Голливудская серия - Красотка

Спустя много лет Эрик случайно повстречался с тем самым барчуком возле ночного клуба. Он сразу его узнал — самодовольная рожа, костюм выпускника престижной школы. Тот вечер в клубе обошелся Эрику в двести баксов — ему хотелось сбить с мерзавца его спесь. Результат — неизлечимая травма глаза — его вполне удовлетворил.

После смерти матери Эрик сменил несколько приютов. Нигде его подолгу не задерживали. В характеристиках его называли трудным, агрессивным, вспыльчивым — кому такой понравится? Он прошел курс у двух дипломированных психотерапевтов, которые навесили на него ярлык повышенной тревожности и склонности к депрессии.

Депрессии? Чушь собачья! Это была не депрессия, это была кипящая внутри ярость.

В шестнадцать лет Эрик уже сам себя кормил, зарабатывая любыми доступными способами — продажей наркотиков, угоном машин, ограблением винных магазинов. Пока его не поймали и на десять месяцев на упихали в исправительное учреждение для несовершеннолетних. Вот где его ярость вспыхнула в полную силу!

Выйдя на свободу, он уже был законченным преступником.

У него созрело убеждение, что законным способом в этой стране ничего не добьешься.

За пару месяцев Эрик втерся в доверие к одному пуэрториканскому наркодельцу и его девчонке, а вскоре уже активно подворовывал у этого наркодельца и трахал девчонку почем зря. Когда это стало известно наркоторговцу, мерзавец нанял двух головорезов, чтобы переломали Эрику руки-ноги. Выполнив задание, они сбросили его в сточную канаву, как груду мусора.

Этого унижения и боли Эрик не забыл никогда. Через семь лет он разыскал наркоторговца и сделал из него отбивную на задворках ресторана. После чего стоял и со смехом наблюдал, как мужик давится собственной рвотой. В полиции сучка — подружка наркодельца — показала на него, но с помощью хорошего адвоката и всех имевшихся у него средств Эрику удалось избежать высшей меры, хотя виновным в убийстве его все-таки признали.

И вот — тюрьма. Шесть долгих, беспросветных лет. Которые нельзя забыть. Которые были наполнены издевательствами и болью.

Месть — хорошая штука. А еще лучше — деньги. В тридцать два года Эрик понял, что пора взять от жизни свое.

И это «свое» была Ники Стоун.

9.

Когда Лиза пришла в себя и спустилась вниз, Грег сидел развалясь на диване в гостиной и по спутниковому каналу смотрел футбольный матч с таким видом, будто ничего не произошло. Да, из всех ее мужей он явно был худшим.

В первый раз Лиза, вышла замуж еще девчонкой, так что первый. муж не счет. Номер два — Антонио — был обаятельный дамский угодник, не умевший сдерживать свои порывы. А номер три, вашингтонский бизнесмен, проявлял больше интереса к бизнесу, чем к ней. Но Грег их всех превзошел, ничего не скажешь! Мало того, что шляется направо и налево, тратит ее деньги и ее же унижает, так еще и фактически позволил себе изнасиловать ее. И она стерпела, потому что решила выставить его по-тихому.

Когда же пятница? Лиза сгорала от нетерпения. Когда наконец она избавится от необходимости лицезреть этого подонка?

— Сегодня мы должны быть у Джеймса с Клодом, — напомнила она, с трудом заставив себя держаться в рамках приличий. — Они устраивают просмотр нового фильма с Мелом Гибсоном.

— Поезжай одна, — ответил Грег, даже не взглянув в ее сторону. — Это не моя стихия — тусовка с педиками. Да и вообще у меня сегодня работа.

— В самом деле? И над чем же ты сейчас работаешь, если не секрет? — невольно съязвила она.

— А ты когда-нибудь слушаешь, что я тебе говорю? — огрызнулся он. — Ах, ну да, я забыл: наша звезда слышит только то, что касается непосредственно ее величества.

