Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Виннету (№2) - Белый брат Виннету

ModernLib.Net / Приключения: Индейцы / Май Карл / Белый брат Виннету - Чтение (стр. 6)
Автор: Май Карл
Жанр: Приключения: Индейцы
Серия: Виннету

 

 


— Буэнас ночес, — ответил он по-испански на наше учтивое приветствие. И сразу же перешел на английский: — Вас прислал сеньор Ланге? Могу ли я спросить вас о цели вашего визита?

Мне стало интересно, что ответит Олд Дэт, оставивший за собой единоличное право вести беседу с сеньором Кортесио.

— Может быть, у нас к вам серьезное дело, а может быть, нам потребуются от вас некоторые сведения. Нам самим еще точно неизвестно.

— Хорошо, все выяснится в свое время. А пока присаживайтесь и угощайтесь сигаретками.

Он подал нам портсигар и спички. Трудно было отказаться от угощения. Сигаретки тогда только начинали входить в обиход, и Олд Дэт, который предпочитал трубку самой изысканной сигаре, закурил одну, самую тоненькую, и едва успел сделать несколько затяжек, как она уже сгорела.

— Дело, по которому мы вас беспокоим, — начал Олд Дэт, — не особенно-то и важное. А пришли так поздно мы по той причине, что раньше, как нам сказали, вас не было дома. Нам не хотелось бы оставаться в городе до утра, потому что нам не нравится обстановка. Мы собираемся пробраться в Мексику и предложить свои услуги Хуаресу. Как понимаете, такое решение принимают, только все продумав и все взвесив. И в этом случае необходимо быть уверенным, что вас примут с должным вниманием. Мы навели справки и узнали, что можем предложить свои услуги прямо здесь, в Ла-Гранхе. Нам указали на вас, поэтому мы в вашем доме. Не откажите в любезности и подтвердите, правильно ли мы сделали, обратившись к вам.

— Кто рассказал вам про меня, сеньоры?

— Один человек, которого мы встретили на судне, — вдохновенно лгал Олд Дэт. — Затем мы случайно познакомились с мистером Ланге. Он-то нас и предупредил, что до десяти вечера вы будете в отлучке. Мы северяне и воевали против Юга. У нас есть боевой опыт, и мы можем пригодиться президенту Мексики.

— Вы хорошо изложили свое дело, но, не в обиду будет сказано, человек вы уже немолодой, хватит ли у вас сил переносить тяготы и невзгоды, обычные в военное время?

— Мне по душе ваша откровенность, сеньор, — рассмеялся старик. — Однако, когда вы узнаете, с кем имеете дело, вы сразу измените свое мнение и поймете, что и такая развалина, как я, может на что-нибудь сгодиться. Обычно меня зовут Олд Дэт.

— Олд Дэт? — воскликнул удивленный Кортесио. — Возможно ли это?! Вы — знаменитый вестмен и проводник, которого южане помнят до сих пор?

— Да, это я. И мой внешний вид, который вам так вначале не понравился, лучше всего удостоверит мою личность.

— Вы совершенно правы. Но я должен соблюдать осторожность, чтоб слух о том, что я вербую добровольцев для армии Хауреса, не дошел до чужих ушей. Сейчас опасно попасть под подозрение. Но так как вы — Олд Дэт, у меня нет повода для опасений, и я заявляю вам прямо: вы правильно обратились ко мне. Я готов принять вас немедленно и даже предлагаю офицерский чин, подобный человеку вашего ранга и опыта. Услуги Олд Дэта следует использовать соответствующим образом, простым солдатом он принесет меньше пользы.

— Я того же мнения, сеньор. А что касается моего товарища, то даже если он начнет рядовым, то вскоре все равно получит офицерский чин. Несмотря на молодость, его уже произвели в капитаны. Зовут его просто — Мюллер, но вы наверняка должны были слышать о нем. Он служил в армии Шеридана29 и в чине лейтенанта командовал передовым отрядом во время флангового марша на Мишенери-Ридж. Вы, наверное, знаете, какие славные дела вершились тоща. Шеридан приметил Мюллера и выделил его, давая возможность принять участие в рискованных прорывах. Это он командовал конным отрядом, что освободил из плена генерала в битве при Файф-Фокс, такой кровавой и имевшей такие значительные последствия. Думаю, он вам подойдет.

