Не родись красивой (№3) - Не родись красивой: Жестокие игры

– А для чего, по-твоему, я устроил весь этот цирк с нашими отношениями?

– Для того, чтобы лучше ее контролировать. Если ты решил, что парочка твоих вымученных поцелуев – достаточная плата за все, что она для нас делает...

Андрей схватился за голову.

Она обманывает его. Они с Зорькиным проводят много времени вдвоем, и он наверняка читает ей из Мандельштама или еще какого-то изысканного литератора вирши про луну и звезды. Этот Зорькин уже начал сниться ему по ночам. Она рассказывает о нем на каждом углу. Да, он сам предложил, чтобы на людях она называла Зорькина своим женихом, но всему же есть предел! Кажется, ее отношения с Колей зашли слишком далеко. Или Катя стала играть с ним по каким-то другим, неизвестно кем изобретенным правилам? А может быть, теперь эти правила устанавливает она сама?

– Если ты действительно считаешь, что можешь ее потерять, то самое время установить контроль над ситуацией, – серьезно сказал Рома. – В конце концов, это всего лишь Пушкарева.

– Ну а это... чье сокровище? – поинтересовался Воропаев, с уважением разглядывая навороченный джип.

Он стоял рядом с Потапкиным у входа компании.

– Катерина Валерьевна на ней сегодня приехала... – уважительно поведал охранник.

– Это кто же такая? – задумался Александр и предположил: – Новая пассия Жданова, видимо?

– Да нет, помощница его, Катя Пушкарева. Александр всем корпусом развернулся к охраннику и недоуменно посмотрел на него. Может, Потапкин пьяный? Нет, не похоже, он вообще образцовый работник.

– Пушкарева? Интересно, на какие же деньги она приобрела такую машину...

– А она и не купила. Жених подарил.

– Жених?! – выпучив глаза, повторил Воропаев. – У нее еще и жених имеется? Так, стоп, на сегодня достаточно. У Пушкаревой появился жених, подарил ей машину ценой в две квартиры, а завтра она получит Нобелевскую премию мира! И наследство от дядюшки из Аргентины, на которое приберет к рукам «Zimalettо». На сегодня достаточно!

Он стремительно вошел в лифт. Лицо Воропаева было озадаченным – он никак не мог переварить полученную информацию.

– Здравствуйте, вы ко мне? – оторвавшись от монитора, поинтересовалась Катерина.

– Вообще-то я искал Жданова, но теперь даже рад, что застал только вас. В любом случае, вы сможете удовлетворить мое любопытство.

– Что вас интересует?

– А вы не догадываетесь? Хотелось бы узнать, будет ли к совету правления готов полный отчет о положении дел в «Zimalettо»?

– А почему вы сомневаетесь?

Воропаев, а сейчас Катину темную каморку посетил именно сиятельный брат Киры Юрьевны, подошел ближе и начал рассматривать предметы на ее столе. Простенький канцелярский набор, стикеры, степлер, прозрачные лотки с аккуратно уложенными страничками документов. Он взял и по привычке стал нервно вертеть плоский диск мягкого ластика.

– Ну, судя по предыдущему собранию...

– В этот раз совет пройдет по всем правилам, – сухо перебила его Катерина.

– Можно высказать пожелание?

– Разумеется.

– Хотелось бы увидеть настоящие цифры, а не фальшивку.

– Я как раз собиралась подделать документы, но теперь... – усмехнулась Катя. – Спасибо, что вовремя подсказали. Поостерегусь!

– А вы изменились...

Он внимательно посмотрел на нее. Катя пожала плечами:

– Разве? Я не заметила никаких перемен, когда утром смотрелась в зеркало. Все та же Пушкарева, к вашим услугам.

Александр покачал головой.

– Нет, уже не та. Вы стали увереннее в себе. Что на вас так повлияло? Неужели новая машина? Или новый жених?

– А на вас влияет пакет акций «Zimalettо»? – ехидно спросила она.

