Эрик, сын человека

Эрик вздохнул; Труд с облегчением склонила голову ему на плечо.

— Нам это удалось! — едва слышно шепнула она.

— Пока что — да, — улыбнулся Эрик. Он тоже чувствовал себя так, будто гора свалилась у него с плеч. Однако больше всех был, по-видимому, доволен Ховварпнир — путешествие по морю коню пришлось явно не по вкусу. Счастье еще, что он не был подвержен приступам морской болезни. Он тут же соскочил на берег и, взбрыкивая задними ногами, как шаловливый жеребенок, стремглав помчался на ближайший лужок.

Глава 38

— Думаю, сегодня нам уже не стоит двигаться дальше, — сказала Труд, любуясь танцующим от радости на зеленой травке конем. — Да и ему не мешает дать отдохнуть. Бедняга, он, должно быть, уже соскучился по мирным тучным полям Асгарда.

— А кто не соскучился, — вздохнул Эрик.

— Ничего, Эрик, нам нужно продержаться еще немного! Ведь осталось уже совсем чуть-чуть! — попыталась ободрить его Труд.

— Понимаю, но ведь мы так и не знаем, где Идунн и ее яблоки. А там еще предстоит возвращение обратно! — Эрик вдруг погрустнел. Вид у него был чрезвычайно утомленный.

— Да полно тебе, все будет хорошо, — сказала Труд, ласково беря его за руку.

— Хотелось бы верить! Ну да ладно. Только мне не особо нравится разбивать лагерь на берегу. Не попасть бы тут в лапы великанам. Надо найти какое-нибудь убежище понадежней, иначе не видать нам завтрашнего утра!

— К сожалению, ты, вероятно, прав! — Труд свистнула, подзывая Ховварпнира. Тот сразу же подскакал к ребятам. — Нам снова нужно ехать, — грустно сказала ему девочка, как бы извиняясь, — на этот раз, правда недалеко. Поедем поищем убежище на ночь. Ты ведь, наверное, сможешь отыскать что-нибудь подходящее?

Ховварпнир заржал. Он прекрасно понимал всю серьезность их положения и нетерпеливо рыл копытом землю.

Эрик тем временем сложил Скидбладнир и убрал его обратно в кожаный мешочек. Теперь все было готово, чтобы трогаться в путь и до наступления темноты попытаться отыскать пристанище на ночь.

— А как быть с едой? — вдруг вспомнила Труд, когда они уже сели на коня. — Я голодна как волк.

— Надо было нам порыбачить, когда мы были в море, — усмехнулся Эряк.

— Ты что, с ума сошел?! А если бы мы поймали Мирового Змея, как мой отец?

— Ему бы здорово досталось Муддуром, — засмеялся мальчик.

Настроение у ребят немного улучшилось. Спустя некоторое время они подъехали к маленькому ветхому домику.

— Ну что, войдем? — предложил Эрик.

— А это не слишком рискованно?

— Разумеется, нет, — решительно сказал мальчик. — В таком маленьком домике не может быть много великанов. В конце концов мы ведь можем сказать, что мы — Тьяльви и Ресква.

— Что ж, давай попробуем, — вздохнув, нехотя согласилась Труд. Они осторожно подошли к двери и постучали. Открыла им какая-то дряхлая старуха. Вид у нее был грустный и измученный.

— Добрый день, — поздоровался Эрик. — Мы — Тьяльви и Ресква. Здесь мы случайно, проездом — возвращаемся к родителям. Мы скакали целый день, страшно устали и проголодались. Нельзя ли попроситься к вам на ночлег?

Старуха смотрела на них каким-то странным, казалось, испуганным взглядом. Потом, обернувшись, крикнула кому-то, скорее всего мужу.

— Эгиль, Эгиль, иди сюда! У нас гости!

Эрик весело улыбнулся и подмигнул Труд.

— Ну вот, видишь, и эти поверили! — шепнул он.

Из комнаты, тяжело ковыляя, вышел древний старик.

— Они говорят, что они — Тьяльви и Ресква, возвращающиеся к родителям, — сказала ему старуха.

Старик вздрогнул. С трудом распрямившись, он подошел поближе и начал внимательно вглядываться в лица Эрика и Труд.

