Джастин пожал плечами.
      Говорили мы долго, до самого обеда, но ни к какому решению так и не пришли. Все сошлись лишь на том, что нам, на сей раз вчетвером, следует отправиться к Отрогам и попробовать что-то сделать. На самом деле осе понимали, что именно, но боялись произнести это вслух. Использование гармонии для концентрации хаоса, призванного уничтожить гармонию, воплощенную в машинах, грозило чем-то страшным.
      Впрочем, не страшнее того, с чем мне пришлось столкнуться, когда все ушли.
      Кристал села за стол и молча уставилась в одну точку. Было совершенно ясно, что она очень сердита.
      Попытки заговорить с ней ни к чему не приводили, а когда я коснулся ее плеча, она оттолкнула мою руку.
      - Не трогай меня!
      - Кристал, но я не могу ничего исправить, если не знаю, что сделал не так.
      - Ты? Исправить? Проклятый эгоист! Иногда я тебя ненавижу!
      - За что?
      Она вскочила.
      - Как тебе объяснить? Мне казалось, будто после того... подвига с Саммелом ты что-то понял, но, как выяснилось, я надеялась напрасно. Ты опять рвешься в герои и спасители! Спасители Кифроса и Кристал!
      - Не понимаю.
      Я действительно не понимал. Ситуация казалась мне совершенно ясной: Кристал не имела сил, чтобы остановить наступление солнечных дьяволов через Малые Отроги, а под Кандаром полно хаоса и камня. Три мага и друида, надо полагать, смогут задержать армию.
      - Леррис, с виду ты, может, и постарел на десять лет, но умом тебе еще взрослеть и взрослеть.
      - Ты могла бы ускорить мое взросление, объяснив мне...
      - Что тебе объяснить? Что я не хочу видеть, как ты сам устремляешься навстречу своей погибели? Если возникает опасность, Леррис тут как тут, чтобы ее устранить! Если возникает проблема, ее непременно должен решить Леррис! Я солдат, и мне осточертело видеть твою виноватую физиономию, когда ты не можешь прикрыть меня крылышком! Тьма! Всю дорогу из Хидлена ты бормотал о том, как тебе жаль погибших. Смерть - это неотъемлемая часть жизни! Люди умирают. Я тоже могу умереть. Но перестань наконец взваливать на плечи всю тяжесть мира. Перестань бросаться в огонь ради спасения людей, которые знать тебя не знают. Кому через пару сотен лет будет дело до того, что ты сотрешь в порошок часть Малых Отрогов?
      - Меня волнует не то, что будет через пару сотен лет, меня волнует происходящее сейчас. У тебя недостаточно войск, чтобы вести войну на два фронта, а здесь, в Расоре, я ничем тебе помочь не могу. Попытка действовать так близко от города может привести к гибели самого города, с тобой вместе.
      - А ты не мог сказать это сразу... вместо того чтобы изображать из себя самоотверженного и благородного героя?
      - Да никого я не изображал.
      - Ох, Леррис!
      В объятия мы друг друга не заключили, но она по крайней мере перестала осыпать меня обвинениями и малость оттаяла. Правда, спалось мне все равно беспокойно. Как, полагаю, и Кристал.
      XCIX
      - Когда мы поговорим с Каси? - спросил я Кристал, вылезая из постели.
      - Дайала просила подождать.
      Голос Кристал был прохладным. Не ледяным, как два дня назад, но все же прохладным.
      - Хорошо, - пробормотал я, глядя в окно на спокойные воды гавани.
      У главного причала стоял корабль под флагом Нолдры, единственный за последние дни.
      - В гавани судно.
      - Вот если бы доставили на нем муку.
      - Да, хотелось бы.
      - Хотеть не запрещается.
      Я поморщился.
      Кристал прикрепила к поясу меч, собравшись уходить. В последнее время, хотя она вроде бы и не избегала меня, мы виделись нечасто.
      В этот момент послышался стук в дверь. Кристал отворила, и мы увидели Херрельда и Фрегина, все еще хромавшего и опиравшегося на посох.