– Влияет, – разглядывая полки с документами, согласился Александр. – Но разница в том, что доля в компании принадлежит мне на самом деле, а машину вам дали на время, насколько мне известно...

– Верите сплетням? Не знала. А вы не думали, что все в этом мире временно?

– Вы решили временно привлечь внимание? Повысить социальный статус? Продемонстрировать своего состоятельного кавалера, чтобы компенсировать недостатки внешности? – Воропаев умел сказать любую гадость беспристрастным тоном.

– Я пользуюсь машиной, потому что мне надоело ждать автобуса по утрам...

– Как его зовут? – осведомился Воропаев.

– Вас интересует автобус или мой кавалер? – включилась в игру Катя.

– Ваш кавалер. Я хочу знать, как его зовут.

– Его зовут Николай Зорькин.

– Ничего о таком не слышал!

– Можно, я не буду ему говорить, он очень расстроится.

– Странно...

– Что именно? Что он встречается со мной и его не смущает моя внешность?

– И это тоже...

– Может, вас смущает то, что вы никогда не слышали его имени в своих кругах?

– Это тоже...

– А вам никогда не приходило в голову, что не все, кто зарабатывает приличные деньги, тратят время на светские вечеринки и красуются перед прессой? – Катя изучающе смотрела на Воропаева. – Что не всем интересно вести такой образ жизни и общаться с людьми «вашего круга»? Посмотрите по сторонам, может быть, вы научитесь видеть что-то дальше собственного носа. У вас есть ко мне еще какие-то вопросы?

Она не собиралась сдаваться без боя. Воропаев был озадачен. Он не ждал такого отпора со стороны Кати. Новая Катя отличалась и от перепуганной серой мышки, которую он впервые встретил в прошлом году, и от растерянной девчонки, которую еще недавно он так легко отчитал за неуместный наряд. На него смотрела уверенная в себе молодая женщина, преисполненная чувства собственного достоинства.

– Я понял, понял. Вы работаете до седьмого пота, – пробормотал он, взяв себя в руки, и добавил: – А раз так, может, покажете мне результаты вашей работы? К примеру, отчет о деятельности компании?

– Вы его увидите, как только я закончу. Обещаю...

Подмога подоспела как раз вовремя – из кабинета донесся голос Жданова:

– Нас посетил господин Воропаев? Какая приятная неожиданность!

Андрей уже несколько минут стоял за дверью, слушал затянувшийся разговор и, наконец, понял: ему пора заглянуть в каморку. Александр окинул вечного соперника презрительным взглядом.

– Господин Жданов, рад вас видеть. Ехал мимо, дай, думаю, зайду узнаю, как дела, посмотрю отчет, но ваша помощница его еще не подготовила...

– Не волнуйтесь, Катя к собранию все подготовит в лучшем виде.

– Не сомневаюсь. Так я жду, Катерина Валерьевна!

– Конечно, Александр Юрьевич, – пообещала Катя. Дверь затворилась. Андрей подошел ближе к столу и интимным голосом поинтересовался:

– А что у нас на самом деле с отчетом, Кать? На какой он стадии?

– Скоро закончу, Андрей Павлович. Но не сейчас, – ответила она.

Она взяла сумку и направилась к выходу.

– А когда?

– Рабочий день еще не кончился. Пообедаю и займусь отчетом. Вы ведь позволите мне иногда принимать пищу?

– Конечно.

– Спасибо.

Благодарность прозвучала, как сухой щелчок кнута. Катя вышла, высоко подняв голову.

Совершенно сбитый с толку, Жданов снова помчался за советом к Роману. Еще одна патологическая привязанность – кажется, теперь он уже не может шагу ступить без Романа! «Народный психотерапевт» с готовностью выслушал «пациента»:

– Визит Воропаева меня совсем выбил из колеи, – начал Жданов. – Отчет ему, видите ли, сию минуту понадобился.

Роман пожал плечами.

– Ну и что, в первый раз, что ли?

– В первый раз случилось другое, – Андрей сделал большие глаза. – Когда я сам попытался выяснить у Кати, что с отчетом, она меня просто отшила! Я даже не смог придумать достойный ответ!

