Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Сен-Жермен (№1) - Упрямица

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Марш Эллен Таннер / Упрямица - Чтение (стр. 10)
Автор: Марш Эллен Таннер
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Сен-Жермен

 

 


Рядом с ним за столом сидели Дмитрий и капитан. Само это соседство уничтожило бы любого другого коро­тышку, любого, но не Джеффри Литтона. Разодетый, как лондонский денди, он нисколько не смущался и стал цен­тром всей компании – он действительно был интересным собеседником.

– О, у меня срочное дело к кузену, который живет в Лахоре, – нехотя объяснила Рэйвен. Но дружеские шутки боцмана и суперкарго вызвали ее на откровенность, и вскоре она выложила всю свою печальную историю, даже без всяких наводящих вопросов. Сообщила и о тра­гической смерти отца – с совершенно сухими глазами, но Шарль все же расслышал близкие слезы в дрогнувшем голосе Рэйвен.

Когда она призналась им и в притязаниях карикатур­но смешного сквайра, Джеффри и Джсйсон забормотали нелестные слова в адрес нахала, а Сергеев просто взор­вался, как фейерверк.

– Матерь Божья! Я точно сверну ему шею при встре­че! – поклялся он, стиснув кулаки, словно уже коснулся жирной шеи сквайра.

Рэйвен даже рассмеялась от столь яростного всплеска негодования.

– Я польщена, сэр, но, слава Богу, все мои пробле­мы решатся, как только я получу деньги на руки. Так что, думаю, не стоит лишать жизни бедного сквайра.

Дмитрий был явно разочарован.

– Я очень хорошо понимаю вас, маленькая принцес­са, и знаю, что это такое – потерять родной дом. Когда-то и у меня был такой же великолепный особняк, как ваш Нортхэд, но я был молод, горяч и считал, что правое дело дороже земли предков.

– Дмитрий участвовал в восстании декабристов, – объяснил Джеффри Литтон, чем очень озадачил Рэйвен, которая помнила из уроков истории, что несвоевременное восстание произошло почти четверть века назад. Его за­чинщиками были дворяне, жаждавшие перемен и восполь­зовавшиеся смертью Александра Первого.

Заметив ее недоуменный взгляд, Сергеев расхохо­тался. Его огромная грудь вздымалась так, что казалось, его медные пуговки сейчас не выдержат и разлетятся по каюте.

– Что ж, маленькая принцесса, ваш скромный слуга Дмитрий и впрямь был казацким полковником и крупным землевладельцем.

Рэйвен легко представила себе эту горячую головуш­ку в роли казацкого атамана, вспомнив, что это племя славян славилось бесстрашием и страстностью, легендар­ными наездниками и прекрасными воинами, ни перед кем не склонявшими головы. Она вдруг поняла, что смотрит на него совершенно другими глазами: видит перед собой не неумеренно пьющего матроса-бабника, с которым ее свела судьба на рынке, а гордого дворянина, потерявшего все ради дела, в которое верил. Может, именно поэтому он и связался с Шарлем Сен-Жерменом? Ведь они близ­ки по духу. Желтые глаза девушки встретились с темны­ми глазами Дмитрия под кустистыми бровями, и, словно разгадав ее мысли, он поднял бокал и подмигнул ей. Они понимали друг друга.

– Не бойтесь, что потеряете свой Нортхэд, малыш­ка, потому что, если вам понадобится помощь, Дмитрий Сергеев будет счастлив обнажить свой меч ради вас.

Рэйвен обычно посмеивалась над такими галантными заявлениями, но сейчас у нее вдруг потеплело на сердце, вероятно, она почувствовала его искренность. Она поня­ла, что нежданно-негаданно обрела друга, человека, на которого могла рассчитывать в трудную минуту. Она едва не прослезилась. Господи! Что за глупые мысли приходят ей в голову! Несомненно, виновата выпитая мадера. Но теплое чувство к русскому гиганту осталось, и это было непривычно.

Сумятица мыслей, вероятно, отразилась на лице Рэй­вен, ибо Шарль Сен-Жермен, взглянув на нее, вдруг со стуком поставил бокал на стол и язвительно заметил:

– Почему бы тебе не поцеловать краешек подола у леди, а, Дмитрий? Так сказать, принести клятву вернос­ти. А еще лучше – выпросить подвязку и носить ее как талисман!

