Хроники крови и камня (№2) - Врата рассвета

— Мы пытались помочь тебе! Ни Тритиас, ни я не хотели, чтобы жидкость попала к тебе в рот. Это произошло случайно… — Старый маг перевел взгляд на свисающий с пояса Рагнара кинжал. — Это мой?

— Да. — Охотник за кровью медленно вынул кинжал из ножен, любуясь игрой света на блестящем лезвии. — «Братство служит только Закону», — саркастически произнес он. — Если бы ты когда-нибудь по-настоящему изучал Каприз, ты бы понял, что Закон, по сравнению с ним, — чепуха и бред, жалкий, бесцветный и попросту скучный.

Принц внезапно почувствовал, что сыт по горло всеми этими разглагольствованиями.

— Кто такие Тени и зачем им нужна моя кровь? — требовательно произнес он.

Рагнар улыбнулся.

— Тени — мои слуги, одни из многих. И твоя кровь, Избранный, нужна не им, а мне. Собственно, они об этом уже тебе сообщили.

— Восставшие из земли «маги резерва» и Птицы — тоже твои союзники? — не унимался Тристан.

— Скорее, слуги. Мертвецы соображают, конечно, плоховато, но все же польза от них кое-какая имеется. А Птицы — прекрасные воины. Кстати, их лагерь находится на равнине Фарплейн, в одном из любимых тобой уголков страны.

Услышав эти откровения, ошеломленный принц взглянул на Вига; тот, судя по всему, был потрясен не меньше него.

— Прошу простить, я немного отвлекся, — продолжил охотник за кровью. — Прожить триста лет в подземелье — это даром не проходит. Ты, кажется, что-то говорил о моих союзниках? Да, у меня действительно есть «союзники», но они пока не готовы — еще не пришло время. — Он злобно посмотрел на Тристана. — Ты ведь догадываешься, кто они?

Тот внутренне содрогнулся, но промолчал, боясь, что его предположение может оказаться правдой.

— Без сомнения, ты уже понял, — сказал Рагнар. — Да, да, Избранный, так оно и есть. Мои сторонники бывшие «маги резерва». — Он помолчал, наслаждаясь произведенным впечатлением. — Виг, в последнее время ты все больше удивляешь меня! Какая глупость — отослать их в провинцию на поиски каких-то там охотников за кровью и гарпий в переломный момент истории вашей иллюзорной монархии! Вдобавок вы с Избранным сбегаете в Пазалон, бросив этих несчастных на произвол судьбы, когда в стране царит хаос! О чем ты думал, интересно? Тем не менее я благодарен тебе.

Охотник за кровью усмехнулся, смакуя каждое больно бьющее слово.

— Это ты вытягиваешь силу из Камня и каким-то образом перегоняешь ее в жилу, что вьется в стенах Пещеры? — еле слышно, словно придавленный тяжестью только что выслушанных обвинений, спросил Виг.

— Ты всегда отличался пытливым умом, Верховный маг. — Рагнар облизал палец, который до этого побывал в сосуде с желтой жидкостью. — Я не сомневался, что ты сразу же обо всем догадаешься. Только подумай! Пройдет совсем немного времени, и всё, ради чего ты жил и трудился, включая так и не начавшееся обучение Избранного, потеряет всякий смысл. Забавно, не правда ли?

Тристан мельком посмотрел на Селесту, и ему почудилось, что она с трудом сдерживает слезы. Он перевел взгляд на Скрунджа.

— Зачем нужно было назначать вознаграждение за мою голову? — спросил принц, обращаясь к наемному убийце. — Если хочешь сразиться со мной — я перед тобой. Второго приглашения мне не требуется!

— Поступив таким образом, мы вовсе не хотели, чтобы тебя поймали. Ты удивлен, я вижу? — с притворной учтивостью произнес Скрундж. — А что насчет поединка между нами, поверь, я ничего так не желаю, как разделаться с тобой прямо сейчас. — Он улыбнулся. — Ходят слухи, что ты на редкость ловок и даже сумел прикончить в Пазалоне командира Фаворитов. И все же вряд ли ты сможешь оказать мне достойное сопротивление. Кроме того, в данный момент тебе и меча-то не поднять. И ведь какой позор! У тебя хватает наглости расхаживать повсюду с тем самым отвратительным чужеземным оружием, которым ты отрубил голову собственному отцу. Нет, Избранный, сейчас мы, пожалуй, сражаться не будем. В другой раз.

