25.

Приближалось время действовать, и Эрик с удовлетворением отмечал, что все у него под контролем. Он каждый день следил за Ники, верной своему всегдашнему безделью, хотя накануне она его удивила — провела ночь у брата своего жениха. Да-да, Эрик отлично знал всех действующих лиц. Братца он вычислил по номеру машины, оставленной на ночь возле дома Ники.

Да, эта девица — шлюшка не хуже мамочки! Впрочем, Эрика это не удивляло. Большинство баб такие. Потаскухи. Ему еще не встречалась женщина, которой можно было бы верить.

Вечером во вторник он опять встретился с Дэнни и посидел с ним все в том же гей-баре. С Дэнни они стали настоящими друзьями. Ни один человек не умел так слушать, как это делал Эрик Верной. Неожиданно для себя Дэнни стал рассказывать ему обо всем — включая свои проблемы с немолодым возлюбленным. Эрик всегда слушал очень внимательно и угощал его дармовой выпивкой. Единственное, о чем жалел Дэнни, — это что его новый друг не «голубой».

— В четверг мы вылетаем в Вегас, — поведал он, по глоточку отпивая мартини с яблочным соком, к которому недавно пристрастился. — На частном самолете, сам понимаешь. Отель специально за нами пришлет.

— Здорово! — одобрил Эрик. — Вдвоем летите?

— Еще визажисты и охрана, конечно.

— А дочка тоже с вами?

— Нет, Ники она на концерты никогда не берет.

— А ты с ней всегда ездишь?

— Когда получается, — пояснил Дэнни. — И это — одна из причин моих трений с Джорджем. — Он понизил голос. — Джордж меня к ней ревнует, — шепотом сообщил он, так, словно это была государственная тайна. — Ревнует к моей принцессе — потому что она моя!

— Я читал, что она за один этот концерт получит три «лимона». Это правда?

— Конечно, — уверенно подтвердил Дэнни. — И каждый цент из этих трех «лимонов» она заслужила. Она же работает как проклятая, а на мужиков — такое невезение! Последний был особенный говнюк. — Он опять перешел на шепот: — Мне даже кажется, он ее поколачивал.

Эрик изобразил ужас. Да если бы он был женат на этой дряни, он колотил бы ее без передыха! Но сейчас ему не хотелось развивать эту тему.

— Три «лимона»… — задумчиво произнес Эрик. — Это большие деньги. И как же, интересно, они это делают? Вручают чек?

— Не знаю, — Дэнни прикусил язык.

«Еще как знаешь, педик несчастный!» — подумал Эрик.

— Так, — сказал он и полез в карман. — Вот тебе двадцатка.

Поставь в Вегасе на номер тридцать пять. За меня. И поосторожнее там!

— Постараюсь, — пообещал Дэнни и визгливо хохотнул. — Но обещать ничего не могу.

— А если мне вздумается тебе позвонить, то по какому номеру?

— Позвонить? Да мы же всего на четыре дня едем.

— Ну, вдруг мне начнет везти и вздумается поставить еще… Дэнни записал ему телефон.

— Это прямой, в гостиничный номер. Только звони в самом крайнем случае, если уж совсем приспичит. Вообще-то я не должен его никому давать.

— Само собой, — заверил Эрик. — Возвращайся скорее, я буду скучать.

Вечером у Эрика была встреча с Арлисом. Тот заверил, что все готово: Дэви уже приглядел подходящую тачку, Малыш Джо запасся хлороформом и снотворными таблетками, чтобы жертва не рыпалась. Верзила Марк тоже в полной боевой готовности.

— Отлично, — сказал Эрик. — На дело пойдем в субботу. Будьте все наготове. Накануне уточню время и место. Никуда не исчезайте — и молчок! Ясно?

Арлис кивнул сальной головой. Он еще никогда не был «наготове» в такой степени.

26.

