Она же нежно гладила его широкую спину, трепеща от близости его тела, изнемогая от любви к нему. Ее ласки доводили Шарля до безумия. Его воз­бужденная плоть уткнулась в бедро Рэйвен, и она тут же, отвечая на это молчаливым приглашением, раздвинула ноги. Шарль на мгновение отстранился, заглядывая ей в лицо. Ее топазовые глаза горели жарким пламенем, пламенем любви. Он упал на нее со стоном, вонзаясь в ее сокровен­ное тепло, готовое принять его. И они слились воедино, стали единым существом, стремящимся достичь высот экстаза. Шарль и Рэйвен одновременно почувствовали, когда все вокруг них исчезло в ослепительном свете за­вершения. Восторженный крик сорвался с губ Рэйвен, и Шарль тотчас же впился в них поцелуем. Их содрогаю­щиеся в экстазе тела достигли той наивысшей точки, того заключительного аккорда, к которому и стремятся все влюб­ленные: Шарль выплеснул в неё свое семя – плод их страсти, их любви.

Теперь в кабинете слышались лишь судорожные вы­дохи Рэйвен и тяжелое дыхание Шарля; изумрудные гла­за не могли наглядеться на сияющие топазовые. Колдовство еще не было нарушено, и их сплетенные тела образовыва­ли теплый кокон, отгораживающий влюбленных от ос­тального мира. Оба молчали, наслаждаясь мгновениями, когда слова не нужны. Глядя в лицо Шарля, Рэйвен ду­мала о том, что он дьявольски красив, – каждая его черта свидетельствовала о несомненной мужественности, как и мускулистое тело, все еще лежавшее на ней. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула, когда Шарль, склонившись над ней, принялся покрывать её лицо, шею, веки нежными поцелуями.

Поглощенные друг другом, они ничего не замечали и, разумеется, не услышали, как чуть приоткрылась дверь и кто-то шумно втянул воздух, как если бы задыхался. Не заметили они и широко раскрытых глаз Беттины Бейтмэн, увидевшей, чем они занимаются, и осторожно при­крывшей дверь.

Дрожа от возбуждения, девушка возвратилась к себе в спальню; в её воспаленном мозгу запечатлелась картина: обнаженное загорелое мужское тело накрыло белое тело Рэйвен Бэрренкорт. Хотя Беттину воспитывали в стро­гости, как и полагалось воспитывать единственную дочь высокопоставленного британского офицера, она была до­статочно развита, чтобы понять, чем занимались краси­вый морской капитан и прекрасная темноволосая женщина. Несмотря на всю свою наивность и неопытность, Беттина уловила ту страсть, с какой любовники смотрели друг на друга. Девушка даже всплакнула, понимая, что на неё Шарль Сен-Жермен никогда не посмотрит таким пламен­ным взглядом.

Мужественное лицо Шарля Сен-Жермена сводило Беттину с ума, а его сильное, мускулистое тело заставляло ее трепетать от непонятного возбуждения. Она раз за разом вспоминала, как игриво коснулась его руки и как затаила дыхание, ощутив его твердые, как камень, мыш­цы. Придя к себе после ужина, Беттина долго лежала без сна, ожидая, когда же он вернется из города, мечтая о том, что, может быть, ей как-нибудь удастся привлечь его внимание и поработить навеки. Иначе хоть ложись и по­мирай от тоски по нему.

Давая волю фантазии, она улыбалась от своих голо­вокружительных видений, она лучилась от счастья, вооб­ражая его своим мужем, представляя, как он сопровождает ее на балы и на праздники. Как бы ей завидовали все подруги! А все из-за высокого внимательного супруга ря­дом с ней, который красивее, чем лейтенант Дэвид Таит!

Несмотря на наивность, Беттина все же заметила, что между Шарлем Сен-Жерменом и Рэйвен Бэрренкорт существуют какие-то особые отношения, между ними словно искры проскакивали, хотя они в течение всего обеда усиленно не замечали друг друга. Да-а, чтобы завоевать Шарля, понадобится нечто более действенное, чем улыбки и чарующие взгляды, решила Беттина. Осо­бенно если твоей соперницей является Рэйвен Бэрренкорт… При всем своем тщеславии Беттина прекрасно понимала, что Рэйвен в чем-то более привлекательна, чем она. Беттина и сама не знала, в чем, собственно, заключается превосходство Рэйвен, – ведь жаловаться на отсутствие внимания со стороны мужчин у нее не было оснований. Но она поняла: необходимо предпри­нять нечто экстраординарное, иначе Шарль Сен-Жермен уедет завтра утром из гарнизона, и она, возможно, больше никогда его не увидит.

