Влюбленный купидон

      – А теперь можете поцеловать невесту.
      Сколько десятилетий эти слова звучали в надоевших женских мелодрамах, однако на свадьбе Клер и Дена они как будто обрели новую жизнь и не показались Амели обыденным клише.
      Пока Ден целовал Клер, заключив возлюбленную в объятия, из другого конца комнаты Дункан наблюдал за Амели. Он даже моргнул несколько раз. Вытянув шею, молодой человек пригляделся, не померещилось ли ему. Нет, он не ошибся: нежданная слеза стекала по щеке Амели. Никто не заметил этого, кроме него, тем более что девушка поспешно приложила к глазам лохматую салфетку, пожалуй, больше других удивившись происшествию.
      После короткого перерыва Лидия, лучшая подруга Клер из университета, вышла на сцену и продекламировала шутливое стихотворение Пэм Айрес «Да, я выйду за тебя». Она обыгрывала каждую строчку, представляла в лицах каждую шутку, и на ее комичные трюки аудитория отвечала дружным хохотом. По лицу Амели пробежала счастливая слезинка.
      Затем на подмостки поднялась сестра Клер, Вероника. Нервно теребя листок бумаги, она начала читать 116-й сонет Шекспира. Вероника выглядела, как точная копия Клер, только совсем юная. Она была прелестна, хотя держалась немного скованно. Несмотря на ее сбивчивое, еле слышное выступление, Амели различила слова:
 
…Любовь не кукла жалкая в руках
У времени, стирающего розы.
На пламенных устах и на щеках,
И не страшны ей времени угрозы.
 
      Глаза Амели снова наполнились влагой. Девушка яростно промокнула их, удивляясь, когда это она стала такой чувствительной. Однако ее ожесточенность понемногу таяла. Как она теперь понимала, родители исподволь внушали ей с рождения мысль, что брака следует избегать любой ценой. Что рано или поздно он закончится рыданиями и жалкой бумажной волокитой. Однако, с восторгом взирая на Дена и Клер, Амели начала понимать, что, возможно, у супружества есть и другая сторона. Она никогда не намеревалась навеки связать свою судьбу с Джеком, и все же он разбил ей сердце и развеял в прах ее мечты. Однако это вовсе не означало, что она больше не должна впускать в свою жизнь мужчину или что она не найдет счастья с другим человеком. Десять минут спустя, сдержанно проплакав почти всю вторую часть церемонии, Амели почувствовала себя очистившейся. Казалось, нынешние переживания помогли ей избавиться от боли, горечи, тягостных раздумий, исцелив ее сердце и открыв душу.
      После церемонии все гости отправились в Пенарт, где родители Дена подготовили небольшой прием в своем доме. Прибыв в изящный викторианский особняк, Амели восхитилась пейзажем. С широко открытыми глазами она любовалась живописными видами. Оставив пальто в прихожей, девушка прошла вглубь дома, где находилась оранжерея, украшенная цветами и воздушными шариками. На столах были расставлены всевозможные угощения, и проголодавшиеся гости отправляли в рот кексы размером с перепелиное яйцо и миниатюрные пирожки с грибами. Амели выглянула в окно и пришла в восторг при виде великолепных ландшафтных парков и зеленовато-синей реки, которая плавно несла свои воды вдалеке. Ей нестерпимо хотелось попасть туда и исследовать эту местность, однако почти все гости прибыли, и девушка чувствовала, что близится время поздравительных речей. Заметив на кухне Дункана, который держал бокал с шампанским, Амели подошла к нему.
      – Как твои дела, дорогая? – торжественно обратился к ней Дункан.
      – Спасибо, хорошо. – неспешно ответила его напарница.
      – Пришла в себя, да? – ехидно полюбопытствовал художник.
      Амели вскинула брови и спросила невинно:
      – Что ты имеешь в виду?
      Дункан нагнулся к ней и тихонько сказал на ухо:
      – Я видел тебя, Ами. Ты рыдала как ребенок. – Он огляделся, убедившись, что никто их не слышит. – Не думаю, что кто-нибудь еще обратил на это внимание… Так что я сохраню твой секрет!
