Глава 16

Лошади поднимали пыль столбом. Чандра смотрела вперед, надеясь увидеть Средиземное море, но до него было еще далеко. Вокруг простиралась песчаная пустыня, и лишь изредка попадался выжженный солнцем кустарник. Хотя голова и лицо Чандры были покрыты тонкой прозрачной тканью, песок проникал в нос и рот. Чандра, Элеонора и еще несколько дам следовали в Назарет за Эдуардом и его армией. Их сопровождала сотня солдат во главе с Пейном де Чаворсом. Беременная Элеонора сидела в паланкине. Она, как и Чандра, радовалась, что они покинули Акру, и молила Бога помочь им одержать победу.

К Чандре подъехал Пейн.

— У вас усталый вид, — заметила она, улыбаясь ему.

— Так и есть, — ответил Пейн и посмотрел на Джоан, которая ехала рядом с паланкином Элеоноры. — Уверен, что вы хотите узнать о сражении.

— Конечно, хотя я уверена, что мы победим, — сказала Чандра.

— Джоан, несомненно, предпочла бы сейчас находиться в купальне Али ад-Дина, — заметил Пейн.

— Да, страшная жара, — согласилась Чандра.

— Разведчики Эдуарда сообщили, что лагерь сарацинов в Назарете по ночам плохо охраняется. На рассвете мы окружили их. Сарацины осадили Назарет несколько лет назад. Город опустошен и разграблен. Сарацины не укрепляли оборонительные сооружения. Во время штурма стен мы потеряли несколько человек. Однако сарацины перерезали почти все население Назарета. Большей ничего не знаю, но видел страшные картины.

— Война всегда страшна, — заметила Чандра.

— Очевидно, ваш отец рассказывал вам о сражениях между рыцарями, защищавшими свою честь, — предположил Пейн. — Но война на Святой Земле против сарацинов — сущий ад, почти никто здесь не думает ни о чести, ни о душе.

Издали Назарет показался Чандре мирным городом. Он раскинулся на горе, и девушка удивилась обилию финиковых пальм.

— Назарет, — сообщил Пейн, — строился как торговый город. Там есть вода, и, говорят, когда-то город был не менее прекрасен, чем Акра.

Подъехав ближе, Чандра увидела, что от города остались одни руины. В воздухе стоял тошнотворный запах, от которого она ощутила дурноту. Чандра вопросительно взглянула на Пейна.

— Это разлагаются трупы, — сказал он. — Сарацины убили очень много людей.

Лошади пробирались среди развалин, бывших когда-то жилыми кварталами. Оборванные дети со страхом смотрели на чужеземцев.

— Сарацины не увели с собой детей, считая, что они умрут прежде, чем их продадут в рабство.

Чандра видела опухших от голода женщин, умирающих от ран мужчин, трупы и лужи крови.

— Вот это и называется победой, Пейн?

— Все это гораздо хуже, чем я предполагал. Вы, Джоан и другие дамы останетесь с Элеонорой. — Пейн указал на небольшой домик, стоявший возле разрушенной стены города.

Чандра вошла за Элеонорой в пустую комнату, где лежали раненые английские солдаты.

— А где Джерваль? — спросила она Ламберта. Тот посмотрел на нее угасшим, безжизненным взглядом.

— Он вернется.

На лице Мортона, поившего водой одного из солдат, было написано отчаяние. Заметив Чандру, он отвернулся. Подойдя к женщинам, Чандра услышала, как Эдуард сказал Элеоноре:

— Если бы я знал, что здесь будет так страшно, то никогда бы не взял вас с собой. Мы потеряли нескольких человек.

Элеонора побледнела, ее темные глаза выражали боль и страдание.

— Не думала, что мне придется увидеть такое.

— Останься в доме и не выходи отсюда. Чандра, охваченная тревогой, хотела поскорее отыскать Джерваля.

Наконец он появился — усталый, взмокший от пота, с маленькой девочкой на руках.