Мысль об отъезде Шарля казалась невыносимой. Бет­тина долго ворочалась в постели с боку на бок, и наконец в ее головке созрел хитроумный план. План, конечно же, безумный, но все же, хотя сердечко замирало от стра­ха, Беттина твердо намеревалась привести его в исполне­ние. Она решила дождаться, когда Шарль разденется и ляжет в постель, а затем прокрасться в его спальню.

Она, конечно, не позволит ему прикоснуться к себе, подумала Беттина, задрожав от сладостного ужаса, пред­ставив, каков Шарль в обнаженном виде и каково это – почувствовать рядом с собой мужское тело. Должно быть, это жуткое ощущение, решила она, припомнив тысячи историй, которые подслушала во время бесед матушки с приятельницами. Если им хоть наполовину можно верить, то это просто кошмар. Но она, конечно, не зайдет так далеко, чтобы позволить Шарлю дотронуться до нее. Она дождется, когда он почувствует ее присутствие и выско­чит из постели, чтобы потребовать у нее объяснений. Вот тут-то она и завопит, и будет вопить до тех пор, пока не прибежит папа.

И конечно же, папа решит, что его дочь скомпроме­тирована, и Шарлю придется жениться на ней, потому что все остальное не удовлетворит папу. Будучи джентль­меном и другом отца, Шарль, конечно, согласится. Прав­да, бедная мамочка придет в ужас, но тут уж ничего не поделаешь, решила Беттина.

Однако все сорвалось. Началось с того, что Шарль пошел не к себе в спальню, а в кабинет папы, находив­шийся в другом конце коридора. Беттина ждала и ждала, когда же он отправится в спальню. Наконец, собравшись с духом, она подкралась к кабинету и отворила дверь – решила сделать Шарлю сюрприз. Но это ее, Беттину, ждал сюрприз. Она увидела, как Шарль обнимает Рэй­вен, как прижимает к своей груди, – Беттине станови­лось дурно при воспоминании об этом, и глаза ее мстительно сверкали во тьме.

Значит, Рэйвен Бэрренкорт перебежала ей дорогу? А задумалась ли она хоть на минуту, что собирается преус­петь там, где потерпела фиаско она, Беттина? Нет? Весь­ма легкомысленно с её стороны! Планы ведь можно подправить и заставить послужить другой цели – разлу­чить любовников! Мысль ей понравилась, и ее пухлые капризные губки расплылись в улыбке. Удачная мысль! Этим же утром она посеет сомнения в душе Рэйвен Бэр­ренкорт! В конце концов, утешала себя Беттина, если Шарль не достанется ей, то он не достанется и Рэйвен!

На следующее утро Рэйвен открыла глаза и увидела пробивающиеся сквозь шторы солнечные лучи, падавшие и на её подушку. Откинув одеяло, она встала и босая подошла к окну. Отодвинув тяжелую бархатную штору, девушка выглянула в сад и заметила на траве иней, пере­ливавшийся всеми цветами радуги. Взглянув на свое отра­жение в стекле, Рэйвен увидела, что глаза её сияют, а на щеках играют ямочки.

Прижав нос к холодному стеклу, девушка смотрела на чудесный сад, весь в звездочках инея. Однако думала она только о Шарле, о том, что произошло между ними ночью. Все ее тело сладко ныло от его настойчивых ласк, но Рэйвен не замечала боли. Она вновь ощутила тоску по его объятиям, вспомнив, как нежен, внимателен и осторо­жен он был во второй раз, как стремился доставить ей удовольствие.

Расставшись с Шарлем, Рэйвен долго не могла ус­нуть. Лежа в своей постели, она тосковала по Шарлю, по его объятиям и ласкам; и это стойкое желание все еще изводило её, когда она отвернулась от окна с улыб­кой на устах, чудесным образом преобразившей ее, слов­но она излучала счастье. Услыхав тихий стук в дверь, Рэйвен нахмурилась: ей не хотелось, чтобы кто-нибудь сейчас помешал её переживаниям. Но тотчас же с об­легчением вздохнула, увидев, что это всего лишь одна из служанок.