Воцарилось молчание. Лицо Сергеева побагровело. Дьявольская улыбка исказила лицо Шарля, оно горело вызовом. Джейсон побледнел. Дэнни нервно обмахива­лась веером.

– Если мистер Сергеев предложит мне стать моим рыцарем, – четко произнесла Рэйвен, – то я сочту за высокую честь принять его предложение.

Она одарила Дмитрия идущей от сердца улыбкой, ее золотые глаза потеплели. И это погасило ответный взрыв Дмитрия, который не понял причину выпада Шарля. Впер­вые за долгие годы знакомства и дружбы он совершенно не понимал грубости Шарля. Недоразумение не переро­сло в скандал, от улыбки Рэйвен Дмитрий просиял, его черные глаза растроганно заморгали, он вновь превратил­ся в верного и нежного рыцаря.

– Дмитрий Сергеев дает только те обещания, кото­рые в состоянии выполнить, малышка. Теперь вы просто обязаны звать меня Дмитрием, поскольку я поклялся за­щищать вашу жизнь и честь. – На бородатом лице рас­плылась добрая усмешка. – Но если вам это не подходит, то я не обижусь, если вы станете звать меня просто – дорогой.

Даже стоик Джеффри Литтон расхохотался вместе со всеми. Натянутости как не бывало. Лишь капитан Сен-Жермен сардонически ухмылялся своим мыслям. За сто­лом снова зашумели, беседа лилась непрерывно, как и вино, а блюдам, которые сменял довольно улыбающийся Флетчер, мог бы позавидовать любой гурман. Даже Дэн­ни забыла о своей морской болезни и хохотала над галан­тными шутками Дмитрия Сергеева и Джеффри Литтона. А юный Джейсон Квинтрелл не скрывал своих чувств к предмету обожания. Его ярко-голубые глаза ни на минуту не отрывались от прекрасного лица Рэйвен, когда та бол­тала или шутила с кем-то.

Все смолкли лишь в тот момент, когда был подан десерт – торт с консервированными фруктами и пирож­ные. Рэйвен не удержалась и попробовала всего понем­ножку. Молодец, что не надела платья с тугим корсетом, похвалила она себя, а то бы уже задохнулась или попрос­ту лопнула.

– Я давно хотела спросить у вас, капитан, – вдруг обратилась к Шарлю захмелевшая и раскрасневшаяся Дэнни.

– Счастлив буду удовлетворить ваше любопытство, миссис Дэниэлс, – вежливо ответил Шарль.

– Боюсь, что я сую свой нос куда не следует, но я ужасно хотела бы узнать, что вас заставило отправиться в Пенджаб? Вряд ли тот груз, который вас попросил перевезти мистер Трентхэм, – настоящая причина для поездки.

Рэйвен уловила молниеносный обмен взглядами меж­ду Дмитрием и Шарлем. Значения этого взгляда она не поняла, но по спине девушки пробежали мурашки. Как ни странно, но ответил на вопрос любопытной старушки скром­ник Джейсон Квинтрелл. Он объяснил, что они согласи­лись выручить Ост-Индскую компанию, потому что судно, которое должно было забрать из центральных районов Индии шелка, индиго и чай, задержалось из-за непогоды в Бискайском заливе.

– Ну-у, эта компания богата, уж она-то как-нибудь вышла бы из пикового положения, – возразила Рэйвен, не поверившая объяснению суперкарго.

В ее голове вновь явились подозрения относительно настоящей причины плавания корабля. Сердце ее тревож­но забилось. Вполне могло быть так, что этот проходи­мец-капитан подрядился перевезти для компании опиум. Перевезет наркотик куда следует, а плату получит сереб­ряными слитками!

Сэр Хадриан подробно рассказывал о торговле на­ркотиками, приносившей колоссальные, просто баснос­ловные прибыли! Разве могла Ост-Индская компания остаться в стороне? Нет, она активно участвовала в этом, и Рэйвен снова испытала страх, взглянув на непроница­емый профиль капитана. Как трудно все же понять, свя­зан ли он с торговлей наркотиками, когда вот так сидит в своем шикарном пиджаке, джентльмен до мозга кос­тей. Ведь его грубость и даже резкость еще ничего не доказывают.

