Черный ангел (№1) - Тепловой барьер

– Кстати, – заметил Тихомир, – почему за время нахождения в деревни я не встретил ни одной женщины?

– А зачем они здесь нужны? – холодно ответила Ярослава, – мужчины более крепкие и сильные. К тому же их проще контролировать. Психика у них попроще, а от женщин всегда не знаешь чего ожидать. Это я по себе слишком давно поняла. В нормальном контролируемом обществе достаточно одной единственной женщины.

Эк она, подумал Тихомир, может эта и есть её цель. Построить такую вот цивилизацию. Мрачные перспективы, ничего не скажешь.

– Но ведь они всё равно сюда попадали.

– Они не проходили отбор.

– А это не слишком жестоко?

– Поживи на свете столько, сколько прожила я, и о некоторых вещах начнёшь говорить совершенно по-другому. Я привыкла руководствоваться логикой, а не сердцем. Думаю, что ты знаком с ещё кое кем, кто привык так мыслить.

– Учитывая психи, которые я неоднократно за тобой замечал, не очень заметно, чтобы ты руководствовалась логикой.

– А мои психи не твоё дело, – она сразу начала выходить из себя, – займись своей психикой и, я уверена, найдёшь в себе очень много чего интересного.

– Что тебе нужно на поверхности, – Тихомир попытался перевести разговор в другое русло.

– Надоело быть под землёй, – Ярослава уже разозлилась, и успокаиваться, вероятно, не собиралась, – мы сотрудничаем, и отвечать я буду только на те вопросы, которые могут как-то повлиять на наше путешествие. Приготовься, скоро мы отправляемся в путь.

Тихомир с Ярославой плыли в центре группы. Тихомир попытался с кем-нибудь переговорить, но Ярослава злобно шикнула, и разговор не получился. Сама она всю дорогу молчала. Вероятно, не хотела, что бы её люди видели, каким тоном она иногда умеет разговаривать. Один привал пришёлся на выход каменной породы, где удалось набрать камней для зверя. Прошли сутки, и невесомость исчезла. Появилась гравитация. Тихомир отметил, что этому сопутствовала смена основных составляющих леса – стволов и веток. Они стали коричневыми, без единого листочка. Люди перелазили по стволам, и, как было видно, давалось им это с большим трудом. Неизвестно, как были устроены их плазмоидные тела, но мышцы без воздействия гравитации вероятно немного атрофировались. По крайней мере, те, которые были необходимы при передвижении без невесомости. Участок такого «гравитационного» леса тянулся около двух километров. Было видно, что воины изрядно измотались, некоторые из них срывались вниз, и, если бы не густое плетение ветвей, то могли б улететь гораздо дальше, на белые камни. Тихомир решил не тратить энергию Синистры и передвигался сам. Хорошо, что в детстве он любил лазить по деревьям. Да и по сравнению с этими синекожими людьми всю жизнь провёл под воздействием гравитации и передвижение по ветвям давалось ему лучше всех..

Лес, как объяснила Ярослава, должен был уже вот-вот закончится. Внезапно на группу напали неизвестные Тихомиру существа. Не то, что бы напали. Воины называли их муравьями, хотя Тихомиру они больше напоминали каких-то жуков размером со спичечный коробок. Неизвестно, что побудило этих существ к нападению, и какие они имели цели. Может, просто охраняли свою территорию. Десятками они ползали по стволам и веткам, и кусали людей за руки и ноги. Сейчас, когда эти части тела играли самую важную роль в передвижении по лесу, они были особенно уязвимы. Тихомир, что бы избежать встречи с этими существами, распахнул крылья. Это позволило не касаться ветвей и подстраховывать воинов, которые периодически срывались вниз. Муравьи не уступали, и с каждой минутой их становилось всё больше и больше. Если кто-нибудь из воинов срывался и падал на ветку пониже, там его ждала другая группа муравьев, которая своими действиями норовила скинуть человека на ещё более низкую ветку.

