Глава 25

Через неделю благодаря заботливому уходу Симоны Сэм достаточно окреп, чтобы продолжить путешествие. Прежде чем уйти, Адам нарубил дров и аккуратно сложил их для следующих усталых путников, которые могли найти убежище в этой хижине.

— Хотелось бы знать, кто построил эту хижину? — задумчиво спросила Эви, оглядываясь назад, когда они тронулись в путь верхом.

Адам пожал плечами, радуясь, что наконец-то они сдвинулись с места. Он всегда нервничал, когда приходилось где-то долго задерживаться.

— Вероятно, какой-нибудь старатель, который застолбил участок где-нибудь поблизости.

Глаза Эви удивленно расширились.

— Ты хочешь сказать, что, возможно, мы сидели все это время на золоте?

— Сомневаюсь, — усмехнулся Адам. — В таком случае старатель был бы все еще где-нибудь поблизости.

— Если не умер, — вставила Симона, беспокойно поглядывая на Сэма.

В этот вечер они разбили лагерь в роще, среди высоких стволов секвойи над обширным каньоном. Эви стояла, потрясенная величественным зрелищем. Казалось, высокая, покрытая снегом вершина горы касалась голубого неба. На противоположном склоне великолепный водопад резко срывался вниз, и на дне каньона глубиной примерно в милю превращался в быструю реку, которая несла свои воды по живописно изрезанному ущелью, заросшему гигантскими секвойями, соснами и елями.

Когда Адам пошел искать Эви, он увидел ее, сидящую в торжественном благоговении. Она взяла его за руку и притянула, усадив рядом с собой. Здесь, в наступающих сумерках, на фоне величественной панорамы, она сообщила ему о ребенке, которого носила.

Симона хотела подойти к ним, но отступила, увидев Адама, обнимающего Эви. Ее лицо тронула улыбка, и женская интуиция Симоны подсказала ей, что Эви выбрала именно этот момент, чтобы рассказать мужу о младенце. Она вернулась к костру и нежно улыбнулась Сэму сквозь слезы, которые увлажнили ее глаза.

Теперь, зная о ее состоянии, Адам стал еще больше заботиться об Эви. Он усердно наблюдал за ней в течение следующих полутора дней, которые потребовались, чтобы добраться до рудника.

Бэйли Монтгомери радостно приветствовал их, хотя был очень удивлен появлением всех четверых. Старик не показал виду, что заметил нечто необычное в затянувшихся объятиях Эви.

После обмена приветствиями Адам и Сэм, не тратя времени, начали обследовать рудник Бэйли. Он был расположен у подножия большой скалы, местами заросшей кустами толокнянки и отдельными елями. Бэйли соорудил неподалеку от реки грубый деревянный лоток для промывания породы, которую добывал.

Ему удалось намыть несколько унций драгоценного металла, однако процесс рытья и очистки твердой породы, с дальнейшей переноской ее к воде, был очень медленным и трудоемким. По его собственному признанию, большую часть золота он намыл кастрюлей непосредственно из реки.

После полного исследования этого трудоемкого процесса, Адам покачал головой:

— Боюсь, ты не скоро разбогатеешь, Бэйли. Бэйли не сдавался:

— Я еще не напал на материнскую жилу, но она здесь, сердцем чувствую и скоро доберусь до нее.

Адам не стал спорить со стариком, в конце концов это его дело. Он лишь надеялся, что Сэм и Симона не станут тратить время на бесплодные надежды. Они были ему небезразличны, но молодые люди сами должны принять решение.

Адам беспокоился об Эви и их еще не рожденном ребенке. Как только она поведает Бэйли и Сэму «семейную тайну», он увезет ее домой.

Эви внимательно следила за Адамом и тут же поняла, что он не верит в удачу Бэйли: достаточно было увидеть, как ее муж повернулся и пошел прочь от рудника. А ведь в душе она надеялась на чудо, не столько для себя, сколько для Симоны и Сэма. Ее-то будущее надежно защищено Адамом, но она не переставала думать, что станет с Симоной и Сэмом, переезжающими с места на место, если… если Адаму не удастся уговорить Сэма вернуться в Сакраменто вместе с ними. Может быть, сестра убедит его? Пожалуй, пришло время сделать заявление.