«В чем же ты сомневаешься, Рэйвен? Ведь ты сама, своими собственными глазами видела разгрузку контра­бандного рома!» Невольно ее глаза остановились на силь­ной загорелой руке, лежавшей на льняной скатерти. Она вспомнила, что почувствовала, когда эта рука чашей об­хватила ее грудь той ночью в Корнуолле. Вспомнила, как он прижался к ней, как она ощутила его восставшую плоть, требовавшую удовлетворения… и снова ощутила себя пленницей своего как бы отделившегося от нее чу­жого тела, едва не подарившего этому незнакомцу то, чего он жаждал…

– …к несчастью, совсем не было кораблей в этом регионе, – продолжал объяснять Джейсон Квинтрелл.

Рэйвен заставила себя прислушаться.

– Торговля здесь оживленная, а конкуренция жес­токая. Между компаниями и частниками. Любая задерж­ка принесет огромные потери инвесторам.

– Понятно, – протянула Рэйвен, изобразив заин­тересованность, а сама снова взвешивала вероятность того, что она вполне могла угодить на корабль с наркотиками. «Глупости, ты просто много выпила, вот воображение и разыгралось, – успокоила она себя. – Помощник и капитан переглянулись, а ты и насочиняла бог знает что! А они ничего такого и не имели в виду…» Но как она ни убеждала себя, чувство неуверенности не исчезало. И когда ужин наконец закончился, Рэйвен почувствовала облегчение. Поднявшись на ноги, она слегка покачну­лась и быстро взглянула на капитана. Тот не отрывал от нее глаз, его губы раздвинулись в улыбке – он снова забавлялся.

– Может быть, вас проводить до каюты, мисс Бэрренкорт? – спросил он, понизив голос до полушепота.

Золотые глаза полыхнули огнем.

– Благодарю вас, капитан, не стоит. Если мне пона­добится эскорт, то я сама сумею сделать выбор.

Она торжествовала – его полные губы сжались в жесткую тонкую линию. Выпитое вино туманило голову и придавало храбрости – она ничуть не испугалась его реакции на свою резкость. Рэйвен отвернулась, поблагода­рила офицеров за приятный вечер и исчезла с зевающей Дэнни в узком темном коридоре. И не увидела, как капи­тан мрачнел прямо на глазах у команды.

Рэйвен совсем не хотела спать. Пожелав Дэнни спо­койной ночи, она поднялась по узкому трапу на верхнюю палубу. Прохладный ночной воздух приятно обдувал раз­горяченное лицо – как чудесно вдохнуть свежего возду­ха после душной капитанской каюты! Серп луны поднимался над темными неровными вершинами гор, уступами спус­кавшимися к берегам Инда. Серебристый свет луны отра­жался в мутных, лениво перекатывающихся водах реки. То здесь, то там на берегу сквозь купы деревьев прогля­дывали мигающие огоньки деревень, а то вдруг радужным многоцветьем вспыхивали купола редких храмов. Из тем­ноты доносился лай собак, в камышах заливались лягуш­ки. Южная ночь и ее звуки были чужими. Рэйвен привыкла к шуму ветра и морского прибоя.

Ритмично постукивали по рее фалы шкива, а туго натянутый парус потрескивал под порывами свежего вет­ра. Рэйвен быстро продрогла и прошла через пустую па­лубу на подветренную сторону. Когда она огибала угол матросского кубрика, высокая фигура вышла из тени и преградила ей путь. Не успев свернуть, Рэйвен врезалась в твердую грудь капитана Сен-Жермена. Она тут же от­скочила – раздался треск рвущейся ткани. Оборка на шелковой юбке попала под ботинок капитана и оторва­лась. Рэйвен охнула и гневно посмотрела на виновника. Свет лампы, висящей на простенке кубрика, отразился в гневных топазовых глазах.

– Мои извинения, мисс Бэрренкорт, – произнес капитан своим ненавистным насмешливым тоном. – Ка­жется, наши случайные встречи непременно приводят в негодность очередной предмет вашего туалета.

Рэйвен сдержалась, понимая, что он не так уж и ви­новат в случившемся. В тусклом свете лампы его лицо казалось еще более угловатым, а черты резче, чем обыч­но. Орлиный нос выдавался сильнее, а блеск его изумруд­ных глаз и вовсе придавал ему облик грозной птицы. Он снял свой мундир и стоял в расстегнутой рубахе с длин­ными рукавами, ветер развевал длинные волосы.

