Глава 4

Это чувство преследовало Эмили весь оставшийся рабочий день. Хорошо еще, что Маккензи сразу ушел и больше не возвращался.

Как только посетители ресторана сели на свой поезд, из кухни вышел Ян Чен, что-то быстро и невнятно бормоча, и сорвал с носа Эмили очки. Пока она рассыпалась перед ним в благодарности, к ней незаметно приблизился Фаллон Бриджес.

— И что, смею вас спросить, здесь происходит, мисс Лэйн? Прежде чем она успела открыть рот, Роза уже бойко объясняла:

— Ничего особенного, обычная уборка, мистер Бриджес.

— Я видел, как вы обе выбежали из зала в середине смены. Затем вы, — с этими словами метрдотель ткнул своим костлявым пальцем в сторону Эмили, так что ей пришлось отступить назад, иначе он бы уперся ей в нос, — вы вышли из кухни, нацепив очки повара. И с салфеткой на голове! Ян Чен просто в ярости, по крайней мере я думаю, что он в ярости. Я не идиот. Вы обе что-то замышляете.

Эмили открыла рот: надо было ответить… но что, ради всего святого, она могла сказать? Как объяснить свое поведение и при этом не дать Бриджесу повода выставить ее? Правда, теперь этому собирается способствовать и Маккензи. Хорошо еще, что Бриджесу неизвестно ее настоящее имя!

— Что это вы стали таким подозрительным, мистер Бриджес? — произнесла Роза невинным тоном. — Просто Эмили расхотела носить очки. Вы должны знать, что такое женщины, мистер Бриджес, ведь их всегда столько вокруг!

Она послала Бриджесу одну из своих ослепительных улыбок, которая многих мужчин сразила бы наповал. К несчастью, Бриджес видел это уже много раз и, видимо, у него выработался иммунитет. Вместо того чтобы растаять, он еще больше нахмурился. Однако Роза не сдавалась:

— Ну так вот, моя дорогая Эмили обнаружила, что без очков она не так хорошо видит, чтобы выполнять свою работу в соответствии с теми высокими стандартами, которые вы требуете от нас, мистер Бриджес. Поэтому она и одолжила у Ян Чена его очки. Завтра она снова будет носить свои.

Скрестив руки на груди, Бриджес нетерпеливо топнул ногой.

— А волосы?

Роза пожала плечами:

— Женское тщеславие, мистер Бриджес. Черные волосы ей идут гораздо больше, вы же сами видите! Темные волосы так изысканно смотрятся с ее светлой кожей и зелеными глазами. Правда, душечка, я думаю, вечером мы доделаем все остальное.

Эмили ничего не оставалось, как только кивнуть. Она не могла произнести ни слова, боясь себя выдать. Было видно, что Бриджес не поверил им, но что он может сделать? Они не совершили ничего плохого, если не считать отлучки из обеденного зала на несколько минут. Да, это никуда не годится, но не является достаточной причиной для увольнения. Особенно теперь, когда в ресторане Лас-Вегаса так не хватает официанток, чтобы справиться с растущим потоком пассажиров, направляющихся в Нью-Мексико.

Бриджес несколько долгих мгновений задумчиво разглядывал девушек.

— Я знаю, что вы что-то замышляете, хотя и не могу понять, что именно. В любом случае вам следует неукоснительно придерживаться правил и безупречно выполнять свою работу.

Он презрительно засопел, фыркнул и пошел прочь. Эмили и Роза, как по команде, облегченно вздохнули.

— Нам надо что-то придумать, чтобы вечером перекрасить тебе волосы, — сказала Роза.

Кивнув, Эмили жалобно простонала:

— И мне придется снова надеть очки! Я наверняка буду без конца спотыкаться.

— Ты можешь сдвинуть их пониже на нос и смотреть поверх стекол. Тебе надо просто привыкнуть к ним.

Эмили тяжело вздохнула.

