- Помню наизусть, Крибс сейчас же свяжется с ним. Думаешь, он переживает?
      - Да он, наверное, стал уже белым! Отбой.
      На пороге появилась Лори Кертис.
      - Никому я тут уши не отстрелила?.. Они что, глухонемые? - спросила она Джулию, бегло взглянув на пилотов.
      - Они дохлые. Не чувствуешь разве, что уже запах пошел. Пошли отсюда.
      - Ффффу! - Лори заткнула нос и вышла, закрывая за собой дверь.
      В салоне уже было полно "спецов", эвакуирующих пассажиров. Она грубо подтолкнула в спину сапера их базы Пола Прохадку.
      - Дай-ка пройти... Что там, ТМ-700?
      - Не видишь, что ли? - обиделся Прохадка.
      - Ну-ну... - Лори мельком взглянула на горящие ненавистью глаза Кирима Сужди, которого быстро привели в чувство, и потянула за руку Барбару Квин. Вынув из пистолета последний патрон, она протянула его старушке. - Вы здорово нам помогли, Барбара. А это - сувенир.
      - Спасибо. А вы возьмите на память зеркальце, - не осталась в долгу пожилая леди.
      Глава V
      1
      Борт транспортного самолета ВМС США
      Полковник Кертис и Джулия Мичиган неспешно беседовали на пути в Вашингтон. Когда их срочно вызвали в столицу, Джулия удивилась.
      - В таком виде?! - она, демонстрируя нелепый цветастый сарафан, как топ-модель, покрутилась перед полковником.
      - Так даже лучше, - успокоил он её. - Прямо с места событий. Там оценят.
      - Меня не подбросите? - попробовала навязаться Лори.
      - Ты возвращаешься вместе со всеми на базу, - сухо отрезал полковник.
      Глория грустно улыбнулась.
      - А ведь ты даже не поцеловал меня, па...
      Кертис секунду помедлил, прежде чем подойти к дочери и поцеловать её. Потом прижал к себе и долго держал в объятиях.
      На борту самолета, устроившись напротив Джулии, он сказал:
      - Ну и что ты прикажешь с тобой делать?
      Она артистично выкатила глаза.
      - Со мной?!
      - Да, да, лично с тобой. С Лори вопрос уже решен, это была её последняя операция. Она не собой рисковала, прихватив с собой пистолет, и не вами, вы знали, на что шли. Она заложников подвергла смертельной опасности. Она со своим пистолетом могла усугубить ситуацию в один момент. Ты это понимаешь?.. Но Лори работает в твоем подразделении, и ты в первую голову отвечаешь за нее. И за остальных тоже. Я не хочу сейчас говорить как её отец, я говорю как руководитель операции.
      - Послушай, Ричард, - спокойно заговорила Джулия, - ты ведь не хуже меня знаешь неписаное правило: невозникшую ситуацию нельзя подвергать разбору. Сейчас ты начнешь ахать и тыкать в меня словами, которые я не люблю. Я просто ненавижу все эти "если" да "кабы". И хорошо еще, что наши законодатели не додумались ввести их в качестве поправки в Конституцию. Этими словами можно обвинить кого угодно, и от них никак не защититься. Поэтому считаю: твоя позиция противозаконна. Она не по правилам, и я не приму в свой адрес ни одного обвинения.
      - Примешь, Джу, ещё как примешь! Была установка - проводить операцию без оружия? Чего ты молчишь? Была или нет?
      - Ой, Ричард, оставь ради Бога, - отмахнулась Джулия. - Ты только что сказал - это я целиком и полностью отвечаю за Лори. Я действительно отвечаю за неё и всеми правдами и неправдами буду защищать и выгораживать её. Ты знаешь одно, а я в рапорте напишу совсем другое, не так, как было на самом деле. Скажу заранее, что тебе глупо против этого выступать. Наш отряд - это тесная семья, и я поступлю по совести. Это будет честно.
      - О какой честности ты говоришь?! Обман - это честность?!