Когда «Роллс-Ройс» Клода подрулил к особняку Киндры и Норио в Бэль-Эр, прием был в полном разгаре. Имение занимало площадь не менее тридцати акров, здесь Домингосы жили уже больше двадцати лет.

«Ройсу» пришлось стать в очередь, состоящую в основном из солидных лимузинов.

— Вот это да! Сколько же они народу назвали? — проворчал Клод.

— Да уж, не поскупились! — согласился Джеймс.

— Вы уверены, что мне стоит там появляться? — спросила Лиза. Она тревожилась, сумеет ли правильно себя повести в своем новом качестве — героини безобразного скандала.

— Конечно, душа моя, — заверил Джеймс. — А если кто-нибудь позволит себе что-то неподобающее в твой адрес, то будет иметь дело со мной.

— Какой ты славный! — вздохнула Лиза.

— Да, и в благодарность ты мне так ничего и не рассказала. Клод, — он нагнулся и тронул партнера за плечо, — ты в курсе, что у мадам новый возлюбленный?

— Никакого возлюбленного нет! — возразила Лиза. Черт бы побрал этого Джеймса с его интуицией! — Только что избавилась от одного, и тут же другой? Да я и думать о них не хочу!

— Меня не обманешь, дорогая. Ты же вся светишься.

— Ничего я не свечусь!

— Интересно, сколько нам еще здесь торчать? — посетовал Клод. Что-что, а ждать он не привык.

Лиза поправила бриллиантовые сережки. Она все больше нервничала перед появлением на публике. А вдруг все решат, что она неудачница? Нет. Скорее, всем захочется погреться в лучах ее славы, ибо это единственное, что имеет значение в Голливуде.

Интересно, чем сейчас занимается Майкл. Он, кажется, говорил, что собирается с кем-то расстаться. Хм-мм… И кто же это? Давняя подруга? Или так, случайная знакомая?

«Роллс-Ройс» наконец дополз до парадных дверей.

— Мы ведь недолго пробудем, правда? — спросила Лиза, набирая в грудь побольше воздуха.

— Ровно столько, сколько тебе понадобится, чтобы ослепить всех своей красотой, — сказал Джеймс. — А к полуночи мы тебя доставим домой, как Золушку, это я тебе обещаю.

Киндра встречала гостей. Она была ослепительна в своем золотистом длинном платье с большим декольте. Смуглая кожа мерцает золотыми блестками, на шее горит бриллиантовое колье, в ушах — длинные серьги с бриллиантами и рубинами, а черные как смоль волосы забраны высоко наверх. Она была великолепна, не хуже какой-нибудь африканской царицы.

Рядом с женой стоял Норио — высокий, импозантный колумбиец, с потрясающе красивыми глазами, лысой головой и особой манерой заигрывать с женщинами, заставляющей каждую из них чувствовать себя необыкновенной. Их брак пережил целую серию интрижек с обеих сторон. Теперь оба наконец угомонились и пришли к прочному взаимопониманию.

— И где же, спрашивается, наша дочь? — проворчала Киндра, повернувшись к мужу. — Обещала приехать пораньше!

— Ты с ней когда говорила? — спросил Норио, поправляя запонки с бриллиантами и ониксами, подарок жены к серебряной свадьбе.

— Несколько дней назад.

— Ты что, не знаешь Сэфрон? Забыла и думать небось.

— Так она же должна и Лулу привезти!

— Это было бы прекрасно. Мы ее так мало видим!

— Только, Норио, не забудь: никаких фотографий с внучкой! Мне надо думать об имидже.

— Конечно, дорогая, — рассмеялся тот.

Он знал свою жену: она столь же страстно обожала внучку, сколь боялась именоваться бабушкой. И это при том, что в клубе бабушек и дедушек уже числились и Мик Джаггер, и Вупи Голдберг, и Джек Николсон — дивная компания!

Ларри Сингер явился один.

Киндра расцеловала его в обе щеки.

