– Да, мисс Рэйвен? – озабоченно спросил он, хотя и старался казаться невозмутимым.

– Проводите, пожалуйста, сквайра Блэкберна, – тихо попросила Рэйвен, совершенно позабыв, что долж­на была бы предложить гостю освежающие напитки. Но сквайр, кажется, и сам был словно в трансе и не обратил на это внимания. Бросив прощальный жадный взгляд на стройную фигурку девушки, он надел шляпу и позволил дворецкому проводить себя к выходу. Как только он вышел, Рэйвен рухнула в плюшевое кресло, где только что сидел гость, и разразилась обильными слезами ра­дости, отчаяния и облегчения. Паррис и Дэнни, подбе­жавшие к ней, сразу же поняли, что произошло что-то необычное.

– Да нет же, это совсем не то! – пыталась успоко­ить их Рэйвен, улыбаясь сквозь слезы и лихорадочно ища носовой платок. – На деле мне подарили год отсрочки!

Паррис и Дэнни непонимающе переглянулись, и Рэй­вен слабо рассмеялась.

– Сквайр Блэкберн согласился не требовать долга до следующего июня, – объяснила Рэйвен, вытирая сле­зы. Сама не веря в свою удачу, она покачала головой. – Никак не могу поверить, что его так легко удалось про­вести!

– Я тоже, – едко заметила Дэнни, вовсе не убеж­денная, что ее девочка все правильно поняла.

– Как вам это удалось, мисс? – вырвалось у Парриса, обычно не имевшего привычки совать нос в дела хозяев. Он тут же покраснел, устыдившись. – Прошу прощения, мисс, это, конечно, не мое дело, – неловко промямлил он, отворачиваясь и направляясь к двери, но низкий смех Рэйвен тут же заставил его остановиться.

– Это очень даже касается тебя, Паррис, и ты до­лжен знать все. Ты жил в Нортхэде намного дольше меня, а до тебя еще и твой отец и дед.

Она встала и тепло улыбнулась двум дорогим ей лю­дям, напряженно ожидающим ее объяснений.

– Видите ли, если я не добуду денег к следующему июню, то должна буду стать женой сквайра.

Дэнни глухо застонала, Паррис возмущенно вскрик­нул, но Рэйвен повелительно подняла руки и продолжила:

– Этого, конечно, никогда не случится, потому что я твердо решила добыть денег задолго до срока.

– Ну и где, ради всех святых, вы добудете такую сумму?! – завопила Дэнни, ничуть не успокаиваясь. В полном отчаянии она чуть не плакала при одной мысли, что ее красавица Рэйвен может выйти замуж за этого безобразного старика.

– Пока не знаю. В одном из обычных банков отца, наверное. Они согласятся продлить кредит, если я все хорошенько объясню им. А если не выйдет, то есть нако­нец двоюродный дедушка Хадриан в Лондоне, который, говорят, богаче самого Креза!

– Да ведь вы его ни разу в жизни не видели! – возмутилась её оптимизму Дэнни. – И он никогда не ладил с вашим отцом! Ни один из них не написал другому ни одного письма за последние пятнадцать лет!

– Ерунда! – отмахнулась Рэйвен. – Он Бэрренкорт, не так ли, и не сможет проигнорировать члена своей семьи, который нуждается в его помощи!

Она подбоченилась и внимательно вгляделась в их полные сомнений лица. То, что она увидела, не обрадова­ло ее.

– Если честно, то я ожидала, что вы обезумеете от счастья! Мне удалось отпугнуть волка от наших дверей по меньшей мере на год, а вы оба выглядите так, словно мне придется давать брачные клятвы прямо сейчас!

Парриса передернуло, словно эта мысль обожгла его.

– Не пора ли вам подкрепиться, мисс? Может быть, чаю? – спросил он, следуя своему убеждению, что с Нортхэдом все будет в порядке, если соблюдать заведен­ные порядки.

– Да, пожалуйста, – ответила Рэйвен. – И при­неси этих клубничных пирожков, Паррис. Я просто уми­раю от голода!