      - Успокойся, Ричи, выслушай меня до конца. Вот сейчас ты мне не командир, ты - друг. Скажи мне как другу - операция прошла успешно? Хоть один из заложников пострадал? Погиб? Лори своими, как ты говоришь, "нетрадиционными методами", завалила дело? Нет, Ричард, она облегчила нам задачу. И она никогда не раскается в нарушении, пусть даже это была её последняя операция.
      - Ты заполнишь на Лори соответствующую форму и передашь мне, раздраженно сказал Кертис, пытаясь закончить неприятный для себя разговор.
      - Допустим, я это сделаю. Но Рич, тебе ли не знать Лори! Она спокойно, заметь, спокойно соберет вещички и уберется с базы ко всем чертям! Подальше от нас, от таких подруг.
      Кертис вскипел.
      - Какая к чертям дружба! Ты находишься на военной службе и первым делом должна выполнять приказы! От ваших действий зависят порой десятки, сотни человеческих жизней.
      - Сейчас я тебе все объясню. - Джулия прикурила сигарету и пустила в потолок струю дыма. - Только ты меня не перебивай, пожалуйста. Командой образцовой - в чистом виде этого слова - добьешься меньшего, потому что в ней сплошь образцовые, идеальные личности. Ты можешь себе представить такую команду? Вообще хочешь иметь такую? Если да, то это твоя ошибка. Мне было поручено отбирать людей, и я руководствовалась не соображениями начальства, а своими собственными. Я правильно делала, что привлекала разных людей, разноплановых, каждого - со своим характером, манерами, особенностями. Похожие, одинаковые люди совершают и одинаковые поступки, их действия идентичны. Мне, повторяю, нужны были индивидуальности. Почему, к примеру, в моем отряде появилась Сара Кантарник? Да потому, что я вспомнила свою "ненормальную" соседку по комнате, с которой училась в университете. Эта "ненормальная" оригинально смотрит на вещи, разбирается там, где другой ногу сломит. И, что важно, этому нельзя научить. Нельзя, Ричард, научить мыслить абстрактно, видеть то, чего не видят другие. Это от природы. Мне нужен был такой человек. Вот потому-то Сара и оказалась в моем отряде, а не потому, что у неё черный пояс по карате. А вот Паола Бенсон - та оправдывает свое прозвище - Танк. Не каждый мужчина из групп изоляции сможет противостоять ей. Это действительно танк, крейсер, её можно только взорвать. Теперь поговорим о Лори. Ее место определили не умение отлично стрелять и крушить кулаками кирпичи, а некое безрассудство и чуточку избалованности.
      - Постой, постой, ты хочешь сказать, что тебе необходим был избалованный человек?
      Джулия неприлично обрадовалась.
      - Точно, Рич! Она доукомплектовала отряд, который без неё был в чем-то ущербным.
      Кертис недовольно покосился на собеседницу.
      - Ты говоришь глупости.
      - Может быть. Но я за них отвечаю. Лори - наша часть. Как отдельная частица она, конечно, слаба, но вкупе - это букет. Понимаешь?
      Еще бы он не понимал! Его глаза сделались грустными.
      - Понимаю. Этот цветок скоро доконает меня совсем. Но это моя ошибка, было бы лучше, если бы она продолжала работать телохранителем.
      - И твоя душа была бы спокойна, да? Не обманывай себя, Рич. По крайней мере, ты стал чаще видеться с ней, почти каждый день. Тебя это не радует?
      - Радует, но давай вернемся к теме начатого разговора. Ты мне все твердишь о разноплановости, об избалованности, которую я, ей-богу, принять не могу. От этого ты меня уволь. Я хочу поговорить о согласованности. Я на сто процентов уверен, что при очередной операции каждая из вас будет думать о другой: что там выкинет эта Лори или эта Сара? Появится тревога, чувство неуверенности, пропадет другое чувство - чувство локтя.
      Он не мигая смотрел на Джулию и ждал, что она скажет на это. А она, точно грозя ему, покачала указательным пальцем и нравоучительно произнесла:
      - Так вот, Ричард, чтобы так не случилось, я напишу в рапорте, что все было спланировано заранее.
      Кертис почувствовал нарастающий гул в голове. Он психанул:
      - Что спланировано?!