— Так скажи еще раз, — спокойно попросила Лиза.

— Один мой друг хочет, чтобы я написал музыку к его картине. Сегодня просмотр чернового монтажа.

Ложь Грега всякий раз ее забавляла. До сего дня она с ней мирилась, поскольку боялась взглянуть правде в глаза: очередной ее брак оказался ошибкой. «А это не тот друг, который говорит тебе, что ты лучший в мире любовник с самым красивым в мире членом?» — чуть не сорвалось у нее с языка. Но она сдержалась и промолчала, помня о данном Майклу обещании не провоцировать ссоры.

— Ну, хорошо, — бодрым голосом ответила она. — Тогда до вечера.

Ей не хотелось ехать к Джеймсу и Клоду одной и уж тем более не хотелось смотреть этот фильм. Но это все же было лучше, чем сидеть и наблюдать, как Грег собирается на свидание со своей новой подружкой. Этого она уж точно не выдержит.

— Ты сегодня какой-то рассеянный, — сказала Кэрол, загружая посудомоечную машину. — Что-нибудь случилось?

— Что? — откликнулся Майкл.

Они только что закончили ужинать (Кэрол собственноручно нажарила бифштексы) и сейчас решали, не пойти ли в кино. Если поторопиться, можно было успеть.

— Рассеянный, — повторила Кэрол. — Ты где-то не здесь, не со мной.

Майкл подумал, что, пожалуй, пора произнести прощальную речь. «Ты для меня слишком хороша. Я не готов к длительным отношениям. Я не хочу тебя обидеть. Ты найдешь себе кого-то получше меня». Он не ожидал, что это произойдет так быстро, но сейчас чувствовал, что стоит подпустить Кэрол еще чуть ближе — и ее уже не стряхнешь.

Нет, с этой девушкой, в принципе, все в порядке. Тридцать два года, привлекательная, рыженькая, с доброжелательным нравом и хорошей фигурой. Успешно справляется со своим риелторским бизнесом, не слишком убивается из-за провала на актерском поприще, отлично готовит и здорово в него влюблена.

Слишком влюблена! Он чувствовал, что Кэрол в любой момент готова объясниться, а этого надо было избежать любой ценой. Нет уж, спасибо большое. Объясниться означает взять на себя обязательства, а Майкл Скорсинни был убежденным холостяком. Ему нравится так жить, что ж тут поделаешь? Пусть так и остается.

— Нет, я не рассеянный, — ответил он не слишком убедительно. — Просто задумался.

— О чем же? — спросила Кэрол, закрывая дверцу.

— О том, в какое кино лучше пойти, — ответил он, с раздражением воспринимая ее попытку вторжения в его потаенные мысли.

— Ну надо же! И такая сосредоточенность… — насмешливо протянула она.

Этого уже он стерпеть не мог. Ему не нравилось, когда она пыталась его поддеть. Кэрол явно начинала действовать ему на нервы.

— Я бы сходил на новый фильм с Мелом Гибсоном, — сказал Майкл, удивляясь, почему всегда обижается, когда над ним подшучивают.

— Он, по-моему, еще не вышел, — возразила Кэрол, снимая фартук.

— Может, сходим на новую картину с Клинтом Иствудом, — предложил он.

— Я не люблю столько драк и крови.

— Тогда сама выбирай, — сказал Майкл. Все равно ведь сама выберет!

— Я считаю, что необходимо посмотреть Джулию Роберте, — объявила Кэрол с улыбкой, чем вызвала у Майкла новый приступ раздражения. — Критика,, правда, окрестила этот фильм «женским», но если совсем заскучаешь — поспишь.

Он метнул в нее мрачный взгляд:

— Очень благородно с твоей стороны.

— Позвоню в кинотеатр, узнаю сеанс, — сказала Кэрол и вышла в соседнюю комнату.

Зачем звонить? Разве нельзя посмотреть в газете?