Старик нес несусветную чушь, придумывая красочные детали на ходу, но возражать или вмешиваться было нельзя. Я чувствовал, как кровь приливает к лицу, но Кортесио, слава Богу, принял мой румянец за проявление скромности. Добрый малый пожал мне руку и сам, из лучших чувств, принялся врать:

— Пусть вас не смущает заслуженная похвала, сеньор Мюллер. Я, конечно же, слышал о ваших подвигах и очень рад вас видеть у меня в доме. Разумеется, вам я тоже предлагаю офицерский чин. И готов сразу выдать некоторую сумму на ваши нужды.

Олд Дэт уже открыл рот, чтобы принять предложение Кортесио, поэтому я стал поспешно отказываться:

— Это лишнее, сеньор, мы не можем согласиться, чтобы вы взяли на себя снабжение нас всем необходимым. Пока нам нужны только две лошади, и мы в состоянии заплатить вам за них. Седла и сбруя у нас есть.

— Прекрасно. У меня как раз есть пара очень неплохих лошадей, и я, раз вы согласны заплатить за них, продам их вам по той цене, по которой они мне достались. Завтра утром отправимся в конюшню. Это лучшие кони, какие у меня есть. Вы уже нашли место для ночлега?

— Да, нас пригласил к себе мистер Ланге.

— Превосходно. Если бы не его приглашение, вы могли бы остаться у меня, хотя мой дом невелик. Когда вы предпочитаете уладить формальную сторону дела — сегодня или завтра с утра?

— Хотя я и не знаю, что вы понимаете под формальной стороной, лучше сегодня, — ответил Олд Дэт.

— Пока никаких особенных формальностей и не требуется, так как вы поступаете на военную службу на собственные средства. Присягу вы принесете, когда прибудете на место и вступите в должность. Сейчас я только выдам вам паспорта и рекомендательные письма, чтобы не возникло никаких препятствий для получения офицерского чина. Лучше иметь все бумаги при себе и в порядке, ибо человек предполагает, а Бог располагает, и кто знает, что случится с нами в следующую минуту. Прошу вас, обождите четверть часа. Вот сигаретки и старое вино, которым я угощаю только дорогих гостей. К сожалению, это последняя бутылка.

Он подал нам сигаретки и бутылку вина, встал за конторку и принялся писать. Олд Дэт за его спиной состроил смешную гримасу, из чего я сделал вывод, что он вполне доволен достигнутым успехом. Затем он налил до краев стакан вина и осушил его залпом за здоровье сеньора Кортесио. Но мне итоги нашей беседы казались не столь радостными, так как об интересующих меня людях пока не было сказано ни слова. Я шепнул об этом старику, но он ответил мне успокаивающим жестом, мол, сам все уладит.

За пятнадцать минут Олд Дэт опорожнил бутылку вина, а Кортесио покончил с бумагами. Он прочел нам вслух рекомендательные письма, содержание которых полностью нас удовлетворило, и запечатал их в конверты. Затем заполнил четыре бланка и вручил каждому из нас по два экземпляра. К моему величайшему удивлению, я обнаружил, что держу в руках два паспорта: один — на французском языке с подписью генерала Базена, — второй — на испанском, подписанный Хуаресом. Кортесио не мог не заметить мое изумление и сказал, хитро улыбаясь.

— Мы не можем полагаться на случай и принимаем все меры предосторожности. Не спрашивайте, откуда у меня бланки с подписью генерала Базена, это моя тайна. Кто знает, что может случиться завтра, потому неплохо иметь два паспорта. Я выписываю их исключительно редко, а большинство добровольцев вообще не получает никаких документов.

Он умолк, и Олд Дэт воспользовался паузой, чтобы перевести разговор в другое русло:

— Как давно ушли отсюда последние добровольцы?

— Не далее как вчера. Я лично проводил отряд в тридцать человек до Гопкинс-Фарм. На этот раз с ними едут два частных лица, не вступившие в армию.

