На несколько мгновений воцарилось тягостное молчание.

— И ничего нельзя сделать? — испуганно спросила Шайлиха.

— Мы с Феганом прилагаем все усилия, чтобы найти противоядие, и уже обнаружили кое-какие неизвестные ранее ссылки на него в документах, — ответил Верховный маг. — Однако формула его пока не совсем ясна. И даже если мы определим ее, у нас может не хватить времени и сил, чтобы создать противоядие, учитывая, что Парагон слабеет, а вместе с ним угасает и наша сила.

— Состояние Камня ухудшается, причем с каждым днем все быстрее, — продолжил увечный маг. — По нашим расчетам, через месяц Парагон полностью потеряет свое могущество, и в мире не станет магии. Точнее, вся она окажется в руках того, кто вытягивает силу из Камня. Значительную часть той силы, что осталась у нас с Вигом, забирают попытки выбраться из ситуации, в которой мы оказались. А тот, кто стоит за всем происходящим, напротив, с каждым днем становится все сильнее. Его будет очень трудно остановить.

— А Манускрипт? — спросил Тристан, глядя на лежащую на столе огромную книгу. — Мы с Вигом рисковали жизнью, чтобы принести его сюда и дать мне возможность прочесть Пророчества. Что, это уже больше не входит в наши планы?

Снова воцарилось напряженное молчание. Принц и его сестра взволнованно ждали ответа.

— Увы, Тристан, — заговорил Верховный маг, прекрасно понимая, как тяжело ему это слышать. — Мы не можем позволить тебе обратиться к Манускрипту. По крайней мере, сейчас.

— Но почему? — В голосе принца разочарование смешивалось со злостью. — Разве не в Манускрипте скрыты ключи ко всем нашим проблемам?

— Да, это так, — отозвался Феган. — Однако причина всех наших проблем, по большому счету, в том, что творится с твоей кровью. А она, как я уже сказал, умирает. Учитывая твое состояние, невозможно предугадать, что случится, если ты наденешь Камень на шею. И по этой же причине мы не можем начать твое обучение. А тут еще Лендиум…

— Зачем им было уничтожать Лендиум? — спросил Тристан.

По губам увечного мага скользнула легкая улыбка.

— Скажите-ка, что в первую очередь приходит на ум при мысли о Лендиуме?

— Мрамор, — без колебаний ответила Шайлиха. — Рядом с городом там карьеры с самым лучшим в стране мрамором.

Виг оперся ладонями на стол и наклонился вперед.

— Верно. И мы пришли к выводу, что именно в этом корень всех наших неприятностей.

— Не понимаю, — недоуменно сказал принц.

— Скажи, тебе когда-нибудь приходилось видеть черный мрамор с лазурными прожилками? — спросил Феган.

Тристан задумался.

— Нет. Разве такой существует в природе?

— Существует, — сказал слепой маг. — Но единственное место, где он залегает, — заброшенный карьер возле Лендиума. Еще триста лет назад Синклит наложил запрет на использование мрамора такого типа. Любые содержащие его строения подлежали сносу, а мрамор свозился в этот карьер и захоранивался там. Так что с тех пор никто и никогда его не использовал. Вокруг карьера была установлена магическая защита, вроде той, что применялась на входе в Пещеру Парагона.

— Но почему? — спросила Шайлиха. — Что такого особенного в этом мраморе?

— Он весьма опасен, — ответил Феган, — потому что связан с магией, а точнее говоря, с Древними Провидцами.

Виг рассказывал Тристану, что Древние Провидцы были первыми правителями Евтракии. Именно они начали практиковать магию и создали сферы Закона и Каприза.

И Манускрипт тоже написали они — как руководство по практике магии. И Парагон, этот своеобразный проводник магии, без которого нынешнее состояние этого искусства было бы недостижимо, спрятали в Пещере они. В надежде, что следующие поколения людей с «одаренной» кровью найдут Манускрипт и Камень, будут следовать их учению, практиковать только Закон и использовать магию исключительно с добрыми намерениями.