Эви улыбнулась и глубоко вздохнула:

— Прошу всех сесть. Я должна сообщить вам нечто очень важное.

Заинтригованные, все собрались вокруг небольшого костра Бэйли. Адам знал, о чем она будет говорить, и застыл со смешанным чувством.

— Во-первых, я очень благодарна Сэму и Симоне за то, что они взяли меня с собой сюда. Никто из вас не задавал мне вопросов и не требовал объяснений, которые я не готова была дать в то время. — Эви нежно улыбнулась им. — Вы самые дорогие мои друзья, о каких можно только мечтать, и я очень люблю вас обоих.

Эви повернулась к Адаму с блеском в глазах. — Во-вторых, хочу поблагодарить своего мужа за то, что он позволил мне завершить это путешествие. Я знаю, он был против, но понимал всю важность этого поступка для меня. Я очень люблю тебя, Адам. Адам ответил легким поклоном, однако остальные были в некотором недоумении и с нетерпением ждали продолжения речи.

— Причина, заставившая меня продолжить столь трудное путешествие, состоит в том, что я наконец узнала правду о моем отце. — Улыбаясь сквозь слезы, Эви посмотрела на Бэйли. — Я твоя дочь, Бэйли.

Сэм сидел, небрежно прислонившись спиной к дереву. Потрясенный, он выпрямился и бросил испуганный взгляд на Адама, ожидая подтверждения, и он прочитал правду в суровых чертах его лица. Симона была настолько поражена, что не могла пошевелиться.

Бэйли сидел, улыбаясь, и, похоже, воспринял это как шутку. Эви обняла его и поцеловала в щеку.

— Мэри Макгрегор была моей матерью, Бэйли. По щекам Эви потекли слезы счастья, когда она заглянула в лицо Бэйли. Он обнял ее в ответ, но его смущение было очевидно всем присутствующим, кроме Эви. Старик покачал головой:

— Я не уверен, что правильно понял то, что ты сказала, девочка.

Эви все еще была слишком взволнована, чтобы почувствовать, что к чему.

— Отец, Мэри Макгрегор была моей матерью.

Выражение лица Бэйли было по-прежнему озадаченным, а Эви стояла в его объятиях, улыбаясь и ожидая ответной реакции. Но ее не было. Постепенно до нее начала доходить суть дела, и она убрала руки с его плеч.

— Ты не помнишь моей матери, не так ли? Бэйли виновато улыбнулся и покачал головой:

— Извини, девочка. А… когда… где?..

Адам больше не мог терпеть, наблюдая за страданиями Эви. Он вышел вперед и положил руки ей на плечи.

— В 1830 году, неподалеку от Иерба-Буэны. Мэри Макгрегор была иммигранткой из Шотландии и только что прибыла в эту страну, — сказал он сдавленным голосом.

— Шотландская девушка, говоришь? — Лицо старика внезапно просветлело. — Теперь я вспомнил, шотландка с черными волосами…

— И голубыми глазами, как у святой, — печально добавила Эви. Затем повернулась и пошла к реке.

Бэйли беспомощно повернулся к оставшимся троим собеседникам, которые смотрели на него бесстрастно, словно присяжные.

— Я забыл… Это было очень давно… Я никогда не знал…

— Никто не осуждает тебя, Бэйли, — холодно сказал Адам.

Старик наклонился, поднял кайло и уныло побрел в свой рудник.

Симона встала, чтобы пойти и утешить Эви, но Сэм жестом остановил ее. Адам уже направлялся к реке.

— Пусть они сами уладят это дело, мышка. Адам подошел к Эви сзади и обнял ее за талию, прижав спиной к себе. Она прислонилась к этой сильной утешительной стене, а его руки окружили ее, как плащом-защитой. Он наклонил голову и поцеловал жену в щеку.

