С одной стороны абсолютно бесполезная вещь. Но это же сложнейшая система мышц. И их много, что-то около сотни. И какой резкий отрыв от любого животного. Никакая собака или кот или ещё какой-либо представитель животного мира не изобразит на лице столько выражений, сколько сможет изобразить человек. Зачем эта мимика нужна? Ведь жизнь человека – это борьба за существование, и почти все кругом враги. А мимика выкладывает информацию. Это – огромный минус, так как информация очень мощное оружие. Даже если человек научился контролировать свою мимику, она, вероятно, наложила свою печать с неосознанного детства. Ведь о человеке можно очень много что сказать, только увидев его лицо. Скорее всего, если человек с детства много улыбается, череп растёт, а его мышцы тянут определённые точки на костях лицевой части черепа. Потом, увидев такого человека на улице, независимо от его психологического состояния, сразу можно сказать, что он добрый. Это минус, опять таки утечка информации. Кто-то обязательно воспользуется его добротой. Но вот и плюс. В процессе такого пользования опять таки используется мимика. К примеру, как Ярослава налетела на Тихомира при первой встрече! Мимика сыграла далеко не последнюю роль. У него аж коленки тогда задрожали. А окружающий мир с его опасностями? Мимика там бесполезна. Выходит, она создана только для использования её внутри общества.

– Ты оказался прав, что-то случилось, – прервала его размышления Ярослава.

Тихомир поднял голову и активировал линзы. Мгла. Лес был покрыт чёрными кристаллами.

– А почему Мгла раньше не захватила все окрестные места? Тут же нет, этих… гуслей… или гусел?

– Ты узнаешь это позже. Натворил ты дел с этим грибом. Всё меняется. Но Мгла не могла среагировать на убийство гриба!? Они никак не связаны друг с другом! – вслух начала размышлять Ярослава, – что-то случилось ещё.

Ярослава задумалась, рассматривая чёрное пятно над головой.

– Что произошло, тогда… после Белой Нави. Когда ты поплыл, а воздух загустел. Это какое-то заклятие? Нет, ты не издал ни звука, а заклятия без звука невозможны. У тебя есть какие-нибудь догадки?

– Без понятия. У меня были галлюцинации. Всяка хрень в голову лезла, – Тихомир уже давно забыл разговор с Создателем. То, что он упомянул Синистру, которая и духом не слышала ничего о нём, ставили всю медитацию в разряд видений подсознания.

– Ты с кем-то разговаривал? – было заметно, что Ярославу этот вопрос очень заинтересовал.

– Ну, был голос. Ничего толкового он мне не сказал, – равнодушно ответил Тихомир.

– Он не сказал, как его зовут?

– Представился Создателем. Сказал, что хотел сделать что-то похожее на меня. Бред какой-то, в общем.

Ярославу, однако, как кипятком ошпарило. Минут десять она молча стояла, что-то напряжённо обдумывая. Тихомир за это время пытался понять принцип действия устройства для поднятия в деревню. Похоже, это была обыкновенная система рычагов противовесов и канатов приводимая в движение мускульной силой. Это оказалось правдой, так как Ярослава взяла с собой только его и двух воинов и направилась к чему-то похожему на корзину, которую вешают под воздушный шар. Остальные мужчины взялись за канат, натянутый параллельно земле. Как только посадка была завершена, мужчины потянули канат и корзина начала подниматься. Но только расстояние, отделяющее их от земли, превысило несколько метров, как корзина полетела вниз. Тихомиру больших неудобств такое падение не доставило, подстраховала Синистра. А вот Ярославе с её двумя людьми повезло меньше. Сама она потеряла сознание, один мужчина, видимо поломал ногу, так как при попытке встать скривился от боли. Второй, впрочем, тоже не мог подняться, но, судя по выражению лица, просто не мог понять, что случилось, но никаких болезненных ощущений не испытывал. Тихомир сам не мог толком осмыслить ситуацию, как обнаружил, что на людей падает канат, он посмотрел вверх, и увидел вылетающий из леса огромный маховик, видимо бывший когда-то частью устройства для подъёма. Он кинулся вниз и схватил Ярославу за подол платья, а мужчину, повредившего ногу, за рукав. Он успел их оттащить на безопасное расстояние, но за последним воином не мог успеть уже просто физически – его погребли под собой кольца каната, падающего сверху. Маховик ударился об эти кольца и взорвался чёрной пылью. Мгла. Тихомир начал разгребать канат, но когда добрался до воина, тот был уже мёртв. За это время Ярослава пришла в себя.

