Агенты короны (№1) - В погоне за наследницей

— Что ж, — сказал Блейк, — а как насчет письма от экономки или дворецкого? Что-нибудь вроде того, что ее дом сгорел дотла?

— Это слишком жестоко, — ответила Каролина. — Она с ума сойдет от волнения.

— И отлично. Нам нужно так ее взволновать, чтобы она сразу уехала.

— Может, лучше написать про наводнение? — предложила Каролина. — Все-таки это не так ужасно, как пожар.

— А как насчет нашествия грызунов? — предложил Джеймс.

— Так она никогда не уедет! — воскликнула Каролина. — Кто захочет возвращаться в дом с крысами!

На какое-то время все замолчали.

— Думаю, мы могли бы оставить все как есть, — произнесла наконец Каролина. — В ванной комнате не так уж и плохо, особенно теперь, когда Блейк приносит мне книги.

Хотя я была бы признательна, если бы удалось как-то исправить положение с едой.

— Могу я тебе напомнить, что через две недели Ривердейл и я начнем операцию против Пруитта?

— Операцию? — удивилась Каролина.

— Операция, арест, — сказал Джеймс, махнув рукой, — все это названия для одного и того же.

— Как бы то ни было, — повысил голос Блейк, стараясь привлечь их внимание, — присутствие сестры в моем доме совершенно излишне. — Он повернулся к Каролине. — Я отнюдь не буду против, если ты проведешь в моей ванной еще две недели, но…

— Какой ты гостеприимный, — съязвила Каролина.

Он не обратил внимания на ее слова.

— Будь я проклят, если Пруитт ускользнет из моих рук из-за того, что моя сестра не вовремя пожелала видеть меня женатым!

— Мне не нравится, что вы хотите сыграть с Пенелопой такую жестокую шутку, — сказала Каролина, — но я уверена, что если мы втроем объединим наши усилия, то сумеем выработать подходящий план.

— Кажется, твое понимание подходящего плана и мое сильно различаются, — заметил Блейк.

Каролина сердито посмотрела на него, потом повернулась к Джеймсу и улыбнулась:

— А ты что думаешь, Джеймс?

Он задумчиво пожал плечами.

Стук в дверь вывел его из оцепенения. Все замерли.

— Блейк! Блейк! С кем ты говоришь?

Пенелопа!

Блейк в мгновение ока вытолкнул Каролину на черную лестницу. Как только дверь за ней захлопнулась, он вышел из ванной и сладким голосом произнес:

— Да?

На пороге стояла Пенелопа и подозрительно оглядывала комнату.

— Что здесь происходит?

Блейк моргнул.

— Прошу прощения?

— С кем это ты разговариваешь?

Из-за ширмы вышел Джеймс.

— Со мной.

Пенелопа от удивления раскрыла рот.

— Что ты здесь делаешь? Я не знала, что ты уже вернулся.

Джеймс прислонился к стене, словно его присутствие в ванной Блейка было совершенно естественным.

— Я вернулся примерно десять минут назад.

— У нас есть несколько вопросов, которые нужно обсудить, — поддакнул Блейк.

— В ванной?

— Ничего удивительного, если вспомнить об Итоне, — сказал Джеймс с обезоруживающей улыбкой.

— Правда? — Похоже, Пенелопа не слишком поверила — Там было совершенно невозможно уединиться, — сказал Блейк. — Это был какой-то ужас.

Пенелопа показала на стопку одеял на полу.

— А это что здесь делает?

— Что «это»? — спросил Блейк, пытаясь выиграть время.

— Одеяла.

— Эти? Понятия не имею.

— У тебя в ванной куча одеял и подушек, и ты не знаешь, откуда они?

— Полагаю, их здесь оставил Перривик. Наверное, хотел их почистить.

Пенелопа сердито посмотрела на брата.

— Блейк, ты никудышный лжец.

— На самом деле я очень даже хороший лжец. Просто давно не практиковался.

— Так ты признаешься, что солгал мне?