Робко улыбнувшись, служанка поставила перед ней поднос с завтраком, затем принесла теплую воду для умы­вания и начала помогать Рэйвен одеваться. Еще одна де­вушка зашла чуть позже, чтобы помочь причесать гостью, и долго восхищалась ее блестящими смоляными прядями. Третья же служанка принесла выглаженное платье. Рэй­вен ликовала при мысли о том, что скоро она снова увидит Шарля. Ее нетерпение росло с каждой секундой. Она постаралась одеться как можно быстрее. Затем проглоти­ла чашку чая и несколько засахаренных фруктов.

Как и всякая девушка, собирающаяся порадовать лю­бимого, Рэйвен критически осмотрела себя в зеркале, пре­жде чем выйти из комнаты. Сегодня на ней было темно-зеленое платье – как раз в тон глазам Шарля, подумалось ей. Это было чудесное платье с отделкой из лимонного атласа.

Зайдя в гостиную, Рэйвен сразу же наткнулась на Дмитрия, который, мгновенно завладев обеими её руками, заставил девушку покрутиться перед собой, чтобы по до­стоинству оценить платье. Сильные руки повернули ее так резко, что юбки обвились вокруг стройных ног и оголи­лись лодыжки в бархатных туфельках.

– Вы просто картинка, маленькая принцесса! – вос­кликнул Дмитрий. – Восхитительный образ женствен­ности!

Сообразив, что они одни в комнате, Рэйвен ответила ему очаровательной улыбкой с ямочками на щеках, и ее личико осветилось счастьем.

– О, перестаньте, Дмитрий, – сказала она. – И не пытайтесь сбить меня с толку своими комплиментами.

Дмитрий замер от неожиданности, не зная, как ему реагировать на эту парящую перед ним богиню. Что-то должно было случиться, чтобы она так изменилась. Но что именно? Ему совершенно ничего не приходило в голо­ву. Дмитрий осторожно обнял её своими огромными ручи­щами, но и это бережное объятие едва не раздавило Рэйвен. Она весело рассмеялась и ответила ему точно таким же дружеским объятием.

– Дмитрий, – прошептала она ему на ухо, – я так счастлива, что просто обязана поделиться с кем-нибудь.

Дмитрий расхохотался. Держа ее за талию, он улы­бался ей, радуясь за нее, разделяя ее восторг, как и пол­ожено другу. Он уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но вдруг услышал чье-то деликатное покашливание. Дмит­рий обернулся и увидел Беттину Бейтмэн, стоявшую у двери и наблюдавшую за парочкой сузившимися глазка­ми. На какое-то мгновение ему даже почудилось, что на кукольном личике девушки появилось нечто весьма похо­жее на ненависть. Но это выражение тотчас же сменилось плохо разыгранным лукавством.

– Мой Бог, мисс Бэрренкорт! Мистер Сергеев! – воскликнула Беттина. – А я и не подозревала, что ветер дует в вашу сторону!

Искренняя по натуре, Рэйвен вдруг почувствовала себя крайне неловко. Она густо покраснела и опустила глаза, а потому не заметила многозначительного взгляда Беттины.

– Мои извинения, мисс Бейтмэн, – с галантным поклоном проговорил Дмитрий, – но всему виной рус­ские обычаи. У нас принято так сердечно приветствовать друзей даже после самых коротких разлук. Мы прижима­ем их к сердцу. – Его бородатое лицо расплылось в белозубой улыбке. – По-моему, подобное приветствие гораздо приятнее, чем обычное пожелание доброго утра, не так ли?

Беттина пожала плечами.

– Возможно, так оно и есть. Но, будучи воспи­танной молодой леди, я не могу одобрить подобное по­ведение.

Хотя девушка не переставала улыбаться, ее ядовитый тон недвусмысленно свидетельствовал о том, что Рэйвен к воспитанным леди никак не относится.

– Беттина? Боже, что ты делаешь тут в такую рань? – раздался голос полковника Бейтмэна; его неожиданное по­явление мгновенно разрядило ситуацию.

– Я просто хотела попрощаться с нашими гостями, папа. – Беттина скромно опустила глазки.