— Нет, — промолвил он наконец, — этого не может быть. Мы — родители Тьяльви и Ресквы. Но вы вовсе не наши дети. Кто же вы и что здесь делаете?

— Хм… э-э-э… ну… — замялся Эрик и мучительно покраснел.

— Брось болтать чепуху! — Труд натянуто рассмеялась. — Я — Труд, дочь Тора, а это мой друг, Эрик — сын человека. Он просто неудачно пошутил. Мы прибыли из Асгарда, чтобы немного прогуляться по Ётунхейму, а поскольку случайно проезжали мимо вашего дома, то и решили зайти поздороваться. Кстати, большой привет вам от Тьяльви с Ресквой. Они надеются в самом скором времени приехать повидать вас. — Труд незаметно сжала руку Эрика.

— Нет, правда? — радостно воскликнул старик, весь просияв.

— Ах, вот это действительно новость так новость, — ахнула старуха. — Мы ждем этого уже много лет, верно, Эгиль?

— Да да, но входите же поскорее и рассказывайте, — засуетился Эгиль.

— Я дам корму и воды вашему коню, а вы тем временем располагайтесь и отведайте скромного угощения!

Старик, казалось, не знал, куда себя девать от неожиданно привалившей им радости. Он ввел ребят в убогую комнату и проводил к очагу. Отчаянно суетясь вокруг них, он старался устроить детей, как можно удобнее.

Жена его также не знала, чем им услужить. Она тут же бросилась собирать на стол, не жалея припасов.

Оба — и Эрик, и Труд — ощутили во рту какой-то неприятный привкус, увидев, что старики выставляют на стол все самое лучшее из того, что у них есть. Они чувствовали себя как воры. Все это было жутко неприятно.

— Так когда же они приедут, наши дорогне детки? Как дела у Тьяльви? Он все такой же большой и красивый мальчик, каким был, когда расставался с нами? Мы тут слышали, что он и ты, Труд, влюблены друг в друга. Это все еще так? А как Ресква? С ней все в порядке? Как же нам их не хватает! Тьяльви еще не отслужил там свое? Мы очень нуждаемся в их помощи на старости лет.

Эрик, и в особенности Труд, вынуждены были терпеливо отвечать на всю эту обрушившуюся наних лавину вопросов. Похоже, так могло продолжаться до бесконечности. В конце концов Труд не выдержала.

— Честно говоря, нам уже пора, — сказала она. — Времени у нас мало, надо кое-что еще успеть сегодня.

— Куда же вы поедете на ночь глядя? — удивился старик. — На дворе скоро уже стемнеет, а ночью нельзя оставаться без крыши над головой!

— Ничего-ничего, — заверила его Труд, — мы люди привычные.

— Ну ладно, как хотите… — Эгиль был явно озадачен. «Вероятно, они там у себя в Асгарде не привыкли к гостеприимству, — подумал он. — Негоже уезжать так скоро, особенно если перед этим они были в пути ресь день».

— Жаль, а все было так хорошо, — вздохнула его жена. — Так приятно коротать вечер за интересной беседой у теплого очага.

— Нам и самим очень жаль, но ничего не поделаешь — пора в путь, — печально сказала Труд. На этот раз она не притворялась. Девочка направилась к двери.

Эрика не пришлось долго уговаривать. Он решительно взял Труд за руку.

— Прекрасный вечер для прогулки верхом, — заметил он.

— Да, и луна светит так красиво, — со вздохом добавила Труд.

— А-а, так вот оно что! — улыбнулся старик. — Вот в чем, оказывается, тут дело. Ну, тогда понятно, верно, мать? — Он нежно обнял жену за плечи.

— Да-да, — согласилась она. — Правда, на улице ночью так красиво. Помнишь время, когда мы с тобою были молодыми?

Эгиль снова лукаво улыбнулся.

— Счастливого пути! — напуствовал он ребят. — И будьте осторожны!

— Постараемся, — отвечала Труд, кладя руку на холку Ховварпнира.

— Что ж, прощайте, — сказал Эрик, когда они устроились на широкой спине коня. — И большое вам спасибо.

Старики махали им до тех пор, пока ребята не скрылись во мраке.

