ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Ощущение полета оказалось в высшей степени возбуждающим. Глядя вниз, Гелдон наслаждался зрелищем быстро проносящегося под ним пазалонского ландшафта, который хоть и был ему достаточно хорошо знаком, но с высоты птичьего полета открывался впервые.

Переживания Джошуа носили совершенно иной характер. Небольшое расстояние между их гондолами позволяло карлику видеть застывшее выражение ужаса на лице «мага резерва». Джошуа, зажмурив глаза, вцепился в поручни, расположенные вдоль боковых поверхностей гондол, с такой силой, что костяшки его пальцев побелели.

Гелдон усмехнулся. «Практикует магию, а так трусит… Мне так, например, все это нипочем! »

Впереди показалась гряда облаков. Карлик непроизвольно напрягся всем телом, опасаясь неприятного столкновения. Однако полет сквозь их молочную белизну сопровождался лишь усилением влажности и временной потерей видимости.

Намного большее впечатление, чем вхождение в облака, произвел на Гелдона выход из них. Внезапно открывшийся простор вызвал прилив восторга и собственной причастности к слаженным действиям воинов, в руках которых находился карлик. Наблюдая за ними, он вдруг осознал, что завидует этим крылатым созданиям, но полного доверия к Фаворитам он по-прежнему не испытывал.

Более трехсот лет Гелдон служил Фаворитам мишенью для злых насмешек. Сейчас, однако, все изменилось — он был посланцем самого Избранного. Его задача состояла в том, чтобы передать крылатым воинам приказания Тристана и добиться их выполнения, что было возможно лишь при условии, что Траакс признает его полномочия. И вот как раз в это карлику верилось с трудом.

Позади остались Черная река и Долина Страданий, где они с Тристаном спасли от смерти прекрасную галлиполаю. Но что-то внизу было не так… На глаза все чаще и чаще стали попадаться мелкие и крупные водоемы, которых — Гелдон был в этом совершенно уверен — ранее в этих местах не было. В них отражался небосвод, и возникало впечатление, будто земля усыпана осколками зеркал.

Летевшая впереди группа Фаворитов начала снижаться к одному из крупных озер, имеющему несколько притоков. Гондолы заметно накренились: несущие их воины тоже устремились вниз.

Приземлившиеся недалеко от водной глади озера крылатые воины развернули длинную сеть, сплетенную из прочных веревок, и, подхватив ее, полетели над озером на небольшой высоте.

Карлик и Джошуа выбрались из гондол и двинулись в сторону воды, пытаясь понять, что происходит. Вдоль кромки воды песок был усеян человеческими скелетами — некоторые из них были разломаны на части, — лежащими так, как будто их раскидала здесь неведомая страшная сила. Кости покрывала слизистая субстанция, являющаяся источником отвратительного смрада, заставившего прибывших из Евтракии повернуть обратно и подняться на небольшой, обдуваемый ветерком холмик. С его вершины они стали наблюдать за действиями Фаворитов. Держа в руках массивную сеть, те парили над озером, напряженно вглядываясь в водную поверхность.

Внезапно один из воинов ринулся вниз и завис над водой, едва не касаясь ее крыльями. Вода под ним забурлила. Гелдон и Джошуа, затаив дыхание, не отрывали глаз от происходящего.

Внезапно что-то огромное и черное высунулось из воды и попыталось дотянуться до крылатого воина. Тот резко отклонился в сторону, но обитавшая в озере тварь оказалась проворней и вцепилась зубами в его ногу. Отчаянное усилие помогло Фавориту вырваться, и он, с искаженным от боли лицом, устремился в сторону берега. «Маг резерва» и карлик без промедления поспешили к рухнувшему на песок изувеченному воину, у которого была откушена ступня.

— Сумеешь чем-нибудь ему помочь? — спросил Гелдон.

Джошуа закрыл глаза, и кровоточащую культю Фаворита окружила знакомая лазурная аура.