      Амели вспыхнула и негодующе прошептала:
      – Врешь ты все!
      – Не нужно отрицать. Я все видел! – заспорил Дункан. – Я и не догадывался, что ты такая сентиментальная! Да и кто бы подумал? Амели Холден – последний истинный романтик. По-моему, это очень мило… Не смущайся.
      – Ох, лучше замолчи. Может, другие и плакали, а я точно нет. Мне просто что-то попало в глаз. Я никак не могу приноровиться к этим новым повседневным линзам, которые рекомендовала мне Салли. Если под них залезет соринка от нее просто невозможно избавиться! Ладно…
      Амели умолкла и сунула под нос Дункану тарелку, на которой были выложены блинчики с копченой лососиной.
      – Попробуй вот это. Объедение, – сказала она, решив таким образом закончить разговор.
      Когда Дункан переключился на канапе, тоненько зазвонил колокольчик, и все гости притихли, обернувшись к отцу Клер – плотному, лысоватому мужчине в очках – который громко откашливался.
      – Добрый вечер! Как чудесно видеть вас здесь, и спасибо вам за то, что вы пришли, хотя приглашение получили незадолго до свадьбы!
      Все зааплодировали. Первыми выступили родители Клер, которые произнесли короткую речь, затем Ден встал и попросил дать ему слово.
      – Привет! Я тоже признателен вам за то, что пришли на наш праздник. Мы искренне рады вас видеть. – Он повернулся к молодой жене и взглянул на нее с обожанием. – Я просто хотел поблагодарить Клер за то, что она меня не подвела. Я до сих пор не могу поверить, что уговорил ее выйти за меня замуж.
      Амели увидела, как Клер вспыхнула в первый, но далеко не в последний раз, поскольку Ден принялся излагать всю историю их знакомства. Он подробно рассказал, как они с Клер встретились на втором курсе Бристольского университета. В шутливой и живой манере он описал, как ухаживал за ней около года, прежде чем между ними завязались близкие отношения. Следующие двадцать минут были посвящены забавным эпизодам и пикантным анекдотам, цель которых состояла в том, чтобы заставить Клер покраснеть, а слушателей ахать и охать. В конце концов Амели заметила, что ее подруга, которая никогда не любила быть в центре внимания, совершенно смутилась и ждет не дождется, когда иссякнет поток этих воспоминаний. Клер с мольбой поглядывала на Дена, потом перевела взгляд на Амели, которая тепло улыбнулась ей. Наконец Ден остановился и выжидающе посмотрел на Клер. После тою как его жена выступила со своей более короткой и сдержанной речью, новобрачные снова поцеловались под гром аплодисментов. Амели любовалась молодой четой, вокруг которой, казалось, летали яркие искры. Отец Дена взял бокал и провозгласил тост:
      – За Клер и Дена! Живите долго и счастливо!
      Все гости дружно встали, подняли бокалы и воскликнули:
      – За Клер и Дена!
      Амели присоединилась к общему хору, но на ее лице появилось отвлеченное выражение. Во всех этих речах прозвучало нечто такое, что привлекло ее внимание. Сейчас она не могла вспомнить, что именно, однако в определенный момент у нее возникло необычное ощущение. Кто-то упомянул что-то и задел тем самым некую струну в ее душе, заставил задуматься. Однако миг был безвозвратно упущен… Амели подумала с надеждой, что озарение вернется, и допила шампанское.
      Затем пришло время резать торт. Но вместо традиционного многоуровневого свадебного торта Клер заказала пятиярусное сооружение, которое состояло из пятидесяти маленьких шоколадных корзиночек, политых белым, темным и молочным шоколадом и наполненных густым, вязким муссом. Поэтому молодожены ничего не нарезали, а просто стояли рядом с башней наслаждений и позировали фотографам, попутно раздавая съедобные корзиночки гостям.