– Чего они хотят? – спросил Тихомир, когда ему пришлось поднимать на более высокую ветку сорвавшуюся Ярославу.

– Там гнездо муравьев. Они нас туда просто не пускают. Сами они не хищники, но пытаются отогнать любого, кто приближается к их гнезду.

– А обойти их никак нельзя?

– Нет, я была здесь раньше. Мы сейчас находимся на километровой полосе леса между скалами. Они не зря здесь поселились. Умертвили лес в начале этого «ущелья» и в конце. Там, где лес мёртвый, гравитация исчезает.

Типа рва с водой вокруг древних замков, подумал Тихомир. Почувствовались первые признаки невесомости и на ветках начали появляться зелёные листочки. Муравьёв стало ещё больше. Теперь они отталкивались от веток и атаковали людей в воздухе. Отбиваться от них, тем не менее, стало легче. Ярослава свернула куда-то в сторону, и через некоторое время они наткнулись на каменную стену. Ярослава объяснила, что необходимо обойти гнездо муравьёв как можно на более далёком расстоянии. Вскоре их стало намного меньше, а потом существа исчезли вовсе. Стало ясно, что они уже пролетели на самом близком расстоянии от гнезда, и теперь, когда группа от него удаляется, муравьи их трогать не будут. Так оно и оказалось. Ярослава даже позволила сделать группе привал, что бы люди могли перевязать укусы муравьёв. Тихомира, благодаря его кольчуге и штанам ни один муравей не укусил, но начали давать знать о себе ушибленные (поломанные?) рёбра. Стало тяжело дышать. Если б не восстанавливающие свойства рубахи, дышать, вероятно, было бы намного тяжелее. Тихомир завис около каменной стенки и включил питание мобильного телефона. Два СМС-сообщения.

8880825, новый номер Алины:

Ты оставил меня и замкнулся сей круг.

Вот и осень пришла вместе с болью разлук

Ты оставил меня и уже навсегда

Облетела листва, отшумела весна.

Мне ходить по земле одиноко средь вьюг.

Мне не знать твоих губ, не ласкать твоих рук

Люди, люди – толпа, но чужие глаза,

Крики, смех и слова – все не те голоса.

Я не плачу давно, но прости это мне.

Я хожу и ищу силуэт твой в толпе.

Нет! Но дрогнет душа, если голос похож.

Дни бегут в никуда, ты не ищешь, не ждешь.

8880825:

Я знаю – ты моя награда

За годы боли и труда.

За то, что я своей души

Не отдавала никогда.

За то, что крылья превратила

Из пламени в холодный дым.

За всё, что у небес просила —

Ты будешь ангелом моим.

Что это её, подумал Тихомир, про крылья писать потянуло. И про ангела. Захотелось похвастаться перед Синистрой про интуицию, но программа видно сама всё увидела и немножко приобалдела. Неужели, всё было всерьёз. Неужели, что бы избавиться от эмоций к Алине, он сам выстроил образ коварной жестокой женщины. Ведь не просто так она шлёт эти сообщения. Ей это не дёшево обходиться, ведь Алик следит за каждым её движением и действием. Раздался звонок. Ага, вот и она.

– Привет, пришёл сигнал, что мои сообщения доставлены, ты включил телефон?

– Да, вот прочитал эти твои сообщения и думаю.

– Про что?

– Про нас. Я всё могу понять. Могу понять, что почти год мы встречались и планировали твой развод, могу понять, почему ты так редко могла со мной встречаться, могу понять, почему ты не подавала на развод, пока не было работы. Не могу понять только одного, почему, когда настали наиболее благоприятные условия для осуществления наших планов, ты сразу пошла на откат.

– Мне выставили слишком жестокие условия.

– Это какие? – удивился Тихомир.

– Алик начал обрабатывать мою мать.

– Она ж его, мягко выражаясь, его недолюбливала.