– Мгла! – повторила она мысль Тихомира, – маховик затронула Мгла. Он стал хрупким, и не выдержал подъёма.

– Или кто-то помог, – предположил он.

– Кто? – взбесилась Ярослава, – во Мгле нет разумных существ.

Ярослава замолчала и задумалась.

– Хотя, – наконец продолжила она, – если она сама кровь разумного существа…

– Что она несёт, – зашептала Синистра, – никаких сведений по этому поводу я не знаю.

– Что значит разумное существо?

– То и значит! – огрызнулась Ярослава, – если ты думаешь, что я ничего не знаю, то очень сильно ошибаешься. Всё я знаю. И то, что ты с другой Земли, за Солнцем, и про твои разговоры с Создателем. И, учти, только я знаю, как воспользоваться шестерёнкой. И Мгла пришла в деревню из-за тебя. Хочешь, я тебе скажу ещё кое-что? Там, на той Земле, ты тоже с кем-то разговаривал. Похожим на Создателя. Идиот! Ты наладил связь, и бой возобновился! Если мы не успеем… Во время прошлого боя образовалась Солнечная система. Благодаря твоим стараниям от этого уголочка космоса может вообще ничего не остаться. И не только от этого. Пробел потянет за собой изменения во всей обозримой вселенной.

Тихомир аж присел от количества полученной информации. Откуда она могла знать о его галлюцинациях, о играх ЕГО подсознания? Или она имеет доступ к информации его подсознания или… Но откуда тогда бред про кровь разумного существа и про вселенную?

– Мне кажется, что ты мне чего-то не договариваешь, – не смотря на то, что с Ярославой, судя по её яростному состоянию, говорить сейчас было практически бесполезно, Тихомир попробовал её расспросить.

– Не больше, чем ты мне! – взбеленилась она, – в любом случае, произойдёт сражение, и от и этой Земли, и от твоей может ничего не остаться. И только я могу это остановись. Так что подумай над этим, вместо того чтобы ломать голову как избавиться от меня. Сейчас отдохну, и полетим наверх. Мне необходимо взять вакцину.

Тихомир использовал оставшееся время для того, чтобы набрать камней для зверя. Пока тот выкатывал подходящие для него камешки, Тихомир включил телефон. Сразу пришло несколько сообщений, но он их не успел прочитать, поскольку сразу поступил вызов от Пришивало.

– Да, – недовольно проговорил Тихомир.

– Тихомир, добрый день, – как всегда вежливо поздоровался Пришивало.

– Болеслав Андреевич, – устало ответил Тихомир, – сколько раз вам можно повторять. Здесь нет ни дня, ни ночи.

– Извиняюсь, никак не могу понять, где Вы находитесь. Как патроны? Пригодились?

– Сотни железнодорожников полегли на бранном поле благодаря им. Огромная Вам благодарность за них. Изучили мантию?

– Мантию? А! Этот сарафан. Крайне интересная оказалась вещь. Но бесполезная. Учёные, конечно, уловили какой-то неизвестный вид излучения. Но не смогли понять даже природы его происхождения. Пока с ним возились, то это излучение бесследно исчезло, и сарафан потерял свои лечебные свойства. Это как конфетку прямо из зубов вырвать. Только появился объект для исследования, как сразу же исчезает. Куда более интересен код программы, который вы передали в парке.

– Не передавал я ничего, – честно ответил Тихомир, – может, оно как-то само от меня изошло.