      - Прошу прощения, мастер Леррис, но там рослый такой маг, весь в черном, я хочу сказать, он приплыл на том нолдранском корабле и спрашивает тебя.
      - Маг? - Понятия не имея, какой маг и чего ради мог бы меня разыскивать, я взял посох и обернулся к Кристал. - Мне бы хотелось, чтобы ты пошла со мной.
      - Хорошо.
      - Где он, Фрегин?
      - В столовой. Подкрепляется с дороги.
      Мы направились в столовую, где не было никого, кроме единственного одетого в черное мужчины, который при нашем появлении встал из-за стола.
      То был мой отец.
      - Здравствуй, Леррис, - с поклоном промолвил он. Несмотря на бледность и усталость, выглядел он впечатляюще и сурово.
      - Здравствуй. Знакомься, это Кристал, командующая самодержицы. Кристал, это мой отец.
      - Рад познакомиться с тобой, Кристал, и как с военачальником, и как с женщиной, - с поклоном промолвил отец, и я пожалел, что не обладаю его обаянием.
      - Взаимно. Я много слышала о тебе от Лерриса и Джастина, - ответила Кристал со столь же учтивым поклоном.
      - Боюсь, - хмуро сказал отец, - я привез плохие новости. Хотя вам, наверное, многое уже известно.
      - В том, что Хамор готовит нападение, мы не сомневаемся.
      - В Ворраке собралось около сорока кораблей, и в ближайшую восьмидневку они отплывут.
      - А известно тебе что-нибудь о наступлении по суше, через Рассветные Отроги?
      - Армия там собирается, но моя способность видеть за водами имеет пределы.
      Кристал кивнула.
      - Я доложу самодержице. А ты, Леррис, наверное, хотел бы поговорить с отцом наедине.
      С этими словами она ушла.
      - Серьезная женщина, - заметил отец.
      - Более чем, - буркнул я, поставив посох к стене. - Давай присядем.
      - Только держится как-то официально.
      - Она кое-чем озабочена, - сказал я, не желая вдаваться в подробности.
      Он кивнул, сел и отломил кусок хлеба.
      - Зачем ты приехал, отец? - спросил я.
      - Ты мой сын. Хамор вознамерился уничтожить Кифрос, а стало быть, и вас двоих тоже.
      Я сглотнул. В свое время отец отослал меня в Кандар, не пожелав ответить на простейшие вопросы, а теперь явился в Расор. Понять его было труднее, чем Кристал, которую, впрочем, я тоже не понимал.
      Он отпил из кружки и прокашлялся.
      - Думаю, теперь ты осознал, что такое Равновесие. И понимаешь, почему Отшельничий еще со времен Доррина выступал против распространения машин.
      - Да. Наращивание гармонии ведет к усилению хаоса, а чем больше в мире и того, и другого, тем больше возможностей для разрушения.
      - Да. Это было известно и мне, и Джастину, но мы, как и сам Доррин, полагали, что гармонизированные машины можно создавать только из черного железа. Это оказалось ошибкой. Хамор усовершенствовал обработку металла и разработал множество машин, что привело к усилению как гармонии, так и хаоса. Между тем Отшельничий на протяжении столетий изгонял магов, тяготевших к хаосу, а во всем остальном мире, кроме разве что Кандара, маги вообще встречались нечасто. Скорее всего, люди, наделенные магическими способностями, происходят либо от ангелов, либо от демонов, и их не так уж трудно вычислить, благодаря возмущениям гармонического поля.
      Он отпил воды.
      - Ну и сушь тут у вас.
      - От демонов или ангелов? Впервые об этом слышу.
      - По ряду очевидных причин это не афишировалось: сведения хранятся в секретных архивах Братства. Но маги с пламенно-рыжими, как у Мегеры, или серебряными, как у Креслина, волосами явились в мир после падения ангелов и появления Предания.
      - Почему ты здесь?
      - В Нолдре тебя трудно было бы найти, а в Свартхелде - там высаживаются те, кто отправляется на гармонизацию в Хамор - ты не протянул бы и восьмидневки.