      И вот раздались вступительные аккорды хита Лоу Рида «Perfect Day». Ден обнял Клер и повел ее в гостиную, где его родители расчистили место для импровизированного танцпола. Через несколько минут гости зачарованно любовались танцем новобрачных. Отец и мать Дена присоединились к молодой паре. Родители Клер, которые развелись четырнадцать лет назад, наоборот, стояли в разных углах комнаты, украдкой поглядывая друг на друга. Впрочем, эта игра в гляделки началась еще во время бракосочетания. Амели улыбнулась, когда Ден пригласил на танец свою мать, а Клер стала танцевать со своим свекром.
      Это было волшебно или слишком уж приторно – смотря, как рассуждать.
      После нескольких медленных песен ритм музыки ускорился, все больше тяготея к обычной дискотеке. Когда это произошло, танцевальная площадка начала заполняться. В центр гостиной вышли сестры-близнецы, кузины Клер четырех лет от роду. Амели наблюдала со стороны, как Клер веселится вместе с ними. Между тем Ден отплясывал со своей новоиспеченной тещей, которая смеялась, хотя выглядела немного смущенной. Амели бросила взгляд на отца Клер и заметила, что он не отводит глаз от своей бывшей жены. Казалось, даже после полутора десятилетий жизни порознь между ними осталась какая-то искра.
      Вечер шел своим чередом. Клер и Ден все больше хмелели, друзья и родственники тоже не отставали от них. В конце концов даже Амели и Дункан решили потанцевать Вскоре все собравшиеся плясали в большом кругу, высоко вскидывая ноги, под знаменитые мелодии, вроде «Нью-Йорк, Нью-Йорк» и «Разве она не прелесть?». Внезапно Клер почувствовала, что после каждого подскока подвязка от ее чулок опускается все ниже. Она несколько раз осторожно поправляла ее, надеясь, что никто ничего не заметит. Но тут, к ее ужасу, зазвучал канкан. После трех взмахов ногой зловредный предмет одежды соскользнул ниже колена, и Клер решила его снять. В итоге все изрядно повеселились, поскольку ее двоюродный брат, трехлетний шалун Роберт, схватил подвязку и нацепил себе на голову, поверх светлых кудрявых волос. Поблескивая озорными голубыми глазенками, он выскочил в середину круга и принялся выделывать коленца как прирожденный артист «Наконец-то я нашла мужчину своей мечты», – подумала Амели.
      Пару часов спустя гости и хозяева собрались в саду перед домом. Сияя от счастья, Клер обратилась ко всем с благодарственной речью:
      – Я говорю совершенно серьезно: сегодня мы оба провели незабываемый день и вечер вместе с вами. Поэтому мы искренне признательны всем вам за то, что вы приехали сюда по первому нашему зову. Если бы хоть один из вас отсутствовал, этот праздник прошел бы совсем по-другому. Обещаю, что пришлю всем так много открыток с островов Кука, сколько смогу!
      – Кстати, об островах, – прервал ее Ден, беспокойно поглядывая на часы и на свадебный лимузин, припаркованный у дорожки – Нас здесь уже быть не должно…
      – Он прав, – подтвердила Клер. – Думаю, у нас осталось всего одно незавершенное дело..
      И новобрачная взмахнула букетом:
      – Девочки, приготовьтесь!
      Она развернулась и бросила букет себе за спину. Вышеупомянутые юные особы заверещали, однако было абсолютно ясно, куда приземлятся цветы. Они упали прямо в руки Лидии, которая самодовольно воскликнула:
      – Ох! Мне это совсем не нужно. Мы с моим мужем Чарли счастливы вместе, верно? – И она одарила улыбкой высокого брюнета, стоявшего рядом с ней. – Что, если я передам букет своей соседке?