– Не думаю. Мы запустили отладку. В программе нет ошибок. Нет замкнутых циклов, она не виснет. То есть информация перерабатывается. Но мощности наших компьютеров не хватает. За двенадцать часов самый мощный компьютер, который есть у нас в республике, успел обработать только пол процента кода. С такими успехами…

– Ну так выйдите на международный уровень. Я слышал в мире полно супермега компьютеров, – предложил Тихомир.

– И сдать им всю ценную информацию? Начальство такого не допустит. А то, что информация ценна – несомненно. Только чтоб написать такую программу… Даже если собрать всех программистов с планеты… Я не знаю, сколько им пришлось бы её писать.

В голове довольно хмыкнула Синистра.

– Болеслав Андреевич, – усмехнулся Тихомир, – мой Вам совет. Продавайте эту программу. Вы представляете, сколько денег отвалит за неё ну, хотя бы Соединённые Штаты? Поверьте мне, никакой ценной информации там нет.

– Вы соображаете, что Вы говорите, Отношения Беларуси со Штатами практически враждебные. Чтоб продать информацию врагу!?

– Продавайте, – повторил Тихомир, – поверьте, они очень обрадуются вначале… и очень обломаются потом. Просто, как бы Вам это сказать… Около меня иногда появляется какое-то странное существо. Оно очень любит считать.

– Я не существо. Я программа! – гордо заявила Синистра.

– Так вот оно, – продолжил Тихомир, – очень любит шутки, и программа эта – шутка.

– Ничего себе шутка? Мы уже приняли решение ждать процесс обработки информации столько, сколько надо. Это же на год блокирует лучшую компьютерную технику в республике.

– Вот-вот. Так что продавайте. Пусть блокирует технику в штатах. Только сразу предупреждаю. После окончания обработки могут быть политические неувязочки. Хотя американцы скорее будут молчать, чем так позориться.

Раздался звук умирающего зомби. Звонила Алина.

– Вынужден закончить нашу беседу, Болеслав Андреевич, у меня второй звоночек, – Тихомир принял вызов.

– Привет, – послышался голос Алины, – с кем это ты болтаешь постоянно?

– С кем, с кем. Со следователем. Тебя я надеюсь, он не доставал?

– Нет, больше меня не трогали. Что у тебя слышно? Всё нормально?

Тихомир знал, что беседа прослушивается, и старался говорить так, чтобы его, кроме Алины, никто не понял.

– Ты знаешь, мне очень повезло. У железнодорожников явно какая-то ненормальная аллергия на свинец. Они от пуль буквально взрываются. А с пистолетом-автоматом разобрался. Да и Синистра целиться помогает. Тем не менее произошло что-то странное. Мгла сдвинулась с места. Она захватила деревню, в которую мы шли. Ярослава чуть не убилась, несёт какой-то бред про Солнечную систему, мол ей угрожает уничтожение. В общем, я окончательно запутался. Говорит, что всё из-за меня. Короче пока живой. Что у тебя?

– Алик что-то готовит. Я пытаюсь узнать, что, но ничего не выходит. Ты понимаешь, я не могу многого говорить. Плюс в квартире установлена прослушка. Им. Так что о наших разговорах и не только он в курсе.

– Когда всё закончиться, я что-нибудь сделаю. Обещаю.

– А если не получиться, развали к чертям эту Солнечную систему с этим дебильным социумом, – она пыталась шутить, поддержать Тихомира, но по интонации в голосе было понятно, что удаётся ей это с трудом.

– Пошли, – раздался голос Ярославы, – потом поболтаешь со своими соплеменниками, когда там окажешься.

