Хозяин Соколиного гребня (Том 2)

      - Не слушайте ее! - сердито воскликнул подоспевший Керек. - Никакая она не колдунья. Все вы знали, что в этом озере обитает чудовище, так что в его появлении нет ничего странного. Оно просто-напросто увидело нашу лодку и захотело завладеть ею, только и всего. Вот увидите: солнце завтра будет ярко светить и жарко греть, хотя уже наступила осень и листья на деревьях из зеленых стали желтыми и красными. Я клянусь вам, что именно так все и будет. А теперь спите и не слушайте ее лживых речей. - Мгновение помолчав, он заговорил снова:
      - Вам хочется знать, зачем она понадобилась нашей королеве Турелле. Я скажу вам, зачем. Все дело в силе ее духа. Выйдя замуж за Рагнора, она взнуздает его и будет править королевством вместо этого придурка. Когда она станет королевой Данло, саксы ничего не смогут с нами поделать. Только что вы сами были свидетелями той необычайной силы, которой обладает принцесса. Подумайте об этом на сон грядущий.
      - Керек только что высказал два суждения, которые исключают друг друга, сказала Чесса. - Какому же из них вы поверите? Посмотрите на меня внимательно. Неужели вы думаете, что я позволю Рагнору стать моим мужем? - Она тряхнула головой и плюнула в догорающий костер. Одна из головешек зашипела. - Да если на то пошло, я сама отдам Данло в руки саксов. Ну что, нужна вашему новому королю такая жена?
      - Лучше уж прикончить этого недоумка Рагнора, - сказал один из воинов.
      - Да, - согласился другой. - Надо прикончить его, и дело с концом.
      Чесса вздохнула. Во всем атом было слишком много подводных течений, и она не знала, по какому из них плыть. Она попыталась прибегнуть к колдовству и угрозами способствовать смерти Рагнора и попала впросак. Эти люди и сами хотели его гибели. Она взглянула на Керека и увидела, что он улыбается.
      - Принцесса нужна нашему королевству, - сказал он. - Она представляет большую ценность.
      А теперь спите. Осталось совсем мало времени до восхода солнца.
      Чессу, хоть ей этого и не хотелось, сморило, и вскоре она уже спала, крепко и без сновидений. Утром ее разбудил Керек.
      - Посмотри, какое яркое нынче солнце, принцесса, - сказал он с торжеством в голосе. Или же это вовсе не торжество, а облегчение? Она не могла разобрать.
      - Да, - не унимался он, - солнце светит ярко, как я и обещал.
      И правда, солнце полыхало так, что на него было больно взглянуть. Темные воды озера сверкали под его лучами. Насколько хватал глаз, оно было пустынно. Лодка исчезла. Чесса довольно улыбнулась:
      - Теперь Клив быстро разыщет нас, Керек. Ведь у тебя больше нет лодки. Как же ты теперь доберешься в Йорк? Пойдешь пешком? Или, может, полетишь на крыльях?
      - Взгляни туда, принцесса. - Она посмотрела в ту сторону, куда указывал его палец. Там, за узким протоком, стоял торговый город Инвернесс. От разочарования Чесса едва не заплакала.
      - Полно, принцесса, примирись со своей судьбой. Подумай, какой приятной будет твоя жизнь. Ты будешь купаться в роскоши. Если тебе захочется иметь любовника, я подыщу тебе его после того, как ты родишь наследника для Данло. Что до ребенка Клива, то о нем не тревожься - ему не причинят вреда. И не забудь - ты сможешь иметь любовников. У Туреллы тоже есть любовники.
      Воины радостно кричали, показывая пальцами в сторону города. Потом они быстро оправили свою помятую одежду и забросали тлеющие остатки костра песком.
      - Но, у вас нет лодки, - напомнила Чесса, когда Керек помог ей подняться с земли. - Как же вы доберетесь до Йорка? Украдете другую лодку?
      - У нас есть кое-что получше, - ответил Керек, отряхивая ее платье. Он взял у нее одеяло, аккуратно сложил его, после чего взял ее под руку и двинулся в путь.
      - Смотрите в оба, здесь полно разбойников, - бросил он своим людям, торопливо шагая по каменистой земле.
      Чесса выругалась.
