17

— Может, все-таки выпьешь вина? — спросил Карр, снова подняв графин.

Рит отрицательно покачал головой. Патриций окинул взглядом скромную трапезу квалочианца: черствый хлеб, сыр и несколько виноградин, которые тот катал по тарелке без всякого воодушевления.

— Но уж подкрепиться мог бы и основательнее.

— Я за умеренность, — задумчиво отозвался Кэлдасон.

— А вот я, если можно, выпью, — пробормотал с набитым ртом Куч, уплетавший уже вторую порцию.

— Ого, вижу, Рит не только затащил тебя в таверну, но и успел приохотить к спиртному, — усмехнулся Карр.

Он налил юноше вина, изрядно разбавив его водой из кувшина, и протянул Кучу кружку. Паренек обрадовался, но, когда ознакомился с напитком, не смог скрыть своего разочарования.

Дальше обед продолжался в полном молчании.

Большой прочный стол, за которым сидели спутники, занимал угол просторной кухни особняка на окраине Валдарра. Располагавшийся на небольшом холме дом был обнесен высокой стеной с крепкими железными воротами, кроме которых имелось несколько хорошо замаскированных калиток. Прямо за задним двором начинались поля. Кэлдасон с первого взгляда понял: здание рассчитано на то, чтобы в нем можно было обороняться, а в случае необходимости — поспешно покинуть гостеприимные стены.

С момента возвращения хозяина здесь не иссякал поток посетителей. Карр представлял их Риту и Кучу, как правило, только по имени. Насчет большинства визитеров патриций предпочитал не распространяться, да никто его особо и не расспрашивал. Помимо посетителей в доме постоянно пребывали слуги и телохранители.

Вздохнув, Карр отложил наконец свой нож.

— Почему-то у меня разыгрался аппетит. Кстати, чем так занята твоя голова, Кэлдасон?

— А ты как думаешь?

— Соглашением, — произнес патриций с видом человека, слышавшего это слово слишком часто.

— Прошло уже два дня. А ты...

— Да, я обещал. И стараюсь, Рит, поверь мне. Но установить с ними контакт не так-то просто, они ведь о себе не сообщают.

— Но ты говорил, будто имел с ними дело.

— Да, это так. Мы связывались с ними, как, впрочем, и с другими группами людей со схожими взглядами. Но всем этим группам приходится проявлять осторожность, и встречи обычно проходили на их условиях.

— Но у нас с тобой уговор.

— И я делаю все возможное, чтобы его соблюсти. Это дело поручено одному верному человеку, который проявляет достаточное рвение. Честно говоря, Рит, кроме твоих, мне следует заниматься и своими проблемами. Их у меня навалом, а мы прибыли сюда всего два дня назад.

— А у меня такое ощущение, будто я торчу здесь целую вечность, — проворчал Кэлдасон.

Карр оставил эту реплику без внимания.

— Люди обращаются ко мне за помощью, — продолжал он. — У одних забрали детей, родственники других были несправедливо осуждены, третьи погубили здоровье, работая на восточных рудниках, четвертых незаконно угнали на военную службу, у пятых отобрали дома, поселив там чиновников из Гэт Тампура... и подобных примеров я мог бы привести бесчисленное множество.

— И часто к тебе обращаются с такими вопросами? — спросил Куч.

— Число обращений тем выше, чем чаще власть посягает на права подданных. А кроме всех этих жалоб, нам стало известно, что Айвэк Басторран лично находится в Беальфе вместе со своим племянником-головорезом. Нам необходимо выяснить, с какой целью сюда заявились паладины столь высокого ранга.

Упоминание о замечательном семействе заставило Кэлдасона сурово насупиться.

— Ладно, — сказал он, — я понимаю, что дел у тебя по горло, и все они связаны с заботой о согражданах. Конечно, мне не пристало претендовать на все твое время, но, надеюсь, ты сказал своим помощникам, чтобы они поторопились?

— Так оно и есть: мои люди стараются, но они тоже загружены. Тем более что за последнее время им довелось столкнуться сразу с тремя из ряда вон выходящими случаями. Кстати, Рит, мне кажется, по меньшей мере один из них может тебя заинтересовать.

— Вот как?

— Да. Как я уже говорил, все три случая весьма запутанны, но я постараюсь изложить события как можно понятнее. Если ты, конечно, готов слушать.

— С удовольствием, — заявил Куч. Квалочианец промолчал.

