Глава 34

— Ладно, — сказал Клод, — настало время прояснить и этот вопрос. Терпеть не могу секреты. А они повсюду в этом замке, начиная от стен и кончая сердцами его обитателей. Давай, расскажи нам, а если не расскажешь, то это сделаю я.

— Прекрати, Клод, — промолвила леди Аделла и вжалась в кресло, словно хотела спрятаться в нем, — ты нытик, Клод, и всегда таким был. Я просила Дугласа не говорить тебе. Предупредила, что это плохо кончится, если он скажет тебе. Теперь ты видишь, я оказалась права.

— А мне кажется, все кончится хорошо, — вмешался Бертран, — все пойдет так, как должно было пойти сначала. Так, теперь, папа, расскажи мне, почему нас лишили наследства. Я не хочу узнать об этом у твоего смертного одра.

— Да, — поддакнула Брэнди и положила локти на стол, — расскажите нам, дядя Клод. А то вас может поразить молния и мы так ничего и не узнаем.

Леди Аделла взяла в руки разбитый бокал с шампанским и стала смотреть в него.

— Нет, Клод, я сама расскажу, ты помолчи.

Она выдержала паузу и начала.

— Вы все знаете, что Дуглас, как старший сын, должен был стать хозяином Пендерлига, а ты, Клод, — его наследником. Я была молода, Дуглас — сильный, красивый мужчина, не то, что Ангус. Мы были любовниками с твоим отцом, Клод, и однажды старый граф поймал нас. Он ужасно разозлился, избил Дугласа до бесчувствия и лишил наследства. Ангус так ни о чем и не узнал. Отец решил, что я получила хороший урок, и не сказал сыну об измене жены.

— Дуглас рассказал мне это на смертном одре, — сказал Клод печально, — к тому времени ты была уже старая, и я с трудом ему поверил, плохо представляя, чтобы кто-то мог хотеть тебя. Но это оказалось правдой.

Герцог волновался за леди Аделлу и сказал примирительно:

— Да, было бы забавно разобраться в ваших внутрисемейных отношениях. Все эти секреты, интриги, и, кто знает, может быть, удастся установить истинное родство между вами.

Он достиг желаемого результата. Леди Аделла повернулась к нему и посмотрела на него с огоньком в глазах.

— Очень рада, ваша светлость, что у вас есть желание выяснить это. Может статься, и вы родились от соседа.

— Я бы попросил вас не говорить об этом, — сказал Клод резко, — Дуглас женился, и я был рожден в браке.

— Ваша светлость, — неожиданно предложила Брэнди. — Может, пойдем в гостиную. Констанция нам поиграет. Всем нужно успокоиться и прийти в себя.

— Черт бы меня побрал, — выругался Клод, наверное, в десятый раз за этот вечер.

Леди Аделла успокоилась только тогда, когда пришло время ложиться спать. Она сложила свои старческие руки.

— Итак, графиня и герцогиня. За судьбу девочек я теперь спокойна. Осталось позаботиться только о Фионе.

Брэнди и Ян прощались перед дверями его спальни. Неожиданно герцог схватил Брэнди и втолкнул ее внутрь.

— В субботу, — сказал он с болью в голосе, — я должен дождаться субботы.

— Я тоже, — вздохнула Брэнди.

— А теперь иди к себе. Нет, я не пойду тебя провожать. Поцелуй меня еще раз.

— Могу я поздравить вас? — спросил Фрейзер, орудовавший ножницами в саду, и расплылся в улыбке.

— Спасибо, Фрейзер. Бертран дома? Пребывает в мечтах о своей будущей жене?

— Он обедает, ваша светлость, да и мечтает, конечно. Держит в руках вилку, смотрит в пространство и улыбается, как сумасшедший. Господин Клод почти не спал. Всю ночь напролет просидел у камина и все бормотал, что он, «черт бы его побрал», станет графом Пендерлигом.

Ян рассмеялся и прошел за Фрейзером на веранду, где неподвижно сидел Бертран, перед которым стояла нетронутая еда, и пялился на садик Фрейзера. Подняв глаза, он широко улыбнулся герцогу.

— Входи, Ян, и ты, Фрейзер, тоже входи. Принеси его светлости немного тостов и джем. Как и мне, ему нужно поддерживать свои силы. Наступают трудные времена для нас обоих.

Герцог сел за стол напротив Бертрана и, как только Фрейзер вышел из комнаты, сказал:

— Более трудные, чем ты можешь себе представить, Бертран. И поэтому я здесь. Скажи, где поблизости можно обвенчаться?