Тихомир попрощался с Алиной и выключил телефон. Ярослава оставила людей внизу, решив, что их двоих вполне хватит для того, чтобы принести из деревни вакцину. Ёе пришлось нести на руках, пока они не долетели до уровня невесомости. Уже перед самым лесом Тихомир в нерешительности остановился. Он ещё помнил тот лес в после первой переброски. Но этот, по логике, свеженький и реагировать на движения должен быстрее. Он оставил Ярославу неподвижно висеть в воздухе, а сам начал аккуратно подлетать к ближайшему чёрному стволу. Интуиция ему не изменила. Ствол зашевелился и довольно быстро потянулся в его сторону. Меч легко разрезал в, почти метровую толщину, ствол, и отрубленная часть рассыпалась в мелкую пыль, зависшую в воздухе чёрным облаком. Аккуратно Тихомир начал уничтожать ветки и стволы, мешающие попасть в деревню. Скоро, однако, делать это стало слишком опасно. Всё вокруг было в чёрной пыли, которая существенно снижала видимость. Эх, сейчас бы хоть небольшой пылесос на меня напал, подумал Тихомир, всю бы, так сказать, облачность убрал. Как же. Они нападают тогда, когда меньше всего этого ожидаешь. Внезапно, краски сменились. Появились оттенки синего, а видимость существенно увеличилась. Ну конечно. Как он мог забыть про ночное зрение. А Синистра не забыла. Тихомир её даже не поблагодарил, поскольку ничего не успевал соображать среди атак чёрных стволов. Хорошо, что его реакции управлялись программой, сам бы оно ни за что в жизни не отмахался от этих стволов и веток. Он вернулся обратно. Ярослава неподвижно висела в воздухе и ждала его. Вместе они пролетели через пылевое облако к входу в деревню. Когда они вынырнули из пыли, глазам предстала жуткая картина. Мгла застала деревню во время схватки жителей с железнодорожниками, превратив всё это в чёрную застывшую скульптуру. Как видно, люди бы всё равно не отбили бы деревню. В этой застывшей картине железнодорожников было значительно больше, а пол был усеян лежащими, очевидно мёртвыми ещё до прихода Мглы, людьми. Тихомир с Ярославой старались держаться дальше от этих статуй. Тем не менее, и железнодорожники и люди реагировали на них. С какой-то неизвестной избирательностью, и совсем не важно было, были они раньше живыми или мёртвыми. Особенно жутко было, когда с земли поднялся «бывший» покойник с оторванной, вероятно, в бою с железнодорожниками, рукой. Меч Тихомира быстро реагировал на все атаки этих… существ. Удивительным было то, что кристаллические скульптуры помнили свои повадки. Люди отталкивались от земли, направляясь в сторону живых, а некоторые железнодорожники пытались метнуть шипы. По крайней мере, пытались перед этим дребезжать, но, видимо, понимая, что из такой атаки ничего не получиться, кидались «в рукопашную». Вакцина, по объяснениям Ярославы, находилась в пещере, той самой, где на полу находятся разноцветные линзы. В пещере никого не было, а линзы перестали быть разноцветными. Они почернели. Ярослава в нерешительности остановилась.

– Что случилось? – спросил Тихомир.

– Как я могла забыть, – обращаясь больше к себе, чем к нему, произнесла она, – Мгла затронула и инкубатор с бактериями. Они мертвы, и никакой вакцины теперь не будет. Через неделю, или около того, я снова превращусь в смертную.

– А сколько идти до твоего существа?

– Я не помню. Слишком давно это было. Слишком. Тогда всё было настолько быстро, на то время непонятно… Не помню.

На входе в пещеру появился кристаллический железнодорожник. Тихомир решил попробовать испытать на нём пистолет-автомат. В пещере оглушительно громыхнуло, железнодорожника отбросило в сторону, но, похоже, пули никакого вреда ему не причинили. Тогда Тихомир подлетел ближе и разделался с ним при помощи меча. К пещере со всех сторон медленно летели кристаллические статуи. Они как-то чувствовали, что ней есть живые существа.

– Мы здесь ещё что-нибудь забыли? – спросил Тихомир Ярославу, – по-моему, оставаться дальше здесь просто не безопасно. Кажется, они нас чувствуют.

– Что такое, статуи идут сюда? – она оторвала взгляд от линзы.