Весь вечер Майкл думал только о Лизе Роман — гадал, что происходит у нее дома, все ли с ней в порядке? Ему даже захотелось позвонить и справиться, но что, если трубку возьмет муж? Неприятное чувство он испытывал по отношению к этому Грегу Линчу. Ну, может ли человек в здравом уме изменять Лизе Роман? Такой талантливой, такой красивой… Мало того — она показалась ему удивительно милой женщиной. Редкое сочетание. По работе Майклу несколько раз приходилось иметь дело с кинозвездами, и у него сложилось убеждение, что все они — нервозные старухи, которые на экране выглядят намного красивее, чем в жизни.

Вернулась Кэрол. На плечи она накинула свитер.

— Надо поторопиться, — с порога объявила она. — Сеанс через десять минут.

Ну вот, теперь он еще должен высиживать это дамское кино! Впрочем, это все же легче, чем произносить перед Кэрол прощальную речь. К этому еще надо подготовиться. Такой разговор требует времени и мужества, пока он к нему явно не готов.

Особняк Клода Сент-Лусиа в Хэнкок-парке был роскошен на староголливудский манер. Огромный вестибюль, старомодная покатая лестница с каменными ступенями и несколько комнат для гостей, уставленных мебелью в стиле французского барокко. И этой мебели было слишком много.

На ужин в доме Клода и Джеймса всегда собиралось пестрое общество сплошь из неординарных и одаренных персонажей, причем большей частью это были завсегдатаи. Раз в неделю они приезжали на ужин, а заодно смотрели какой-нибудь новый фильм, который еще не вышел на экраны.

Лиза тут знала почти всех. Она ходила по комнатам и общалась с гостями, старательно делая вид, что ей здесь очень нравится. Тут был и агент Мела Гибсона, неизменно обаятельный Эд Лимато. Временами Лиза жалела, что он не ее агент, поскольку Эд, несомненно, был лучше всех. Но пока она хранила верность Крейгу Ллойду, тому самому, что устроил ей первый большой контракт. Еще она заприметила Энн и Арнольда Копельсон, прославленную чету продюсеров высочайшего класса. И в дальнем от нее углу стояла изящная, как статуэтка, Анжелика Ньюстон, одна из лучших актрис Голливуда. Рядом находился ее импозантный супруг, знаменитый скульптор Роберт Грэхам.

Единственным, кто почувствовал, что она не в своей тарелке, был Джеймс.

— Что-нибудь не так? — спросил он, обнимая ее за плечи. «Сейчас не время с ним делиться, скоро сам все узнает», — решила Лиза.

— Все в порядке, Джеймс, — бодрым тоном ответила она. — Почему у меня должно быть что-то не так?

— А где Грег? — спросил он, понимающе глядя на нее. «Трахается с новой девчонкой», — чуть не сказала Лиза, но вовремя спохватилась.

— Ну… что-то там творит к какой-то картине.

— Чем не прекрасная новость? Для разнообразия может и поработать. Я рад это слышать.

— Не язви!

— Почему бы нет? — усмехнулся Джеймс. — Ты же знаешь, это мой конек.

— Еще и гордится! — раздался голос внезапно возникшего рядом Чарли Доллара.

Чарли был вечно пьяный, удостоенный множества наград киногерой с набрякшими веками и перекошенной улыбкой. Долгие годы Чарли пытался ухлестывать за Лизой, но пока ей удавалось устоять перед его предпенсионными чарами.

— Детка, у меня есть сценарий… для нас двоих, — подмигнув, выдал Чарли. Он едва ворочал языком. — Современная версия «Моего последнего танго». Ты и я, детка, плюс кое-кого умаслить — и получится первоклассный хит!

— Я, пожалуй, пас, Чарли. Тот снова подмигнул:

— Делаешь большую ошибку!

— Не думаю, — возразил Джеймс, уводя Лизу подальше от похотливых глаз Чарли.

Худо-бедно она досидела до конца вечера, а приехав домой, обнаружила, что Грег еще не вернулся.