— Ее хотел зарезать сарацин, — сказал Джерваль, — но я убил его. Однако он все же ранил малышку.

Джерваль осторожно положил ребенка на одеяло и смочил ее губы водой. Затем он посмотрел на раненых солдат.

— Как ты? — спросила Чандра.

— Я жив и здоров, чего нельзя сказать об этих несчастных.

— Что мы можем сделать для них?

Он задумался:

— Многие голодают. Мы должны накормить их, чем можем.

— Я пойду с тобой, Джерваль, — сказала Чандра, но, испугавшись, что он откажет ей, быстро добавила: — Раз уж я здесь, позволь мне помочь тебе.

— Хорошо, — согласился он. — Собери еду.

Чандра готова была отдать голодающим все их запасы хлеба.

— Нам все равно не удастся накормить всех, ведь и тебе тоже надо есть, — заметил Джерваль.

— Сейчас речь не обо мне, — возразила Чандра, следуя за ним по узким улочкам.

— Сарацины разрушили Назарет и разорили его жителей. — Джерваль увидел, что Чандра склонилась над женщиной, лежавшей в дверях маленького дома. Она потрясла ее за плечо, умоляя взять хлеб.

Джерваль взял Чандру за руку:

— Она мертва. Пойдем, ты ничем ей уже не поможешь.

— Нет! — крикнула она. — Она не мертва, она просто спит!

— Пойдем, — сказал он, увлекая ее за собой, — мы должны помочь оставшимся в живых.

Раздав всю еду, Чандра посмотрела на Джерваля:

— Что же нам делать теперь?

— Ничего. Мне очень жаль, Чандра.

Вечером, вернувшись в лагерь, Чандра подошла к маленькой девочке, которую принес Джерваль. Она была мертва.

Джерваль чуть не плакал от отчаяния. Взяв девочку на руки, он вынес ее из дома.

Позже Чандра увидела, что Джерваль надевает шлем. Она с ужасом посмотрела на него:

— Куда ты?

— Говорят, сарацины близко. Оставайся здесь и не волнуйся. Я скоро вернусь. — Сказав это, он ускакал вместе с Ламбертом.

Джоан де Чаворс дала Чандре кусок хлеба.

— Ты должна поесть, Элеонора послала меня за тоб6й. Она просит тебя отдохнуть.

— Я не хочу есть.

Ухаживая за ранеными, Чандра то и дело подбегала к двери: она с нетерпением ждала возвращения Джерваля. Ночной воздух был прохладным. В небо поднимался дым от погребальных костров.

— Миледи Чандра!

Она обернулась и увидела Ламберта.

— Милорд ранен. Сарацины напали на нас из-за гор! — воскликнул он.

Джефри Паркер, врач Эдуарда, побежал к двери. Чандра замерла от ужаса. «О Боже, помоги! Только бы не Джерваль!»

— О! — услышала она стон Джерваля. — Внутри все горит! — Его внесли Пейн, Рольф и еще двое вооруженных людей.

— Не волнуйтесь, — сказал Пейн Чандре, — рана не глубокая. Кровотечение уже остановили.

Чандра быстро расстелила одеяла, и Джерваля положили на спину.

Чандра опустилась на колени рядом с мужем:

— Ты обещал, что все будет в порядке.

Он улыбнулся, превозмогая боль:

— Рана совсем не глубокая.

— Прошу вас, миледи, — сказал Джефри Паркер, оттесняя Чандру. Она наблюдала, как Ламберт и Пейн сняли с Джерваля доспехи и окровавленную одежду. Джефри осмотрел рану.

— Ну что ж, сэр, мне нужна нитка и игла.

Эдуард склонился над Джервалем и покачал головой:

— Что скажешь, рыцарь? Я послал тебя прикончить сарацинов, а они, оказывается, ранили тебя.

— Я выживу, ваше высочество, — ответил Джерваль.

Джефри, видя отчаяние Чандры, сказал:

— Промойте рану, потом позовете меня.