– Плывут, – раздражённо ответил Тихомир, – если будешь дальше так сидеть возле своего инкубатора, то вскоре я от них буду просто не в силах отмахаться.

Ярослава с силой оттолкнулась от линзы и полетела в его сторону. Увидев, что твориться на входе в пещеру, она сразу же подняла руку с перчаткой и выстрелила. Статуи застыли, превратившись из кристаллических в каменные. Тихомир с Ярославой кинулись в сторону выхода из деревни. Пришлось плыть прямо через скопление застывших существ, отталкивая их руками в сторону. Когда это облако осталось за плечами, послышался какой-то звук, больше похожий на частый стук небольших камешков. Тихомир обернулся, и увидел, что одна из каменных фигур, бывшая когда-то человеком, взорвалась, разбрасывая осколки во все стороны. Секундой спустя стало ясно, что взорвалась не сама фигура, а каменная оболочка, её окружавшая, так как в поле зрения появился кристаллический человек. Очевидно, оружие Ярославы не смогло превратить его в камень полностью, оно лишь окутало его каменной коркой снаружи, которая, не выдержав давления изнутри, через некоторое время взорвалась. Хуже всего, что разлетающиеся осколки зацепили других застывших существ, многие из которых от полученных ударов начали взрываться тоже. Получилось что-то типа цепной реакции, сзади оглушительно громыхали взрывы. Когда один из каменных осколков довольно болезненно ударил Тихомира в спину, Синистра сделала защиту, которой охватывала одновременно и Ярославу. Освободившиеся кристаллоиды (Тихомир в мыслях дал им общее название) сразу же бросились в погоню.

Двигались они не так уж и быстро, но Тихомир значительно замедлил полёт. После того, как они здесь пролетели, следуя в пещеру с вакциной, многие никак не реагировавшие доселе на них кристаллоиды, проснулись и начали атаковать. Ярослава, что удивительно, тоже хотела помочь Тихомиру от них отбиваться, но он её предупредил, что телесный контакт с кристаллоидами, возможно, весьма не безопасен. Сам он отбивался мечём, который крошил существ в мелкую пыль. Пистолет-автомат, он держал в другой руке, но пули лишь отбрасывали кристаллоидов на безопасное расстояние. Вскоре вдалеке показался выход из деревни, но прорубленного Тихомиром сквозь лес тоннеля больше не существовало! Лес, вероятно, пришёл в движение и закрыл выход. Отбиваться от кристаллоидов здесь они долго не смогут.

– Что будем делать? – тяжело дыша спросила Ярослава.

– Не знаю. Долетим, там определимся, – Тихомиру нечего было сказать.

Сзади погоня, впереди смерть. Никаких выходов. От напряжения Тихомир закатил глаза так, что перед ними начали плавать радужные пятна. Сначала они мельтешили с бешеной скоростью, пытаясь сложиться в какую-то фигуру. Потом их движение резко замедлилось, и они сформировали уже знакомый Тихомиру, чёрный колючий цветок. Цветок висел прямо перед взглядом на фоне очень медленно передвигающихся рук Тихомира, пытающихся мечём и пистолетом-автоматом отбиться от кристаллоидов. Создавалось впечатление, что время замедлилось, и Тихомир вздрогнул, услышав яркий громкий голос.

– Это должно было рано или поздно случиться, – говорил цветок, извивающийся в самом центре взгляда.

– Создатель? – спросил Тихомир.

– Ты говорил с ним? – не обращая внимания на вопрос Тихомира, спросил цветок.

– С кем?

На момент цветок исчез и в глазах появился белый котёнок с ошейником, на котором висел колокольчик.

– С Деструктором? – догадался Тихомир.

– Почему ты его назвал Деструктором?

– Не знаю. Наверное, потому что ты – Создатель.

– Ты поможешь мне?

– Деструктор тоже просил меня о помощи. А если я никому не буду помогать, – слова сами появлялись, выражая, вероятно, что-то подсознательное, никогда Тихомиром не контролируемое.