      - Постой-ка! - Я начинал сердиться. - Выходит, я еще обстругивал чурки у дядюшки Сардита, а ты уже договорился о том, чтобы меня спровадили на гармонизацию не куда-нибудь, а в Кандар?
      - Не совсем. Мы с Элизабет отдавали себе отчет, что когда ты поймешь, в чем заключаются твои способности, то рассвирепеешь и можешь начать раздавать удары направо и налево. Поэтому было желательно - и в твоих, и в общих интересах - устроить твою встречу с Джастином. Опять же, его никто не извещал: он всегда сам находил прибывавших на гармонизацию. Конечно, - отец невесело хмыкнул, - ты вправе сердиться. Я бы на твоем месте был вне себя от злости.
      Но мне было даже не до злости: некоторое время я просто сидел с разинутым ртом.
      - Лет сто пятьдесят назад у тебя был брат, - продолжил отец. - Он погиб в Хаморе, спустя всего три дня после того, как сошел с корабля. Я пытался убедить Братство не посылать в Хамор черных посохов: тот край больше подходит для авантюристов вроде того торговца Лейта, но тщетно. Мартану сын был назван в честь человека, некогда спасшего мне жизнь - я рассказал все, что тебе пришлось выяснять самому, но это лишь повергло его в гнев, да такой, что ничего больше он в своей жизни уже не выяснил.
      В этот момент отец показался мне постаревшим.
      - Ты так и не ответил, зачем приехал сюда.
      Он пожал плечами.
      - Никто не в силах спасти мир в одиночку. Джастин не смог. Я не смог спасти даже Отшельничий. И ты не можешь спасти Кифрос, хотя это только начало.
      - Ты о чем?
      Он печально улыбнулся.
      - Борьба между хаосом и гармонией не кончается никогда. Расхождение между Отшельничьим и Преданием не столь уж велико. Отшельничий всегда борется, но никогда не побеждает окончательно. Друиды в Наклосе на свой лад работают над сохранением Равновесия, и эта работа не кончается никогда. Ничто в мире не имеет конца.
      - Звучит более чем туманно.
      - Ты полагаешь, что Хамор, располагающий пятью сотнями железных пароходов, будет сидеть сложа руки после того, как мы уничтожим небольшой экспедиционный флот и армию?
      - Так что нам, по-твоему, сдаться?
      - Тогда выиграет слепой случай.
      У меня было ощущение, будто я что-то недопонял, но соображать, будучи расстроенным, не так-то просто, а поводов для огорчения в последние дни хватало. Отложив раздумья на потом, я спросил:
      - Как мать?
      - Прекрасно. Желает тебе всего наилучшего. Так же как тетушка Элизабет и дядюшка Сардит. Он, кстати, сказал, что тебе следует маркировать свои изделия, чтобы будущим коллекционерам не приходилось гадать, подлинный ли это Леррис. - Отец усмехнулся. - Чудно, но твое мастерство может пережить все то, что ты делаешь с помощью магии. Твоей матушке тоже можно посоветовать маркировать ее керамику. А вот мне маркировать нечего.
      То, что отец завидует мастерству ремесленников, совершенно меня ошеломило, а когда я пришел в себя, в столовую вошли Джастин с Тамрой.
      Братья обнялись. Тамра отвернулась, и мне показалось, что глаза ее подернулись влагой. Я подошел к ней.
      - Не грусти, все в порядке. Хорошо, что ты велела мне написать домой.
      - Леррис, ты хоть когда-нибудь чему-нибудь научишься?
      - Чему?
      - Хотя бы тому, что не все слезы от горя. Я рада, что они встретились.
      В этот момент вернулась Кристал. Все в ожидании воззрились на нее.
      - В настоящий момент самодержица проводит совещание с министрами, а потом хотела бы встретиться с вами в малой столовой. Увидимся там, мне нужно еще поговорить с Субреллой.
      - Гуннар выглядит так, словно ему не помешало бы освежиться, - сказал Джастин. - Леррис, надеюсь, ты позволишь мне забрать его у тебя. В конце концов, если сравнивать меня и тебя, получится, что ты виделся с ним совсем недавно.