— Правильно ли я понял, что вы помогаете переправиться в Мексику и частным лицам? — удивленно поднял брови Олд Дэт.

— Нет, что вы. Это может привести к очень большим неприятностям. Но вчера я сделал исключение, так как один из путешественников — мой хороший знакомый. Впрочем, лошади у вас будут резвые, и если вы тронетесь в путь ранним утром, то нагоните отряд до того, как он достигнет Рио-Гранде.

— В каком месте они будут переправляться через реку?

— Отряд идет в сторону Орлиного ущелья, но ему нельзя там показываться, поэтому они обойдут стороной форт Индж и переправятся через Рио-Гранде между его притоками Лас-Морас и Моралес, там наши проводники знают место, где можно перейти вброд. А дальше — на запад и через Баию, Крусес, Сан-Висенте, Табаль и Сан-Карлос доберутся до Чиуауа.

Местность была мне совершенно незнакома, но Олд Дэт утвердительно кивал головой и поддакивал, повторяя вслух каждое название, будто знал те края как свои пять пальцев.

— Несомненно, мы нагоним их, если наши лошади не будут слишком плохи, а их — слишком резвы, — сказал он. — Позволят ли они нам присоединиться к отряду?

Кортесио заверил, что нас примут с распростертыми объятьями, но старый вестмен не унимался:

— А ваши друзья не будут против?

— Конечно, нет! Что-либо решать, тем более приказывать в отряде они не могут, так как сами должны быть признательны за путешествие под охраной. А поскольку вы с ними непременно встретитесь, скажу, что это настоящие джентльмены. Один из них — коренной мексиканец, зовут его сеньор Гавилан, он мой старый знакомый, с которым мы пережили немало незабываемых минут в столице. У него есть младшая сестра, такая красивая девушка, что ни один молодой человек, хоть раз увидевший ее, не смог избежать ее чар.

— Верно, и он красив, хоть куда?

— Нет. Они совсем не похожи друг на друга. Правду говоря, они не родные брат и сестра, а единокровные. Ее зовут Фелиса Перилья, и она была непревзойденной певицей и танцовщицей, все были без ума от ее искусства. Я говорю были, потому что она неожиданно исчезла, и только сейчас я узнал от ее брата, что она поселилась недалеко от Чиуауа. Но даже он не знает в точности, где она живет, и, только прибыв на место, сможет расспросить о ней.

— Могу я узнать, чем занимался раньше и чем занимается теперь этот сеньор?

— Он поэт.

Лицо Олд Дэта скорчилось в пренебрежительную гримасу, и добрый сеньор Кортесио поспешил добавить:

— Он не берет денег за свое творчество! Он очень состоятельный человек и не нуждается в деньгах.

— В таком случае, ему остается только позавидовать.

— Ему и в самом деле завидовали. Вокруг него было так много козней и сплетен, что ему пришлось покинуть город и даже страну. Теперь он возвращается с американцем, который мечтает с его помощью постичь чудо поэзии и ознакомиться с Мексикой. Они намереваются построить новый театр в столице.

— Желаю им удачи. А знал ли сеньор Гавилан, что вы живете в Ла-Гранхе и занимаетесь вербовкой добровольцев?

— Нет. Я совершенно случайно оказался на пристани, когда прибыл пароход и пассажиры стали сходить на берег. Я сразу же узнал его и пригласил вместе с товарищем к себе. Тут-то и выяснилось, что они направляются в Остин, а оттуда — в Мексику. Я объяснил им, каким образом можно безопаснее и быстрее пересечь границу. Незнакомому человеку здесь, особенно если он не сторонник сецессиона, не стоит задерживаться. В Техасе рыскают люди, которые не прочь половить рыбку в мутной воде. Неизвестно откуда и неизвестно зачем целыми шайками приезжает всяческий сброд. Ползут слухи о вооруженных нападениях, убийствах, беспричинной жестокости. Преступники всегда успевают улизнуть, и полиция только беспомощно разводит руками.

— Может быть, это дело рук ку-клукс-клана?