Больше Тристан сдерживаться не мог. Слова ненавистного убийцы словно прибавили сил, и он, выхватив нож, метнул его в Скрунджа.

Однако тот лениво, почти без усилий приподнял руку с миниатюрным арбалетом, и вылетевшая из него стрела отбросила летящий нож в сторону.

— Я же предупреждал тебя! — Скрундж осуждающе щелкнул языком. — Теперь и сам видишь, что мне ты не ровня.

Принц, безмолвно спрашивая у него совета, обратил к Вигу горящий ненавистью взгляд.

— Подними мою стрелу, Избранный, — приказал ему Скрундж.

— Что? — в замешательстве произнес Тристан.

— Ты что, не только обессилел, но и оглох? — ехидно спросил наемный убийца. — Подними стрелу и подай ее мне, преклонив колено. Немедленно. Эти стрелы стоят достаточно дорого, и я не хочу терять ни одну из них. И больше не вздумай даже прикасаться к своим грубо выделанным кускам железа, которые ты имеешь наглость называть метательными ножами.

— Никогда в жизни я не преклоню перед тобой колени, — бросил принц. — Если тебе так нужна стрела, подойти и возьми ее сам. Я с радостью вернул бы ее тебе, но… другим способом.

Скрундж расхохотался.

— Избранный подтверждает свою репутацию! — Он посмотрел на Рагнара. — По-моему, пора? Что скажешь?

— Почему бы и нет? — отозвался тот. Внезапно магические ловушки сковали движения Вига и Тристана.

— Зачем тебе это? — воскликнул маг.

— Нам нужно, чтобы вы не шевелились, пока мы со Скрунджем не доведем до конца одно давнее дельце. Лучше поздно, чем никогда, — ответил охотник за кровью. — Принц такой непредсказуемый! Нет, мы не можем рисковать. Скрундж, ты — первый.

Наемный убийца сошел с трона, подобрал свою стрелу и, взяв ее в правую руку, подошел к Тристану.

Тот, прекрасно понимая, что все его усилия будут тщетны, отчаянно пытался освободить себя от невидимых пут. Однако когда взгляд принца упал на стрелу с вымазанным желтым наконечником, сердце у него упало: он внезапно понял, что сейчас произойдет.

— Рагнар! — воскликнул Виг. — Умоляю, не делай этого! Он тот, кого мы ждали так долго! Убей меня, если хочешь, но Тристан должен остаться в живых!

— Что это за странные мысли приходят тебе в голову, Виг! — издевательски улыбаясь, ответил охотник за кровью. — Никто не собирается убивать его прямо сейчас. Благодаря высокому качеству своей крови он, возможно, еще несколько дней не будет ощущать воздействия яда. Однако мы желаем существенно ограничить срок его жизни. В Манускрипте сказано, что он поведет мир в новую эпоху, но у нас, знаешь ли, другие планы — мы готовы взвалить эту ношу на собственные плечи.

По щекам старого мага потекли слезы.

— Как ты, бывший одним из нас, можешь быть так жесток? — прошептал он.

— Но больше одним из вас я не являюсь! — взорвался Рагнар. — И ты, если помнишь, сам приложил к этому руку.

Тристану пришлось собрать все свое мужество, когда Скрундж поднес стрелу к его лицу. Медленная, ужасная смерть — вот что происходит с теми, в чью кровь попадает высушенная мозговая жидкость охотника за кровью.

— Если ты желаешь моей смерти, почему бы тебе не убить меня, и дело с концом! — воскликнул он.

— Потому что твоя быстрая смерть нам ни к чему, — ответил наемный убийца. — Тебе еще предстоит увидеть много интересного, прежде чем покинуть эту землю, и мы не хотим лишать тебя этой возможности.

— Я убью тебя, — еле слышно прошептал принц и плюнул ему в лицо.

Скрундж с улыбкой стер плевок.