— А где Тейлор? — поинтересовалась она.

— Трудится, — ответил тот, пребывая в отсутствие жены в полной растерянности.

— Ах, ну да, — вспомнила Киндра. — Она мне говорила, что снимается у Монтаны Грей.

— Да? У Монтаны? Я и не знал, — заметил Ларри, удивляясь, как это Тейлор не сказала ему, кто режиссер.

— Будь начеку, Ларри! — посоветовала Киндра и лукаво улыбнулась. — Ты же знаешь Монтану — другую такую феминистку поискать. И глазом моргнуть не успеешь, как Тейлор начнет тобой помыкать!

— Киндра, это совсем не смешно, — с каменным лицом произнес он.

Никакой радости у Ларри эти намеки не вызвали. Он и в лучшие-то времена не любил такие массовые мероприятия, и уж тем более не жаждал слышать насмешки из уст Киндры.

Как только народ понял, что приехал Ларри Сингер, все стали прорываться к нему. Он сразу почувствовал себя в западне, но поделать с этим ничего не мог. Ведь с ним не было Тейлор, которая могла бы оградить его от напора потенциальных деловых партнеров, каждому из которых было что-то нужно от Ларри Сингера. К счастью, он заметил Лизу Роман и поспешил подойти к ней. Из всех подруг Тейлор Лизу он любил больше всего. Она была не только красива и талантлива, но и излучала какую-то душевность, несмотря на порой вульгарный сценический образ.

— Прекрасно выглядишь, — сказал он.

— Спасибо, Ларри, — поблагодарила Лиза и огляделась по сторонам. — А где Тейлор?

— А ты с ней не говорила?

— Нет, мы давно не общались.

— Она снимается в кино.

— В твоем фильме? — заинтересовалась Лиза.

— Нет. В одной картине для кабельного.

— А я-то надеялась, ты мне сообщишь, что она наконец сдвинула с мертвой точки свой проект.

— Это еще впереди.

— Жаль, я знаю, какое значение она ему придает.

Ларри помолчал. Накануне Тейлор заявилась домой, когда он уже спал, а утром, проснувшись, он обнаружил, что она уже умчалась на студию. Ларри хотел рассказать ей, что нанял для ее сценария нового автора, а если она захочет, готов и сам поучаствовать в качестве исполнительного продюсера. Уж лучше бы снималась в собственной картине, чем в этой ерунде про лесбийскую любовь. А теперь, узнав, что фильм ставит Монтана Грей, он и вовсе расстроился.

— Ларри, с тобой все в порядке? — забеспокоилась Лиза.

— Да, а что?

— Ты какой-то задумчивый.

— Лучше скажи: сама-то как? — спросил он. — Жаль, что у вас с Грегом так вышло. Как держишься?

— Ну, сам понимаешь, насколько приятно блистать в желтой прессе, — с горечью посетовала она.

— Да, это я понимаю, — согласился Ларри. У него еще были свежи в памяти дни его скандального развода с первой женой. Тогда это тоже широко обсуждалось в прессе.

— Ужасно стыдно, когда твой бывший муж поливает тебя грязью с телеэкрана и во всех газетах, — пожаловалась Лиза.

— Ну никто этих газет не читает, во всяком случае, все так говорят, — заметил Ларри.

— Я знаю, — согласилась Лиза. — Все говорят, что только бегло их просматривают, стоя в очереди в кассу в супермаркете.

— Можно подумать, что кто-то из этих дамочек когда-нибудь стоит в очереди в супермаркете! — хмыкнул Ларри.

К ним присоединились Стелла с Сетом, оба с мартини в руках.

— Обожаю рок-тусовки! — воскликнула Стелла, цветущая и элегантная в красном платье от Валентине. — Я от них всегда завожусь. Вот думаю, может, пригласить Би Би Кинга записать саундтрек к нашему следующему проекту? В наше время очень важно, чтобы саундтрек был качественный. Особенно если грамотно запустить рекламу в Интернете.