Еще Верховный маг говорил о борьбе, которую Древним Провидцам пришлось вести с какими-то опасными противниками.

— Но какое отношение имеет это к нам? — продолжал недоумевать принц.

— Тристан, — мягким тоном сказал Виг, — должен признаться, что мы многое утаивали от тебя. На самом деле нам гораздо больше известно об Древних Провидцах. Твои родители, как и их предшественники на троне, тоже знали о них. Этот секрет Древних Провидцев мы охраняли весьма тщательно, в особенности с тех пор, как на свет появились вы с Шайлихой.

— А почему нам ничего не рассказали? — сердито спросил принц. — В конце концов, мы, как вы утверждаете, Избранные.

— Вот как раз по этой причине вам и не рассказывали, — отозвался Феган. — Вас, Избранных, следовало защищать любой ценой. По нашим понятиям, это означало открывать вам доступ к знаниям понемногу и непременно в нужное время. Ваши родители были согласны с нами.

— Откуда вы все это взяли? — спросила Шайлиха. — И когда, наконец, мы узнаем всю правду?

— Тристан должен был узнать ее первым, — произнес Виг, устремив невидящий взгляд в пространство, — в процессе своего обучения. Однако сейчас, как уже было сказано, мы не можем пойти на такой риск. И только если бы он погиб или по какой-либо причине не смог воссоединить обе стороны магии, следовало переложить эту обязанность на тебя. Что же касается того, «откуда мы все это взяли»… Ну, из Манускрипта, конечно. — Верховный маг поджал губы, обдумывая следующие слова. — В этом трактате есть еще один небольшой раздел, о котором вам ничего не известно.

Эти слова обрушились на Избранных, как удар грома.

— Ты хочешь сказать, что существует четвертый раздел Манускрипта? — не веря своим ушам, спросил Тристан.

— Ну, не совсем так, — ответил Виг. — Это, скорее, вводная часть — история Древних Провидцев, написанная ими самими. Она, однако, не завершена. Видимо, не успев закончить ее, они погибли в результате предсказанного ими же величайшего катаклизма. Древние Провидцы опасались, что, если это бедствие произойдет, оно может уничтожить практически все человечество. Судя по всему, так и случилось. Уцелела лишь горстка людей — часть из них обладала «одаренной» кровью. Именно они и стали прародителями нынешнего населения Евтракии.

— А что за борьбу они вели? — спросил принц.

— Разгорелась ужасная война. По-видимому, группа недовольных, те, что практиковали магию в собственных интересах, откололась от основной массы магов, применяющих это искусство исключительно в целях добра и милосердия. Нечто похожее, собственно, произошло между волшебницами и магами триста лет назад. В последней битве было задействовано такое количество магической энергии, что это сражение закончилось гибелью почти всего живого. Города оказались стерты с лица земли, и уцелевшим людям пришлось ютиться в пещерах. Ни о каком образовании не могло быть и речи; то же самое можно сказать и о магии. И само ее существование не прекратилось лишь потому, что среди уцелевших оказались люди с «одаренной» кровью. В конце концов, люди вновь выбрались из невежества, в которое оказались погружены, но на этот процесс ушли тысячелетия. Мы — его конечный результат. Все эти годы магия, так или иначе развивалась, но по-настоящему возродилась лишь после того, как были найдены Манускрипт и Парагон.

— Но как такое возможно — чтобы применение магии привело к почти полному разрушению страны? — спросила Шайлиха.

— И Древние Провидцы, и их враги были несравненно могущественнее нас, — ответил Феган. — Они владели таким знанием, о котором и волшебницы, и маги могли лишь мечтать. Из того, что нам известно, можно сделать вывод, что они практиковали магию на протяжении тысячелетий.