— Экий петушок! Продолжает хорохориться даже перед лицом смерти. Мне это по вкусу. И, как уже было сказано, я принимаю твой вызов. — Он посмотрел на Рагнара, дожидаясь разрешения.

Тот кивнул.

Убийца прикоснулся наконечником стрелы к плечу принца и вогнал его под кожу. Струйка лазурной крови медленно начала прокладывать свой путь по руке Тристана. И почти сразу же после укола стрелой он ощутил возле ранки знакомое покалывание от действия заклинания исцеления. Спустя несколько мгновений от нее не осталось и следа. «Даже Феган не справился бы лучше», — подумал принц.

— Да, — произнес Рагнар, словно прочтя его мысли. — Не он один является знатоком простейших заклинаний — я тоже кое-что помню. Теперь ты и твой обожаемый Парагон умрете примерно в одно и то же время.

В душе Тристана бушевала буря эмоций. «Если Виг и Феган не ошиблись в своих изысканиях, тогда я и впрямь уже могу считаться мертвецом».

Он перевел взгляд на Селесту, и снова ему почудились стоящие в ее глазах слезы. Виг вскинул голову, насколько позволяли прутья ловушки.

— Рагнар, он — Избранный. Ты понятия не имеешь, что именно только что сотворил…

— Имею, имею, не беспокойся, — отозвался охотник за кровью. — Можно подумать, меня это может испугать. Надвигаются такие события, которые тебе, с твоим недоразвитым умишком, и не снились. Кстати, тебе уготована несколько иная участь. Я ждал этого мгновения более трехсот лет.

— Прежде чем ты осуществишь то, что задумал, удовлетвори мое любопытство, — попросил Виг.

— Ну что ж, думаю, ты имеешь на это право, — ответил Рагнар.

— Первое: откуда в Пещере появилось такое количество воды?

— Чтобы разместить яйца Птиц, пришлось вынуть огромное количество грунта, — менторским тоном начал свои пояснения охотник за кровью. — Когда мы приступили к этому, обнажился подземный источник — забил с такой силой, что вскоре образовался достаточно большой водоем. Причем вода в нем — не красная, как в источнике, что водопадом выливается в подземное озеро, а лазурная. Почему она такая, я пока не знаю, но непременно впоследствии это выясню. У меня вообще возникает впечатление, что наше первоначальное представление о Пещере Парагона весьма поверхностно. Здесь, под землей, сокрыто нечто гораздо большее.

— А голос Морганы, который мы слышали в Пещере? — спросил маг.

Рагнар рассмеялся.

— Добрейшая королева Моргана… Я просто сымитировал ее голос, чтобы привести вас сюда, уверенный, что принц непременно прислушается к советам своей матушки. Весь остальной примитив вроде камней, заслоняющих вам путь, и сверкающего герба дома Голландов — тоже моих рук дело.

— Ради чего было так себя растрачивать? — В голосе старого мага звучал явный сарказм.

— Да исключительно ради вас самих. Я обращался к вам голосом королевы, чтобы вы оказались в нужном месте как можно быстрее и без излишнего риска. Кто знает, не сделай мы этого, и вы могли бы затеряться в новообразованных подземных пещерах, попросту погибнув от голода. Кроме того, как бы вы без моей помощи пересекли водное пространство? — Рагнар усмехнулся, смакуя желтую жидкость. — Можно сказать, я спас вам обоим жизнь.

— А зачем тебе кровь Тристана? — продолжал допытываться Виг. — Раз уж нам суждено умереть, тебе нет смысла скрывать правду.

Рагнар, будто непослушному ребенку, погрозил ему пальцем.

— Кое о чем всегда лучше умолчать. Кроме того, мой бывший собрат, кто говорит о твоей смерти? Моя месть будет значительно более изящной. Однако сначала давай обсудим вопрос о Манускрипте.

— А что тут обсуждать? — скептически заметил Виг, бросив взгляд на Манускрипт.

— Очень даже есть что. Сейчас ваши силы, прямо скажем, невелики, и я решил применить к Манускрипту заклинание, которое сможет уменьшить его размеры. Оказавшись в Редуте, ты вернешь ему прежний вид.