– Ты же знаешь, что он человек не глупый. А что такое ему психологически обработать пятидесятилетнюю женщину? Ничего сложного, ты бы тоже без труда справился, если б прижало. В итоге она полностью стала на его сторону. Мне было сказано, что в случае, если я останусь с тобой, то с работы меня скинут, а ребёнка заберут.

– Извини, я не знал эти подробности. Слушай, ну что за дурдом. Мы всего лишь хотели быть вместе, но это обязательно кому-то мешало. Мешало всем. Алик над своим авторитетом трясётся… хотя, трясётся так же упорно, как и мы над своей любовью. И почему все, все твои знакомые и родственники и все мои… все против.

– Да просто у нас не было возможности быть хотя бы любовниками, и, тем не менее, все видели насколько у нас всё серьёзно, как переживаем друг за друга, как используем любой маломальский шанс, что бы хоть как-то пообщаться. Как могут тридцатилетние взрослые люди бежать раз в месяц на встречу, что бы обнявшись постоять пол часа под дождём? Никому это не понятно. Все привыкли взвешивать абсолютно другие ценности. У него квартира, у неё машина, у неё зарплата, у него квартплата… к подобным ценностям люди и примеряются. А Алик со всем своим кагалом, как я считаю, вообще другой биологический вид. С их точки зрения это и есть чистые настоящие эмоции. Другое им непонятно. А непонятное пугает. Как можно уйти от очень социально и финансово обеспеченного человека к наиболее низшему в этом плане? Ты знаешь, как мне упорно впаривалось, что ты меня приворожил, зомбировал и психологически обработал. Алик каждую неделю приносил мне на эту тему научно-популярные фильмы.

– Самое интересное, что мне говорили про тебя то же самое. Мол, наколдовала, в церковь сходи, чтоб избавиться и тому подобная хрень.

– Дай сюда телефон, – послышался на заднем плане голос Алика.

– Всё болтаешь со своими существами из коробочки? – к нему подлетела Ярослава.

Тихомир задумался и ничего не ответил. Почему-то стало хреново хреново, как будто что-то в жизни потерялось безвозвратно.

– Со следователем прокуратуры? – не унималась Ярослава.

– Нет, – ответил Тихомир.

– Ну, дай мне с ним поговорить. Нам ещё предстоят определённые трудности, может совет какой дельный даст.

Тихомир набрал номер Пришивало и включил громкую связь.

– Алло, Болеслав Андреевич, с Вами тут моя знакомая хочет поболтать. Вы не против?

– Не против!? – возмутилась Ярослава, отбирая у Тихомира телефон, – а куда он денется?

– Добрый день, – Пришивало попытался изобразить солидный голос.

– Какой день? Я уже тысячи лет не видела ни дня, ни ночи. Это в твоём мире, может быть, существует день и ночь, – Ярославе явно хотелось просто поиграться.

– Можно спросить, где Вы находитесь, если так долго не видели ни дня, ни ночи? – попытался выудить информацию следователь.

– Только что прошли гнездо муравьёв, еле от них отбились. Мои люди пока отдыхают и перевязывают раны.

– Вы где-то в лесу?

– Какой ты догадливый. А где же ещё. В верхнем лесу, сейчас пройдём полосу мёртвого, а через день пути начнётся Белая Навь. Ты встречался когда-нибудь с Белой Навью? Может, посоветуешь, как через неё пройти? В прошлый раз я потеряла там слишком много людей.

– Откровенно сказать в таких местах я не бывал, – признался следователь.

– Ну и какой тогда с тебя толк? Ты вообще, хоть что-нибудь знаешь? – создавалось впечатление, что Ярослава намеренно пыталась вывести Пришивало из себя.

– Ну почему, мои знания по сравнению со среднестатистическим человеком, очень и очень обширны, – начал оправдываться следователь.

– Тогда ответь, кем был Тихомир в то время, пока ещё находился в Минске.

