Глава 6. Основы функционирования рынка.

Сколько бы признаков идолопоклонничества не нашлось в Западном обществе, читатель не будет полностью убеждён, пока мы не предоставим ему научных доказательств существования Антихриста. Поэтому мы не сможем двигаться дальше в наших рассуждениях без снятия главного заклятия религии денег.

Кто наложил это заклятие на русскую душу? Тот самый человек, который ставил целью всей своей жизни освобождение человечества от проказы капитализма. Это заклятие — Закон Стоимости.

У каждого предмета, окружающего нас, есть главная и единственная характеристика, которой оперирует экономика, и на которую мы обращаем основное внимание в повседневной жизни. Это цена, или стоимость предметов, выраженная одним числом, в деньгах. Именно отталкиваясь от стоимости, экономика изучает производство товаров, образование цен, движение денег, и пытается управлять ими.

Какой величиной является стоимость — объективной или субъективной?

Напомним, что объективностью считается «независимое от воли и сознания человека существование предметов, их свойств и отношений». Субъективность — «отношение к чему-либо, определяемое личными взглядами, интересами или вкусами субъекта».

От ответа на этот вопрос зависит всё наше отношение к экономике. Если стоимость — это объективная величина, то экономика — это точная наука, подобно физике, изучающая объективные величины и управляющая ими. Если стоимость — это субъективная величина, то экономика занимается формированием личных взглядов, интересов и вкусов. Тогда это религия, пусть и математическая религия, цифровая, псевдо-точная.

Ну а если рыночная экономика — это религия, то это такая религия, которая основана на принципе удовольствия от насилия.

Отметим и то, что если один человек считает экономику объективной наукой с объективными ограничениями, которые нельзя переступать, а второй человек поклоняется деньгам как богу, как религии, и не видит для себя объективных ограничений, то этот второй получает неоспоримое преимущество.

Как возникает стоимость? Очень важно понимать, что стоимость любого предмета или товара возникает только в обмене.

Если я сам вырастил яблоко и сам его съел, то я могу считать, что съел на копейку или что съел на сто рублей, но это не будет иметь никакого значения. Если я подарил яблоко, то его цена тоже не имеет значения [182].

Но если я хочу обменять мои яблоки на груши соседа, то возникает вопрос — в каком соотношении должен происходить обмен? Сколько груш мне должен дать сосед за каждое яблоко? Мы можем договориться с соседом, что

стоимость одной груши = стоимости двух яблок

Таким образом, стоимость яблока будет выражена в груше, а стоимость груши — в яблоке.

Теперь давайте сравним понятие стоимости и понятие массы. На одну чашку весов мы положим всё те же два яблока, на другую — грушу. Допустим, что весы уравновесятся. Тогда мы запишем что

масса одной груши = массе двух яблок

То есть мы выразили массу яблока в груше и наоборот.

Представим, что нам надо сравнивать массу множества предметов — груш, яблок, других фруктов, овощей, зерна, и так далее. Каждый раз взвешивать попарно все эти предметы было бы очень неудобно. Поэтому люди договорились взвешивать их относительно одного и того же условно выбранного объекта — литра воды (приняв, что 1 литр воды = 1 килограмм). Вместо воды можно было бы выбрать любой другой эталон, любой другой всеобщий эквивалент.

То же самое произошло и со стоимостью. Вместо того чтобы выражать стоимость множества товаров друг в друге, их выразили по отношению к всеобщему эквиваленту — золоту. Так же как считают, что яблоки весят 10 кг (то есть 10 литров воды), стали считать, что 10 кг яблок в обмене эквивалентны, например, 1 грамму золота.

Носить с собой воду для взвешивания было бы неудобно, поэтому люди носят занумерованные гирьки. Носить с собой золото тоже неудобно, поэтому носят занумерованные бумажные деньги (которые изначально были привязаны к золоту).

Абсолютное большинство людей, включая экономистов, и воспринимают стоимость предмета как его физическую величину, такую же фундаментальную, как масса.

Исходя из вышеизложенного, запомним первый важнейший вывод: и масса, и стоимость — понятия относительные.

Они возникают только в результате обмена или взаимодействия двух предметов, они не есть абсолютные величины. Стоимость без обмена или масса без взаимодействия [183] не имеют смысла.

Стоимость есть просто относительный коэффициент обмена одного предмета (или услуги) на другой.

Наиболее ярко эта относительность проявляется при денежной реформе, когда от цен откидываются нули. Стоимости меняются, но соотношения стоимостей — нет.

Точно также не важно, будем ли мы измерять массу в килограммах или в фунтах, пропорция сохранится.

