Прихлопнуть его не удалось, так что мне пришлось отпугнуть назойливое насекомое чарами. Лишь после этого я смог погрузиться в чтение.
      "Дорогой Леррис!
      Мы с отцом были очень рады получить твое письмо и узнать, что у тебя все хорошо. Я рассказала Сардиту и Элизабет о твоих успехах в столярном ремесле, но Сардит, похоже, уже был в курсе. Видимо, твое имя уже хорошо известно мастерам-краснодеревщикам: он и раньше уверял нас, что у тебя все в порядке. Дядюшка просил передать, что когда ты покинул Фенард, Перло испытал одновременно и облегчение, и огорчение.
      Корсо и Колдар желают тебе всего наилучшего. Прошлой осенью у них родилась дочка, назвали Бетиной. Твоя тетушка Элизабет, похоже, очень довольна.
      Отец говорит, что времена нынче тревожные, и Отшельничий может оказаться зажатым между хаосом Кандара и насильственной гармонией Хамора..."
      Я покачал головой. Хаос Кандара был и оставался порождением Отшельничьего, и если отец не понимал этого, он... он... у меня просто не находилось слов.
      "...ни то ни другое не будет на пользу Равновесию. Он просил передать тебе, что Равновесие работает двояко, и какое начало возобладает первым, значения не имеет: в итоге все равно установится Равновесие..."
      Эти строки заставили меня нахмуриться: слова отца, пусть даже в пересказе матушки, подозрительно походили на рассуждения Джастина. Впрочем, почему бы и нет? Они же родные братья.
      "...когда придет время, тебе, возможно, потребуется посетить Отшельничий. Но это должно быть твое решение..."
      Конечно, мое, а чье же еще?
      "...урожай фруктов в этом году очень хорош, далее кислуши..."
      Только сейчас я сообразил, что не встречал в Кандаре ни кислуш, ни хризонета. Наверное, эти сорта растений вывели древние Мастера Гармонии еще до Великого Перелома.
      Оставшаяся часть письма содержала рутинные новости. Быстро дочитав, я убрал его в конверт и, придя домой, спрятал в шкатулку для бумаг. Размышляя попутно, отчего меня так огорчили словно бы заимствованные у Джастина мысли отца.
      - Вигил... давай взглянем на этот кедр. Работу над сундуком для приданого мы начнем с внутреннего каркаса...
      Парнишка взялся за дело, но слишком поспешно: ошибка, в пору ученичества у дядюшки Сардита частенько совершавшаяся и мною.
      Когда я возился с уголками внутренней рамы, скрип фургона возвестил о прибытии Риссы. Со двора донесся ее голос.
      - Никаких кур, мастер Леррис, так ты говоришь? Значит, никакой курятины, никаких бульонов. Яйца, - Рисса подняла лукошко, - она еще продает, но чтобы курочку, так ни в какую. Я уж и серебреник давала, но Брин согласна отдать три за золотой. Это ж надо так заломить! Где такое видано? Я не спятила, чтобы покупать кур на золотые, тем паче не посоветовавшись с тобой.
      - Три курицы на золотой? - переспросил я, высунувшись из мастерской.
      - Цены нынче растут, как на дрожжах. Люди боятся императора.
      Меня это более чем удивляло: даже в случае безвременной кончины Каси войска Хамора смогли бы добраться до Кифриена не раньше чем через год. Кто знает, что может случиться за целый год?
      - Это безумие. В пределах шестисот кай от нас нет ни одного хаморианского солдата.
      - Солдат, мастер Леррис, может, и нет, но люди напуганы, а напуганные люди думают не головой, а сердцем. Ежели не ногами, как Брин. Старая Брин ведь что удумала: распродам, говорит, всех своих несушек, да поеду к Тиглиту.
      - Что еще за Тиглит?
      - Это ее старшенький, живет в торговом селении близ Верхней реки, отсюда в сторону Закатных Отрогов. Местечко, куда степняки съезжаются к зиме на торг. На эти пастушьи равнины едва ли позарятся даже хаморианцы. Но тьма с ними, с хаморианцами: главное, что она уезжает и мы теперь останемся без яиц.