      - Конечно, - я выдавил смущенную улыбку и проводил уходящих взглядом.
      Кристал и Тамра в это время смотрели на меня.
      - Похоже, он в изумлении, - заметила Тамра.
      - Ему не повредит, - ответила Кристал и кивнула мне. - Встретимся в малой столовой.
      Я проводил взглядом и ее.
      - А мне пора на ристалище: обещала провести с Валдейном учебный бой, сказала, уходя, Тамра и оставила меня в одиночестве.
      Чтобы не чувствовать себя покинутым, я тоже отправился на ристалище, размялся и провел несколько боев: с Хайтен, Берли и Деркасом, которого без конца поддразнивала Джинса. Правда, он, невзирая на все насмешки, показал себя неплохим бойцом. Да и то сказать, другие в охрану Кристал не попадали.
      Потом я ополоснулся и, прихватив с собой хлеба и крепкого желтого сыра, направился в малую столовую.
      Самодержицы еще не было, но Джастин, мой отец, Тамра и Дайала уже пришли. На столе стояли кувшины и кружки, и я налил себе клюквицы.
      - Похоже, предстоит большое сборище, - с усмешкой сказал Джастин, поднимая кружку с темным пивом. Как и Кристал, он предпочитал этот напиток всем прочим.
      - А ты, я вижу, по-прежнему дуешь это пойло, - улыбнулся в ответ отец.
      - То же могу сказать и про тебя: дуешь свою кислятину. А лучше доброго эля ничего нет.
      Дверь отворилась, впустив Кристал и самодержицу. Снаружи встали часовые. Каси села во главе стола, а Кристал справа от нее, почти напротив меня.
      В комнате становилось жарко: я утер лоб.
      - Я так понимаю, что ты маг погоды? - спросила самодержица моего отца.
      - Да.
      - Ты хочешь нам помочь. Почему?
      - По двум причинам, - с улыбкой ответил он. - Во-первых, Леррис мой сын, а он живет в твоей стране. Во-вторых, помогая тебе, я надеюсь помочь и Отшельничьему.
      Каси кивнула.
      - Вот уже несколько дней я откладывала решение, ибо почтенная друида уверяла, что это решение, каким бы оно ни было, будет принято преждевременно. Теперь очевидно, что она была права. Однако время пришло, и принять решение необходимо.
      Я постарался не ерзать на стуле. Сиденье жесткое, этак недолго и штаны продрать.
      - За какое время ты можешь предупредить нас, маг? - спросила она моего отца.
      - Дня за два, может, чуть раньше. Их паровые крейсеры способны преодолеть расстояние между Ворраком и Расором как раз за это время, правда, при спокойном море. Но они вовсе необязательно нападут сразу по прибытии.
      - Это мы понимаем.
      Она повернулась ко мне.
      - Сколько времени займет у тебя путешествие до нужной точки в Малых Отрогах?
      - Мне не доводилось ездить туда из Расора, но, если верить картам, пять-шесть дней.
      - Командующая, можно ли с такой же скоростью провести туда и армию?
      - Можно, - ответила Кристал.
      - А быстрее?
      - Нет.
      - Похоже, основные решения принимаются не нами: их диктуют обстоятельства. Мы не можем позволить себе отослать большую часть сил на столь далекое расстояние от Расора. Значит, завтра утром к Отрогам выступают маги с небольшим сопровождением.
      - Прошу прощения, - вежливо вмешался мой отец.
      - Да, маг Гуннар?
      - Должен сказать, что в горах я не могу быть столь полезен, как Джастин или Леррис. Так же как и Тамра, которая зато уже имеет некоторые навыки обращения с ветрами. Как маги погоды, мы были бы нужнее здесь, в Расоре. В наших силах замедлить продвижение хаморианского флота, а может быть, и потопить несколько кораблей. Конечно, иметь дело с пароходами труднее, чем с парусными судами, и уничтожить всю эскадру нам не удастся, но ослабить противника мы, скорее всего, сумеем.