      - Пистолет.
      - Я не приму такого рапорта.
      - Примешь. Я отмечу в нем, что мы делали ставку на лучшего снайпера.
      Он побагровел.
      - Вы только о себе думаете! О своих задницах, а мою подставляете! Я приму от тебя рапорт - и тут же получу... под дых, потому что не согласовал это с руководством. Мало того, они инкриминируют мне сокрытие такого важного обстоятельства, которое они не одобрили бы никогда. Ни-ког-да! Чем это пахнет?
      - Ничем. Тебя и не спросят об этом. Они просто отдадут нам должное.
      Кертис сердито хмыкнул.
      - Победителей не судят, так, что ли?
      - Что-то в этом роде, - она неопределенно пожала плечами. - Однако ты можешь доложить не о тщательно разработанной операции, а о случайности. Если хочешь - о полном отсутствии дисциплины в нашем подразделении. Потом это сделают на другой базе, на третьей, десятой... И вы тут же получите результат: мы потерям авторитет, нас перестанут боятся одни и доверять другие - вы сами, и те, кому вы в деталях преподнесете правдивый рапорт.
      Кертис смотрел на Джулию будто впервые.
      - ?Значит, у тебя правильный отряд?
      Джулия широко улыбнулась.
      - ?Ты большой лицемер, Ричард. А теперь признайся, что наш разговор был просто для души и рапорт от меня ты принял бы только один. Не догадывешься, какой?..
      Через несколько часов тем же самолетом они возвращались на базу "Атолл". Джулии, которая смотрела на дремавшего в кресле самолета полковника Кертиса, показалось, что они не покидали борт; не были в Вашингтоне, не обсуждали детально с Артуром Шислером и Челси Филдом план действий "Нью-Эй" в Бразилии. Даже спящий Кертис сохранил на лице недовольное выражение: он был категорически против участия Лори в предстоящей операции. Но Джулия была не менее категорична в своем решении. Кертис сдался. И она с улыбкой смотрела на его мину.
      Сборы будут, как всегда, короткими, и она едва сумеет обнять своего мужа - Самуэля Мичигана, сержанта подразделения "морских котиков". А потом налегке, одевшись сообразно увеселительному путешествию с туристическими визами в паспортах граждан США, семеро женщин взойдут на борт лайнера, чтобы через несколько часов оказаться в Бразилии, в городе Сантарене. Мощный аппарат ЦРУ включился в работу, и в забронированном номере 206 гостиницы "Бест Отел", в названии которого явственно сквозило подражание великой державе, они найдут все необходимое: портативные радиостанции, универсальные бинокли, карты, "левинсонские" ножи выживания и американские полуавтоматические пистолеты "уивер".
      Лететь до базы оставалось ещё около двух часов, и Джулия последовала примеру полковника Кертиса.
      Глава VI
      1
      Бразилия, г. Сантарен, 14 ноября 2003 года, 10.25
      Худой негр неопределенного возраста сиротливо сидел на корме своей лодки. Из одежды на нем были только лишь видавшие виды спортивные брюки "Пума" да амулет в виде заячьей лапки на шее. В душе с тактовой частотой вечного двигателя непрерывно возился червячок-надоеда с ворчливым именем Порабызаработать. И обладатель странного амулета, чуть склонив голову набок, с тайной надеждой ждал приближения группы туристок. С легкими рюкзаками за плечами они шли загорелой шумной толпой, указывали пальцами в сторону лодок, видимо, выбирая, какую же зафрахтовать. Негр быстро спрыгнул на мостки и поспешил навстречу. Непринужденность путешественниц, их полная раскомплексованность точно подсказали ему, что это американки.
      - Хелло, мисс, - приветствовал он старшую из них, темнокожую даму. Туристы, travellers?
      И широко осклабился, услышав положительный ответ.
      - Это ваша лодка? - спросила Джулия, указывая на белоснежный борт внушительных размеров с навесом и стационарным мотором.
      Негр довольно бойко заговорил по-английски, хотя и с акцентом, но слова не путал. Джулия была уверена, что он неплохо знает ещё пару европейских языков.