— Я совсем не это хотел сказать — Он повернулся к Джеймсу с невинным выражением. — Правда, Ривердейл?

— Конечно. А что ты думаешь, Пенелопа?

— Я думаю, — отчеканила Пенелопа, — что ни один из вас не выйдет из этой комнаты, пока я не узнаю, что здесь происходит.

* * *

Каролина через дверь прислушивалась к их разговору, стараясь не дышать, пока Пенелопа, как заправский следователь, допрашивала Блейка и Джеймса.

Потом она тихонько вздохнула и уселась на пол.. Если дело и дальше так пойдет, то она рискует проторчать на лестнице несколько часов. Пенелопа определенно не собиралась прекращать свой допрос, пока не выведет всех на чистую воду.

Самое время посмотреть на вещи с оптимизмом, решила она, хотя на лестнице было темно, как в преисподней.

Она могла бы попасть и в более неприятное положение — Пруитты до сих пор разыскивают ее. Боже правый, если бы она не убежала, то сейчас сама бы носила эту ненавистную фамилию.

Какая жуткая мысль!

Однако то, что последовало потом, было еще хуже. Должно быть, она подняла пыль, когда садилась, или боги были настроены против нее, но у нее защекотало в носу.

Потом он начал чесаться.

Каролина зажала нос рукой, но все было бесполезно.

— А… А… А… Апчхи!

* * *

— Что это было? — спросила Пенелопа.

— Что «это»? — переспросил Блейк, а Джеймс громко чихнул.

— Прекрати дурачиться, — бросила ему Пенелопа. — Я отчетливо слышала, что чихнула женщина.

Джеймс утроил свои усилия.

— Да прекрати же! — воскликнула Пенелопа, направляясь к двери на лестницу.

Блейк и Джеймс бросились вслед за ней, но было слишком поздно. Пенелопа уже распахнула дверь.

Там, на лестничной площадке, скрючившись и беспрестанно чихая, сидела Каролина, трясясь всем телом.

Глава 19

Во-ле-ант-ный (прилагательное). Свободный в поступках и высказываниях; не следующий установленным правилам или обычаям.

В Борнмуте в отличие от Лондона можно вести себя более волеантно, но даже в деревне есть некоторые правила поведения, которые следует выполнять.

Из личного словаря Каролины Трент

— Каролина! — воскликнула Пенелопа. — Что ты здесь делаешь?

— Какого черта ты не сбежала вниз по лестнице, когда услышала наши шаги? — заорал Блейк, заглушая голос Пенелопы.

Каролина громко чихнула в ответ. Джеймс, которого трудно было чем-либо рассердить, поднял брови и сказал:

— Кажется, она просто не могла.

Каролина чихнула еще раз.

Пенелопа в бешенстве повернулась к Джеймсу.

— Полагаю, ты тоже имеешь отношение к этому обману?

Он пожал плечами.

— До некоторой степени.

— Апчхи!

— Ради Бога, — раздраженно воскликнула Пенелопа, — уведите же ее с лестницы. От этой ужасной пыли у нее начнется приступ удушья.

— Да нет у нее никаких приступов, — сказал Блейк, — это обычное чиханье.

— Апчхи!

— Ладно, что бы там ни было, проводите ее в спальню.

Нет! Не в твою спальню. В мою. — Пенелопа уперлась руками в бока и пристально оглядела всю троицу. — Так что же здесь происходит? Я желаю это знать сию минуту. И если кто-то не.., — Простите, если возьму на себя смелость… — начал Джеймс.

— Заткнись, Ривердейл, — бросил Блейк, беря Каролину на руки. — Ты говоришь, как мой чертов дворецкий.

— Уверен, Перривику польстило бы сравнение, — сказал Джеймс. — Но я просто хотел сказать, что не будет ничего плохого, если Каролина останется в спальне Блейка, учитывая, что и она, и я замешаны в этом деле.

— Прекрасно, — заключила Пенелопа. — Оставь ее в своей спальне, Блейк, но я хочу знать, в чем дело. И без этой чуши о меде и певчих птичках.