Джерваль улыбнулся жене:

— Я не собираюсь умирать, Чандра.

— Но ведь тебя могли убить!

Джерваль поморщился от боли в боку и закрыл глаза. Он тут же вспомнил безумный взгляд сарацина, занесшего кинжал над Пейном. Джерваль, взмахнув мечом, рассек ногу нечестивцу и ранил его лошадь. Животное упало, подмяв под себя всадника. Но тут подоспели еще два сарацина. Один из них бросился на Джерваля спереди, другой ранил его в бок ятаганом.

Кто-то коснулся его плеча, и Джерваль открыл глаза.

— Выпей лекарство, тебе станет легче. — Ламберт помог Джервалю приподняться.

Вскоре к нему подошла Чандра с кувшином воды. Она опустилась на колени рядом с ним:

— Я промою рану, но постараюсь не причинить тебе боль.

Он закрыл глаза и стиснул зубы. Зашив рану, Джефри сказал:

— Вы все сделали хорошо, миледи. Ваш муж молод и силен. Через неделю он поправится.

К удивлению Джерваля, Чандра не отходила от него ни на минуту. Она говорила с ним или сидела молча, глядя на него.

Когда к Джервалю подошли Эдуард, Пейн и Джон де Вески, Чандра тихо слушала их разговор. Они обсуждали потери и то, что нужно сделать для назаретян.

Проснувшись утром, она увидела, что Джерваль сидит и ест хлеб, запивая его элем.

— Слава Богу, тебе лучше, — сказала Чандра.

— Я никогда не видел тебя такой испуганной, как вчера. Вот только когда тебя захватил Алан Деруалд, ты натерпелась страху, хотя и не показывала этого.

— Да, я тогда испугалась. Но это не имеет ничего общего… с тем, что произошло сейчас.

— Конечно, — ответил он, отломив ей кусок хлеба. — Сегодня мне снился Кемберли, озера и горы. Я отдал бы год жизни, чтобы вернуться туда сейчас с тобой, даже был бы рад слышать жалобы матери на то, что ты швырнула в нее прялку.

— Но почему, Джерваль?

— О чем ты, Чандра?

— Ты же знал, что здесь будет ад!

— Да, раньше мне приходилось сражаться, но такого я не видел никогда.

— Зачем же ты отправился с Эдуардом, понимая, что тебя могут убить?

Помолчав, Джерваль ответил:

— Мы много раз говорили с тобой об обязанностях мужчин и женщин. Мой долг — защитить все, что мне дорого, от моих врагов. Я не меньше тебя удручен происходящим. Но долг не позволяет мне оставить здесь друзей и позволить им умереть за меня.

Он поморщился от внезапной боли.

— Пожалуйста, — прошептала Чандра, — успокойся. Может быть, послать за Джефри?

— Нет, малышка, позови лучше Пейна.

Спустя два дня они покинули город. Раненых англичан везли в паланкинах. Чандра и Джерваль ехали рядом. Чандра была недовольна, что Джерваль отказался от паланкина. Эдуард сделал все, что мог, для христиан Назарета, оставив им все запасы продовольствия, двух врачей и сотню солдат.

Элеонора ехала рядом с мужем, отдав свой паланкин раненым.

— Надеюсь, Элеонора и ее малыш не пострадают от всего этого, — сказала Чандра.

Но Джерваль не ответил ей: он дремал. Акра сейчас казалась Чандре раем. Там Джерваль быстрее поправится и у него будет удобная постель. Мысль о том, что его могли убить, все еще преследовала Чандру. Она коснулась руки мужа.

— Милорд!

— Все хорошо, Чандра. Ранение — сущий пустяк, — отозвался Джерваль сонным голосом.

— Неужели мужчина боится признать, что ему больно?

— Ты просто не дала мне досмотреть сон.

Они въехали в узкое ущелье. За ним начиналась дорога к берегу.