— Если история Древних Провидцев осталась не завершена из-за их гибели, то что можно сказать о самом Манускрипте? — произнес Тристан, поначалу даже полностью не осознав всей важности своего вопроса.

«Он уловил суть, — подумал Виг. — Это — одна из величайших загадок, предмет едва ли не самых жарких споров между магами Синклита». Однако старик постарался сдержать возбуждение и осторожно спросил:

— Что ты имеешь в виду?

— Ты сказал, что эта вводная часть, так называемая история Древних Провидцев, была не завершена, потому что они погибли. Если это так, откуда нам знать: может, по той же причине не завершен и сам Манускрипт?

— Неплохо, неплохо! — воскликнул увечный маг, усмехаясь и подмигивая.

Принц широко распахнул глаза.

— Ты хочешь сказать…

— Вот именно, — прервал его Феган. — Возможно, сам Манускрипт тоже не завершен, и наши успехи в магии — лишь крохотная частица того, что на самом деле может быть достигнуто.

— Как их называли? — внезапно спросила Шайлиха.

— Кого? — не понял Верховный маг.

— Врагов Древних Провидцев.

— Они называли себя Союзом Еретиков, — медленно ответил Виг.

— А какое отношение ко всему этому имеет черный с лазурными прожилками мрамор Лендиума? — продолжала допытываться принцесса.

Феган откинулся в кресле.

— «И Древние Провидцы, и Еретики оставят после себя некие магические орудия. Одним из них станет лазурное на черном, и оно будет лежать в забвении, ожидая, когда придет тот, кто сможет освободить его мощь», — процитировал он.

— Из Манускрипта, надо полагать, — сказал Тристан.

— Да, — ответил увечный маг. — На этот раз из Предисловия.

— И что это означает? — спросила Шайлиха. Феган посмотрел на Избранных с выражением редкой для него напряженности во взгляде. Сделав глубокий вдох, он произнес:

— Кто-то пытается построить Врата Рассвета.

— Врата Рассвета, — медленно повторил принц. — И к этим Вратам имеет отношение мрамор из Лендиума?

— Самое непосредственное, — сказал увечный маг. — Именно потому этот карьер и находился под запретом, что Врата можно построить только из залегающего в нем мрамора, черного с лазурными прожилками.

— Почему? — спросила принцесса.

— Потому что пронизывающие его лазурные жилки — не камень, — включился в разговор Виг. — Это кровь Еретиков.

Тристан недоверчиво покачал головой.

— Как такое возможно? Камень не кровь, а кровь не камень.

— «И прежде чем погибнуть, Еретики разработают Искусство Превращения и с его помощью обратят свои жизненные силы в камень… Внедрят их в скалу, что впоследствии позволит им вернуться», — произнес Феган. — Это из раздела Закон. Предостережение Древних Провидцев тем, кто найдет Парагон и Манускрипт.

Он не сводил пристального взгляда с Тристана, ожидая, пока до него дойдет смысл сказанного. На это не потребовалось много времени.

— Позволит им вернуться? — потрясенно прошептал принц. — Не хочешь же ты сказать, что…

— Вот именно, — прервал его Верховный маг. — Древние Провидцы и Еретики обладали невероятным могуществом, позволяющим им проводить изыскания даже в той сфере, которую мы именуем Вечностью. Мы уже довольно давно пришли к такому выводу. Жажда знаний беспредельна, не правда ли? Наверно, они почувствовали, что подошли к границам своих магических возможностей, и захотели их расширить. По нашему глубокому убеждению, они все еще живы. Их души обитают на небесах. Лишившись своей материальной оболочки, они, несмотря на все свое могущество, утратили способность действовать здесь, на земле. — Он на мгновение смолк. — Если, конечно, не получат возможности вернуться.