      Все согласились, что это наилучшее решение. Все, кроме соседки Лидии, которая слабо попыталась отказаться от подарка. Так или иначе, но букет Клер перекочевал к Амели, которая заставила себя радостно улыбнуться, поскольку все вокруг кричали и аплодировали. Чуть погодя она уже смахивала горько-сладкую слезинку со щеки, когда лимузин тронулся, увозя Клер и Дена в аэропорт. Крики «до свидания!» и «удачи!» еще долго звучали в воздухе. Амели вопила громче всех, провожая свою старинную подругу в дорогу. Вскоре гости вернулись в дом, где продолжили вечеринку. Дункан и Амели, которым взгрустнулось после отъезда молодоженов, решили напиться и доесть оставшиеся блинчики с лососиной. Так прошел час-другой. Потом Амели огляделась по сторонам и заметила, что число гостей уменьшилось К двум часам ночи они оказались среди самых стойких. Большинство людей или взяли такси, или потихоньку расползлись по свободным гостевым комнатам. Оставшиеся развалились на диванах и смотрели DVD, жуя бутерброды с маслом и бекочом, которые приготовила мать Клер. Изучая незнакомые лица, Амели заметила:
      – Странно, что они уже уехали, не правда ли?
      – Да, пожалуй, – согласился Дункан.
      Слопав вторую шоколадную корзиночку, он предложил прогуляться к морю.
      – Отличная идея, – поддержала его Амели, – Кстати, мы можем прихватить с собой бутылку вина и приговорить ее, сидя на берегу. Полагаю, у нас нет ни малейшего шанса выспаться в постели этой ночью, поэтому давай не будем противиться неизбежному.
      Выйдя из дома через заднюю дверь, приятели побрели через парк, залитый лунным светом. Они миновали китайские фонтанчики, ивы, пруды, старинный летний домик и выбрались к темной чугунной ограде, увитой плющом. Амели толкнула ворота, и они открылись. Молодые люди неторопливо пошли по узкой тропинке, которая вела к морю.
      Шагая по извилистой дорожке, они поначалу молчали. Затем Дункан спросил:
      – Ты не думала о том, чтобы пригласить Чарли сегодня?
      – Э… нет, – ответила Амели. – Я знала, что свадьба будет небольшой, поэтому не хотела вводить Клер и Дена в лишние расходы. И я даже рада этому теперь. Мы отлично провели время с тобой и близкими друзьями Клер.
      – Да, было очень мило. По-моему, мы уже целую вечность никуда не выбирались вместе, чтобы повеселиться по-настоящему.
      Амели кивнула и ласково обняла Дункана:
      – Я знаю. Я тоже об этом думала! Все время работа, работа, работа. Да еще эти «быстрые свидания» каким-то необъяснимым образом вклинились между нами. Я так счастлива, что в понедельник все закончится!
      – Я тоже. Хотя меня по-прежнему удивляет выбор даты – презентация назначена на четырнадцатое февраля. Могло ли такое произойти случайно? Наверное, они спланировали все с самого начала.
      Амели рассмеялась, кивнув:
      – Не сомневаюсь. Можно подумать, День святого Валентина – это не самый бесполезный и нелепый праздник в истории человечества…
      Они добрались до берега, и у них под ногами захрустела галька. Амели откупорила бутылку «Шираза» и налила вино в пластиковые стаканчики.
      – Итак, ты увидишься с Си-Джей в понедельник? Ты почти ничего не рассказываешь мне о вашем романе. Каковы последние новости?
      Девушка не могла не заметить, что Дункан поморщился, когда она упомянула имя его подружки. Мужчина сделал большой глоток вина и устремил взгляд на море.
      – Ну, честно говоря, мне кажется, между нами все кончено. Я уже начал подумывать о том, что эти отношения исчерпали себя, но сегодняшняя церемония стала в своем роде чертой. Увидев Клер и Дена вместе, я понял, насколько они подходят друг другу.
      Амели понимающе кивнула:
      – Ты прав. Сознаюсь тебе: меня это тоже тронуло. Я никогда еще не видела такой пары в реальной жизни, только в пошлых кинофильмах и ток-шоу… Ладно, ты был прав, я рыдала как младенец!
      Дункан рассмеялся и легонько ущипнул подругу:
      – Ничего страшного, поверь. Ты просто человек. Ты не должна искать себе оправданий, когда тебе хочется плакать.