– Насколько я знаю, и это, по-моему, не секрет, он работал программистом.

– Как ты сказал? – Ярослава внезапно оживилась.

– Программы писал, и потом организациям разным продавал.

– Ты работал программистом!? – Ярослава отбросила телефон в сторону, – заклинатели освоили программирование!?

– А что, мы коллеги? – выстрелил Тихомир в яблочко.

– Заклинатели освоили программирование!? Почему ты мне раньше не сказал!? – перешла на крик Ярослава.

– А ты не спрашивала, – спокойно ответил он, – но скажу тебе сразу. Технику программирования атлантов мы не освоили. Наши методы программирования в корне отличаются. Так что, скорее всего, мы просто называем абсолютно разные вещи одним и тем же именем.

Ярослава задумалась о чём-то, подлетела к телефону и взяла его в руку.

– Тихомир, – раздалось из динамика, – мне кажется, что Вы общаетесь с психически ненормальной женщиной.

– Сейчас я тебе покажу психически ненормальную женщину, – заорала она, – уничтожу коробочку, в которой ты живёшь.

– Аккуратнее с выражениями, Болеслав Андреевич, – встрял Тихомир, – она может сломать мобильный телефон. Другого у меня нет.

– Ты знаешь его возлюбленную, – немного спокойнее спросила Ярослава.

– А то! Сам её допрашивал, – похвастался Пришивало.

– Ещё один раз такое сделаешь, – теперь переходить на крик настала очередь Тихомира, – и мобильный телефон сломаю я.

– Эти существа что, могут общаться внутри этой коробочки? – удивилась Ярослава.

– Не просто пообщаться, а конкретно потрепать мне и друг другу нервы, – зло ответил Тихомир.

– Тогда зачем она тебе?

– Чтоб не трепать нервы самому себе. Лучше поделиться своим «хорошим» настроением с кем-нибудь другим.

Поступил входящий вызов. Алик.

– Хочешь пообщаться с ещё одним существом из этой коробочки? – спросил Тихомир Ярославу.

– Их там что, трое!?

– Их там много. Даже не представляешь сколько.

– Интересно. Давай.

Тихомир нажал на кнопку принятия вызова.

– Тихомир, ты меня откровенно задолбал. Если ты…

– А это существо довольно агрессивное, – с интересом в голосе произнесла Ярослава.

– Алло, – послышался голос в телефоне, – кто это? Дайте трубку Тихомиру.

– Какую трубку? Я ему не должна никаких трубок, – Ярославе явно нравилась эта игра.

– Кто это? – голосом дипломата произнёс Алик.

– Кто ты!? Следователь прокуратуры или возлюбленная Тихомира?

– Слушай, красавица, передай Тихомиру, что если он не оставит Алину в покое, то ему действительно придётся общаться со следователем прокуратуры.

– Мы только что с ним вместе пообщались. Крайне интересное существо. Правда, какое-то туповатое. Если не сказать, что тупое.

– Я передам ему эти слова, – пригрозил Алик.

– Зачем, он слышал их из моих уст пару минут назад.

– Слушай, психопатка, ты можешь передать трубку Тихомиру или нет?

– Оно мне не нравиться, – заявила Ярослава, обращаясь к Тихомиру, – его можно уничтожить отдельно, или только вместе с коробочкой?

– На данный момент только с коробочкой.

– Жаль, за такие оскорбления… – Ярослава мечтательно задумалась, – ладно, заканчиваем этот трёп, надо пробираться дальше. Знаешь, я бы уничтожила эту коробочку, но со мной так долго никто не общался таким наглым образом, что мне стало даже интересно. Были бы они живыми, то давно бы уже целовали мои ноги.