– О, мисс Рэйвен, вы ведь в действительности не согласились выйти замуж за этого жуткого старика? – заплакала Дэнни, как только они остались вдвоем.

– Я вовсе не собираюсь этого делать! – раздра­женно ответила Рэйвен. – Разве я похожа на сумасшед­шую? У меня к тому времени уже будут деньги!

Дэнни поняла, что бесполезно спорить с молодой хо­зяйкой, если она вбила себе в голову, что чудесно со всем справилась, но сомнения старой няни не развеялись.

– После ленча, Дэнни, я собираюсь съездить в Сент-Айвз, а потом в Труро. Наверное, нам придется перено­чевать там. Ты поедешь со мной?

– А вы думаете, я позволю вам отправиться одной? – спросила пораженная старушка.

Губы Рэйвен дернулись, когда она заметила выраже­ние лица Дэнни.

– Конечно, нет. Ну так что мне надеть для разгово­ра с банкирами? Что-нибудь не слишком фривольное, полагаю Может быть, даже что-нибудь черное, посколь­ку в Труро никто не знает моих привычек и все будут ожидать показного траура.

Ее маленькое личико внезапно побледнело. «О, папа, прости меня за то, что я подсмеиваюсь над этими идиот­скими обычаями».

– Да, – добавила она шепотом. – Лучше всего ехать в черном.

Труро был процветающим городком, тянущимся вдоль берегов петляющей в долине речки Труро. Домики и ма­газины, мимо которых они проезжали в своей коляске по многолюдным улицам, были чистенькими и ухоженными, а коттеджи на окраине – нарядными и приветливыми Уличные продавцы громко зазывали покупателей. На боль­шой рыночной площади продавали с аукциона молодых бычков и дойных коров, а по соседству фермеры с обвет­ренными лицами и мускулистыми руками в окружении толпы болельщиков, заключающих пари, сражались в сво­ем излюбленном армрестлинге.

Женщины с огромными корзинками и детьми, вце­пившимися в юбки, сновали по улице в своих пестрых домотканых платьях. Богато одетые торговцы и коммер­санты стояли у витрин своих магазинов, наслаждаясь весенним солнцем. Рэйвен, уже несколько раз бывавшая в Труро, и теперь с удовольствием включилась бы в праздничную суету, радуясь буйству красок и веселой суете города, если бы могла забыть, что привело ее сюда. Но, увы, это было невозможно, и ее глаза сумрачно поблескивали в тесном пространстве кареты рядом с вер­ной Дэнни.

Их визит в Сент-Айвз был кратким и удручающе безрезультатным. В маленькой рыбацкой деревушке на­ходилась резиденция сэра Джошуа Дервентуотера, ста­ринного приятеля отца. Выйдя на пенсию после службы в своем банке в Труро, он выстроил себе очаровательный маленький домик рядом с пляжем. Он был сердечен, с удовольствием повидался с Рэйвен, но, увы, ничем не смог помочь ей в её сложной проблеме. Такой огромный заем, сообщил он ей, не под силу его банку, слишком они ограничены в наличных. И Траубридж из Труро тоже вряд ли сможет оказать ей необходимую помощь.

Не дрогнув, Рэйвен вежливо поблагодарила его и не­медленно отправилась в Труро, ибо ее отец имел деловые отношения не только с сэром Джошуа, но и с нескольки­ми другими банками. Она твердо решила попросить помо­щи, у каждого из банкиров. Кто-нибудь, думала она, да согласится помочь члену уважаемого семейства Бэрренкортов и выделит ей необходимую сумму.

– Вот мы и приехали, Дэнни, – заметила она, когда запыленная карета дернулась и остановилась перед солидным зданием из желтого камня. Двери дома были обиты металлом, на котором римскими цифрами была выбита дата постройки. Рэйвен оставила Дэнни ждать в коляске, а сама вышла из нее, аккуратно завязав ленты своей шляпки под маленьким упрямым подбородком. Черная вуаль скрывала верхнюю часть лица девушки. Она глубоко вздохнула, выпрямила изящные плечи и прошла в массивные двери.