Тристан недоуменно взглянул на охотника за кровью. «Вечность, он что, на самом деле пытается сделать вид, будто помогает нам?»

Старый маг тоже не мог скрыть удивления.

— Почему ты отдаешь нам Манускрипт? Ты не можешь не понимать, что мы используем его против тебя!

— А я уже прочел ваш драгоценный Манускрипт, — ответил Рагнар. — Мне он больше не нужен.

— Но это невозможно! — воскликнул Виг. — Даже если ты каким-то образом сумел прочесть Манускрипт без Парагона, ты не мог запомнить весь трактат! В нем десятки тысяч страниц! Только Феган с его даром абсолютной памяти помнит все, что читал, хотя и от него это требует определенного напряжения.

— Ты сомневаешься в моих способностях? — насмешливо спросил охотник за кровью. — Конечно, для тебя Закон — это догма, но я-то куда более свободен в выборе инструментария. Ладно, хватит пустых разглагольствований. Пора переходить к делу.

Он вытянул неестественно длинный палец в направлении Манускрипта. Его, словно туманом, покрыло лазурное мерцание, а затем Манускрипт начал быстро уменьшаться, пока не принял размера обыкновенной книги.

— В таком виде вы сможете его донести. Ну, а теперь покончим еще с одним делом.

Он щелкнул пальцами, и Скрундж подскочил к нему, словно покорный пес, неся маленький серебряный ларец, который вручил Рагнару.

— Скажи-ка, Виг, тебе известно о свойствах мозговой жидкости охотников за кровью? — спросил Рагнар. — Знаешь ли ты, к примеру, что ее можно высушить и получить порошок? И что чем дольше он лежит, тем меньшей силой обладает? — Он вынул из ножен кинжал и поддел на лезвие немного светло-желтого порошка из ларца. — Я приберегал этот порошок специально тебя. Он тебя не убьет — мне и не нужна твоя смерть. Я хочу одного — чтобы ты страдал, точно так же, как и я, все эти долгие годы. — Он придвинул лезвие кинжала к лицу Вига. — По-моему, очень удачно, что я использую тот самый кинжал, которым, в свое время, ты нанес мне рану. — И с этими словами он сдунул порошок с лезвия в глаза старика.

В мозг мага словно впились миллионы иголок, и сквозь исказившиеся уста вырвался крик смертельно раненого зверя, слезы брызнули из глаз, ручейками сбегая к подбородку. Не в силах противостоять нарастающей боли, Виг потерял сознание.

— Мерзавец! — закричал Тристан, яростно извиваясь всем телом. — Что ты сделал с ним?

— Сейчас я приведу его в чувство, и он сам все расскажет тебе, Избранный, — с этими словами Рагнар сделал еле заметное движение кистью руки и вернул сознание старого мага в действительность.

Тот открыл глаза, и, взглянув в них, принц похолодел от ужаса: аквамариновый цвет его зрачков затянули молочно-белые бельма.

— Виг! Ты слышишь меня? — воскликнул Тристан.

— Да, — хрипло ответил маг. — Но, к сожалению, не вижу.

Теперь слезы хлынули из глаз принца, и, затрепетав от ненависти, он произнес, обращаясь к Рагнару и Скрунджу:

— Клянусь всем, что мне дорого: вы оба умрете от моей руки.

— После этого… — Охотник за кровью ткнул пальцем в плечо Тристана. — Знаешь, Избранный, у меня возникают определенные сомнения в твоих словах.

Наклонившись к Тристану, он добавил заговорщицким тоном:

— Вечность в несравненно большей степени, чем ты думаешь, ответственна за все, что сейчас происходит… Ну а теперь вам пора убираться отсюда. Очнувшись, вы окажетесь на тропе, ведущей в Редут.

Принц почувствовал, что путы магической ловушки ослабевают, — и мир снова погрузился во тьму.

— Ты свободна, моя дорогая, — милостиво произнес Рагнар.

Не взглянув на него, Селеста удалилась, и тут же появившийся Николас воспарил над бесчувственным телом принца. Наклонившись, он коснулся ладонью его лица.