      Я сдался.
      - Сколько, по-твоему, кур нам нужно?
      - Ежели замахнуться на пару несушек да молодого петушка, Брин, пожалуй, уступила бы их за золотой.
      - Будь по-твоему. Сейчас дам тебе монеты. Только не пускай кур в мастерскую.
      - Я только что от Брин. Мне что, ехать к ней снова?
      - Ты уже год требуешь, чтобы я купил кур, а теперь, после того как убедила меня, что мы вот-вот останемся еще и без яиц...
      - Мастер Леррис... вас, волшебников, не поймешь.
      Отправившись в спальню, я вытащил кошель. Денег в нем было достаточно, так что не пришлось залезать в потайной сейф, вделанный в стену кладовки при мастерской.
      - Вот тебе золотой и три серебреника. Но серебреники постарайся сберечь.
      - Да уж постараюсь.
      Она укатила к юго-западной дороге, а я вернулся в мастерскую.
      Вигил отложил нож.
      - Ну-ка, приятель, давай взглянем, что ты написал о вишне.
      Подмастерье принес шкатулку и показал мне записи.
      - Так... так... а почему ты не записал, что она хрупкая?
      - Хрруп-ппкая?
      - Принеси-ка мне вишневую щепочку.
      Паренек потащился к ящику с обрезками.
      - Возьми нож и попробуй ее разрезать. Нет, не строгай, не под углом. Просто прорежь поперек...
      Бедняга воззрился на меня с неподдельным ужасом: похоже, решил, будто я подбиваю его сломать лезвие.
      - Прорежь поперек волокон, вот так...
      Лишь убедившись, что Вигил понял меня правильно, я вручил ему шкатулку, велев непременно записать усвоенное на сегодняшнем уроке, и отпустил парня на конюшню заниматься обустройством его собственного уголка. Пол, хотя и не обструганный, и выходящая на двор дверь уже имелись; требовалось поставить перегородку. Потом можно будет сделать и окно, но тогда Вигил должен будет купить стекло. Но первым делом ему придется смастерить себе кровать.
      Пока я возился с Пелтаровым сундуком, воротилась Рисса. До шкафа для Зибера руки так и не дошли.
      - Мастер Леррис... - начала Рисса, но ее голос заглушило кудахтанье.
      - Кур ты, как я погляжу, заполучила.
      - Да, мастер Леррис. Правда, один серебреник сверх золотого пришлось потратить, но зато я получила четырех хохлаток и петушка.
      Она вернула мне оставшиеся серебреники, но я отдал ей один за хлопоты. Стараясь не обращать внимания на истошное кудахтанье.
      - Мастер Леррис, пока я пристрою их в конюшне, но вообще-то потребуется курятник. Коты повсюду шастают, то да се...
      - Понял, Рисса, понял.
      О курятнике до сих пор она не заикалась. Но мне следовало сообразить самому.
      Уже на ночь глядя, поработав над сундуком, исправив недоделки в закутке Вигила, набросав план курятника и наслушавшись восторженных отзывов Риссы о курах, после проглоченного наспех ужина и умывания холодной водой я присел на крыльце и, глядя на звезды, погрузился в раздумья.
      Жизнь разворачивалась как-то неправильно. Я стал старше, но денег, в сравнении с тем временем, когда мне приходилось работать подмастерьем у Дестрина, не прибавилось. Я встретил свою любимую, но чем дальше, тем реже ее видел. Я приобрел известность как мастер, но торговаться, вопреки этому, мне приходилось теперь не реже, а чаще.
      В конце концов пустые раздумья ни к чему не привели. Я устал, от усталости разболелась нога, и мне не осталось ничего другого, кроме как отправиться в пустую спальню и улечься в холодную одинокую постель. Кристал находилась в Расоре, и рассчитывать на ее скорое возвращение не приходилось: она готовила порт к отражению возможного нападения имперского флота.
      Сон не шел, а из-под земли до моего сознания доносился грозный рокот.