— В Манускрипте есть несколько упоминаний о «тех, кто обитает на небесах», — продолжил объяснения Феган. — По-видимому, борьба между Древними Провидцами и Еретиками не прекращается и там. И в качестве следующего хода Еретики, как нам кажется, рассчитывают открыть Врата Рассвета. Что, по-видимому, было бы невозможно, если бы они не использовали существо — или существа — невероятной, прежде невиданной силы, обитающее здесь, среди нас. Иначе они уже давным-давно построили бы Врата. Эти существа или, если угодно, слуги Еретиков должны быть достаточно могущественны, чтобы иметь возможность построить и открыть Врата Рассвета. Однако для этого нужно использовать магию таким образом, что последствия могут оказаться просто ужасающими. Чтобы спустя все эти столетия Еретики снова смогли явиться на земле, требуются магические манипуляции невообразимого размаха. Мы должны выяснить, кто стоит за этим. И сделать все, чтобы Врата не были построены.

— А что произойдет, если Еретики все же вернутся? — спросил Тристан.

— Ну, прежде всего, они, скорее всего, примут меры к тому, чтобы убрать нас, поскольку признают и практикуют только Каприз, — ответил Виг. — И помешать им мы не сможем, поскольку наши силы несопоставимы. Более того, они сделают все, чтобы магия добра и милосердия никогда больше не возродилась. Что касается перспектив людей с обычной, не «одаренной» кровью, то их, по моим представлениям, Еретики будут рассматривать как низшую форму жизни и попросту избавятся от них.

Принц ошеломленно откинулся в кресле и взглянул на сестру. Судя по выражению ее лица, она была потрясена не меньше него.

— Скажи, я правильно понял: ты считаешь, что Еретики могут вернуться из Вечности на землю? — спросил Тристан.

— Да, — кивнул Верховный маг. — В том случае, если сумеют построить и открыть Врата. В Манускрипте говорится, что для этого требуется выполнение нескольких условий, — продолжил он в ответ на безмолвный вопрос принцессы. — Честно признаюсь, маги Синклита были убеждены, что они невыполнимы. Во-первых, нужно, преодолев установленную нами защиту, открыть тот карьер неподалеку от Лендиума, где залегает черный с лазурными прожилками мрамор. Во-вторых, на земле должно появиться хотя бы одно существо невероятной, немыслимой силы, полностью подчиненное Еретикам. И в-третьих, им необходим катализатор или, если угодно, особая, животворная материя, с помощью которой можно открыть Врата. По нашему с Феганом мнению, такой материей является «одаренная» кровь.

— И что дальше? — осведомился принц.

— Прежде всего, Врата необходимо построить. А потом, непременно на рассвете, открыть, применив комбинацию «одаренной» крови и энергии того самого существа, о котором я уже упоминал. В Манускрипте сказано, что как только это произойдет, лазурные прожилки в мраморе снова станут тем, чем они были прежде — кровью Еретиков. Дальнейшее развитие событий можно представить себе лишь в самом общем виде. Думаю, кровь Еретиков притянет их к Вратам, и они спустятся с небес. Пройдут через Врата и вновь обретут тела, те самые, какие имели в эпоху борьбы с Древними Провидцами. Только на этот раз их изначальных противников на земле не окажется. — Виг замолчал, набираясь решимости произнести следующие слова: — Те, кто входит в Союз Еретиков, подлинные мастера Каприза, Тристан. По сравнению с ними относительно ограниченные возможности волшебниц кажутся просто детской игрой.

— И вот еще что не вызывает у нас сомнений, — подхватил нить разговора Феган. — Рагнар явно не то существо, которое способно осуществить столь грандиозный замысел. Он всего лишь пешка в этой игре, а вовсе не ферзь, как он пытался внушить вам с Вигом. Его могущество не идет ни в какое сравнение с тем, что требуется в данном случае. Нет, на «шахматной доске» должен появиться кто-то другой или, может быть, другие.

— Можно предположить, что ослепительное лазурное мерцание, которое мы с Вигом видели в Пещере, исходило именно от этого существа, — задумчиво произнес Тристан. — Это мерцание неодолимо меня притягивало. Теперь понятно почему.