— Рассказ из числа тех, какими украшают застолье, — с самодовольным видом начал Карр. — Недавно в Меракасе нашел свою смерть член одного из виднейших семей Гэт Тампура. Власти возложили вину на капитана одного из специальных подразделений, подчиненных Совету внутренней безопасности.

— Что это за специальные подразделения? — осведомился юноша.

— Официально этих подразделений не существует, как, впрочем, и многих других имперских служб, но они действуют, и весьма эффективно. Это небольшие группы специально обученных и подготовленных бойцов, задачей которых является физическое устранение врагов государства, под каковыми могут подразумеваться инакомыслящие, оппозиционеры, бунтовщики, а также разбойники — то есть все, кто доставляет правителям слишком много хлопот.

Куч выглядел потрясенным.

— Короче говоря, — продолжал Карр, — капитана — особу женского пола — обвинили в смерти юнца: вроде как трагедия произошла из-за ненадлежащего исполнения командиром своих обязанностей. Правда это или ложь, нам пока неизвестно, но члены Сопротивления в Маракасе решили, что опальный капитан будет для них ценным приобретением, исходя из следующих соображений: эта женщина, обидевшись на власти, расскажет их противникам много интересного, а то и сама присоединится к оппозиционерам. Поэтому люди из Сопротивления ценой немалых потерь вытащили ее из темницы, причем под самым носом у комиссара Лаффона.

— А что потом случилось с ней? — заинтересовался Кэлдасон.

— Едва они выбрались из темницы, как женщина скрылась — и от них, и от погони. Ее след обнаружился здесь, в Валдарре. Но как уже было сказано, это всего лишь одна из трех историй. Героиня второй довольно далека от спецподразделений, Совета и всего прочего. Она, представь себе, из Джеселлама, но не ринтарахианка. Работала проституткой в борделе, кажется государственном.

На щеках Куча проступил румянец.

— И вот эта особа, Рит, может тебя заинтересовать, — продолжил Карр. — Она квалочианка.

По лицу Кэлдасона, как обычно, нельзя было ничего прочесть.

— Она имела какое-то отношение к смерти двоих людей, один из которых — чиновник среднего ранга, а здесь объявилась с парой ребятишек, но не своих. Люди из Сопротивления Ринтараха передали нам, что она покинула империю без их помощи.

— Ты хочешь сказать, что оппозиционные силы здесь и в Ринтарахе поддерживают между собой связь? — удивился Куч.

— Конечно. Оппозиция универсальна: пустяковые политические различия для нее не имеют значения.

— Ты говорил нам о трех историях, — напомнил Рит.

— Да. Третья касается некоего гэттампурианина, пацифиста, достигшего выдающихся успехов в своем деле и сотрудничающего с Сопротивлением. Он противник насилия, но вышло так, что когда он случайно столкнулся с этими женщинами здесь, пролилось немало крови. Возможно, его карьере пришел конец, хотя это окончательно не решено.

— Почему ты рассказываешь мне обо всех этих людях? — спросил Кэлдасон.

— Потому, что подполье взяло всех троих под защиту: можно сказать, блудные дети вернулись в лоно семьи. Возможно, в скором времени вы оба с ними познакомитесь.

— Зачем?

— Не могу сказать, что вижу в этом насущную необходимость. Но ведь будущее предугадать трудно, не правда ли?

— Кончай затягивать меня в свои комбинации, патриций. Даже и не пытайся. Ты знаешь, что я говорил о...

Разговор прервал тихий стук в дверь. Вошедший, один из тех помощников и охранников, которых Карр не счел нужным представить гостям, подошел к хозяину дома и что-то шепнул ему на ухо. Тот кинул, поблагодарил, и человек удалился.

— Ну вот, Рит, хорошие новости для тебя. Похоже, ты получишь аудиенцию у самого Феникса.

— Пора бы.

— Но он настаивает на присутствии Куча.

— Моем? С чего бы это?

— Кажется, тебе тоже не помешает кое о чем спросить Феникса.

— По-моему, парнишке там делать нечего, — заметил Кэлдасон.

— Да будет тебе, Рит, — буркнул Куч с видом ребенка, которого грозятся оставить без сладкого.

— Это может быть опасно. И вообще, я предпочитаю беседы с глазу на глаз.

— В данном случае не он ищет встречи с тобой, а ты с ним, — напомнил Карр. — Поэтому и условия диктует Феникс. Сказано — «двое», значит, так тому и быть. Или идете вместе, или встреча не состоится.

— Но в этом нет смысла.

— Для тебя. Но решаешь-то не ты. Рит задумался.

— Ладно, — сказал он наконец. — Когда?