      Пока я ворочался и вздыхал, в недрах Кандара шла извечная битва хаоса и гармонии.
      LXVIII
      Найлан, Отшельничий остров
      Бывший торговец входит в Палату Совета.
      - Ты выглядишь расстроенным, Марис, - замечает Хелдра, наливая себе зеленого соку и утирая лоб белым платком. - Уфф! Ну и жаркая же нынче весна!
      - Да, настроение у меня не ахти, - признает Марис. - И виной тому не в последнюю очередь нынешняя жарища. Где это видано, в такое-то время года?
      - Нынче везде жарко. Гуннар объясняет это воздействием подземного хаоса, - говорит Тэлрин, трогая пальцами свою кружку.
      Марис поворачивается, подходит к окну и, не вытирая покрытого крупными бусинками пота лба, говорит:
      - Не в одной жаре дело. Военный флот Хамора перехватывает торговцев с Кандара.
      - И что имперцы с ними делают? Едят на завтрак? - ворчливо спрашивает широкоплечий маг.
      - Это серьезно.
      - О да, весьма серьезно, - бормочет Хелдра перед тем, как сделать очередной глоток холодного сока.
      - Они изымают в свою пользу отправляемые в Найлан товары за половину стоимости, а все, за что фрахтовщик отказывается платить, выбрасывают за борт.
      - И чем это грозит? - спрашивает Тэлрин, откидываясь в кресле.
      - Неужто вы оба ничего не понимаете? Хамор получает товары за полцены, а торговцы из Кандара - хоть и небольшие, но верные деньги. Они, конечно, ворчат, но мало кто захочет рисковать лишиться всего, пытаясь нарушить эмбарго и провезти что-то контрабандой.
      - Да, это действительно серьезно, - кивает Тэлрин. - Без шуток.
      - Они потопили "Грестенси".
      - Надо полагать, капитан не захотел, чтобы его груз выбросили в залив, и попытался удрать от них.
      - Корабль и груз составляли все его имущество. Я не понимаю вас, вас обоих. Действительно не понимаю. Всему в конце концов есть пределы.
      - Насколько я могу судить, - говорит Тэлрин, - ты хочешь, чтобы мы заявили, что не намерены больше мириться с таким произволом, и приказали нашему могучему Трио потопить сотню, или сколько их там, бронированных пароходов.
      - А ты хочешь сказать, что мы против них бессильны?
      - Трио ведет патрулирование уже третий месяц. За это время мы потопили четыре их корабля, а они прислали из Хамора в подкрепление четыре десятка. Выводы делай сам.
      - А может быть, - добавляет Хелдра, - ты предлагаешь послать две с лишним тысячи имеющихся в нашем распоряжении морских пехотинцев и вооруженных Братьев против десяти тысяч уже находящихся в Кандаре хаморианских солдат? С мечами из стали - под пули новейших ружей?
      - Почему вместо того, чтобы ответить на мои вопросы, вы задаете свои? брюзжит Марис. - Могу я узнать, что вы собираетесь делать?
      - Ты новичок в Совете, - указывает Тэлрин, - и, как все новички, призываешь к незамедлительным действиям. Но мы не располагаем необходимыми для этого ресурсами. Никогда, во всяком случае, с падения Фэрхэвена, у нас не было сил, достаточных для открытого столкновения с империей.
      - А вопросы, - с улыбкой добавляет Хелдра, - влекут за собой ответы.
      - Иногда, - дополняет ее Тэлрин. - Но мы к этому стремимся.
      - Это все пустые слова. А где дела? - Марис ударяет ладонью о стол. Хоть что-то вы намерены делать?
      - То, что позволяют имеющиеся силы, - говорит Хелдра.
      - Ты о своих черных отрядах? Разумно ли это?
      - Не особо, но выбирать-то не из чего. Всех нас, и тебя, Марис, в том числе, наделили властью, чтобы мы поддерживали порядок, избегая резких перемен в обществе и не допуская роста налогов и государственных расходов. Всякий раз, когда я или Тэлрин предлагали что-то конкретное, ты первый спрашивал, кто должен будет за это платить. А вот теперь, когда твоих не желавших ни на что раскошеливаться торговцев прижали к ногтю, ты первый требуешь немедленных действий. Ну что ж, действовать нам так и так придется. Но так, как позволяют имеющиеся возможности: три корабля и горстка обученных бойцов.