      Каси посмотрела на Кристал. Та пожала плечами.
      - Решено. Маги Гуннар и Тамра остаются в Расоре. В остальном план прежний.
      Как мне удалось понять план этот состоял в том, что я с Джастином и Дайалой отправлюсь на северо-восток, в горы, а мой отец с Тамрой останутся здесь помогать Кристал отбивать натиск с моря.
      Каси и Кристал встали и вышли так же неожиданно, как и появились.
      Едва они удались, как Дайала подсела ко мне. Выглядела она совсем юной, но я-то знал, что она, наверное, была старше всех остальных в этой комнате. И кому ведомо, насколько старше?
      - Тебя огорчает, что твой отец останется?
      - В известном смысле. Он может остаться и защищать Кристал, а я не могу уехать и делать то же самое. Он вправе прибегать к магии для защиты Расора, а меня за такие же намерения осуждают.
      - Я не уверена, что тебя осуждают, - возразила она с улыбкой, какая могла быть только у друиды.
      - Ты точно знаешь, что здесь от меня будет больше толку? - услышал я за спиной вопрос Тамры, обращенный к Джастину.
      - Точно. Там со мной будут Леррис и Дайала, а ты - маг воздушной стихии. Твое дело помогать Гуннару и учиться у него. Когда еще выпадет такая возможность?
      Мне было приятно услышать, что с Тамрой, оказывается, разговаривают так же, как и со мной.
      - Вам обоим необходимо учиться, а времени осталось мало, - промолвила Дайала.
      - До чего?
      - До того, как все изменится. - Она помолчала и продолжила: - Кое-чему ты можешь научиться у меня.
      - Прямо сейчас?
      - Нужно же когда-то начинать.
      Она кивнула Джастину, и он улыбнулся.
      Я последовал за друидой в маленький садик за казармами, где она опустилась на колени среди неизвестных мне растений. Деревья я еще различал, но во всяких травах совершенно не разбирался. Дайала была босой.
      - Ты всегда ходишь босиком?
      - А как иначе чувствовать землю?
      - А в снег?
      - По снегу или льду я могу ходить в обуви, но она стесняет. Дай мне руку.
      Чтобы сделать это, мне тоже пришлось опуститься на колени.
      - Теперь чувствуй.
      Я попробовал. Впустую.
      - Чувствуй...
      Я старался. Сначала ничего не происходило, а потом мне открылись потоки хаоса и гармонии внутри растения, похожие на те, какие ощущались под Кандаром.
      Ощущение исчезло, и я взглянул вниз. Дайала отняла руку.
      - Попробуй сам.
      Я попробовал и в конце концов добился того, что у меня стало получаться всякий раз. Правда, к тому времени по лицу моему струился пот, а солнце уже клонилось к закату.
      - Это все?
      - Это очень много, юный Леррис. Очень немногие способны это усвоить, и все, кто способен - друиды.
      - Зачем это?
      - Потому что в скором времени друидов почти не останется.
      Она печально улыбнулась и, пока я собирался с мыслями, исчезла, словно дымка лесного утра.
      Пребывая в растерянности, я отправился в столовую, проглотил, не заметив вкуса, тарелку баранины и вернулся в комнату Кристал, где раскрыл "Начала Гармонии".
      Правда, насчет сплетения гармонии с хаосом найти ничего не удалось.
      Я все еще читал, когда пришла Кристал.
      - Засиделся с книгой?
      - Ждал тебя.
      - А в дорогу собрался?
      - Там все, кроме еды, - я указал на посох и торбу.
      - Хорошо. Завтра будет жарко.
      - Так ведь жара стоит уже невесть сколько восьмидневок. - Стараясь не зевать, я закрыл книгу и спустил босые ступни на прохладный каменный пол.
      - Теперь я знаю, почему ты ничего не в состоянии понять, - сказала Кристал, сняв куртку и бросив ее в угол.
      - Почему?
      - Потому что тогда тебе пришлось бы согласиться с твоим отцом, сказала она, стягивая сапоги. - И как только твоя мать с ним живет?