Бертран удивленно поднял брови:

— Не думал, что ты будешь так торопиться.

— Я не хочу давать Брэнди времени передумать.

— Ваши тосты, герцог, — сказал Фрейзер и аккуратно поставил их на стол.

Ян кивнул и молчал до тех пор, пока Фрейзер снова не вышел из комнаты.

— Ты ведь знаешь, Перси и Джоанна приезжают сегодня. Может, подойдешь к их священнику? — Он затряс головой. — Ух, не терпится увидеть лицо Перси!

— Надеюсь, он будет вести себя хорошо, особенно перед своей невестой.

— Да? Что случилось, Фрейзер?

— Я не знаю, но пришел коротышка Алби. У него записка для вашей светлости. — И старик протянул герцогу обрывок бумаги.

— Что еще за черт!

Герцог взял бумажку из рук Фрейзера и швырнул перед собой на стол. Там неуклюжими буквами были накарябаны слова, от которых у Яна пробежали по спине мурашки.

«Если хочешь увидеть Брэнди живой, приходи один и без оружия к старому заброшенному амбару, что к западу от прибрежной дороги».

— Фрейзер, приведи коротышку Алби, быстро.

— Да, ваша светлость.

— Господи, Ян, что случилось, что это за письмо?

Ян покачал головой. В этот момент Фрейзер привел коротышку Алби.

— Где ТЫ ВЗЯЛ ЭТО? — Потряс герцог бумажкой перед носом слуги.

— Быстро отвечай, кто дал тебе письмо для герцога?

— Глуховатый мужчина, ваша светлость. Он сказал, что это письмо чрезвычайной важности, и велел доставить его вам как можно быстрее.

— Ян, ради всего святого…

— Прости, Бертран, — ответил герцог, бросаясь к двери веранды, — не говори об этом никому. Надеюсь, мы скоро увидимся.

Герцог захлопнул за собой дверь и бросился к замку бегом. Добравшись до спальни и оттолкнув ошарашенного Мэбли, схватил пистолет и положил его в сапог. Ян попытался успокоиться, но страшные слова не выходили из головы.

«Если хочешь увидеть Брэнди живой…» Это был сумасшедший, причем шотландец. Один из Робертсонов, это точно. Но кто? Не важно. Через десять минут его светлость уже взгромоздился на Геркулеса и пришпорил его так, что он упал на одно колено.

Ян заставил Геркулеса подняться и пустил его в галоп.

Брэнди очнулась от того, что кто-то щекотал ее щеку, и быстро открыла глаза. Она почувствовала сильную боль в макушке и долго не могла понять, где находится. Когда боль отпустила, Брэнди дотронулась до головы и поняла, что ее щеку щекотало сено.

— Я уж думал, что убил тебя, — услышала она спокойный голос. Так мог говорить только англичанин.

Напротив нее сидел Джилз Брэйдстон и держал в руке пистолет.

— Джилз? Что ты здесь делаешь? Что ты сказал?

— Ты умная девушка, Брэнди. Подумай сама. Она уставилась на него, пытаясь собраться с мыслями.

— Я стояла на берегу и смотрела на Фиону. Услышав какой-то странный звук, обернулась, но ничего не увидела, а затем кто-то ударил меня камнем по голове, а потом — ничего не помню.

— Я стукнул тебя по голове рукояткой пистолета.

Она посмотрела на него.

— Господи, как мы все были слепы, — сказала Брэнди и удивилась своему спокойствию, — абсолютно слепы.

— Возможно, но и мой план — тоже ничего себе. Как ты и сказала, в Шотландии никто не стал бы подозревать в убийстве англичанина, тем более кузена нашего дорогого герцога.

— Так это ты был на пляже, ты пытался подстрелить Яна?

— Да, и если бы не ты, моя девочка, я был бы уже герцогом Портмэйном. Ты меня очень подвела, Брэнди, помешав сделать еще один выстрел. А тебя я застрелить не мог, потому что сразу же попал бы под подозрение. Ведь ваши Робертсоны не убивают друг друга.

Она осмотрелась и, наконец, поняла, где находится.

— Итак, Джилз, я твоя заложница.

— Да, и представляю себе, как сейчас наш герцог со всех ног несется сюда, и здесь он найдет свою смерть.

Глава 35

Неожиданно Джилз встал и прислушался.

— А вот и наш герой, скачет на белом коне спасать даму сердца.

Брэнди закричала, что было сил:

— Ян! Уезжай! Не входи, Джилз убьет тебя. Холодный страх захлестнул ее, когда герцог пинком распахнул дверь амбара и ворвался внутрь. Он побежал в самый темный угол амбара и упал на колено. Глаза его светлости еще не привыкли к темноте.