      Они дошли до Инвернесса вскоре после полудня. Погода стояла теплая, их лица обдувал приятный ветерок. В городе Керек купил Чессе оранжевую нижнюю тунику, желтую верхнюю и две красивые броши с Оркнейских островов, чтобы было чем застегивать верхнюю тунику на плечах. Еще он купил ей гребень из оленьего рога и велел старухе-банщице не только вымыть ее в бане, но и уложить ей волосы.
      - Зачем? - спросила Чесса, но Керек в ответ только молча покачал головой. Пока она мылась, он охранял вход в баню, в то время как остальные воины тратили на рынке свои серебряные монеты, покупая то, что им было нужно.
      Перед заходом солнца Керек вывел Чессу и своих воинов из города через ворота палисада и направился к пристани.
      - Смотри, принцесса.
      И он подвел ее к стоящему у причала боевому кораблю, нос которого украшала фигура черного ворона. Это был большой корабль, и на нем было не меньше пяти десятков воинов. Все они стояли и смотрели на вновь прибывших. Один из воинов закричал:
      - Глядите, Керек! И принцесса с ним. О боги, он-таки умудрился привести ее.
      Керек потащил Чессу за собой по грубо сколоченным сходням. Потом подтолкнул ее сзади, и она поднялась на палубу. На носу корабля располагался шатер для груза, на редкость просторный. Шатер был из грубого сукна в красную и белую полоску. Из такой же полосатой материи был сделан и свернутый парус.
      - Ты дала понять, что ты колдунья, - шепнул Керек. - Вот и скажи мне, что сейчас случится.
      Чесса не ответила. Керек опять слегка подтолкнул ее, и ей пришлось войти в шатер. Там на украшенном искусной резьбой кресле восседал Рагнор, держа в руке бокал из голубого стекла. За его спиной, положив руку ему на плечо, стояла Турелла.
      - Добро пожаловать, Чесса, - сказал Рагнор и, отсалютовав ей бокалом, осушил его до дна и рыгнул. На лице его играла довольная ухмылка. - Вот ты и здесь. Честно говоря, я сомневался, что Керек сумеет провернуть это дело, потому что он уже старик и доверие моей матери к нему явно чрезмерно. Однако он-таки ухитрился захватить тебя. Выходит, ты не такая уж и ловкая, а, Чесса?
      - Хорошая работа, Керек, - сказала Турелла. - Однако мы ожидали, что ты прибудешь раньше. Я уже начала беспокоиться.
      - Принцесса очень горазда на выдумки, госпожа. Она вызвала из глубин лохнесское чудовище, и мы были принуждены высадиться на берег. До Инвернесса нам пришлось добираться пешком.
      - Чудовище? - переспросил Рагнор, подавшись вперед. Лицо его побледнело.
      - Да, чудовище. Оно существует.
      - О, в этом я никогда не сомневалась, - заметила королева. - Однако ты, Керек, как видно, победил его. Что до принцессы, то ей это приключение явно не повредило. Она выглядит превосходно.
      - Я приказал искупать ее в бане и одеть в новое платье, - сказал Керек. Она прекрасна, мой господин, не правда ли?
      Позднее, когда Чесса и Рагнор поженятся и он сможет поговорить с королевой наедине, он расскажет ей все подробности того, что произошло прошлой ночью. Интересно, подумал Керек, как она это воспримет: поверит или просто улыбнется своей загадочной улыбкой, которая так ему знакома?
      - Да, она ничего себе, но она не Утта, - брезгливо ответил Рагнор. Паршивый мед. - И он отшвырнул пустой бокал в сторону. Тот упал на палубу и разбился на мелкие куски.
      Турелла ахнула.
      - Этот бокал принадлежал моей матери, - сказала она. - Я привезла его из Булгарии.
      - Она была мерзкая старая карга, - изрек Рагнор. - Я помню, что, когда я был маленьким, она однажды ударила меня. Она приезжала в Йорк всего один раз, и именно тогда она ударила меня. Теперь, когда я знаю, откуда взялись эти голубые бокалы, я переколочу их все.
      Турелла мягко сказала:
      - Чесса станет твоей женой, Рагнор. Ты женишься на ней нынче вечером. Керек согласился еще раз съездить на Ястребиный остров и выяснить, как именно эта твоя Утта готовит свой мед. Так что у тебя будет и королева, которая родит тебе наследников, и мед, который так тебе понравился.