— Я наложил заклинание, чтобы он не чувствовал боли, и ускорил процесс исцеления, — сообщил молодой маг. — Но приживить ступню на место я не в силах.

Внезапно карлика осенило: «Этот воин служил наживкой для обитающей в озере твари! » Гелдон перевел взгляд на водную гладь, ожидая увидеть парящих над ним Фаворитов, но… они исчезли.

Не успел карлик поделиться своим наблюдением с Джошуа, как вода в центре озера вскипела и закрутилась в бешеном водовороте. Из нее, один за другим, хватая ртами воздух, начали выныривать Фавориты. Между ними, широким полукружьем двигающимися в сторону берега, издавая оглушительные вопли, отчаянно билась, пытаясь вырваться из сети и снова уйти в глубину, кровожадная водяная тварь. Однако крылатые воины медленно, но неуклонно подтягивали ее к берегу и в конце концов вытащили упирающееся чудище на мелководье.

Огромная тварь, шкура которой была покрыта короткими черными волосами, имела крысиную морду, широкую зубастую пасть и усеянный шипами хвост, напоминающий по форме хвост игуаны. Ее четырехпалые лапы оканчивались длинными когтями, цепляющимися за ячейки удерживаемой Фаворитами сети. Учитывая наличие у него жабр, водяное чудище, похоже, обладало способностью дышать под водой ничуть не хуже, чем находясь на берегу.

Продолжая рваться из сетей, черная тварь широко распахнула пасть, и Гелдон невольно отступил назад: обнажившиеся клыки могли посеять страх в душе людей и посмелее карлика, хотя тот и никогда не считал себя трусом.

Командир отряда крылатых воинов, вытащивших чудище на берег, показался Гелдону знакомым, он даже вспомнил его имя: Бактар. Вытирая мокрое лицо, Фаворит подошел к посланцам Избранного.

— Жуткая тварь. — Бактар хохотнул, явно довольный результатом охоты. — Мы называем их водяными крысами.

Он подал знак нескольким воинам, и те, вытащив дрегганы, вонзили их в тело чудища. Когда предсмертная агония утихла, они совместными усилиями перевернули черную тварь на спину, и один из Фаворитов вспорол ей брюхо, а затем, засунув в него по локоть руки, вытащил окровавленные внутренности. Быстрыми, точными движениями он отсек их и выбросил на берег. Другой воин поднял нечто, напоминающее огромный мешок, рассек его кинжалом и вывалил содержимое на песок.

Гелдону пришлось зажать рот рукой, сдерживая неодолимый позыв к рвоте.

Взорам присутствующих предстали покрытые серовато-зеленой слизью полупереваренные останки человеческого тела и недавно откушенная ступня крылатого воина, выманившего водяную крысу из толщи воды.

Бактар тяжело вздохнул.

— Водяные крысы питаются только людьми, — объяснил он. — Эти твари появились совсем недавно, но их жертвы уже исчисляются сотнями.

Джошуа не сводил взгляда с откушенной ступни. Подойдя, он поднял ее и, окружив лазурным мерцанием, бережно положил рядом с раненым воином.

Командир отряда Фаворитов удивленно взирал на его действия.

— А ты не можешь приживить ее обратно? — с надеждой спросил он. — Чтобы выманить водяную крысу на поверхность, требуется большое мужество. У нас считается за честь выполнить эту задачу. Обычно за нее берутся самые опытные и храбрые воины, и мне не хотелось бы потерять этого.

— К сожалению, нет, — признался Джошуа. — Все, что я смог, это очистить рану, ускорить ее заживление и избавить воина от страданий. Но есть те, кто могут выполнить эту задачу. Скажи, как зовут твоего храбреца?

— Окс, — ответил Бактар с улыбкой. — Может, он не слишком сообразителен, зато мужества ему не занимать.