— Я вижу, дорогой герцог, у вас пистолет в руке, только попробуйте выстрелить, и я сразу же пристрелю Брэнди. Видишь, пистолету ее виска. Так, теперь кидай мне свою пушку, быстро!

Герцог понял, как он просчитался. Его почти ослепила темнота внутри амбара.

«Джилз, — подумал его светлость, — Джилз, мой кузен. Не Робертсон, а англичанин, мой кузен, наследник».

— Я сделал, что ты просил, теперь убери пистолет от ее головы.

Джилз опустил оружие.

— Брэнди, ты цела? — спросил Ян в темноту.

Приглядевшись, он увидел, что она лежит на соломе. Рядом, словно тень, — Джилз.

— Все в порядке, Ян. Тебе не стоило приезжать.

— Спокойно, Брэнди. Очень умно с твоей стороны, Джилз, я почти поверил, что найду здесь Перси, который убьет меня, чтобы я не смог передать замок по наследству Клоду и Бертрану.

— Да, — спокойно сказал Джилз и поклонился, — это было неплохо сделано. Честно говоря, ты бы сэкономил мне кучу времени, если бы умер от того ранения в спину.

— Но почему, Джилз?

— Мне так не нравится твоя привычка задавать вопросы, но, кажется, на этот раз ты узнаешь правду. Я довольно жаден, дорогой мой кузен. Думаю, я возненавидел тебя с тех пор, как родился. Мне как ножом по сердцу резали твои удачи и мои ошибки. Теперь ты — герцог Портмэйн, а я — никто.

Ян спокойно ответил, стараясь оттянуть время:

— Между нами всего два года, Джилз. Ты знал, что именно я унаследую титул. Ненавидел меня, но за что? Ведь тебя никто никогда не обижал, ты имеешь неплохой доход, получаешь все, что пожелаешь. Ведешь праздный образ жизни, так чего тебе не хватает?

— Я — отребье, Ян. Не припомню дня, когда бы не находился в глубокой заднице. То, что я твой наследник, всегда успокаивало моих кредиторов и давало им право наседать на меня. Нет, Ян, настоящий герцог Портмэйн — это я. Ходят слухи, что ты отрекся от Пендерлига и от титула шотландского графа, но я верну их. Даже если леди Аделла узаконит права этого дурня Клода, так или иначе, имея твои капиталы, я сумею помешать их махинациям. Герцогу не пристало отдавать то, что ему принадлежит по праву.

Ян заставил себя говорить спокойно, еле сдерживая гнев:

— Ты не пытался убить меня, когда я жил с Марианной. А наследник мог родиться через год, если бы она не умерла.

— Ты, наверное, забыл, мой дорогой кузен, сколько времени я проводил с твоей первой женой. Мы одногодки, и неплохо понимали друг друга. Я знал про нее много такого, чего не знал ты. Она сказала тебе, что едет во Францию, чтобы спасти своих родителей. Ты до сих пор проклинаешь себя за то, что не спас ее от гильотины.

Джилз откашлялся и продолжал:

— Однажды я отправил поддельное письмо, якобы от ее несчастных родителей, в котором они умоляли дочь приехать поскорее во Францию и ходатайствовать о помиловании перед судом Робеспьеpa. Я приехал и уверил твою жену, что ты ни за что не отпустишь ее во Францию в разгар революции. Маленькая Марианна была хорошей дочерью, поэтому «уговорила» меня отвезти ее в Париж. Она со слезами на глазах призналась мне, что оставила тебе записку. В записке мое имя, конечно, не упоминалось, ведь добрая Марианна не хотела, чтобы ты обвинял меня в ее отъезде.

Снова пауза.

— Приехав в Париж, я отправил ее в городской комитет, а сам тем временем собрал вещички и уехал. Только позже узнал, что ее родители умерли на гильотине еще неделю назад. Мне даже показалось это забавным. А затем, как тебе известно, ей отрубили голову.

Герцог не верил своим ушам. Джилз подстроил убийство Марианны. Он убийца. Яну захотелось броситься на Джилза и задушить своими руками. Его светлость не мог больше сдерживать себя.

— Ты грязный ублюдок, я убью тебя.

— Великолепно понимаю ваше желание, дорогой кузен, но стойте, пожалуйста, смирно, иначе мне придется пристрелить Брэнди. Но вы должны понимать, ваша светлость, что еще кое-что надо сделать. Если она родит тебе ребенка, у меня не останется никаких шансов стать герцогом Портмэйном. Мои кредиторы и друзья хорошо это понимают: первые потребуют уплаты долгов, а вторые отрекутся. Короче говоря, ко мне будут обращаться просто «мистер», без титула, а меня это не устраивает.