— Многие уже поговаривают об этом. А в последнее время участились случаи, дающие повод утверждать это с уверенностью. Накануне в Гейтсвилле нашли два трупа: к телам убийцы прикрепили бумагу с надписью: «Собаки янки». В Шелби чуть не до смерти исхлестали плетьми целую семью — за то, что отец служил в армии генерала Гранта. А сегодня я узнал, что в окрестностях Лайонса был найдет черный капюшон с белыми нашивками в виде ящериц.

— Тысяча чертей! Все сходится! Такую одежду используют только члены ку-клукс-клана.

— Вы правы. Они прячут лица под черными капюшонами с белыми нашивками. По форме нашивок члены банды узнают друг друга. Имена товарищей они держат в тайне.

— Значит, ку-клукс-клан зашевелился и хочет теперь наложить руку и на Техас… Будьте бдительны, сеньор Кортесио. Сначала они побывали в Гейтсвилле, капюшон нашли в Лайонсе, скоро они пожалуют и сюда и непременно попытаются нанести вам визит.

— Вы совершенно правы, сеньор. Придется наглухо запереть двери и ставни и держать под рукой заряженные ружья.

— Вы сделаете совершенно правильно. Коли разбойники никого не щадят, их щадить нельзя. Раскается тот, кто положится на их милость. Я бы разговаривал с ними исключительно на языке пороха и свинца. Кстати, в трактире происходит что-то неладное, там сидит целая толпа не внушающих доверия личностей. Я советую вам надежно припрятать все, что может свидетельствовать о вас как о стороннике Хуареса. И не медлите, сделайте это сегодня же. Береженого Бог бережет, и лучше перестраховаться, чем получить пулю в лоб из-за собственной небрежности. Ну вот, кажется, мы все обговорили. Завтра снова увидимся. Есть ли у вас еще вопросы к нам?

— Нет, сеньоры. На сегодня все дела закончены. Был очень рад познакомиться с вами. Уверен, что в армии Хуареса удача будет сопутствовать вам и вы скоро отличитесь.

Мы пожали друг другу руки и распрощались. Как только дверь закрылась за нами, я не удержался и толкнул старика в бок со словами:

— Ну и наврали же вы с три короба! Как вам только все это пришло в голову?

— Наврал? Да, наврал. Вам меня не понять. Ведь он мог в два счета выставить нас за дверь. Поэтому я и расхваливал и себя и вас, как торговец лежалый товар на ярмарке.

— Но вы даже хотели взять у него деньги. Это было бы явное мошенничество!

— Ну, скажем, не совсем явное, раз он ни о чем не подозревал. И почему уж не взять, если он давал сам, по доброй воле?

— Потому что мы не собираемся служить в армии Хуареса.

— Откуда вам знать, что будет завтра? Сегодня не собираемся, а в будущем, может быть, и послужим, Обстоятельства могут нас к тому вынудить. Однако не могу не согласиться с вами: это хорошо, что мы не взяли деньги. Только поэтому он нам и выдал паспорта и рекомендательные письма. Но самое главное, что доподлинно выведали, куда направился Гибсон. Я прекрасно знаю этот путь. Завтра мы выедем пораньше и нагоним его. Благодаря нашим бумагам командир отряда ни на минуту не будет сомневаться в нашей честности и выдаст нам преступника.

Не успели мы постучать в дверь дома Ланге, как на пороге появился сам хозяин. Он проводил нас в комнату, в которой все три окна были занавешены толстыми одеялами.

— Не удивляйтесь, джентльмены, — сказал он. — Затемнение вынужденное. Я умышленно занавесил окна, чтобы ку-клукс-клан не пронюхал, что вы остановились у меня. По той же причине прошу вас говорить вполголоса.

— Они приходили сюда?

— Они выслали сюда разведчиков. Так как вы задерживались у сеньора Кортесио, мне стало скучновато, и я решил подождать вас у входа. Вдруг я услышал, что кто-то крадется вдоль стены. Я прикрыл дверь, оставив только узенькую щелку, и стал в нее глядеть. К двери подошли трое и остановились. Несмотря на темноту, я различил странные одежды: длинные балахоны с капюшонами, скрывающими лица. На темной ткани белели какие-то нашивки.

— Точь-в-точь как у членов ку-клукс-клана!