«Осталась одна ночь и один день, — сказала она себе. — Я справлюсь. Это в моих силах».

В четверг утром Ники на всех парах мчалась в аэропорт на своем «БМВ», чтобы встретить Эвана. Она была в радостном возбуждении от предстоящей встречи. Но еще большее возбуждение она испытывала от предстоящей встречи с Брайаном, хотя влечение к нему было ее страшной тайной, которую она не открыла бы никому.

Ники смотрела, как садится частный самолет, а когда братья спустились по трапу в сопровождении бессменной Тины, она бросилась на поле, расставив руки.

Эван сжал ее в объятиях и закружил. «Он меня по-настоящему любит, — пронеслось в голове у Ники. — Это точно. Как хорошо хоть в чем-то быть уверенной!»

Чуть сзади шагал Брайан. Он кивнул ей и небрежно бросил:

— Привет.

— Привет, Брайан, — сказала она, подражая его интонации. — Тебя подбросить?

— Нет, меня отвезут, — сказал он и ушел вперед, позволяя Ники насладиться зрелищем его упругих ягодиц, обтянутых потертыми джинсами.

Она отметила, что его встречает коротко стриженная блондинка в «Мустанге» с откидным верхом.

— И где он их откапывает? — сказала она, когда они с Эва-ном садились в машину. — Мне кажется, я ни разу не видела его с одной и той же.

— Какая разница? — усмехнулся Эван, закидывая сумку на заднее сиденье. — Главное, чтобы со съемочной площадки не уводил.

— Как я рада, что ты вернулся! — воскликнула Ники, стараясь забыть о Брайане, хотя всякий раз рядом с ним она испытывала неприличный всплеск адреналина. — Терпеть не могу, когда тебя нет!

— Поехала бы со мной, — заметил Эван.

— Ну, не на работу же…

— А почему бы нет?

— Брайан был бы против, — ответила она, убирая челку с глаз.

Эван с любопытством взглянул на невесту.

— А с каких это пор нас волнует мнение Брайана?

«Да, меня оно волнует! Потому что, хоть я тебя и люблю, все равно испытываю странное влечение к твоему братцу и ничего не могу с этим поделать. Прости, Эван, я это пересилю. Со временем».

Тейлор лежала в своей постели в особняке на Пасифик-Палисейдс стоимостью пятнадцать миллионов долларов, пребывая в глубокой задумчивости. Да, быть женой Лоренса Сингера легко, учитывая, что все непрестанно лижут тебе задницу. Но Тейлор, прекрасно понимала, что произойдет, если она перестанет быть миссис Сингер. Она будет изгнана с позором. Объявлена персоной нон грата. Голливуд сомкнет свои ряды, и ей придет конец.

Нет ничего более жуткого, чем статус бывшей голливудской жены знаменитого и влиятельного человека. За исключением тех случаев, когда такая жена сама становится источником сенсации, она превращается в обузу для всех бывших друзей.

Нет, конечно, бывают и исключения, и Тейлор такие примеры знала. Например, Лиза. Лиза знавала ее еще до того, как она подцепила Ларри, и, несмотря на собственную фантастическую популярность, никогда не изменяла дружбе. Зато Стелла, можно не сомневаться, шарахнется от нее, как от прокаженной. Чтобы Стелла зналась с кем-то, не принадлежащим к высшим слоям голливудского общества? Вы шутите! Джеймс займет двойственную позицию. Не станет лезть из кожи вон, чтобы с ней пообщаться, но и прятаться не будет. Ну а Киндра может повести себя как угодно. Эта непредсказуема ни в чем.

Нет, разводиться Тейлор, конечно, не думала. Напротив. Брак был единственным прочным сооружением в ее жизни. Непреложный факт — Ларри ее обожает и сделает все, что бы она ни попросила. Ну… почти все. Он, например, не станет снимать ее в своем фильме — скажет, что это попахивает кумовством. И не станет предлагать себя на роль режиссера ее картины. И даже на роль исполнительного продюсера. Во всем, что касается карьеры, Ларри стоит как скала.