В течение следующих суток пути на отряд никто не нападал. Интересно, но этим синекожим людям сон тоже был не нужен. Периодически Ярослава устраивала привалы. Во время них телефон Тихомир решил не включать. Во-первых, неизвестно когда удастся подзарядить батарею, во-вторых, не хотелось пускать сопли. Как никак есть у человека настройка на определённые вещи. Сейчас организм настроился на предстоящие трудности и опасности, активировал соответствующие рецепторы, настроил определённую группу мышц на некоторый вид работы, который им, возможно, предстоит выполнить. Интересно, но такое вот маленькое действие, как чтение СМС-сообщений от Алины, может сбить всю эту настройку.

Полосу мёртвого леса прошли без приключений. Муравьи, видно понимая, что к их гнезду никто пробираться не собирается, не нападали. Воины оказались на редкость молчаливыми людьми. Они не разговаривали не только с Тихомиром, а даже друг с другом. Либо сказывалась жёсткая дисциплина, которую здесь установила Ярослава, либо возраст. Скорее всего, последнее. Наблюдая за ними со стороны, Тихомир отметил, что поневоле создаётся впечатление, будто люди устали жить. В то же время это правило абсолютно не подходило Ярославе. По логике человек с нормальной психикой вполне может устать от жизни. Мир более менее изучен, не сам мир, конечно, но основные принципы мироустройства. Ничто уже не удивляет, не может прибавить значимый объём информации. Это уже к годам шестидесяти. Хотя, опять таки, немалую роль здесь играет коэффициент интеллекта и эмоциональность человека. Но по любому момент, когда жизнь интересует намного меньше, чем прежде, должен наступить момент… потом человека держит на земле только инстинкт самосохранения и боязнь перед неизвестным, то бишь смертью. Возможно, боязнь потерять накопленный за годы жизни опыт. Что же может держать при жизни такого человека, как Ярославу. Вряд ли она так уж боится смерти, сама бы в такое путешествие не отправилась. Но это лишь следствие её эмоциональности. Какая-то цель, достижение которой растянуто таким огромным промежутком времени? Может быть. В отличие от остальных жителей этого плазмоидного мира, возможно, только она имеет какую-то цель.

Через некоторое время лес опять начал меняться. Это был всё тот же красочный лес, но составляющие его ветки и стволы стали другими. Создавалось впечатление, что «сосновый бор» сменился на «ельник». Воины-разведчики, постоянно плывущие где-то впереди, принесли какую-то весть, после которой Ярослава сообщила, что привал будет дольше обычного.

– Что случилось? – подплыл к ней Тихомир.

– Впереди Белая Навь, – Ярослава о чём-то напряжённо думала.

– Это что-то опасное?

– Опасное!? – она явно не умела разговаривать с людьми не на повышенных тонах, – В прошлый раз со мной шли около ста воинов. После Белой Нави их осталось пятьдесят. Это когда я шла туда! Обратно в деревню, пришло только семь человек.

– Злобненько. И от чего люди гибли?

– Что б я знала. Хотя догадки у меня всё же есть. Первая неприятность – какая-то белая взвесь в воздухе. Из-за неё видимость практически нулевая. Люди просто пропадали. Я не знаю, куда они делись.

– А вы не пробовали… ну, не знаю, связать всех участников этой вашей экспедиции верёвкой, что ли.

– Раз ни разу не сталкивался с Навью, так, будь добр, не раскрывай рот. Связали. Так я потеряла сразу пятнадцать человек. Что-то в тумане их потянуло. И очень с большой силой, пока люди опомнились, и один из них догадался обрезать верёвку.

– И что, это неизвестно что похищало идущих последними?

– Нет, хотя, чаще всего. Но было и так, что выхватывало людей прямо из центра группы. Просто туман сгущался и человек исчезал. Туман его куда-то уносил. Когда мы впервые прошли Белую Навь, то на границе наткнулись на останки людей. Кто-то их выложил прямо на нашем пути. А останки представляли собой аккуратненькие обсосанные скелетики. Я не нашла ни одного перелома. Как будто кто-то с невероятной точностью отделил плоть от костей.

– Хирурги буйствовали, – усмехнулся Тихомир.