– Как? Никаких язвительных реплик? Наша гордая Рэйвен решила держать себя в узде? Она сочла за луч­шее разыгрывать благородную юную леди! Что ж, за ужином ей это, несомненно, удалось. Хотя… я чуть не забыл вашу реплику под занавес. Да-а, лишний раз убеж­даюсь, что платье еще не делает из женщины благород­ную даму.

– Да вы-то что в них понимаете? – с сарказмом отрезала Рэйвен, словно эхо повторив свои собственные слова, уже сказанные ему однажды ветреной ночью в Нортхэде. Уже тогда она дала ему понять, что он незна­ком с настоящими леди.

Фигура Шарля словно окаменела, зеленые глаза при­щурились, когда он уставился на поднятое вверх овальное девичье лицо, заметив эти розовые пятна раздражения на щеках и желтые разгневанные глаза тигрицы. Ветер спу­тал черные пряди волос, мягко спадавшие на виски. Губы Рэйвен приоткрылись, а грудь взволнованно поднималась и опускалась под блестящим шелком платья.

Шарль едва мог поверить своим глазам, и изумлен­ный возглас сорвался с его губ, а память услужливо под­сказала, где он уже видел это лицо. Он чуть не задохнулся от наплыва чувств.

Он вдруг словно вновь оказался на том треклятом каменистом берегу, где за спиной плескались воды Атлан­тики. А юная девушка, чьи острые глаза, к несчастью, заметили их, дрожала в его объятиях подобно испуганной птице. Как часто он потом удивлялся своей непредсказу­емо страстной реакции на ее красоту – да будь она даже прекраснейшей нимфой! Он до сих пор помнил мягкость ее губ под своими губами, ее грудь, словно стремившуюся в его ладони. Помнил и пылающий в его паху огонь, и забурлившую в жилах кровь…

– Боже праведный! Почему же вы так никому и не выдали нас, пока мы были в Бомбее?!

Рэйвен побледнела, глаза ее округлились, а через мгно­вение до нее дошло, что он наконец узнал ее! Она мгно­венно пришла в себя, выпрямила плечи и гордо мотнула головой.

– Думаю, вы согласитесь со мной, капитан, что для обвинения нужны доказательства! Кто бы мне поверил, если нет улик?

– И вы решились поехать с нами? Зная, кто мы такие? – Зеленые глаза откровенно насмехались.

– У меня очень срочное дело, не терпящее отлага­тельства.

– Ах, да-да! Надо же получить деньги и спасти ваш драгоценный Нортхэд! Должен признать, весьма впечат­ляющий особняк. Интересно, что бы сказали Дмитрий и остальные, если бы узнали, что именно там мы и сгрузили контрабандный ром? Если бы я знал, что в ту ночь при­ставал к дочери Джеймса Эдварда Бэрренкорта….

– Вы знали моего отца? – недоверчиво спросила Рэйвен, проигнорировав откровенный сарказм в его голо­се. Ее глаза непроизвольно наполнились мольбой, а голос слегка задрожал.

– Слышал о нем, – кратко ответил Шарль и от­вернулся.

Он просто не мог и дальше смотреть в эти умоляю­щие глаза.

– И вы знали Хэмиша Килганена, – припомнила Рэйвен. – Но вы ведь не из Корнуолла!

– Что правда, то правда, – подчеркнуто согласился Шарль, всем видом показывая, что благодарен провиде­нию за такую милость. – Перед вылазкой мы познако­мились с вашим твердолобым таможенником.

– Ага, и высадились с контрабандой на моей земле, чего я не потерплю, капитан, и прослежу, чтобы вас наказали!

К величайшему раздражению Рэйвен, Шарль запро­кинул голову и во все горло расхохотался.

– Теперь я понял, почему вы согласились поехать с нами! Хитрый трюк! Значит, решили отыскать улики прямо у нас под носом? – Внезапно он посерьезнел. – Это была контрабанда-помощь, из чувства милосердия, мисс Бэрренкорт. Мы привезли груз рома для таверн в вашем захолустье. Ваших трактирщиков несправедливо обложил налогом один алчный субъект, который держит монопо­лию на продажу спиртного. Либо покупай у него за беше­ные деньги, либо не торгуй спиртным. А мы только что возвратились из вполне законной поездки на Карибы и имели восемьдесят баррелей лишнего рома, про запас. Его всегда можно выгодно продать. Вот я и согласился на предложение нашего лоцмана, проводящего через пролив, Хьюберта Маджа, продать ром трактирщикам Корнуолла по справедливой расценке.

