном и мрачном мире под переливающимся холодным небом! Это было фантастическое зрелище!
      Ослепительно-алые небеса слепили глаз, ураганной мощи ветер раскачивал лиловые, изумрудно-зеленые, малиновые стволы и ветви сказочных огромных растений, рвущихся вверх, вырастающих на глазах, воздух распарывали тут и там пронзительноголубые молнии, хлестали одновременно и дождь и град, вдалеке прорывал алые выси неимоверный по высоте замок, разрастающийся к верху тысячами башен, шпилей, куполов, зубцов, гигантские черные птицы с перепончатыми многометровыми крыльями кружили над замком, то сбиваясь в стаи, то со звериным клекотом набрасываясь друг на друга. Но что больше всего поразило Ивана — это распахнутые широченные ворота и мчащаяся прямо из них к кратеру кавалькада всадников, восседающих на шестипалых рогатых чудовищах. Всадники были черны и страшны, они были закованы в броню с головы до пят.
      Они стремительно надвигались, сжимая в руках тяжелые тройные копья с алмазными наконечниками. Это было невозможно. Иван тряс головой и думал, что он сошел с ума, что все это ему мерещится, что вот сейчас все видения исчезнут и он придет в себя. Мимо уха со свистом пролетел алмазный дротик, потом еще один завяз в невидимой трясине.
      — Вниз!!! — истошно завопил перепуганный карлик.
      — Иду! — машинально откликнулся Иван.
      Он пристально вглядывался в липа приближающихся всадников. Он должен был понять, кто это! Шестиногие чудовища его абсолютно не интересовали насмотрелся и не таких за годы странствий! Но всадники. Вот они все ближе, ближе — десятки метров их отделяют, метры.
      Иван видел шлемы, видел прорези для глаз и носов, он все отлично видел… Но за прорезями не было видно лиц!
      Под шлемами не было голов! Там вообще не было ничего! Только пустота… пустота! Демоны!!!
      Иван нырнул вниз, ощущая, как кожа у виска прорывается алмазным наконечником копья- он увернулся, еще немного, и крышка, конец! Все, хватит рисковать!
      Карлик Авварон, вцепившись снизу в его штанину тянул и тянул, они погружались в вязкое месиво, тьма застила глаза. Не прошло и двух минут, как Иван оказался на краю кратера, того самого. Он цеплялся руками за пологий каменный край, тянулся вверх. Авварон уже сидел на гребне, тяжело, дышал, отряхивал край балахона и кривил оттопыренную и как всегда слюнявую губу. Темное небо мирно висело над кратером.
      — Что случилось? — поинтересовался Иван. Он ни черта не понимал. — Мы опять там… ночью?
      — Да нет, — проворчал карлик, будто нехотя, с ленцой, — мы успели уйти.
      Иван вылез из вязкой тьмы-жижи. Перевалился через край, сполз вниз. В этом мире было темно, сыро, пустынно. Даже развалин и руин не было тут. Две синюшнобледных луны, одна чуть больше, другая меньше, светили свысока.
      — Пойдем! — бросил карлик.
      — Что-нибудь спевдка, миггь чего-то будет? — спросил Иван.
      — Здесь, ничего не бывает, — ответил Авварон, — это просто пустыня.
      Хочешь, оставайся вяей.
      — Да нет уж, — сказал Иван. — В пустыне нам не резон.
      На этот раз они шли изнурительно долго. Время здесь отсутствоваяо. По прикидке Ивана прошло не меньше сорока часов, прежде чем они добрались до сглаженных старенькихуютненьких Юр с милыми вороночками на вершинах ходмиков.
      — Погоди здесь! — првдазал карлик и пошел вверх, к воронке. Пыль, щебень, ресок летели из-под его когтистыхлап…
      Иван покорно ждал. Он почему-то жалея, что позорно сбежал из пробудившегося мира Ол-У. Не пристало ему, бегать-то! Всегда опасность встречал лицом к лиху. А тут какие-то пробудившиеся от спячки демоны… ву;«что? — Демонов, что ли, не видали? Там была жизнь, пробудившаяся жизнь, а следовательно» и возможность поиска… А здесь — пустыня, смерть, ничто!
      Карлик высунул-из воронкисвою мерзкую морду, оттонырид губу и сказал напыщенно:
      — Жди здесь! Ничего не бойся, когда я появлюсь, ты узнаешь меня.
      — Узнаю, узнаю, — заверил его Иван.
      Авварон недобро рассмеялся, сверкнул черным глаэом. Он явно. что-то не договаривал. Холодало. Иван зябко ежился, передергивал плечами и вспоминал скафандр, оставшийся за преградой.
      Через двадцать минут он сделал заключение — карлик его обманул, и сбежал. Ищи теперь ветра в поле. Надо не зевать, не быть таким доверчивым. Правильно всегда говаривал Дил Бронкс: «Ваня, простота-она ведь хуже воровства, погубит она тебя!» Еще через четверть часа он совершенно-уверился в — мысли, что его провели как ребенка. Встал. И уныло побрел по холодной каменистой пустыне с. ее разрушенными от старости горами пригорками. Попадись ему сейчас карлик-крысеныш, он бы его сжегиз лучемета. растоптал, в порошок бы стер, а потом оживил бы и ответ заставил держать.