— Неужели ты это искренне говоришь? — удивился Сет, доброжелательный мужчина с курчавой головой и румяным лицом.

— Абсолютно.

— Уж эти мне новые идеи! — вздохнул он. — Были времена, когда мы снимали настоящее кино и людей в кинотеатр привлекал сам сюжет. Скажи, Ларри?

— Дорогой, надо идти в ногу со временем, — пропела Стелла. — Ты меня слушай, я всегда права, и ты это знаешь.

— Ларри, женщины рвутся наверх! — предостерег Сет. — Надо быть начеку.

Тот кивнул в знак согласия.

Мимо проплыла блондинка с огромным силиконовым бюстом, едва прикрытым расчетливо размещенными блестками.

— Судя по вашим вылупленным глазам, вам здесь тоже нравится, ребятки, — усмехнулась Стелла.

— Что? — спросил Ларри. Он блондинку даже не заметил. Сет подтолкнул его под локоть:

— Это она намекает на ту голую девицу.

— Кто? — опять спросил Ларри, целиком погруженный в раздумья о своей отсутствующей жене.

Сет расхохотался:

— Ларри! Ты и впрямь оригинал!

— Круто! — объявила Сэфрон, вертясь перед зеркалом. Она совершила налет на гардероб Ники и выбрала себе черный кожаный комбинезон, который оказался как раз впору. Хорошо, что размер у них практически совпадает.

— Мамочка красивая! — сказала Лулу. Она стояла, наклонив голову набок, и придирчиво разглядывала мать.

— Не только же тебе быть всегда красивой! — рассмеялась Сэфрон и, подхватив дочку на руки, расцеловала ее.

Ники решила снова надеть красное платье от Аззедина Алайи и туфли на каблуках от Джимми Чу. Неотразимый наряд. Хотя в день ее званого ужина он ей мало помог.

— Шикарно выглядишь, девушка! — восхитилась Сэфрон.

— Да уж. Еще и голова болит, — усмехнулась Ники. — Знаешь, я все-таки очень хорошая подруга.

— Неужели? — переспросила Сэфрон, вдевая в уши большие золотые кольца.

— Конечно. Вместо того чтобы лечь и тихо умереть, я еду с тобой на прием.

— Ну-ну, не страдай так, — сказала Сэфрон, снова любуясь собой в зеркале. — Где ж это ты вчера так время проводила, что никак не очухаешься?

— На дискотеке.

— На дискотеке? — Сэфрон присвистнула. — Да ты же туда ни разу не ходила с тех пор, как с Званом познакомилась! И с кем же ты была?

— С его противным братцем.

— Ого! — воскликнула Сэфрон. — И как, переспали?

— Хороший вопрос, — мрачно сказала Ники. — У меня ощущение, как в каком-нибудь дурацком сериале. «Было или нет?» Понятия не имею! Знаю только, что проснулась в его постели совершенно голая.

— Нет, правда?

— Правда.

— Очень странно. А что он говорит?

— Он тоже ни черта не помнит. Мы так накачались — и «травой», и выпивкой, и еще бог знает чем.

— Девушка, я тобой горжусь! — просияла Сэфрон. — Старая гвардия жива! А я уж думала, ты — отрезанный ломоть.

— Сэф, я помолвлена! — несчастным голосом произнесла Ники. — Ты что, не понимаешь?

— Почему? Понимаю, — сказала Сэфрон. — Ты помолвлена, но не умерла же!

— Эван отличный парень, вот только… Есть одна проблемка.

— Что еще за новости?

— Если Брайан не врет, Эван уже однажды собирался жениться.

— А в чем проблема-то?

— Да в том, что когда собираешься за человека замуж, то вправе ожидать, что он тебе сам об этом расскажет. Таки вещи нельзя друг от друга скрывать!

— Ник, спустись с небес на землю. Ты же, надеюсь, не думала, что он девственник?