      - Ты с этим согласен? - спрашивает Марис Тэлрина.
      - Ригнелджио или Лейтррс? - спрашивает Тэлрин Хелдру, игнорируя вопрос Мариса.
      - Оба, а заодно и командующий силами Хамора во Фритауне. А также хаморианские флагманы. Это, понятное дело, потребует отвлечь один корабль из Трио от патрулирования примерно на сезон. Припомни, - эти слова обращены к Марису, - мы не послали новую группу к Саммелу как раз потому, что пришлось бы отозвать корабль из Деллаша на целых три восьмидневки. Тогда нам показалось, что уничтожение вражеских судов важнее. Возможно, - она пожимает плечами, - то было ошибочное решение, но на ошибках учатся.
      - О чем вы толкуете? - не понимает Марис.
      - О том, что тем, кто принимает решения или контролирует их выполнение, следует нести за это ответственность.
      - Ты не сошла с ума?
      - Нет, - говорит за Хелдру Тэлрин. - Наоборот, она взялась за ум. Только поздновато.
      - Может, кто-то из вас, мудрецов, хоть что-то растолкует тупому, скудоумному торговцу? Гильдии хотелось бы знать, что происходит, прежде чем это произойдет. Хотя бы иногда.
      Тэлрин подается вперед, и глаза его мрачнеют.
      - Проблема взаимоотношений с империями и великими державами в том, что последствия принимаемых решений сказываются не на тех, кто их принимает. Принцип такого рода ответственности нам удавалось претворять в жизнь только по отношению к правителям малых княжеств Кандара: вспомни, что Коларис, в отличие от своего предшественника Холлорика, никогда не рисковал бросить нам вызов. Хамор, к сожалению, находится слишком далеко от нас. Но теперь, когда императорские послы и полководцы находятся в пределах нашей досягаемости, мы можем воздействовать на них так же, как воздействовали на кандарских князьков.
      - Безумие! - шепчет Марис и поворачивается к Хелдре. - Надо полагать, ты сама их поведешь?
      - Нет, - отвечает за нее Тэлрин, - мы вполне можем столкнуться с попыткой нападения на сам остров и не можем допустить, чтобы члены Совета пропадали за Восточным океаном. Тем более что предстоят сложные объяснения с Гильдией и с Братством. Когда пахнет жареным, все требуют объяснений, а до этого никто не почешется.
      - Вы оба сошли с ума!
      Тэлрин пожимает плечами.
      - Не думаю. Если мы будем сидеть сложа руки, Хамор в течение ближайших пяти лет овладеет всем Кандаром. В случае открытого столкновения нас просто раздавят. Таким образом, нам остается одно: воздействие на людей, ответственных за принятие решений.
      - Но их места займут другие.
      - Надолго ли? - спрашивает Хелдра.
      LXIX
      - Ага, вот и получилось. Подержи, я закреплю.
      Удар молотка закрепил последнюю доску на месте, и задняя стенка курятника была завершена. Переведя дух, я утер пот со лба рваным рукавом.
      Казалось, будто куры квохчут в локте от моего уха, хотя находились они на другом конце конюшни.
      - Ттеп-перь на ээт-ой стт-торр-оне? - спросил Вигил, отмахиваясь от большущего слепня. Тот, жужжа, сделал круг, чтобы повторить попытку укуса, но парнишка ловко прихлопнул его, размазав о доски. После чего вытер ладонь о брюки.
      - Да, давай теперь здесь, - ответил я. - Надоело, знаешь ли, гоняться за курами, хотя я и люблю яйца. Может быть, к осени мы сможем есть их вдоволь. Я имею в виду яйца, а не кур.
      Вигил ухмыльнулся.
      - Давай, бери еще доску.