– А что она сказала-то?

– Что ей пора обедать.

– И ведь не возразишь.

– Вроде ничего особенного, но тон... И при этом так на меня посмотрела!

Роман на минуту задумался. Потом отмахнулся.

– Ну и что? Мы тоже обедать собрались. А крепостное право уже отменили. У Пушкаревой законный перерыв. Наверно, ты хотел лишить ее этого перерыва, вот она и обиделась. Все объяснимо. Сейчас пообедает и будет как шелковая. А у тебя, похоже, паранойя.

– Это окончательный диагноз? – спросил Андрей. – Нет, все же, что-то в ее поведении не так. Вот что странно: она стала уходить от ответа. А раньше всегда четко отвечала на любые вопросы.

– Раз ты так задергался, значит, тут и правда что-то не то, – посерьезнел Роман.

Жданов вышел от него помрачневший и задумчивый. Его не оставляли мысли о Кате. Неужели все это время она любила Зорькина, а его просто использовала?

Он готов был простить ей даже это! Эта хрупкая девушка смогла изменить все его представления о жизни. Он так завидовал Зорькину. Вот и не верь после этого гаданиям! А его жизнь она превратила в ад. И на все вопросы: почему, что случилось – он не мог добиться ответа. Может, Катя мстит ему? Но по какому поводу?

Он даже думать об этом боялся... неужели Кате удалось подслушать какой-то их разговор с Романом на тему соблазнения? Или, хуже того, она прочитала «инструкцию»? Проклятая «инструкция». Если бы Пушкарева прочитала хоть строчку «инструкции», то сразу смела бы с лица земли компанию. Хотя нет. Катя – прямая девушка: если бы это произошло, она бы сразу же попыталась поговорить с ним! Он бы узнал...

– Подожди, а «инструкцию» из пакета ты куда дел? – спохватился Малиновский.

– Уничтожил, не волнуйся, – ответил Андрей и погрустнел. – Значит, все спровоцировал загадочный Зорькин! Надо же – за безобидной фамилией скрывается монстр!

– Ситуация чудовищная... но не безнадежная, – откуда только у Романа столько оптимизма? – Тебе снова нужно влюбить в себя Катю. Ведь тебе уже удавалось? Попробуем еще раз. Напиши новую открытку.

– Наш новый план сильно напоминает старый, – грустно улыбнулся Андрей, он не верил в успех и сказал, просто чтобы не расстраивать верного Ромку. – Пиши, я отнесу.

– Нет, друг, – торжественно поднял указательный палец Рома. – Для успеха операции эту записку ты должен написать сам!

Андрей нервничал, как перед вступительным экзаменом. Буквы выходили то кривыми, то под разным наклоном, то просто некрасивыми. Он третий раз переписывал на листок с исчерканного черновика.

«Дорогая моя, милая Катя! Опять пишу тебе, чтобы сказать, как я скучаю. В последнее время мне особенно не хватает твоей улыбки. Ты изменилась, и надеюсь, причина этой перемены – не я. Ты сторонишься меня, и мне очень больно оттого, что ты отдаляешься. Я все время думаю о тебе», – Катя подняла глаза. Они были полны боли.

– Надеюсь, причина этой перемены – не я. Я все время думаю о тебе... – повторила она вслух, стряхнула непрошеную слезинку и вышвырнула эпистолу в мусорную корзину.

Заглянул Жданов. Он старательно изображал респектабельного и самоуверенного бизнесмена. Когда он был таким, Катя чувствовала себя одинокой. И ей было очень сложно прикрывать противоречивые чувства маской равнодушия.

– Большое спасибо, Андрей Павлович.

– За что? Если вы об открытке – то я ее не вижу. Вы ее... ликвидировали? – натужно засмеялся он.

– Нет, что вы, просто спрятала – мало ли кто зайдет.

– Очень предусмотрительно... – Андрей выжидательно смотрел на девушку.

– Спасибо большое. Это было очень приятно и трогательно.

– Это все?

