Мартин мысленно содрогнулся.

«Значит, я действовал правильно! — подумал он. — Конечно, можно было бы пройти через все это и остаться живым, но на все на это потребовалось бы время, а ребята в анабиозе… Значит, все верно! Значит, по-другому было нельзя».

Он хотел убедить себя в том, что выбора у него не было, что совершенное им было единственно правильно.

— А потом, может, и до Всезнающего дело дойдет… Небо на горизонте посветлело. Там обозначились горы. Мартин увидел, как лицо Хэста приняло мечтательное выражение. Он явно знал, о чем говорил. По уверенности в голосе рыцаря Мартин догадался, что знает он все это не понаслышке. Попади они в руки к нему — у него все было бы точно так же. Ну, может быть, только без Всезнающего. А он вроде был не самым скверным пунктом программы. Не желая слушать подробности того, что случилось бы с ними, не пусти он в ход разрядник, Мартин поспешил перевести разговор на другое:

— А кто это такой — Всевидящий? Вы уже столько говорите о нем. Кто он?

— Всезнающий, — поправил туземец с уважением и замолчал. Это явно не было риторическим приемом, чтобы привлечь внимание к рассказу. Похоже, что этот самый Всезнающий был в этом мире величиной настолько большой, может быть, даже непостижимой, что обычными словами его описать было невозможно.

— Что — Всезнающий?

Он задумался, собирая слова в горсть.

— Другого такого нигде нет. Даже у вас, — помолчав, ответил он. — У вас там, за морем, много чего есть, но второго такого, как Всезнающий, наверняка и у вас нет…

В его тоне странным образом смешались горечь, зависть и гордость. Мартин, удивившись слегка такому проявлению патриотизма, не стал убеждать его, что у них есть много чего такого, о чем Маввей и не подозревает, и только кивнул головой, предлагая продолжать.

— Я его не видел. Трульд хоть и сволочь, но не ДУрак. Он его никому не показывает, но знаю, что появился он у брайхкамера года четыре назад. И с тех пор не стало тайн, в которые Трульд не мог бы проникнуть.

— То есть?

— То и есть. С помощью Всезнающего все тайны, интересующие Трульда, выплывают наружу быстрее дохлой рыбы. Колдовство, конечно, — со знанием дела сказал Хэст.

Мартин не знал, что ему делать — смеяться или просвещать дикого человека.

— Шпионы у него повсюду, что ли? — на всякий случай спросил он.

— Шпионы, — презрительно хмыкнул Хэст, — Зачем ему шпионы при Всезнающем-то? Сам подумай. Мартин подумал:

— А что он еще может? Ну, кроме тайн…

Скрипнуло железо. Плечи Маввея поднялись и опустились.

— Не знаю. Даже если б он больше ничего не умел, то и этого было бы достаточно.

С завистью человека, никогда не обладавшего ничем удивительно ценным, но не потерявшего еще надежды на это, он восторженно брякнул:

— Да такого человека иметь — это вроде как в темноте с фонарем ходить или из-за угла подглядывать!

От этих рассуждений Мартин почувствовал себя несколько раздраженно. Ощущение было такое, словно при нем кто-то начал доказывать, что земля плоская. Возражения толпились на языке, стремясь сорваться с него в ночной воздух. Но и Хэст разошелся:

— Взять вот хоть нынешний случай. Он ведь Проникателей прямо на Конюшенную башню вывел. И как раз в тот момент, когда там была Мэй.

— Мало ли… Случай, шпионы. Вы же вроде говорили, что повесили одного?

— Повесил, — подтвердил Хэст, — а сейчас? Как он догадался, что мы именно тут пойдем?

Мартин не ответил. Для него это был не самый главный вопрос. А Хэст извергал все новые и новые факты на голову штурмана.