— Может быть, тебе лучше вернуться домой, к отцу?

— Нет, ни за что!

— Тогда придется нацепить на нос эти проклятые очки и носить их, как будто ты с ними родилась.

— Не важно, что мне хочется или чего не хочется, Роза. Маккензи что-то подозревает. Стоит ему показать здесь кому-нибудь мою фотографию, и все будет кончено.

— Маккензи не будет никому показывать твою фотографию.

— И как же ты собираешься помешать ему? Флиртовать с ним по двадцать четыре часа в сутки, до тех пор пока он не забудет, зачем сюда явился?

— Хотя это звучит весьма соблазнительно, моя дорогая, но в этом нет никакой необходимости.

— А мне показалось, что ты обрадовалась, встретив его. Голос Эмили прозвучал резко и раздраженно. Возможно, причиной тому была ее сегодняшняя взвинченность — и ничего больше.

Роза понимающе улыбнулась:

— Будь уверена: кокетничая с этим смазливым длинноногим техасцем, времени я даром не теряла.

Роза опустила руку в карман своего платья и вынула смятую фотографию Эмили.

Эмили сначала раскрыла рот от изумления, затем благодарно улыбнулась:

— Но как тебе это удалось?

— У меня масса скрытых талантов. Одни — хорошие, другие — не очень.

— Ты залезла к нему в карман?!

— Ш-ш-ш! — Роза приложила палец к губам. — Ты что, хочешь, чтобы кто-нибудь еще об этом узнал?

— А если он обнаружит пропажу?

— Надеюсь, он подумает, что потерял снимок где-нибудь между Лас-Вегасом и Сент-Луисом.

— А ты не боишься, что он вспомнит, как ты пыталась его очаровать?

С двусмысленной улыбкой Роза произнесла:

— О да, я надеюсь, он меня запомнит и будет с нежностью вспоминать наш разговор. Но мистер Маккензи — джентльмен. Он никогда не подумает, что такая женщина, как я, может пасть столь низко.

Эмили улыбнулась:

— Роза, я тебя очень люблю!

— Конечно, любишь, золотце мое. Меня все любят. А теперь давай займемся твоими волосами.

На их счастье, Кэти Клири отлично разбиралась в разных снадобьях. Они полностью посвятили ее в свою тайну — но только ее одну. Хотя девушки, служащие в «Гарви-Хаусе» Лас-Вегаса, были очень дружны между собой, подруги все же решили, что чем меньше народу будет посвящено в тайну, тем лучше. Надо оставить кое-кому как можно меньше шансов выведать их секрет.

— Моя бабуля была знатная ворожея, — шептала Кэти, помешивая поздно ночью свое варево у них в комнате.

Эмили и Роза сидели на своих кроватях в ночных рубашках и наблюдали затаив дыхание, как Кэти своими маленькими, быстрыми и умелыми руками колдовала над плошкой.

— Что значит во… что она делала? — спросила Эмили запинаясь.

Кэти закатила глаза:

— Вы, американцы, не имеете никакого представления о колдовстве и волшебстве Старого Света. Ворожеи — это такие женщины из народа, дорогуша, которые ворожат.

— Ведьмы? — спросила заинтригованная Роза.

— О нет! — Кэти, прищурившись, посмотрела на Розу. — Да что ты знаешь о ведьмах?

— Там, откуда я родом, было много разных людей, которые занимались в полночь черной магией. Колдуны, поклонники дьявола и тому подобная нечисть.

Невольная дрожь заставила ее замолчать. Кэти кивнула, но все ее внимание было сосредоточено на вареве. Смесь уже перестала кипеть и была похожа на обычную черную краску.

Но Эмили смотрела на плошку с большим подозрением.

— А ты сама когда-нибудь этим пользовалась?