– Ну и с чувством, и...

– Я не об этом. Катя, между нами что-то не так, я чувствую. И я хочу вечером отвезти вас домой. И поговорить.

– Я бы с удовольствием, но у меня другие планы. Мы договорилась с подружками поехать куда-нибудь вечером.

– На джипе, конечно? – вспыхнул он.

– Ну не на лыжах же, – Катя поджала губы. – Андрей Павлович, вы такой заботливый. Я знаю, вы переживаете из-за отсутствия у меня водительского опыта. Я могу оставить джип на стоянке.

– Дело совсем не в этом, я... – Жданов замялся. – Катя, вы не можете уехать! Катя, отмените, пожалуйста, встречу. Я очень хочу, мне просто необходимо провести этот вечер с вами!

Он даже не предполагал, что может так разговаривать с женщиной – тем более с Катей! Ведь весь его предыдущий жизненный опыт подсказывал, что быть мягкотелым и выказывать хоть малейшую слабость перед женщиной опасно! И был прав.

Сейчас его слова словно наталкивались на каменную стену.

– Я не могу ничего отменить, – твердила Катя, отвернувшись к полкам с папками. – Мы уже договорились. Девочки ждут. И вообще, я на машине, а значит, никому не надо меня подвозить.

– Я знаю – тогда вы подбросьте меня! Я ведь тоже не извозчик, Катя! Я устал от одиночества и просто надеюсь побыть с вами сегодня вечером наедине.

– Андрей Павлович, я обещала...

– К черту обещания! – заорал он. – Катя, если я для вас больше ничего не значу, скажите мне об этом прямо. Неужели встреча с подругами для вас важнее нашего свидания? Или вы просто избегаете меня? Да объясните же, что происходит?

– Я не хочу, чтобы из-за меня у вас были проблемы с Кирой Юрьевной.

– Кира Юрьевна – это моя проблема! И, между прочим, эту проблему я решил! Я сделал все, чтобы провести этот вечер с вами. Вам безразличны и я, и мои чувства! Скажите, вам на меня наплевать? – Катя молча смотрела в пол. – Отлично! По крайней мере, хоть какая-то ясность. Ваш отказ провести этот вечер со мной я расцениваю как разрыв наших отношений!

– И вы не боитесь, что в моих руках остается фирма с вашим капиталом? – тихо спросила она.

– Я уже ничего не боюсь! – крикнул Андрей. – Катя, давайте поговорим – что с нами со всеми происходит?

– Вы все-таки боитесь потерять фирму. Не переживайте, – успокоила она. – Я могу прямо сейчас позвонить Коле, он привезет документы, и мы все уладим...

– Конечно, давайте позвоним Коле! Может, заодно спросим у него разрешения на свидание? Он ведь в курсе всех наших отношений. Вы ведь все ему рассказываете. Правда, Катенька? – нервно расхаживал по комнатке Андрей. Он вдруг остановился и посмотрел ей в глаза: – Катенька, простите меня. Просто я уже ничего не соображаю. Столько хотел вам сказать и запутался. Не могу здесь разговаривать! Здесь душно, даже стены на меня давят! Поедемте, Катя! Пожалуйста. Я не могу так больше, понимаете?

– Хорошо, я отменю встречу, – тяжело вздохнула она. У нее не осталось сил сопротивляться этому потоку чувств!

– Спасибо вам, Катенька!

Жданов бросился к ней и поцеловал руку. Катя устало опустилась на стул.

– Жданов! Ау! Выходи, подлый трус, – рокотал в кабинете Малиновский.

Катя насторожилась, подошла к двери и прислушалась.

– Ну что? Уговорил? Она согласилась поехать с тобой?

– Уговорил. Только не спрашивай как. «На бис» я это уже не повторю.

– Ладно, молодец! А теперь слушай новую инструкцию. Катя внимательно прислушалась.

– Во-первых, помни о главном! А главное – это отчет. Собрание на носу, и без липового отчета нам можно просто сразу уволиться!