— Сегодня. Они пришлют за вами своего человека.

Не прошло и часа, как в дом Карра явился представитель Соглашения — невысокий, костистый, скупой на слова мужчина с аккуратной бородкой. Он назвал себя Окли, и о том, зачем Фениксу понадобился Куч, посланец не знал или не хотел говорить. Не сказал он и том, куда они пойдут.

Спустя час Окли привел их на окраину города, противоположную той, на которой стоял особняк Карра, в небогатый, но тем не менее отнюдь не трущобный квартал, населенный главным образом портными, столярами, производителями дешевых магических аксессуаров и прочими мелкими ремесленниками. Оживления на улицах добавляло соседство рынка.

Потоки пешеходов сновали между фургонами и мулами, грузчики разгружали и загружали подводы с овощами и рыбой.

Как и везде, в толпе встречались люди, смотревшие на квалочианца с презрением, а то и с откровенной враждебностью. Дети, явно усвоившие предрассудки взрослых, не составляли исключения.

— Долго еще идти, Окли? — спросил Кэлдасон.

— Уже нет. Но мы, естественно, идем окольным путем.

— А поторопиться нельзя?

— Нельзя делать ничего, что может привлечь к нам внимание, — строго ответил проводник. — Мне казалось, ты принадлежишь к тем, кому это не нужно объяснять.

Рит и Куч замедлили шаг, а когда отстали на несколько шагов, паренек шепнул:

— Услужливый малый, да?

— Я, конечно, понимаю, что осторожность необходима, но без конца таскаться по этому муравейнику... — пробормотал квалочианец.

— Вижу, ты не любитель больших городов.

— В точку попал. Во-первых, города отрезаны от природы, а мои соплеменники привыкли быть к ней поближе, а во-вторых, здесь слишком велика концентрация магии.

— А вот мне именно это и нравится: наверное, благодаря магии я могу смириться даже со здешней сутолокой. Тем более что между магией и природой никакого противоречия нет. Магия — это часть природы.

С этим я спорить не стану. Наверное, дело не в самой магии, а в ее дурном употреблении.

Какой-то прохожий уставился на Кэлдасона с наглым вызовом, но, встретив взгляд квалочианца, опустил глаза и поспешил по своим делам.

— А тебя не волнует встреча со своей соплеменницей? Я имею в виду ту женщину, про которую говорил патриций.

— А тебя сильно взволновала бы встреча с другим учеником чародея?

— Ну, скорее бы не взволновала, а заинтересовала.

— И я испытываю примерно те же чувства.

— На самом деле меня волнует предстоящая встреча с Фениксом. А тебя?

Рит промолчал.

Они продолжили путь, молча изучая спину Окли. Потом их проводник неожиданно остановился возле деревянного здания, стена которого была сплошь увешана объявлениями.

— Что еще? — спросил, подойдя, Рит.

Окли кивнул в сторону трепыхавшихся на ветру бумажек. Среди многочисленных реклам, афиш, призывавших посетить то или иное мероприятие, требований и просьб вернуть, сообщить и так далее — многие из них выцвели, те, что поновее, наклеивались поверх старых, — выделялось самое новое объявление, напечатанное крупным шрифтом:

Под текстом можно было увидеть трехмерное изображение — немолодой, плотного телосложения человек с окладистой бородой.

— Ни капельки на тебя не похож! — воскликнул Куч.

Кэлдасон шикнул на него.

— Похожие мне почти не попадались, наверное, потому, что я всегда уклонялся от того, чтобы у властей был мой портрет.

— Шансов, что тебя опознают по нему, мало, — согласился Окли. — Но объявление свежее, а значит, они относятся к розыскам серьезно. Необходима осторожность.

Куч попытался оторвать объявление, но Рит остановил его.

— Брось, это наверняка не единственное.

— Пошли, — поторопил их Окли.

— Да, сэр, — пробормотал Куч одними губами, а за его спиной скорчил рожицу.

Они продолжили путешествие по городу.

Окли без конца петлял то по улицам, то по многолюдным, шумным, уставленным лотками и возами торговцев площадям и наконец вывел их на узкую улочку, где верхние этажи домов нависали над нижними.

Кто-то едва не окатил их помоями, выплеснув из окна содержимое грязного ведра.

С противоположной стороны донеслись крики и гогот: из таверны вывалилась толпа пьяных. Один из них остановился, чтобы помочиться на стену, другие принялись отпускать злые шутки по поводу цвета кожи и происхождения Кэлдасона.

Он остановился и повернулся к ним, но глумливые выкрики сделались еще громче.