— Вот именно! Двое остановились караулить у дверей, а третий подкрался к окну и заглянул внутрь сквозь щели в ставнях. Вернувшись, он доложил, что в комнате находится только один молодой человек, вероятнее всего, сын Ланге, что старик отсутствует, а на столе стоит еда. Второй бандит отвечал, что, наверное, мы поужинаем и сразу же ляжем спать. Они посоветовались и решили обойти дом кругом, чтобы высмотреть, как лучше проникнуть внутрь. Как только они скрылись за углом, я пошел занавешивать окна, а тут и вы подошли. Надеюсь, что визит негодяев не испортил вам аппетит. Вы мои гости, садитесь и угощайтесь. От всей души приглашаю вас разделить с нами скромную трапезу. А за ужином обсудим, чего следует ожидать от бандитов и велика ли опасность.

— Ну, конечно, мы поддержим вас и не оставим в трудную минуту, — сказал Олд Дэт. — А где ваш сын?

— Когда вы выходили от сеньора Кортесио, мальчик тихонько выскользнул на улицу и пошел к моим друзьям за подмогой. Они живут неподалеку отсюда, и я всегда могу рассчитывать на них. Сын тайком приведет их сюда. Двоих из них вы уже знаете — они сидели за нашим столом в трактире.

— Смогут ли они пройти в дом незамеченными? Было бы хорошо, если бы шайка продолжала думать, что в доме, кроме вас и вашего сына, никого нет.

— Не беспокойтесь. Мои друзья бывали в переделках и знают, что делать. Впрочем, я на всякий случай объяснил Биллу, как себя вести.

Ужин состоял из копченого окорока, хлеба и пива. Только мы сели к столу, как поблизости заскулила собака.

— Это условный знак, — сообщил нам Ланге, поднимаясь из-за стола. — Мои друзья пришли.

Он вышел, чтобы открыть им дверь, и вскоре вернулся с сыном и пятью вооруженными мужчинами. У каждого было ружье, револьвер и нож. Не произнеся ни слова, они внимательно проверили, надежно ли закрыты окна. Судя по их повадкам, на этих людей можно было положиться. Один из них, уже в возрасте, с поседевшими волосами и бородой, не сводил глаз с Олд Дэта.

— Извините меня, сэр, — обратился он к вестмену. — Билл предупредил меня, кого я здесь встречу, и я очень обрадовался. Мне кажется, мы уже где-то встречались.

— Возможно, — ответил мой товарищ. — Я встречал множество людей, и все они были детьми Адама и Евы.

— Вы припоминаете меня?

Олд Дэт внимательно посмотрел на него и сказал:

— Мы и в самом деле, кажется, где-то встречались, но, убей Бог, не помню где.

— В Калифорнии лет двадцать тому назад, в китайском квартале. Играли мы там по-крупному, да и опий курили. Я тогда проигрался в пух и прах, спустил около тысячи долларов. У меня осталась последняя монета, и мне хотелось не проиграть ее, а потратить на трубку опия. Потом мне оставалось только пустить себе пулю в лоб. Игра была моей страстью, и я не видел другого выхода. И тогда…

— Стойте! Ни слова больше! — оборвал его Олд Дэт. — Можете не рассказывать.

— А я как раз хочу рассказать всем. Вы меня спасли тогда. Вам досталась половина проигранных мною денег, и вы отозвали меня в сторону и вернули мой проигрыш, заставив меня поклясться всем святым, что я никогда больше не сяду за карты и брошу курить опий. И я сдержал слово, несмотря на большой соблазн. Вы спасли меня. Сегодня я человек состоятельный, позвольте мне вернуть вам пятьсот долларов. Не откажите в любезности.

— Ну уж нет! — рассмеялся в ответ Олд Дэт. — Я столько лет гордился совершенным добрым делом, может, единственным в моей жизни, что теперь ни за какие деньги не продам достоинство. Когда я умру, мне нечем будет оправдать свои грехи перед лицом Господа Бога, и этот благородный поступок — мой последний козырь. А вы хотите, чтобы я добровольно его лишился. Да ни за что! Однако сейчас у нас есть дела поважнее, чем ворошить прошлое. Тогда я всего лишь предостерег вас и уговорил откреститься от сатаны, с которым, к сожалению, сам был знаком накоротке. Но своим спасением я обязан только себе, и никому больше. Поэтому давайте прекратим этот разговор.