      Он продолжал ухмыляться, но мы, так или иначе, успели приладить к боковушке еще пару досок, прежде чем заслышали стук копыт.
      Низкорослого человека в приметном, зеленом в белую клетку, островерхом шерстяном колпаке я узнал раньше, чем он спрыгнул со своего рослого белого жеребца, на каком мне никогда не захотелось бы ездить.
      - Привет, мастер Пелтар. Приехал взглянуть, как продвигается работа над сундуком для приданого твоей дочери?
      - Так оно и есть, мастер Леррис, так оно и есть.
      Ловко набросив поводья на столб коновязи, он потер руку и, сняв колпак, проследовал за мной в мастерскую.
      Вигил тоже вошел внутрь и, поймав мой взгляд, указал головой на свою разделочную доску. Я кивнул: заниматься в одиночку курятником парнишка все равно не мог.
      Вытерев руки о тряпицу, Вигил сел на табурет и взял в руки нож. Я тем временем принялся показывать Пелтару, как продвигается работа над его сундуком. Тот, похоже, остался доволен.
      - Вижу, мастер Леррис, дело у тебя идет споро, - сказал он. - Да, споро. Буду говорить откровенно, такой уж я человек, если говорить, то только начистоту. Так вот, сундук будет великолепным, да, великолепным, но мне бы хотелось заказать и нечто другое. Совсем другое. И если ты это сделаешь, я гарантирую тебе не только оплату, но и кое-что сверху. Можно сказать, премию. Да, так и скажем.
      - Что именно тебе нужно?
      - Дорожный кофр, а лучше два. Да, два дорожных кофра. Практичных, легких, но прочных дорожных кофра.
      - Какого размера? - спросил я, направляясь к чертежной доске.
      - Такого, чтобы их можно было навьючить на лошадь. Вообще-то, их будут возить в фургонах, но на всякий случай нужно, чтобы могла снести и лошадь.
      - Пару локтей в длину, полтора в ширину и локоть в высоту? Вот так, так и так, - я показал приблизительные размеры руками. - Годится?
      - А побольше нельзя?
      - Можно-то можно, но подумай о лошади, которой придется таскать кофры на спине. Что же до материала, то я предложил бы ель. Если ты хочешь, чтобы вещь была прочной, но не слишком тяжелой, лучше материала не найти.
      - Ель?
      Пока я растолковывал ему свойства ели, Пелтар мял в руке свой колпак, что напомнило мне о необходимости добавить воды в увлажнитель. Близилось жаркое лето, когда древесину поневоле приходится высушивать.
      Меня это не радовало, но приходилось подлаживаться под климат. Он под меня подлаживаться не желал.
      - Сколько времени уйдет на работу?
      Я нахмурился. С одной стороны, стол Антоны, ларь Даррика и шкаф Зибера были далеки от завершения, с другой, кофры много времени не отнимут, а у Фаслика полно еловой древесины. И вообще, в хорошей мастерской одновременно находится в работе не менее полудюжины изделий. Моей мастерской, конечно, до хорошей еще далеко, но надо следовать лучшим примерам.
      - Три восьмидневки.
      Я мог управиться за половину этого срока, но уже научился оставлять себе запас времени.
      - О, это прекрасно! Замечательно!
      Потом кустистые брови сдвинулись, и взгляд Пелтара сделался серьезным.
      - Да, со сроком вопрос решен. Но цена. Мы не обсудили цену.
      - Это точно, не обсудили.
      - Ель, как я понял, недорога, а об орнаменте или чем-то таком речи вовсе не шло.
      - Не шло. Но кедровый сундук такого размера стоил бы около десяти золотых.
      - Но эти кофры примерно на треть меньше размером, чем сундук Гилеры, и ель не может стоить столько же, сколько кедр. Нет, никоим образом не может.
      - Совершенно верно, мастер Пелтар: я и не собирался запрашивать за каждый из этих кофров столько же, сколько за свадебный сундук. Но ты ведь, надо думать, хочешь, чтобы их украсили резьбой и фигурными латунными накладками.
      - Да, верно замечено! Резьба и накладки! Накладки и резьба, именно это мне и нужно.