Вдруг раздались громкие крики, эхом отозвавшиеся в горах. Из ущелья выскочили сарацины, размахивая ятаганами.

— Отправляйся к женщинам! — крикнул Джерваль, хлестнув коня Чандры. Солдаты кольцом окружили женщин. Лошади англичан заметались в страхе. Вдруг Чандра увидела, что к Эдуарду мчится сарацин. Принц выхватил меч.

Чандра с ужасом посмотрела на Джерваля, отрезанного от спутников. На него наступали трое сарацинов. Джон де Вески крикнул Чандре, чтобы она держалась ближе к женщинам. Но, увидев, что Джерваль полон решимости принять бой, она испугалась. Джерваль был еще очень слаб. Его могли убить!

— Джерваль! — закричала она. Понимая, что не может нарушить данное ему обещание, Чандра все же бросилась на помощь мужу. «Ведь иначе его убьют!» — подумала она, выхватив из-под плаща охотничий нож. Подгоняя коня, Чандра галопом поскакала к мужу. Сарацин мчался на нее, размахивая мечом. Метнув нож, она попала ему в грудь. Он упал замертво. Соскочив с коня, Чандра взяла ятаган сарацина и тут же поскакала к Джервалю. Вдруг она почувствовала сильную боль в правой руке. Увидев кровь, она поняла, что лишь по счастливой случайности ее не ранили в грудь.

— Чандра! — услышала она голос Джерваля. Подхлестнув лошадь, девушка помчалась вперед. В следующую минуту он уже был рядом с ней и прикрывал ее от нападающих сарацинов. В том месте, куда был ранен Джерваль, выступила кровь. Догадавшись, что рана открылась, Чандра бросилась вперед, закричав:

— Да здравствует Вернон!

Тут из-за скалы с диким воплем выскочил сарацин и кинулся сзади на Грейлама де Мортона, но Чандра пронзила врага мечом. Между тем два сарацина при — близились к Джервалю. Он хлестнул своего коня и, столкнувшись лоб в лоб с нечестивцем, свалил его с лошади. Повернувшись в седле, Джерваль поразил мечом его товарища.

Чандра устремилась на помощь к Джону де Вески, который упал на землю, раненный в ногу.

Наконец сарацины отступили в горы. Англичане торжествовали.

Превозмогая боль, Джерваль слез с коня. Чандра осматривала рану Джона де Вески, пытаясь остановить кровотечение. Джерваль присел рядом с ней.

— Как твой бок? — спросила она.

— Все хорошо, — ответил он и тут заметил кровь у нее на руке. Джерваль похолодел. — Ты ранена! — воскликнул он.

— Ничего особенного, — улыбнулась Чандра. — Главное, что мы отразили нападение.

Внезапно ей стало плохо. Когда она очнулась, Джерваль протянул ей кружку с водой. Чандра сделала несколько глотков.

— Пожалуйста, прости меня. Не знаю, что со мной случилось. — Она попыталась подняться, но ноги подкашивались. — Жизнь человека так легко оборвать… одним взмахом руки! Боже, какой же это был ад! И я убила совсем юного сарацина!

Джерваль встал на колени и обнял ее.

— Впервые ты сражалась с врагами и рисковала жизнью ради меня!

— Я не вынесла бы, если бы тебя убили, я должна была спасти тебя, — сказала Чандра.

— Не дай Бог, чтобы ты заплатила жизнью за мое спасение. Но ведь ты спасла еще жизнь Мортона и де Вески!

Джерваль посмотрел на Грейлама де Мортона:

— Позаботься о де Вески.

— Я должна сменить тебе повязку, — сказала Чандра.

— Сначала займемся твоей рукой, дорогая. — Он туго забинтовал глубокий порез.

— Элеонора в безопасности? — тихо спросила Чандра.

— Не волнуйся, ее надежно охраняют пятьдесят человек.