Брэнди увидела, как у Яна от злости дрожат руки. Она поняла, что надо дать ему время, и обратилась к Джилзу.

— Но ведь он чуть не женился на леди Фелисити, а ее ты не убил? Пытался только убить Яна.

Джилз взглянул на нее, но затем снова перевел взгляд на кузена.

— Как я уже говорил тебе, Брэнди, Шотландия дала мне отличную возможность выйти сухим из воды. Все валили вину на Робертсонов, и никто не вспоминал о милом кузене герцога — Джилзе. Кроме того, Фелисити та еще штучка по сравнению с Марианной, жадная, холодная. Как ты был счастлив избавиться от нее! Должен сказать, она оценила бы мое остроумие.

Герцог сказал:

— Так, значит, твои басни мне про нее, а ей про меня — это просто попытка отпугнуть нас друг от друга. А я-то думал, предостерегаешь меня. Ты довел ее до того, что ее тошнило от разговоров о детях, поэтому она решилась расторгнуть нашу помолвку.

— Да, герцог. Я уже было отчаялся отпугнуть ее от тебя, но тут подвернулась Шотландия, Брэнди, Робертсоны и все такое. Ты сам это устроил и дал мне отличную возможность. Я с удовольствием проводил девочку обратно в Лондон, по дороге тратя твои деньги направо и налево, и волноваться о том, что эта сучка встанет на моем пути, не пришлось.

— Выходит, ты подзадоривал ее, разжигал ее ревность? Заставил ее поехать в Шотландию и поставил под вопрос мою честь и мое слово?

— Совершенно верно. Я даже поговорил с ее мамочкой, та еще сучка. То сообщение, что оставил мне в Лондоне, просто шокировало меня. Ты собирался жениться на Брэнди, а я не догадывался, хотя стоило принять это во внимание. Как тебе, Ян, когда невеста и любовница под одной крышей?

— Ян, не надо, — сказала Брэнди, протянув руку.

Джилз отступил назад, и был всего лишь в футе от нее. Спокойствие овладело ею, когда она поняла, что Джилз убьет их обоих, как только ему надоест болтать. Девушка начала искать глазами то, что можно было бы использовать в качестве оружия, и, наконец, увидела длинные вилы, лежащие в гнилой соломе. Она пододвинулась на дюйм, так, чтобы носком ботинка достать их.

— Ты должен понимать, Ян, я не могу тебе позволить жениться на Брэнди. Очень жаль, что приходится прибегать к таким мерам, но у меня нет выхода. Мой план не совсем удался, потому что я совершенно не собирался убивать ее, но, после того как послал тебе записку, судьба несчастной девушки предрешена.

Ян заметил, как Брэнди медленно пододвигается к Джилзу. О, если бы она догадалась как-нибудь отвлечь его внимание, хотя бы на секунду.

— Думаю, я все объяснил, а теперь мне предстоит долгая дорога. Я буду глубоко скорбеть, когда узнаю в Лондоне о твоей трагической смерти от рук шотландских Робертсонов. О Господи, я устрою такой скандал в палате лордов, буду кричать направо и налево, что моего благородного кузена убили проклятые шотландцы. И кто знает, что с ними станется? Может быть, этот замок сровняют с землей.

Герцог продолжал наблюдать за Брэнди, которая тем временем взяла в руки вилы. Если бы Джилз увидел ее в этот момент, все было бы кончено.

— Теперь я понимаю тебя, Джилз, — сказал герцог. — Ты ненавидишь меня, а я об этом даже не догадывался. Наверное, ты смеялся надо мной, когда я отдавал распоряжение секретарю расплатиться с твоими кредиторами. Или ненавидел меня от этого еще больше?

— Конечно, мне это было неприятно. Представь себя на моем месте.

— Ты составил этот план, когда впервые услышал о том, что у меня есть наследство в Шотландии?

— Нет, не сразу. Но, хватит, Ян. Мне кажется, ты желаешь умереть первым. Жаль, кузен, но я должен попрощаться с тобой.

— Нет! — закричала Брэнди и вонзила вилы в спину Джилза.

Джилз захрипел и повернулся к ней. Дуло пистолета было направлено в землю. Ян бросился на кузена и схватил его руку.