— Так вот кто дерзает называть себя моим отцом, — произнес он. — Избранный, чья лазурная кровь теперь отравлена мозговой жидкостью охотника за кровью. И совсем скоро он увидит моих подлинных родителей!

С этими словами Николас покинул помещение, и разлитое по полу лазурное мерцание, будто мантия, последовало за ним.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

— Тристан! Очнись!

Слова звучали как бы издалека, все более отчетливо доходя до сознания по мере того, как принц приходил в себя. Фляжка коснулась его губ, и в пересохшее горло полилась живительная влага. Открыв глаза, Тристан понял, что лежит, опираясь головой на колени Вига, на небольшой поляне, где Шеннон оставил их лошадей. Ярко горел костер, и к сияющему звездами небу поднимался дымок, разнося знакомый с детства смолистый запах.

Убедившись, что они одни, принц сел. Потом медленно провел рукой перед лицом Вига: никакой реакции не последовало; глаза старого мага, затянутые белесой пленкой, не различали ничего.

— Похоже, я ослеп. — Виг замолчал, не в силах более вымолвить ни слова.

Тристан сочувственно положил руку на плечо своему старому другу.

— Ужасная трагедия, — сказал он. — И я не в силах ничем тебе помочь. Но кто такой этот Рагнар? И почему он так ненавидит тебя?

— То, что произошло между нами, было так давно… — Магу явно не хотелось вспоминать сейчас прошлое. — Когда я очнулся и нашел эти фляги, то в одной из них почувствовал запах вина. Думаю, мне пойдет на пользу, если я сделаю пару глотков.

Принц вложил флягу с вином в руку старика, и тот жадно припал к ее горлышку.

— Так гораздо лучше, — произнес, наконец, маг; выпитое вино явно прибавило ему бодрости. — Как чувствуешь себя ты?

— Да вроде нормально. — Тристан придвинулся поближе к огню и взглянул на свое плечо; от ранки не осталось и следа. — Как будто со мной ничего не произошло.

«Но это только иллюзия, — с болью подумал Виг. — И в том, что случилось с принцем, огромная доля моей вины».

— Если не считать отсутствия зрения, я тоже чувствую себя вполне сносно, — сказал он. — Сила вернулась ко мне, хотя и не полностью. Ко времени возвращения в Редут она наверняка восстановится настолько, насколько это возможно, учитывая, что Камень продолжает угасать. — Незрячие, когда-то такие прекрасные глаза повернулись в сторону Тристана. — Однако сейчас нам необходимо подкрепиться.

— Мне даже думать об этом не хочется, — сердито ответил принц.

— Вряд ли имеет смысл перечить мне. Последний раз мы ели очень давно…

Тристан знал, что получит ответ на свой вопрос только тогда, когда старый маг пожелает его дать. Поэтому, чтобы заставить Вига разговориться, он передал ему сыр и хлеб и отломил по кусочку себе.

За скромной трапезой старик рассказал принцу о том, как они с Тритиасом пытались исцелить Рагнара и какие трагические последствия возымели их добрые намерения.

— Неужели можно пристраститься к собственной мозговой жидкости? — спросил Тристан.

— Мы с Тритиасом прервали процесс трансформации, начатый волшебницами. Рагнар не превратился полностью в охотника за кровью; однако этот процесс продолжается — думаю, даже и сейчас. Заклинание ведь продолжает действовать. Существуют такие заклинания, действие которых не ограничено во времени, если только тот, кто наложил его, сам не остановит этот процесс — Виг замолчал и отпил еще один глоток вина, собираясь с мыслями.

— Суть в том, что организм продолжает вырабатывать жидкость. Однако рана на виске дает ей отток, тормозя процесс. Принимая жидкость внутрь, Рагнар отчасти восполняет ее недостаток, и это положительно сказывается на его состоянии; проще говоря, доставляет ему удовольствие. Процесс тянется уже столетия и, по-видимому, будет продолжаться до тех пор, пока Рагнар жив. Он — пленник времени. И пленник магии…

— И он считает тебя виновником того, что им овладело это пристрастие? — заметил принц.