      - Но у меня нет Ислы, - пробрюзжал Рагнор.
      - Нет и никогда не будет, - твердо сказала его мать и так сжала его плечо, что он поморщился. - А теперь, сын мой, скажи принцессе, что она прекрасна и что ты желаешь взять ее в жены больше всего на свете.
      Рагнор хмуро посмотрел на Чессу, однако затем его недовольная гримаса вдруг исчезла. Он глазел на ее груди, и в его глазах разгоралось вожделение. Теперь, благодаря беременности, ее груди стали заметно полнее, и - она это ясно видела - он захотел ее.
      Стараясь говорить как можно громче и отчетливее, чтобы ее услышали и за пределами шатра, Чесса сказала:
      - Я не могу выйти за тебя, Рагнор, как бы мне этого ни хотелось. Я знаю, ты прекрасный человек, ты мог бы подарить мне много украшений и великолепных нарядов, а именно это я всегда и хотела, но видишь ли, Рагнор, я уже беременна от Клива.
      "И зачем только я сказала это?" - подумала она, глядя, как Рагнор хохочет, держась за бока. Как жаль, что никакая ложь не остается безнаказанной.
      - Ее будут искать? - спросила Турелла у Керека.
      - Да, Клив будет искать ее повсюду, но он никогда не догадается, что ее похитили мы. Эта мысль покажется ему безумной. Если она и придет ему в голову, он наверняка отбросит ее. В конце концов ему не останется ничего другого, как поверить, что она погибла. Возможно, он решит, что она упала в это проклятое озеро и утонула.
      - Она замужем за Кливом? - спросила Турелла.
      - Так, значит, этот ублюдок все еще жив! - воскликнул Рагнор и крикнул одному из своих людей:
      - Подай мне еще меду! И налей его в один из голубых стеклянных бокалов.
      - Да, - сказала Чесса, - я замужем за Кливом. Он жив и здоров и вернулся в дом своего отца на озере Лох-Несс. И уверяю вас, он пустится за вами в погоню, чтобы получить меня обратно. Он будет искать меня, но не найдет, и тогда он сядет и подумает. Он поймет, что вы снова похитили меня, нападет на Йорк и убьет вас всех. Ему следовало бы давно прикончить Рагнора, однако он сдерживал свой гнев, полагая, что королевство Данло должно оставаться владением викингов так долго, как только возможно. Да, мой муж придет за мной, и тогда все вы горько пожалеете о том, что сделали. А если вы этому не верите, то вы глупы и глупее всех ты, Турелла. Ты ведь встречалась с Кливом и знаешь, что он за человек.
      Рагнор посмотрел на свои ногти и нахмурился, увидев заусеницу.
      - Я хотел убить его, но ты, Керек, помешал мне, а потом уговорил мою мать, чтобы и она его защищала. - Он посмотрел на мать мутными пьяными глазами и нахмурился еще больше. - А откуда ты знаешь Клива?
      Не может быть, чтобы он приходил к тебе. Или все-таки приходил?
      - Нет, сынок, принцесса ошиблась. Не думай больше об этом человеке.
      - Я уже однажды пытался прикончить его, но убийца, которого я к нему подослал, провалил дело. Если бы Клив не убил этого дурака, я бы сам с удовольствием перерезал ему горло. Но кто бы мог подумать, что какой-то шаркун-дипломат окажется таким искусным воином? Чесса уставилась на Рагнора и тихо произнесла:
      - Так, значит, ты пытался убить Клива?
      - Да, и в этом деле мне помогала твоя мачеха Сайра. Красивая сука. Мы оба - и она, и я - хотели убрать его с дороги. Он явился в Дублин, чтобы убедить твоего отца выдать тебя замуж за Вильгельма Нормандского. Сайра не хотела этого брака. Она хотела, чтобы ее сын женился на принцессе из французского королевского дома. А я к тому времени окончательно решил, что женюсь на тебе. Но нам не удалось убрать этого ублюдка Клива. Он прикончил наемного убийцу, а потом нам больше не подворачивался удобный случай.