— Вполне возможно, — согласился Верховный маг. — С самого начала план Еретиков состоял в том, чтобы оставить на земле свою кровь, в надежде, что, в конце концов, появится тот, кто поможет им вернуться. А Древние Провидцы оставили на земле Камень и Манускрипт, рассчитывая, что с их помощью магия добра и милосердия достигнет небывалого расцвета. Если встать на эту точку зрения, проясняются многие другие события.

— Какие? — спросил принц.

— Ну, во-первых, если этот некто действительно задумал построить Врата, уничтожение всех граждан Лендиума является чрезвычайно жестоким, но, безусловно, вполне логическим шагом. Они, думаю, мешали бы осуществлению его планов, путаясь у него под ногами. Несомненно, он собирается воплотить в жизнь какие-то собственные замыслы относительно использования самого города, но — покинутого и, возможно, разрушенного. А во-вторых, особое значение приобретают воззвания с изображением Тристана, разосланные по всей стране, обещающие за его голову огромное вознаграждение.

В этот момент захныкала Моргана. Принцесса с улыбкой погладила ее нежную щечку, покачала малышку, и та успокоилась.

— Если помните, поначалу мы предположили, что с помощью этих воззваний наши противники хотят предотвратить желание принца сплотить граждан и поднять их на борьбу, — продолжал Виг. — Это верно лишь отчасти. Ведь, по большому счету, ни одна армия не способна оказать серьезного сопротивления тем силам, которые нам противостоят. Все это было проделано с иной целью — чтобы Тристан прятался здесь, в катакомбах Редута, где ему не угрожает никакая опасность.

Шайлиха недоуменно нахмурилась.

— Мне трудно понять. С какой стати нашим врагам заботиться о его безопасности? И почему для этого достаточно натравить на него народ Евтракии?

Принц первым осознал, в чем дело.

— Им нужно, чтобы со мной ничего не случилось до того, как они заберут мою кровь, — сказал он. — И здесь, в катакомбах, под охраной магов… Что сейчас может быть надежнее? Да, они добились, чего хотели. — Желваки яростно заходили у него на скулах. — Вот зачем им понадобилась моя лазурная кровь. Чтобы открыть Врата Рассвета, я правильно понимаю?

Феган кивнул.

— Правильно. Только такое объяснение может иметь смысл. Им нужна самая «животворная» материя, а что может быть лучше твоей, самой чистой в мире, «одаренной» крови? Нам уже давно известно, что, если использовать твою кровь должным образом, можно творить чудеса, не подвластные даже воде Пещеры.

В комнате воцарилось молчание. Принцесса накрыла ладонью руку брата.

— Тогда зачем они ослепили Вига и отравили мою кровь? — спросил Тристан. — К чему все это, если я уже был у них в руках?

— Что касается того, зачем ослепили меня, тут все просто, — отозвался Верховный маг. — Это месть со стороны Рагнара, который ненавидит меня всей душой. А вот зачем отравили тебя… Пока мы этого до конца не понимаем. Только время покажет.

— Его-то у нас как раз и нет, — мрачно бросил принц.

— Ну хорошо, а с какой целью тогда они захватили «магов резерва»? — продолжала допытываться Шайлиха.

— Думаю, чтобы использовать их для добычи мрамора, — ответил Верховный маг. — Им его понадобится очень, очень много, и с помощью магии дело пойдет гораздо быстрее. Более того, этот мрамор настолько тверд, что никакая обычная техника с ним не справится. Вот чего я действительно не понимаю — как этот некто ухитряется управлять столькими «магами резерва» сразу? Похоже, его могущество и впрямь беспредельно.

— А откуда он взялся? — спросил Тристан.

— На этот вопрос, как и на многие другие, у нас пока нет ответа, — с нехарактерными для него нотками разочарования в голосе произнес Феган.

— А то, что он высасывает силу из Парагона, лишь увеличивает его могущество, — добавил Виг.