– И вы считаете это милосердием? – Рэйвен не верила в искренность капитана.

– Естественно, если, конечно, болеешь душой за бед­няг трактирщиков. У них ведь, как правило, куча дети­шек, которые в данном случае пухнут от голода. Кстати, вам наверняка будет интересно: бесчувственного тирана и самоуправа зовут Джосиа Блэкберн.

Рэйвен шумно втянула воздух в легкие, а Шарль удов­летворенно хмыкнул. Насмешка в зеленых глазах погасла. Шарль любовался девушкой, а глаза невольно задержа­лись на отделанном кружевом декольте платья.

– Сюрприз, да? – шелковым голосом произнес он. – Мы квиты, дорогая, ибо и мне ни за что не пришло бы в голову, что вы и есть та страстная красотка с пляжа. Кто бы подумал, что особа, так охотно отвечавшая на мои поцелуи, и есть гордячка мисс Бэрренкорт!

– Не обольщайтесь, капитан, не стоит обманывать себя, что я наслаждалась вашими объятиями той ночью!

Зеленые глаза вспыхнули, склонившись над ней.

– Кто же вы на самом деле, Рэйвен Бэрренкорт? Холодная, бесчувственная англичанка, какую вы сейчас разыгрываете, или же сказочная принцесса, какой вас, несомненно, считает Дмитрий?

Ответа не последовало. Поднятое вверх маленькое личико было просто невыразимо милым. Шарль хрипло простонал и обвил ее крошечную талию могучей рукой. Прижав к груди не сопротивляющуюся Рэйвен, он об­хватил ее маленькие ягодицы и безжалостно притиснул к своим бедрам. Рэйвен рванулась, но выскользнуть из его рук не смогла, и его горячие губы опустились на ее нежный рот.

Вдыхая аромат ее волос и ощущая сводящую с ума мягкость ее рта, Шарль почувствовал, как в его чреслах зародился жар, охвативший все тело. Снова эта колдунья так распалила его и вызвала такую жажду, какой он не испытывал еще ни к одной женщине. Он задрожал от сдерживаемой страсти и силой своего желания заставил ее сдаться на его милость. С каждой секундой Рэйвен все больше слабела и таяла в объятиях капитана. Касания уверенных рук к груди, бедрам, талии совсем лишили ее сил, и дрожащие колени девушки подогнулись. Голова закружилась, и лишь эти бесстыжие сильные руки удер­живали ее на ногах. Она вскрикнула от возбуждения и выгнулась, опаленная огнем его желания.

– Рэйвен, – хрипло прошептал Шарль, – я хочу вас, моя милая дикарка!

Коснувшись губами ее щеки, он посмотрел в прекрас­ное лицо, с восторгом наблюдая зарождение страсти. Ее мягкие губы затрепетали в предвкушении следующего по­целуя. Почти мгновенный отклик Рэйвен довел желание Шарля до безумия. Он тяжело задышал в восторге отто­го, что и она признала непреодолимую тягу их тел друг к другу. Он снова склонился над ней, чтобы испить сла­дость этих ждущих губ, как вдруг за его спиной настойчи­во прозвонили корабельные склянки. Восемь ударов. Значит, заступила ночная вахта. Испуганная резким зву­ком, Рэйвен вырвалась из объятий Шарля. Глаза ее за­сверкали от гнева и вновь напомнили ему тигрицу в «Гранд-паласе» Бангкока, которая славилась своим враж­дебным и непредсказуемым темпераментом.

– Вы действительно роковая женщина, дорогая, – дразняще протянул Шарль, злясь на бушующую в нем страсть, сжигавшую его изнутри, и на ту власть, которую эта женщина получила над ним, – власть причинять боль ненавистью, полыхавшей в топазовых глазах.

– Вы надеялись добыть своими страстными поцелу­ями долгожданные улики? Логично, если учесть, что рав­нодушие ни к чему не привело. Должен заметить, что ваш учитель в любовных ласках преуспел. Или я ошибаюсь? Наверное, этот опыт вы приобрели со многими.