— Ты в порядке, милая?

Эви закрыла глаза, когда его губы скользнули по шее и запечатлели легкий поцелуй за ухом.

— Да, теперь все хорошо. — Она прерывисто вздохнула. — Ты знал, что так произойдет, не правда ли?

Адам прижался щекой к ее макушке.

— Я подозревал. Не суди его слишком строго, дорогая. Бэйли — свободная душа. Мир нуждается в таких тоже.

Благодарно улыбнувшись, Эви повернулась к нему лицом.

— А какая ты душа, Адам?

Чувствуя, что ее настроение улучшается, Адам улыбнулся ей:

— О, я просто старый скучный двадцатидевятилетний бизнесмен.

— Скучный! — Лицо Эви оживилось. — Никогда не подумала бы, что ты можешь быть скучным, Адам Ролинз. Упрямым — да, но не тупым или неинтересным. Кроме того, мой дорогой муж, тебе только двадцать восемь. Твой день рождения… — Она не договорила, выражение ее лица внезапно сделалось испуганным. — О, Адам, сегодня день твоего рождения, а у меня нет подарка для тебя. — Эви приподнялась на цыпочках и поцеловала его. — Поздравляю, дорогой. — И нежно улыбнулась ему.

Адам крепче прижал ее к себе и заглянул в приподнятое личико.

— Ты даришь мне единственный подарок, в котором я больше всего нуждаюсь, любимая. Твою самую прекрасную на свете улыбку.

Вечером у костра царила теплая, радостная атмосфера. Друзья праздновали день рождения Адама. К Эви вернулось веселое расположение духа, и всеобщее напряжение спало. Она смирилась с мыслью, что такой отец все-таки лучше, чем никакой. И даже похлопала Бэйли по плечу, дав ему понять, что все простила. Как только Адам и Сэм установили палатки, усталые, но довольные путешественники легли спать.

Когда Эви проснулась на следующее утро, Адама не было рядом. Она высунула голову из палатки, но и тогда не увидела его. Быстро одевшись, Эви вылезла наружу.

Адам ухитрился забраться на скалу и что-то внимательно разглядывал. Эви сложила ладони рупором и позвала его:

— Адам, что ты там делаешь?

Он улыбнулся и помахал ей рукой.

— Доброе утро. Оставайся на месте. Я сейчас спущусь.

К тому времени, когда Адам достиг подножия утеса, все остальные уже собрались у костра. Он был явно взволнован, усаживаясь в круг и принимая чашку кофе, которую протянула ему Эви.

— Кажется, я понял.

Остальные четверо с любопытством посмотрели на него. Наконец Эви озвучила вопрос, который был у всех на уме:

— Что ты понял?

— Где Бэйли может найти жилу, если она вообще есть.

Брови Бэйли Монтгомери сошлись над переносицей.

— Ты знаешь то, чего не знаю я, сынок? Адам выглядел совершенно спокойным.

— Бэйли, ты говорил, что большую часть добытого золота намыл в реке, и полагаешь, что оно снесено вниз потоком?

Старик кивнул в сторону реки:

— Да. Я даже ходил иногда вдоль нее. Человек по имени Дженкинс застолбил участок выше по течению в миле отсюда.

— И много золота он нашел? Бэйли пожал плечами:

— Говорит, что нет, или по крайней мере скрывает, если нашел.

— К чему ты клонишь, Адам? — спросил Сэм. — Ты считаешь, что Бэйли надо кончать раскопки и вернуться к промывке золота на реке?

Адам покачал головой:

— Нет, не то. Я думаю, что он роет не в том месте Я не верю, что золото, которое Бэйли добыл в реке принесено сверху потоком. Мне кажется, оно попало в реку вон оттуда. — Все подняли головы, глядя на выступ скалы, на который указывал Адам. — Эрозия почвы, слыхали? Твоя жила там, Бэйли, на вершине этой скалы.