Ее отец недоверчиво хмыкнул, хотя и посмотрел на дочь с обожанием.

– Умница моя! Что ж, это гораздо больше, чем су­мела сделать твоя мать, которая попросила меня передать гостям ее наилучшие пожелания, счастливого пути и без­опасного пребывания в Лахоре. В данных обстоятельст­вах, поскольку вы так рано уезжаете, я полагаю, вы простите… – Он развел руками.

– Прекрасно понимаю ее, – улыбнулась Рэйвен. – Если бы не поездка, я и сама бы с удовольствием поспала подольше.

Беттину чуть не затрясло от злости, когда она заме­тила улыбку отца в ответ на слова Рэйвен. Однако эта Рэйвен Бэрренкорт – законченная кокетка! Мало того, что переспала с капитаном Сен-Жерменом и водит за нос этого огромного русского медведя, – так она еще и бес­совестным образом флиртует с ее отцом, пока мамочка спит, ничего не подозревая. Губы Беттины вытянулись в тонкую линию. Ну ничего, Рэйвен Бэрренкорт, я сумею отплатить тебе той же монетой!

В гостиную вошел бородатый слуга, сообщивший полковнику-саибу, что карета готова и что капитан Сен-Жермен-саиб ждет на улице. Выйдя на веранду, Рэйвен улыбнулась, заметив Дэнни, стоявшую возле нервно пе­ребирающих ногами лошадей; она следила за погрузкой багажа группой молчаливых кули, совершенно, кстати, не обращавших внимания на ее критические замечания. Дэн­ни проживет намного дольше, если прекратит беспокоить­ся о состоянии чемоданов, подумала Рэйвен, но тут же забыла обо всем, – из-за коляски появился Шарль.

В безупречного покроя пальто с серебристым воро­тником из куницы капитан легкой походкой приблизился к веранде. В руке он держал хлыст. Его волосы, как всегда, растрепались на затылке, а резкие черты лица словно застыли, окаменели; но едва он увидел Рэйвен, его изум­рудные глаза потеплели и ожили…

– Не знаю, как мне вас благодарить, – обратился Шарль к полковнику, поднявшись по ступенькам веран­ды. – Спасибо, что разрешили воспользоваться вашей каретой. Благодаря вашему великодушию мисс Бэрренкорт и миссис Дэниэлс проведут остаток пути в гораздо более комфортных условиях, чем до этого.

– О, ради Бога, Шарль, прекратите, – просиял полковник. – Нам ни к чему эти расшаркивания, я был счастлив услужить вам. Ну, лошади уже готовы?

– Их как раз седлают, – ответил Шарль, не сводя глаз с Рэйвен. У нее даже дух захватило от этого взгляда, ей так хотелось подойти к нему, но она не осмеливалась, зная, что они на виду у всех.

– Мисс Бэрренкорт! Вы готовы? – обратился к ней Шарль с дерзкой улыбкой.

Протянув ей руку, он обхватил своими пальцами, об­тянутыми перчаткой, ее тоненькое запястье. Его рука была теплой и сильной. Дэнни уже помогли забраться в карету расторопные молчаливые слуги. Шарлю пришлось ото­двинуть услужливого индуса плечом, чтобы лично помочь Рэйвен. На мгновение его сильные руки задержались на ее обтянутой бархатом талии; затем он поднял ее и усадил в карету, но не сразу убрал руки и продолжал смотреть и смотреть, словно не верил в свое счастье. Рэйвен тоже не могла отвести взгляд от его прекрасного лица.

Но вот Шарль повернулся, отступил на шаг и покло­нился ей, перед тем как закрыть дверцу. Он ушел, а Рэйвен все еще приходила в себя от недолгого, но потрясшего ее прикосновения его рук. Лицо ее озарилось счас­тливой улыбкой, и она откинулась на плюшевые подушки сиденья.

– Мисс Бэрренкорт!

Среди общего шума, когда отдавались последние при­казания слугам и проверялся багаж Дмитрия и Шарля, Рэйвен не услышала голоса Беттины Бейтмэн, припод­нявшейся на цыпочки перед дверцей кареты. Но Беттина снова ее позвала. Рэйвен выглянула из окна.

– Да?

– Желаю вам удачи в Лахоре.

– Благодарю вас. Уверена, что мой кузен будет столь же великодушным хозяином, как и ваш отец.