Неожиданная пощечина прозвучала в ночной тишине, словно удар грома.

– Да провалитесь вы в ад, Шарль Сен-Жермен! Черти уже давно вас там заждались! Клянусь, я не успо­коюсь, пока не увижу вас на виселице!

Рэйвен развернулась и с гордо выпрямленной спиной прошагала к трапу. Шелковые юбки и растрепавшиеся от его ласк волосы летели вслед быстрым шагам.

Гнев снова всколыхнулся в нем, и он изо всей силы вцепился в поручень, пытаясь овладеть собой. Невероят­но! Как это могло случиться? С юных лет он привык, что женщины падали к его ногам, стоило лишь поманить их пальцем! Уф, ведьма! Злобная дрянь! Видимо, специаль­но решила свести его с ума показным равнодушием! А сама отчаянно флиртовала с его офицерами, особенно ког­да была уверена, что он наблюдает за ней, точно зная, что в любую минуту сумеет разжечь дьявольское пламя, кото­рое впервые измучило его чресла в ту проклятую ночь в Корнуолле!

Красивое лицо Шарля застыло, словно в гримасе, изум­рудные глаза сверкали от еле сдерживаемой бессильной ярости. Шепотом он проклинал эту чертовку и всё на свете. Адское пламя! Да, он страстно хотел Рэйвен Бэрренкорт! Несмотря ни на что, хотел ее до боли! Жестокая улыбка искривила чувственные губы. Сильная рука от­пустила наконец поручень. Ха, да она же сама загнала себя в ловушку! Откуда ей, несчастной, знать, что объ­явила войну непобедимому сопернику? На «Звезде Вос­тока» он был и есть царь и бог! Помогай ей даже сам дьявол, он не позволит дразнить себя! Заставила его по­верить, что готова отдаться, – вот и отдастся! Он овла­деет ею, заполнит ее собой так, что не оставит места никому!

– Что-нибудь не так, капитан?

Шарль медленно повернулся и взглянул в обеспоко­енное лицо Питера Хагена, одного из младших офице­ров. Тот уже не раз видел капитана беспокойно бродящим по ночам, но сегодня ему послышался чей-то спор, вот Питер и поспешил сюда. Капитан, однако, был один, но как странно он застыл на месте. Питер решил прове­рить, все ли в порядке. Но взглянув на его лицо и заме­тив застывшее на нем угрюмое выражение, он даже попятился.

Шарль мрачно усмехнулся над страхом молодого парня.

– Все в порядке, мистер Хаген, ступайте дальше. – Застегнув рубашку, Шарль повернулся и ушел.

– Да-да, сэр, – механически ответил Питер, совер­шенно смутившись. Что, к дьяволу, случилось с капита­ном? За все восемь лет службы на корабле ему еще не доводилось видеть его таким взбешенным!


Оказавшись в своей каюте, Рэйвен разделась в пол­ной темноте. Она все еще дрожала от ярости и даже не заметила, как выдрала несколько непослушных крючков прямо с тканью, пытаясь расстегнуть платье. Вздохнув, она пожала плечами. Какая разница? Все равно платье окончательно испорчено, подол-то был порван еще рань­ше. Она скомкала его в шуршащий комок и швырнула в угол, а сама рухнула лицом вниз на кровать и зарылась горячим лицом в подушку. Ее еще никогда так не оскор­бляли! Хорошо бы как-нибудь заполучить в руки писто­лет! Шарль Сен-Жермен вполне заслужил огромную дырку в своей широкой груди! Как он посмел обвинить ее, гово­рить о многочисленных любовниках?

Дьявол бы побрал эти его глаза! У нее все тело болит от синяков, оставленных его руками и поцелуями! Рэйвен молча кипела и дрожала от бессильного гнева. Никто еще не заставлял ее так сильно ощутить в себе женщину! И тут же свалил все с больной головы на здоровую, обвинив ее бог знает в чем. Какой мерзкий и ядовитый у него язык! Слезы хлынули из глаз Рэйвен, она прижалась но­сом к белоснежной простыне, пытаясь стереть из памяти навязчивый мужской запах Шарля Сен-Жермена. Она испугалась реакции, которую он вызвал в ней, того, что этот безжалостный тип так повелевал ее телом, что оно полностью обезумело.