– Ромео, не умничай. Я и без тебя все знаю. Ближе к делу.

– Да, вот именно! Ближе к телу! – оживился Рома. – Итак, для начала у нас танцы. Потом обжиманцы. Ну, а потом бурная ночь двух голубков. И нечего делать такое лицо. Секс – это обязательное условие! У нас должны быть гарантии. Поэтому на тебе сегодня особая ответственность. Побольше поцелуйчиков, красивых словечек. Ну и всякое такое.

– Это все понятно. Но куда мне ее везти?

– Что бы ты без меня делал! Я уже весь путеводитель по ресторанам города-героя Москвы перешерстил. Подобрал в Марьино один ресторанчик...

– Как романтично, прямо под факелом нефтеперерабатывающего завода?

– Зря смеешься. Между прочим, место и правда подходящее – чистенько, уютненько, музыка орет, как в счастливом детстве! А главное – вероятность встретить кого-то из знакомых близка к нулю!

Катя грустно усмехнулась: может, еще в Иваново предложит поехать?

– Палыч, – продолжал между тем Малиновский, – ты, конечно, можешь отвезти ее и в «Ришелье», и в «Лиссабон», но только подумай, что тебе важнее: репутация или деньги на бензин до Марьино! Опозорить семью решил? Завтра все сливки Москвы будут обсуждать, как Жданов-младший вывел в свет ручную обезьянку.

Катя отошла от двери. Она приняла еще одно решение...

Они сели в машину Жданова.

– Значит, мы можем ехать? – удовлетворенно вздохнул он. – Я хочу вас пригласить в одно чудесное место. Я там еще не был, но надеюсь, вам понравится.

– А я думала, вы предложите мне самой выбрать, куда мы поедем...

– Та-ак... – озадаченно протянул он, но потом спокойно согласился: – Ради Бога. Выбирайте, Катенька. Я ведь только предлагаю.

– Правда? Я хочу, чтобы мы поехали... в «Лиссабон»!

– Что? – от ужаса Жданов подпрыгнул на сиденье. – Кать, вы в своем уме? Вы понимаете, что это за место? Там же полно наших с Кирой общих знакомых, да и вообще...

– Да, Андрей Павлович, я понимаю, что это за место, – невесело улыбнулась Катя. – И на мой взгляд, оно идеально подходит для нашего разговора. Впрочем, если хотите, мы можем его отложить до более подходящего случая. Или вообще отложить...

– Подожди, Кать... – Он решительно махнул рукой. – Ну, что вы как капризный ребенок себя ведете! Не замечал за вами такого раньше! Ну, в «Лиссабон» так в «Лиссабон»!

– Андрей Павлович, если вам это неудобно... – Она взялась за ручку дверцы.

– Нет, Катя. Мне это очень удобно. Мы едем в «Лиссабон».

ГЛАВА 35

Недавно открытый «Лиссабон» был самым модным местом сезона. Прогрессивный дизайнер выкрасил стены зала в чистый белый цвет и оклеил рядами самых настоящих обеденных тарелок, ножей и вилок. Царство белого прорезали блики цветных светильников. На каждом столике, поверх безупречно белой скатерки, вместо традиционной вазы с цветами стоял стеклянный сосуд с плоским дном. В нем плавали ароматическая свеча и живой лотос. Несмотря на обеденное время, метрдотель приветливо встретил Жданова:

– Есть несколько свободных столиков. Где желаете присесть?

– Может, там? Тихо и уютно, – заметив столик в дальнем углу, предложил Жданов.

– А мне больше нравится этот, – Екатерина показала на столик в центре зала. И, не дожидаясь согласия, направилась к нему. Андрей побледнел и с видом побитого пса потащился следом.

Пока их маленькая процессия шла к столику, он ловил на себе любопытные взгляды знакомых и его сердце тревожно ныло. Это был тот редкий случай, когда внимание светских персонажей к его скромной персоне совсем не радовало. Официант принес меню и достал спички, чтобы зажечь свечу на столе. Жданов быстро поймал его руку.

– Нет, нет, спасибо. Не надо.