Ну и пес с ним! Ей только и нужно, что немного поддержки. Конечно, хорошо, что он добыл ей контракт с «Орфеем», но дальше этого ведь и пальцем не шевельнет. А мог бы сделать куда больше!

«Поэтому-то я и завела любовника, — рассуждала она. — В наказание ему за то, что не стал делать для меня больше».

Накануне вечером его опять чествовали. Тейлор наблюдала, как они все кланялись, шаркали ножками и ловили каждое его слово. На обратном пути, в лимузине, она подняла темное стекло, отделявшее их от водителя, и сделала Ларри такое, какого ему никто в жизни не делал. Никто вообще не мог этого делать лучше Тейлор. Если бы за секс давали награды, она бы была бессменной лауреаткой. Героя дня Лоренса Сингера она низвела до состояния трепещущего раба, вызвав одним языком и губами такой оргазм, который можно было сравнить разве что с землетрясением. А еще большую пикантность ситуации придавал тот факт, что дело было в машине и водитель, скорее всего, догадывался, что происходит в салоне.

В том, что касалось секса, Тейлор всегда была на высоте. Ее арсенал никогда не иссякал, и Ларри был ее верным рабом.

Мысли Тейлор обратились к Оливеру Року. То, как она вчера уснула в его квартире, было довольно рискованно. И еще ее беспокоило то обстоятельство, что они так и не обсудили сценария, ради которого, собственно, она туда и приезжала. Но сегодня все будет иначе. Сначала работа, забавы потом. А чтобы не заснуть, она возьмет с собой будильник от Картье.

Оливер Рок…

Такое впечатление, что она никогда не насытится!

Временами Ники гадала, знает ли Брайан вообще о ее существовании. То, как он повел себя в аэропорту, очень для него типично. Небрежное «привет!» — и был таков.

А может, это-то ее и привлекает? Что, если интерес к нему пробудился у нее как раз из-за его безразличия?

Обычно мужчины уделяли ей больше внимания. Но только не Брайан! Этот ведет себя так, словно ее вообще не существует. Это было тем более странно, что он/несомненно, неравнодушен к женскому полу — недаром же он всякий раз с новой пассией.

Что же в ней не так?

— Брайан меня недолюбливает, — заявила она Эвану по дороге домой.

— С чего ты взяла? — удивился Эван и кинул в рот ментоловую конфетку.

— Он со мной вообще не разговаривает, — пожаловалась Ники.

— И со мной тоже.

— Но это же глупо! — Она резко остановила машину на красный свет. — Вы ведь работаете вместе.

— Да, кому рассказать… — язвительно прокомментировал Эван. — Брайан только и делает, что скулит, напивается и поносит все вокруг.

— Тогда, может, вам не следует вместе работать?

— Ники, мы с тобой уже об этом говорили, — сказал Эван и лодтянул ремень безопасности, когда она снова рванула с места. — Не знаю, что такое есть в нашем тандеме, но результат налицо. С этим не поспоришь.

Ники немного помолчала, думая о том, что двойняшек невозможно разлучить помимо их воли.

— Тяжелая была поездка? — спросила она. Эван пожал плечами:

— Это всегда тяжко. Ругаемся с Брайаном по каждому пустяку.

— Правда, что ли?

— Да, но в результате на экране появляется нечто неповторимое, а это и есть самое главное, уж ты мне поверь.

Ники лихо обогнала какой-то «Мерседес» при съезде на трассу.

— Послушай, а может, нам пригласить его к себе на ужин? С какой-нибудь подружкой.

— Да зачем тебе это нужно?

«Да, действительно, зачем мне это нужно?»

— Затем, что он скоро станет моим деверем. И твоим шафером, между прочим! — Она вдавила педаль газа в пол.