— В прошлом году на императорской охоте, куда его пригласили по заведенному порядку, чтобы обезглавить, именно он разоблачил замысел альригийцев и со своими четырьмя телохранителями спас Императора..: А охота без загонщиков, когда он сам всю охоту на зверя выводил? И ведь не раз и не два… А когда Ментрель пропал, кто его нашел? А-а-а!!! Да мало ли еще чего было…

Мартин захотел рассказать Маввею про живущего за морем монаха, брата Оккама, и его бритву, подумал, как дико все это будет смотреться со стороны — спор о возможности полета на метле, где оппонентом штурману космофлота будет туземный дворянин, а сам спор велся посреди ночной реки, несущей лодку неизвестно куда.

«Как это — неизвестно куда, — дернулся Мартин. — Мост! Где-то тут должен быть мост и караул».

Он вскочил, чуть не опрокинув лодку.

— Мост, — сказал он свистящим шепотом. — Послушайте, Маввей, где-то тут должен быть мост. Мы же все его видели…

Хэст, сохраняя спокойствие, переспросил:

— Мост? Зачем он вам? На ту сторону хотите? Мартин торопливо щупал Сергея, отыскивая закатившийся куда-то разрядник.

— Какой на ту сторону! Там ведь наверняка засада! Хэст, словно наслаждаясь остротой момента, медленно лег, забросив руки за голову.

— Конечно.

Он не напоказ зевнул, сверкнув белыми, как у зверя, зубами. Несколько мгновений неудобно лежал, потом зачерпнул воды, брызнул в лицо.

— Да не волнуйся. Если мы с полурыцарями справились, то уж таможенную стражу пройдем и не заметим.

Сергей пришел в себя и быстро покрутил головой, оглядывая окрестности.

— Кто здесь? Где мы?

Штурман наклонился, помогая ему сесть. Он знал, что оцепенение от парализующего удара проходит резко — раз и включился.

— Мы в лодке. На реке. Плывем.

Инженер поперхнулся, выбирая самый главный из вопросов, вертевшийся у него на языке.

— Ты не сказал ничего такого, чего я уже б не знал, — прохрипел он. Кряхтя, Сергей поднялся, стряхивая с себя травинки. Он глотнул, покривился от боли, помассировал горло. — Похоже, я пропустил что-то очень интересное?

Хотя это и было вопросом, звучала фраза как утверждение.

— Да. Было нападение. Тебя пытались захватить. А мы тебя отбили.

Как только что Хэст, Сергей макнул руку в воду и вытер лицо.

— И куда мы теперь? Самое время, по-моему, узнать об этом.

— Вниз по течению, — совершенно серьезно сказал Мартин.

Инженер подождал немного, ожидая, что штурман выскажется подробнее, но тот молчал.

— И это все, что ты можешь мне сказать? — изумленный названным маршрутом, воскликнул инженер.

— Не следует забывать, — сказал Мартин, поднимая палец, — что, во-первых, мы плывем не «куда», а «откуда». А во-вторых, выбор был невелик. Лошадей не было. Можно было либо плыть, либо топиться. Мы подумали и выбрали первое.

— Наверняка этот выход предложил наш благородный друг, а ты только согласился с ним, — проворчал Сергей. Надеясь, что хоть тот ему скажет что-нибудь другое, он повернулся к рыцарю. Безмятежный взгляд, которым тот встретил его, несколько успокоил инженера. Так мог смотреть только человек, твердо знающий, что нужно делать. — Может быть, тогда ты скажешь, куда мы плывем?

— Река течет рядом с горами. Это не совсем в ту сторону, куда бы нам всем хотелось, но, как верно сказал господин Штурман, выбирать не приходилось.

Считая, что его разыгрывают, Сергей сердито прищурился:

— Теперь я знаю, куда течет река. А мне бы хотелось знать, куда плывем мы. Может быть, лучше вылезти на берег и…

Он рукой показал, как будет ползком пробираться от куста к кусту.

— Если тебе не терпится подраться, то для этого нет никакой необходимости выходить на берег, — заметил Мартин. — Скоро будет мост, а там наверняка тоже есть люди, которым этого хочется не меньше, чем тебе.