Господи! Осталось совсем немного, и «Звезда Восто­ка» бросит якорь в Касуре. Они с Дэнни сойдут на берег и доберутся до Лахора. А до тех пор спаси ее, Господи, и сохрани! Пощади несчастную! Рэйвен неистово молилась, сама толком не зная, о чем просила Всевышнего: то ли оградить ее от пугающих ухаживаний капитана, то ли за­щитить от пробудившихся желаний собственного тела. Ей уже было наплевать, найдет она эти треклятые доказа­тельства, уличающие его в контрабанде, или нет. Она бу­дет просто счастлива, когда наконец покинет это судно целой и невредимой и никогда больше не увидит этого зеленоглазого паскудника!

Обессиленная Рэйвен незаметно уснула, но и во сне осталась пленницей мучительных мыслей и разбуженного, но неудовлетворенного желания.


Эван Флетчер весело насвистывал, идя по узенькому коридору к трапу. Золотое солнце поднималось в небе абрикосового оттенка, ветер с берега обещал прохладное ясное утро. Через десять минут он уже возвращался с подносом, на котором стоял завтрак капитана: одуряюще пахнувший свежеиспеченный хлеб, масло и горячий чер­ный кофе. Все это было прикрыто салфеткой. Эван за­медлил шаги перед каютами леди и пошел на цыпочках, боясь разбудить Рэйвен.

Ох-хо-хо! Вчера девочка могла очаровать кого угод­но. Да-а, она могла! Вот же чудесная девчушка, востор­женно вспоминал Эван. Хотя он знал ее всего ничего, Эван был совершенно пленен. Ну и что? Кто бы, инте­ресно, остался равнодушным, доведись ему взглянуть в это прекрасное лицо? Или увидеть эту волшебную улыб­ку? Она умела заставить мужчину почувствовать себя орлом! Как умеет слушать! Это же просто все тает в груди, когда она смотрит на тебя такими глазищами, а ты ей что-нибудь объясняешь! А ее чудные глаза потом не сводят с тебя взгляда, когда она пытается что-то понять. Чудесная и добрая девушка, не чета всем этим высоко­родным капризулям, которым и дела нет до тех, кто ниже их по рождению.

– Мистер Флетчер!

Эван Флетчер встрепенулся и повернулся на голос. Рэйвен высунулась из каюты. Что-то она сегодня выгля­дит уставшей. Даже щечки побледнели, а под глазами вообще темные круги. Но улыбка, как всегда, теплая и сердечная.

– Прекрасного утра прекрасной даме! – привет­ствовал девушку стюард, весело ухмыляясь. – Вы что-то рановато сегодня.

– Не могу больше уснуть, – шепотом пожалова­лась Рэйвен, боясь разбудить Дэнни, спавшую в каюте напротив. Рэйвен жадно посмотрела на поднос с кофе, и Эван, проследив за ее взглядом, заговорщицки подмиг­нул ей.

– Я принесу вам большущий кофейник и несколько бисквитов, как только отнесу капитану завтрак и разо­грею ему воды для ванны, ладно?

Глаза Рэйвен округлились.

– Воды для… У капитана есть на борту ванна?!

Эван, к счастью, понимал, как работают мысли в жен­ской головке, и мгновенно сообразил, о чем тоскует это юное сердечко.

– Ну да! Отличная медная сидячая ванна! Она у него в каюте закрывается ширмой. Капитан частенько купается.

Эван пожал плечами над причудой капитана, кото­рой он не понимал. Как ветеран моря, он панически боялся воды, так никогда и не научился плавать и не одобрял эту сверхлюбовь капитана к чистоте. Вполне достаточно хорошенько поскрести себя мочалкой разок-другой в неделю, для чего сойдет и тазик. Ему, напри­мер, вполне хватало. И к мылу он был непривередлив, любое сгодится.

– Как вы думаете… – начала было Рэйвен, но тут же замолчала, опустив голову. После вчерашней стычки нечего и надеяться, что он позволит ей воспользоваться своей драгоценной ванной. Как жаль, что она не сдержа­лась вчера, хотя бы ради ванны! Еще и врезала ему поще­чину! Но даже раскаиваясь в содеянном, она тут же поздравила себя с тем, что поступила так, как надо. Слов­но рука сама поняла, что за подобную наглость следует наказывать!