— Да раз сто! Я ж тебе говорила, моя бабуля — из ворожеек. Она знала все секреты, какие есть на земле. Она и лечить умела, сама собирала травы, коренья и ягоды. Это тебе не повредит, дорогуша. Не знаю уж, сколько месяцев ты сможешь мыть голову и не беспокоиться, что она смоется.

— Месяцев! — воскликнула Эмили встревоженно. — Но я хочу только на время, пока этот детектив не уберется восвояси.

— Не бойся! Я намешаю другой состав, чтобы перекрасить твои волосы обратно. Что тут сложного!

Кэти выпрямилась, уперев руки в бока.

— Ну, иди сюда, глупышка.

— Да, Эмили, вперед! — В глазах Розы промелькнул озорной огонек.

— Почему бы тебе не попробовать первой? — предложила Эмили.

Роза огладила свои пышные рыжие волосы.

— Ты что, портить такой огонь?! Ты, видно, ничего не понимаешь в красоте, голубушка.

Было ясно, что отступать поздно. В ее отчаянном положении не оставалось другого выхода. Нужно испробовать все средства, чтобы сбить со следа этого неуемного Маккензи. Рано или поздно он оставит ее в покое и уберется восвояси. Эмили надеялась, что детектив сделает это быстрее, если увидит ее черные волосы и толстые стекла очков.

— Ну ладно, мадам. — Эмили поднялась на ноги. — Давайте поскорее покончим с этим.

— Вот и молодец, Эмили, дорогуша! — воскликнула Кэти, подступая к ней.

Несколько мгновений спустя Эмили сидела около окна на стуле с прямой спинкой. Ее волосы были вымазаны черной вонючей и липкой смесью. Кэти и Роза тем временем оживленно болтали.

— Кэти, как это сегодня тебе удалось усмирить этого верзилу ковбоя? Все до смерти испугались, не говоря уж о Спадающих Бриджах.

Кэти беззаботно махнула рукой.

— А, у меня на родине восемь братьев остались. Они такие же огромные и грубые. Зато у каждого в груди бьется большое, сильное и мягкое сердце. Я даже думаю, что чем огромнее мужчина, тем он более беззащитен.

— Тебе повезло, что Фрэнсис оказался такой смирный, — заметила Эмили, морща нос. Ей щекотал ноздри противный запах, доносящийся от ее волос.

— Повезло? Да тьфу на вас! Мужики вроде него только и ждут, чтобы их водили за ручку да указывали, что и где надо сделать и кому что сказать.

— Зато теперь он в тебя втюрился, — поддразнила ее Роза.

Кэти не сразу ответила на этот выпад, и Эмили посмотрела на нее с удивлением. Оказалось, что девушка вся залилась краской.

— Кэти, не хочешь ли ты сказать, что тоже в него влюбилась?

— Может быть, и так… Мы с ним так хорошо поговорили в гардеробной. Он очень хороший, правда. Мягкий, смирный и добрый, что твой святой отец.

— Кэти Клири, да ты точно влюбилась! — воскликнула Роза. — Если ко всем остальным достоинствам он еще и богат, то я тебя благословляю! Выходи за него замуж.

— Как она может вот так сразу полюбить его? — запротестовала Эмили, пытаясь внести хоть каплю смысла в этот разговор. — Она же его сегодня впервые увидела!

— Значит, такая судьба, — тихо произнесла Кэти. Эмили была несказанно изумлена.

— Ты что, вправду в него влюбилась?

— Мне кажется… да, Эми.

— Тогда почему ты выставила его и сказала, чтобы он не говорил тебе о женитьбе? — спросила Роза.

— Потому что нечего ему думать, что я такая бессловесная. Ему придется подождать, пока я не справлю себе свадебное платье.

— А что, если Фрэнсис не сможет ждать? Если он не захочет? — напирала Роза.

Глаза Кэти цвета морской волны потемнели. И тем же серьезным тоном, которым она недавно говорила с ковбоем, она произнесла:

— Я себя знаю. Что сказала, то и сделаю. И сдается мне, Фрэнсис из того же теста. Я полагаюсь на волю Божью, а там будь что будет. — Она подмигнула. — Но уж тогда я буду держать глаза и уши раскрытыми, а то как же я услышу Его слово?