— Да что вы привязались к этому мосту? — раздражаясь, спросил Хэст. — Не бойтесь, не проедем. Даже если в полной темноте. По запаху определим…

Луна к этому времени миновала вершины деревьев и теперь заливала окрестности мягким розоватым светом. Небо было чистым, только на горизонте угадывались тучи, Видно их не было, но они загораживали звезды и тем выдавали себя.

— В такую ночь только астрономией заниматься, — пробормотал Мартин, понимая, что полнолуние для сегодняшней ночи это худшее, что могло им достаться.

— Это еще что такое — «астрономия»?

— Наука.

— Наука?

— Одна из частей нашего колдовства. Она связана со звездами. Наши дворяне научились летать от звезды к звезде. Штурман умолк, ожидая восторженной реакции дикого человека, но просчитался.

— А-а-а, — равнодушно отозвался Хэст, — охота вам…

Инженер и штурман переглянулись. У обоих губы кривила усмешка.

Река сделала плавный поворот, и они наконец увидели темную тень, перегородившую реку. Сергей развернул локатор.

— Восемьсот метров.

Сидя в темноте и неведении, Мартин представил его себе таким же, каким мосты рисовали на старинных картинах, — изящно изогнутым каменным горбиком, с перильцами и фонарями на каждом конце, с барышнями под кружевными зонтиками, но едва он посмотрел в бинокль, как понял, что во всем, кроме фонарей, ошибся. Фонари были. А вот сам мостик был, во-первых, деревянным, а во-вторых, без этой легкомысленной воздушности, какую ему придало его воображение. Он оказался таким же солидным и основательным, как все здешние творения человеческого разума — солидная, жмущаяся к поверхности реки конструкция высотой метра четыре. Барышень с зонтиками там тоже не было, но в том месте, где они могли быть, наблюдалась суета, словно в разворошенном муравейнике. Похоже это было на то, как если бы каждый муравей взвалил себе на спину по светлячку и бегал с ним с берега на берег. Сергей злорадно заметил:

— Всполошились. Припекло гадов. Хэст усмехнулся. Благодарение Кархе, хоть кто-то думает тут так же, как и он.

— Они нас видят? — спросил господин благородный Инженер.

Вопрос был глуп, но чего еще можно было ожидать от этого бестолкового чародея. Охотник Герп не пожалел дров для небесного костра в эту ночь, и Мульп теперь сиял, затмевая самые яркие звезды.

— Раз мы их видим, то и они нас тоже.

Схватка была неминуема. Готовясь к ней, Хэст обежал взором окрестности, стараясь не пропустить ни одного даже самого маленького шанса, чтобы суметь обратить его в победу.

Правый берег ощетинился деревьями. Их листья матово блестели, сбрасывая в реку потоки небесного света. Пологий левый берег был безлесен, но взгляд, не успев улететь далеко, упирался в горы. Видимость была не хуже, чем днем. Он поискал облака — любое из них было их союзником, но нет, слишком далеко. Было бы чудом, если бы они успели закрыть Мульп к тому времени, когда лодка подойдет к мосту на расстояние полета стрелы. Оставалось только мужественно принять и эту опасность… Хотя… Он обернулся к чародеям.

— Мульп сегодня на стороне Трульда, — заметил он. — Маленькое волшебство нам сейчас совсем не помешало бы. Может, занавесите его чем-нибудь, господа чародеи?

Он внимательно посмотрел на колдунов, сжимающих в руках свое колдовское оружие.

— Что ж мы тебе, волшебники, что ли? — обиженно отозвался штурман.

А Сергей вопроса вообще не услышал.

— Пятьсот метров, — сказал он.

Отложив локатору инженер в бинокль рассматривал мост с таким интересом, словно ему предстояло не проплыть под ним, а взять приступом. Суета на мосту ему не понравилась. Сколь ни мал был его боевой опыт, но он уже подсказал ему, что их истыкают стрелами еще на подходе к мосту.

— Я ставлю на боевой, — мрачно сказал он.

Слова инженера отозвались в голове Мартина запахом горелого мяса. Он вспомнил сладковатый запах гари над остатками рыцарского отряда, и его замутило.