      Чесса почувствовала, что ярость душит ее. Она открыла рот, но не смогла ничего сказать. Мгновение - и она бросилась на Рагнора и, стиснув пальцами его горло, закричала:
      - Я была там и видела все это собственными глазами, проклятый ты трус! Я сама метнула нож в спину подосланного тобой убийцы, но нож Клива уже пронзил его горло. Ты прав, Клив прикончил его! Стало быть, этого головореза нанял ты? И моя подлая мачеха? Вы оба замышляли это убийство? О да, наверняка так оно и было. Ведь я же видела Сайру, когда она пряталась в тени, только тогда я ее не узнала. Я убью тебя, Рагнор, убью!
      И она бы убила его, если бы Керек не оттащил ее прочь. Сделать это было нелегко - взбешенная Чесса так вцепилась в горло Рагнора, что Кереку понадобилась помощь, чтобы оторвать ее от него. В ее глазах полыхала ярость.
      - Я не выйду за тебя, ублюдок, чем бы ты мне ни грозил. А если ты все-таки заставишь меня это сделать, я убью тебя, Рагнор, и будь уверен: в отличие от того убийцы, которого наняли вы с Сайрой, я не промахнусь!
      - Перестань, - невозмутимо промолвила Турелла. - Полно, дитя, успокойся. Клянусь тебе, я ничего об этом не знала. Успокойся же - ты не должна волноваться. Это может повредить твоему ребенку.
      - Ребенку? - повторил Рагнор, опять устремляя похотливый взгляд на груди Чессы. - О каком ребенке идет речь? Это еще один ее розыгрыш, матушка, только и всего. Чесса уже много раз объявляла о своей беременности, и всякий раз это оказывалось ложью. Теперь ей уже никто не верит. Ты видела, как она покушалась на мою жизнь? Если бы я не был так мягок с женщинами из-за их слабости и хрупкости, я бы не позволил ей тронуть меня и пальцем, но мне не хотелось причинять ей боль. Ты ведь понимаешь это, матушка, не так ли?
      - Да, сын мой, - сказала Турелла, - понимаю. Пойдем, Чесса, нам надо поговорить.
      Но Чесса отрицательно покачала головой.
      - Нет, госпожа, - ответила она с улыбкой, - я не стану с тобой говорить. И я не выйду за твоего сына.
      - Ты изменилась, - сказала Турелла, нахмурив брови. - Рагнор, дорогой, вот и твой мед. Выпей его и пойди поговори с капитаном Торриком. Мы отплывем завтра на рассвете. А нынче вечером вы с Чессой сочетаетесь браком.
      Рагнор, поддерживаемый Кереком, пошатываясь, выбрался из шатра. Он выпил мед, налитый в бокал из голубого стекла, посмотрел на свою мать и, злорадно хихикая, выбросил бокал за борт.
      - Какое же он ничтожество, - тихо промолвила Турелла. - Как я могла породить такое жалкое существо? Во всем виноват его отец, Олрик. Он был глуп и слабоволен, и все его желания ограничивались пьянством и развратом.
      - Ты уже говорила мне об этом. Прости меня, госпожа, но я не буду тебе помогать. Ты была права - я изменилась. Теперь я замужняя женщина и люблю своего мужа. Мы с ним живем в нашей новой усадьбе на берегу озера Лох-Несс, неподалеку от усадьбы его отца. Там я и намерена прожить свою жизнь, заботясь о муже и воспитывая детей. Там, а не в Йорке.
      - Я вижу, что на этот раз ты, дитя мое, и вправду беременна. Когда Керек кивнул мне, я все поняла. И я так же, как и он, уверена, что ты не захочешь, чтобы с ребенком, которого ты носишь под сердцем, что-нибудь случилось. Чтобы спасти его, ты выйдешь за Рагнора. Никто никогда не узнает, что Рагнор не твой законный муж, потому что ты уже замужем. Даже если ты будешь кричать об этом каждому встречному и поперечному, никто тебе не поверит. Вот и все, что я хотела тебе сказать. Ты отнюдь не глупа, Чесса. Не сомневаюсь, ты понимаешь, когда следует отступить.
      Глава 29
      - О боги, неужели это правда? - Клив едва сдержался, чтобы не завопить от облегчения. - Ты вполне уверен?