— Не можем мы дать и сколько-нибудь разумного объяснения набегу на Замок, — продолжал увечный маг. — Уверен, они захватили не только девочек, но и мальчиков «одаренной» крови, сыновей «магов резерва». Но вот какая цель стояла перед ними?

— И они зачем-то отдали нам Манускрипт. — Принц бросил взгляд на книгу. — Еще один непонятный поступок…

— Вы говорили об Искусстве Превращения, — внезапно вспомнила Шайлиха. — Это что, особое заклинание, которое позволит Еретикам вернуться?

— Если можно так выразиться, — сказал Феган, — хотя фактически дело обстоит гораздо сложнее. Искусство Превращения — это метод превращения одного вида материи в другой. Маги Синклита трудились над разрешением этой проблемы не одно столетие, но потерпели неудачу.

— Однако я не раз видел, что вы создаете вещи как бы из ничего, — возразил Тристан. — Разве это не то же самое?

— Вообще-то нет, — ответил Виг. — На первый взгляд кажется, что создать что-то «из ничего» гораздо труднее, чем превратить одно в другое. На самом же деле ситуация прямо противоположная. Во втором случае объект уже существует, и надо разложить его на составные элементы и собрать новую комбинацию. А в первом «разбирать», так сказать, «на части» нечего. Понимаешь? Задача обратного превращения прожилок мрамора в кровь Еретиков не имеет себе равных по сложности. Это нечто неслыханное. — Он помолчал, погрузившись в задумчивость. — Еще одно доказательство того, насколько силен наш противник.

— А почему бы Древним Провидцам не сделать то же самое? — спросила Шайлиха.

— Прошу прощения? — не понял Феган.

— Почему они не могут сделать то же самое? Почему Древние Провидцы не могут вернуться?

— Нам неизвестно, могут они или не могут это совершить, но факты свидетельствуют, скорее, в пользу последнего. Мы много спорили на эту тему и пришли к следующему выводу. По всей видимости, чтобы иметь возможность вернуться из Вечности, нужно оставить на земле некоторую часть своего физического тела. У Еретиков хватило умения каким-то образом внедрить свою кровь в мрамор Лендиума, сохранив ее в неприкосновенности. Логика подсказывает, что они сделали это еще до разразившегося впоследствии катаклизма. Что же касается Древних Провидцев, то никаких частей своих тел на земле они не оставили.

— Или, по крайней мере, нам об этом неизвестно, — заметил Виг.

Увечный маг вскинул брови.

— Пожалуй. Кроме всего прочего, такой метод возвращения из Вечности основан на практике Каприза, чего Древние Провидцы позволить себе никак не могли. По крайней мере, действуя в точности так, как Еретики.

— Помнишь, цитируя недавно Манускрипт, ты упомянул оставленные на земле «магические орудия»? — внезапно спросил Тристан. — Может, еще не все они найдены? Возможно, есть и другие, по значимости и силе сравнимые с Камнем и Манускриптом?

— Безусловно, где-то могут находиться предметы, несущие в себе могущество, о котором можно лишь мечтать, — сказал слепой маг. — Однако до сих пор ни один из них не обнаружен. Тем не менее, это в принципе возможно. Заманчивая перспектива, не правда ли? Мы постоянно рассылали по всей Евтракии «магов резерва» на поиски того, что осталось от цивилизации Древних Провидцев. Если бы нам удалось найти развалины их городов, там наверняка можно было бы обнаружить много удивительного. Однако все наши попытки потерпели неудачу, и интерес к подобным розыскам постепенно угас. Такое впечатление, будто Древние Провидцы и Еретики просто растворились в воздухе.

Тристан откинулся в кресле и медленно покачал головой, чувствуя усталость от внезапно обрушившихся на него откровений. «Похоже, секретам магов нет конца. И, зная так много, они утверждают, будто это лишь малая часть того, что было известно нашим далеким предкам».