      - По пять золотых каждый.
      Пелтар, меня это даже встревожило, и глазом не моргнул.
      - Пять за каждый, это по честному. Справедливая цена, мастер Леррис. И ежели ты вправду управишься за три восьмидневки, по золотому сверху. Да!
      Он просиял, а мое беспокойство усилилось.
      - А сундук Гилеры... когда будет готов?
      - Постараюсь закончить его к тому же времени.
      - О, прекрасно, просто прекрасно! Это упростит дело. Да, упростит, потому что... впрочем, зачем утомлять тебя подробностями. Если успеешь закончить его раньше, чем за четыре восьмидневки, даю золотой сверху и за него.
      Пелтар спешил, определенно спешил.
      - Наверное, хаморианские оптовики уже в пути? - предположил я с любезной улыбкой.
      - Хаморцы? О, их торговцы ужасные люди, просто ужасные. Хлопок у них дешевый, но прочный, как добрая аналерианская шерсть, и они так требовательны, так неуступчивы.
      Он нахлобучил колпак и протянул мне золотой.
      - Вот, возьми... как залог. Да, просто как залог.
      Приняв деньги, я снова кивнул.
      - Спасибо, мастер Пелтар. Незамедлительно возьмусь за твой заказ. Как мне кажется, эти кофры нужны тебе срочно.
      - Срочность, мастер Леррис, это правильное слово. Как говорится, куй железо, пока горячо.
      - Я слышал, некоторые люди боятся, как бы командующий Хамора не двинулся дальше Фритауна и Делапры, - спросил я словно бы невзначай. - Что ты думаешь на сей счет?
      - Я? Что думаю? Откуда мне, простому торговцу шерстью, знать такие вещи? - Он пожал плечами. - Поговаривают, будто империя продолжает разрастаться, да, разрастаться. Военные корабли Хамора стоят в гаванях Фритауна и Южного Оплота, и кто знает... кто знает, куда они оттуда двинутся. Я во всяком случае не знаю. Нет, не знаю.
      Торговец нахлобучил колпак и поклонился.
      Я ответил поклоном и проводил его до двери.
      - Всего доброго, мастер Леррис. Да, да, всего тебе доброго.
      Я покачал головой - лишь после того, как он ускакал на своем здоровенном жеребце - и подозвал Вигила.
      - За дело, паренек. Нужно закончить этот проклятый демонами курятник.
      - Мастер Леррис, - Рисса появилась на пороге кухни с веником в руках. Будь добр, не призывай силы хаоса на головы наших хохлаток.
      - Прости, Рисса.
      Я утер лоб. Для ранней весны, если учесть, что еще стояло утро, было на удивление жарко. А торговец шерстью был чем-то настолько обеспокоен, что готов был выложить за дорожные кофры любые деньги.
      Мне это сулило еще одну поездку к Миррин, необходимость платить за латунные накладки и кто знает, что еще.
      LXX
      Фритаунский порт, Фритаун (Кандар)
      - Хамор! Хамор! - гремит над рыночной площадью.
      Темноволосый человек в светло-коричневом мундире восходит на каменное возвышение, кланяется и поднимает правую руку. Слева на его широком коричневом поясе висят короткий клинок и маленький кошелек, а справа тяжелый короткий пистолет в кожаной, в тон поясу, кобуре. По бокам от него стоят два имперских солдата с ружьями, позади полощется на ветру бледно-голубое, с оранжевой звездной вспышкой, знамя Хамора.
      - Хамор! Хамор!
      Менее чем в двадцати локтях от него стоит другой человек, более хрупкого телосложения и не такой смуглый. Поверх имперского мундира у него накинут тонкий дорожный плащ, на поясе тоже висят короткий меч и пистолет.
      Некоторое время он рассматривает толпу, а потом переводит взгляд на подиум.
      - Любишь ты важничать и красоваться, Ригнелджио.
      - Друзья! Друзья! Это великий день для Фритауна и для всех вас. Положен конец бесконечным войнам между Фритауном и Хидленом, бесконечным призывам на военную службу, под знамена очередного узурпатора, именующего себя герцогом. Отныне могучий Хамор берет под защиту вас и ваши...