– Что? – не поняла она.

– Не обращай внимания. Это я так пытаюсь поднять себе настроение.

Ярослава опять о чём-то задумалась.

– Что-то я упускаю, – она взглянула на Тихомира, – ты ведь должен видеть в темноте.

– Есть у меня такое свойство, а что в Нави ещё и темно?

– Если б ты действительно читал книги атлантов, ты понял бы, что я хочу сказать, – Ярослава в упор уставилась на него.

– Ночное зрение устроено на основе излучения, издаваемого предметами. Всякого рода взвесь, к примеру, дым, этому излучению не преграда. Точнее, преграда, но преодолимая, всё зависит от размера частиц такую взвесь составляющую, – подсказала Синистра.

– Всё зависит от качественного, а возможно и химического состава взвеси, я с ней ни разу не сталкивался, – ответил Тихомир Ярославе.

– Я думаю, что ты будешь видеть, не очень хорошо, конечно, но будешь. Значит у нас будут глаза.

– Хорошо, осталось определить тактику передвижения группы. Где мне лучше находиться – во главе отряда, в центре или его хвосте?

– В прошлый раз случаи нападения случались одинаково часто по всей длине группы. Но лес реже. Это позволит сгруппироваться по два человека. Я думаю, что тебе лучше всего будет патрулировать отряд где-нибудь в центре.

– Договорились. Ещё одна просьба. Я заметил как передвигаются твои люди по обычному лесу. Один поворачивает тело вверх, второй вниз, третий и четвёртый налево и направо. В условиях невесомости, когда нападения можно ожидать с любой стороны, это неплохая тактика. Но в условиях нулевой видимости она бесполезна и даже вредна. Я, единственный зрячий в группе, буду информировать людей о надвигающейся опасности. Мне нужно будет говорить, с которой стороны она надвигается. Я не смогу командовать, когда для каждого отдельного человека понятия вверх, вниз, влево и вправо будут различаться.

– Ты хочешь сказать, что все люди в группе при передвижении по Нави должны занимать в воздухе одинаковое положение.

– Именно. Группа будет подобием слепого котёнка. И я, если что, буду сообщать, с какой стороны этому котёнку следует полоснуть когтями.

Белая Навь начиналась сплошной мутной белой стеной. Ярослава нырнула в эту муть первой. Достаточно ей было всунуть в Навь руку по локоть, что бы кисти уже не было видно. Она вошла в стену полностью, оставив снаружи только ладонь, приглашающую взяться за неё ближайшего мужчину. Тихомир решил войти в Навь в нескольких метрах от основной группы. Перед входом Синистра активировала ночное зрение, и он начал всматриваться в белую муть. В глазах сразу проявились белые извивающиеся метровые стволы. Видимость не оказалось слишком хорошей, просто непроницаемая муть превратилась в густой туман, который просматривался максимум метров на шесть. Тихомир окунул в туман руку. Холодно и как-то шершаво, что ли.

– Синистра, – позвал он шёпотом программу, – как интересно отнесутся к этой взвеси мои лёгкие?

– Без понятия, но если следовать простейшей логике, то это место – порождение плазмоидного мира, то бишь не должно реагировать с твоим организмом.

– А как же зверь и моя кровь? Реакция ведь была.

– Была. Но я думаю, что зверь – это просто исключение из правил. По опыту общения с плазмоидными существами ещё при интеграции с Боромиром и … да и по известным мне исследованиям учёных создавшей меня расы, я подметила, что плазмоидный мир не реагирует с клеточным на химическом уровне.

– Ладно, соглашусь. А как же уровень механический?

– В смысле? – недоуменно промямлила программа.

– В прямом! Про пылесоса забыла, который хотел меня размолотить, или про горынычей. Механически они могли меня уничтожить. Я имею в виду, что механические частицы взвеси будут попадать мне в лёгкие.