— Видишь ли, одно дело — секс, и совершенно другое — брак. Я ему о себе все рассказала.

— Ой ли! — поддразнила Сэфрон. — И он не раздумал на тебе жениться?

Ники не удержалась от смеха.

— Ну… почти все.

— Послушай, а вообще-то это круто.

— Что именно?

— Ну, с братцем погулять, — пояснила Сэфрон. — Ты же выходишь замуж, так лучше уж отбеситься до свадьбы.

— Дело не в том, чтобы просто побеситься, Сэф, — жалобно сказала Ники. — Что, если я с ним трахнулась?

— Знаешь, поехали лучше на прием. Обещаю: оттуда мы вернемся к тебе и сможем говорить хоть до утра. Идет?

27.

Лизе удавалось держаться так, словно она прекрасно проводит время, хотя она была уверена, что за спиной все только об одном и говорят.

— У тебя навязчивая идея, — заметил Джеймс.

— Ничего подобного! — огрызнулась она.

— Ну, как ты не поймешь, что здесь любая баба с радостью бы пожертвовала своими искусственными сиськами, только чтобы оказаться на твоем месте?

— Да, особенно сейчас, — вздохнула она.

— Не надо себя недооценивать, — строго заявил Джеймс. — Перед твоим талантом все отступает на второй план. А сейчас, когда ты освободилась от Грега, твой потенциал раскроется в полную силу.

— А я думала, он уже раскрылся, — усмехнулась она. — Джеймс, мне сорок лет. Лучшие годы уже позади.

— Лиза, прошу тебя! — укоризненно сказал Джеймс с неподражаемым британским призношением. — Взгляни хоть на Мадонну, она старше тебя, а все пляшет и скачет по сцене, как подросток. Ты видела ее на церемонии «Грэмми»? Потрясающая женщина! И ты тоже.

— У нее нет девятнадцатилетней дочери и четырех бывших мужей. У нее талантливый, умный муж-англичанин, который снимает стильное, интересное кино. И двое очаровательных малюток.

— Да какое это имеет значение? — возмутился Джеймс. — Не надоело тебе так принижать свои достоинства? Прекрати сейчас же, не то я рассержусь. Пойдем, пора перекусить. Надеюсь, мы за главным столом?

Сэфрон победно вошла в зал и сразу направилась к отцу. Но-рио бросился им навстречу.

— Как поживают мои самые любимые девочки? — Он тут же подхватил Лулу и несколько раз подбросил в воздух. — Мы уж думали, вы заблудились.

— Привет, пап, — сказала Сэфрон и расцеловала его в обе щеки. Лулу визжала от восторга. — Ты почти угадал.

— А как дела у моей второй любимой дочки? — повернулся он к Ники.

— Спасибо, все в порядке, — сказала Ники и с озорным видом добавила: — Вот уж не знала, что у вас с Лизой был роман!

— Увы, твоя мамочка на меня и глядеть не хотела, — сокрушенно признался Норио. — Хотя в душе я всегда питал к ней тайную страсть.

— Папа! — возмутилась Сэфрон. — Если Киндра это услышит, она твои яйца на завтрак съест!

Норио выразительно закатил глаза:

— И это моя дочь! Что за язык!

— Да ладно, а то ты сам таких слов не слыхал! Ты же с богемой работаешь.

Он от души расхохотался.

— Идите, девочки, развлекайтесь, а Лулу оставьте мне. Буду изображать счастливого деда.

— Пойдем выпьем чего-нибудь, — сказала Сэфрон и взяла Ники под руку. — Нам обеим это не повредит.

Тейлор все еще пребывала в радостном возбуждении. Сниматься у Монтаны Грей было действительно интересно, а сниматься в любовной сцене с Соней Люсерн — интересно вдвойне.

Перед обеими этими женщинами она преклонялась: они были настоящими мастерицами своего дела.