«Нет, — подумал он, глядя на головы лучников над перилами наезжающего на него моста и представляя, как половинки их с веселым бульканьем будут тонуть в воде. — Я не смогу их убить».

Берега тут сходились, и течение потащило лодку быстрее.

— Четыреста метров.

— Убивать людей страшно, — сказал он медленно. — Подожди. Я попробую достать их парализующим.

— А если не достанешь?

— Тогда ты… — Он не договорил. Впереди булькнуло.

Шальная стрела ушла в воду.

— Я попробую без крови…

— Не получится, — спокойно сказал Хэст, — но если хотите попробовать…

Мартин прикинул расстояние. Далековато… Правда, выход был. Поставив парализатор на полную мощность, он выстрелил в реку. Отброшенный гладкой поверхностью, разряд ушел в небо.

— Мимо!

Еще несколько стрел вспороли воду рядом с лодкой.

— Еще раз, — скомандовал Сергей, наблюдавший за мостом в бинокль. — Еще один раз.

Бинокль он держал одной рукой, другой сжимал разрядник, готовый подрезать мост. Второй выстрел оказался удачнее. В бинокль Сергей успел увидеть, как, роняя луки, мостовая стража разлеглась около перил.

— Попал!

Свет вокруг них начал рывками меркнуть. Маввей поднял голову. Черная клокастая туча закрывала Мульп.

— Отлично сработано, господа чародеи, — похвалил он их, вытягивая оружие. — Вовремя.

Он помахал мечом, приноравливаясь к шаткой посудине. Лодка колыхнулась. Сергей посмотрел на Маввея, на меч.

— Это еще зачем? — сердясь, спросил он. — Убери. Это нам не понадобится. Еще зарубишь кого-нибудь не того…

— Понадобится! — убежденно сказал Хэст. — Еще как понадобится…

Не желая терять времени на спор, Сергей быстро согласился:

— Черт с тобой. Но рубить будешь только тех, кто будет тебе на голову прыгать.

Хэст пожал плечами — чудные они все-таки…

— До тех, кто наверху, мне вообще дела нет. Тут внизу других хватает…

Лодку подносило к мосту все ближе и ближе. Темнота под ним хлюпала мелкими волнами. Временами там что-то колыхалось. Казалось, мост перебирал опорами, словно ногами.

Порыв ветра из-под него хлестанул людей, словно ударил тухлой рыбой. Тугой волной вонь накатилась на лодку, но не миновала их,-а осталась, зацепившись за носы путешественников.

— Откуда вонь? — не людским от зажатого пальцами носа спросил Сергей.

— От повешенных. Это повешенные смердят, — отозвался Хэст. — У таможенной стражи обычай — воров да контрабандистов на мостах развешивать. В назидание, так сказать. Да вон они!

Глаза Хэста не подвели. Из темноты качающейся шеренгой на них надвигались повешенные.

Они не могли увидеть их раньше — мостовые фонари светили скупо, и только изредка, когда тела казненных раскачивал ветер, они выглядывали на лунный свет. Сергей почувствовал, как поры на спине открываются, и она покрывается холодным липким потом.

Фигуры висели, перегораживая реку с берега до берега вроде не очень частого, но и не такого уж редкого забора. К счастью, темнота под мостом не позволяла увидеть всего, но того, что они видели, хватало. Повешенные висели уже давно. Кое на ком одежды уже не было. Истлевшие лохмотья свалились в реку, и кости, освобожденные рыбами от мяса, белели в черной воде.

Отвращение на лице инженера было столь явным, что Хэст понял: повешенные пугают господина благородного Инженера больше лучников.

Отбросив веселый лунный зайчик, меч перерубил две веревки. Два тела нырнули в воду и отправились вдоль по реке. Нос лодки вошел в образовавшийся промежуток. Брызги чистой речной воды попали на Сергея, и он дернулся как ошпаренный.

— Мертвых не бойся. Живых бойся. Тех, что сверху, — назидательно сказал Хэст, убирая меч.