В помещении банка было темно и прохладно, полиро­ванная обшивка стен и кафельный пол поблескивали, как и провинциальная мебель офиса. Когда Рэйвен обрати­лась к охраннику в мундире, тот вежливо проводил ее в кабинет управляющего, напоминающий обычный элегант­ный кабинет образованного джентльмена. Большое про­странство занимали шкафы, набитые книгами. У высокого зашторенного окна стоял полированный стол. Джентль­мен в скромном костюме, с поседевшими бакенбардами поднялся при виде стройной девушки в трауре. Он протя­нул руку, и Рэйвен пришлось пройти через всю комнату, чтобы поздороваться с ним.

– Моя дорогая мисс Бэрренкорт, – сказал джен­тльмен, крепко пожав ей руку, – какое удовольствие видеть вас.

Его влажноватые глаза тепло посмотрели на нее.

Стоило ему заговорить, и Рэйвен тут же вспомнила его характерный резкий голос. Генри Меткалф присут­ствовал на похоронах отца, и удивительно, что она вообще запомнила его, видя всего раз в жизни в состоянии полу­забытья. Но она тепло улыбнулась ему и ответила, что тоже рада видеть его.

– Надеюсь, что у вас все в порядке, – вежливо продолжил мистер Меткалф, усадив Рэйвен на стул перед собой. – Последние месяцы вам пришлось нелегко.

– Я сделала все, что в моих силах, – заверила его Рэйвен, сняла перчатки и шляпку и положила их на сво­бодный стул рядом. Слегка пригладив волосы, она пос­мотрела на него, решая, как начать разговор.

– Ужасная трагедия, – сказал пожилой джентль­мен, грустно покачав головой. Он нервно передвинул бу­маги на своем столе. – Что ж, вы хотя бы можете утешаться тем, что ему не пришлось страдать.

– Он умер мгновенно, лошадь упала прямо на него и сломала ему шейный позвонок.

– Ужасно, ужасно. Вы выглядите довольно усталой, мисс Бэрренкорт. Не хотите ли чаю?

– Спасибо, вы очень добры, но нет, не хочу, – быстро ответила Рэйвен, отчаянно пытаясь придумать, как завести разговор на столь щекотливую тему. Нельзя же просто превратиться в попрошайку.

Словно угадав ее мысли, Генри Меткалф откинулся в кресле и с отеческой заботой взглянул на нее.

– Чем могу помочь вам, мисс Бэрренкорт?

– Мне необходимы деньги, – выдавила из себя Рэйвен дрожащим голосом. Она вся сжалась от отчаяния, хотя и пыталась быть спокойной. Наверняка всех банки­ров трясет от одного вида истеричных дамочек, умоляю­щих дать им денег взаймы. Теребя пальцы, она замерла в ожидании, пока мистер Меткалф задумчиво пожевал гу­бами и уставился на стенку за ее спиной.

– Прекрасно понимаю ваши трудности, мисс Бэрренкорт. Нелегкое это дело – управлять столь огромным поместьем. Вы сами всем занимаетесь или вам кто-то по­могает?

Серые глаза по-доброму взглянули на нее, и у Рэйвен слегка отлегло от сердца.

– Ну-у, Джон Спидвел, управляющий моего отца, помогал мне всем, чем мог. Он следит за фермами, скотом и землей. Полагаю, что меня можно назвать управляю­щей, поскольку на мне все счета и ведение бухгалтерии.

– Весьма похвально, мисс Бэрренкорт, – одобри­тельно кивнул Генри Меткалф.

Глаза его задержались на юном лице и стройной фи­гуре в черном. Ему было трудно поверить, что эта хруп­кая девчушка может управлять имением таких размеров, как Нортхэд. Сомнительно, чтобы ей это удавалось, пусть даже с помощью управляющего.

– Ну а теперь к делу. – Он наклонился вперед и сцепил длинные пальцы на столе перед собой. – Какую же сумму вы бы хотели взять взаймы, мисс Бэрренкорт, и на какие нужды?

Рэйвен тяжело сглотнула, кровь прилила к голове.

– Я-а-а…

– Мисс Бэрренкорт, вам нехорошо?