      - Вполне, - ответил Варрик. - Они все еще в Инвернессе, и Чесса у них.
      Старая банщица рассказала им о красотке, чьи волосы она вымыла и переплела желтыми лентами.
      - По виду, ну настоящая принцесса, - восхищенно сказала старуха.
      "Если бы она только знала", - подумал Клив, давая ей серебряную монету.
      Игмал проскользнул мимо палатки ювелира и поспешил к Кливу и Варрику.
      - Рагнора и Чессу собираются поженить нынче вечером, - сказал он. - Брак этот, конечно, не будет иметь силы, но кому придет в голову ставить под сомнение его законность? Я подслушал разговор между воинами королевы, которые торговали здесь, в Инвернессе. Они готовятся отплыть в Йорк утром, едва рассветет. Всего воинов из Данло здесь шесть десятков. Королева Турелла находится на корабле вместе с ними.
      - Даже если брачный обряд состоится, это будет всего лишь фарс, - сказал Варрик и повернулся к Кливу. - По твоему лицу я вижу, что ты понимаешь теперь твой план не сработает. Пришла пора вмешаться мне с моими чарами.
      Он медленно вынул из футляра бурру и, держа ее в вытянутых руках, расположил пальцы так, что кончики их оказались в середине изображенных на ней квадратов и кругов. Кливу не хотелось смотреть, что будет дальше, но он все же не отвел глаз. Он видел, как пальцы Варрика начали погружаться в рисунки, как в горячий воск. Он видел это ясно и отчетливо, хотя все его существо кричало, что этого не может быть.
      - Я вижу Чессу, - тихо проговорил Варрик. - Она сидит рядом с Туреллой в шатре для груза. О боги, кто-то из этих двоих - то ли Турелла, то ли ее безмозглый сынок - велел привезти сюда королевское кресло. Неужели у этой женщины нет ни крупицы здравого смысла? Чесса здорова, она не пострадала. Она напряженно думает, пытаясь решить, что ей делать. Я чувствую переполняющий ее гнев и решимость во что бы то ни стало возвратиться к тебе и, разумеется, ко мне. А теперь она почувствовала, что мы здесь и начала придумывать, как помочь нам добраться до нее.
      Варрик замолчал. Глаза его были закрыты, но и с закрытыми глазами он явственно видел, что происходит на борту корабля Туреллы.
      Клив смотрел на него, не в силах оторвать глаз. Он чувствовал себя как человек, загипнотизированный взглядом змеи. Только этой змеей был его отец с его колдовским жезлом.
      ***
      Чесса сразу поняла, кто так властно зовет ее: Варрик, использующий древнюю колдовскую силу бурры. И на нее снизошло спокойствие. Она упорно старалась придумать способ побега и в конце концов решила, что лучше всего будет попробовать сбежать, когда после свадебной церемонии она останется наедине с Рагнором. Она представила себе, как этот пьяный недоумок пытается коснуться ее, и усмехнулась. Пусть попробует - она переломает ему все пальцы. Но что делать сейчас? В любом случае надо дождаться темноты. Чесса встала и вышла из шатра.
      - Ты случайно не знаешь, будет ли виден нынче ночью месяц? - небрежно спросила она капитана Торрика.
      - Полумесяц, - коротко ответил Торрик. Ему было не по себе. Он участвовал в этом деле против своего желания - ведь Рорик, Меррик и Клив спасли жизнь и ему, и Кереку, и даже этому придурку Рагнору.
      Он посмотрел на Чессу и подумал о том, какая она красивая в этой желтой тунике и с такими же желтыми лентами в косах.
      - Прости меня, принцесса, - сказал он со вздохом. - Мне очень жаль, что так случилось, и Кереку тоже жаль, но он...
      - Скажи, Торрик, если бы я сейчас прыгнула в воду, ты бы бросился за мной?
      - Нет, принцесса. Меня все еще беспокоит нога. Уж лучше я дам тебе уплыть, потому что, если я окажусь в воде, то наверняка утону.
      - Вот и хорошо, - бросила Чесса и бегом кинулась к борту.
      Но едва она сделала несколько шагов, как ее руку стиснули железные пальцы Керека.