Несколько мгновений труп плыл рядом. Лохмотья на его груди шевелились, скрывая работу червей, пожирающих гнилое мясо. Борясь с тошнотой, инженер закрыл глаза.

Предостережение Хэста пропало втуне. Живые наверху никак себя не проявляли. Когда лодка вынырнула из-под моста, Мартин сел за водометы, а Сергей опустил уже ненужный разрядник.

Оглядываясь на качающиеся в темноте тела, он спросил Хэста:

— За что их?

— За контрабанду.

Сергей долго молчал, вспоминая, что может значить это слово, а потом все-таки спросил:

— А что это?

Брови Хэста озадаченно сдвинулись, а потом полезли вверх.

— Откуда вы только взялись такие? Что ж у вас там за страна?

Поняв, что оплошал, Сергей ответил, как учил Мартин:

— Из-за моря. У нас там демократическая республика. Колдовская повязка на голове перевела все в точности, и Хэст прикусил язык. Выходило, что они о его мире не знали почти ничего. Но ведь и он об их мире знал не больше. Наверняка он мог быть только уверен, что у них общая цель. Замок Трульда.

— Наверное, у вас за морем есть много чего удивительного. У вас там, наверное, есть все, кроме Трульда.

— Да, трулвды у нас там в диковинку, — согласился Мартин, радуясь, что разговор повернулся к местным проблемам. Но рано он радовался.

— Интересно, а зачем он вам? Мартин поскучнел лицом:

— Зачем вам это знать? У вас хватает своих неприятностей, зачем вам наши?

Впереди по курсу замаячило темное пятно. Хэст вынул меч, но, против обыкновения, не стал размахивать им, а только опустил в воду, на манер руля. Описав широкий полукруг, лодка обогнула камышовый островок, выросший на отмели.

— Мы идем вместе. Нас уже дважды чуть не убили. Если у людей общая смерть, то, наверное, должна быть общая жизнь?

— Да вы философ!

— Я не знаю, что такое философ, — ответил Хэст. — Я просто знаю жизнь.

— Это примерно одно и то же,

— Наши цели схожи, — ответил с кормы Сергей. — Ты спасаешь сестру. Мы — близких нам людей…

Хэст недоверчиво покачал головой. Он не понимал — глупость это или наивность? Спросить напрямую не решился, но мнение свое высказал:

— Неужели после того, что было, вы рассчитываете найти у Трульда помощь?

— Мы ведь уже говорили вам, Хэст, что нам нужен не Трульд, а его замок, да и то как ориентир.

— Нам не Трульд нужен, — объяснил за него Сергей. — Рядом с замком есть место, в котором хранится одна очень нужная нам вещь. Мы должны достать ее-и все…

Маввей с разоблачительной хитрецой в глазах смотрел то на одного, то на другого и, деликатно понизив голос, доверительно спросил:

— Сокровища или заколдованная принцесса? От неожиданности Мартин чуть было не сказал правду, что в анабиозе лежит девять человек биологов и механиков, но сдержался, не желая ни врать, ни одаривать туземца сведениями, совершенно тому ненужными. Вместо ответа он просто отвел глаза. Проницательный Хэст все понял правильно.

— Странно, — сказал он после продолжительного молчания. — А я всегда считал эти россказни про заколдованных принцесс за сказки… Надо же, не врут, оказывается, сказители!

Мысль отнесла его на шесть лет назад, в Саар. Перед глазами как в живую встали развалины замка небесных колдунов… Тогда все кончилось плохо. — Зря вы туда… Нет там ничего хорошего.

Мартин покраснел, чувствуя себя так, словно обманул ребенка.

— По большей части это, конечно, вранье, но у нас случай особый.

Осторожно выбирая слова, чтобы Хэст, не дай бог, не почувствовал себя виноватым в их несчастьях, он сказал:

— Мы рассчитывали тихонько добраться до места, но встретили вас…

Ни капли не смутившись, Хэст ответил:

— Да. Это вам повезло. Уж я-то вас выведу, куда нужно.

Туча, так кстати наколдованная чародеями, непотребно разрослась, заполняя собой небо и звезды. Сверху закапало.