– В чем дело, мисс Рэйвен? Что это вы нахмури­лись? Нам век не видать удачи, если и дальше так пой­дет! – всерьез всполошился Эван Флетчер. – Вот что я вам скажу, – прошептал он подмигнув. – Если ваше сердечко так уж настроилось на ванну, а капитан, по-вашему, ни за что не согласится, то незачем его и спра­шивать! Уж мы устроим все так, что он ничего и не узнает!

– Думаете, нам удастся?

Заметив, что очаровательное личико осветилось над­еждой, стюард был готов горы свернуть, лишь бы она была счастлива.

– А почему нет? Капитан всегда уходит на после­полуденную вахту, с двенадцати до четырех, так что если я нагрею воды, а вы запрете дверь, то кто посмеет воз­разить?

Рэйвен, еще раз хорошенько обдумав эту идею, со­гласилась, ведь никто ничего и не узнает. Ее апатии как не бывало! Боже, неужели это возможно? О, как же рос­кошно будет погрузиться на часок в горячую воду!

Так и повелось, каждый день ровно в час пополудни она тихонько стучала в дверь каюты Шарля Сен-Жермена, и ожидавший ее Эван Флетчер поспешно откры­вал ей и удалялся, оставляя ее наедине с ванной, мылом, мочалкой и махровыми полотенцами. Обоюдный секрет мгновенно сдружил Рэйвен со стюардом, и ворчливый ирландец просто расцвел от внимания благодарной де­вушки.

Эта дружба наряду с перешептываниями, когда Рэй­вен договаривалась о следующей ванне, не осталась неза­меченной зорким капитаном «Звезды Востока». Рэйвен и Шарль практически не виделись после той яростной стычки, но Шарль по-прежнему не выпускал ее из виду, ревниво следя, как она болтает или смеется с кем-нибудь из его офицеров. А эти дивные черные волосы развевались на ветру, принесшем им чудную погоду.

Конечно, Шарль сразу же заметил, что она чаще дру­гих общается с Эваном Флетчером. Он тут же заподо­зрил самое худшее и был убежден, что Рэйвен Бэрренкорт пустила в ход свои чары, чтобы выведать у ничего не подозревающего стюарда сведения, с помощью которых намерена засадить Шарля и всю его команду за решетку как контрабандистов.

За двенадцать лет плавания юркий клипер изредка провозил кое-какую контрабанду, но столь незначитель­ную, что ее не стоило и упоминать. Контрабандный ром действительно предназначался для того, чтобы обуздать распоясавшегося Джосиа Блэкберна, схватившего трак­тирщиков за горло в деле поставок спиртного в Корнуолл.

Они решили подорвать его монополию, создав прорыв на местном рынке. Конечно, Шарль прекрасно понимал, что мистером Маджем двигали вовсе не альтруистские соображения. Он хотел поживиться на роме – дураку ясно. Но перспектива разом продать излишки рома и при этом крепко насолить зарвавшемуся аристократишке манила так, что он не отказался. К тому же Шарль откровенно презирал такого рода дворян и с радостью согласился на авантюру.

Кто же мог предположить, что их высадку заметит востроглазая гордячка, которая сейчас находится на борту «Звезды Востока»? И ее изобретательный умишко мсти­тельно напрягся, чтобы отыскать улики и устроить им Страшный суд! Особенно после глупейшей сценки на ин­дийском базаре. Уж Шарль-то знал, каким образом рабо­тают мозги у таких испорченных красоток. Не имеет значения, что она строит из себя тихоню и паиньку перед командой! Ясно, она никогда не простит ему попытку со­блазнить ее на ночном пляже в Корнуолле! А уж то, что он и Сергеев невольно посмеялись над ней на базаре, было в ее глазах вообще достойно смертной казни! И ведь врет как искусно! Правда, лгунишка слегка увлеклась и не заметила, что допустила промах. Кто же, будучи в своем уме, отправляется в такое путешествие практически без защиты? Ведь нельзя назвать защитой старушку няню. Кроме того, поехать на судне, про которое точно знаешь, что оно занимается контрабандой!

Шарль припомнил, как разглядывал Нортхэд в свою подзорную трубу, пока они ждали темноты и убирали па­руса, чтобы поближе подойти к предательским скалам рядом с пещерой.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29