Официант и Катя удивленно посмотрели на него. Он замялся:

– Не люблю открытый огонь. Фобия... С детства... Катя вздохнула, но промолчала.

– Что желаете на аперитив?

– Для дамы – апельсиновый сок. А мне... двойной скотч. Со всех сторон Жданову бросали приветственные фразы, спрашивали о новостях. Господи, он даже не подозревал, сколько у него, оказывается, знакомых! Катерина молчала и чувствовала, как ее снова затягивает трясина безнадежных мыслей:

«Я попросила его привезти меня сюда, в этот шикарный ресторан. Он согласился, а теперь ведет себя, как... Он стыдится меня. Его тут все знают, но он ни с кем меня не знакомит. Я вижу, как ему неловко, и мне противно от этого. Я не хочу здесь больше оставаться! Ни минуты!»

Сейчас самое время эффектно подняться с мягкого бархатного стула и уйти, но она не смогла. Зачем она снова загнала себя в угол? Неужели все еще цепляется за надежду, что он скажет правду, извинится?

К их столику уверенно пробиралась высокая красотка с крошечной модной сумочкой. У Андрея был такой вид, словно он хочет оказаться на другом конце света. Это было невыносимо. Катерина извинилась и попросила у него мобильник: надо позвонить домой, предупредить отца, что задержится...

В холле она набрала спасительный номер Николая.

– Забери меня скорее отсюда... – всхлипнула она.

– Ты что, собираешься облегчить ему жизнь? – удивился Коля. – Он же только рад будет, если ты сейчас сбежишь. Ему неудобно? Прекрасно! Сделай так, чтобы ему стало еще неудобнее. Пусть мучается!

Да, Коля прав. Она посмотрелась в зеркальце, смахнула слезы и высморкалась. Вот теперь можно вернуться на место.

Подошел официант и принес их скромный заказ.

– Ваш сок, – сказал он Катерине.

– Я заказал ваш любимый, – улыбнулся ей Жданов.

– Сегодня я хочу водки, – сообщила Катя.

Андрей весело засмеялся, полагая, что она шутит. Но официант вынул блокнот и привычно уточнил:

– Вам порцию или в графине?

– В графине, пожалуйста, грамм триста.

Тот уважительно посмотрел на невысокую девушку и удалился за заказом.

– Катя... Разве вы пьете водку?

– Нет. Обычно только заказываю. И не водку, а виски. Но ведь сегодня особенный вечер. И сегодня я буду пить особенную водку в о-о-о-чень особенном месте!

– Катя... Катенька... Я так рад, что мы с вами наконец-то вместе! Мы так давно никуда не ходили. Я совсем запутался, Катюша, – от пережитых в месте скопления знакомых лиц треволнений вся тщательно подготовленная для сегодняшней встречи речь просто испарилась у Андрея из головы. – Я не понимаю, что происходит. Вы ведете себя так, словно я в чем-то провинился... Скажите, в чем, дайте мне еще один шанс исправить ошибку!

Катерина не успела ответить – появился официант с запотевшим графинчиком водки, почтительно наполнил ее рюмку. Андрей с удивлением смотрел на Катю. Просто поразительно, сколько лиц у этой девушки! Каждый день он открывал в Кате новые грани. И не только положительные...

– Вы же не будете это пить?

– Почему же? – спросила Катерина и с горькой иронией объяснила: – Мне есть за что выпить. За то, что мы с вами сидим здесь, за наше общее дело, за наше взаимное доверие... столько поводов...

Она чокнулась и залпом выпила «до дна». Жданов потрясенно замолчал.

– Что вы так смотрите? Лучше налейте мне еще...

– Еще?

– Ну да. Я сегодня пью за двоих – за нас с вами!

– Катя... может, лучше поговорим? Серьезно, – Андрей еще не мог прийти в себя.

– А все, что было до того, несерьезно? Не знала.

– Катя... вы...

– Определитесь, Андрей Павлович. Мы ведь с вами близкие люди, не стесняйтесь. Переходите на «ты».