      Художник посмотрел на Амели с нежной заботой во взгляде. Затем он продолжил:
      – Сегодняшние события заставили меня взглянуть на вещи по-новому. Мне весело с Сарой и все такое, она красивая… В общем, полное совершенство… Конечно, об этом рано еще говорить, но сегодня я вдруг осознал, что совершенно не представляю себе, как мы вместе ставим паруса и отправляемся в долгое плавание по жизни. Она не тот человек, с которым я мог бы связать свою судьбу.
      – Но это ерунда, – нахмурилась Амели. – Вам же нравится быть вместе, не так ли? Зачем все портить и тревожиться из-за будущего? Кто знает, что ждет нас впереди?
      Девушка сунула руку в карман и достала упаковку «Мальборо лайте»:
      – Сигарету?
      Дункан с удовольствием взял одну.
      – Да, я понимаю, это звучит безумно. Но сейчас наши отношения потеряли цель, и теперь, когда я все обдумал, могу сказать одно – только не смейся над этим, – если я не вижу в ней мать своих будущих детей, тогда зачем мне все это нужно?
      – Дети! – Амели чуть не подавилась вином. – Какие дети?!
      – Да, да, не раньше, чем в тридцать, я помню, мы это обсуждали. Все, что я хочу сказать – пусть не совсем внятно, – мы с Сарой не созданы друг для друга. И я устал притворяться. Если я знаю, что она не моя вторая половинка, зачем продолжать игру и убивать с ней время?
      – Это не притворство, Дунки. Это возможность развлечься, побыть молодым и безответственным, пока возможно. Относись ко всему проще…
      Амели отхлебнула вина из бокала и почувствовала первые признаки опьянения.
      – Я не хочу, как проще… Наверное, то время уже прошло. Кроме того, она такая поверхностная, Амели. Ты знаешь, что ее любимая телевизионная программа «Простая жизнь»? Однажды она призналась мне, что обожает Пэрис Хилтон, считает ее нынешним образцом для подражания. Как тебе это?
      – Это кажется немного странным, – признала Амели.
      – Кроме того, меня выводит из себя ее стремление доминировать. Порой она ведет себя как начальница. Она привыкла добиваться своего любыми средствами.
      – Ты не преувеличиваешь? – вступилась за Сару Амели.
      – Ты только послушай! – Дункан снова глотнул вина и заметно оживился. – Я тебе не рассказывал, что ее на днях ограбили на улице? Я чуть со смеху не лопнул!
      – Дунки, как нехорошо с твоей стороны! Что может быть ужаснее ограбления?!
      – Для нормального человека – да. Любой нормальный человек, которого окружила банда грабителей на плохо освещенных улицах Стокуэлла, обычно каменеет от страха и соглашается отдать бандитам все, что они потребуют. Я хочу сказать, что обычно никто не лезет на рожон, учитывая, что у тех подонков может быть нож или другое оружие. Так поступают нормальные люди, но не Сара-Джейн. Недавно несколько больших и страшных парней остановили ее на Клэпхэм-роуд и потребовали, чтобы она отдала им сумочку «Прада» со всеми ценностями, которые в ней лежали. Сара похлопала глазами, как кукла, и наивно спросила: «Ой, а как же я попаду в квартиру?» Громилы огляделись по сторонам и сказали: «Ладно, забирай свои ключи, только быстро».
      Амели хихикнула. Дункан прервался, чтобы прикурить по сигарете ей и себе.
      – Затем Си-Джей говорит: «Ах, спасибо большое. Знаете, там, в телефоне, есть пара рабочих номеров, без которых я пропаду. Вы не будете возражать, если я их быстренько перепишу? Это займет всего минуту». Грабители согласились. Сара начинает искать ручку, потом ей приходит в голову, что было бы проще вытащить из телефона сим-карту. И вот она стоит на пустынной улице в компании троих хулиганов, чьи лица скрыты под капюшонами, и торопливо пытается открыть заднюю крышку мобильника! Крышка не поддается, поэтому, повозившись с ней секунд тридцать, Сара просит грабителей, чтобы они помогли открыть ее. В конце концов один из парней не выдерживает и орет: «Черт с тобой! Забирай телефон целиком!»