– Нейтральность означает смерть. А смерти не существует, а значит, не существует и нейтральности.

– Кто из вас прав, на стороне того я и стану?

– Если ты идешь туда, значит, справа от тебя буду я, если обратно – справа будет Деструктор. Куда ты идёшь?

– Не знаю. Я не знаю куда идти. Чью сторону принять.

– Значит, ты должен принять наиболее сильную сторону. Это наиболее логично.

– Хорошо. Кто из вас сильнее?

– Каждый из нас силён по-разному. Что тебя интересует.

– Интересует? – Тихомир задумался, хотя, если б что и надумал, выразить не смог. Подсознание само за него говорило.

– Логичным будет предположить, – произнёс в это время Создатель, – что если ты не знаешь, какую сторону принимать, кто прав, кто не прав, то ты должен принять сторону сильную в отношении твоих интересов. Что тебя интересует?

– Мне нужно дойти до Москвы. Я хочу вернуться на свою Землю. Наверное. Или взять к себе её частичку – Алину. Я не хочу, чтоб погибли люди.

– Тогда я сильнее. Но схватка с Деструктором усложниться. Я не собирался сохранять этот кусочек мироздания. Но у тебя шестерёнка, которую ты можешь принести ко мне. Я могу предложить договор. Ты приносишь шестерёнку, а я не буду разрушать Солнечную систему. Ты согласен?

– А если Деструктор предложит мне то же самое?

– Он может предложить. Но ему придётся разрушить хотя бы одну планету в системе, чтобы нарушить последовательность их излучений, которые, накладываясь друг на друга, удерживают меня здесь. А это приведёт к катастрофическим последствиям во всей системе. Кроме этого, он также, как и я здесь, глубоко в недрах планеты и без её разрушения он выбраться оттуда не сможет. А некоторые твои интересы связаны с целостностью этой планеты. Я смогу, постараюсь сохранить на ней жизнь. Всё, мне надо идти. Опасайся его там, на своей Земле.

Цветок исчез, а время резко ускорилось. Создавалось впечатление, что никакого разговора Тихомир и не слышал, мысли по-прежнему были сосредоточены на атаке и на поисках выхода из сложившейся ситуации.

– Тихомир, – Ярослава летела где-то рядом, – что будем делать? Мы почти долетели.

– Не знаю, – прохрипел он в ответ, безнадёжно оглядываясь по сторонам.

Они подлетели так близко, что лес потянул к ним свои чёрные ветки. Тихомир отбил атаки кристаллоидов, которые нападали поодиночке, но вскоре вдали показалась их основная масса. Видимо по дороге в их рядах существенно прибыло, поскольку их было несколько сотен. В основном железнодорожники.

– Мы не справимся, – холодно произнесла в голове Синистра.

– Не справимся, так не справимся, – ответил Тихомир как можно спокойнее и выставил вперёд меч.

Ярослава снова попробовала использовать свою перчатку. Часть существ застыли, но большинство из них обогнули их и, как ни в чём не бывало, поплыли дальше.

– Не трать энергию зря, – кинул ей Тихомир, видя, что такие манёвры бесполезны, – она нам больше пригодятся в ближнем бою.

Внезапно воздух загустел, искривляя видимое пространство. Всё вокруг приостановилось, появился фиолетовый свет, который начал стремительно темнеть. Приход темноты сопровождал низкий звук, изменявший свой тембр вместе с потемнением. Как только звук и темнота достигли своей наивысшей точки, раздался оглушительный взрыв и в глаза ударил яркий свет. Синистра помогла глазам адаптироваться, и Тихомир обнаружил, что выход из деревни, который представлял теперь собой двадцатиметровую дыру, свободен. Во все стороны от него летят осколки чёрного леса. Их с Ярославой, видимо, под воздействием ударной волны, стремительно несло в обратную от выхода из деревни, сторону. Неужели это создатель помог!?