– Я имела в виду не вашего кузена, – проговори­ла Беттина со странным выражением на лице, неприятно старившим ее. – Я желала вам удачи в отношениях с Шарлем.

Рэйвен нахмурилась:

– С Шарлем? Я вас не понимаю. Вы имеете в виду капитана Сен-Жермена?

– Вот именно.

– И что же вы хотели сказать о нем, Беттина? Девушка придвинулась поближе и перешла на шепот:

– Просто я решила, что будет справедливо, если предупрежу вас: он вовсе не такой, каким хочет казаться.

– Извините, Беттина, но я совсем не понимаю, о чем речь!

– Боже, неужели я выражаюсь так непонятно? На­верное, это от волнения!.. Видите ли, но мне бы не хоте­лось, чтобы он одурачил вас! Вы думаете, что он любит вас, а на самом деле вы стали для него утехой на одну ночь, как и я!

Рэйвен судорожно сглотнула, и Беттина поняла, что попала в яблочко.

– Ах, если бы у нас было время поговорить, – про­должала она, заламывая руки в притворном отчаянии. – Ведь я должна сказать вам правду. Хотя бы ради вашей же безопасности.

– Какую правду? – прошептала Рэйвен, чувствуя, что вот-вот задохнется. – Ну, какую правду, черт бы вас побрал!

– Я ведь не очень разбираюсь в таких делах, – прошептала Беттина, продолжая ломать комедию, ибо ее мстительное сердце упивалось муками Рэйвен. – Мама никогда не рассказывала мне, что происходит между муж­чиной и женщиной, так что когда… когда капитан пришел ко мне нынешней ночью, я… впустила его. Я никогда не подозревала…

– Он приходил к вам прошедшей ночью?

– Да, сразу после того, как расстался с вами. – Уничтожив своими словами все значение недавней бли­зости между Шарлем и Рэйвен, Беттина не остановилась на достигнутом и произнесла с самым невинным выраже­нием: – Он сказал, что не насытился как следует, и не могла бы я…

– Беттина! Немедленно отойди от кареты! Карета отъезжает!

Беттина послушно отпрянула, и Рэйвен больше не видела ее лица. Карета с грохотом покатилась по дороге; она так резко сорвалась с места, что Рэйвен не удержа­лась и больно ударилась о дверцу.

– Сядьте ровнее, мисс Рэйвен, а то вы совсем сле­тите с сиденья! – прокричала озабоченная Дэнни.

Рэйвен выпрямилась и с такой силой закусила ниж­нюю губу, что почувствовала во рту привкус крови. Это не может быть правдой! Беттина просто нагло врет! Она так и пышет ненавистью, эта злобная девчонка! Ее выдает каждый жест, каждое слово! Шарль не мог пойти к ней после того, что они пережили вместе!

Рэйвен тихо застонала, но, слава Богу, стук колес и цоканье подков заглушили рвавшееся наружу горе. А вдруг все это правда? Рэйвен с ужасом вспомнила, как благос­клонно относился Шарль к откровенному флирту Беттины за обедом. Представить себе Шарля и Беттину вместе… Нет! Она обхватила голову руками. Все поплыло у нее перед глазами. О Господи! Этого не может быть!.. Но откуда же тогда Беттина знает, что они с Шарлем зани­мались любовью?

Стоя на ступеньках веранды, Беттина Бейтмэн с удов­летворенной улыбкой смотрела вслед удалявшейся каре­те. Она ушла в дом, уверенная в том, что выполнила все, что задумала. Оказывается, стоит только сосредоточить­ся… Тут ей некстати вспомнилось, как побледнела Рэй­вен Бэрренкорт. «Но я ведь не совершила ничего ужасного, – оправдывалась она перед своей растрево­женной совестью. – Я всего лишь хотела посеять со­мнения и разлучить их. В конце концов, никому не причинили никакого вреда!» Сладко зевнув, Беттина от­правилась к себе в спальню.