Каролина чихнула.

Блейк повернулся к сестре и спросил:

— Может, ты принесешь ей чаю?

— Ха! Если ты думаешь, что я оставлю ее здесь одну в вашей компании…

— Я принесу чай, — вмешался Джеймс.

Как только он вышел, Пенелопа пристально посмотрела на Блейка и Каролину и спросила:

— У вас что, роман?

— Нет, — ухитрилась выдавить Каролина между чиханьями.

— Тогда будет лучше, если ты поскорее объяснишь, как здесь оказалась. Я считала тебя девушкой твердых моральных убеждений, и мне потребуется призвать на помощь всю мою терпимость и широту взглядов, чтобы не изменить этого мнения.

Каролина посмотрела на Блейка. Она не могла выдать его секреты без его позволения. Но он только вздохнул и воздел глаза к небу.

— Полагаю, мы можем сказать ей всю правду, — сказал он. — Видит Бог, в конце концов она сама бы все разнюхала.

* * *

Вся история заняла минут двадцать. Для нее, наверное, хватило бы и пятнадцати, если бы Джеймс не возвратился с чаем. К радости присутствовавших, к чаю прилагались лепешки, и повествование на несколько минут прервалось.

За время рассказа Пенелопа не задала ни единого вопроса, за исключением «с молоком?» и «с сахаром?», так как чай пришлось разливать ей.

Блейк, Джеймс и Каролина рассказывали сбивчиво, часто перебивая друг друга, но все же пятнадцать минут спустя сумели изложить последние события так, что это удовлетворило всех.

Когда они закончили, Каролина со страхом и любопытством посмотрела в бесстрастное лицо Пенелопы. Она привязалась к сестре Блейка, и при мысли о том, что графиня может прервать с ней всякие отношения, у нее защемило сердце.

Но ко всеобщему удивлению, Пенелопа только тихо прошептала:

— Понятно, — за чем последовало еще более тихое; — Хм.

Блейк презрительно фыркнул. Он лучше всех знал тактику своей сестры.

Наконец Пенелопа глубоко вздохнула, повернулась к Блейку и сказала:

— Это возмутительно, что ты не сообщил нам о своей работе в военном министерстве, но не будем сейчас об этом.

— Как мило с твоей стороны, — ответил он.

— Тебе действительно повезло, — продолжила она, — что этот вопрос отодвинут на второй план делом гораздо более важным и неотложным.

— В самом деле?

Пенелопа посмотрела на них и показала пальцем сначала на маркиза, потом на своего брата.

— Одному из вас, — заявила она, — придется жениться на ней, Каролина, все это время усердно разглядывавшая носки своих туфель, чтобы Блейк не увидел выражения ее лица, смысл которого можно было бы передать фразой «я же тебе говорила», испуганно вскинула голову.

* * *

Этим вечером у Блейка был крайне неприятный разговор с сестрой. Она пыталась убедить его жениться на Каролине как можно скорее, а он старался не обращать на ее доводы никакого внимания.

Блейк был не особенно обеспокоен этим разговором.

Он поклялся никогда не жениться, об этом знали и Пенелопа, и Каролина, и Джеймс. Черт, это было известно всему свету! А Джеймс был не таким человеком, чтобы позволить сестре своего лучшего друга все испортить. На самом деле, чтобы благополучно выдать замуж Каролину, Пенелопа могла сделать только одно: раскрыть все тайны и раздуть грандиозный скандал.

А этот единственный способ был недоступен. Пенелопа могла пустить небольшую сплетню, но у нее не было намерения погубить репутацию женщины, которую она теперь называла своим самым дорогим и близким другом.

Однако у Пенелопы была возможность испортить жизнь всем обитателям Сикрест-Мэнор. И в отношении Блейка ома уже добилась больших успехов.

— Блейк, — говорила она, — ты же знаешь, что тебе нужна жена.

— Прекрати этот разговор. — Блейк недовольно посмотрел на сестру.

— Каролина серьезно скомпрометирована.

— Только если ты решишь рассказать обо всем в Лондоне.