— Главное, мы не знаем, кто, — пробормотал принц.

— Что ты сказал? — спросила Шайлиха.

Моргана снова закапризничала, и принцесса принялась ее укачивать. Тристан с улыбкой посмотрел на сестру и малышку-племянницу, но тут же его лицо снова приняло серьезное выражение.

— Мы ничего не знаем о существе, о котором говорили Виг и Феган, — пояснил он. — И пока мы не найдем ответа на этот вопрос, боюсь, нам не подобрать ключа к остальным загадкам. — Он оглядел сидящих за столом. — Теперь не вызывает сомнений, что я должен отправиться в Пазалон. Камень продолжает угасать, и если маги утратят свое могущество до того, как мы найдем выход из создавшегося положения, крылатые воины могут оказаться единственным средством к тому, чтобы изменить ситуацию.

Феган вздохнул с покорным видом и засунул ладони в рукава одеяния.

— Поначалу мы с Вигом скептически отнеслись к этому предложению, — медленно заговорил он, — предпочитая, чтобы ты оставался здесь, приступил к обучению магии и начал читать Пророчества. Однако теперь все коренным образом изменилось, и мы вынуждены согласиться с тобой. По правде говоря, ничего другого мы просто не можем предложить. Кто бы ни стоял за тем, что происходит, он спланировал все свои действия весьма грамотно и постоянно на шаг опережает нас. Однако если переправить сюда Фаворитов — быстро и в достаточном количестве, — мы получим шанс побороться со Скрунджем, его Птицами и прочей нечистью. Для начала неплохо. Однако как помешать возвращению Еретиков… Ну, это проблема магического порядка, и заниматься ею предстоит нам с Вигом. — Увечный маг перевел на принца твердый взгляд. — Но прежде чем ты уйдешь, у нас к тебе есть просьба или, точнее говоря, требование.

— Слушаю, — Тристан с демонстративным видом сложил на груди руки.

Он уже давно решил, что отправится в Пазалон, а что касается каких-либо требований, ему они всегда были не по душе, в особенности, когда исходили от магов. Даже в детстве его выводили из себя любые ограничения. Феган взглянул в темно-синие глаза принца и понял — что бы они ни хотели навязать ему, сделать это будет нелегко.

— Ты пойдешь с выбранным нами телохранителем, — произнес увечный маг. — По крайней мере, в том случае, если до этого мы не найдем противоядия и не сможем тебя исцелить.

— Телохранитель, говорите? — взорвался Тристан. — Совершенно исключено! Можно подумать, я сам не в состоянии о себе позаботиться!

— Если бы ты не получил дозу яда, возможно, — твердо заявил Феган, — но сейчас все обстоит совершенно иначе. В любой момент может произойти следующий приступ, и тогда тебе не обойтись без помощи. Кроме того, к моменту твоего появления ситуация в Пазалоне может измениться, чего мы всегда опасались. Со слов Гелдона, Траакс по-прежнему тебе предан, но кто знает, насколько это искренне? Может, он только и ждет, пока ты появишься сам, чтобы убить тебя и занять твое место?

— Даже если все и так, что мы вдвоем с этим вашим телохранителем сможем сделать против всей армады Фаворитов? — возразил принц. Внезапно ему пришло в голову, что хитроумные маги наверняка уже решили вопрос о том, кто именно будет его сопровождать. — И кого же вы, интересно узнать, надумали послать защищать мою честь?

— Окса, — ровным голосом ответил Виг.

— Окса! — воскликнул Тристан. — Почему не Джошуа? Он, по крайней мере, маг. Что может Фаворит по сравнению с «магом резерва»?

— Выслушай нас, — попросил его Верховный маг. — Можешь не сомневаться, в этом есть свой резон. Я слеп, от меня мало толку. Феган прикован к креслу. Да, мы думали послать с тобой Джошуа, но он нужен здесь, чтобы помочь в наших изысканиях. И еще. Твое появление в сопровождении Окса продемонстрирует Фаворитам, что ты относишься к ним с уважением. Избранный, который мог выбрать своим сопровождающим кого угодно, предпочел всем остальным одного из них. Пусть даже на самом деле это не так.