      Амели расхохоталась, а Дункан продолжал:
      – Когда бандиты собрались уходить, Сара решает, что мало покуражилась, и заявляет: «Кстати, эта сумочка мне дороже жизни, потому что я больше никогда не найду такой. Конечно, забирайте ее, но… Обещайте, что отдадите ее аккуратному человеку, который оценит ее по достоинству».
      Главарь шайки посмотрел на нее как на сумасшедшую, но, видимо, такое самообладание вызвало у него уважение, поэтому в следующее мгновение он вытряхнул содержимое сумочки в свой рюкзак, а саму сумочку швырнул Саре и бросился бежать по дороге!
      – Умора! – воскликнула Амели недоверчиво.
      – Еще бы! Самое непродуктивное ограбление на свете! – смеясь, подвел итоги Дункан.
      – Знаешь, по-моему, она молодец! – сказала Амели.
      – Да, но теперь ты понимаешь, что я имею в виду? Никто не может перейти дорогу Саре-Джейн и остаться безнаказанным! Теперь представь меня рядом с человеком, который стремится все контролировать. Вот почему я считаю, что она мне не подходит, ясно?
      Амели оперлась о руку Дункана.
      – Возможно, ты прав… Думаю, я понимаю твою точку зрения. – Она поразмыслила несколько секунд. – Но не беспокойся, ты всегда можешь снова сходить на «быстрые свидания».
      – Ни за какие деньги!
      Приятели истерически захохотали. Потом они прилегли рядышком на берегу и стали смотреть на звезды.
      – Сколько сейчас времени? По-моему, я немного перебрал, – сказал Дункан, когда они перевели дух.
      Амели посмотрела на экран мобильного телефона. Часы показывали половину пятого. Кроме того, она обнаружила два непрочитанных сообщения. Первое было от Чарли. Девушка принялась его читать:
       Сладкая моя, как ты? Как прошла свадьба? Жду тебя с нетерпением. Воскресным вечером у меня встреча в городе. Могу заглянуть к тебе. Хочешь, преподнесу тебе такой сюрприз в воскресенье?
      Второе сообщение пришло от Джека, и состояло оно всего из четырех слов:
       Я по тебе скучаю.
      Амели села и уставилась на телефон, размышляя, почему второе сообщение оставило ее совершенно равнодушной, а первое вызвало огромную неуверенность.
      – Ами, сколько времени?
      – Что, дружок?
      – Время…
      – Ох, прости. – Она снова посмотрела на телефон и удивленно ответила: – Четыре часа тридцать одна минута.
      – Боже, неужели так поздно? – воскликнул Дункан. – Что случилось? Кто тебе пишет?
      – О, это всего лишь Чарли. Я не знаю, что мне с ним делать… Примерно так же, как ты. Я не понимаю, куда мы с ним движемся.
      – Брось! Просто действуй по обстоятельствам. Живи одним днем. Или как там еще говорят люди в подобной ситуации? Извини, Ами, я чувствую себя совершенно разбитым. Думаю, мне пора в постель. Ты возвращаешься?
      – Вообще-то мне и здесь неплохо, но, наверное, ты прав. Нам действительно нужно поспать.
      – Неужели? Ты ведь не хочешь, чтобы эта ночь кончалась, правда?
      – Нет. Я веду себя как большой ребенок, да?
      – Да. Но именно за это мы тебя любим, – сообщил Дункан и крепко обнял Амели.
      – Спасибо, Дункан. Я тебя тоже люблю. Ну что, пойдем?
      Друзья взялись за руки и побрели к дому.
      Через некоторое время они уже устраивались на ночлег в коридоре, ведущем в кухню, заняв последние несколько дюймов свободного пространства в доме. Не желая никого будить ради постельных принадлежностей, Дункан и Амели вспомнили навыки выживания на пьяных вечеринках и приспособили вместо простыней и одеял пестрые кухонные полотенца, муслиновые скатерти и передники. Зарывшись в них, они задремали со счастливым выражением на лицах.
      Внезапно Амели подняла голову. Затем она села прямо, сбросив фартук с надписью «Кажется, я вышла на пенсию», который защищал их с Дунканом от холода.