Крылья остановили Тихомира как только он успел схватить за руку летящую рядом Ярославу, и они понеслись в обратном направлении. Кристаллоиды оклемались от взрыва и бросились вдогонку. Тихомир стремительно пролетел через образовавшуюся дыру. Деревья уже начали шевелиться, затягивая образовавшийся проход. Внизу Тихомир заметил группу воинов и спустился к ним. Кристаллоиды, однако, не прекратили преследование, пролетев через дыру и попав под воздействие гравитации, они дождём начали падать вниз. Как видно, вне территории Мглы они теряли свои свойства. Многие из них рассыпались в пыль ещё не долетая земли, но большинство долетали и разрушались только от столкновения с почвой. Воины начали разбегаться по сторонам. Один из них неосмотрительно отступая от падающих сверху кристаллоидов налетел на белый камень и в воздухе сразу запахло горелым. Воин со сломанной ногой тоже пытался увернуться. Это у него почти получилось, но его задел один из осколков разбитого об землю кристаллоида. Он, вероятно, не успел до конца потерять свои свойства, потому что воин, которому небольшой осколок чёрного кристалла упал на руку, затрясся, чёрный цвет начал стремительно расползаться по его коже и одежде. Как только человек стал чёрным полностью, то сразу же рассыпался в чёрную пыль.

Тихомир избежал этой суматохи так как, держа на руках Ярославу, сразу отлетел в сторону и наблюдал за всем издалека. Он не мог ничем помочь разбегающимся людям, поскольку из-за падающих вниз кристаллоидов и клубов чёрной пыли, не очень то и быстро оседающей на землю, практически ничего не было видно, даже при помощи зрения Синистры. Вскоре этот дикий «дождь» начал редеть. Тихомир к этому времени опустил Ярославу в безопасное место и полетел за воинами. Их осталось трое. Они стояли в ста метрах от огромного пятна из чёрной пыли. Тихомир направился к ним, но они, посовещавшись друг с другом, развернулись и побежали в сторону от пятна. Или от него? Пролетая над пятном, Тихомир заметил, что оно начинает менять свою структуру. Толщиной оно было около метра. Что интересно, там, где пыль попала на белые камни, она не сгорала. Изменения заключались в том, что на поверхности пятна начал появляться чёрный блеск, а само оно начало как бы растекаться по рельефу. И скорость такого растекания становилась всё больше и больше. По виду пыль уже напоминала чёрную маслянистую жидкость с блеском. Один за другим на поверхности вспыхивали ярким светом белые камни, появлявшиеся на ней, вероятно, вследствие того, что пятно растекалось и становилось тоньше. Понятно, почему воины кинулись в бег, чёрная жидкость уже почти их догоняла. Что-то эта жидкость Тихомиру напоминала. Но что? Маслянистость, блики света. Неужели нефть!? Как только он так подумал, как вокруг одного из белых камней появилось кольцо огня, стремительно расползавшееся по окружности и выбрасывающая вверх чёрные клубы дыма. Несколько секунд, и огонь охватил всю поверхность пятна. Стало жарко, Тихомир попал под клубы дыма и включил пояс. Когда он вылетел к воинам, тех осталось только двое, вероятно один сгорел. Оставшиеся сидели на безопасном расстоянии от полыхающей жидкости на земле. Было видно, что этот бег им дался непросто. Тихомир внезапно подумал, что он опять что-то забыл. Ярослава! Он поднялся выше, чтобы не чувствовать жара огня, и прямо через дым полетел в сторону, где её оставил. Совершенно случайно, он высадил её на небольшую возвышенность. Горящая жидкость обтекла возвышенность и потекла дальше, выбирая в рельефе наиболее низкие места, а Ярослава лежала на земле без сознания. Он взял её на руки, и теперь уже не через облака дыма, а облетая их, полетел к воинам. Около них он опустил её на землю.

– Синистра, – позвал он, – давай какое-нибудь исцеляющее заклятье.

– На плазмоидах!? Какой смысл атлантам было создавать исцеляющие октавы для плазмоидов? Да и стоит ли её оживлять?