      - Я тебе говорил, у нее гончарная мастерская. Она делает посуду лучшую на Отшельничьем - и никогда не говорит с отцом о хаосе, гармонии, Совете, Братстве, Институте, - ни о чем из того, чем он занимается. Наверное, поэтому я не понимал, кто он и какой мощью обладает.
      - Ты не хотел понимать.
      Мне пришлось кивнуть: наверное, она была права.
      - Подойди ко мне. Встань рядом.
      Она, в рубашке и брюках, но без сапог, стояла у окна.
      Я встал рядом и всмотрелся в темноту снаружи. Огоньков было совсем немного: Расор испытывал острую нехватку лампадного масла.
      - Я все понимаю, Леррис, и все-таки сержусь на тебя. Знаю, что это несправедливо, но сержусь. Только не думай, будто я тебя не люблю. Люблю, но любовь вовсе не исключает гнева.
      - Жаль, - сказал я, ибо ничего лучше не пришло на ум.
      - Вижу, по-настоящему ты все же не понимаешь. Может, и хорошо, что тебе предстоит путешествовать с Джастином и Дайалой. Поговори с ней. А сейчас, она сжала мою руку, - давай ложиться. Тебе завтра рано вставать. Да и мне тоже: как говорит твой отец, ждать кораблей Хамора осталось недолго.
      C
      Воррак, Хидлен (Кандар)
      Мужчина в желто-коричневом мундире шагает по деревянному покрытию бронированной палубы и поправляет на лысой голове того же цвета фуражку. Возле орудийной башни он останавливается, некоторое время рассматривает пушечный ствол, высовывающийся из амбразуры, а потом поворачивается и по металлической лестнице взбирается на мостик.
      - Приветствую тебя, маршал Дирсс.
      - Привет и тебе, командир Гуртель, - с поклоном отвечает Дирсс. - Я явился, чтобы пожелать тебе здоровья и заверить в неизменной благосклонности императора.
      - Премного благодарен. Я получил твой приказ и весьма сожалею, что ты не будешь нас сопровождать. Может быть, господин, ты еще передумаешь? спрашивает командующий флотом.
      - К глубочайшему моему сожалению, нет. Не считаю возможным оказывать давление своим присутствием. Полевой командир Спейра и субмаршал Хай'йеррс прекрасно справляются с командованием сухопутными войсками, и я уж всяко не улучшил бы своим вмешательством боеготовность вверенного тебе флота. В морской тактике и технике ты прекрасно разбираешься сам, а моя задача состоит в первую очередь в том, чтобы расширить зону наших наземных операций, дабы обеспечить снабжение и всемерную поддержку флота, - заявляет Дирсс с полной сожаления улыбкой.
      - Флот высоко ценит твои усилия, маршал Дирсс, особенно стремление покончить с... - Седовласый флотоводец пожимает плечами. - Ты знаешь, о чем я.
      - О покушениях на высших командиров и неожиданной активности противника в области черной магии? - с улыбкой уточняет Дирсс.
      - Да. Надеюсь, эти досадные препятствия будут устранены и мы сможем заняться настоящим делом.
      Взор командующего флотом обращается на северо-восток.
      - Мы сделаем все во исполнение воли императора.
      - Да исполнится всякое его желание.
      - Не смею более отнимать твое время. Да пребудет с тобой благоволение императора, - говорит Дирсс с коротким кивком.
      - И с тобой, маршал.
      Флотоводец отдает честь, и Дирсс, повернувшись, спускается по железной лестнице на главную палубу, пересекает ее, минует караул у трапа и сходит с борта корабля на каменный пирс.
      Над гладью гавани поднимаются дымки из труб более чем сорока военных кораблей, что ходят под флагом с солнечной вспышкой.
      Но глаза маршала на миг устремляются за пределы гавани, к лежащему на северо-востоке, невидимому отсюда острову. Потом он снова смотрит на корабли и, покачав головой, бормочет:
      - Несчастные орудия.