— Дело не в этом.

— Дело именно в этом, — проворчал Блейк. — Она жила здесь в интересах национальной безопасности.

— Ради Бога, Блейк! — сказала Пенелопа с иронией. — Она жила здесь, чтобы избежать когтей своего опекуна.

— Опекуна, который представляет угрозу национальной безопасности, — парировал Блейк. — И Каролина помогала нам его изобличить. В высшей степени благородный порыв, по моему мнению.

— Я не спрашиваю твоего мнения, — отрезала Пенелопа.

— А следовало бы, — огрызнулся он. — Присутствие Каролины было жизненно важным для безопасности Англии. И погубить ее репутацию было бы очень непатриотично. — Он немного преувеличил насчет интересов национальной безопасности, но иногда в экстренных случаях требуются экстренные меры.

В этот момент появился Джеймс.

— Полагаю, вы все еще говорите о будущем Каролины, — сказал он.

Блейк и Пенелопа с досадой посмотрели в его сторону.

— Что ж. — Джеймс, потягиваясь и зевая, сел на софу. — Я подумываю о том, чтобы жениться на ней.

— О, это замечательно! — воскликнула Пенелопа и захлопала в ладоши, но ее комментарий заглушил возглас Блейка:

— Что?!

Джеймс пожал плечами.

— А почему бы и нет? Должен же я когда-нибудь жениться.

— Каролина достойна любящего мужа, — отрезал Блейк.

— Она мне определенно нравится. Этого более чем достаточно для брака.

— Это правда, — сказала Пенелопа.

— Помолчи! — рявкнул Блейк, обращаясь к сестре. — А ты, — он повернулся к маркизу с перекошенным от ярости лицом, с трудом сохраняя самообладание, — тоже молчи.

— Грандиозно, — прокомментировал Джеймс.

Блейк посмотрел на него, чувствуя, что вполне способен убить их обоих.

— Расскажи подробнее, — попросила Пенелопа. — Думаю, Каролина будет прелестной маркизой.

— В самом деле, — подтвердил Джеймс. — Это будет хорошо для всех. Мне нужно когда-то жениться, а Каролине, судя по всему, нужно поскорее выйти замуж.

— У нее нет никаких причин выходить замуж, — заметил Блейк, — пока моя сестра держит рот на замке.

— Пенелопа не болтлива, — продолжал Джеймс веселым тоном, который начинал раздражать Блейка, — но нет никаких гарантий, что кто-нибудь не проведает о том, где Каролина провела эти несколько недель. Пусть она и не принадлежит к высшему свету, но и определенно не заслуживает того, чтобы ее имя стало предметом досужих сплетен.

Блейк вскочил на ноги.

— Как ты смеешь обвинять меня в том, — взревел он, — что я могу бросить тень на ее доброе имя?! Все, что я сделал…

— Проблема в том, — мягко прервала его Пенелопа, — что ты ничего не сделал.

— Я отказываюсь сидеть здесь и…

— Ты стоишь, — напомнила ему Пенелопа.

— Джеймс, — сказал Блейк угрожающим голосом, — если ты не удержишь меня, то в следующие десять секунд я определенно совершу несколько тяжких преступлений, из которых смерть моей сестры вызовет у меня наименьшие сожаления.

— Э… Пенелопа, — сказал Джеймс, — на твоем месте я бы отодвинулся от него. Похоже, он говорит всерьез.

— Ха! — ответила Пенелопа. — Он разозлился потому, что я права.

У Блейка на щеках заиграли желваки, и он сказал, не поднимая глаз:

— У тебя ведь нет сестры, Ривердейл?

— Нет.

— Считай, что тебе крупно повезло. — Он повернулся и вышел.

Джеймс и Пенелопа молча посмотрели ему вслед. Потом Пенелопа повернулась к Джеймсу и сказала:

— Не думаю, что ему сейчас доставляет удовольствие видеть нас.

— И мне так кажется.

— Ты это серьезно?

— Насчет женитьбы на Каролине?