Группа тоже проявила себя с лучшей стороны, и опасения Тейлор относительно самой пикантной сцены оказались напрасными. Надо сказать, она заранее трепетала при одной мысли о том, что ей придется раздеваться перед таким количеством народа. Нет, конечно, ей и раньше приходилось обнажаться перед камерой, но тогда она была помоложе и не являлась женой Ларри Сингера. Теперь все станут смотреть на нее другими глазами. Кроме всего прочего, у нее не было опыта лесбийской любви, и поначалу она боялась, что такая сложная сцена повергнет ее в замешательство. Однако все прошло без единой заминки. Соня держалась так уверенно и была так ласкова, что у Тей-i лор даже мелькнула мысль, а не попробовать ли в самом деле завести себе подружку.

Она улыбнулась про себя. Знал бы Ларри, о чем она тут думает!

В конце съемочного дня к ней в трейлер постучалась Монтана Грей.

— Тейлор, ты была великолепна! — воскликнула она. — Перевоплотилась на все сто. Я знала, что ты с этим справишься, хотя полной уверенности никогда быть не может. А теперь я просто счастлива, что взяла тебя на эту роль.

— Спасибо, Монтана. Это так много для меня значит… — Тейлор была в полном восторге от высокой оценки своей работы.

— Может, ты мне объяснишь, почему Ларри так долго держал тебя взаперти? — спросила Монтана. — Почему ты не работаешь на его картинах?

— Хотела бы я сама это знать, — вздохнула Тейлор. Режис-серша нравилась ей все больше.

— Хм-мм… — задумалась та. — Помнится, раньше Ларри страдал неуверенностью в себе и гипертрофированным чувством собственности. Когда они работали с Нилом, он еще был женат первый раз. Сюзан вечно на него жаловалась.

— В самом деле? — удивилась Тейлор.

— Да. То ныла, что у него не стоит, то называла его чересчур непрактичным… Надеюсь, я не говорю ничего для тебя нового?

— Не сказать, чтобы мы с его первой женой были дружны, — пояснила Тейлор. На самом деле Сюзан ее откровенно ненавидела. — По сути дела, они разошлись из-за меня.

— Ясно, — сказала Монтана. — Значит, завтра начинаем в двенадцать. Я рада, что сегодня не продержала тебя до ночи.

— Я тоже, — улыбнулась Тейлор. — Спешу к своему Ларри. Мы с ним за последние два дня почти не виделись.

— Идете на какое-нибудь мероприятие?

— На юбилей к Домингосам.

— Да? И я тоже, — сказала Монтана. — Может, отослать твоего шофера, и поедем вместе? Мой «Феррари» тебе понравится.

Тейлор вдруг вспомнила, что так и не сказала Ларри, что картину снимает Монтана Грей. Монтана пользовалась в Голливуде авторитетом, и Тейлор боялась, что Ларри станет возражать. Как все голливудские мужчины, он опасался сильных женщин.

Что за черт?! Он не спросил — она и не сказала!

— Отлично, — согласилась она. — Мне только надо переодеться.

Монтана кивнула.

— А мне — накрасить губы, снять очки и распустить волосы. Все упадут! Я буду готова через пять минут.

— Ого! Это впечатляет. Обычно у женщин на это уходит часа три.

— Голливудские жены! — проворчала Монтана с улыбкой. — Все они похожи друг на друга, я уже давно в этом убедилась. Ведь мой покойный муж многих знал весьма близко, не только красавицу Джину.

Тейлор разбирало любопытство, она должна была это выяснить.

— А правду говорят, что Нил умер в ее постели? — решилась она спросить.

— Не совсем так, — небрежно ответила Монтана. — Джина лишь ускорила его кончину. На самом деле Нил умер в одном кабаке в Санта-Монике, после чрезмерной дозы виски.

— Так, значит, то, что рассказывают о них с Джйной, не соответствует действительности?