— С какой целью вы так торопились распороть крысе брюхо? — спросил «маг резерва».

— Поймав водяную крысу, мы сразу же осматриваем его содержимое. Если находим останки воина, то хороним его со всеми почестями. Если же это не Фаворит, передаем тело для захоронения отряду охотников на крыс.

— Охотников на крыс?

— Да. Командующий нами в отсутствие Избранного Траакс сформировал из местных жителей несколько таких отрядов. Ведь охота на крыс отрывает нас от выполнения приказов Избранного. Однако есть и еще одна причина, почему мы торопимся вскрывать им брюхо. Бывают случаи, что жертва еще подает признаки жизни. В нашем отряде есть воин, прошедший через это. Тот самый, что лежит у ваших ног.

— Откуда появились все эти водоемы? — поинтересовался Гелдон. — Их и в помине не было, когда я покидал Пазалон.

— Мы надеялись, что Избранный или маги смогут ответить на этот вопрос, — отозвался Бактар.

— Почему ты так думаешь?

— Через несколько дней после гибели волшебниц по всей стране, в самых различных ее уголках, начало появляться какое-то странное мерцание. Поначалу мы не особенно беспокоились, полагая, что это дело рук Избранного или Вига. Однако когда мерцание угасло, на его месте возникли водоемы. А из них стали выползать, сея смерть, водяные крысы.

Карлик вопросительно взглянул на «мага резерва», но тот лишь покачал головой.

— Только Виг и Феган, я надеюсь, смогут разобраться в этом.

Подошел один из Фаворитов и, вытянувшись перед Бактаром, доложил:

— Мы сделали все, что смогли, командир. Прикажешь двигаться дальше?

Тот посмотрел на Гелдона.

— Что скажешь?

— У меня очень важное дело к командующему, — сказал карлик. — Если твои воины не слишком устали, я предпочел бы продолжить путь.

Командир отряда Фаворитов отдал соответствующее распоряжение. Прежде чем покинуть это страшное место, Джошуа подобрал откушенную ступню Окса и спрятал ее под своим одеянием.

Они вернулись к своим гондолам. Раненого Окса сотоварищи осторожно уложили в третью, после чего крылатые воины взмыли в воздух.

Глядя, как солнце опускается за горизонт, Гелдон размышлял о том, что в Пазалоне многое произошло за время его отсутствия. Непременно нужно будет разузнать об этом во всех подробностях.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Охотник за кровью окунул палец в сосуд с остатками жидкости и жадно его облизал. Истосковавшееся тело тут же охватил жар.

«Скоро Виг и Избранный будут здесь, — думал Рагнар. — Скоро, очень скоро Верховный маг предстанет передо мной и получит сполна за столетия боли и унижений, на которые он меня обрек. История сделает новый поворот. И на этот раз он, а не я понесет в Вечность тяжкую ношу страданий».

Охотник за кровью поднялся с резного кресла и медленно, точно зверь в клетке, закружил по комнате. В последнее время воспоминания о прошлом стали преследовать Рагнара все чаще, а страстное желание встретиться с Вигом лицом к лицу возрастало с каждым днем.

Он взял с мраморного стола кинжал и, с любовью погладив лезвие с выгравированной на нем надписью «Братство служит только Закону», прижал его к пылающему лбу. Когда-то такие церемониальные кинжалы носили все самые могущественные маги, и этот принадлежал Вигу. Именно им он превратил Рагнара в уникальное существо, страдающее зависимостью от вытекавшей из незаживающей раны на черепе жидкости, и именно этому оружию, которое на протяжении долгих лет было предметом непреодолимой, яростной ненависти Рагнара, отводилась теперь особая роль.

Воспоминания вновь нахлынули на охотника за кровью…

Это случилось во время Войны с волшебницами, когда сражения велись всеми доступными способами. Волшебницы во главе с Фейли, бывшей женой Вига, использовали охотников за кровью и вопящих гарпий, чтобы удерживать в страхе население Евтракии. Они сумели захватить большую часть страны и приближались к Таммерланду. Маги упорно сопротивлялись, хотя и понимали, что их поражение, скорее всего, неизбежно.