«Меры не знают», — подумал Хэст, но смолчал. Нравится им дождь — пусть будет дождь. Это даже к лучшему. Искать в такую погоду их будут со значительно меньшим рвением.

Дождь начался внезапно. Заряд ветра с водой хлестанул по реке, вспенивая неспокойную гладь, и через миг берега, занавешенные дождем, пропали из виду. Можно было только догадываться о том, что там сейчас творилось. Ночь и непогода черным пузырем окружили лодку, скрывая ее от недоброжелателей, но и не давая им самим что-либо увидеть. Хотя и не будь там дождя, смотреть там все равно было не на что — сразу за мостом начинался Дур-банский лес. Где он заканчивался, не знал никто, кроме, может быть, дикарей, еще бродивших где-то в его дебрях.

Борясь с непогодой, люди старательно вычерпывали воду из лодки, но, как они ни старались, стихия потихоньку брала верх.

Сергей устало разогнулся.

— Давайте к берегу, — предложил он, — а то утонем. Пыхтевший рядом Мартин откликнулся:

— Потей. Ты на месяц вперед наотдыхался. — Это когда это? — обиделся Сергей меж двумя взмахами. — Когда это

— На дереве. Сперва висел, а потом лежал. Вода добралась ему уже до лодыжек, и он выпрямился.

— Нет. Я серьезно.

Хэст, воспринявший его слова всерьез, сказал:

— Не люблю тонуть. Неблагородная смерть. Ветер злобно взвыл и, перекрутив струи дождя, развернул лодку боком. Обрадованный неожиданной поддержкой, Сергей добавил:

— А если я еще и начну в воде разлагаться…

— Хватит трепаться. Если б ты руками, как языком, работал…

— А тут работай не работай — все едино, — огрызнулся Сергей. — Заливает нас быстрее, чем мы вычерпываем. Природа… А против природы не попрешь.

Препирательства чародеев вывели Маввея из себя. Как воин, он хорошо знал, что такое разномыслие в отряде к добру не приводит, и решил взять тяжесть ответственности на себя.

— Давайте к берегу.

Мартин вопросительно посмотрел на него. Хэст нахмурился, но вовремя вспомнил, что перед ним дворяне. Хоть и странные какие-то.

— Река унесет нас от замка Трульда в глубину леса. Я бы этого не хотел.

— Я бы тоже, — добавил Сергей.

— А погоня? — продолжая вычерпывать воду, спросил господин благородный Штурман.

Хэст не стал объяснять колдунам, что, пока Всезнающий служит Трульду, их местонахождение не останется тайной, а просто поставил их в известность:

— Погоня будет. Утром нас обязательно настигнут, где бы мы ни прятались. Так что поворачивай к берегу, господин Штурман. Лучше уж выспимся перед боем.

— Нас больше, — повеселев, сказал Сергей. — К тому же господин Маввей, как эксперт по здешней обстановке, имеет решающий голос.

Хэст увидел, как на это нахальное утверждение господин Штурман сердито затопал ногами. Опасаясь, как бы колдуны не передрались между собой, он привстал, готовый разнять их, но вместо драки лодка дернулась, поворачивая к берегу. Он качнулся, теряя равновесие, но, поддержанный Сергеем, устоял. — Держитесь, господин Маввей! Сам, однако, своему совету он почему-то следовать не стал. Едва лодка ударилась о берег, он вскочил, но ветер крутанул легкую посудину, и инженер выпал прямо в грязь. Когда он поднялся, Мартин и Хэст расхохотались — инженер представлял собой печальное зрелище. По лицу и одежде текли потоки грязи. Дождь, словно исправляя оплошность человека, попытался отмыть его, но тот не стал дожидаться милостей от природы. С неправдоподобной быстротой он разложил палатку. Из ничего, из темноты и пустоты, так быстро, словно сама земля помогала чародеям, на глазах Хэста вырос шатер.