— Да. Поэтому-то он и ослепил меня, использовав то же самое оружие, которым я когда-то пытался помочь ему — как выяснилось, безуспешно. Сейчас в это трудно поверить, но когда-то Рагнар считался одним из одареннейших магов. Однако не следует забывать, что, став охотником за кровью, он, пусть и не в полной мере, утратил разум. — Старик сокрушенно покачал головой.

— А что это за лазурное мерцание, растекавшееся по полу в том помещении? — спросил Тристан. — Меня с неодолимой силой притягивало к нему… знаешь, как будто оно является частью меня самого.

— Да, я заметил его воздействие на тебя. В жизни не видел такого впечатляющего проявления магии. Рагнар никогда не обладал такой силой и вряд ли обладает ею сейчас. Уверен, за всем этим стоит кто-то другой. И он явно был свидетелем того, что произошло. Именно это существо вытягивает мощь из Камня. У меня не вызывает никаких сомнений, что многое из рассказанного Рагнаром — ложь; в то же время, однако, многое соответствует действительности.

— Что касается вознаграждения, назначенного за мою поимку, хотя на самом деле они утверждают, что вовсе не хотят, чтобы меня схватили, — недоуменно произнес принц. — Бессмыслица какая-то… И «маги резерва», с кожи которых этот Скрундж так жестоко срезал татуировки… Какая разница между «магами резерва» с татуировками и без них? Не говоря уж о Птицах на равнине Фарплейн.

Он помрачнел, представив себе целую армию красноглазых чудищ, свободно разгуливающих по Евтракии. Виг повернулся к принцу, и тот вздрогнул, настолько непривычно выглядели его затянутые бельмами глаза.

— Есть кое-что и похуже, — заметил старик. — Ты отравлен мозговой жидкостью охотника за кровью. Да, сейчас ты чувствуешь себя хорошо. Однако вскоре начнешь ощущать воздействие яда. Нужно как можно быстрее вернуться в Редут. Не исключено, что с помощью Фегана и Манускрипта можно будет как-то справиться с этой напастью.

— А возвратить тебе зрение? Это вам тоже удастся?

— Не исключено. Но твое исцеление имеет несравнимо большую значимость. — По лицу ослепшего мага скользнуло выражение беспокойства. — Манускрипт! Он здесь? — Виг протянул руку и попытался на ощупь найти книгу.

— С Манускриптом ничего не случилось, — заверил его Тристан.

Он взял Манускрипт в руки. Принцу до сих пор не верилось, что тот огромный том, который он видел в Пещере, и эта небольшая книга — одно и то же. Подумать только! Он так долго ждал этого момента. Здесь объяснен смысл самого существования его и Шайлихи. Тристан осторожно открыл книгу.

То, что он увидел, повергло его в ужас. Охваченный паникой, принц принялся листать Манускрипт, но везде было одно и то же.

Все страницы выглядели сплошными черными пятнами. Ни слов, ни букв, ни каких-либо других символов…

— Манускрипт испорчен! Ослепший маг улыбнулся.

— С Манускриптом все в порядке, Тристан. Ты забыл, что он уменьшен во много раз, чтобы нам с тобой было под силу его унести?

— Какой смысл в книге, которую невозможно прочесть? — разочарованно буркнул принц.

— То, что сейчас ее нельзя прочесть, — к лучшему, — возразил Виг. — Ведь если кому-нибудь удастся выкрасть у нас Манускрипт, он не сможет им воспользоваться. А его «порча» объясняется очень легко: вместе с самим Манускриптом уменьшилось все, в том числе и расстояния между словами и строками. Поэтому ты и видишь сплошные черные пятна. Применив обратное заклинание, мы вернем Манускрипту прежние размеры и, следовательно, сможем его читать.

— Но почему Рагнар отдал нам его? Ведь теперь в наших руках и Манускрипт, и Парагон.

Лицо мага омрачилось.

— То, что Рагнар так легко расстался с Манускриптом, должно означать, что он каким-то образом обрел дар абсолютной памяти, однако, насколько мне известно, из ныне живущих магов им обладает лишь Феган. Поэтому причина, по которой Рагнар отдал столь драгоценный для нас предмет, остается такой же загадкой, как и то, почему он сохранил нам жизнь. Слова и поступки Рагнара не всегда имеют разумное объяснение. Но, с другой стороны, если учесть, что он изучал и практиковал Каприз, с головой у него не все в порядке. Это никому даром не проходит: вспомни судьбу Фейли.