      - Так ты испортишь свой новый наряд, Чесса, - спокойно сказал он. Пойдем, сейчас ты выйдешь замуж за Рагнора.
      Чесса посмотрела на его толстые, тупые пальцы и вдруг ясно поняла, что ей делать. Она взглянула в лицо Кереку и улыбнулась:
      - Ты был прав, Керек, у меня нет выбора. Давай побыстрее покончим с этим делом.
      - Чему ты улыбаешься?
      - А почему бы мне не улыбаться? Если уж такова моя участь, что ж, остается только смириться. Разве ты не рад, что я стала покорной? Разве ты не хочешь, чтобы я вышла замуж за Рагнора?
      Керек нахмурился. Она шагала так быстро и бодро, словно ей не терпелось поскорее выйти замуж за Рагнора. Но какая женщина в здравом уме так спешила бы выйти замуж за Рагнора? Что-то здесь было нечисто. Внезапно Кереку стало страшно. Он догнал торопливо шагающую Чессу и опять схватил ее за руку. Да, за ней нужен глаз да глаз.
      Брачный обряд занял очень мало времени. Чесса встала рядом с Рагнором. Тот был уже настолько пьян, что едва держался на ногах, однако все же умудрился произнести громко и ясно:
      - Я беру тебя в жены, принцесса Чесса, дабы ты стала моей королевой и рожала мне детей, наследников королевства Данло. Если ты будешь покорной и во всем послушной моей воле, если ты будешь мне угождать, жизнь твоя будет долгой и приятной. Я, Рагнор Йоркский, король Данло, клянусь тебе в этом.
      У Чессы руки чесались как следует съездить по его тупой, пьяной роже, но она сделала над собой усилие и сдержалась. Вместо того, чтобы ударить, она улыбнулась и положила руку на его предплечье.
      - Я, Чесса, дочь короля Ирландии, стану королевой Данло и поеду с тобой, Рагнор, в твою столицу Йорк. Поскольку ты такой, какой ты есть, многое в жизни изменится. Все знают, что это неизбежно. А кто до сих пор не знает, тот узнает, и очень скоро.
      Она сделала паузу и кивнула сначала Турелле, а затем Кереку.
      - Больше мне нечего сказать, - заключила она. - Абсолютно нечего. Рагнор заорал:
      - Теперь она королева, матушка, она, а не ты! Теперь ты можешь удалиться и забрать с собой все бокалы из голубого стекла, которые я еще не разбил. Чесса, подай мне еще меда, а потом мы уединимся и я сделаю тебя своей. Клянусь богами, мне следовало взять тебя еще в тот, первый раз, но тогда Керек мне помешал. Кстати, я до их пор не наказал его за ту дерзость. А теперь ты уже не девственна. Ну что ж, за это я его тоже накажу.
      - Конечно, муж мой, - сладким голосом сказала Чесса, вручая Рагнору большой кубок с медом. - Стать твоей - это нечто такое, что даже трудно себе представить. Вот мед, который ты велел тебе подать. Пей, муж мой, пей до дна. Я придумаю, как наказать Керека. Он не должен был наносить тебе такое тяжкое оскорбление.
      - Пожалуй, тебе не стоит больше пить, - вмешался Керек. Он знал, что в скором времени Рагнор погрузится в пьяное беспамятство, и тогда Чесса попытается сбежать. Как видно, придется ему караулить их всю ночь. Керек тихо выругался. Между тем Рагнор не унимался.
      - Я король Данло, - важно изрек он, - а ты, Керек, - ничто. Когда мы вернемся в Йорк, я возьму воинов и устрою набег на Ястребиный остров. Мы разнесем эту жалкую груду камней и захватим Утту. Пойдем, Чесса, пора мне наконец по-настоящему стать твоим мужем.
      - Конечно, муж мой, - проворковала Чесса и, взяв его под руку, повела в шатер.
      Турелла пристально смотрела им вслед.
      - Она попытается перехитрить меня, Керек, но ей это не удастся. Так что не тревожься. Если нынче Рагнор окажется неспособен овладеть ею из-за того, что слишком пьян, то он сделает это завтра, когда протрезвеет. А после того как он наконец возьмет ее, мы устроим так, чтобы он пил, не просыхая. Так с ним будет легче справиться.