— Уфф! — тяжело вздохнул Эрик, когда они отъехали подальше. — Не слишком-то красиво получилось.

— Да уж, — подтвердила Труд. — Это еще мягко сказано — «не слишком-то красиво». Как же их все-таки жалко!

— Но ведь ничего другого нам просто не оставалось, верно?

— Верно, — вздохнула девочка. — Как бы мне хотелось, чтобы пропали все границы! Ведь это же ужасно, что старики даже не могут поехать в Асгард повидать собственных детей.

— Примерно то же самое говорил мне и Магни, — вспомнил Эрик.

— К сожалению, скоро станет так темно, что мы не сможем разглядеть дорогу, — немного погодя сказала Труд.

— Тогда будем двигаться вперед на ощупь, — отвечал Эрик. — Нам необходимо уйти подальше, пока старики не заподозрили обмана и не послали кого-нибудь в погоню. Вперед, Ховварпнир! Извини, но сегодня ночью ни тебе, ни нам, видно, отдыхать уже не придется.

Вместо ответа конь негромко фыркнул, продолжая бежать ровной рысью.

Но после часа такой езды они все же вынуждены были остановиться. Стало так темно, что даже Ховварпнир начал спотыкаться. Внезапно впереди блеснул свет.

— Ну что? — спросил Эрик. — Попытаем счастья еще раз?

— Честно говоря, не очень-то хочется, — ответила Труд.

— Но ведь надо же где-нибудь переночевать. Придется все же посмотреть, что там такое.

— Да так, пустяки, ничего особенного, — раздался рядом с ними женский голос.

— Что-что? — испуганно встрепенулся Эрик.

— Это всего-навсего мой дом! — снова прозвучало из темноты. — Разве вы не его имели в виду?

— Но кто ты такая? — спросила Труд.

— Грид, — отвечал голос.

— Господи! — пробормотал Эрик.

— Какого бога ты имеешь в виду, Тора? — спросила Грид.

— Нет-нет, другого, — поспешно ответил Эрик.

— Ладно. А кто вы такие и что делаете здесь в такое время? Не часто ночью встретишь тут людей.

— Я — Труд, дочь Тора, а это мой друг — Эрик — сын человека, ищем место, где можно было бы переночевать.

— Это я уже успела понять, — заметила Грид. — Ну что ж, пойдемте ко мне. Хоть места у меня и немного, но угол для вас, я думаю, найдется.

И снова ребята попали в тепло, Ховварпниру также досталось уютное стойло. На этот раз им, слава Богу, не пришлось прибегать к обману. Грид всегда относилась к асам по-дружески. Настолько хорошо, что у яее даже был ребенок от Одина — Видар, тот самый, который жил в Асгарде в роще Види. Эрик встречался с ним, когда они вместе с Труд направлялись в Таксдале к Уллю. Когда-то давно Грид дала Тору свои железные рукавицы, железный посох Гридарволь и пояс силы, с помощью которых ему удалось одолеть великана Гейрреда и двух его отвратительных дочек — Грейп и Гьяльп.

Грид еще раз поведала ребятам всю эту историю, а они на этот раз откровенно и без утайки рассказали ей о том, как обстоят дела в Асгарде. Говоря о ее сыне, им не пришлось долго подыскивать теплые слова в его адрес.

— Приятно слышать, что у сына все в порядке. Ведь он, Моди и Магни с Вали — одни из тех немногих, кому суждено пережить Рагнарок.

— И Вали тоже? — пробормотал Эрик.

— Да, во всяком случае, так гласит прорицание, — подтвердила Труд. Они проговорили весь вечер до самой поздней ночи.

На следующее утро Эрик и Труд собрались отправляться дальше. Грид не выспрашивала их, зачем, собственно, они прибыли сюда, в Ётунхейм, — вероятно, из нежелания быть в чем-либо замешанной. Однако, прощаясь с ребятами у дверей своего дома, она рассказала о том, что ждет их, если они решат двинуться по одному из четырех возможных направлений.

К востоку отсюда простирался огромный лес, по другую сторону которого стоял замок Уттарда-Локи. Туда, по ее словам, ребятам было лучше не ходить, ибо там их ждет верная гибель.