Пенелопа кивнула.

— Я бы вряд ли сделал такое заявление, если бы не был готов довести это дело до конца.

— Но ты не очень хочешь жениться на ней, — сказала Пенелопа, прищурившись.

— По крайней мере не так сильно, как Блейк.

— Хм… — Она прошлась по комнате и снова села. — Ты умен, Ривердейл, но твои планы могут не осуществиться.

Блейк иногда бывает чертовски упрямым.

Джеймс сел напротив нее.

— Об этом я прекрасно осведомлен.

— Не сомневаюсь. — Ее губы изогнулись, но это не было улыбкой. — А ты знаешь, что мне присуща та же черта?

— Ты имеешь в виду упрямство? Моя дорогая Пенелопа, я бы обежал голым всю Англию в разгар зимы, лишь бы избежать споров с такими, как ты и Блейк.

— Хорошо, но если Блейк все-таки откажется жениться на Каролине, на ней женишься ты.

— Не сомневаюсь, что ты будешь держать пистолет у моего виска до тех пор, пока мы в церкви не обменяемся кольцами.

— Я не шучу, Ривердейл! — повысила голос Пенелопа.

— Знаю. Но и я не отрекаюсь от того, что сказал раньше. Рано или поздно мне надо жениться, а Каролина намного лучше тех невест, которых я мог бы найти в Лондоне.

— Ривердейл!

Он пожал плечами.

— Это правда. Мне действительно нравится Каролина, и если мне придется жениться на ней из-за того, что Блейк боится сделать это сам, — что ж, да будет так. По правде говоря, могло быть и хуже.

— Ну и дела, — вздохнула Пенелопа.

— Не беспокойся. Блейк сделает ей предложение, — уверенно сказал Джеймс. — Он не вынесет, если Каролина выйдет замуж за меня.

— Надеюсь, ты окажешься прав. — Пенелопа вздохнула и откинулась на спинку кресла. — Видит Бог, я просто хочу, чтобы он был счастлив. Неужели я прошу слишком многого?

* * *

Каролина стояла за дверью, открыв от удивления рот. Она думала, что испытала всю глубину унижения, когда Пенелопа потребовала, чтобы кто-нибудь — все равно кто! — женился на ней. Но это…

Она подавила рыдания. Унижение можно пережить и в конце концов вернуть себе душевное равновесие. Но сейчас она чувствовала нечто совсем иное. Что-то внутри ее умирало, и Каролина не была уверена, сердце это или душа.

Да это и не важно, подумала она, вернувшись в свою комнату. Важно только то, что она страдает, и эта боль останется с ней теперь на всю жизнь.

Через два часа Каролина все-таки сумела привести себя в порядок. Холодные компрессы сделали свое дело, и припухлость вокруг глаз немного уменьшилась, а несколько глубоких вдохов помогли справиться с дрожью в голосе. К сожалению, она ничего не могла поделать с выражением глаз.

Она спустилась по лестнице и приготовилась встретиться с Джеймсом и Пенелопой, чьи голоса доносились из гостиной. Каролина была рада услышать, что они перешли на другие темы.

Когда она вошла в комнату, они обсуждали театр. Увидев ее, Джеймс вскочил на ноги.

— Можно войти? — спросила Каролина.

— Конечно, — ответила Пенелопа. — Иди сюда и садись рядом со мной.

Каролина покачала головой.

— Спасибо, я лучше постою.

— Как хочешь.

— Вы не знаете, где Блейк? — спросила она. — Я не хотела бы повторять то, что собираюсь сказать, еще раз.

— Я здесь.

Каролина обернулась. Блейк стоял в дверях. Он выглядел усталым, но на щеках играл румянец, и она подумала, что он, должно быть, выходил из дома.

— Хорошо. Я хотела бы кое-что объявить, если вы позволите.

— Пожалуйста, — сказал Блейк.

Каролина пристально посмотрела на каждого из присутствующих и наконец произнесла:

— Мне не нужен муж. Мне не нужен муж, которому не нужна жена. Единственное, чего бы я хотела, — это остаться здесь до тех пор, пока мне не исполнится двадцать один год.