— Это мама меня заставила, — проворочал Эван. — Если маме что втемяшилось…

— Кстати, о маме, — заметила Ники, перестраиваясь в самый левый ряд. — Надеюсь, она будет довольна, когда узнает, что у меня к свадьбе все готово.

— Здорово! — радостно воскликнул Эван. — Я знал, что ты справишься.

— Мне помогает хозяйка банкетного зала. Она держит руку на пульсе.

— Мама будет страшно рада. Я тебе говорил, что она скоро прилетает?

— Надеюсь, она не с нами будет жить? — Ники так перепугалась, что чуть не вылетела в соседний ряд прямо перед несущимся «Кадиллаком».

— Когда мама приезжает в Лос-Анджелес, она всегда живет у меня, — с расстановкой произнес Эван. — И я ни при каких обстоятельствах не позволю ей остановиться в отеле.

Какой ужас! Ники была уверена, что просто не переживет этого.

— Но теперь, когда у тебя живу я, тебе не кажется, что это будет немного… неудобно? — спросила она.

— А что в этом неудобного? — искренне удивился Эван. — Мама тебя любит…

«Нет, не любит! — хотелось крикнуть Ники. — Она только терпит меня, поскольку я выхожу замуж за одного из ее драгоценных сыночков. А тебе этого не понять, поскольку, когда речь идет о твоей мамочке, тебе кажется, что солнце светит прямо из ее огромной задницы».

— И кстати, — добавил Эван, — она мечтает познакомиться с Лизой, так что организуй это как-нибудь, хорошо?

«Представляю! — подумала Ники. — Лиза — и это исчадие ада. Вот смеху-то будет!»

— Думай что хочешь, а завтра вечером я позову Брайана на ужин, — заявила она, решив вернуться к прежней теме.

— Зачем? — нахмурился Эван. — Он наверняка явится с какой-нибудь безмозглой куклой.

— Да какая разница? — Ники перестроилась сразу через несколько рядов, почти не глядя в зеркало заднего вида. — У меня будет возможность его получше узнать.

— Если ты серьезно, то зови уж целую компанию. Одного Брайана я не вынесу.

— Кого именно ты имеешь в виду?

— Твоя Сэфрон с кем-нибудь встречается?

— Ну… познакомилась тут с каким-то жеребцом… Да еще с одним «голубым» общается. Могу попросить, чтобы привела его.

— Во! Брайану это как раз подойдет, — рассмеялся Эван. — Он же мужененавистник, не знала?

— Брайан — мужененавистник? — Ники была потрясена. — В этом городе? С такой профессией?

— Представь себе.

— А откуда ты знаешь? — спросила она и съехала с трассы, подрезав грузовик.

— Ну, я же его брат, забыла?

— Ах, ну да, — сказала Ники, чуть не впилившись бампером в какой-то универсал.

— Господи, Ники! — простонал Эван, хватаясь за приборную панель. — Тебе никто не говорил, что ты ездишь, как сумасшедшая?

— Все время говорят. — Она улыбнулась.

— Но я по тебе все равно очень соскучился, даже если ты и сумасшедшая, — сказал Эван и погладил ее по коленке. — Я люблю тебя.

— Я тебя тоже, — машинально отозвалась она.

Как приятно наконец встретить мужчину, способного выразить свои чувства! Едва ли на это способен Брайан.

— И я неотразим, правда? — сказал Эван с добродушной улыбкой.

— Давай не будем увлекаться, — предостерегла Ники, улыбаясь в ответ. — Любовь — это любовь, а неотразимость — что-то совсем другое. Ты где-то посередке.

Эван рассмеялся.

— Как здорово опять оказаться дома! — сказал он.

А Ники припустила по Сансет, продолжая думать о Брайане.

10.

В четверг первое, что сделала Лиза, открыв глаза, — проверила, дома ли Грег. Он был дома — спал на дальнем краю их изготовленной на заказ кровати модели «Калифорния-кинг».