Отправившись на север, они могли попасть во владения Хресвельга — Пожирателя Трупов, обитающего у края небес. Это также не сулило ничего хорошего — чудовище могло сожрать их живьем.

На западе был расположен Муспелльсхейм — огненный, горячий мир. Там ребята попросу сгорели бы.

Лучше всего, разумеется, двигаться отсюда на юг — в Асгард, все еще мирный и относительно спокойный. К сожалению, сама Грид не могла составить им компанию, поскольку была великаншей, а теперь к тому же еще и такой старой, что наверняка не вызвала бы интереса к себе ни в ком из асов.

— А может все же тебе попытаться? Асы ведь в последнее время и сами порядком постарели, — пошутил Эрик.

— Смейся, смейся, юноша! — в тон ему улыбнулась Грид.

— Тем не менее нам все-таки нужно двигаться на восток, — заметил Эрик. — Ты нам поможешь?

— Вы, я вижу, ищете приключений? — заметила Грид.

— Можно и так сказать, — уклонился от прямого ответа мальчик.

— Ну да ладно, это не мое дело. Что ж, раз так, тогда пошли! — И Грид повела ребят к берегу широкой реки. — Это Бимур — величайшая из всех рек на свете, — объяснила она. — Когда-то Тор с Локи переправились через нее с помощью моего волшебного посоха, Гридарволя. К несчастью, теперь его у меня нет, так что в этом месте вам переправиться не удастся… Если помните, — продолжала она, — с Тором также как-то раз приключилась подобная история. Он отправился в путь без своих козлов и потому, выйдя на берег широкого пролива, не мог перелететь через него по воздуху. Тогда он стал уговаривать перевозчика, сидевшего на другом берегу, переправить его.

Перевозчик, назвавшийся Седобородым, наотрез отказался, и они с Тором жутко поругались.

Однако кончалось все тем, что Тору пришлось забыть обиду и отправиться в обход. Перевозчик, видя это, ухмыльнулся в усы. На самом деле это был переодетый Один. В Асгарде он никогда не поддразнивал Тора и только здесь мог позволить себе подшутить над ним.

Вам, наверное, также придется последовать примеру Тора — отправиться вдоль берега реки Вимур. Примерно в часе езды отсюда стоит большая рябина, склонившаяся над самой водой. Я уверена, что в этом месте ваш конь сумеет перейти реку вброд, не рискуя быть унесенным течением.

На прощание Грид пожала ребятам руки и пожелала счастливого пути.

Эрик и Труд в свою очередь поблагодарили ее за все.

— Если вам удастся вернуться домой живыми, передайте от меня привет моему сыну, Видару Молчаливому.

— Обязательно передадим, — заверил ее Эрик. Труд подала Ховварпниру знак трогаться.

Погода стояла мрачная, по небу ходили тяжелые тучи. Но ребята не обращали на это внимания — ведь путешествовали они не ради собственного удовольствия, да и, кроме того, желанная цель была совсем уже близко.

Проскакав, как и говорила Град, где-то около часа, они увидели большую рябину и осторожно направили Ховварпнира в воду. Действительно, здесь было не слишком глубоко, вскоре маленький отряд оказался на противоположном берегу. И снова скакали они по холмам и долинам, через пустыни и болота, пока не достигли огромного леса, через который им необходимо было пройти.

Пробираясь по густым зарослям, они миновали то место, где Тор со своей свитой некогда нашел пристанище в рукавице Скрюмира. Видели они и тот дуб, под которым отдыхали Тор и его спутники и где Тор трижды пытался поразить Скрюмира своим молотом. Здесь же лежал и обломок скалы с глубокими вмятинами, оставленными Мьелльииром. Но Эрик и Труд не обратили ва него внимания — мысли их были заняты одним: надо поскорее достигнуть замка Утгарда-Локи и найти Идунн.

И вдруг они увидели замок! Он стоял прямо перед ними посреди широкого луга — грозный, огромный, в точности такой, каким они представляли его себе по рассказам Локи и Грид. Наконец-то! Наконец они достигли цели своего путешествия! Теперь их ждет самое главное!