Среди усеянных скалами земель Северного Пенджаба стоял древний город Лахор, бывшая жемчужина некогда великой империи Моголов. Хотя последний правитель ди­настии был похоронен столетия назад, следы былого вели­чия все еще бросались в глаза. Тринадцать массивных ворот, украшенных резным орнаментом, открывали до­ступ в город; высокая кирпичная стена окружала ту часть города, которой было более тысячи лет и где раньше про­живали лишь представители династии Моголов. Руины древних мечетей и индуистские храмы, словно парящие в воздухе, теснили лавчонки и магазинчики, коими изобиловали узкие извилистые улочки. Величественные святыни сикхов были возведены прямо на фундаментах давно раз­рушившихся дворцов, и над всем городом высился форт Акбар со своими протянувшимися на многие мили подзе­мельями; в настоящее время здесь располагался гарнизон британских войск.

Миновав старинные резные ворота, ведущие в кишащий людьми город, запыленная карета Бейтмэнов повернула на север, к ухоженным фермерским землям. В здешней архи­тектуре преобладали типичные английские постройки – в самом Лахоре британского поселения пока не было. По распоряжению Шарля Сен-Жермена карета остановилась перед прекрасным европейским домом-бунгало с краси­вейшим садом. Навстречу карете выбежал злобно рычав­ший пес.

– Мы уже приехали? – спросила Дэнни, с опаской поглядывая на пса.

– Нет. Это дом знакомого полковника Бейтмэна. Филипп Бэрренкорт живет немного дальше, но поскольку ни мистер Трентхэм, ни я не знаем, где именно он обитает, то полковник предложил, чтобы мы узнали его точный адрес здесь.

– Он очень заботлив, – облегченно вздохнула Дэнни. Шарль подъехал ближе. Зеленые глаза с надеждой заглянули в темноту кареты.

– Как вы себя чувствуете, мисс Бэрренкорт? – поинтересовался он; капитана очень обеспокоило то, что Рэйвен отказалась выйти из кареты во время привала на обед, когда все наскоро подкрепились тем, что упаковала для них Пенелопа Бейтмэн.

– Она уснула, капитан, – ответила Дэнни, перехо­дя на шепот. – Я очень надеюсь, что она не заболела всерьез. Она была такой бледной перед отъездом из Касура и всю дорогу молчала.

Шарль нахмурился и потянулся к дверце кареты, что­бы лично выяснить, в чем дело. Но тут собака залаяла с удвоенным усердием. Обернувшись, Шарль увидел, что на громкий стук Дмитрия вышел седой джентльмен лет пятидесяти, в халате и в тапочках. Было очевидно, что его оторвали от ужина.

– Чем обязан – Властные нотки, прозвучавшие в голосе, не оставляли сомнения в том, что седой джентль­мен был армейским офицером.

Шарль невольно улыбнулся. Он подошел к крыльцу.

– Я имею честь говорить с майором Вайандоттом?

– Он перед вами.

Майор пристально разглядывал стоявшего перед ним молодого джентльмена. Впрочем, он не обратил внимания на его вызывающие манеры, поскольку тот обратился к нему с подобающей вежливостью. Ну и дела, думал май­ор. Не дадут даже нескольких минут покоя, чтобы поу­жинать в свое удовольствие! А все эта чреватая взрывом атмосфера в Пенджабе! Тысячи сикхов наводнили город, есть из-за чего волноваться. Но и минуты отдыха цени­лись майором на вес золота. Он смерил Шарля недруже­любным взглядом с ног до головы, затем переключился на Дмитрия. Тут его глаза невольно превратились в узенькие щелки, мгновенно распознав в могучем бородаче русского казака.

– Да, майор Вайандотт перед вами, – повторил он уже менее враждебным тоном. Кто бы ни были эти двое, так непо­хожие друг на друга, они вызывали уважение. Быстрые глаза посмотрели затем в сторону кареты, откуда выглядывало мор­щинистое лицо Дэнни в перекошенной шляпке. – Так какого же дьявола вам от меня нужно – Он снова взглянул на Шарля. – Ваше имя, сэр.

– Шарль Сен-Жермен, капитан клипера «Звезда Востока», – ответил Шарль, небрежно кивнув. – Мне велено передать вам привет от полковника Роджера Бейтмэна, командира девятого гусарского полка ее вели­чества.

Майор Вайандотт мгновенно расслабился. О, да это, должно быть, очередной важничающий судовладелец, ка­ких дюжинами нанимал Джон Компани. Наверняка его судно доставило провизию и застряло на реке Рави среди множества других, не имея возможности разгрузиться. «Кто же мог послать его ко мне? – задумался майор. – Хиггинс? Боже, когда же он запомнит, что я терпеть не могу, чтобы меня отрывали по делам, не имеющим ко мне ника­кого отношения?»