— Идем, — сердито буркнул Окли. — Не обращай на них внимания.

Квалочианец не сдвинулся с места.

Двое самых завзятых крикунов выступили вперед, причем трудно было бы подобрать людей, менее походивших друг на друга. Один выглядел как мелкий грызун — юркий, жилистый, с бегающими глазами и прыщавой физиономией. Другой имел голову в форме дыни, а сложением напоминал гору — причем не жира, а мышц.

Заинтересовались происходящим и прохожие.

— Нам не нужно привлекать лишнее внимание, — прошипел Окли.

— Квалоч — дерьмо! — прокричал малый, похожий на крысу.

— А этого малого ты трахаешь? — выкрикнул здоровяк, одной рукой указывая на Куча, а другой — хлопая себя по здоровенной заднице.

Пьяные загоготали. Кэлдасон двинулся к ним.

— Рит! — взмолился Куч. — Брось это! Плюнь ты на них.

Квалочианец, не обращая на него внимания, неторопливо шел к выпивохам. «Крыса» и здоровяк под свист и улюлюканье собутыльников вразвалочку зашагали ему навстречу.

Они сошлись на мощеной дорожке напротив таверны. Остальные пьяницы ограничились тем, что продолжали отпускать шуточки и выкрикивать оскорбления. «Крыса», очевидно поднаторевший в уличных баталиях, взял инициативу на себя.

— Эй, отребье, ты хотел нам что-то сказать? — Кэлдасон взглянул на него с благодушной улыбкой.

— Ничего такого, что ты мог бы понять, приятель.

— Вот как? Ну, начнем с того, что ты мне не приятель, а гребаный квалочианский ублюдок. Это тебе понятно?

— Ага, между нами и впрямь есть разница. Я квалочианец и горжусь своим происхождением, так что не хотел бы сменить его, будь у меня даже такая возможность. Ты, с другой стороны, может, и хотел бы изменить что-нибудь — скажем, сломанную челюсть, — но не получится.

— Какую еще сломанную челюсть? — не понял «крыса».

Выбросив вперед левую руку, Рит схватил его за шиворот и рванул на себя так, что челюсть противника угодила прямо под летящий правый кулак квалочианца. Мужчина взвизгнул и схватился обеими руками за подбородок. Глаза его закатились от боли.

— Вот эту самую челюсть, — спокойно объяснил Кэлдасон.

Все произошло так быстро, что никто не успел вмешаться. Пьяницы смолкли, самодовольные ухмылки застыли на их физиономиях. «Крыса», подвывая, осел на колени.

Человек-гора перевел взгляд со своего покалеченного приятеля на Рита, и его тусклые до того момента глазенки засверкали от злобы.

— Ты пожалеешь об этом, скотина! — прогромыхал великан.

— Поживем — увидим, бочка жира, — отозвался Кэлдасон все с той же добродушной улыбкой.

Здоровяк побагровел, на его бычьей шее узловатыми веревками вздулись вены.

— Можешь достать свои дурацкие железяки, малявка, хотя они все равно тебе не помогут, — пробасил гигант, сжимая чудовищные кулаки.

— Они мне не понадобятся — разве что захочу смазать их салом, — насмешливо отозвался Рит.

Силач с ревом бросился на него, потрясая кулаками. Квалочианец отступил в сторону и, пропустив противника мимо, нанес ему двойной удар по корпусу. Толку от этого, правда, было немного — с таким же успехом он мог ударить гору, а здоровяк еще сильнее разозлился.

Нырнув под увесистый кулак, Кэлдасон провел серию мощных ударов по животу врага. Это оказалось чувствительнее, но не помешало драчуну растопырить руки и прыгнуть на Рита, в надежде сокрушить его в своих медвежьих объятиях. Тот стремительно отступил, но тяжеловес с неожиданной для подобной туши прытью нанес кулаком удар, почти достигший цели. Кэлдасон едва устоял на ногах, а полновесный удар наверняка выбил бы из него дух.

Восстановив равновесие, квалочианец перешел в контратаку и обрушил на неприятеля несколько молниеносных ударов слева и справа по квадратной челюсти, в результате чего здоровяк зашатался и заморгал водянистыми глазами. Рит пару раз двинул его в солнечное сплетение, сбивая дыхание, и отскочил, избежав ответного удара.