      – Что за?.. – пробормотал Дункан, протирая глаза и неохотно расставаясь со сладкими сновидениями. Заметив яркий румянец на щеках Амели, он встровоженно спросит: – Черт возьми, что случилось?
      Амели вскочила на ноги.
      – Я ПРИДУМАЛА!!!
      Она заходила взад-вперед по коридору, все ускоряя шаг под влиянием идей, которые бешено кружились в ее мозгу. В глазах зажегся безумный огонек.
      – Придумала – что? – нетерпеливо спросил Дункан – Черт тебя побери, о чем ты говоришь?
      – О невероятной блестящей идее! Меня вдруг осенило! Наконец-то я нашла то, что искала! Слава богу!
      Дункан покачал головой, потом спокойно сказал:
      – В чем дело, Амели? Угомонись. Присядь. Считай вместе со мной до десяти – один, два, три…
      Однако девушка явно была не в том состоянии, чтобы выполнять его указания. Поняв это, Дункан забеспокоился:
      – Объясни, наконец, что на тебя вдруг нашло! Ради всего святого, Амели, надеюсь, речь идет не о презентации, которая будет завтра?
      – О чем же еще?! – искренне удивившись, спросила девушка.
      Она бросилась разыскивать туфли и чемодан. Найдя его под пальто, Амели с ужасом обнаружила, что одежда и туалетные принадлежности хаотически перемешались, а какое-то средство для ухода за волосами пролилось и испачкало все внутри.
      – Дункан, мне пришла в голову идея, которая обязательно поможет нам обойти всех конкурентов. Она непременно сработает. Мы должны немедленно вернуться в Лондон, чтобы отшлифовать ее. Вставай. Ну-ка, раз, два… Я тебе все объясню по дороге.
      Дункан решительно помотал головой:
      – Ами, у нас нет времени, чтобы вносить изменения. Наши нынешние идеи тоже заслуживают внимания. Поэтому остынь, ложись на свое место и постарайся заснуть. – Молодой человек намеренно говорил спокойно, стремясь положить конец этому безрассудству. – Амели, у тебя не все в порядке с головой. Ты пьяна. Тебе нужно отоспаться.
      Девушка стояла над приятелем, кутавшимся в бесполезные кухонные полотенца, и изумленно разглядывала его. Она не могла поверить, что Дункан ее не поддержал.
      – Ты даже не хочешь узнать, что я придумала?
      – По правде сказать, нет. Амели, жизнь слишком коротка, чтобы сломя голову мчаться назад и надрываться на этой работе. Мы сделали все, что могли. Нет смысла гробить воскресенье из-за бессмысленной затеи.
      Амели посмотрела на Дункана так, словно он только что вышел из космического корабля:
      – Гробить воскресенье?! Нет смысла?! Дункан, от тебя ли я это слышу?
      Она начала метаться по коридору, спешно собирая вещи и попутно втолковывая Дункану, в чем состоит ее Великая Идея, которая явилась ей среди ночи. В ее представлении этот замысел стал кульминацией всех более мелких идей, которые они испробовали, и его величие состояло именно в его простоте. Он был элегантен и в то же время обладал огромным потенциалом.
      Но к сожалению, хотя Дункан в полной мере сознавал гениальность ее плана, его мировосприятие в чем-то отличалось от мировосприятия Амели, поэтому он не понимал, зачем тратить лишние силы. Как молодой человек ни старался, он все равно не мог проникнуться вдохновенным порывом Амели. Он лишь испытал разочарование, что она не додумалась до этого раньше. Через три минуты Амели и Дункан затеяли самую большую ссору за все время их дружбы.
      – Почему ты всегда так поступаешь? – орала Амели. – Идешь на попятную в последний момент, когда мы стоим на пороге потрясающего открытия? Когда мы можем прославиться? Завоевать награду?
      – Почему ты всегда так поступаешь? Ты никогда не умеешь вовремя остановиться! Мне нравятся твои заскоки, Амели, но, черт возьми, ты переходишь все границы! Неужели ты не понимаешь? Ты находишься на свадьбе лучшей подруги в чертовом Южном Уэльсе. Сейчас шесть утра, воскресенье. Ты выпила не менее трех бутылок вина. Поразмысли над этим! Рекламная кампания – ну ее к бесу, Амели. Все кончено!