Однако в насмешливых изумрудных глазах капитана было нечто такое, что заставило майора вновь насторо­житься. Нет, вряд ли это – важничающий необразованный судовладелец. У него явно военная выправка, к тому же он считает себя ровней майору.

– Вы сказали Бейтмэн? – спросил Вайандотт, тро­нув свои седеющие усы. – Не видел старого вояку боль­ше полугода. Знаете, нет смысла стоять тут на холоде. Там у вас леди в карете?

– Даже две, – ответил Шарль внезапно севшим голосом, что не осталось незамеченным внимательным майором.

– Так проводите их в дом, проходите, – пригласил хозяин.

Повернувшись к двери, он на отличном пенджабском прокричал что-то двоим слугам в чалмах. Те пробежали мимо собаки, с трудом отбиваясь от нее. Псина все же воспользовалась моментом, чтобы тяпнуть одного из слуг и босые пятки.

– Валлаби, безмозглая тварь, оставь их в покое! – рявкнул на собаку майор, развеселив Шарля. – А вы там поаккуратнее! – крикнул он слугам, карабкающимся на карету, чтобы заняться разгрузкой багажа.

– А вот это ни к чему, майор, – вмешался Шарль; он подошел и открыл дверцу. – Чего-нибудь прохлади­тельного дамам, и пусть немного передохнут, больше нам ничего не нужно. Мы едем в ханапурский поселок и ищем мистера Филиппа Бэрренкорта из Ост-Индской компании.

– Бэрренкорта? – Глаза майора тут же хитро при­щурились; он с интересом посмотрел на Шарля. – И за каким же дьяволом он вам понадобился?

– Он мой кузен, сэр, – раздался мелодичный голо­сок из кареты.

– Что? – Майор Вайандотт резко повернулся да так и замер на месте. Из кареты выпорхнуло очаровательное существо в темно-зеленом бархатном платье с пышными, правда, перекрутившимися юбками, так что из-под бархата выглядывали не менее восхитительные шел­ковые юбки с вышивкой. Мираж да и только! Красавица обладала невероятно тонкой талией; однако отделанный лимонным атласом лиф демонстрировал налитую женскую грудь и лебединую шею.

– Простите? – с глуповатой улыбкой произнес май­ор; бедняга совершенно растерялся под взглядом уставив­шихся на него огромных глаз, не зеленых и не карих, и даже не золотистых; в её глазах мерцали все три эти оттенка, и – черт бы их побрал, эти глаза, с ума можно сойти! – они были точь-в-точь такие, как у тигров, на которых майор охотился раз в год на юге.

– Я Рэйвен Бэрренкорт из Корнуолла, – сообщило это божественное создание с гордо поднятым подбород­ком. Капюшон ее дорожной накидки сполз на плечи, и роскошные черные волосы красавицы заблестели, словно мех здоровой и сильной пантеры.

– Очень рад познакомиться с вами, мисс Бэрренкорт, – отрапортовал майор Вайандотт. Он даже по­пытался щелкнуть босыми пятками, а склонившись над рукой красавицы, вдруг вспомнил, что на нем халат и тапочки. – Ваш кузен и я… э-э-э… довольно хорошо знаем друг друга.

Шарль не заметил замешательства майора, поскольку внимательно наблюдал за Рэйвен, теряясь в догадках: когда он хотел помочь ей выйти из кареты, она от него отпряну­ла, словно от чумного. Шарль стиснул зубы и отошел в сторону.

Майор Вайандотт отвернулся от Рэйвен и снова что-то прокричал своим слугам. Потом ласково улыбнулся Рэйвен:

– Пожалуйста, проходите, а мой слуга тем временем съездит за вашим кузеном.

Рэйвен улыбнулась в ответ; на ее щеках появились очаровательные ямочки. Шарль, стоявший в стороне, чув­ствовал себя забытым и покинутым. Взглянув на Дмит­рия, он проговорил:

– Иногда я задаюсь вопросом: не создал ли Господь женщин только для того, чтобы сводить мужчин с ума?

– Доблестный майор, похоже, сражен красотой на­шей маленькой принцессы, – согласился Дмитрий; он понял, что имел в виду Шарль.