Однако маятник войны качнулся в другую сторону — обнаружив Пещеру, Манускрипт и Парагон, маги укрепили свое положение. Их могущество невероятно возросло, и волшебницы начали отступать. Рагнар, в то время один из самых одаренных магов, принимал во всем происходящем самое непосредственное участие.

Сейчас, оглядываясь в прошлое, он приходил в ярость при одной мысли о том, что когда-то боролся с волшебницами и давал клятву практиковать только этот дурацкий, ограниченный Закон. Виг, Феган, Тритиас, Килиус, Мааддар, Эглоф и Слайк, считавшиеся самыми выдающимися магами тех времен… С какой легкостью Рагнар вспоминал их лица, их имена — и какая черная ненависть вспыхивала при этом в его душе! Как бы то ни было, маги выиграли войну и отправили волшебниц в изгнание, после чего оградили себя так называемыми «чарами времени» и ввели свои порядки в Евтракии.

Но к этому Рагнар уже не имел отношения: в конце войны он попал в лапы волшебниц, и Фейли, впоследствии ставшая первой госпожой Шабаша, применяя особые заклинания, превратила его в уникальное создание — охотника за кровью, но не обычного — тех волшебницы создавали как тупые, нацеленные исключительно на убийство магов орудия. В Рагнаре же, благодаря стараниям Фейли, осталось что-то человеческое. К тому времени он успел познать наслаждение своего нового двойственного состояния. Фейли обучила Рагнара основам Каприза и сумела убедить его в том, что, обладая кровью отменного качества, он попусту теряет время, применяя только магию Закона.

В конце концов благодаря ее усилиям у Рагнара открылись глаза; он понял, что дело Шабаша — правое, а маги, напротив, — бедствие, постигшее Евтракию, и его необходимо вырвать с корнем. Именно тогда и наткнулись на него Виг с Тритиасом.

— Будьте вы оба прокляты! Я убью вас, и вы станете моими первыми трофеями в войне с магами! — воскликнул Рагнар и, вскинув руки, послал две молнии, выбившие Вига из седла.

Тритиас мгновенно нанес ответный удар, и Рагнара со всех сторон оплела мерцающая лазурная магическая ловушка. Не в силах преодолеть ее, бывший маг изрыгал проклятия в адрес тех, кто недавно были его друзьями. Тритиас бросился к Вигу, с трудом поднявшемуся на ноги.

— Я уже думал, что потерял тебя, — пробормотал он побелевшими губами.

— Феган научил меня одному заклинанию, почерпнутому им в Манускрипте, — ответил Виг, отряхивая пыль с одежды. — С его помощью можно создать вокруг себя что-то вроде защитного поля. Слава Вечности, что ты успел создать ловушку. Теперь мы выясним, что именно произошло, а может, и сумеем помочь Рагнару. Похоже, мы столкнулись с новым «достижением» Фейли — наш бывший собрат не утратил способности говорить и использовать магию. Кто знает, на что он способен? Видимо, в данном случае моя бывшая супруга не довела до конца процесс превращения мага в охотника за кровью, и Рагнар совмещает в себе обе ипостаси. Только представь себе — могущественный маг одновременно является существом, испытывающим непреодолимое желание убивать обученных магии мужчин «одаренной» крови!

— Посмотри, его тело продолжают бить судороги. — Виг вскинул бровь. — Это наводит на мысль, что трансформация, возможно, еще не завершена. Можно попытаться спасти Рагнара. Если нам удастся удалить мозговую жидкость, которая делает его тем, кто он есть, то, может быть, это остановит процесс. Успешный исход, конечно, не гарантирован, но, по-моему, мы обязаны попытаться.