Тристан по-прежнему испытывал ощущение, что во всем происходящем есть нечто совершенно необъяснимое.

— Ты всегда говорил, что только я могу читать Пророчества, последний раздел Манускрипта. Тогда каким образом сумел это сделать Рагнар? И как вообще он читал Манускрипт, не имея Парагона?

«Пророчества… — подумал Виг. — Возможно, это и есть самая сложная загадка».

— Действительно, Древние Провидцы писали, что только ты должен прочесть Пророчества, — ответил он, — и все мы относились к этому их пожеланию с должным уважением — Феган, например, читать их не стал. Однако это не означает, что человек «одаренной» крови, владеющий Парагоном, не в состоянии прочесть этот раздел. Вот почему мы спрятали Манускрипт в Пещере. Все мы, маги Синклита, овладели древнеевтракийским языком, на котором написан Манускрипт. Но вот что любопытно. Волшебницы пленили Рагнара до того, как это произошло. Как он смог прочесть Манускрипт без Парагона, также остается для меня непонятным. — Маг сделал еще глоток вина.

— Но разве в Пророчествах не предсказывается все, что уже происходит и что еще только должно произойти? — спросил Тристан.

— И да, и нет. Пророчества исполнятся лишь в том случае, если ты и твоя сестра — Избранные — осуществите их. Поначалу члены Синклита считали, что они незыблемы, но потом пришли к выводу, что это не так. Ты и Шайлиха — ключевые фигуры в том, что касается Пророчеств. Если, к примеру, ты или она погибнете, они изменятся. Вот почему Рагнар приказал Скрунджу отравить тебя. Если ты умрешь, они надеются изменить будущее.

Принц хотел задать очередной вопрос, но внезапно Виг напряженно замер, наклонив голову и прислушиваясь.

— Что случилось? — прошептал Тристан. Ослепший маг вскинул руку, призывая к молчанию.

— Поблизости кто-то есть, — еле слышно ответил он. — Кто-то, обладающий «одаренной» кровью очень высокого качества. Кроме тебя и твоей сестры, я не встречал никого подобного. Найди этого человека и приведи сюда, если сможешь. Мне претит мысль посылать тебя одного, но в данных обстоятельствах от меня мало толку. Однако будь крайне осторожен. Он там. — Виг указал себе за спину. — Только произнеси какую-нибудь фразу, которая объяснила бы причину, по какой ты хочешь отойти от костра.

Принц встал, громко заявив, что отправляется на поиск дров. После чего углубился в заросли, описывая полукруг таким образом, чтобы оказаться в тылу у того, кого он искал. Стараясь ступать бесшумно, он медленно продвигался до тех пор, пока в нескольких шагах от себя не обнаружил наблюдавшего за магом человека в темной накидке с капюшоном.

Тристан левой рукой обхватил незнакомца за шею и приставил нож к его горлу.

— Молчи, а не то перережу тебе горло! — прошипел он ему в ухо, и подтолкнул в сторону поляны.

Когда они добрались до костра, принц с силой толкнул незнакомца к ногам старого мага. Капюшон упал, открыв взору Тристана волну рыжих кудрей… и Селеста с выражением вызова на лице обернулась к своему обидчику, стоящему позади нее с поднятым ножом.

— Что происходит, Тристан? — непонимающе спросил Виг.

— Ничего страшного, — ответил принц, не спуская взгляда с Селесты. — Ты по-прежнему чувствуешь в зарослях «одаренную» кровь?

Старик наклонил голову.

— Нет. Теперь гораздо ближе, здесь, у самого костра. Кто это?

— Приятельница Рагнара, — сказал Тристан и перевел взгляд на женщину. — Что ты здесь делаешь? Шпионишь по поручению своего друга? После того, что вы сделали с нами в Пещере, мне следует убить тебя прямо на месте! Снимай накидку!

Его, конечно, интересовало не столько созерцание ее тела, сколько наличие оружия.