К столику подошла очередная блондинка:

– Жданов, ты ли это?!

Девушка присела за столик и защебетала: Андрей такой летучий голландец, то появляется, то исчезает. Говорят, жениться собрался...

– Кстати, я вам не мешаю? – поинтересовалась красотка.

– Ну что вы! Помогаете! – благодушно кивнула Катя.

– Мы с Катериной Валерьевной обсуждали некоторые рабочие вопросы, – механически начал оправдываться Жданов.

– Под водочку. И вам не скучно?

– Что вы, мы просто наслаждаемся нашей беседой! – сверкнула брикетами Катерина. – Правда, Андрей Палыч? Ваше здоровье!

Она налила себе полную рюмку водки, подняла ее, посмотрела на красавицу, на Андрея и выпила. Залпом. Снова до дна...

Андрей не знал, как воспрепятствовать этому разрушительному процессу, и заскрипел зубами...

– Ну, посмотри мне в глаза. Я тебя не узнаю. Что с нашим Андрюшенькой? Кто нашего мальчика обидел? – сюсюкала девушка и щекотала подбородок Жданова длинными накладными ногтями.

– Наш мальчик не пьет и от этого страдает, – объяснила поведение своего кавалера Катя. – А может, выпьете с нами водки?

Блондинка улыбнулась и, укусив Жданова за ушко, снялась с якоря.

– Извини, – сказал Жданов вслед красотке.

– Все в порядке, продолжайте, – разрешила Катя.

– Вы много пьете, Катя. Пожалейте себя.

– Вот допью, тогда и пожалею. А вам стыдно за свою коллегу по бизнесу?

– Мне стыдно за себя...

– Привет, Андрюшенька, – раздалось у него над ухом. Жданов измученно оглянулся – еще одна знакомая красавица. И, конечно же, она запомнит, с кем его встретила...

Он осмотрелся по сторонам.

Вот еще одна. И вон там, за дальним столиком. И еще...

Все красавицы-рыбки приплыли сегодня в этот аквариум! Лучше бы ему было утопиться еще с утра!

– Может, найдем другое место? Где вас никто не знает? – предложила Катя. – Не смотрите на меня так, я нисколько не пьянею. Так о чем вы хотели поговорить со мной? О каких производственных вопросах?

– Я действительно уделял вам мало времени и внимания. Вы заслужили большего. Я принял решение... повысить вам зарплату.

– Спасибо, вы такой заботливый, но зарплатой я вполне довольна, – гуманно отказалась Пушкарева.

– Тогда увеличим представительские расходы. Я хочу, чтобы вы ни в чем себе не отказывали. И машина...

– Вас не устраивает класс моей машины? – удивилась стремительно пьянеющая Катя.

– Нет, нет, меня все устраивает...

– А что касается наших с Николаем представительских расходов. Завтра я представлю полный отчет, и если вы сочтете их завышенными...

– Нет, Катя, я вам доверяю и не собираюсь в это вмешиваться. Скажите, а ваш Николай, я надеюсь, сегодня за вами не приедет?

Катя посмотрела на часы, подумала и сказала:

– Успокойтесь, Андрей Палыч, мой Николай давно спит.

– Я вижу, вас очень многое связывает, – бросал он упрек за упреком. – Вы с такой нежностью говорите о нем. У вас крепкая команда, поздравляю! Ну, что ж, это ваш стиль, ваше лицо, в конце концов!

– Андрей Палыч, вытрите помаду на своем лице, – посоветовала Катя. – Кругом люди, в конце концов.

Жданов краем глаза обвел зал, пытаясь оцедить масштаб катастрофы, достал платок, потер щеку, потом нервно приложил платок ко лбу.

– Давайте не будем сегодня о делах. Я не хочу, чтобы в наши личные отношения вмешивался бизнес. В последнее время я места себе не нахожу. Разве вы не видите – я уже спать практически перестал!