Рыцарь воспринял его появление как нечто само собой разумеющееся. Малость потеревшись около колдунов, он уже понимал, что бродячие дворяне-чародеи привыкли к комфорту и под дождем ночевать не будут. Струи дождя били по плечам и голове, по чародейскому шатру, но Хэст не спешил войти внутрь. Он провел пальцем по угольно-черному полотнищу. Так и есть. Он не ошибся. Какая-то тряпка. Углы благородных губ брезгливо опустились, словно ему предлагали не место ночлега, а похлебку из протухшей конины.

— А у Трульда-то шатер из чистого серебра, — сказал он, имея в виду, что если уж такой негодяй, как брайхкамер, может позволить себе серебряный шатер, то уж чародеям сам Бог велел иметь что-нибудь побогаче.

Сергей изнутри отозвался:

— Бог даст, подружимся, господин Маввей, мы тебе и не такое покажем… Заходи.

Внутри шатра горел свет. Светильник в форме трубки, толщиной с палец, давал неяркий и, что совсем уж удивительно, холодный свет. Господин благородный Штурман коснулся его головой — и ничего. Только темнее стало на мгновение. Господин благородный Инженер по-простецки сидел на полу, обставившись железными горшочками, из которых валил вкусный пар. Глядя, как чародеи управляются с ними, Хэст осторожно попробовал. Он и сам не понимал, чего ждет, но все же немного разочаровался, когда мясо оказалось просто мясом.

— У нас сегодня по-простому, без разносолов, — извинился Сергей, — и без серебряной посуды.

— Ничего, — отозвался Хэст, думая о своем. — Мы в походе. Тут не до наложниц.

В два приема он выпростал банку и теперь вертел ее в руках, не зная, что делать с ней дальше.

— Надо бы подать вам как дорогому гостю на золотой посуде, но сие, к сожалению, невозможно, — сказал Мартин, — по причине отсутствия таковой…

Он взял банку из рук рыцаря. Ладони его сдвинулись, и банка с легким треском сложилась в нетолстую монету.

— Да я, признаться, и не рассчитывал на серебряный рукомойник арташанской работы, — в тон ему ответил Хэст. — Мы в походе, господа, а поход и этикет — вещи, редко уживающиеся вместе без ущерба друг для Друга.

— А мне рукомойник не помешал бы.

Сергей тоже избавился от банки и теперь с удовольствием чесался.

— Я бы и от душа не отказался, Руки так и зудят.

Глядя на измазанного инженера, Мартин совершенно серьезно заметил:

— Вы знаете, господин Маввей, глядя на Сергея, в это трудно поверить, но в число добродетелей наших дворян входит и любовь к чистоте.

У него самого зачесалось запястье. Тем же движением, что и Сергей, он потянулся к нему. Пальцы наткнулись на браслет. Зудело под ним. Как в зеркале, он увидел на лице Сергея свое удивление.

— Вызов! — крикнул он. — Вызов!

Глаза Сергея обрадованно полезли на лоб. Он суетливо замахал руками, отдергивая манжету. Банка полетела в сторону. В нетерпении он вскочил на ноги так быстро, что палатка едва успела поднять потолок.

Мартин первым коснулся браслета, и зуд исчез. В палатку влетел голос капитана Мак-Кафли:

— «Новгород» вызывает дирижабль. «Новгород» вызывает дирижабль.

Хэст Маввей Керрольд, выказывая несолидную поспешность, попытался вскочить, но Сергей удержал его на месте.

— Капитан!!!

— Собственной персоной. — Голос капитана был спокоен, словно и не было для него двух суток неизвестности.

— Где вы?

— Там же, где и был. «Новгород» с места не сдвинулся. А где вы? Что с вами?

Не тратя времени на вопросы к капитану — связь могла оказаться простым капризом здешней атмосферы, — Мартин выложил главное:

— Дирижабля больше нет. Птицы доконали его, но мы километрах в тридцати от склада. За нами погоня. Капитан осторожно спросил:

— А Сергей? Что с ним? Мартин понял вопрос.