      Легкий ветерок приносит с Северного залива запахи соленой воды, водорослей и нечистот. Полуденное солнце палит вовсю, и человек в плаще, несмотря на бриз, утирает вспотевший лоб. Он отводит взгляд от рябящей поверхности залива и снова смотрит на возвышение.
      - ...одежду, не стоящую больших денег... товары, которые по карману каждой семье...
      - Хамор! Хамор!
      Слышатся треск и шипение.
      Что-то стремительно вылетает из толпы, и на подиуме вспыхивает миниатюрное солнце. Регент императора - а точнее, его обугленный труп валится вперед, прямо в разбегающуюся в ужасе толпу.
      - Колдовство! Чары!
      - Демоны!
      Лейтррс сбрасывает плащ и взбегает по каменным ступеням.
      - Огонь! Туда! - кричит он, указывая на зону колеблющегося воздуха, перемещающуюся быстрее, чем бегущая толпа.
      - Куда? Что там? - не понимают солдаты.
      Хаморианец выхватывает пистолет и стреляет в указанном направлении. Бойцы вскидывают ружья и следуют его примеру.
      Над площадью разносится треск выстрелов.
      Наконец выстрелы стихают. На опустевшей площади остается лишь обгорелый труп Ригнелджио и несколько тел сраженных пулями людей. Поманив за собой стражей, посол, а теперь и регент, Лейтррс спускается с возвышения, осматривает тела и наконец склоняется над одним из них. Одетая в черное светловолосая женщина сжимает в руке короткое широкоствольное устройство, похожее на миниатюрную пушку. Такую же ракетницу, какую он видел на стене хижины белого мага.
      - Проклятое демонами Братство... они заплатят за это!
      - О чем ты, господин? - спрашивает сержант хаморианской стражи.
      - Это происки Отшельничьего. Эта женщина из черного отряда, она послана сюда Братством. Но ничего, придет их черед!
      Стражники переглядываются.
      - Пусть один из вас отправляется к маршалу Дриссу и передаст, что наметились некоторые изменения.
      Стражники переглядываются снова.
      LXXI
      Несмотря на курятник, домашние дела и работы по дереву, Вигил - правда, не без помощи с моей стороны - сумел-таки выгородить себе узенькую, но вполне достаточную для его нужд каморку. Кровать мастерить не пришлось: Фаслик привез славную односпальную койку, но остальные предметы обстановки парнишка, совершенствуя свои навыки, должен был сделать сам. Лампу он получил от меня. А заодно и масло, которое, как и многое другое, дорожало с каждой восьмидневкой.
      Правда, стремительный рост цен являлся следствием не действительной нехватки товаров, а лишь повышения спроса, вызванного паническими настроениями. Даже при том, что Черное Братство Отшельничьего реагировало на происходящее удивительно вяло (я подозревал, что такое положение долго не продлится), империя могла овладеть Кандаром разве что за несколько лет, если вообще могла.
      Мне пришлось выкроить время для поездки на южную окраину Кифриена, чтобы заказать у Миррин новый комплект петель и накладок: на сей раз попроще и подешевле. Зловредные Йенс и его сообщник на глаза мне больше не попадались, но, договариваясь с Миррин, я на всякий случай держал дверь приоткрытой.
      Сейчас, вытерев лоб и поморщившись при виде слишком, на мой взгляд, запыленной мастерской, я надолго припал к кувшину. Установившаяся жара вытягивала воду из моего тела, превращая его в некое подобие пересушенного в печи теста. А вот Вигил, когда я предложил воды ему, покачал головой. Парнишке, похоже, столько воды не требовалось, но ведь он и родился в Кифриене.