Последние слова старого вестмена напомнили мне его рассказ при нашей первой встрече в Новом Орлеане. Он смутно намекнул тогда, что покойная мать сделала все, чтобы указать ему дорогу к счастью, но он выбрал иную стезю. Теперь он предстал передо мной в новом свете: заядлый игрок и курильщик опия. Я не мог избавиться от подозрения, что он и раньше и сейчас готов был все поставить на карту в буквальном смысле слова. Что же касается опия, то его худая, напоминающая скелет фигура явно свидетельствовала о длительном разрушительном воздействии наркотического снадобья. Неужели и до сих пор он втайне курит опий? Однако я отбросил все подозрения как невероятные: курение опия требует особых условий и много времени, что, разумеется, невозможно в путешествии, тем более по прерии. Может быть, он жует опий?

Теперь он казался мне совершенно иным человеком. К уважению, которое я к нему питал, примешалось чувство жалости. Чего стоили его подвиги и чудеса храбрости, которые он проявлял на каждом шагу, в сравнении с той борьбой, какую он вел сам с собой! Как сильны были его тело и душа, если даже такой яд, как опий, не смог их разрушить! Прозвище «Олд Дэт» приобрело для меня другой, зловещий, оттенок. Видимо, славный вестмен когда-то был уверен, что обречен, и смерть казалась ему единственным спасением от унизительного порока.

Последние свои слова: «Давайте прекратим этот разговор!» — Олд Дэт произнес таким непререкаемым тоном, что его старый знакомый по Калифорнии заговорил о более насущном.

— Хорошо, сэр. Сегодня нам угрожает не менее неумолимый враг, чем опий. К счастью, с ним справиться легче, так что приступим к делу. Ку-клукс-клан — наш общий враг, поэтому и бороться с ним должны все, а не только тот, кому он непосредственно угрожает. У чудовища множество щупальцев, и всякая снисходительность к нему была бы непростительной ошибкой. В первой же схватке мы обязаны показать на деле, что не намерены уступать. Нас ждет верная смерть, если мы позволим ку-клукс-клану занять наш городок. Они примутся за каждого по отдельности и в конце концов передушат всех поодиночке. Поэтому мы должны во что бы то ни стало оказать непрошеным гостям такой горячий прием и нагнать на них такого страху, чтобы они больше никогда и носа не сунули в наш город.

Все присутствующие были того же мнения.

— Прекрасно, — продолжал старший из друзей Ланге. — Необходимо подготовиться к нападению так, чтобы они, бросившись на нас, превратились из охотников в дичь. Может быть, у кого-то есть план?

Все посмотрели на Олд Дэта. Он был опытный вестмен и лучше других знал, как следует поступать в такой опасной обстановке. Читая в глазах мужчин молчаливый призыв к действию и напряженное ожидание, Олд Дэт скорчил, по своему обыкновению, страшную гримасу, кивнул головой, словно соглашаясь с самим собой, и сказал:

— Ну что же, раз другие молчат, я скажу несколько слов. Следует учесть то обстоятельство, что они могут нагрянуть сюда только после того, как мистер Ланге ляжет спать. Задняя дверь в доме запирается на засов?

— Нет, на замок, как и остальные двери в доме.

— Вот и славно. Несомненно, они уже все разнюхали и запаслись поддельными ключами. Только круглый болван не сделает этого. В их шайке нет недостатка в слесарях или хотя бы в людях, искусно владеющих отмычкой. Таким образом, следует ожидать, что они потихоньку проберутся внутрь, и, исходя из этого, приготовиться к приему гостей.

— Мы встретим их выстрелами из ружей! Как только они сунутся, мы начнем палить в них.

— Мы — в них, а они — в нас. Как только мы дадим залп, они по вспышкам безошибочно поймут, где мы укрылись. Поэтому стрелять нельзя, лучше заманить их в ловушку, не подвергая себя опасности.