И Эрик, и Труд — оба были взволнованны и как-то разом притихли. Им понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя и решить, что же именно предпринять дальше. Видимо, не оставалось ничего другого, как попытаться проникнуть внутрь замка, а там уж посмотреть, что из этого выйдет!

Ховварпнира они решили с собой не брать. Если вдруг придется спасаться бегством, он должен был быть под рукой и в полной безопасности. Поэтому, снова углубившись в лес, они завели его в густой кустарник, надежно скрывавший коня от посторонних глаз. Труд прошептала несколько слов Ховварпниру на ухо; конь негромко всхрапнул, как бы соглашаясь подождать их здесь.

Девочка приложила палец к губам, и Ховварпнир несколько раз кивнул: он все понял, он будет вести себя тихо. Немного передохнув, Эрик и Труд тронулись по направлению к замку Утгарда-Локи.

Поля вокруг крепости показались ребятам странно пустынными, особенно по сравнению с окрестностями усадьбы Хюмира. Они дошли до самых ворот, прежде чем их наконец-то заметили. Навстречу вышел огромного роста человек с длинной бородой и сросшимися кустистыми бровями. С головы до пят он был укутан в толстую шкуру исполинского бурого медведя.

— Кто вы такие? — раскатистым басом пророкотал он.

— Мы — Тьяльви и Ресква, — с невинным видом отозвалась Труд. — Пришли сюда навестить Утгарда-Локи.

— Что? — воскликнул великан и задумчиво почесал бороду. — Неужели? Тьяльви и Ресква, говорите?

— Да, да, — подтвердила Труд, стараясь, чтобы ее слова звучали как можно убедительнее.

— Что ж, раз так, то добро пожаловать! — улыбнулся человек. — Входите, входите, ребятишки! Ведь я — как раз тот, кого вы собрались навестить. Это меня — ха-ха! — прозвали Утгарда-Локи!

Глава 39

Утгарда-Локи провел их и зал, где, по-видимому, когда-то приннмал Тора, Локи и Тьяльви с Ресквой. Зал хотя и был большим, однако вовсе не выглядел таким уж огромным, как показался в свое время Тору и его спутникам. Сидящие здесь за столами люди также отнюдь не походили на каких-то сказочных богатырей.

Эрик и Труд прекрасно помнили по рассказу Мимира, какой ужас внушили Тору и его свите сам Утгарда-Локн, а также его воины, обладавшие могучей и якобы волшебной силой. Эрик вздрагивал при одной только мысли, что, быть может, ему предстоит состязаться с кем-нибудь из слуг короля великанов. Удастся ли ребятам в этом случае не выдать себя?

Но тут сам Утгарда-Локи прервал его мрачные мысли.

— Смотрите-ка, кто к нам сегодня пожаловал! — воскликнул он, и голос его гулко прокатился по всему залу. — Тьяльви и его сестренка Ресква! Помните их по тому разу, когда нам пришлось схлестнуться здесь с Тором?

Эрик и Труд настороженно осматривались по сторонам. Однако замечание Утгарда-Локи, похоже, ни у кого не вызвало особого интереса. По залу прокатился негромкий ропот и быстро стих. Все продолжали есть и пить.

Эрик облегченно вздохнул. Теперь, как говорил Мимир, самое главное — не терять головы и играть свою роль как можно естественнее.

— Идите сюда, садитесь рядом со мной, — сказал Утгарда-Локи и подвел их к возвышению в торце одного из длинных столов. — После такого путешествия вы наверняка чертовски проголодались.

Сейчас же две красивые девушки принесли еду и напитки. Все было настолько соблазнительным, что Эрик, не раздумывая, набросился на угощение. Труд также склонилась над тарелкой, однако Эрик заметил, что она лишь делает вид, будто ест. Несмотря на то что, девочка также изрядно проголодалась, она, улучив момент, выплевывала изо рта куски в руку и незаметно отправляла их вод стол, где на них тут же набрасывалась целая стая неизвестно откуда взявшихся собак.

Эрик же не мог удержаться и начал смаковать некоторые особо лакомые кусочки. Но тут Труд кинула на него такой суровый предостерегающий взгляд, что Эрик поперхнулся и, согнувшись в три погибели, выплюнул все под стол. Он совсем забыл: ни в коем случае нельзя есть ничего из того, чем угостят великаны. Кто знает, а вдруг еда заколдована, и, отведав ее, они, например, проговорятся, кто они такие на самом деле и зачем приехали?