      CI
      На рассвете мои сумы были уложены, посох вставлен в держатель, и я стоял рядом с оседланным, навьюченным Гэрлоком. Джастин с Дайалой уже сидели верхом. Дайала ездила босой, без седла и стремян, с одним недоуздком, который сейчас был брошен на шею ее лошади. В выделенный нам в сопровождение конный полувзвод входили Валдейн, Берли и еще четверо бойцов, которых я знал разве что в лицо.
      День обещал быть ясным и жарким. В этом отношении никаких перемен не было и не предвиделось.
      Отец обнял меня, а Джастину шутливо велел не отлынивать от дела. На что тот посоветовал брату не отлынивать самому и как следует присматривать за его ученицей.
      Кристал обняла меня и шепнула, чтобы я не взваливал все на себя и не вернулся к ней с седой бородой.
      Я обещал постараться и в награду за обещание получил нежный поцелуй.
      - ...эта компания... собирается... остановить армию? - донеслись до моего слуха чьи-то слова.
      - ...Леррис... малый не промах... сам лопнет, но армию остановит, отозвался Фрегин.
      - Не вздумай! - шепнула мне Кристал.
      Я улыбнулся и направил Гэрлока вперед. Лишь немногие прохожие, главным образом нагруженные узлами женщины с отсутствующими взглядами (как казалось мне, оттого, что они страшились взглянуть в будущее), видели, как наш маленький отряд ехал узкими улочками к дороге, что вела к Предвратной теснине.
      - Больно уж тихо, - шепнула Берли Валдейну.
      - Слишком тихо.
      - Слишком много страха, - заключил, взглянув на меня, Джастин и со смешком добавил: - Я старею. Страх - дело обычное: главное не поддаваться ему. Потому что решения, продиктованные страхом, как правило, неудачные.
      - То же самое можно сказать о решениях, навязанных со стороны, отозвался я, размышляя о Кристал, о ее словах и о том, с чем ей предстоит столкнуться. Хотелось верить, что отец и Тамра сумеют защитить ее, хотя я плохо представлял себе, как ветер и волны могут справиться с мощью стальных корпусов и паровых машин.
      Правда, тот же вопрос могли бы задать и нам: как могут маг земли и друид остановить многотысячное войско?
      Откуда появится это войско, особо гадать не приходилось: в выборе маршрута для наступления хаморианцы были ограничены. Прямой путь из Хидлена через Санту и Арастию был перекрыт кипящим озером, образовавшимся после взрыва серного источника. Таким образом, им оставалось идти через перевал от Факлара.
      Чтобы попасть туда, нам следовало пройти тесниной, затем - по Стурбалу к Литге, а там уж с другой стороны подойти к перевалу.
      В теснине, как всегда, стоял туман, но на сей раз он поднимался невысоко, и верхушки утесов были высушены солнцем.
      - Сухой нынче год, - сказал Валдейн. - Вон как вода в реке упала.
      - Это может плохо сказаться на урожае, - заметил Джастин.
      - С оливками во всяком случае ничего не случится, - откликнулась Берли.
      В сумерках мы добрались до Фелсы, где остановились в пустых казармах и поужинали холодной бараниной с холодной вермишелью. У Джастина нашелся кувшин с элем, Дайала прихватила с собой немного сухофруктов. Холодное мясо не воодушевляло: на мой взгляд, даже зерновые брикеты Гэрлока выглядели аппетитнее. Эль я не любил, так что запивать вермишель пришлось водой.
      Рассвет встретил нас уже на дороге. По ту сторону Стурбала простиралась Великая пустыня.
      - Здесь поля, - заметил я, - а на том берегу безлюдное запустение. Всего несколько кай, а какая разница!
      - Да, так бывает, - буркнул Джастин, похоже, не настроенный вести разговоры.
      А вот Дайала разговаривала частенько, только не с ним, а со своей лошадкой. Порой она спешивалась и шла рядом с животным.
      Я погладил Гэрлока, гадая, не обменивается ли эта парочка мыслями и не довелось ли мне встрять в их молчаливую беседу? Но в любом случае Джастин мог бы быть полюбезнее. Вот Гэрлок: я его погладил, так он хоть заржал в ответ.