— Но как мы можем поймать их?

— Очень просто. Мы притаимся внутри дома и позволим им беспрепятственно войти. Едва они проникнут в спальню, мы захлопнем мышеловку. Несколько человек встанут на часах у двери, остальные будут сторожить окна со двора. Они не смогут выйти из дома, и им придется сдаться без боя.

Самый старый из соседей отрицательно затряс головой. Он упорно предлагал перестрелять всех злодеев. В ответ Олд Дэт прищурил один глаз и состроил такую гримасу, что в других обстоятельствах все просто покатились бы со смеху. Но в тот день никто и не улыбнулся.

— Как понимать вашу гримасу, сэр? — спросил Ланге. — Вы не согласны?

— Вовсе нет, мистер Ланге. Предложение вашего друга недурственно, однако оставляет желать лучшего, так как, думаю, все произойдет несколько иначе. Куклуксклановцы не настолько глупы, чтобы вести себя так, как мы того ожидаем. Неужели вы всерьез рассчитываете, что они войдут все вместе и выстроятся против наших ружей? Я совершенно уверен, что они тихонько откроют заднюю дверь и пошлют двоих, самое большее троих, разведать обстановку. Этих мы, конечно, без труда застрелим. Но остальные уйдут и вернутся с подмогой, чтобы любой ценой покончить с нами. Но у них ничего не получится, потому что мы впустим в дом и переловим всех до одного. Только так мы обезопасим себя от нападения и добьемся своего по возможности без кровопролития. Если же вы непременно желаете перебить их, как бешеных собак, беритесь за дело сами, а нас увольте. Мы не хотим участвовать в бойне и уходим, чтобы найти другое место для ночлега и не вспоминать потом об этой ночи с содроганием и угрызениями совести.

Откровенные слова Олд Дэта произвели нужное впечатление. Все закивали головами в знак согласия, а старик-упрямец сказал:

— Вы убедили меня. Мне казалось, что если мы поступим с ними безжалостно, то раз и навсегда закажем им дорогу в Ла-Гранху. Но я не подумал об ответственности за пролитую кровь. И я готов согласиться с вашим планом, если вы приведете доказательства, что он выполним.

— Любой, даже самый тщательно продуманный, план может провалиться. Получится или нет — зависит только от нас. Надо постараться, чтобы получилось. Мы поступим мудро, благородно и великодушно, если впустим их в дом, заманим в ловушку и захватим живьем. Учтите, что ку-клукс-клан будет мстить за смерть своих людей. Со всех сторон прибудут подкрепления, и они не отступятся от вас, пока всех не перережут. Поэтому прошу вас принять мой план, все равно ничего лучшего вы пока не предложили, и думаю, не предложите. Чтобы обезопасить нас от случайностей, я сейчас обойду дом снаружи. Чем черт не шутит, вдруг запримечу что-нибудь такое, что потом нам пригодится.

— Может, не стоит выходить из дому, сэр? — спросил Ланге. — Вы сами сказали, что налетчики выставили часового. И если он вас заметит, все пойдет прахом.

— Он меня заметит? — рассмеялся Олд Дэт. — Вот уж не думал, что обо мне когда-нибудь скажут, что я неспособен незаметно подкрасться к часовому или пойти в разведку. Не смешите меня, мистер Ланге. Лучше нарисуйте мне план дома да растолкуйте, что и где находится, а затем откройте заднюю дверь и ждите за порогом, запершись, пока не вернусь. Возвращаясь, я не стану стучать в дверь, а поскребусь. На стук же никому не открывайте.

Ланге взял с полочки над дверью обмылок и нарисовал на столешнице план дома. Олд Дэт внимательно всмотрелся в чертеж и, ничего не сказав, кривой ухмылкой выразил свое одобрение.

Олд Дэт уже стоял у двери, как вдруг повернулся ко мне и спросил:

— Вам приходилось когда-нибудь подкрадываться к человеку, сэр?

— Нет, — покривил я душой, вспомнив, о чем мы договорились с Виннету.

— У вас появилась прекрасная возможность поползать в свое удовольствие по-пластунски. Если желаете, можете пойти со мной.