Но между стоимостью и массой есть разница, которая обычно не осознаётся. В каком бы месте земли мы не измерили массу одного и того же предмета, она всегда будет одинаковой [184].

Но стоимость одного и того же предмета совершенно различна в разных местах и странах. Она и должна быть различна, потому что в разных местах люди обмениваются предметами по-разному.

Возьмите одно и то же яблоко и взвесьте его в деревне, в городском магазине и в ресторане. Оно будет весить абсолютно одинаково. Попробуйте продать это же яблоко в деревне, в городском магазине и в ресторане. Вы сможете получить совершенно разную стоимость в пространстве.

То же самое происходит и во времени. Взвесьте яблоко в момент сбора урожая, через месяц или через полгода. Его масса изменится очень незначительно. Но стоимость яблока будет отличаться в несколько раз, поскольку люди захотят по-разному обменять его на другие предметы.

Сколько стоила нефть в средние века? Нисколько, ибо она была никому не нужна. Сколько стоит нефть сейчас? Физически нефть не изменилась, изменилось сознание.

Итак, стоимость субъективна и в пространстве, и во времени.

И, наконец, главное отличие. В любой момент времени в любом месте в сознании любого человека существует только одно значение массы яблока.

Но даже в конкретный момент времени, в конкретном месте, в сознании конкретного человека существует не одно и не два, а несколько значений стоимости одного и того же предмета.

У торговца существует как минимум два значения — стоимость покупки и стоимость продажи. Но если мы заглянем в ценники большинства фирм и магазинов, мы увидим целый набор стоимостей одного и того же предмета, в зависимости от количества закупаемого товара (розничная, мелкооптовая, крупнооптовая цена и так далее).

Таким образом, стоимость субъективна даже в сознании одного и того же человека. Но и это ещё не всё.

Никто в мире не в состоянии изменить массу воды по отношению к массе других предметов. Вода как всеобщий эквивалент массы постоянна и никому не подконтрольна.

Но как обстоит дело с всеобщим эквивалентом стоимости — деньгами и золотом? Имеется ли возможность по желанию менять этот эквивалент?

Золото было выбрано в качестве эталона стоимости именно как наиболее редкий предмет, соответственно, наиболее сложно поддающийся манипуляции. Но несомненно, что имеется возможность по желанию добыть больше или меньше золота.

Когда золото было вытеснено бумажными деньгами, то возможности манипулирования всеобщим эквивалентом, то есть измерителем стоимости, стали вообще неограниченны.

Таким образом:

i) Стоимость по определению относительна.

ii) Стоимость меняется по желанию в пространстве и во времени.

iii) Существует несколько значений стоимости одного и того же объекта в одном сознании.

iv) Средства измерения стоимости меняются по желанию.

Так наука ли экономика, или это религия, которая просто использует математику?

Поскольку стоимость — это коэффициент обмена, то как должны устанавливаться «правильные» коэффициенты обмена одних товаров на другие? От этого полностью будет зависеть справедливость общества, которое основано на разделении труда и на обмене продуктами труда.

Если экономика — это религия, то откуда в нашем сознании возникло представление о стоимости как о чём-то абсолютном, физическом, объективном? Представление о том, что стоимость устанавливается сама по себе, по воле природы, но не по желанию человека?

Существовали в мире и сейчас существуют некоторые паразитные люди, целые прослойки людей и даже страны, которые приспособились жить трудом других. Вначале они держали своих рабов в подчинении кандалами, плёткой и клеймом. Но в том было много опасного и неудобного. Тогда придумали они, как сменить физические кандалы на рабство сознания, как задурить голову и заставить подчиняться себе без сопротивления.

На вопрос бедного, почему он беден, хозяин во все века отвечал одинаково. Ты беден, потому что ты ленив и глуп, то есть ты или не умеешь или не хочешь работать.

Этот простейший принцип был облечён в университетские мантии и положен в основу высокопарной английской политэкономии. Она стала очень удобна для того, чтобы объяснять как собственным бедным, так и колониям, что они сами виноваты в своём положении, а рыночная экономика — это объективный закон природы.

Понятие стоимости как выражения затраченного труда появилось впервые в трудах английских «экономистов» Давида Риккардо и Адама Смита в конце XVIII века.

Не особо утруждаясь обоснованием своей теории, Адам Смит просто ввёл столь глубоко научное понятие как «невидимая рука рынка». Точно так же, как церковники ссылались во всём на божью волю, Адам Смит списал всё на волю нового бога — Рынка.

Конечно, это не рука рынка изымала всё, что удавалось нащупать в колониях, а сальная рука англичанина. Но этой руке очень хотелось оставаться невидимой.