Никто вокруг ничего не заметил, один только Утгарда-Локн был удивлен, откуда под их столом такое множество собак.

— Наверное, это Ресква привлекает их, — сказал Эрик, подмигивая ему, — сам посмотри, ну чем не лакомый кусочек?!

Эрик увидел, что Труд покраснела как рак, и, когда она сердито прошипела: «Попридержи-ка язык!», это вышло как нельзя более естественно.

Все сидящие за столом разразились грубым хохотом.

— Так его, так! — весело подхватил Утгарда-Локи. — Что ж, добро пожаловать домой, ребятки! — При этом он продолжал жевать, рыгая и издавая разные другие неприличные звуки. — Ну а теперь расскажите-ка мне, как там в Асгарде, — промычал он с набитым ртом. — Небось Тор уже так стар, что не помнит, куда положил свой молот? А у Одина, наверно, и вовсе от дряхлости глаз застлало?

Эрик начал рассказывать, каков теперь стал Асгард и что поделывают сейчас асы и асини. Он подтвердил, что дела там сейчас обстоят далеко не так блестяще, как в прежние времена, когда все его обитатели была еще молоды и полны сил.

Утгарда-Локи внимательно слушал, особенно те моменты, когда мальчик упоминал Фрейю. Однако людям его, по-видимому, все это было неинтересно. Бормотание, доносившееся со всех сторон и постепенно станоиившееся все оживленнее, указывало иа то, что большинство присутствующих рассказа Эрика не слушают. Один нэ воинов даже начал довольно громко излагать подробности своей последней охоты на мамонтов, и его история возбудила заметно большой интерес в окружающих, чем разные обстоятельства жизни Асгарда.

— А как там Фрейя? — спросил Утгарда-Локи. — Неужели по-прежнему так же прекрасна, как о ней рассказывают?

Эрик начал говорить о Фрейе, которую и сам-то видел лишь раз, да и то в облике дряхлой, беззубой карги. Но он прекрасно понимал, что хотелось бы услышать Утгарда-Локи. Что ж, раз хочет — пусть слушает! Расписывая ее воображаемые прелести, мальчик не пожалел красок — у его собеседника даже слюни потекли! И тут же с обеих сторон к нему подскочили две огромные собаки и начали тыкаться мордами ему подбородок, слизывая бегущую слюну.

— К сожалению, — закончил свой рассказ Эрик, — и Фрейя теперь слегка постарела.

— Что-о?! — взревел Утгарда-Локи. — Ах, ну да, — вспомнил он. — Ведь малютка Идунн со своими яблоками молодости теперь у нас. А я совсем забыл. Ну ничего, придет время, и мы возьмем с собой в Асгард и ее. Тогда, быть может, я угощу Фрейю кусочком яблочного пирога, там, глядишь, и саму ее — ам! — и слопаю! Эй, вы, там, слышите?! закричал он на весь зал. — Запомните, Фрейя, — моя, никто из вас смеет и пальцем ее коснуться, так и знайте!

По столам прокатился недовольный ропот. Эрик подумал, что 6удь это его слуги, воины или кто там еще, он, ни секунды не мешкая, разогнал бы всю эту банду — ведь совершенно очевидно, что на них ни в чем нельзя положиться.

Утгарда-Локи и сам, видно, понял, насколько жалкое впечатление производят его люди, и глаза его грозно блеснули.

— Тихо! — рявкнул он и со всей силы хватил огромным кулачищем по столу. Присутствующие почувствовали, что разгневан он не на шутку, и большинство сразу же умолкло, в том числе и охотник на мамонтов. — Здесь решаю я, слышите, вы?! — проревел он. — И когда надо будет что-то сказать, то именно я скажу за всех!

Эрик незаметно положил руку на рукоять своего клинка и с тревогой посмотрел на Труд. Но та лишь слегка покачала головой, и мальчик убрал руку. Тем не менее Муддур был наготове, и это немного утешало его.

Утгарда-Локи между тем поднялся в полный рост.