Они дрались молча. Джилз пытался направить пистолет на герцога, но, почувствовав, что не справится с железной хваткой кузена, попытался хотя бы освободить руку и грохнулся на спину, увлекая за собой его светлость. Ян наступил на вилы, и древко больно ударило по рукам. Джилз, пользуясь моментом, со всей силы двинул герцогу в живот, а затем отскочил и направил пистолет ему в голову.

— Стойте, мистер Брэйдстон!

Джилз едва расслышал предупреждение и нажал на курок. Раздался выстрел, и герцог увидел, как кузен оседает на пол.

— Вы целы, ваша светлость?

Ян посмотрел в лицо человека, который наклонился к нему.

— Вы спасли наши жизни. Кто вы такой, черт побери?

— Меня зовут Скроггинс, ваша светлость.

Он бросил дымящийся пистолет к ногам Яна и помог герцогу подняться.

— Одна молодая леди наняла меня два месяца назад, чтобы я охранял вас. Вы доставили мне немало хлопот с вашими поездками туда и обратно, то в Лондон, то из Лондона. Всегда любил поездки в Шотландию. Самое интересное происходит именно здесь. И в этот раз все произошло тут.

«Двести фунтов», — догадался герцог. Брэнди пыталась подняться на ноги. Голова гудела от удара. Она улыбнулась герцогу.

— Я в полном порядке, Ян. Спасибо вам, мистер Скроггинс, вы сделали то, что должны были сделать.

Ян упал перед ней на колени и взял ее за подбородок.

— Челюсть цела. На свадьбу я оденусь в черное и голубое.

Ян посмотрел на Джилза.

— Он мертв:

— Конечно, ваша светлость. Я убил его, чтобы у него не было возможности выстрелить второй раз.

— Примите мою благодарность, Скроггинс.

Скроггинс кивнул.

— Я было начал подумывать, а не зря ли наняла меня молодая леди, но работа все-таки нашлась, как видите, хотя пришлось поездить по всей стране.

Скроггинс взглянул на тело Джилза и вздохнул.

— Да, подлецом оказался ваш кузен, чуть не обманул меня, но все-таки я лучший в своем деле. Когда вы выскочили из дома, я понял, что сейчас что-то произойдет.

Ян в последний раз посмотрел на Джилза. Брэнди положила его светлости руку на плечо.

— Уйдем отсюда.

— Я позабочусь о нем, ваша светлость, а вы присматривайте за вашей леди.

— Вон идет местный следователь, мистер Тревор. Я пришлю кого-нибудь из замка, чтобы вам помогли.

Ян оперся на плечо Брэнди и вышел из амбара. На улице ярко светило солнце и дул легкий ветерок. Его светлость вдохнул полной грудью. Он впервые почувствовал, что жизнь может быть такой хрупкой.

— Я твой должник, Брэнди. Я никогда не делал столь выгодного вложения денег. А с другой стороны, неужели моя жизнь стоила мне так дешево?

— Я даже не знала, кто этот человек. Все устроил мистер Макферсон. Он сказал, что нанял человека, бывшего сыщика с Боу-стрит.

Она на секунду замолчала, глядя на герцога.

— Извини, что пришлось тебе соврать, Ян, но я побоялась, что ты обидишься. Ты гордый мужчина, я это знаю. Ты бы послал его ко всем чертям.

Он понял, что она права. Гордость могла погубить его.

— Возможно, — ответил он. — Как ты себя чувствуешь, дорогая?

— Как будто по моей голове проехала телега. Надеюсь, жизнь в браке будет полегче.

— Я тоже так думаю. Однако, посмотрев на тебя при солнечном свете, скажу, что тебе не стоит надевать голубое и черное на свадьбу. Рядом с тобой я буду плохо смотреться.

— Ян, мне очень жаль, что так получилось с Марианной.

Он замолчал и загрустил. Джилз заплатил за это своей жизнью. Но Яну показалось, слишком легко отделался его кузен. Столько потерь из-за жадности одного человека.

— Спасибо, Брэнди, — сказал он и, подняв ее, усадил на спину Геркулеса. — Поедем скорее домой.

Глава 36

Дэнверс, дворецкий Кармайкл-Холла, прослуживший там уже тридцать пять лет, наблюдал в окно за павлинами. Самец не отходил от самочки и все время распускал хвост, а предмет его обожания то и дело прятался среди деревьев парка.

Дэнверс слышал, что ее светлость хочет назвать петушка Перси, а его светлость сказал, что совершенно не знает, как назвать курочку, но имеет некоторые соображения на этот счет. Ее светлость ударила его светлость по руке. Дэнверс же с удовольствием прикончил бы Перси-павлина собственными руками.