      В пустыне, былотихо, и потому Иван невольно вздрогнул, когда откуда-то сзади раздался полушип-полусвист, какой: бывает, если из неисправного баллона вдруг вырывается газ или дыхательная смесь. Иван спрятался за кряжистый выступ полуразрушенной скалы, пригляделся. Иэ далекого хохгиика-воровки, может, того самого, в который полез обманщик Авварон, а может, из другого, поднималась вверх струя светящегося серебристого газа или просто подкрашенного дыма.
      Анализаторов у Ивана не было, и он не мог определить ва расстоянии, что это. Газ-или-дьш не растекался клубами по земле, он был явно легче воздуха, и потому поднимался вверх. Но как-то неестественно медленно, нарушая все законы природы.
      Опасаться этого призрачного извержения вроде бы не было причины, и Иван вышел из-за выступа, встал в полный рост, созерцая необычную картину.
      Наверху, начиная с двадцати-тридцати метров от поверхности и выше струя газа начинала расширяться, клубиться, отчего все становилось похожим на гигантский гриб, возникающий после ядерных взрывов. Но взрыва-то не было!
      Иван это знал. Бежать? Зачем? От чего?! Иван стоял и смотрел. Сейчас струя и облако рассосутся, газ, вырвавшийся из какого-то подземного объема, смешается с воздухом и все закончится, и опять будет сыро и иусто в мире под двумя лунами.
      Но странное клубящееся облако не рассеивалось.
      Наоборот, оно стало вдруг принимать совершенно невозможные для облака очертания: вот возник выпуклый нарыв, вырвались по сторонам два цилиндрических шлейфа, заклубилось что-то разлапистое на их концах, а нарыв тем временем превратился в неправильной формы шар, потом элипсоид, потом.
      Иван глазам своим не верил! Гигантский столб-облако медленно и неостановимо превращался в непомерную человеческую фигуру с головой, грудью, разведенными в стороны руками. Все обретало завершенность, зримость вырисовывались черты лица, обозначались пальцы на руках, кривилась улыбка на исполинских губах… Лицо смотрело вниз из-под надвинутого на глаза капюшона, длинные рукава балахона скрывали кисти рук. И все это покачивалось, плыло в черном сумрачном небе, нависало над мертвым миром и стоящим посреди этого мира Иваном.
      Длинный вислый нос, выпученные глазища, крючковатые пальцы… Сомнений не оставалось. Иван сжал ложе лучемета. Он не ожидал ничего хорошего от карликаколдуна, который вдруг стал исполином. А. это был именно Авварон, увеличившийся в сотни тысяч раз, застилающий четверть неба, нависающий над Иваном серебристо-черной громадиной.
      — Да! Это я! — прогрохотало с небес. — Ты угадал!
      Стой на месте и не шевелись!
      Иван застыл статуей. Он был готов ко всему. Он мог за себя постоять, и его вовсе не пугало газовое облако пусть и чудовищных размеров.
      А тем временем огромные скрюченные руки тянулись к нему. Они опускались все ниже и ниже, пальцы слегка подрагивали, будто предвкушая биения жертвы. Страшное испещренное оспинами и морщинами лицо Авварона склонялось над беззащитным землянином. Все это было настолько нереально, сказочно, что Иван не мог сосредоточиться на главном, не мог уловить, откуда придет опасность. Руки? Нет, этими газообразными, почти бесплотными ручищами с ним ничего ве сделать, он пройдет сквозь них, не ощутив их прикосновений. Глаза с их гипнотической силой, колдовской властью? Нет! Это глаза фантома, в них нет силы… Чудовище нависало, застилая уже все небо, не давая бежать, искать лазейки. Ощеренный километровый рот грозив призрачными кривыми зубами. Нет! И только когда деваться уже было некуда, Иван заметил небольшую, но очень темную, почти черную дыру под капюшоном, прямо между разросшимися кудлатыми бровями. Из этой дыры исходила непонятная влекущая энергия, она поднимала на землей, тянула, втягивала в дыру. Иван почувствовал, как его ноги отрываются от каменистой поверхности.
      Уцепиться было не за что. Его затягивало в черную дыру, словно в водоворот.
      Огромные расплывчатые пальцы почти касались его тела, черт лица Иван уже не видел — они были слишком велики я слишком близки. А вот дыра обретала совершенно реальные объемы — это был непроницаемый черный колодец.
      Ивана всасывало в него неудержимо.
      Смешно было барахтаться, сопротивляться. Иван лишь придерживал руками меч и лучемет. Он полагался исключительно на случай. Или вообще ни на что.
      В глазах у него смеркалось. И потому он не увидел того, что было в колодце.
      Сознание покинуло его раньше.

Часть 3
ЗЛОЙ МОРОК