      - Не нравится мне все это, - сказал Керек. - Ты знаешь, госпожа, мне это никогда не нравилось.
      - У тебя слишком мягкое сердце, - заметила королева. - Пойдем отсюда, Керек. Чесса ничего не сможет сделать. На корабле шестьдесят воинов, и восемь из них будут стоять на страже всю ночь.
      ***
      Клив приказал воинам из Кинлоха затаиться в глубокой тени, которую отбрасывал высокий палисад Инвернесса.
      - Сядьте и не двигайтесь с места. Я не хочу, чтобы вас заметили с корабля. Нам нет нужды видеть, что там происходит. Варрик расскажет все, что нам требуется знать.
      - Я вижу восемь воинов, несущих вахту, - сказал Варрик. Он нарисовал на песке план корабля и отметил на нем места, где стояли вахтенные. Воины тут же сгрудились вокруг него и присели на корточки, чтобы лучше рассмотреть рисунок. - Рагнор напился и беспробудно спит в шатре для груза, который находится вот тут. Чесса сидит рядом и ждет.
      - Ждет? - переспросил Игмал.
      - Да, она ждет нас, - ответил Клив. - Ждет меня. Когда мы появимся, она начнет действовать. Это пугает меня. Мне кажется, Турелла скорее убьет ее, чем выпустит из своих рук.
      - Нет, - уверенно возразил Варрик. - Турелла не убьет ее.
      Клив недоуменно сдвинул брови. Откуда у его отца такая уверенность? Однако он не стал задавать вопросы.
      - Пусть каждый из вас выберет, кого из вахтенных он возьмет на себя, приказал он воинам. - Мы должны убить их быстро и бесшумно. Не давайте телам падать в воду - плеск от падения может всех всполошить. Я займусь Чессой. Повторяю: чтобы все прошло гладко, мы должны действовать быстро и бесшумно. У кого-нибудь есть вопросы?
      Однако оказалось, что датский корабль стоит не у самого причала, как говорил Варрик, а по меньшей мере в пятидесяти ярдах от него. На месте его удерживал якорь и толстые швартовы, обвязанные вокруг причальных кнехтов. Вдоль пристани ходили трое дозорных. Все трое были хорошо вооружены и то и дело поглядывали в сторону города. Незаметно подплыть к кораблю не было ни малейшей возможности - это было очевидно.
      К тому же четверо из людей Варрика не умели плавать. Клив выругался.
      Варрик был явно озадачен.
      - Странно, - сказал он. - Когда это они успели отвести корабль от пристани? Когда я видел его, он стоял у самого причала.
      Игмал пожал плечами.
      - Ну и что же нам делать? - спросил он. - Теперь твой план не годится, Клив. Придется придумать другой.
      Клив посмотрел на отца:
      - Ты можешь что-нибудь сделать? Варрик молча улыбнулся, извлек из футляра бурру и направился к пригорку, возвышающемуся возле дальнего конца палисада. Клив не знал, зачем его отец удалился: то ли для того, чтобы все еще раз почувствовали, какой он великий чародей, то ли потому, что это действительно было нужно для дела. Варрик взошел на пригорок, сжал бурру обеими руками, высоко поднял ее и начал нараспев произносить какие-то непонятные слова. Вскоре тихую ясную ночь прорезала молния. Она ударила точно в деревянный причал всего в нескольких футах от того места, где прохаживался дозорный с датского корабля. От дощатого настила повалил дым. Дозорный застыл как вкопанный, потом дико заорал.
      Ударила еще одна молния, потом еще две, одновременно, и наконец от удара очередной молнии сухие доски в конце пристани загорелись. Прямо над головой загрохотал гром, так оглушительно, что люди Клива закрыли руками уши.
      По кораблю бегали проснувшиеся воины, глядя то на небо, то на своих товарищей, оставшихся на пристани, которую пожирал огонь.
      Капитан Торрик закричал:
      - Гребите к пристани, чтобы спасти их! Скорее, скорее!
      Внезапно хлынул дождь. Только что воздух был ясен и сух, и вдруг хлестнули струи воды.
      - Скорее, - кричал Торрик. - Скорее! Воины на датском корабле разделились: одни изо всех сил налегали на весла, другие вычерпывали ведрами воду, которая накапливалась на дне. Но дождь с каждой минутой становился все сильнее, и количество воды на дне не уменьшалось.