— Нет, сердечный приступ во время свидания у него действительно был, и его действительно увезли в госпиталь, а она поехала с ним. К великой радости желтой прессы. Момент был не самый приятный. Хотя, должна сказать, у Нила бывали и удачные времена. — Она улыбнулась, вспоминая былое. — Он был необыкновенный, блистательный человек.

— Ты так спокойно об этом рассказываешь…

— Не забывай, это было пятнадцать лет назад. За пятнадцать лет много воды утекло. Я давно перестала переживать по этому поводу. Мне удалось сделать собственную карьеру, и неплохую.

— А сейчас в твоей жизни есть мужчина?

— У меня и мужчин, и женщин хватает, — беспечно сказала Монтана.

— Да? — Тейлор была в легком шоке. — Я не знала…

— В таком варианте жизнь намного проще, — улыбнулась Монтана. — Ну как, не раздумала ехать со мной на прием?

— Наоборот, — решительно ответила Тейлор.

Сэфрон с Ники совершали круг по залу.

— Такое ощущение, как будто у меня в животе дохлая змея, — пожаловалась Ники. — И знаешь, что? Я со вчерашнего дня ни разу не говорила с Званом.

— То есть за сутки ты ему ни разу не позвонила? — уточнила Сэфрон. — Рискуешь вызвать у него страшные подозрения!

— Но что я ему скажу? — застонала Ники. — Я врать совсем не умею!

— Скажи, что без него вечер прошел ужасно, — посоветовала Сэфрон. — Да, и не забудь прибавить, что трахнулась с его братцем.

— Заткнись! — зашипела Ники. — Я и так очень расстроена.

— Ты не расстроена, — возразила Сэфрон. — У тебя похмелье. Да и что особенного? Подумаешь, друзья потрахались!

— Мы с ним не друзья! И сколько тебе повторять: я выхожу замуж не за Брайана, а за его брата. И вообще, ничего не было!

— То есть ничего хорошего? — прищурилась Сэфрон.

— Сэф, я тебя умоляю! — вздохнула Ники и достала мобильник. — Позвоню-ка я Эвану. Он мне уже шесть сообщений прислал.

— Это мания какая-то! Парню тридцать лет, а ведет он себя, как будто ему все шестьдесят.

— Неправда! — Ники бросилась защищать своего жениха.

— Правда, правда, — настаивала Сэфрон. — В клуб его не вытащишь, с друзьями потусоваться он не хочет… Я тебя то и дело куда-то зову и всякий раз слышу: «Зван не в духе», «Зван занят»… И какой вывод? Ты что, собралась до конца дней запереться в четырех стенах? Тебе девятнадцать лет, ты не матрона какая-нибудь!

— Это просто потому, что мы с Эваном знакомы совсем недавно, — оправдывалась Ники. — И он хочет быть со мной одной.

— Ага! — усмехнулась Сэфрон. — Девушка, себя-то не обманывай!

Ники нашла тихий уголок и набрала номер. Эван ответил уже на втором гудке.

— Где тебя черти носят? — набросился он на нее.

— Я была занята, — сказала Ники, чувствуя себя безбожно виноватой. — М-мм… Бегала по всяким свадебным делам, понимаешь?

— А что, телефон обязательно было отключать?

— Я не заметила, что он у меня отключен.

— Я тебе весь вечер звонил! И сегодня еще бог знает сколько раз. Ты мне весь день поломала, ты это знаешь?

— Прости…

— А почему ты мне не позвонила утром, как встала?

— Я хотела, а потом решила тебя не отвлекать. Ты же на съемке!

— Ники, мне это не нравится, — строго сказал он. — Мне это совсем не нравится!

— Прости, — угрюмо повторила она. Мало ли, что ему не нравится! Совсем не обязательно разговаривать в таком тоне.

— И это все, что ты мне можешь сказать? — не унимался Эван.

— Эван, ты мне не папаша! — вдруг взорвалась она. — Ты тут меня допрашиваешь, а до меня дошли слухи, что у тебя уже до меня была невеста. Это правда?