— Но, Каролина! — воскликнула Пенелопа. — Эти джентльмены скомпрометировали тебя. Ты должна позволить одному из них исправить эту оплошность.

Каролина проглотила подступивший к горлу комок. Она не была избалована жизнью, но все же у нее была своя гордость, и она не позволит Блейку Рейвенскрофту унизить ее больше, чем он это уже сделал. Она посмотрела ему прямо в глаза и произнесла:

— Леди Фэруич, эти джентльмены не сделали ничего такого, что могло бы меня скомпрометировать.

— Ничего? — спросил Блейк.

Каролина с удивлением посмотрела на него. Какого черта он это говорит, если никогда не собирается жениться?

— Ничего, что имело бы значение, — резко произнесла она.

Их глаза встретились, и Блейк понял, что она имеет в виду произошедшее между ними на пляже.

Только Каролина знала, что лжет. Время, проведенное с Блейком, было для нее бесценным. Каждая минута каждой встречи навсегда отпечатывалась в ее сердце.

Каролина проглотила слезы. Скоро она уедет, и у нее останутся одни только воспоминания. Не будет человека, сжимавшего ее в объятиях, друзей, которые подшучивали над ней, особняка на побережье, ставшего для нее за несколько недель родным домом.

Но больше всего ей будет не хватать улыбки Блейка. Он так редко улыбался, но когда это случалось… А когда он по-настоящему смеялся, ей хотелось петь от радости.

Сейчас он не улыбался. Выражение его лица было жестким, и он смотрел на нее так, словно ждал помощи. Каролина знала, что если сию же минуту не покинет комнату, то будет выглядеть последней дурой.

— Простите, — быстро произнесла она и поспешила к двери.

— Ты не можешь уйти сейчас! — воскликнула Пенелопа, вскакивая с дивана.

— Я все сказала, — не оборачиваясь, ответила Каролина.

— Но куда ты направляешься?

— На улицу.

— Каролина!

Это был голос Блейка, и от его звука на глаза Каролины навернулись слезы.

— Что? — выдавила она. Может, это прозвучало грубо, но на большее она была не способна.

— Там темно. Или ты не заметила?

— Я хочу посмотреть на звезды.

Она услышала его шаги, потом ощутила его руку на своем плече. Он увлек ее прочь от двери.

— Небо затянуто облаками, — сказал Блейк, и его голос был на удивление ласковым. — Ты не увидишь никаких звезд.

Она все равно не обернулась.

— Я знаю, что они там. Только это имеет значение.

* * *

Каролина выбежала из комнаты, и Блейк прикрыл глаза, не в силах посмотреть ей вслед.

— Видишь, что ты наделал, — услышал он голос Пенелопы. — Разбил бедной девочке сердце.

Он ничего не ответил, не зная — черт, не желая знать! — были ли слова его сестры правдой. Если он разбил ей сердце, то он настоящий мерзавец. А если это не так, то получается, что он безразличен Каролине и их единственная ночь страсти ничего для нее не значила.

И эта мысль была невыносимой.

Он не хотел думать о том, какие чувства испытывает к Каролине. Если он пойдет по этому пути, то единственным словом, ожидающим его в конце, будет любовь.

Блейк открыл глаза и увидел на лице Ривердейла явное неодобрение.

— Ты осел, Рейвенскрофт, — сказал Джеймс. — Блейк не ответил. — Марабелл мертва, — прошептал Джеймс.

Блейк повернулся к нему с такой яростью, что Пенелопа вздрогнула.

— Не упоминай ее имени! — сказал он угрожающим голосом. — Для нее нет места в этом разговоре!

— Вот именно, — парировал Джеймс. — Она умерла, и ты не можешь оплакивать ее вечно.

— Ты ничего не понимаешь, — вздохнул Блейк, качая толовой. — Ты не понимаешь, что значит любить.

— А ты знаешь это слишком хорошо, — тихо проговорил Джеймс. — Ты это уже узнал.