Она какое-то время смотрела на него и вспоминала, какое удовольствие ей доставляло любоваться им во сне на заре их любви. Сейчас ее мутило от вида его волосатой мошонки и обмякшего пениса. На какой-то миг она вдруг ощутила себя Лореной Боббит, представшей перед судом за ампутацию члена своему спящему мужу, и быстро накрыла Грега простыней. Приняв душ, Лиза облачилась в наряд для занятий йогой — скоро должен был прийти ее персональный учитель. Она должна была быть в форме, поскольку собиралась посвятить весь день репетициям к предстоящему концерту в Лас-Вегасе.

Вчера вечером Лиза поняла, что настало время с головой окунуться в работу. Грег ее абсолютно деморализовал. Теперь ей нужно снова собраться и вспомнить о том, кто она есть и каких высот достигла.

В последние полгода Грег взял себе моду обзывать ее дурочкой и тупицей, причем делал это с нескрываемым удовольствием. Он цеплялся ко всему — от одежды до выбора сценариев и песен для исполнения. Но Лизе жизнестойкости не занимать. Вот расстанется с Грегом и больше не впустит в свою жизнь никаких мужчин, которые стали бы транжирить заработанные ею деньги и диктовать, что и как делать. Теперь она будет больше времени уделять друзьям и дочери. Как раз недавно она сетовала, что они недостаточно близки. Ники скоро выходит замуж, и, конечно, еще не поздно принять в ее судьбе большее участие.

Прощай, Грег, у твоей бывшей жены большие планы!

Непонятно, каким образом, но Кэрол умудрилась остаться у Майкла на ночь. Он этого вовсе не планировал, но все шло само собой, и он даже не заметил, как девушка очутилась в его постели.

Чисто машинально он совершил половой акт. С его стороны страсти уже давно не осталось, и секс превратился в последовательность отработанных движений. Майкл злился на себя, что никак не может положить этому конец. Но печальная правда заключалась в том, что, расстанься он с Кэрол — и снова окажется один, а он рассуждал так, что иногда лучше провести время не с тем человеком, чем в одиночестве. Кроме того, он понимал, что после Кэрол немедленно возникнет другая — и опять все по новой.

Покойная жена Рита на корню разрушила веру Майкла в женщин. Рита обманывала его с первого дня и зашла так далеко, что уверяла, будто ребенок, которым она была беременна в момент заключения брака, от него. На протяжении пяти лет он думал, что у него есть дочь, пока в один прекрасный день не узнал правду. Белла не его дочь, Белла была дочерью его непутевого брата Сэла. Майкл узнал об этом случайно — точнее, заплатил за информацию приятельнице Риты, стриптизерше, которой позарез нужны были деньги. После этого Майкл сразу же вылетел в Нью-Йорк и заставил Сэла подтвердить, что это правда. Тот день был самым худшим в его жизни.

— Жаль, что мне сегодня на работу… — мечтательно произнесла Кэрол. Она стояла у плиты в его небольшой кухне и готовила на завтрак яичницу с беконом и колбасой. — Может, в субботу съездим в Санта-Барбару? Пообедаем там… А, Майкл?

— В эти выходные я работаю, — ответил Майкл, злясь на ее назойливость.

— Оба дня? — разочарованно протянула она.

— Похоже на то.

— А почему это?

— Один высокопоставленный клиент. Его делом надо всерьез заняться.

— И кто же это?

— Кэрол, ты ведь знаешь наш принцип. Никаких имен.

— Да ладно, мне-то ты можешь сказать!

— Боюсь, что нет.

Она хотела еще что-то спросить, но передумала и пошла налить ему еще кофе.

Умница Кэрол. Знает, когда лучше не нажимать.