      - Йес, мэм, это лучшая лодка в Сантарене. Отбоя нет, вы уж поверьте, убедительно врал он. - Я только что вернулся с Кастаньо, у меня была большая группа туристов из Франции, очень устал. Но для вас, так и быть, я сделаю исключение. Где вы хотите побывать - Кастаньо, Перикана?
      - Это далеко? - спросила Джулия.
      - Рукой подать, - отмахнулся негр. - За два дня дойдем. - Он прибавил как минимум сутки.
      - А дальше вы не ходите?
      О, Господи, неужели может так повезти!
      - Итаитуба, - как заклинание прошептал он. - Четверо суток!
      - У нас много времени, целая неделя. Мы хотим путешествовать по этой реке, осмотреть её, побывать у настоящих аборигенов. Сделаете?
      Негр поцеловал заячью лапку и трепетно провел ею под мышкой. Как повезло, Господи, как повезло!
      - Только я на всем побережье сумею сделать это для вас. Извините, мисс, но у меня категорическое условие: половина денег вперед.
      "Ну, - думал он, - удача к удаче. Давайте, платите "гринами"!"
      И ахнул, увидев уже у себя в руках несколько небрежно смятых купюр. Вот оно, счастье!
      - Прошу на борт моей гайолы, леди. Вы только взгляните, какая красавица! Ни одна ватикано не сравнится с моей "Эсмеральдой"! Вещи можете положить на носу лодки, а сами располагайтесь на лавочках под тентом. Стол к вашим услугам. Удобно, правда? Солнцу ни за что не достать вас под навесом. Прошу, проходите!
      Туристки дружной гурьбой ввалились на чистую палубу, громко и весело споря о том, кто и какое место займет. Защелкали затворы фотоаппаратов, наведенные на ликующего капитана, который самодовольно ловил завистливые взгляды конкурентов на пристани.
      "Эсмеральда" оказалась действительно удобным судном, просторным и, если подходит это слово, комфортабельным. А горячее, совсем иное, чем в любом другом месте, солнце, быстрая и чистая река с хижинами - серингейрос - по берегам, экзотическая, неповторимая природа, наконец, сам капитан, не менее экзотичный, со своими манерами и амулетом на шее, делали путешествие незабываемым.
      Почти неслышно заработал мотор, и капитан со странным именем Жерар оттолкнулся от мостков длинным шестом.
      Если на пристани и находились наблюдатели, они ничего не смогли заподозрить в разудалых американках, которые, начиная знакомство с этими краями, уже разливали шампанское по пластмассовым стаканчикам.
      - Вы откуда, леди? - поинтересовался Жерар, направляя гайолу к противоположному берегу. - Нью-Йорк, Вашингтон?
      - Нью-Йорк, - ответила бойкая светловолосая девушка. - Давайте знакомиться. Меня зовут Дарби.
      - Жерар. Жерар-Карлос-Мария-Эмильо-Жозе-Луис.
      - Какое длинное имя! - восторженно воскликнула Дарби-Лори.
      - Что вы, мисс, я ещё не до конца назвал его. Оно состоит из шестнадцати имен.
      - Да что вы!
      - Ей-богу, мисс Дарби. А у некоторых до тридцати в одном.
      - Хотите шампанского?
      - Я не очень-то его жалую, кислое. - И веско докончил: - К тому же я на работе.
      Она одобрительно закивала.
      - А крокодилы здесь есть?
      - Сколько угодно, мисс. Мы зайдем в один из притоков Топажоса, в Кастаньо например, и вы даже сможете посмотреть, как охотятся на крокодилов.
      Девушка недоверчиво заглянула ему в глаза.
      - Вы это серьезно?
      - Да, только я, мисс, только я сумею сделать это для вас. Ай вил ду ит.
      - А как на них охотятся - с ружьем? - наивно спросила Лори, делая большие глаза.
      Жерар улыбнулся и направил гайолу вдоль берега.
      - Нет. На крокодилов охотятся со специальной рогатиной с двумя остриями, - он изобразил пальцами "козу", показывая, какой бывает рогатина. - Охота производит впечатление особенно ночью. Представьте себе: темень, луна и красные глаза аллигатора в воде. Они горят словно два угля.