Эви улыбнулась Адаму довольной, гордой улыбкой. Тот подмигнул ей поверх чашки, затем откинулся назад и сделал большой глоток кофе. Все остальные продолжали смотреть на выступ скалы.

— Но, черт побери, как оттуда достать золото? — спросил Бэйли. — Склон слишком крутой, чтобы постоянно подниматься наверх и спускаться с породой.

Адам кивнул, соглашаясь:

— Я подумал об этом. Способ есть.

— Тогда расскажи, сынок, и не играй с нами в кошки-мышки, — сказал Бэйли с нетерпением.

Адам указал наверх, на высокую сосну у края выступа.

— Что, если прикрепить к этой сосне шкив с шестом? Тогда мы сможем опускать ведра с золотоносной рудой прямо через край выступа.

Сэм сдвинул свою шляпу на затылок.

— А что, это очень удобно. Однако Бэйли продолжал сомневаться:

— А где мы возьмем шкив и всю остальную оснастку?

Адам окинул взглядом место расположения лагеря:

— Есть у тебя здесь что-нибудь железное?

Бэйли покачал головой:

— Да так, по мелочи. Есть, например, дырявый лист железа на дне промывочного лотка. — Лицо его сморщилось от напряжения. — А, да, еще у меня есть железный брус.

Мысли Адама уже мчались вперед. — Топор имеется? — Бэйли кивнул. — А молоток и гвозди?

— Конечно, — ответил старатель. — Как же я подпирал бы стены рудника?

Адам взял палку и начал чертить на земле. Все собрались вокруг, заглядывая через его плечо с жадным интересом. Он взглянул на Бэйли.

— Как далеко до ближайшего города? Бэйли снял шляпу и почесал затылок.

— Около четырех часов езды верхом.

Адам вернулся к своему чертежу и в конце концов бросил палку.

— Делать нечего, придется мне съездить в город.

— Скажи, что надо, и я съезжу, — предложил Сэм. — Мое плечо все еще болит, и я пока не могу поднимать тяжести, но съездить по поручению вполне способен.

— Хорошая мысль, — согласился Адам, поднимаясь на ноги. — А пока ты ездишь, я обрублю дерево и сделаю из него столб. Мне нужны шкив, несколько крюков и пара болтов с ушком. А также цепь, если найдешь. Если нет, обойдемся веревкой. И еще, Сэм, привези пару ведер, они всегда пригодятся. Сэм кивнул:

— Я отправлюсь прямо сейчас. Бэйли, нарисуй мне план, как добраться до города.

Через несколько минут Сэм уже сидел на лошади и был готов к отъезду. Адам о чем-то тихо поговорил с ним, затем вложил в его руку несколько банкнот.

— Чем мы можем помочь, Адам? — спросила Эви, как только Сэм уехал.

— Пока ничем. Вот когда вернется Сэм, будет очень много работы. А сейчас, женщины, почему бы вам не поймать пару рыбин на ужин? Бэйли, ты можешь начать высекать в скале несколько ступеней, чтобы легче было забираться наверх, — распорядился он.

Адам взял топор и приготовился к подъему по скалистому склону. Эви стояла, уперев руки в брка.

— Вот такого Адама Ролинза я признаю и люблю, — сказала она. Затем повернулась к Бэйли и Симоне. — Ну что ж, все получили задание на этот день. — Она улыбнулась Симоне. — Итак, мы идем ловить рыбу.

Глава 26

Оставшуюся часть утра Адам провел, обрезая нижние ветки дерева. Он оставил лишь один крепкий сук, дабы использовать его в качестве опоры. Окинув с довольным видом результат своего труда, Адам присоединился к Бэйли, чтобы помочь высекать ступени в скале. Еще они сделали лестницу, чтобы облегчить подъем по крутому склону. В качестве меры предосторожности Адам вбил в землю несколько кольев и натянул веревку вдоль одной стороны ступеней, чтобы в крайнем случае за нее можно было ухватиться.