      - Ага, - сказал Игмал Кливу, - вот они, голубчики, идут прямо к нам в руки. Скоро, очень скоро Чесса вернется к нам.
      Однако Клив не был в этом так уверен. У него всего семь воинов, а на борту корабля - шестьдесят, которые к тому же проснулись и были готовы к бою. Так что даже в этой кутерьме у Клива оставалось немного шансов на успех.
      Молния ударила в огромную мачту датского корабля, и она переломилась пополам и рухнула, придавив сразу двенадцать человек. Раздались вопли, полные боли и страха. И тут Клив увидел в проеме шатра Чессу. Она смотрела на берег, на Варрика, который был хорошо виден с моря. Он стоял на возвышении в развевающемся за спиной черном плаще, и его губы шевелились. Клив знал, что он читает заклинания, но не мог разобрать слов, ибо Варрик произносил их тихо, почти шепотом, и их тотчас же уносил ветер, влекущий корабль все ближе и ближе к причалу. Сейчас он врежется в пристань! Воины на корабле возносили молитвы Одину, Тору, Фрейе. Они обезумели от ужаса. Керек и Торрик кричали, чтобы они гребли обратно, в сторону моря, но ветер неумолимо нес их к берегу.
      Чесса стояла и улыбалась. К ней подбежала Турелла. Ветер был так силен, что королева едва удерживалась, чтобы не пригнуться.
      - Это твои проделки! - закричала она. - Я вижу это в твоих зеленых глазах, глазах ведьмы. Успокой этот ветер, успокой сейчас же, иначе мы все погибнем!
      - Да, это сотворила я! И что касается меня, то я не погибну. Когда корабль врежется в причал, все твои воины в ужасе разбегутся. Тогда, Турелла, я уйду. И надеюсь, что впредь мы с тобой уже не увидимся. А если это все-таки произойдет, я уничтожу тебя. Ты считаешь, что эта буря - сильная? А ведь я еще не колдовала в полную силу. Это еще только начало.
      Внезапно корабль налетел на причал. Грохот ломающегося дерева был так оглушителен, что перекрыл даже неистовый вой ветра. Воины, истошно вопя, попрыгали на остатки причала и бросились бежать в глубь берега, подальше от бури и колдовских чар.
      - Трусы! - крикнула им вслед Турелла, однако ее голос был заглушен ветром, а раскрытый рот тут же наполнился дождевой водой.
      - Чесса, прекрати бурю! - заорал Керек.
      - Нет, Керек, не прекращу. Лучше забудь обо мне и спасай свою королеву. Что до Рагнора, то уверена, он до сих пор еще не проспался после выпитого меда. Я ухожу. Мне хотелось, чтобы ты был моим другом, но ты не пожелал им стать. Поэтому я не стану говорить "всего хорошего". Прощай, Керек. Но он схватил ее за руку:
      - Нет, я тебя не пущу!
      - Отпусти ее, Керек, - раздался голос Клива. - Она права. Ты не сможешь ее удержать. Чесса торопливо выпалила:
      - Мой муж знает, что это я вызвала бурю, которая разбила корабль, только не хочет в этом признаться. Если ты немедленно не отпустишь меня, Керек, я призову на ваши головы еще более ужасные несчастья. Или же Клив прикончит тебя.
      Керек отпустил ее руку.
      - Иди, спасай своего жалкого короля, - крикнула ему Чесса, когда Клив поднял ее на руки и легко перебросил Игмалу, стоявшему на причале.
      Но Керек замотал головой и ринулся к Турелле. Он схватил ее и вскинул на плечо.
      - Мы спасемся! - крикнул он, прыгая на причал. Едва приземлившись, он поскользнулся на надломленных досках и уронил свою ношу. Оба, и он, и Турелла, упали ничком.
      И тут страшная буря прекратилась так же внезапно, как началась. Ветер стих, тьма, только что необычайно густая и давящая, немного рассеялась, дождь перестал. В черном небе вспыхнула еще одна молния, но она не шла ни в какое сравнение с предыдущими - то был лишь слабый отголосок грозы, которую демоны развязали несколько минут назад.