— Но как ты собираешься сделать это? — спросил Тритиас.

— Обездвижь его тело и следи, чтобы он не потерял сознания, — сказал Виг. — Потом убери ловушку. Я сделаю надрез у него на виске, тем самым, дав выход мозговой жидкости. В это время ты должен будешь восстановить ловушку. Только действовать нужно очень быстро. Начинаем!

«Будьте вы прокляты! Я не дамся вам!» — мысленно воскликнул Рагнар и сосредоточил усилия на том, чтобы противостоять действию заклинания. Тритиасу с великим трудом удалось преодолеть его сопротивление.

— Сможешь удерживать его? — спросил Виг.

— Не уверен, — с трудом выговаривая слова, отозвался Тритиас. — Он невероятно силен. Поторопись!

Виг опустился на траву рядом с обездвиженным Рагнаром и, достав кинжал, бросил на своего собрата предостерегающий взгляд.

— Не забывай, нельзя касаться его мозговой жидкости, иначе нас ждет ужасная смерть. Готов? — Тритиас кивнул.

Едва Виг сделал надрез, как Рагнар забился в ужасных судорогах. Возможно, преодолеть воздействие заклинания Тритиаса ему помогло не только яростное желание убить магов, но и резкая боль, причиненная кинжалом Вига. Зловонная жидкость брызнула во все стороны, едва не задев магов. Виг крикнул Тритиасу:

— Я попытаюсь помочь тебе!

Но Рагнар сумел вырваться и вскочил на ноги с победоносным воплем. Виг непроизвольно взмахнул кинжалом, и несколько капель слетевшей с него желтой жидкости попало бывшему магу в открытый рот.

Глаза вылезли у Рагнара из орбит, легкие, казалось, вот-вот разорвутся. В безумном рывке, вырвав из рук Вига причину своих мучений — кинжал, он проворно вскочил на коня Тритиаса и поскакал прочь. Маги не стали его догонять, понимая, что вдвоем на одной лошади это невозможно, а в одиночку никому из них не справиться с охотником за кровью…

Охотник за кровью заставил себя вернуться в настоящее и открыл глаза.

«Ошибка Фейли в том, что она не уничтожила тебя, Виг, — подумал он. — А твоя — в том, что ты не убил меня сразу же, как увидел. Избранный же поплатится за то, что оставил родившегося от его семени младенца в Пазалоне. Сколько ошибок вплели свои нити в пестрый гобелен времени! — Рагнар улыбнулся. — Это ты, Виг, стал причиной моего пагубного неодолимого пристрастия. И совсем скоро ты ответишь за это. Тебя и Избранного настигнет рука судьбы, но направлять ее будем мы с Николасом. Мы оба живые последствия его и твоих ошибок — и ваши смертельные враги».

Охотник за кровью убрал кинжал в ножны, взглядом погасил светильники в комнате и остался сидеть в темноте, наедине со своей ненавистью.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Стоя на вершине небольшого холма в глубине Оленьего леса, Тристан, Малютка Шеннон и Виг следили за игрой многоцветных бабочек, парящих впереди над поляной. Время от времени одна из них подлетала к укрывающей вход в Пещеру каменной насыпи, складывала крылья и исчезала, в точности так, как это происходило, когда Тристан впервые увидел «полевых красавиц».

«Скоро Манускрипт будет в наших руках, и наконец-то начнется мое обучение магии». Тристан ясно ощущал, как от этой мысли «одаренная» кровь начинает быстрее бежать по его жилам.

Но в сердце радости не было, а сознание принца обуревал вихрь вопросов, связанных с учиненной Скрунджем расправой над «магами резерва»; также его беспокоило, что Гелдону и Джошуа удалось выяснить в Пазалоне. Ведь может случиться и так, что Фавориты не проявят должного уважения к его посланцам.

