В руках крупного капиталиста Мюллера — деньги, власть, поддержка поднявших голову, оставшихся безнаказанными оголтелых реваншистов, с ним рядом — Хорст и Берта, фанатичные представителя «расы господ», называющие «недочеловеками» не только всех иностранцев, но и рядовых тружеников-соотечественников. В семье им противостоят робкая, мягкая, но не покорившаяся старуха-мать, Стивен, прошедший через кошмар гитлеровского безумия, и Ганс, не испытавший этого кошмара, но проклявший его.

Эта разделенная на два лагеря семья символизирует нынешнее положение как в ФРГ, так и в Западном Берлине. За старшими Мюллерами — зловещая «принцесса», «принц голубой крови», некая тетка Луиза, банды марширующих профессиональных убийц, распевающих фашистские гимны, и, разумеется, боннские министры, принявшие в свои объятия выпущенного из тюрьмы Хорста. А те, кто не хочет повторения похода «до Урала», в меньшинстве, им надо прятаться, скрывать свои взгляды. Но они не сдаются.

Символично решение Брунгильды — мученицы Освенцима, Равенсбрука, а ныне гонимой, опасающейся за свою жизнь, но смелой и решительной антифашистки. Она отказывается уехать из Западного Берлина, отвергая поддержку Джой, которая обещает ей спокойную жизнь в Англии. Нет, она не покинет поле боя. На предложение Джой она отвечает:

«Мы не можем уехать. Это наша страна. Здесь было совершено преступление. Здесь оно должно быть искуплено».

Оптимистичен — при всем трагизме жизни Брунгильды — этот финал. Бежит из Западной Германии юноша Ганс, одиночка в реакционной семье Мюллеров, уходит из жизни его бабушка. Но и в Западной Германии есть силы, способные повернуть историю этой страны на новый, мирный, созидательный путь. Им принадлежит будущее. Эта надежда оставлена читателю.

Все же именно здесь, в момент наших размышлений о будущем, мы обязаны «дополнить» роман Димфны Кьюсак.

Картина, нарисованная писательницей, в целом очень мрачная и тяжелая, почти без просветов. Очень мало сказано о Германской Демократической Республике. «Хотим мы или нет, это предприятие работает», — замечает Тод. А ведь ГДР — это новый мир, это прообраз той Германии, о которой мечтают Ганс и Стивен. Еще меньше говорится в романе о борцах за мир, о тех, кого преследуют в Западной Германии, но за кем идут, кому сочувствуют многие люди. Ни слова — о рабочем классе Западной Германии.

Мы назвали эту картину верной, реалистичной, отражающей действительность. В этом большая заслуга художника. Ее книга — предупреждение. Предупреждение общественному мнению западных стран, всему человечеству.

Подлинную надежду рождают в нас не только те, кто скрывается в германском «подполье». Великие силы, которым суждено, несомненно, повернуть рано или поздно историю Германии в новое русло, находятся вне пределов Федеративной Республики Германии. Эти силы — могучий социалистический лагерь, растущий на всем земном шаре «фронт мира». Вся международная обстановка коренным образом отличается от той, которая предшествовала второй мировой войне.

«Старые борзописцы утверждают, — говорит Стивену Тод, — что сейчас происходит то же, что и в тридцатые годы, когда Гитлер и его соратники-головорезы получали субсидию и полную свободу действий. И мы знаем, к чему это привело».

Не случайна эта ссылка прогрессивного журналиста Тода на каких-то «старых борзописцев». Они могут, разумеется, сравнивать, говорить о почти полном совпадении ситуаций. Но в отличие от них Тод знает, что в наше время трагедия гитлеровского нашествия на десятки миролюбивых стран не может повториться.

Его единомышленница Луэлла так ответила расхваставшемуся военному преступнику и реваншисту Хорсту. Подведя его к окну, она указала ему на луну:

«Скажите это человеку на Луне, полковник! Вы видите? Он только что помахал нам оттуда серпом и молотом…

— Вы думаете, нам их не разбить?» — растерянно восклицает в ответ Хорст, до которого дошел глубокий смысл этого намека.

Этим маленьким обменом реплик ограничивает писательница свою оценку перспектив как реваншистского движения в ФРГ, так и всей политики западных держав, о безумии которых говорит в книге не кто иной, как замечательный немецкий писатель Томас Манн: «…ныне этот мир вооружает наследников Гитлера. У них короткая память, они вновь идут с открытыми глазами навстречу своей гибели».

Уже в 1961 году, когда западные державы попытались искусственно разогреть выдуманный ими «берлинский кризис» до такого градуса, который должен был непосредственно предшествовать военному пожару, стало очевидным, насколько бессмысленны и бесперспективны мечты западногерманских реваншистов «продиктовать» когда-нибудь своим новым союзникам очередной «дранг нах остен». Советский Союз своевременно обуздал империалистов и продемонстрировал агрессорам всю безнадежность такого похода. Возрастающий перевес сил социализма над силами империализма если еще и не гарантирует человечеству вечного мира — ибо до тех пор, пока существует империализм, возможны преступные военные авантюры, — то, во всяком случае, обеспечивает бесславный провал таких авантюр.

Необходимо тут же оговориться: если новое соотношение сил на земном шаре способно отрезвить наиболее разумных политических деятелей Запада, милитаристы ФРГ все же могут оказаться неизличимыми. По Западной Германии разъезжает с «лекциями» некий фанатик антикоммунизма, американец австрийского происхождения Вильям Шламм, призывающий к войне даже при том условии, что в ней погибнут сотни миллионов людей, в частности весь немецкий народ. Как это близко к евангелию гитлеровцев, распевавших «Пусть весь мир лежит в развалинах…»

Образ Хорста типичен в этом отношении. Такие «портреты с натуры» взывают к бдительности, к величайшей настороженности всех миролюбивых людей земного шара. Опасность, зреющая в Западной Германии, в штабах НАТО, руководимых бывшими гитлеровцами, вполне реальна.

Скажем спасибо писательнице за это предупреждение.

Но это не умалит нашей уверенности в будущем. История работает не на Хорстов. Мировая социалистическая система добилась крупнейшей победы: нерушимой преградой, могучим, непобедимым бастионом возвышается она на пути империалистических агрессоров. Недалеко и то время, когда новые успехи социализма обеспечат всему человечеству жизнь в условиях вечного мира. Счастливое человеческое общество без войн будет создано.

Б. Леонтьев