Рэйвен выдавила улыбку, проклиная себя за внезап­ный приступ трусости. Разве так нужно убеждать банки­ров в своей компетентности?

– Спасибо, со мной все в порядке, – слабо просто­нала она и прочистила горло, прежде чем снова открыть рот. На этот раз голос ее был увереннее, а глаза смотрели прямо в глаза банкира. – Боюсь, что сумма довольно высока, сэр.

Пышные бакенбарды мистера Меткалфа дернулись, когда он подавил улыбку.

– Любая сумма, которую мы берем взаймы, кажется нам значительной, мисс Бэрренкорт. Ну так сколько же?

– Боюсь, что… чуть больше пятидесяти тысяч фунтов.

– Это же неслыханно! – взорвался Генри Меткалф.

– Прошу прощения? – не поняла Рэйвен.

– Извините, мисс Бэрренкорт, но это исключено. Абсолютно невозможно.

– Но…

– Вы можете хотя бы приблизительно ответить, как вы планируете выплатить такую сумасшедшую сумму? Боже, да одни только проценты…

– Вы не понимаете, сэр! – перебила Рэйвен, и голос ее, несмотря на отчаянные усилия, задрожал. – Нортхэд под угрозой конфискации в счет уплаты отцовс­ких долгов. Мне очень нужны эти деньги, чтобы распла­титься с его кредиторами.

– Я слышал, что ваш отец сделал несколько не­удачных инвестиций, – сочувственно произнес Генри Меткалф, – но я не ссужал ему на это денег. Большин­ство его дел вели Дервентуотер и этот парень Хаггарт из Тредби. Вероятно, деньги были взяты из приватного источника.

– Да, – выдохнула Рэйвен, вся вспыхнув. – И данный джентльмен ожидает теперь выплаты долга. Мис­тер Меткалф, пожалуйста, найдите возможность пойти мне навстречу. Если вы не дадите мне эту сумму, я поте­ряю Нортхэд!

Это была страстная мольба, и девушка с трудом сдер­живала навертывающиеся на глаза слезы. В трепетном ожидании своей судьбы она уставилась на банкира, сжав руки, словно это прибавляло ей сил.

Глаза Генри Меткалфа ускользнули от ее умоляюще­го взгляда, и он неловко заерзал в кресле. На какое-то мгновение в элегантном полумраке кабинета воцарилась тишина, и уличный шум пробился сквозь толстые стены.

– Наш банк был бы счастлив помочь вам, но не такой огромной суммой, мисс Бэрренкорт, и, конечно, ввиду отличной репутации вашей семьи в нашем банке! Ну, ска­жем, двадцать тысяч фунтов с выплатой не позднее…

– Но этого мало! – воскликнула Рэйвен. Чтобы остановить подкатывающийся приступ рыданий, она силь­но закусила губу, и боль мгновенно отрезвила ее. – Мне нужно почти в три раза больше, – уже спокойно закон­чила она.

Генри Меткалф беспомощно развел руками.

– Извините, мисс Бэрренкорт, но это невозможно. Наши кредиторы и акционеры никогда не согласятся. Особенно когда узнают ваш возраст и отсутствие всяко­го опыта в управлении подобным имением. А это глав­ные факторы, чтобы убедить их в том, что ссуда будет возвращена.

– Я бы сумела выплатить все до пенни, – ответила Рэйвен сквозь сжатые зубы.

На лице банкира мелькнуло сочувствие.

– Рэйвен, позвольте мне объяснить вам все просты­ми словами. Я знал вашего отца долгие годы и потому вижу в вас его хватку. Что касается меня, то я ни секунды не сомневаюсь, что вы справитесь с управлением Нортхэда, несмотря на то что вы женщина и пребываете в столь нежном возрасте. Но принимаю решения не я. Это преро­гатива правления, и я должен быть честен с вами, тут не имеют значения ни личное мнение, ни многолетняя друж­ба. Они все как один сочтут подобную ссуду неоправдан­ным риском.

– Значит, мне не удастся получить у вас ссуду? – Он грустно покачал седой головой.

– Боюсь, что нет.