      – Ничего не кончено, Дункан. Ничего не кончено, пока я не скажу этого! – завопила Амели.
      Затем, осознав, что все спят в такую рань, понизила голос и постаралась подавить гнев. – Как ты можешь валяться здесь, Дункан, зная, что у нас есть еще время отшлифовать проект и переписать презентацию на основе новых идей? Почему ты всегда довольствуешься малым? Допустим, мы потеряем работу завтра! Неужели ты будешь удовлетворен, сознавая, что сам выбрал легкий путь?
      – Я найду себе оправдание! – огрызнулся Дункан. – Легко. Меня утешит мысль, что я, по крайней мере, знаю, когда остановиться! Это источник равновесия в моей жизни. Я не такой одержимый работой придурок, как ты!
      Дункан перекатился на бок, натянул черный фартук на голову и закрыл глаза. Амели осталась стоять с открытым ртом и глазами полными слез. Девушка не могла поверить в то, что Дункан сказал. Она села на пол, и по ее щеке пробежала слезинка. Была ли в его словах хоть доля правды? Несколько секунд Амели размышляла, что ей делать дальше. Ее голова гудела, а сердце сильно билось. Немного погодя она поднялась на ноги и приняла решение.
      – Я сделаю то, что задумала, Дункан. С тобой или без тебя. Не верится, что я говорю это, ведь мы были партнерами шесть лет, но я поступлю так, как считаю нужным. Я просто обязана спасти нас от увольнения, если только это возможно. И мне не хочется сдаваться после того, как мы вложили столько труда в этот проект!
      Дункан ничего не ответил, Он часто заканчивал препирательства, умолкая и даже не пытаясь представить вербальные доводы в пользу своей точки зрения. Обычно его манера выводила Амели из себя, поскольку она многое могла сказать оппоненту, а тот умолкал, обрывая спор на полуслове. Это утро не представляло собой исключения. Девушка напрасно пыталась игнорировать ярость, закипающую в ее душе, пока рылась в груде пальто на полу, отчаянно ища свою туфлю.
      – Где она? Черт, Дункан, если ты не хочешь помочь мне сохранить нашу работу, по крайней мере помоги мне отыскать вторую туфлю! Красную, остроносую, лакированную.
      Дункан не пошевелился. Амели продолжила запихивать свою одежду в чемодан на колесиках, затем собрала все туалетные принадлежности и сунула их в сумочку. Со вздохом она обнаружила виновника протечки – полупустую бутылочку «Фриз Из», содержимое которой пролилось на ее чистый свитер и джинсы.
      – Отлично. По крайней мере теперь моей одежде больше не потребуется укладка. Дер-р-рьмо!
      Рассердившись, Амели побежала в ванную, затем в одной красной туфле проковыляла по коридору к телефону и вызвала такси.
      Через несколько минут, почистив зубы и умыв лицо, девушка вернулась в коридор. Она планировала переодеться в сменную одежду, однако теперь это было невозможно, поскольку жидкость для волос подмочила все ее наряды. Амели застегнула дорожный чемоданчик и расправила складки на парадном платье. Затем она просунула голову в ворот длинного черного свитера и запихнула босую ногу в левую туфлю, которую нашла под джемпером. Подхватив сумки, она поспешила к парадной двери и тихо закрыла ее за собой.
      Ровно через пятьдесят девять секунд она снова вбежала в дом, бросилась на кухню и начала открывать ящики и дверцы шкафов. Дункан обеспокоенно высунул заспанное лицо из-под фартуков и полотенец и увидел, что Амели достала клочок бумаги, взяла ручку и о чем-то думает. Сквозь щелочку между полотенцами художник наблюдал, как его напарница написала записку неразборчивым почерком, положила ее на кухонный стол и умчалась прочь. Когда наружная дверь хлопнула, Дункан закрыл глаза и снова погрузился в сон.