— Блейк, — мягко сказала Пенелопа, кладя руку ему на плечо. — Я знаю, что ты любил се. Мы все ее любили. Но Марабелл не хотела бы, чтобы ты прожил свою жизнь отшельником. Ты сейчас как пустая оболочка. Ты похоронил свою душу вместе с ней.

У Блейка на щеках заиграли желваки.

— Отпусти ее, — прошептала Пенелопа. — Время пришло, Блейк. И Каролина любит тебя.

Блейк резко обернулся.

— Она сама так сказала?

По глазам сестры он видел, что Пенелопа хотела солгать. Но в конце концов она только покачала головой.

— Нет, но это видно невооруженным глазом.

— Я не хочу сделать ее несчастной, — произнес он. — Она заслуживает лучшей участи.

— Тогда женись на ней! — с жаром произнесла Пенелопа.

Он покачал головой.

— Если я женюсь на ней… Боже! Я причиню ей больше несчастий, чем вы можете представить.

— Какого черта! — взорвался Джеймс. — Перестань же наконец быть трусом. Ты боишься любить, ты боишься жить.

Единственное, чего ты не боишься, — это смерти. Я даю тебе ночь. Только одну ночь.

Блейк прищурился.

— Для чего?

— Для того, чтобы прочистить себе мозги. Но обещаю тебе: я женюсь на Каролине, если ты сам не сделаешь этого.

Подумай, сумеешь ли ты потом с этим жить?

Джеймс повернулся и вышел из комнаты.

— Он не бросает слов на ветер, — сказала Пенелопа. — И Каролина нравится ему.

— Я знаю, — огрызнулся Блейк.

Пенелопа кивнула брату и подошла к двери.

— Оставляю тебя наедине с твоими мыслями.

«Этого, — подумал Блейк, — мне хотелось бы меньше всего».

Глава 20

Га-ри-ный (прилагательное). Тихий, спокойный, мирный.

Нельзя считать прошедшие дни гариными.

Из личного словаря Каролины Трент

Каролина сидела на песке и, запрокинув голову, смотрела вверх. Как Блейк и предсказывал, небо заволокли тучи, и лунный свет блеклым маревом пробивался сквозь их серую пелену. Спасаясь от прохладного ветерка, она обхватила руками колени. Ее туфли лежали рядом на песке.

— Все равно, — сказала Каролина вслух и пошевелила в песке пальцами ног. — Это не имеет значения.

— Что не имеет значения?

Каролина вздрогнула. Блейк.

— Как тебе удалось подойти так тихо?

Блейк махнул рукой куда-то назад.

— Там, метрах в десяти, есть еще одна тропинка.

— А… Что ж, если ты решил проверить, как у меня дела, то я чувствую себя отлично, и ты можешь возвращаться домой.

— Каролина… — Он смущенно кашлянул. — Я кое-что должен сказать тебе.

Она гордо отвернулась.

— Ты не обязан оправдываться передо мной.

Блейк сел рядом, машинально перенимая ее позу.

— По некоторым причинам я решил никогда не жениться.

— Избавь меня от истории твоей жизни. Я не хочу об этом слышать.

— Тем не менее я расскажу тебе.

Каролина промолчала, и он продолжил:

— Когда умерла Марабелл… — У него прервался голос.

— Тебе не обязательно говорить, — быстро сказала Каролина.

Блейк, казалось, не слышал ее.

— Когда она умерла, я думал.., я чувствовал… Боже, как трудно это выразить словами! — Он глубоко вздохнул. — Внутри меня что-то умерло — иначе я не могу описать то, что случилось.

Каролина закусила губу. Как ей хотелось коснуться руки Блейка, успокоить его!

— Такой я тебе не нужен.

— Знаю, — с горечью согласилась она. — Я не могу соперничать с мертвой женщиной.

Блейк поморщился.

— Я поклялся никогда не жениться. Я…

— Я этого у тебя и не просила. Возможно… Впрочем, не важно.

— Возможно.., что?