Уголком глаза принц заметил промелькнувшую на губах Шайлихи улыбку.

— А если я откажусь?

— Ты кое-что упускаешь из виду, мой юный друг, — с лукавой усмешкой заметил Феган.

— И что же именно?

— Я единственный, кто может открыть портал в Пазалон. Если, конечно, ты не предпочтешь обойтись без моей помощи и добираться туда морем.

Тристан рассмеялся, осознав, что выбора у него нет. Маги переиграли его, никуда не денешься.

— Сделай это хотя бы ради меня, если не хочешь прислушаться к словам магов, — сказала Шайлиха, свободной рукой коснувшись висящего у него на шее золотого медальона. — Кроме тебя и Морганы, у меня никого из родных не осталось.

«Вот уж кто всегда умел найти нужные слова», — подумал принц и произнес нехотя:

— Ладно, я согласен.

— Оказавшись на месте, ты должен действовать очень осторожно, — добавил Виг. — Первое и, возможно, самое важное: убедись, что крылатые воины по-прежнему полностью подчиняются тебе и готовы воевать с Птицами. Во-вторых, если почувствуешь приближение припадка, сделай так, чтобы Фавориты ни в коем случае не увидели твоего состояния. Ты их господин, победивший Клюге в честном бою. Они ожидают от тебя проявления силы и решимости, а никак не слабости.

— Хорошо, — сказал Тристан. — Сделаю все, что в моих силах.

В этот момент послышался стук в дверь. На пороге возник Гелдон, держа в руках корзину, сквозь прутья которой просачивалась кровь.

— Что это, Гелдон? — спросил принц.

— Я нашел ее, когда возвращался в Редут. Корзина лежала около потайного входа. — Карлик помолчал, напряженно оглядывая сидящих за столом. — Я рискнул заглянуть внутрь. Только лучше бы я этого не делал…

— Поставь корзину на стол, — велел ему Феган. Гелдон так и сделал. Запах крови был так силен, что Виг тяжело задышал, а у Шайлихи сделался такой вид, точно ее вот-вот вырвет.

— Ну, что же там? — повторил Тристан. Карлику очень не хотелось огорчать собравшихся еще больше, но выбора у него не было.

— Человеческая голова, — ответил он. — И новый пергамент, наверняка адресованный принцу.

Тристан бросил быстрый взгляд на увечного мага. Тот кивнул, принц вытащил голову за волосы и положил ее на стол, после чего снял со стрелы свиток, развернул пергамент и заскользил взглядом по строчкам. Он страстно желал прочесть послание, но… не мог.

Как и предыдущие, оно было написано кровью, но ни почерк, ни язык Тристану знакомы не были. Тщательно выписанные буквы выглядели очень необычно. И вдруг принц вспомнил, где он уже видел такие символы. В Пещере Парагона! Он с недоуменным видом положил свиток на стол. По мысленному приказу Фегана тот снова развернулся и словно прилип к столу.

— Что там? — спросил Виг.

— Очередное послание, — отозвался увечный маг, — на этот раз на древнеевтракийском — языке, на котором говорили и писали Древние Провидцы и, надо полагать, Еретики.

— Оно написано кровью? — осведомился Виг.

— Да, так же как и остальные.

Феган потер пальцами лицо покойника и поднял руку, пристально разглядывая собравшуюся на них черную пыль. Подул на ладонь, пыль взлетела в воздух и мягко опустилась на пол. И тут Тристан заметил в ней отблески голубого.

— Погибший, скорее всего, «маг резерва», — произнес увечный маг.

— Откуда такой вывод? — спросила Шайлиха. — Ведь тебе неизвестно, была ли у него на плече татуировка.