Эви и Симона занимались хозяйственными делами. Рыбу им поймать не удалось, и они направили свою энергию на стирку белья. Вскоре на кустах, а также на веревке, натянутой между деревьями, висели фланелевые рубашки, хлопчатобумажные штаны, канифасовые нижние юбки и кальсоны.

К вечеру появился Сэм, с грохотом везя за собой повозку. Все были очень удивлены, кроме Адама.

— Для чего она? — спросила Эви. — Неужели золото возить? Вот уж не думала, что ты такой оптимист.

— Экипаж подан, миледи, — сказал Адам с низким поклоном. — Ты не можешь больше ездить верхом, пока не родится ребенок, — решительно добавил он.

Эви презрительно посмотрела на неуклюжую колымагу.

— Я ненавижу ездить в повозке.

Однако Адам ничуть не смутился под ее испепеляющим взглядом.

— Так же, как и я, моя милая, но мне придется управлять ею, — напомнил он.

Дальнейший разговор на эту тему был прерван Сэмом.

— Шкива нет. Нет болтов с ушком и цепи. Все, что мне удалось раздобыть в этом проклятом городишке, это ведра, пару больших гвоздей и несколько крюков.

Явно огорченный Адам нахмурился в задумчивости.

— То, что нет цепи, не беда, мы можем использовать веревку. Проблема в том, что мне необходимы шкив и болты с ушком для крепления на опоре. — Его взгляд остановился на лошади Эви. Внезапно лицо его просветлело. — Ну конечно! Как это я сразу не додумался. Надо снять подковы с чалой. Эви в любом случае не будет ездить верхом.

— О нет, только не с моей лошади! — запротестовала Эви.

— Да ведь это только временно. Мы всегда сможем подковать ее снова, — стал уговаривать ее Адам. — Разве ты не хочешь найти золото?

— Извини, но мы все должны чем-то жертвовать, — вздыхая, говорила позднее Эви, обнимая свою лошадь за шею, в то время как Адам снимал с нее подковы.

Поздним вечером он раскалил на жарком огне металл и с помощью молотка начал придавать ему новую форму. Постепенно, один за другим, все остальные разбрелись по своим палаткам, и только Эви осталась на месте. Она сидела, поджав колени до подбородка, и увлеченно наблюдала за каждым движением Адама.

Когда он опустил раскаленный кусок металла в ведро с водой, холодная жидкость зашипела, и поднявшиеся брызги заставили Эви закашлять.

При этом Адам вопросительно посмотрел на нее и увидел веселые искорки в фиалковых глазах.

— Тебе не кажется, что я порой веду себя, как эта вода?

Его добродушный смех говорил о том, что он в хорошем настроении.

— Да, иногда ты шипишь, как рассерженная кошка.

— А я думала, кошки только мурлыкают, — игриво заметила Эви.

Глаза Адама горели дьявольским огнем в свете костра.

— Они мурлыкают, если только не гладишь их против шерсти.

Эви поняла намек, покраснела и поднялась на ноги.

— Кажется, пора идти спать.

— Я тоже так думаю. Ты начинаешь отвлекать кузнеца от важного дела.

Он протянул руку к ведру и достал охлажденный кусок металла. Подкова превратилась в маленькое колесико с выемкой вдоль обода. Адам удовлетворенно улыбался, внимательно разглядывая получившийся шкив.

— Годится для работы.

— Благодарю, Адам, — тихо сказала Эви. Он посмотрел на нее, ничего не понимая. Тогда она добавила: — За помощь моей семье.

Он устало усмехнулся:

— Я делаю это только потому, что всегда хотел иметь богатую жену.

Эви нежно улыбнулась ему, давая понять, что по достоинству оценила его юмор.

— Не сомневаюсь, что именно поэтому ты и настаивал на браке со мной. — Глаза ее помрачнели, и улыбка сошла с лица. — Адам, ты уверен, что жила находится наверху?

Лицо Адама вспыхнуло, сейчас он напоминал мальчишку.

— Я всегда полагался в своих делах на инстинкт, Эви. Она там, наверху.

Эви встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— Надеюсь, что ты прав. Спокойной ночи, Адам.