— Ни в коем случае, сэр! — возразил Ланге. — Это слишком рискованно. Ваш друг не скрывает, что у него нет опыта, в разведку он не ходил. Малейшая ошибка с его стороны — и часовой вас заметит и поднимет тревогу.

— Чепуха! Я знаком, признаюсь, с этим молодым человеком всего несколько дней, но уже знаю, что у него есть все задатки, чтобы стать хорошим вестменом. Если бы мне надо было незаметно подкрасться к вождю краснокожих, я бы, конечно, не взял его с собой. Но можете мне поверить, в ку-клукс-клане нет ни одного индейца и ни одного вестмена, поэтому нечего бояться, что часовой окажется более ловким и смелым, чем мы. Но даже если он нас и обнаружит, слово чести, я сумею исправить ошибку, не будь я Олд Дэт! Я хочу взять с собой этого молодого человека, и он пойдет со мной. Вперед, сэр! Только оставьте здесь свое сомбреро, да и я сделаю то же самое, потому что светлая солома видна в темноте и выдаст нас. Зачешите волосы на лоб и поднимите повыше воротник, чтобы скрыть лицо. Держитесь за мной и делайте как я. И посмотрим, найдется ли такой смельчак, что смог бы против нас устоять!

Никто больше не возражал, и мы направились к черному ходу. Ланге тихонько открыл дверь, мы выскользнули в ночную тьму, и он снова закрыл ее за нами. Как только мы оказались на улице, Олд Дэт присел на корточки, а я последовал его примеру. Казалось, он пытается просверлить взглядом темноту. Затем я услышал, как он по-собачьи втягивает носом воздух.

— Похоже, впереди никого нет, — прошептал Олд Дэт, указывая на конюшню в глубине двора. — Однако я должен доподлинно убедиться в этом, осторожность никогда не помешает. Вы умели мальчиком стрекотать сверчком, дуя на травинку, зажатую между большими пальцами?

Я утвердительно кивнул головой.

— Там, под деревом, растет трава. Сорвите травинку и будьте наготове, пока я не вернусь. Никуда не уходите, а если что-нибудь случится, подайте мне немедленно сигнал сверчком.

Он лег на землю и, помогая себе руками, пополз в темноту. Минут через десять он вернулся. О его приближении меня и в самом деле известили не глаза, а обоняние.

— Я не ошибся, — шепнул он. — Во дворе и у фасада дома никого нет, но на том углу, под окном спальни, кто-то стоит. Ложитесь на землю и ползите за мной. Только не на животе, как змея, а как ящерица, опираясь на кончики пальцев. Ощупывайте перед собой дорогу, чтобы, Боже упаси, не хрустнула ветка. И застегните хорошенько куртку, чтобы полы не волочились за вами по земле. Вперед!

Мы уже добрались до угла дома, когда Олд Дэт остановился. Я сделал то же * самое. С минуту он всматривался в кромешную тьму, затем повернул ко мне голову и шепнул:

— Их двое. Будьте осторожны.

И он пополз дальше, я — за ним. Он не стал держаться стены дома, а направился ближе к забору. Оплетенный диким виноградом или каким-то другим вьющимся растением забор огораживал весь сад. Мы ползли вдоль него, и вскоре я обнаружил между домом и нами странный темный предмет, по форме напоминающий палку. Потом я узнал, что это были сложенные шалашом жерди для фасоли и хмеля. Рядом кто-то тихо разговаривал. Олд Дэт ухватил меня за воротник, притянул к себе так, что моя голова оказалась рядом с его, и прошептал на ухо:

— Они сидят вон там. Подслушаем, о чем они говорят. Надо было бы отправиться туда мне одному, потому что вы — гринхорн и можете все испортить, но двое слышат больше, чем один. Вы сумеете подкрасться к ним бесшумно?

— Да, — ответил я.

— Тогда попробуем. Заходите с той стороны, а я зайду с этой. Когда подползете совсем близко, уткнитесь лицом в землю, чтобы блеск глаз вас не выдал. Если все же по какой-то причине — ну хотя бы из-за шумного дыхания — они заметят вас, придется их обезвредить.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26