— Кто это тебе сказал?

— Я спрашиваю: это правда?

— Ну, строго говоря, помолвки не было.

— Но кольцо ты ей дарил?

— Да, — нехотя выдавил Эван.

— Стало быть, помолвка была?

— Но я ведь не женился, так? — воинственно произнес он.

— Да, не женился. Но ты мне об этом ничего не рассказал. Я тебя спрашивала, были ли у тебя с кем-нибудь серьезные отношения? Ты мне что сказал? «Нет, нет и нет!»

— Послушай, это не телефонный разговор, — сказал Эван.

— Да, конечно, — согласилась Ники. — И мне не нравится, когда со мной разговаривают как с несмышленым ребенком. — Она отключила связь.

Так. Теперь он решит, что ей все разболтал Брайан. Надо бы его предупредить. Ники быстро отыскала в памяти телефона его номер. Да здравствует электроника!

— Да? — ответил Брайан.

— Это я.

— Привет.

— Ты на площадке?

— Ага.

— Передал Эвану бумаги?

— Ага.

— Ты меня сейчас будешь ругать.

— Что ты опять натворила?

— Кажется, я проболталась. Мы с Званом поругались по телефону, и я ему сказала, что знаю о его прежней помолвке.

— Черт, Ник! Так я и знал, что ты глупая девчонка и мне не следовало с тобой связываться!

— Я не девчонка! — вспылила она. — И я не глупая! И ты со мной не связывался!

— А кто ты — мальчишка, что ли? — поддразнил он.

— Брайан, заткнись. На сегодня мне и без тебя хватило.

— А как самочувствие?

— Ужасно. У тебя?

— Еще хуже.

— Вот и хорошо. Собственно, я тебе звоню, чтобы предупредить. И, кстати, я не говорила ему, что все узнала от тебя.

— Ладно, считай, что предупредила. — Он отключил связь. Ники сейчас мечтала об одном — чтобы ей больше никогда не пришлось говорить ни с одним из братьев Рихтер. Вот было бы счастье!

К одиннадцати часам прием у Домингосов все еще был в самом разгаре — довольно непривычно для Голливуда, где все обычно разбегаются уже в десять, ссылаясь на то, что завтра рано вставать. В Лос-Анджелесе считалось важным продемонстрировать свою занятость, и с этим правилом, как и с некоторыми другими, было принято считаться.

Лизе уже хотелось домой. Ей хватило. За ужином она успешно вела светскую беседу, но сейчас все ее мысли были заняты предстоящим концертом в Вегасе, и она хотела хорошенько выспаться. Когда за ужином к ней подошла Ники, она искренне обрадовалась.

— Мам, как у тебя дела?

— На удивление хорошо, — ответила Лиза, про себя в который раз отметив, что дочь у нее красавица. — В четверг лечу в Вегас.

— Я знаю.

— Жаль, что ты со мной не едешь, но ты же знаешь, я не люблю выставлять тебя перед всей этой публикой, а там ее будет больше чем достаточно.

— В субботу Сэф устраивает мне девичник, так что я в любом случае не могу поехать, — сообщила Ники.

— И я пропущу такое событие? Жаль.

— Перестань, мам, — улыбнулась Ники. — Можно подумать, тебя бы пригласили!

— Ну, спасибо…

— Кстати, пока не забыла, — спохватилась Ники. — Прилетает мать Эвана. И жаждет с тобой познакомиться.

— Организуй что-нибудь к моему возвращению. Сколько осталось до свадьбы?

— Две недели. — Ники постаралась не придавать значения тому, что собственная мать не помнит, когда дочь выходит замуж. — Я ужасно нервничаю.

— Все будет замечательно, — успокоила Лиза, про себя отметив, что надо наконец принять более активное участие в жизни дочери. — Можно я на следующей неделе заеду взглянуть на твое платье?