      Дорога за Фелсой, проложенная в ту пору, когда горняцкие подводы возили через Фелсу медь в Расор для погрузки на корабли, была широкой, но разбитой. Плиты потрескались и выщербились, поребрики обвалились. Я предоставил Гэрлоку возможность самому выбирать путь: у него это получалось лучше.
      - Ухабистая дорога.
      - Вот что происходит, как только искусственно привнесенный в природу порядок перестают поддерживать, - тут же откликнулся Джастин.
      - У природы собственная гармония, - заметил я в ответ на очередную туманную сентенцию.
      - Но природа, в отличие от людей, никогда не перестает ее поддерживать, - возразила Дайала, и пока я пытался осмыслить эту фразу, она с чуть ли не виноватой улыбкой продолжила: - В действительности все в природе представляет собой переплетение хаоса и гармонии, просто гармония лежит на поверхности, и результат выглядит гармоничным. Но как раз поэтому вмешательство человека зачастую влечет за собой ужасающие последствия.
      - Потому что человек привносит избыток того или другого, а в итоге нарушает Равновесие?
      - Да. На практике все сложнее, но принцип именно таков. Поэтому людям очень непросто жить в согласии с природой.
      Это я понимал: большинство людей односторонне привержены тому или иному началу, а для природы они равноценны.
      - А друидам это удается?
      - Друидам удается, но не все рожденные в Наклосе становятся друидами. И не все друиды, - тут она с улыбкой, сделавшей ее еще более похожей на юную девушку, взглянула на Джастина, - рождаются в Наклосе.
      - А что происходит с теми из ваших, кому не дано стать друидами? Их изгоняют, как на Отшельничьем?
      - Некоторые уходят сами. Некоторые умирают.
      - Есть особое испытание, - вставил Джастин. - Проходить его вроде бы никто не обязан, но оно весьма действенно разделяет пригодных и непригодных к жизни в Наклосе. Кое-кто предпочитает не сталкиваться с этим и уходит сразу. Другие пытаются пройти испытание и гибнут.
      Я покачал головой. Выходит, друиды не лучше тех, кто заправляет на Отшельничьем.
      - Ты огорчен? - спросила Дайала.
      - Да.
      По правде, так я был просто разозлен. Хотя и не вполне понимал, чем.
      - Разве люди не имеют изъянов? - мягко осведомилась друида.
      - Все имеют изъяны. Даже мифические ангелы.
      Гэрлок заржал, давая мне знать, что хочет пить.
      - Потерпи немножко, дружок, - сказал я, потрепав его по холке.
      - А что делать, если несовершенное существо причиняет вред людям или природе?
      - Не знаю.
      Я и вправду не знал: получалось, что против таких людей нужно или применять насилие, или смиряться с насилием, совершаемым ими самими. Однако высылка или убийство не в наказание, а для предотвращения нежелательных деяний отнюдь не казались мне проявлением справедливости.
      - Позволь объяснить получше, - сказала она. - Испытание в Наклосе существует для того чтобы помочь человеку прийти к пониманию Равновесия и единению с ним. Ты и сам прошел его, сам того не подозревая. Некоторые люди умирают, поскольку оказываются неспособными понять или принять Равновесие. Другие страшатся испытания, и мы разрешаем им уйти или поселиться в Запустении.
      - Вы изгоняете их из Наклоса?
      - Нет. Многие уезжают, но не потому, что их выселяют. С нашей точки зрения им было бы лучше остаться: и для их безопасности, и для безопасности других. Но они зачастую в силу своей ущербности предпочитают идти на риск.
      Она пожала плечами и, соскользнув с лошади, пошла рядом. Ступала друида быстро и без видимых усилий.
      Я уже понял, что в ее рассуждениях вызывало у меня неприятие. Похоже, с точки зрения друидов человек ничего не значил: значение имело только сообщество. Так же как на Отшельничьем: ты принимаешь общие правила или убираешься восвояси.