      - Мне что-то не по себе, Жерар.
      - Ничего, - ухмыльнулся капитан, подсмеиваясь над боязливой американкой. - Вы по-настоящему испугаетесь, когда увидите их вживую, совсем рядом с собой. Вы будете стоять по колено в воде, а опытный индеец-охотник - рядом. Вот уже крокодил совсем близко от ваших ног, он гипнотизирует вас, вы онемели от ужаса и не можете сдвинуться с места...
      Жерар отпустил штурвал и стал изображать охотника на крокодилов, вещая страшным голосом.
      - А индеец не поддается гипнозу - у него специальный амулет на этот случай. Он подпускает чудовище ближе... Ближе... Крокодил уже касается ваших ног холодным носом. И индеец словно просыпается! - Жерар повысил голос до крика. - Он стискивает древко копья, поднимает над головой, и, когда усаженная ужасными зубами пасть готова сомкнуться на вашей ноге, удар! Хрясть!!!
      Лори-Дарби покачнулась.
      - Но крокодил уже не опасен, - лениво закончил Жерар. - Рогатина индейца сломала хребет чудовищу, и тот едва-едва приподнимает свой убийственный хвост. Вот такое зрелище я вам обещаю.
      - Нет, спасибо, я уже насмотрелась. Это была отличная телепостановка! Впечатляет ужасно, спасибо, Жерар. Спать я приду к вам.
      Рука капитана дрогнула на штурвале, и он сглотнул.
      - Скажите, Жерар, - подала голос Джулия, стягивая с себя майку и оставаясь в одном купальнике шафранового цвета, - а нельзя побыстрее добраться до... Как вы назвали то место?
      Лицо капитана вытянулось. Он-то хотел подольше растянуть путешествие, надеясь на дополнительную плату.
      - Итаитуба, - еле выговорил он.
      - Вот-вот, Итаитуба. Нельзя ли добраться до неё быстрее?
      Нет, он так просто не упустит денежки, которые фактически были уже его. И он ринулся в атаку.
      - Все можно, мэм, но вы пропустите удивительные вещи, которые я хотел вам показать. Вы лишитесь удовольствия видеть поселения, настоящие поселения аборигенов, и не узнаете, как добывают бальзам. Это коронный номер моей программы.
      Джулия поспешила успокоить его.
      - И вы его исполните, даю слово. Просто мы хотели охватить все мимолетным взглядом, получить первоначальное представление. А когда будем возвращаться, намеренно оттянем время и насладимся вашей программой.
      - Обратно пойдем без мотора, - поставил условие капитан, прикидывая, сколько он сэкономит на бензине.
      Джулия обворожительно улыбнулась:
      - Договорились.
      Он потянул рукоятку "газа" на себя, и "Эсмеральда" бойко устремилась вперед.
      За время следования Жерар два раза останавливал лодку, давая путешественницам возможность искупаться. Он терпеливо наблюдал, как, отталкиваясь от борта, они ныряют в реку, после чего ручьями таскают воду на палубу.
      "Удивительно беззаботные люди, никаких проблем".
      Он исподволь сравнил с ними себя - беспокойного, непоседливого, подвластного внезапным импульсам чисто бразильского характера.
      Несколько столетий назад предки Жерара были вывезены сюда из Африки в качестве рабов. Они расчищали леса под сахарные плантации; их потомки горбатились на золотых и алмазных приисках в Минас-Жераисе; следующее поколение исходило потом над кофе и каучуком; дальше - апельсины, какао, хлопок... Все это жило в крови Жерара, и ему хотелось продать лодку, бросить ставшую уже неинтересной жену, которая только и делает, что день ото дня жиреет, и заболеть "золотой лихорадкой" где-нибудь в Штатах.
      "Счастливые люди", - ещё раз позавидовала американкам цыганская душа Жерара.
      - Скоро вечер, - крикнул он купающимся женщинам. - Вечер в этих краях очень короток. Нужно заблаговременно подготовиться к ночлегу.