Он ждал от Кати привычного участия и почти приторной заботы. Но ничего подобного не последовало – непривычная порция алкоголя туманила разум его безупречной сотрудницы! Катя бормотала:

– Уже было. Спать и есть перестали, пить начали. Так на чем мы? А! Не спите... И что же вы делаете?

– Я думаю о нас, Катя.

– Не бережете вы себя, Андрей Палыч.

– Будь я уверен в ваших чувствах, мне было бы легче...

– Вы сомневаетесь во мне? До сих пор? А в своих чувствах вы уверены?

– Катя, я не заслужил такого отношения. Почему вы меня так... игнорируете? Почему я постоянно чувствую присутствие вашего Зорькина? Вы всегда с ним, и я не понимаю. Скажите, что у вас?

– Андрей Палыч, вы меня в чем-то подозреваете?

– Нет, но вы однажды сказали, что любите меня. Катя, я это запомнил! Очень хорошо запомнил! Понимаете? Не молчите, Катя. Скажите, я вам совсем безразличен?

– Нет, Андрей Палыч. Я все еще люблю вас. Дело в вас, Андрей Павлович. Вы меня стыдитесь. Вот в чем проблема.

Катя с горечью подумала, что действительно до сих пор любит Андрея, а он продолжает беззастенчиво обманывать ее. И вот она сидит напротив человека, который устроил такую гадкую мистификацию, жестокий розыгрыш, даже ни разу не задумавшись о том, какие чувства испытывает его жертва. Теперь слишком поздно просить о пощаде! Если он ради бизнеса готов на все, пусть и делает все!

Андрей хотел возразить, но Катя его остановила:

– Не надо ничего говорить. Это только слова, а на деле... Вы можете быть со мной нежным только в темных закоулках.

– Уверяю тебя, это не так.

– Тогда поцелуйте меня, прямо сейчас, – потребовала Катя. – В этом шикарном ресторане, где вас знают все. Я вас тоже уверяю: все мои сомнения сразу исчезнут.

Андрей вздохнул, опять огляделся и хотел что-то возразить, но она жестом остановила его и, пошатываясь, стала подниматься. Андрей тут же схватил ее за руку, усадил на место:

– Катя, Катенька, прекрати сейчас же!

– Андрей, Андрюша, это я прошу, очень тебя прошу! Катя закрыла глаза в ожидании поцелуя.

Он нервно покосился по сторонам. В эту секунду ему показалось, что на него смотрят с каждого столика. Она ждала поцелуя.

– Пожалуйста, не просите меня, Катя. Не могу я этого сделать. Здесь не могу, – взмолился Жданов. Катя открыла глаза и улыбнулась. Он начал торопливо объяснять: – И потом, я вообще не понимаю, как можно целоваться при всех!

– В начале вечера у вас это получилось замечательно, – напомнила Катя. – Потому что вас целовали красивые девушки, и на вашей репутации это никак не могло отразиться. Со мной – совсем другое дело...

– Катя, прекратите, – жалобно попросил он.

– Меня можно целовать только в кромешной темноте, на необитаемом острове, – цинично цитировала пресловутую инструкцию Катерина.

Жданов сник. На сегодня он исчерпал запас аргументов и личного мужества.

– Давайте уйдем отсюда. Прямо сейчас, – предложил он.

– Зачем? Я уверена, в этом прекрасном заведении есть подвал, в котором можно выключить свет. Возьмем с собой бутылку виски – и все будет прекрасно.

– Я не понимаю, ты хочешь именно сегодня окончательно добить меня?

– Ну, что вы, я бы не посмела! – нетрезво рассмеялась Катя.

– Можете думать, что угодно. Наверно, я циник, негодяй, но мне нравится. Мне нравится целовать вас в темноте. Для меня это крайне важно. Пусть это звучит глупо, но я не могу иначе!

– Но мы ведь не вампиры, Андрей Палыч! – вызывающе хохотала Катя. – Мы не можем постоянно жить в темноте и прятаться от людей!

Он молчал. Его Катя стала совсем другой. А ему так не хватало прежней доброй, верной, наивной девчушки! Он и сейчас любил ту, прежнюю Катю...