— Ты дальше не пойдешь, — сказал Виг, обращаясь к гному. — И не вздумай больше прикладываться к своей фляге! У тебя должна быть ясная голова. Вылей все, что осталось! — с чрезвычайно решительным выражением на лице потребовал он.

Выпуская клубы дыма из трубки, гном одарил мага недовольным взглядом, однако счел за лучшее подчиниться.

— Впустую! Столько добра! — простонал он так горько, что ни принц, ни даже Виг не смогли сдержать усмешки.

— Теперь привяжи коней, а сам спрячься, но так, чтобы видеть и коней, и вход в Пещеру, — продолжил старый маг, обращаясь к Шеннону. — Если мы не вернемся до захода солнца или если кто-нибудь появится возле Пещеры — оставь наших лошадей, а сам возвращайся в Редут.

— Почему я должен уходить, если кто-то вслед за вами полезет в Пещеру? — спросил гном. — Может, вам понадобится моя помощь.

Верховный маг улыбнулся.

— Ты, конечно, храбрец, но гораздо важнее, чтобы ты описал Фегану того, кто это сделает.

Сердито ворча, Малютка привязал коней и вразвалку заковылял в сторону густого кустарника. В последний момент, однако, он повернулся к Тристану и Вигу, и выражение его лица смягчилось.

— Удачи. Да хранит вас Вечность!

— И тебя тоже, — отозвался Тристан. Шеннон нырнул в кустарник и исчез из виду.

— Ты готов? — спросил Виг принца.

— Я рвался вернуться сюда с того самого момента, как впервые увидел Пещеру.

— Прекрасно. В таком случае, пошли.

Маг тщательно осмотрел вход и начал вручную расширять его.

— Не легче ли использовать магию? — спросил Тристан, помогая старику.

— Несомненно, — характерным для него назидательным тоном отозвался Виг. — Но этим мы можем насторожить того, чье присутствие — где-то далеко, возможно, в глубине Пещеры — я ощущаю. Кроме того, я сейчас маскирую нашу «одаренную» кровь и у меня почти не остается сил ни на что иное. Я пойду первым. — И он начал спускаться в кромешную тьму подземелья.

От близости воды Пещеры принц начал испытывать уже хорошо знакомое чувство возбуждения. С каждым шагом кровь сильнее бурлила в его жилах, вызывая легкое головокружение. Наконец спутники ощутили под ногами дно Пещеры. Виг подошел к стене и снял факел.

— Достань кремень и зажги его, — велел он. Когда Тристан сделал это, старый маг высоко поднял горящий факел и огляделся.

На первый взгляд здесь ничего не изменилось. Все так же с грохотом обрушивался в озеро водопад, со свода свешивались разноцветные сталактиты самой причудливой формы, некоторые из которых спускались до самого основания Пещеры, словно красивые каменные колонны.

Однако сейчас принц ощущал несравненно большую слабость, чем в прошлое свое посещение этого места.

— Виг, уведи меня от воды! Она снова взывает ко мне, — тяжело дыша, прошептал он и перевел взгляд на озеро.

— Знаю. — Старик закинул его руку себе на плечо и торопливо повел Тристана ко входу в туннель. Когда они подошли к нему, принц, почувствовав смятение мага, спросил:

— Что тебя останавливает?

— Защитное поле у входа в туннель отсутствует, — встревоженно ответил Виг.

— Откуда ты знаешь? На мой взгляд, все выглядит, как прежде.

— Разумеется, ты и не можешь этого обнаружить. Мы установили здесь защиту, невидимую глазу непосвященного человека, в надежде, что так она сохранится в неприкосновенности. По-видимому, мы ошибались. Но самое непонятное для меня — как ее смогли убрать так, чтобы я этого не почувствовал?