Кэти так произнесла эти слова, что Эмили внезапно почувствовала необычное желание: она захотела, чтобы в ее судьбе тоже появился мужчина, которому она смогла бы так же безоглядно вручить свою жизнь, как это готова сделать Кэти Клири…

Джошу посчастливилось снять комнату, из окна которой открывался отличный вид на ресторан Гарви. За несколько последних лет Лас-Вегас быстро разросся благодаря хорошему железнодорожному сообщению с Санта-Фе. В восьмидесятые годы, когда Фред Гарви рискнул организовать свой ресторан, Лас-Вегас считался самым диким местом. Прогресс в виде железной дороги и ресторана Гарви не только способствовал установлению в городе закона и порядка, но и вызвал приток населения.

До предела измученный путешествием и своими безуспешными поисками неуловимой Эмили Лоуренс, Джош, едва войдя в комнату, завалился спать.

Однако отдых не принес ему облегчения: и во сне его преследовали видения Эмили Лоуренс.

Судя по той информации, которую ему сообщили, это была весьма несимпатичная особа. Но в течение многих недель, глядя на се фотографию, Джош составил о беглянке свое мнение: в этом лице было нечто, что очень ему нравилось.

И сон его был ужасно запутан. С одной стороны, леди из хорошей семьи — и при этом воровка. Тем не менее его сны были полны учтивости и приличных манер.

На рассвете детектива разбудил свисток прибывающего поезда. Джош открыл глаза и был ослеплен жизнерадостным солнечным светом, который проникал в комнату через тонкие занавески единственного окна. Тело его за ночь отдохнуло, зато настроение по-прежнему оставалось отвратительным.

Первым побуждением Джоша было пойти прямиком в «Гарви-Хаус», сгрести в охапку Эмили, которая сейчас уже наверняка приступила к работе, и отконвоировать ее обратно на Лонг-Айленд. Но он не мог принимать никаких решительных мер до тех пор, пока его догадки не превратятся в неопровержимые доказательства. На сегодняшний день она всего лишь чертами лица напоминает ему Эмили Лоуренс. К тому же все вокруг утверждают, что ее имя Эмили Лэйн.

Таким образом, у него есть три варианта: либо поймать девушку на лжи, прямо заставить ее признать, что она и есть Эмили Лоуренс, либо найти надежного свидетеля, который знает всю правду. Джош отбросил первые два варианта и остановился на последнем. Пожалуй, это будет самый короткий путь к истине. Первым делом надо показать фотографию этому ненормальному метрдотелю.

Однако, закончив одеваться, детектив обнаружил, что карточка пропала. Самые тщательные поиски, скрупулезное обследование сумок и всей комнаты убедили его в том, что снимка и в самом деле нигде нет.

Сам ли он ее потерял, или кто-то помог ему от нее избавиться? Он мог бы телеграфировать, чтобы ему выслали другую, но пройдет по крайней мере неделя, прежде чем он получит новую фотографию. Что ж, придется ему пока продолжать свое расследование без этого надежного подспорья.

Всю дорогу до «Гарви-Хауса» Джош ругал себя, последними словами. Хотя он знал, что самые изощренные проклятия не помогут, но, во всяком случае, лучше ругаться, чем пускать в ход руки, давая выход своему раздражению. Детектив вошел в ресторан вместе с пассажирами, высыпавшими из только что прибывшего поезда. Тощий метрдотель маячил где-то на заднем плане, и Джош направился прямо к нему. Сейчас, возможно, не очень подходящий момент для расспросов, но он и так потерял слишком много времени.