– Кто-нибудь знает заклятье исцеления, – спросил Тихомир у воинов.

– Какие заклятья, – безразлично ответил один из них, – посвящённым не подчиняется искусство заклятий.

Тихомир ещё раз осмотрел Ярославу. Та, вроде дышала. Может оклемается.

– Тихомир, – зашипела Синистра, – я не понимаю, что ты так носишься вокруг неё. Она же враг нам. Не лучше ли как-то воспользоваться ситуацией?

– Не знаю, – Тихомир сам не понял, почему он носиться вокруг своего врага с целью помочь ему, – я вырос в, некотором смысле, гуманном обществе. Срабатывает инстинкт помочь живому существу.

– Давай заберём у неё шестерёнку, а её зарубим, – предложила программа.

– Но она говорила, что только она знает, как выбраться на поверхность, – возразил Тихомир.

– Ай-я-яй! – возмутилась Синистра, – а ты помнишь, какой бред она несла про Солнечную систему. Она врёт. Чтобы ты её не трогал.

– А какие доказательства, что не врёт? Нету? Так же как и то, что врёт! Мы не можем рисковать, не имея никаких доказательств ни того, ни другого. Тем более на карту слишком много поставлено.

– Убедил, – вздохнула она, – оставим всё на волю случая. Если оклемается, то пусть остается, если нет, то заберём шестерёнку и пойдём. Что с тобой случилось во время того, как мы пробивались к выходу из деревни. По состоянию твоего организма я догадалась, что это что-то похожее, на то, что было с тобой после Белой Нави. Совсем, кстати, не к месту, я с трудом управляла твоими руками, хорошо, что это состояние долго не длилось.

– Да не поверишь, – усмехнулся Тихомир, – опять бред в голову про Создателя полез. И про Солнечную систему. Видно, слова Ярославы как-то подействовали.

– На этот раз он про меня ничего не говорил? – ехидно поинтересовалась программа.

– Нет, на этот раз ничего.

– Ты меня уже начинаешь беспокоить со своей психикой. Я понимаю во время отдыха, когда нет поблизости никакой опасности. Да медитируй себе сколько влезет. Но не во время боя с кристаллическими статуями. Мы вырвались только чудом. Если бы ни этот взрыв, сами бы уже обвешаны такими чёрными кристаллами.

– Кстати, это ты такой взрыв устроила?

– Нет. Может быть Ярослава. Надо будет расспросить её, если она вообще в себя придёт.

Ярославой занялись двое её людей. Они лучше знали, как привести её в чувство. Скорее всего, она просто наглоталась дыма, правда, как мог действовать на плазмоидный организм дым, Тихомир не знал. Один из воинов (Тихомир до сих пор не знал их имён) сообщил, что Ярослава жить будет. Пока она приходила в себя, обнаружилось, что пистолет-автомат потерян. В принципе, если они пойдут через Мглу, он им и не пригодиться. Да и от коробок с патронами можно избавиться – в сумке они занимали довольно много места. Тихомир решил набрать камней для Люмбрика и обнаружил, что зверь их перестал есть. Скорее всего, он переработал их в достаточном количестве. Это хорошо – хоть зверь набит энергией под завязку, потому что Синистра израсходовала её довольно большое количество. За полчаса отдыха Тихомир заметил, что пятно кристаллического чёрного леса увеличивается. Мгла не стоит на месте. Но пока она над головой и на землю не спускается.

– Как вы догадались, что нужно убегать от маслянистой жидкости, – он подошёл к воинам, хлопотавшим над Ярославой.

– Когда вы улетели вверх, – один из них встал, – пыль, оставшаяся от маховика тоже превратилась в такую жидкость. Мы решили, что она может быть опасной, решили её сжечь на камнях. Никто не ожидал, что она так хорошо воспламеняется. Её очень небольшое количество очень сильно горело. Мы поняли, что от такого большого количества, которое образовалось в последний раз, пожар будет намного больше.