Чандра хотела умолять мужа, чтобы он больше не подвергал себя опасности, но знала, что это невозможно. Он был обязан сражаться. Поэтому, сказав:

— Джерваль, я не хочу остаться вдовой, — она прижалась щекой к его груди.

— И я, Чандра, не хочу остаться вдовцом, — ответил он, — поэтому не отходи от меня ни на шаг, пока мы не вернемся в Акру.

Когда хоронили убитых, Чандра сидела с Джоном де Вески, потерявшим сознание. Птицы кружили над местом недавнего сражения.

Грейлам де Мортон присел рядом с Чандрой и долго смотрел на нее.

— Почему вы спасли мне жизнь? — спросил он.

— Я не знала, что это вы, милорд. В тот момент я увидела английского рыцаря и поняла, что он погибнет, если ему не помочь. Хотя вы сделали много дурного, я не могла допустить, чтобы вас убили.

— Но ведь вас ранили!

— Ничего страшного.

— Я никогда больше не стану преследовать вас, Чандра, — сказал Мортон. — Я хотел добиться вас во что бы то ни стало и знаю, что этим нанес вам оскорбление. Я ненавидел вас и вашего отца за то унижение, которое мне пришлось претерпеть. Но ваш поступок избавил меня от жажды мести, Чандра. — Он поднялся. — Ваш муж возвращается. Прощайте, миледи!

Чандра смотрела ему вслед, пока не услышала стоны Джона де Вески. Она положила руку ему на грудь. Превозмогая боль, Джон сказал:

— Спасибо, миледи, что защитили меня. Конечно, я слышал о ваших воинских талантах, но не очень этому верил. Сэр Джерваль может гордиться вами.

Чандра улыбнулась. «Не это сейчас главное», — подумала она. Впервые в жизни она ощутила себя свободной от своей глупой гордости.

Глава 17

— У тебя такой вид, будто ты проглотила лягушку, — сказала Джоан Чандре.

— Вот уже неделя, как нет новостей даже из Хайфы.

Элеонора удобно устроилась на мягких подушках в купальне Али ад-Дина.

— Скоро они дадут о себе знать, Чандра. Все не так страшно. Перед отъездом мой супруг говорил, что у сарацинов в городе силы невелики и при виде нашей армии они, наверное, разбегутся.

Чандра с наслаждением нырнула в прохладный бассейн. Она уже привыкла лежать на воде, слушая, как смеется Джоан и переговариваются девушки-рабыни. Открыв глаза, Чандра увидела, что Бери пристально смотрит на нее. Она вышла из воды, и Бери протянула ей полотенце.

— Пойдемте, — сказала Бери, — на этот раз у меня есть для вас прекрасное душистое масло.

— Оно сгладит этот безобразный шрам на руке? — спросила Чандра.

— Нет, но мужчины будут сходить с ума от вас.

Чандра улыбнулась:

— Это мне совсем не нужно.

Она легла на живот и вскоре почувствовала, как по спине потекло теплое масло, а затем девушка-рабыня стала легкими движениями втирать его.

— Я никак не могу понять… вы такая красивая, у вас здоровое тело, и вы совсем не злая, — говорила Бери, словно на что-то намекая.

— Ты не видела меня в гневе, Бери.

— Да, вы горды, но это совсем другое. У сэра Джерваля тоже останется шрам, такой же, как у вас. — Она коснулась руки Чандры.

— А откуда ты знаешь о шраме сэра Джерваля? — удивилась Чандра.

— Помните, я рассказывала вам, как мой хозяин Али ад-Дин хотел отблагодарить вашего мужа за то, что тот поддержал его в суде. Так вот я была той благодарностью.

— Не понимаю… что ты имеешь в виду, — сказала Чандра, сразу обо всем догадавшись.

— Вы счастливая, — продолжала Бери, — но и я тоже счастливая, потому что он единственный мужчина, кроме моего хозяина, который обладал мной. Я получила от этого огромное наслаждение. Но очень скоро он уехал, и вы вместе с ним, а я осталась здесь.