Претерпев множество модификаций, в наши дни объяснение объективности стоимости в рыночной экономике сводится к следующему.

Цена [185] товара определяется на основе спроса и предложения. Спрос и предложение формируются в открытой конкурентной борьбе. Конкуренцию выигрывает тот, кто работает лучше, умнее, производительнее, качественнее. Соответственно, цена устанавливается на минимально возможном уровне, от чего выигрывают все.

Заметим, что рыночная экономика хорошо объясняет снижение цен на промышленные товары за счёт механизации и увеличения производительности труда. Но она предпочитает не обсуждать причины постоянного роста цен на землю [186], которую по определению никто производит.

Как видим, рыночная экономика хотя и признаёт и относительность, и постоянную изменчивость стоимости, но считает эту изменчивость объективной. Учитывая, что за исключением последних 30 лет, золото веками было мерилом стоимости, а масса золота — физическая и объективная величина, то хотя цены на отдельные товары относительны, но богатство в целом воспринимается как абсолютное.

Рыночная экономика рассматривает разные виды денег, но никогда не обсуждает философский смысл денег. Она априори подразумевает, что деньги — это нечто высшее, это мерило всего.

Второе наиболее известное объяснение стоимости мы находим в марксизме.

Маркс взял за основу английскую политэкономию [187] и попытался её модифицировать. Он пытался объяснить нищету и открытую эксплуатацию рабочих с одной стороны, и чудеса промышленного производства с другой стороны [188].

Приведём современное марксистское определение стоимости [189]:

Стоимость — это воплощённый в товаре и овеществленный в нём общественный труд товаропроизводителей. Величина стоимости товара определяется количеством труда, общественно необходимого для его производства, и измеряется рабочим временем и определяет те пропорции, в которых один товар обменивается на другой.

Чтобы понять точку зрения Маркса на стоимость, надо вспомнить, что другой опорной частью его мировоззрения был материализм[190]. Отталкиваясь от естественнонаучных представлений того времени, Маркс просто не мог рассматривать стоимость как субъективную величину, он искал доказательства её объективности.

Маркс рассуждал как крестьянин, как рабочий или ремесленник, для которых продукт труда выражался в первую очередь в твёрдых физических величинах — мешках зерна, пудах стали, метрах полотна, штуках сюртуков.

Количество зерна может быть только объективным, и оно может только расти; затраченный труд объективен (затраченное время), и он может только расти. Точно так же и количество стоимости по Марксу должно быть объективным и должно только расти.

Маркс считал, что создаваемая трудом рабочего стоимость — это такая же абсолютная физическая величина, как и мешки крестьянина. Чтобы сравнить стоимость разных товаров, Маркс ввёл и всеобщий абсолютный эквивалент стоимости — затраченный труд.

Отсюда Маркс объяснил и механизм эксплуатации. Феодал отбирал у крестьянина часть выращенного им урожая, например, 20 мешков из каждых 100. Иногда феодал заставлял крестьянина отрабатывать на своих наделах, то есть отбирал его абсолютное рабочее время.

Маркс решил, что капиталист действует по такому же принципу. Но поскольку крестьянин кормил себя сам, а рабочий всё же получает оплату от капиталиста, то капиталист как бы оставляет рабочему часть произведённых им «мешков» на пропитание, а часть забирает себе точно так же, как забирал феодал.

Маркс перенёс на стоимость все характеристики массы — абсолютность, неизменность во времени, пространстве, независимость от сознания.

Отсюда возникла и «физическая» теория промышленного воспроизводства. Для того чтобы получить урожай, надо посеять определённое количество зерна. Для того чтобы получить сталь, надо положить в топку определённое количество руды.

Обобщив это, Маркс стал считать, что для любого воспроизводства нужно соблюдать некие объективные пропорции затрат на средства производства и на потребление. Финансовые инвестиции по Марксу — это всё равно что подвоз топлива или металла к заводским печам.

Маркс был материалистом и объективистом и по отношению к развитию общества в целом. Он считал, что изучает детерминированные законы мироздания, единственно возможный путь развития человечества.

Поскольку общественная практика — критерий истины, а золото в реальной жизни было общепризнанным эквивалентом стоимости, то золото в марксизме де-факто стало эквивалентом труда [191].

Таким своеобразным образом совместилось несовместимое — любовь к труду и уважение к идолу насилия и к инструменту эксплуатации.

Другим следствием из трудового определения стоимости стало уважение и почитание вещей — поскольку если мы почитаем труд, мы должны почитать и воплощённый труд.