— Что с ним сделается? Живой и целый. Капитан облегченно вздохнул:

— Хорошо хоть тут не стреляет, как в последний раз… Сергей набрал в грудь воздуху, чтобы поспорить с капитаном, но Мартин не дал ему сделать этого.

— Скажите, капитан, эта связь надолго? Почему мы вас слышим?

— Потому что я умный и настойчивый, — повеселев, сказал капитан. — Когда вы пропали, я перерыл остатки склада и нашел скаут. Четыре часа назад отправил его к вам. Сейчас мы пока…

Голос его стал тише. Сергей представил, как в искореженной рубке далекого «Новгорода» капитан отклоняется от микрофона и смотрит на экран. На каждом скауте была своя телеустановка.

— Сейчас он над морем. Хорошо, черт побери…

До них долетел звук, словно капитан передернул плечами.

— Что хорошо?

— Хорошо, что нас там нет. Шторм. И тут же без перехода спросил:

— Ты сказал — погоня? Я не ослышался? Мартин посмотрел на Маввея, напряженно вслушивающегося в речь.

— Погоня. Может, окажись мы в море, это было бы лучше.

— Это так серьезно?

— Да. Два часа назад мы еле ушли от них.

— Влипли-таки в историю… — с чувством выдохнул капитан.

Мак-Кафли не сказал ничего больше. И так было ясно, что он имел в виду, а вот Хэст не удержался:

— Что это?

Этому вопросу понадобилось мгновение, чтобы долететь до «Новгорода», и другое мгновение — чтобы вернуться обратно. Чего-чего, а услышать незнакомый голос в этой ситуации капитан никак не рассчитывал. Голос Хэста вывел Мак-Кафли из состояния ступора. Он словно эхо повторил вопрос туземца:

— Что это?

«Не один я такой любопытный», — подумал Сергей, а вслух сказал, обращаясь к Маввею:

— Это наш полезный дух. Он помогает нам советами.

— Это здешний житель, — ответил Мартин для капитана. — Хэст Маввей Керрольд.

Он на мгновение замялся, придумывая, как объяснить его появление капитану и место в их команде. — Проводник.

Рыцарь нахмурился, но возразить не посмел. Каким бы духам ни поклонялись колдуны, это все-таки был Дух — существо высшее. Мак-Кафли замолчал надолго. Мартин со стыдом подумал, что капитан сейчас, возможно, вспоминает их недавнее бахвальство насчет того, чтобы «слетать туда и обратно», про зенитную артиллерию и про все остальное… Он готов был услышать упрек, но капитан, проявив мудрость, сказал совсем другое:

— Проводник… Удивляюсь, как это вы там еще детей себе не завели? Все-таки два дня прошло…

Отвечать на этот вопрос не стал никто. Даже Маввей смолчал.

— Что же это за проводник, раз вас в засаду завел? С кем вы связались?

Капитан не гневался, он недоумевал, но это было еще хуже.

— Все не так просто, — вздохнул Мартин.

— У них тут своя свара, — вмешался Сергей. — Здравствуйте, капитан.

— Здравствуй, Сергей.

— Наш друг благородный Хэст Маввей Керрольд… — Капитан тяжело вздохнул, но Сергей как ни в чем не бывало продолжил: — Три дня назад лишился своего замка, и теперь все его ловят…

— .Его? — воспрянул духом капитан. — Не вас? Настала очередь Сергея тяжело вздохнуть. Это был очень деликатный момент. Поймет ли его капитан? Он выразительно посмотрел на Мартина. Тот погрозил ему кулаком, но ответил:

— Конечно, его, но, наверное, он лучше нас умел прятаться. Искали его, а натыкались все время на нас. Один раз вчера и трижды сегодня. Самое смешное в этом то, что замок нашего друга Маввея захватил тот самый Трульд, к замку которого мы идем…

— Смешное? Да что тут смешного? — переспросил капитан. — Странное у тебя чувство юмора…

Мак-Кафли никогда не стал бы капитаном, если бы принимал желаемое за действительное. Следующий его вопрос говорил о том, что от иллюзий он избавился и принимал жизнь такой, какой она была в действительности…