Сдавленный вскрик заставил его обернуться. И как раз вовремя: он заметил, как Эмили судорожно надевает на нос очки. Он нахмурился: это снова были те самые очки, что и в поезде, и Джош едва мог рассмотреть за толстыми стеклами глаза девушки. Проблема вшей, по-видимому, была уже решена (если только она когда-нибудь существовала на самом деле): поверх иссиня-черных волос больше не было косынки.

Эмили засновала между столиками с карандашом в руках, собирая заказы, поэтому он решил поговорить с ней позже. Если уж начинать, так с самого начала.

— Прошу прощения, — сказал Джош, схватив метрдотеля за руку.

— Да, сэр. У вас какие-то проблемы? — Казалось, коротышка не помнил, что вчера уже встречался с ним.

— Пока нет. Я ищу женщину по имени Эмили Лоуренс. Вы не знаете ее?

— Нет.

Метрдотель попытался проскользнуть мимо него, но Джош был крупный мужчина, так что загородить дорогу не составило для него особого труда. На тонких губах коротышки появилась досадливая улыбка.

— Сэр, — прошипел он, — у меня работа, которую, кроме меня, никто не будет делать!

Джош вытащил свой значок агентства Пинкертона:

— У меня тоже. Ваше имя?

— Фаллон Бриджес. Я метрдотель, — произнес тот надменно.

Бриджес рассматривал значок прищуренными глазами, будто не верил в его подлинность, затем перевел взгляд на «кольт», который появился у Джош в руках, — тот был вполне настоящий. Этого было достаточно, чтобы заставить худосочного коротышку полностью переключить свое внимание на детектива.

— Мистер Бриджес, я ищу молодую женщину, которая сбежала из дома. Ее зовут Эмили Лоуренс.

— Я не знаю такой. Единственная Эмили, которая мне известна, это мисс Лэйн. Она недавно стала работать в нашем заведении.

— А вы уверены, что ее фамилия действительно Лэйн?

— Это имя нам было сообщено из конторы Гарви, а мы не привыкли задавать вопросы мистеру Гарви, детектив Маккензи. К тому же мисс Лэйн очень хорошая работница. Зато с ее подругой, мисс Дюбуа, у нас есть кое-какие проблемы.

Нос Бриджеса сморщился, когда он упомянул имя Розы, а Джош попытался сдержать усмешку.

— Может быть, вы случайно знаете, из какого города приехала мисс Лэйн?

— Откуда-то с востока.

— Каждый, кто здесь живет, прибыл сюда «откуда-то с востока», если только он не индеец.

— Совершенно с вами согласен. Но я не… Пронзительный вопль — Джош решил, что такой крик мог бы составить конкуренцию лучшим крикам дядюшки Флинта, — внезапно оборвал все разговоры в обеденном зале. Маккензи довольно часто слышал такие звуки, пока рос в Техасе. Тот, кто хоть раз в жизни услышал Боевой Клич, не мог бы не узнать его. Детектив обернулся. Все, кто был в помещении, как один уставились на парадную дверь. По крыльцу зацокали копыта, и Фрэнсис, ковбой гигантского роста, въехал на коне в распахнутые двери ресторана.

Бриджес задохнулся от возмущения и побледнел. Джош понял, что несчастный не знает, как поступить.

— Я пришел забрать свою Кэти! — провозгласил Фрэнсис. — Где вы тут ее прячете?

Его взгляд заметался по обеденному залу в поисках избранницы среди девушек, одетых в черно-белую форму. Фрэнсис издал еще один оглушительный вопль, который заставил некоторых гостей заткнуть уши, и тронул лошадь, чтобы она прошла дальше.

Тут же началась паника, все повскакивали с мест, стали протискиваться между столиков, спасаясь от копыт. Посыпались тарелки, разбиваясь вдребезги, пол оказался устлан остатками еды вперемешку с осколками посуды. Джош не мог не признать, что лошадь ковбоя хорошо выдрессирована. Животное даже не вздрагивало, не вставало на дыбы, а спокойно и аккуратно выступало в проходах между столами.