— И когда мы в самом скором времени вторгнемся с вами в Асгард, по-прежнему все буду решать я! — продолжал греметь он. — Того, кто меня ослушается, я моментально отправлю в Хель, в пасть Гарма или же на растерзание Нидхеггу. Так и знайте! Я не потерплю никаких фортелей! — грозно закончил он, опускаясь на место. — Здесь только я могу выкидывать фортели! — хвастливо заметал он, улыбаясь Эрику, и поднял свой кубок.

В этот момент у дверей раздался какой-то шум. Они распахнулись настежь, и в зал ворвался какой-то человек. Он так запыхался, что потребовалось некоторое время, прежде чем он смог выдавить из себя первое слово. Наконец, приблизившись к Утгарда-Локи, он, запинаясь, выпалил:

— Мы… мы поймали в лесу… ма… мальчишку, который говорит, что… что он Тья… Тьяльви. Мы решили сразу его не уб… не убивать, а сна… сначала при… привести сюда!

— Что?! — вскричал Утгарда-Локи, поднимаясь. Вид у него был обескураженный. — Как, еще один Тьяльви? Не может такого быть! Ведь вот же он, Тьяльви, — сидит здесь! — Утгарда-Локи недоуменно наморщил лоб и указал на Эрика. — Вот Тьяльви, я, насколько мне известно, другого Тьяльви в Ётунхейме не существует.

— Да, но тот то… тоже говорит, что он Тья… Тьяльви, — испуганно возразил гонец.

— Сейчас же ведите его сюда!

В зал грубо втащили какого-то парнишку. Он был весь грязный, потный и жутко усталый, как будто весь день бежал по лесу. Руки пленника были туго скручены за спиной, а многочисленные синяки и ссадины свидетельствовали, что стража с ним не церемонилась. К ужасу своему, Эрнк увидел, что это действительно Тьяльви! Труд также смотрела на него расширившимися от ужаса глазами.

Стражи вытолкали Тьяльви на середину зала, и он в изнеможении рухнул на пол.

Утгарда-Локи приблизился к лежащему, пнул его ногой, но, видя, что без посторонней помощи тот встать не может, схватил его за волосы в как пушинку поднял в воздух.

— Ты кто такой? — прорычал ои.

Тьяльви открыл глаза и посмотрел на Утгарда-Локи.

— Я — Тьяльви! — простонал он.

— Не оскверняй уста свои ложью! — заорал Утгарда-Локи и свободной рукой дал Тьяльви пощечину. — Ты не можешь им быть — Тьяльви сидит вон там!

— проревел он, указывая на Эрика.

Тьяльви изумленно уставился на него.

— Это… нет, это не так! — заикаясь, выдавил он из себя. — Я — Тья… Тьяльви, а это… этот… сын че… человека!

Утгарда-Локи повернулся к Эрику и пристально посмотрел иа него. Взгляд его, казалось, прожег мальчика насквозь.

Собравшись с духом, Эрик встал. Мальчик чувствовал, что глаза Труд все время обращены на него, и это придавало ему мужества. Он едва не обозвал Тьяльви великанским отродьем, однако вовремя спохватился и сдержался. «Не теряй головы», — вспомнились ему слова Мимира. Ну, Эрик, будь осторожен! Решайся! Сейчас — или никогда!

— Это он, — крикнул Эрик, когда ему наконец удалось полностью овладеть собой, — это он — изнеженный человеческий сынок! Вы что, сами не видите, какой он хилый — и на ногах-то еле стоит!

Говоря это, Эрик понимал, что наносит противнику удар ниже пояса! Однако что еще ему оставалось делать? Хоть в данный момент мальчику и искренее жаль было Тьяльви, но он понимал, что не имеет права быть сентиментальным.

Утгарда-Локи поочередно смотрел то иа Эрика, то на Тьяльви. Во взгляде его чувствовалось недоумение. Все в зале замерли, ожидая, чем закончится эта драматическая спена. Наконец-то случилось нечто достойное их внимания.

Утгарда-Локи резко повернулся к Эрику.

— Один из вас, несомненно, врет! — проревел он. — Ну да ничего, сейчас я узнаю кто!