– Может быть, – задумалась (засчиталась) программа, – но мы так ничего и не узнаем, если ты не войдёшь в Навь.

Тихомир набрал зачем-тополную грудь воздуха и нырнул в белую стену. Подождал несколько мгновений, выдохнул, и сделал аккуратный вздох. Создавалось впечатление, будто попал в едкие клубы дыма от костра. Но в целом дышать можно.

– Тихомир, – услышал он злой шёпот в стороне, – Если ты не появишься около отряда, я выкрикну кодовое слово.

– А мой зверь может выпустить в тебя свою молнию до того, как ты скажешь своё слово, – парировал он, – учти – я сейчас в более выгодном положении, чем ты. Так что перестань сыпать на меня свои угрозы. Мы же с тобой договорились, что будем сотрудничать! Я пока не отказывался от нашего договора. Не гоже так с сотрудникам собачиться.

– Без меня ты всё равно не обойдешься, – Ярослава даже не постаралась хоть чуть-чуть смягчить голос, – так что терпи такую, какая есть. И вообще, хватит этого трёпа. Мы только бесполезно подвергаем себя опасности. Полетели.

– На счёт последнего ты права, – согласился Тихомир, – ответь мне только на один вопрос – если ты ничего не видишь в Белой Нави, то как собираешься ориентироваться в ней.

– Я просто знаю, в каком направлении к двигаться, большего тебе знать не надо.

– Как знаешь. Веди, – Тихомир подлетел к центру группы.

Ярослава, как впрочем, и остальные люди в группе, и вправду ничего не видели в этом тумане. Тем не менее, женщина упорно двигалась по прямой линии. Пыталась так двигаться. Периодически на её пути попадались стволы, на которые в силу своей временной слепоты, она налетала. Столкнувшись с преградой, она облетала её и точно попадала на нарушенную траекторию прежнего полёта. Создавалось впечатление, что её что-то или кто-то ведёт. Вполне возможно, подумал Тихомир, что у неё есть какое-то устройство, указывающее на местонахождение ключа. Мужчины на этот раз не привязывались верёвкой друг к другу, а использовали выдуманную Ярославой тактику. К поясу каждого, начиная от Ярославы, человека была привязана верёвка длиной метра в полтора. Следующий за Ярославой воин просто держался на другой конец верёвки. Такая тактика давала в случае чего возможность верёвку просто отпустить и в то же время не позволяла людям потерять друг друга. В самом начале Белой Нави Ярослава двигалась довольно смело и уверенно, но со временем становилась всё более осторожной и аккуратной.

– Скоро лес закончиться, – объявила она Тихомиру, – и начнётся сама Навь. Там нас и ждут основные неприятности.

Тихомир осмотрелся, но никаких видимых глазу изменений, не заметил. Он решил подлететь ближе к началу группы, что бы увидеть то, что их ожидает. Приблизительно через час он и вправду натолкнулся на нечто из ряда вон выходящее. Ярослава, в очередной раз, оттолкнулась от ствола, и полетела по прямой линии, не встретив на своём пути каких либо преград. Первый, попавшийся ствол, причудливо изогнулся, пропуская её. Также поступили и другие.

– Навь, – проговорила она, – здесь нет леса. В прошлый раз здесь на нас начали нападать. Одна из атак придала нам ускорение, и группу отнесло к какой-то стене. Именно благодаря ней мы смогли пройти через навь. Теперь нашим буксиром будешь ты. Когда увидишь, что моя скорость замедляется, подлетай, бери меня за руку и тяни вперёд. Я покажу куда.

– Лес не закончился, – произнёс Тихомир, осторожно облетая стволы, – он стал живым.

– Что значит живым!? Тихомир, что ты видишь? – она повернула своё лицо по направлению к Тихомиру и попыталась что-либо рассмотреть.

– Стволы изгибаются при приближении людей. Ты просто до них не дотронешься, они уйдут от прикосновения. Изогнуться.