      - Что вы предлагаете? - спросила Джулия, подплыв к лодке и ухватившись за леер.
      "О Боже, какая грудь! - вздыбились мысли Жерара. - Совсем не оплывшая, не как у моей старухи".
      У него появилось лишенное тормозов желание запустить руку под купальник чернокожей красотки.
      Джулия повторила вопрос:
      - Так что вы предлагаете?..
      Тишина.
      - Эй, капитан!
      Видимо, Жерар воспользовался ручным тормозом, и его немного осадило.
      - А?.. Что вы имеете в виду?
      - Кто кого спрашивает - вы меня или я вас?
      - Ну да, конечно, это я вас спрашиваю.
      - Вот и я вас спрашиваю, вы ведь предлагали переночевать?
      - С вами? - Жерар снова намертво приколотил свой взгляд к груди Джулии, отказываясь соображать вообще.
      - Почему только со мной? - удивилась темнокожая соблазнительница.
      - Что за шум? - спросила вынырнувшая рядом с лодкой голова Лори.
      Глаза обезумевшего Жерара зацепились за новый объект, ещё более заманчивый.
      - Ступор, - подытожила Джулия, неосмотрительно ловко выбрасывая свое тело из воды в лодку.
      Заночевать решили неподалеку от маленького рыбацкого поселка. Рыбаки сначала продали им рыбу, а потом предложили приготовить из неё блюдо по собственному рецепту.
      Под соблазнительный, выделяющий слюну запах готовившейся на костре рыбы была разбита палатка и устроен походный стол. На столе тут же появились две бутылки виски "Сигрэм" и знакомые пластмассовые стаканчики.
      Вечер прошел шумно и весело, с необыкновенно мелодичными песнями рыбаков и обязательной "Happy birthday". Именинником выбрали Жерара и накачали его виски. К тому же он пил вино из агавы, в которое рыбаки примешали порошок из сушеных гусениц.
      Вечер закончился за полночь, и хмельной капитан, лежа в крохотной каюте "Эсмеральды", старался не пропустить момент, когда к нему прикоснутся руки той американки. Нет, лучше другой. Или обеих, самоотверженно подумал он. И уснул.
      - Что-то серьезное? - Дороти Джордан подсела к Жерару, по локоть погрузившего руки в чрево двигателя. Совсем недавно, в отсутствие капитана, играющего с остальными в волейбол на песчаной косе, она напрочь вывела из строя мотор лодки. Так что шансов самому починить двигатель у Жерара не было.
      - Ничего не пойму! - сокрушался негр, вытирая масляной рукой лоб. - Я только на днях сменил водяную помпу. И...
      Дороти сделала озабоченное лицо.
      - И что?
      - Стуканул движок.
      - Это как - стуканул?
      - Заклинило, помпа полетела! Я, когда завел, сразу уловил - что-то не так. Мне бы, дураку, заглушить, а я подумал, что такой звук от мелководья.
      - Я надеюсь, вы быстро почините.
      - Быстро?! Да тут ремонта на триста долларов! Или вообще придется новый движок покупать. Ох, сеньоры, не в обиду будь вам сказано, зря я предложил вам свои услуги.
      Жерар вытер руки тряпкой, мертвыми глазами глядя на черноту поршней.
      Дороти, что-то соображая, спросила:
      - Триста долларов?
      - Да никак не меньше пятисот, - сообщил он новую цифру. - Никак не меньше, сеньора. Если не больше. Ох, святой Януарий, отведи от меня гневные глаза жены моей. Она - сущий дьявол, сеньора, сущий дьявол. Да ещё пять дьяволят. Они, правда, уже взрослые, но все - не в меня, в мамашу. Они точно встанут на её сторону и обрушат на мою голову столько проклятий, столько проклятий, сеньора, что уж лучше сразу в ад. Что будет! Ей уж, наверное, сказали на пристани, что я отправился вместе с женщинами. Вы представляете? Я с женщинами - да ещё запорол двигатель! Нет, об этом лучше не думать.
      Жерар закатил глаза, вышибая слезу и деньги.
      Похоже, ему это удавалось.