Нижняя губа Рэйвен предательски задрожала, и она снова прикусила ее с такой силой, что предательские сле­зы так и не выкатились из глаз. О Боже, если бы только он мог понять, как невыносимо ее положение теперь, ког­да ее надежды разбились вдребезги! Видение сквайра Блэк­берна с мясистым вялым лицом тут же возникло перед ее глазами. Она почти физически ощутила похоть в его пло­тоядных взорах, словно приклеивающихся к её груди; его толстые пальцы словно уже коснулись её так интимно, как это, вероятно, делает муж наедине с женой, занима­ясь любовью. Невыносимо! Святой Иуда, только не это! Сама мысль о физической близости с этим жирным чудо­вищем вызывала отвращение.

Рэйвен взглянула в неподвижное лицо Генри Мет­калфа в тщетной надежде отыскать хоть какие-то призна­ки уступки. Внешне она ничем не выказала своего отчаяния, но все её существо готово было возопить о помощи, тряс­ти его, пока он не согласится выделить необходимую ей сумму, или даже броситься ему в ноги, чтобы умолять его подобно последней жалкой нищенке. Но она не могла поз­волить себе этого. Бэрренкорты не пресмыкаются, и даже в такой отчаянной ситуации отец ждал бы от нее несгиба­емой выдержки.

– Вы были более чем добры ко мне, сэр, – вежли­во сказала Рэйвен, поднимаясь со стула и раздвинув оне­мевшие губы в подобии улыбки. – Благодарю вас.

– Мне очень жаль, – просто ответил он, и ей было нестерпимо видеть выражение жалости и беспомощности в его добрых серых глазах.

– Понимаю. – Она судорожно выдохнула. – Все­го вам доброго, мистер Меткалф.

– Мисс Бэрренкорт!

Рэйвен повернулась от двери, зашуршавшие юбки об­вили ее ноги. – Да?

– Если я как-то могу помочь вам, лично или профес­сионально, вы дадите мне знать?

Несмотря на все усилия воли, слезы наворачивались ей на глаза, пока она завязывала ленты своей шляпки под подбородком.

– Да. Я так и сделаю. Благодарю вас.

Она поспешно прошла по ковру главной конторы бан­ка, и кучер помог ей взобраться в коляску, где ее уже ждала вконец истерзанная ожиданиями Дэнни. Она мо­ментально подвинулась на обитом кожей сиденье.

– Куда везти, мисс Рэйвен? – поинтересовался ку­чер, просунув голову в дверцу.

– В Нортхэд, Эдварде, будьте любезны, – дрожа­щим голосом сказала Рэйвен. – Мы не будем ночевать в Труро.

Кучер вежливо коснулся козырька и плотно при­крыл дверцу. Взмахом кнута он послал лошадей вниз по улице, и они послушно откликнулись на ловкое под­ергивание вожжей. Минуты спустя они уже выехали за город, оставив позади пригородные коттеджи Труро. Перед ними простирались залитые солнцем безлюдные пустоши. Дэнни бросила обеспокоенный взгляд на де­вушку, задумчиво уставившуюся в окно. Ее нежный профиль был такой беззащитный, что сердце няни сжа­лось от боли.

«Бедная моя маленькая девочка», – подумала Дэн­ни. Она открыла ридикюль, чтобы поискать носовой пла­ток, который наверняка вскоре пригодится Рэйвен.

– Дэнни, мы вынуждены поехать в Лондон…

Решительный тихий голос так удивил старую няню, что она даже забыла о ридикюле, и он скатился на пол коляски.

– Что?

Золотые глаза Рэйвен сияли, когда она повернулась к удивленной Дэнни.

– Ни один из банков не хочет помочь, и мне не остается ничего другого, как обратиться к родственнику. Или дедушка Хадриан одолжит мне нужную сумму, или…

– Или ему несдобровать! – простонала Дэнни, за­метив яростно-решительное выражение глаз Рэйвен.

– Если дедушка Хадриан откажется помочь мне, – мягко сказала Рэйвен, но ее подбородок напрягся, – то пусть тогда небеса помогут всем нам!