– Не могла себе даже представить, точнее мне тяжело представить, что вокруг меня лес. Иногда мелькают какие-то движущиеся тени.

Да, подумал Тихомир, вот они рецепторы как иногда на сознание действуют. Раньше существование леса Ярославе доказывало зрение. В Белой Нави этот орган свою функциональность потерял. Существование стволов подтверждали тактильные ощущения. Лес не исчез, лес просто лишил людей тактильных ощущений – последнего доказательства своего существования.

Внезапно на одном из стволов слева от Ярославы бесшумно появилась какая-то трещинка. Трещинка стремительно расширилась, и из неё вылетело какое-то существо, внешне напоминающее метровый бутон белого тюльпана. Не то-то вылетело… больше всего это напоминало выстрел. Тихомир схватил Ярославу за руку и нырнул вниз, увлекая туда тем самым всю группу. Тюльпан бесшумно пролетел над головой. На его пути резко появился извивающийся ствол с, вероятно, уже заранее подготовленной трещинкой. Бутон долетел до неё и исчез внутри ствола.

– Что это было? – Ярослава поняла, что это было первое нападение.

– Я так полагаю, – Тихомир, стремительно набирая скорость, потянул её вперёд, – что эти существа, я их прозвал бутонами – уж больно похожи на метровые бутоны белых тюльпанов, если ты таковые ещё помнишь – живут внутри стволов. Скорее всего, они и лес – это одно и тоже существо. Бутон появился из одного ствола, желая видимо, схватить жертву, и, после неудачного полёта его поймал другой ствол.

– Интересно, почему тогда сами стволы не нападают? Им бы ничего не стоило просто-напросто передавить всех нас.

– Честно сказать, у меня создаётся впечатление, что они очень нежные. С такой-то гибкость и скоростью, с какой они извиваются… Такоё чувство, что их можно разорвать голыми руками. Тем более, когда второй ствол поймал бутон, а первый его метал, они располагались на одной линии, – Тихомир отчаянно начал жестикулировать, пытаясь объяснить свои мысли, пока не понял, что это бесполезно, – как будто бутон разогнался по трубе, пролетел часть пути по воздуху и начал гасить скорость в другой трубе.

Беседа отвлекла Тихомира, из-за чего он сам подвергся нападению. Бутон схвати его за ноги, и понёс навстречу стволу. Тихомир не успел отпустить руку Ярославы, и всё группу потянуло за ним. Кроме этого к телу бутона прижало Ярославу, которая стало помехой для рубящего удара. Тогда Тихомир взял меч двумя руками и осуществил колющий удар. Бутон взорвался белой пылью, которая сразу же рассеялась среди окружающего тумана. Тихомира всё ещё несло по инерции к возникающей в «принимающем» стволе трещине, как ствол резко изогнулся в сторону.

– Показывай направление, – яростно зашептал Тихомир, – они становятся всё активнее, не думаю, что их порадовали первые неудачи.

Ярослава молча указала рукой направление.

– Слушайте все, – повысил голос Тихомир, – эти существа, бутоны, уязвимы. Вероятно, имеют обыкновение хватать за ноги. Достаточно возить в них меч, и они рассыплются в пыль.

В это время слева около центра группы появился извивающийся ствол. Сразу же с другой стороны вынырнул из тумана «принимающий».

– Центр группы! Атака слева или справа! – заорал Тихомир, не зная, какой из стволов выстрелит.

Это незнание и спасло людей, так как атака была и слева и справа. Причём одновременно. После того, как стволы выстрелили, сразу чуть-чуть отодвинулись в сторону, вероятно для того, чтобы поменяться ролями – выстрелившему стать «принимающим» и наоборот. Люди среагировали мгновенно – повернулись в указанные Тихомиром сторону и веером начали крутить мечи. Бутоны рассыпались в пыль. Следующий выстрел был по Тихомиру. Создавалось впечатление, что лес каким-то образом чувствует, что он единственный зрячий в группе.