      - А если мы вам дадим пятьсот долларов, за какой срок вы почините мотор?
      - Боюсь, что даже за день не уложусь. Мне ведь придется на веслах идти до Итаитубы, потом найти ремонтную мастерскую, договориться там. А вдруг они за такие деньги не возьмутся? Ох, убьет меня старуха!
      Дороти продолжила торги.
      - Семьсот долларов.
      - Согласен, - вздохнув, сказал Жерар. - Восемьсот.
      - Договорились. Отправляйтесь немедленно, а мы останемся здесь и будем с нетерпением ждать вас. - Дороти несколько секунд смотрела на потрясающе красивый водопад, распыляющий водяную пыль за милю от них. - Тут очень красиво. Я в жизни ничего подобного не видела.
      Жерар сделал над собой нечеловеческое усилие, чтобы не схватить деньги, а принять их спокойно, нарисовав на своем лице озабоченность с примесью отчаяния.
      Его попросили поторопиться, чтобы завтра днем они смогли пуститься в плавание: им не терпится насладиться его программой.
      Жерар поцеловал заячью лапку и макнул ею под мышкой. Он починит на эти деньги мотор да ещё купит новый! Да ещё покутит вечерок в ресторане в компании со смазливой девчонкой. Как повезло, Господи, как повезло!
      2
      Убежище профессора было обнаружено в 5.20. "Амазонки" проделали долгий путь к водопаду через лагерь археологов, для чего углубились в джунгли, сделав пятнадцатимильный крюк. Там царила деловая, рабочая обстановка. Все археологи и рабочие находились на месте, Харлана не было. В 23.00, после трехчасового наблюдения, отряд разделился на две группы, обходя разрушенный город с южной и северной сторон. Все так же держась порознь, они продвинулись почти до реки, где Фей Грант, шедшая в авангарде, увидела вместе с восходящим солнцем одинокую палатку.
      Просторная поляна была тут же взята в кольцо. Беглая разведка показала, что вокруг никого нет. И не было. Бесси Нильсен обнаружила следы, уходящие строго на юго-восток. Они вывели двух разведчиц к развалинам небольшого поселка; там следы резко поворачивали на запад, вплотную подходя к Топажосу, а от него - снова выводили к палатке. Человек, проделавший этот путь - который жирной чертой в виде почти идеального прямоугольника лег на карту, - был один.
      Джулия была уверена, что хозяин палатки - профессор Харлан. Он и сам подтвердил это, выйдя наружу в 8.10.
      В течение двенадцати часов Ричард Харлан дважды прикладывался к мясным консервам, запивая их водой, взятой из ручья; произвел какие-то замеры, пройдя от кучи камней на краю поляны, неразумно близко придвинувшись к бушующему обрыву; остальное время он, по-видимому, работал, исписав около трех десятков страниц в блокноте.
      Профессор был абсолютно спокоен, сосредоточен, не проявлял никаких признаков нервозности и обеспокоенности. Джулия в мощный бинокль видела его лицо, которое носило отпечаток благородства, даже породистости; слегка удлиненное, оно заканчивалось тяжелым подбородком, крутые залысины делали его голову ещё больше. Она подумала, разглядывая крупные черты его лица, что, если хочешь иметь хоть какое-то представление о внешности такого человека как доктор Харлан, фотографий, конечно, какого бы они высокого качества ни были, недостаточно.
      Но как бы удивилась Джулия, узнав, что Харлан думает сейчас о ней именно о ней, с её именем и фамилией.
      А ещё он думал о Лори: "Интересно, как выглядит самая непредсказуемая из всего отряда? Такая непредсказуемая, что и сама об этом не догадывается".
      И мысли о всех: "Самое удивительное то, что, если даже я первым войду в пещеру, сокровища первыми увидят они".
      Паола Бенсон и Сара Кантарник спустились вниз по течению реки, дойдя до того места, где их оставил капитан "Эсмеральды", и вернулись обратно: предположение Артура Шислера о том, что Ричард Харлан в силу каких-то причин мог инсценировать похищение, подтверждалось стопроцентно.