— Виг, либо мы войдем в туннель, либо мне лучше выбраться наверх, — прошептал Тристан; лицо его пылало. — Я уже слышу в ушах стук собственного сердца, и даже грохот водопада не заглушает его. И я…

Он не договорил, потеряв сознание. Верховный маг подхватил принца и быстро втащил в туннель. Он остановился лишь тогда, когда, по его предположению, воздействие воды больше не угрожало Тристану. Постепенно щеки принца вновь обрели естественный оттенок, дыхание вернулось в норму. К огорчению Вига, факел начал затухать.

Открыв глаза, Тристан увидел лишь слабый красноватый огонек.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил старик.

— Лучше, — медленно ответил принц. — Но в прошлый раз воздействие воды не показалось мне таким сильным. — Он покачал головой, с трудом пытаясь сфокусировать взгляд. — Я что, терял сознание?

— Да, но быстро пришел в себя. — Виг улыбнулся, впервые с тех пор, как они оказались под землей. — Однако в данный момент у нас есть более серьезные причины для беспокойства.

— И что же это? — Тристан потер шею и затылок.

— Факел.

— Мы плохо подготовились, — сокрушенно заметил он.

— По потолку туннеля уложен ряд камней, которые могут освещать нам путь, — отозвался старый маг. — Помнишь «камни, излучающие свет» в Туннеле скелетов? И сейчас, учитывая, что факел гаснет, у нас только два выхода.

— Либо мы немедленно покинем Пещеру тем же путем, каким пришли, либо ты, пренебрегая осторожностью, применишь магию, — с мрачным видом предположил принц.

— Угадал. «Излучающие камни» в Редуте созданы таким образом, что даже человек с обычной кровью может привести их в действием простым прикосновением. Здесь — совсем другое дело.

— Понимаю. — Тристан поднялся на ноги. — Ну что же, никуда не денешься. Мы зашли слишком далеко, и Манускрипт необходим нам как воздух. Если возникнут какие-либо препятствия, значит, нам придется их устранить.

— Легко сказать… — Однако, несмотря на все свои опасения, Виг вынужден был согласиться, что иного выхода у них действительно нет.

Потом он закрыл глаза и привел в действие камни. Возникло бледно-зеленоватое свечение, и тут же на лице мага снова отразилась некоторая скованность — он создал защитное поле для маскировки «одаренной» крови.

— Ну, вот, — вздохнул Виг. — Сейчас, по крайней мере, стало что-то видно. А теперь…

Он замолчал, услышав звук трения камня о камень. Принц с ужасом наблюдал, как сверху, преграждая путь вперед и назад, опустились каменные глыбы. Он вопросительно посмотрел на старого мага, надеясь, вопреки всякой логике, что это результат его действий. Однако по выражению лица Вига понял, что это не так.

— Что происходит? — воскликнул Тристан. — Ловушка для тех, кто проникает в туннель?

— Это не моих рук дело, — отозвался Виг. — Кто-то хочет, чтобы мы оставались на месте.

Принц почувствовал, что ему становится трудно дышать.

— Как думаешь, «излучающие камни» могут иметь к этому отношение?

— Не исключено, — отозвался маг. — Но проблема не в том. Совсем скоро нам нечем будет дышать. Да, ловушка весьма хитроумная…

— Ты не можешь с помощью магии разрушить их? — с надеждой спросил Тристан.

Виг вскинул руки, и в заграждающий путь камень ударил мощный заряд. Никакого эффекта не последовало. Верховный маг снова воздел руки и на этот раз попытался поднять глыбу; однако и эта попытка оказалась тщетной. Новая молния, гораздо более мощная, ударила в твердую поверхность. От запаха тления дышать стало еще труднее. Однако каменная глыба ничуть не пострадала.

— Тот, кто все это затеял, невероятно могуществен, — с горечью заметил Виг. — Боюсь, я не в состоянии нам помочь.

Обоих стал пробирать кашель.