      В ответ на мое предложение вымести эту опостылевшую красную пыль он попытался возразить, ссылаясь на то, что она тут же налетит снова, однако с моей точки зрения борьба против беспорядка имела смысл даже тогда, когда она бесполезна. Выслушав это утверждение, русоволосый парнишка печально покачал головой и поплелся за веником. Я взялся за мягкую тряпицу: если светлая древесина была хоть чуточку влажной, красноватая пыль оставляла на ней заметные пятна, а при том, как я потел, исключить попадание влаги на дерево было невозможно. С тех пор как резко потеплело, у меня выработалась привычка не только без конца утирать лоб, но и стирать пыль со всех заготовок, с которыми предстояло работать.
      Я собирался было выждать, когда уляжется поднятая веником пыль, и наложить на Дарриков ларь отделочное покрытие, но вовремя спохватился. Последний слой лака следовало наносить в конце рабочего дня, когда пыли уже больше никто не поднимет.
      Исходя из этих соображений мне пришлось оставить отделку ларя на потом и заняться обстругиванием внутренних крышек сундука для приданого. Проведя раз рубанком, я утирал лоб. Это было утомительно, но пот по крайней мере не капал на древесину.
      Потом мы с Вигилом напилили реек для очередного комплекта дорожных кофров: нетерпение Пелтара наводило на мысль, что спрос на такого рода изделия может в ближайшее время возрасти, и к этому следовало подготовиться. Тем паче что мастерить кофры не так уж трудно: большую часть работы я мог поручить Вигилу, что дало бы мне время довести до ума письменный стол Антоны и книжный шкаф Зибера.
      - Дж-ж-ахунт п-при-шел, - сообщил Вигил.
      Джахунт?
      Отложив рубанок, я вышел на крыльцо, где меня встретил одноглазый лотошник.
      - Привет.
      - Привет, мастер Леррис.
      Разносчик замялся, уставился себе под ноги, потом поднял глаза.
      - Я тут подумал... дело такое... как ты есть мастер-столяр... может быть, я смог бы торговать твоими мелкими изделиями?
      - Мелкими изделиями?
      - Ну, скажем, разделочными досками. Помнится, в прошлые времена их продавали на ярмарках. А бывают еще резные колечки для салфеток и прочие вещицы.
      - М-мас-ттер Леррис, - тут же встрепенулся Вигил.
      - У тебя есть такие штуковины?
      - Ннес-с-колько.
      Я поджал губы.
      - Джахунт, мы делаем главным образом мебель, ее с лотка не продашь. Мелочей я почти не мастерю: вот разве что Вигил...
      - Но он подмастерье, прошу прощения...
      - Он прекрасный резчик, по этой части мне с ним не тягаться. Если он согласится отдать тебе на продажу свои изделия, считай, что тебе повезло. Я прокашлялся: от пыли и жары першило в горле. - А почему ты вообще обратился к нам: разве Гинстал не снабжает тебя больше ножами да ножницами?
      - Гинстал уехал в Хрисбарг.
      - С чего бы это?
      - Так ведь как только империя заняла Фритаун, тамошний регент повелел возобновить добычу железа на старых шахтах. Гинстал сказал, что рудных дел мастера, плавильщики и все работники по металлу там нарасхват, а ведь он осваивал ремесло как раз в тех краях. У него и брат живет неподалеку от копей, в местечке под названием Хаулетт...
      Это местечко я вспоминал без особого восторга.
      - Гинстал говорит, что с помощью паровых машин они смогут добывать руду с большей глубины, а еще, что ему надоело дрожать, гадая, что еще предпримет император или тот, кто нападет на Кифрос следующим. Ты уж не обессудь, мастер Леррис, но это не мои слова...
      - Ничего, все в порядке, - буркнул я, гадая, много ли народу в Кандаре разделяет такие настроения и не на этом ли строит свой расчет император.
      Уличный торговец поежился и, ища понимания, обратился к Вигилу.
      - Вишь, парнишка, вид у твоего наставника сделался какой-то отсутствующий, вот я и заробел. Не хотелось бы мне оказаться на его пути, когда у него такой вид.
      - Мм-нне тт-оже...
      Из курятника донеслось возбужденное кудахтанье: надо думать, Рисса принесла курам корму. С плетня, не иначе как отгоняя посягнувшего на его владения соперника, заголосил петушок.