Селеста выполнила приказание — под накидкой она была одета в то самое изумрудно-зеленое платье, которое было на ней при их встрече в Пещере, никакого оружия не обнаружилось.

Тристан убрал нож в колчан.

— Ты не ответила на мои вопросы.

— Мне нужна помощь. Той ночью, когда я встретила тебя впервые, ты показался мне добрым человеком. И я рискнула в надежде, что ты и сейчас проявишь ко мне доброе отношение. Вот почему там, — она махнула рукой в сторону Пещеры, — я сделала тебе знак не показывать, что мы знакомы. Если бы Рагнар узнал об этом, то просто невозможно вообразить, к чему бы это привело. Я не имею никакого отношения к тому, что сотворили с тобой и магом эти двое, и страстно желаю одного: сбежать от охотника за кровью и Скрунджа. Умоляю, возьмите меня с собой. — Голос женщины задрожал, и она опустила голову; рыжие кудри скрыли ее лицо.

— Тристан, о чем, ради Вечности, она толкует? — с любопытством спросил маг. — Ты встречался с этой женщиной ранее?

— Виг, эта история может подождать. — Принц по-прежнему не сводил взгляда с Селесты. — Сперва мне хотелось бы получить ответ на свои вопросы.

Сердце уже однажды обмануло Тристана — с другой прекрасной женщиной по имени Лилит, которая, благодаря проявленному им легкомыслию, едва его не прикончила. Поэтому сейчас он изо всех сил сопротивлялся воздействию чарующей красоты и кажущейся уязвимости рыжеволосой красавицы.

— Кто ты на самом деле? Если не считать того, что ты женщина, которая снова нуждается в моей помощи.

— Я не знаю… — ответила она.

— Как это прикажешь понимать?

— Меня вырастил Рагнар, но он не отец мне, — ответила Селеста. — Он почти ничего не рассказывал о моем происхождении. Говорил только, что много лет назад меня отдали под его опеку. К концу Войны с волшебницами я была уже взрослой. И тогда он сделал меня своей наложницей. — В ее сапфировых глазах появилось мрачное выражение. — Я ненавижу его. И хочу только одного — вырваться на свободу.

Мысли заметались в голове Тристана. «Если все это правда» то ей больше трехсот лет! Значит, к ней применены «чары времени»!»

Он мельком взглянул на старого мага: тот столь знакомым принцу движением выгнул правую бровь.

— Предположим, ты говоришь правду, — произнес Виг, однако в тоне его отчетливо слышались скептические нотки. — Что-нибудь еще Рагнар рассказывал о тебе?

— Только то, что мое появление на свет было частью какого-то грандиозного замысла, — неуверенно ответила Селеста. — Но он никогда не объяснял, какого именно. И еще он называл имя моей матери: Фейли.

Тристан замер, глядя на старого мага. Губы Вига дрогнули, но он не произнес ни слова.

«Виг так и не узнал, почему Фейли оставила его, — вспомнил принц. — Он считал, что все дело в ее безумии. Но если Селеста и в самом деле дочь Фейли, тогда, может быть… »

Он также вспомнил недавние слова старика. «Кроме тебя и твоей сестры, я не встречал никого с такой превосходной кровью».

От союза Вига с первой госпожой Шабаша вполне мог родиться ребенок с кровью исключительного качества. Тристан снова перевел взгляд на красавицу. Однако он по-прежнему не испытывал к ней особого доверия.

— Я вот чего не понимаю, — сказал старый маг, обращаясь к Селесте. — Если ты, как утверждаешь, смогла покинуть Пещеру и догнать нас, почему ты давным-давно не сбежала оттуда?

— Я пыталась, и не раз, — женщина судорожно стиснула ладони. — Но, каким бы путем я ни убегала, Рагнар находил меня и приводил обратно. Потом он меня наказывал… вы даже не представляете как. Издевательски посмеиваясь, он говорил, что мои побеги нисколько его не волнуют, потому что он всегда с легкостью найдет меня по моей «одаренной» крови. Не знаю, как он делал это. Я вообще ничего не понимаю в магии и ничуть не жалею об этом. Магия всегда приносила мне одни лишь страдания.