Потом он обернулся к Тьяльви и долго разглядывал его, не говоря нв слова. Лоб его снова наморщился, но на этот раз как-то по-иному, нежели раньше. Он почесал в затылке. Да, один из них, конечно же, лжет, весь вопрос в том — кто?

— Ты! — сказал он Тьяльви, опуская его наконец на пол. — И ты, Тьяльви, — добавил он, обращаясь к Эрнку. — Встаньте-ка рядом!

Эрик подошел и встал подле Тьяльвн.

— А вы похожи, — пробормотал Утгарда-Локн. — Роста вы почти одинакового, да и лет вам примерно поровну. Да-а, хм! — Он почесал бороду. Как же решить эту задачу? Неуверенно усмехаясь, он повернулся к своим людям.

— Видит ли кто-нибудь из вас разницу между этими двумя?

— Нет! Нет! — раздались крики.

— Может кто-нибудь сказать, который из них Тьяльви?

— Нет! — дружно загудели все.

— Так что же, мы так и позволим этим соплякам водить нас за нос?

— Нет! Нет! — снова зашумели вокруг.

— Правильно, не бывать этому! — подтвердил Утгарда-Локи. — Сейчас мы нх испытаем!

Эрик сглотнул слюну.

— Итак, один из вас Тьяльви. Но настоящий Тьяльви — только он! — уже был здесь однажды вместе с Тором!

Эрик и Тьяльви одновременно кивнули.

— Это был я! — в один голос воскликнули они.

— Вот как? Что ж, проверим. Вот ты! — Утгарда-Локи ткнул пальцем в Тьяльви. — Как звали того богатыря, с которым вы встретились по дороге ко мне?

— Его звали Скрюмир, — без запинки отвечал Тьяльви.

— Верно, — согласился Утгарда-Локи и повернулся к Эрику. Сердце мальчика бешено застучало. — Кто был тот, с кем Локи ел наперегонки в этом зале?

— Это был Логи, — ответил Эрик и с благодарностью подумал о Мимире.

— Точно, — сказал Утгарда-Локи. Потом снова обернулся к Тьяльви: — Кого пробовал поднять Тор?

— Твою кошку, которая на самом деле была Мировым Змеем, — отвечал Тьяльви.

— Правильно, — подтвердил Утгарда-Локи и опять обратился к Эрику: — А с кем боролся Тор?

— С Элли, которая сейчас в Асгарде, — выпалил Эрик, обрадованный, что и это он помнит.

— И это верно! — Утгарда-Локи в замешательстве снова почесал в затылке. Он не продвинулся вперед ни на йоту. Что же делать? Внезапно он просиял, лицо его расплылось в широкой улыбке. — Вспомнил! — сказал он, обводя гордым взглядом всех присутствующих. — Помнится, когда Тьяльви был здесь в прошлый раз, я и его подверг кое-какому испытанию!

Эрик похолодел: он прекрасно понял, что должно последовать за этим. »…Не теряя головы, не забывайте и о ногах!» Точно, именно так и сказал Мимир. Так вот что имел он в виду! Но ведь он, Эрик, не упражнялся в беге с тех самых пор, как был у Улля в Таксдале!

— Я заставил его бежать наперегонки с Хуги, — продолжал между тем Утгарда-Локи, — и, помню, был весьма удивлен тем, как быстро Тьяльви бегает. Ха! Ни до, ни после этого ни один из наших гостей не бегал так быстро.

Так вот, сейчас вы сами покажете мне, кто же из вас настоящий Тьяльви. Мы выйдем во двор и отметим дистанцию. Тому, кто окажется быстрее, я и поверю!

Эрик прямо-таки застыл от страха, услышав это. Теперь он окончательно пропал! И не он один — Труд тоже погибнет! Страшно подумать — от какого-то дурацкого состязания в беге зависит судьба всего Асгарда! Он, Эрик, которого здесь называют сыном человека, должен своими ногами решить судьбу всех асов. И при этом он прекрасно сознает, что за Тьяльви ему нипочем не угнаться!

Труд подошла к мальчику.

— Ты сможешь, — шепнула она. — Я знаю, ты непременно сможешь! Думай обо мне и беги ради меня.

— Ты считаешь, это поможет?

— Уверена! — твердо сказала она, крепко пожав руку Эрика.