      В 19.50 профессор окинул взглядом темную полоску неба на юге и вошел в палатку. Джулия Мичиган направилась следом за ним.
      Глава VII
      1
      - Здравствуйте, профессор, - поздоровалась Джулия с именитым ученым.
      Он резко поднял голову. Его внимательные глаза напомнили ей взгляд известного американского гипнотизера Адама Зикмана. Создавалось странное впечатление, что они принадлежат не лицу, а непосредственно мозгу, который у профессора был, наверное, размером с пару боксерских перчаток. Родилось довольно точное определение Ричарда Харлана: киборг.
      - Здравствуйте, - прозвучал его маслянистый бас, и профессор встал в полный рост в высокой, большой палатке. С интересом разглядывая гостью, он задал вопрос: - Значит, это вы?
      Джулия попробовала удивиться.
      - В каком смысле?
      - Простите, я немного волнуюсь. Я в том смысле, что это вы пришли мне на помощь. Вы моя соотечественница?
      - Да.
      Джулия выбросила свое определение профессору: киборги не волнуются, а он ещё и нервничает.
      - Очень рад, что правительство так заботится о своих гражданах.
      Удивляясь казенной сухости последней фразы профессора, гостья пробормотала:
      - Добавьте сюда деньги налогоплательщиков.
      - Что вы говорите?
      - Нет, ничего.
      "Ну что ж, док, поиграем, коль вы настроены на игру, - подумала она. Сейчас я буду задавать дурацкие вопросы и получать умные ответы".
      - Скажите, док, а где же ваши похитители?
      Харлан встал в театрально-героическую позу.
      - Они ничего от меня не добились и ушли ни с чем.
      Джулия слегка склонила голову и присела на раскладной парусиновый стульчик. Пусть профессор подурачится, а она послушает. Что он, интересно, скажет на это.
      - Как вы себя чувствуете, с вами хорошо обращались?
      - Превосходно! То есть я хочу сказать, нормально. Они относились ко мне терпимо.
      Врать Харлан не умел. Почти не умел, и Джулия не могла скрыть улыбки:
      - Знаете, а вот в это я верю. Вы впервые столкнулись с террористами? Как они вам?
      - У меня было время наблюдать за ними, - неожиданно сообщил он. - Как вы правильно заметили, я впервые встретил таких людей. Мне было интересно все - их происхождение, проблемы, смысл бытия, их целостные характеристики как биологических, сознательных существ.
      - Вот как? - она постаралась скрыть иронию. - Не поделитесь со мной своими соображениями? Меня эти проблемы тоже занимают.
      Харлан сделал мрачное лицо.
      - Боюсь вас огорчить... Как вас зовут?
      - Абигейл. Вы можете называть меня Эбби.
      Он принял это имя: "Пусть будет Эбби".
      - Боюсь вас огорчить, Эбби, но я могу быть неискренен с вами. Вы, наверное, ждете от меня жесткой, категоричной оценки, примите только отрицательные их стороны. Но я вижу по существу - с проникновением и синтетической способностью, я гляжу в центр перспективы. Вы понимаете меня?
      - Пока только пытаюсь, - ответила она, подумав, что сейчас нужно бы позвать Сару: вот кто бы понял его с полуслова.
      - Давайте, я попроще. Я смотрю на человека не глазами, а мозгами, - он постукал себя пальцами по голове. Джулия мысленно похвалила себя за удачное сравнение Харлана с Адамом Зикманом. Профессор продолжал: - Поэтому видимое становится для меня не просто видимым, а как бы структурным. Рассматривая таким образом человека, я не забываю его природу и глубокие связи, не впадаю, как многие, в антропоцентризм. Ведь человек не только материя, но и дух.
      - Вы хотели проще, профессор. - Джулия явно страдала от духоты палатки. Впрочем, за её пределами было не лучше: приближалась гроза, и влажный жар проникал в каждую клетку.
      - Хорошо. Это вам может не понравиться, но в этих людях, бандитах, я прочитал умение и желание, радость в действиях, коллективное единство и энергию. Духовную энергию. Об этике я сейчас не говорю, этика основывается на реальности психологических усилий, но природа её неуловима.