В это мгновение краем глаза он приметил движение сбоку: «крыса», чья ярость пересилила боль, решил помочь приятелю и сейчас бежал, низко пригнувшись и держась одной рукой за поврежденную челюсть. Он разогнался так, что, когда Кэлдасон убрался с его пути, уже не мог остановиться и, наверное, пролетел бы по инерции мимо, но Рит сбил его ударом ноги в голову. Задира тяжело грохнулся на мостовую, перекатился и остался лежать без движения.

Но человек-гора тоже не терял времени: квалочианец едва успел увернуться от размашистого удара кулаком, который, достигни он цели, наверняка уложил бы его на месте. Ответ последовал почти сразу — Кэлдасон дважды ударил противника носком сапога в колено. Взвыв от боли, здоровяк упал, но тут же вскочил и снова бросился в атаку.

Уклоняясь от него, Рит заметил стоявшую на тротуаре деревянную кадку с землей и чахлыми цветами. Проскочив под рукой силача, он метнулся к ней и схватил за одну из ручек. Кадка, оказавшаяся, к счастью, весьма тяжелой, описала широкую дугу и встретилась с головой атакующего верзилы.

Удар вышел такой, что зрители вздрогнули, а здоровяк покачнулся. Квалочианец снова взмахнул кадкой, из которой посыпалась земля, и приложился еще раз. С отсутствующим взглядом его соперник сделал два или три неверных шага, после чего рухнул, как поваленный дуб.

Кэлдасон отшвырнул кадку и обратился к ошеломленным пьяницам:

— Кто следующий?

Пару секунд они стояли с раскрытыми ртами, а потом обратились в бегство, позабыв о своих лежащих без чувств собутыльниках.

Куч с Окли направились к Риту.

— Ты привлек к себе внимание, — посетовал Окли.

— Я не собираюсь сносить оскорбления от всякого сброда, — заявил Кэлдасон таким тоном, что у любого пропало бы желание задавать подобные вопросы.

Окли снова повел их по закоулкам Валдарра, и до места назначения они добрались только через полчаса, хотя никто не сомневался в том, что не вздумай их проводник кружить, путь был бы куда короче. Посыльный Соглашения молчал, но выходка Рита его явно рассердила. Кэлдасон, со своей стороны, тоже начинал испытывать раздражение. Наконец Окли указал им искомое здание: большой, явно заброшенный склад с закрытыми ставнями окнами и заколоченными гвоздями дверьми.

Опасаясь слежки, они обогнули здание — задний фасад выглядел еще более запущенно. У стены валялись кучи мусора, бурно завоевывали окружающую территорию сорняки.

— Это штаб-квартира Соглашения? — недоверчиво спросил Куч.

Только на сегодняшний день, — заверил его Окли.

Подойдя к двери, он несколько раз постучал с разными интервалами. Сначала никто не откликнулся, но потом дверь приоткрылась, а спустя секунду распахнулась шире. Похоже, внутри находилось несколько человек, но было слишком темно, чтобы судить об этом с уверенностью.

— Заходите! — скомандовал Окли. — Быстро! На миг Кэлдасон замешкался, бросив взгляд на Куча. Затем он положил руку на рукоять меча и шагнул в темный проем. Куч и Окли последовали за ним. Впустившие их люди, не сказав ни слова, закрыли за ними дверь, и на мгновение их окружила кромешная тьма. Затем помещение осветилось — над их головами вспыхнули магические шары.

Вошедшим потребовалось время, чтобы приспособить зрение к неожиданно яркому свету, после чего они увидели, что находятся в обществе примерно полудюжины обступивших их полукругом людей в серых балахонах и масках с прорезями для глаз. Оружия — во всяком случае на виду — ни у кого не было.

Стены и пол просторного помещения покрывал слой пыли, по углам скопилась паутина. Мебель, кроме нескольких ящиков и какого-то хлама, отсутствовала. Впечатление полной запущенности усугублялось запахом плесени и гниения.

— Туда, — сказал Окли, указывая на дверь в стене напротив.

Шестеро молчаливых стражей в масках остались на своих местах.

За дверью находилась узкая, тускло освещенная деревянная лесенка. Подгоняемые проводником, Рит с Кучем стали подниматься по скрипучим ступенькам. Миновав два пролета, они оказались на площадке, откуда длинный коридор привел их в комнату. Менее просторная, чем внизу, она тоже была освещена магическими шарами. Здесь оказалось чисто, даже пол выглядел так, будто его недавно тщательно вымыли. В центре комнаты стоял стол, окруженный разномастными стульями, в воздухе стоял нежный аромат ладана.

— И что теперь? — спросил Кэлдасон.

— Устраивайтесь поудобнее, — ответил Окли. — Скоро к вам выйдет Феникс.