Каролина покачала головой, не желая признаваться, что она, возможно, мечтала об этом.

— Продолжай, — тихо сказала она.

Блейк кивнул, хотя, очевидно, ему очень хотелось узнать, что же она имела в виду.

— Я всегда говорил себе, что не могу жениться из уважения к памяти Марабелл. И я действительно верил в это.

Но сегодня ночью я понял, что лгал себе. — Каролина вопросительно взглянула на Блейка. — Марабелл мертва, — закончил Блейк чуть хрипло. — Я не могу вернуть ее, но это я знал и раньше. Просто… — Он замолчал.

— Что «просто», Блейк?.. — осторожно спросила она. — Скажи мне.

— Я не мог предать ее мертвую, как предал, когда она была еще жива.

— Блейк, ты никого не предавал. — Каролина все же коснулась его плеча. — И когда-нибудь ты это поймешь.

— Знаю. — Он на мгновение закрыл глаза. — Она была такой упрямой. Я не мог ее остановить.

— Тогда почему ты запрещаешь себе быть счастливым?

— Это не связано с Марабелл. Дело во мне самом.

— Не понимаю.

— Я потерял нечто большее. Не знаю, от горя или гнева, но я потерял душу.

— Не правда! Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь.

— Я ничего не чувствую! — вспыхнул он. — Разве ты не видишь, что я мертв внутри?

Она покачала головой.

— Это не правда.

Блейк схватил ее за руку и больно сжал пальцы.

— Это правда! А ты заслуживаешь большего, чем я могу тебе дать.

— Ты не знаешь, о чем говоришь, — прошептала она.

— Черта с два! — Блейк выпустил ее руку и рывком вскочил на ноги. Наступило тяжелое молчание. — Джеймс сказал, что женится на тебе, — произнес он наконец.

— Понятно.

— Это все, что ты можешь сказать?

— А чего ты ждешь от меня, Блейк? Как я могу что-то решать, когда сама не знаю, чего хочу? — Каролина закрыла лицо ладонями. Она солгала, потому что точно знала, чего хочет, а Блейк стоял рядом и говорил, чтобы она вышла замуж; за другого мужчину.

Нельзя сказать, чтобы это было для нее сюрпризом, но она не думала, что будет так больно.

— Он позаботится о тебе, — тихо сказал Блейк.

— Не сомневаюсь.

— Ты примешь его предложение?

Каролина резко подняла голову.

— А тебе-то что?

— Как ты можешь спрашивать об этом?

— Мне казалось, ты ничего не чувствуешь и никого не любишь.

— Каролина, меня очень беспокоит твое будущее. Я не гожусь тебе в мужья.

— Это пустая отговорка. — Она встала. — Ты трус, Блейк Рейвенскрофт.

Каролина пошла прочь, но ноги увязали в песке, и он легко догнал ее.

— Не прикасайся ко мне! — закричала она. — Оставь меня в покое!

Но Блейк, положив руку на плечо Каролины, заставил ее остановиться.

— Я хочу, чтобы ты вышла замуж за Ривердейла.

— Ты не имеешь права приказывать, что мне делать.

— Знаю, но все равно прошу тебя об этом.

Каролина на мгновение зажмурилась.

— Уходи, — устало произнесла она.

— Нет, пока ты не пообещаешь выйти замуж за Ривердейла.

— Ни за что! — крикнула Каролина. — Я не люблю его, а он не любит меня.

— Каролина, выслушай меня. Ривердейл будет…

— Нет! — Боль и страдание придали Каролине сил, и она бросилась бежать. Она бежала, пока у нее не начало колоть в боку, а тропинка не расплылась перед глазами от слез. Она бежала, пока боль в теле не стала сильнее той, что терзала ее сердце.

Каролина бежала, стараясь не замечать, что звук шагов Блейка становится все ближе. Затем он схватил ее за плечи, и они оба покатились кубарем на землю. Каролина лежала на спине, придавленная его телом, и тихо всхлипывала.

— Каролина. — Она чувствовала щекой его прерывистое дыхание.