– Угу. И ему, пожалуй, стоит поостеречься, – доба­вил Шарль таким тоном, что Дмитрий наконец прозрел.

Он в изумлении уставился на хмурого друга. Но Шарль уже погрузился в свои невеселые мысли и не обращал на Дмитрия никакого внимания. Значит, капитан ревнует? К другому мужчине? Нет, нет, что за идиотские мысли? Но взгляд был именно такой… Уж Дмитрию ли не знать всех этих признаков, когда хочется растерзать соперника, и, од­новременно, страдаешь от мучительного желания?

– Дмитрий!

Задумавшийся русский тотчас же обернулся на гром­кий окрик Шарля. Увидев холодные зеленые глаза, он усомнился в правильности своей догадки. Конечно же, вся эта чертовщина почудилась ему из-за усталости.

– Да, дружище?

– Позаботься о лошадях и вели, чтобы осмотрели карету. Не хотелось бы краснеть перед полковником Бейтмэном, если она рассыплется на наших глазах.

– А ты куда?

– Зайду попрощаться с майором. Затем сразу же отправимся в Лахор поискать себе место для ночлега. К чему нам ждать, когда приедет Бэрренкорт? Майор пре­красно позаботится о Рэйвен до приезда ее кузена.

Дмитрий озадаченно посмотрел на друга:

– Как прикажешь. Тогда попрощайся с Рэйвен за меня и передай, что я скоро навещу ее и миссис Дэниэлс.

Ни один мускул не дрогнул на лице Шарля, лишь что-то промелькнуло в суровом взгляде, словно он напом­нил себе, что кое в чем еще предстоит разобраться, – но в чем именно? Дмитрий терялся в догадках.

– Хорошо, Дмитрий, я все ей передам, обещаю. Зайдя в дом майора, Шарль увидел, что Рэйвен сидит на мягкой кушетке и пьет чай. Когда он вошел в комнату, она глянула в его сторону, но тотчас же на­хмурилась и отвернулась. Плечи ее напряглись. Шарль почувствовал, как в нем закипает гнев. Что за игру затеяла эта чертовка? Если она ожидает, что он всякий раз будет припадать к ее ногам только из-за той ночи любви…

– А где же мистер Сергеев, капитан? – полюбо­пытствовала Дэнни, сидевшая рядом с майором на софе; она выглядела отдохнувшей и заметно повеселела, ведь их путешествие подходило к концу.

Шарль внимательно посмотрел на пожилую женщину и вдруг понял, что испытывает к ней симпатию – за ее неизменную преданность своей юной хозяйке. Он ласково ей улыбнулся.

– Ему надо напоить лошадей, миссис Дэниэлс. Сразу после этого мы выезжаем в город. Я зашел поп­рощаться.

Он заметил, как Рэйвен вздрогнула при этих его сло­вах. Он машинально опустил руку на ее плечо. Как тепла ее кожа! Медленно, почти не сознавая, что делает, он поправил выбившийся из узла на затылке локон. Рэйвен дернулась, словно его прикосновение обожгло ее. Вскочив с кушетки, она пристально взглянула на Шарля. Глаза ее метали молнии. Капитан замер, словно окаменел.

Прерывисто дыша, Рэйвен повернулась, посмотрела на майора и Дэнни и, увидев их испуганные лица, поняла, что напугала их своей импульсивной реакцией на ласку Шарля. Взглянув на застывшего Шарля, она вздрогнула и проговорила:

– Я хотела бы сказать Дмитрию до свидания лично, если вы не против.

Майор, решивший, что Рэйвен спрашивает его разре­шения, открыл было рот, чтобы сказать ей о своем согла­сии, но Шарль опередил его. Стиснув тонкое запястье девушки, он процедил:

– Уверен, Дмитрий будет счастлив.

Он чуть ли не выволок Рэйвен из дома, во всяком случае, она бежала за ним, спотыкаясь. Когда они выбра­лись на веранду, Рэйвен попыталась вырваться.

– Отпустите меня, черт бы вас побрал! – закрича­ла она вибрирующим от ненависти голосом.

Он тотчас же отпустил ее руку. С горящими глазами тигрицы Рэйвен закусила нижнюю губу и судорожно вздох­нула несколько раз.