«Похоже, нам пришел конец, — подумал принц. — И никто никогда нас не найдет…»

В этот момент на преграждающей путь стене начал вырисовываться светящийся круг. Он увеличивался в размерах и яркости, и вскоре крошечный участок туннеля, в котором были заперты спутники, залило лазурное сияние. Потом изображение начало изменяться — отдельные части его потемнели, другие, напротив, засияли еще ярче, — складываясь в узор. У Тристана потемнело в глазах; перед ним был герб дома Голландов.

Пульсирующий, точно пытающийся вырваться из камня, узор представлял собой точную копию рисунка, который был выгравирован на медальоне принца.

Тристан протянул руку и коснулся сверкающего герба. Тот засиял еще ярче. Маг сделал движение, чтобы отдернуть руку принца от стены, но не успел…

— Тристан, если хочешь жить, делай то, что я скажу, — донесшийся до запертых в каменном мешке голос принадлежал его матери Моргане, последней королеве Евтракии.

Потеряв дар речи, принц увидел, что Верховный маг поражен не менее его самого. Тем не менее, сознавая, что дышать становится все труднее, Виг кивнул и сделал ему знак ответить.

Тристану потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы взять себя в руки. Он едва сумел прошептать:

— Мама?

— Да, сын мой. — Прекрасный, до боли знакомый голос звучал ласково и успокаивающе. — Делайте то, что я скажу, или вы оба погибнете. Время истекает.

— Что мы должны делать?

— Вы должны пройти через образовавшийся проход и далее следовать только тем путем, который будет указывать герб. — Голос королевы смолк, как будто ей тоже не хватало дыхания. — Предупреждаю: вам придется преодолеть смертельно опасные препятствия.

Принц опустился на одно колено, дыхание с хрипом вырывалось из его груди. Старый маг тоже держался из последних сил.

— Сейчас откроется проход, — сказала Моргана. — Не медлите ни секунды, если хотите уцелеть.

— Но как ты можешь говорить со мной, мама? — воскликнул Тристан.

Он готов был умереть от удушья, но непременно узнать, каким образом слышит голос матери, погибшей ужасной смертью от рук Фаворитов.

— Сейчас не время, сын мой. — Голос королевы звучал уже еле слышно. — Вперед!

Одна из каменных глыб начала подниматься и скрылась в потолке, откуда прежде появилась.

— Виг, это был сон или я и впрямь слышал голос матери?

Старик сделал глубокий вдох, с удовольствием наполнив исстрадавшиеся легкие влажным воздухом туннеля.

— Я тоже слышал его, — медленно ответил он, пытаясь разобраться в своих ощущениях.

— Она жива? — Принц и сам не верил в такую возможность.

— Сейчас не время обсуждать это. Нужно спешить.

— Ты слышал, что сказала мать? Идите туда, где герб. — Тристан проверил оружие.

— Слышал, разумеется.

— И как это понимать?

— Я смогу ответить тебе, когда мы и в самом деле увидим герб, — отозвался Виг. — Если мы увидим герб. Впереди не так уж много развилок, насколько мне помнится. Прости, Тристан, но мне трудно поверить, что мы действительно его увидим. Мало ли о чем говорил голос из прошлого? Возможно, это была просто иллюзия. Как бы то ни было, нужно идти. Здесь произошло уже слишком много такого, от чего мне, мягко говоря, не по себе. И неизвестно, что ждет нас впереди.

Принц перевел взгляд в глубину туннеля.

— Как далеко мы зайдем?

— Это зависит от того, правду ли сказал голос, — ответил Виг.

Долгое время они шли молча, старый маг впереди, Тристан следом за ним. Принц все время вспоминал голос, который недавно слышал. «Неужели это и в самом деле была моя мать? » — снова и снова спрашивал он себя.

Они прошли примерно половину лиги, когда Виг резко остановился. Тристан, присмотревшись, заметил развилку, от которой в разных направлениях отходили несколько туннелей. Над одним из них мерцал лазурным светом герб дома Голландов. В глубине этого туннеля можно было разглядеть спуск вниз.