К Оливеру Тейлор приехала только после обеда. Она собиралась посетить его утром, но не получилось — слишком много всяких дел пришлось улаживать. Она входила в состав совета нескольких благотворительных фондов, и в силу положения ее вечно просили о каких-то услугах: «Вы не могли бы так устроить, чтобы на нашем мероприятии в честь Тома Хэнкса пел Рики Мартин?», «Давайте выставим на наш аукцион сценарий Стивена Спилберга с его автографом!», «Не хотел бы Ларри отдать на благотворительные цели гонорар за эпизодическую роль в своей следующей картине?». Глупые просьбы. Но она была Тейлор Сингер и иногда действительно могла помочь.

Когда наконец она появилась у Оливера, тот вел оживленную беседу по мобильному телефону, вышагивая взад-вперед перед окном с видом на море. На нем была драная футболка с эмблемой университета и грязные шорты цвета хаки. Но все это было неважно — он и в таком наряде был великолепен. Тейлор попыталась его обнять, но он жестом остановил ее, чем довольно сильно разозлил. Да он должен задницу ей целовать, и не только потому, что они получают друг от друга удовольствие в постели, но еще и за то, что она платит ему за работу над сценарием!

Судя по обстановке в квартире, Оливер недавно принимал гостей — повсюду валялись пустые пивные бутылки, полные до краев пепельницы и коробки от пиццы. Тейлор подумала, насколько рискованно было бы снять номер в отеле на берегу и провести вместе несколько бурных часов. На чистых простынях и с работающим душем.

Нет, слишком большой риск. Неоправданный риск.

Утром, собираясь на студию, Ларри поинтересовался ее планами на день, но она ушла от прямого ответа.

— Только, пожалуйста, никаких поездок к писателям в сомнительные районы! — строго предупредил он. — В другой раз пусть сами к тебе приезжают. Можешь воспользоваться для этого моим кабинетом.

— Спасибо, дорогой, — прощебетала Тейлор и представила себе, как в кабинете любящего супруга нагишом предается безумной, страстной любви с пылким безработным автором.

И вот она снова у Оливера и с нетерпением ждет, когда он закончит разговор.

— Это как-то… нереально даже, — сказал Оливер в трубку. — Я немедленно еду!

— Куда это ты едешь? — спросила Тейлор, едва он отключил связь.

— Ты не поверишь! — воскликнул он.

— Что?

— Агент продал мой сценарий за миллион баксов!

Главное — сосредоточиться. Чему-то полезному родители ее все-таки научили. Работай не покладая рук и не жди благодарности. Так и было: она работала в поте лица, правда, получала от этого массу благодарности. Ее любили поклонники. Они ее просто боготворили. И никогда не предавали. Чего не скажешь о родителях: те и понятия не имели, какого успеха добилась их дочь. А может, и имели, но не хотели поддерживать с ней отношения. Мысль о родителях всегда вызывала у Лизы грусть пополам со злостью, так что она старалась поменьше о них думать.

На репетиции, когда подтанцовка уже выбилась из сил, Лиза оставалась свежей как огурчик: сил у нее хватило бы на то, чтобы работать Целый день без перекуров.

— Дорогая, ты как машина! — восхитилась ее холеная балетмейстерша. — Понять не могу, как тебе это удается.

Порепетировав до шести, Лиза еще задержалась в своей студии, чтобы проглядеть кое-какие материалы со своим рекламным агентом. Макс приготовил ей на утверждение кучу всяких интервью для телевидения и журналов. Какие-то она одобрила, другие отвергла.

Лиза понимала, что должна известить Макса о скором разводе, но почему-то не могла собраться с духом. При мысли о том, что придется в очередной раз разводиться, она начинала чувствовать себя полной неудачницей, хотя отлично знала, что это не так. Неудачником был Грег, а не она!

Когда Лиза наконец добралась до дома, ее ждала записка от Грега — якобы он опять допоздна работает. Лиза вздохнула с облегчением. Знать бы заранее — она бы договорилась, чтобы его выставили из дома уже сегодня.

Завтра великий день! Если все пойдет по плану, она никогда его больше не увидит.

Тейлор пребывала в некотором замешательстве. Она ехала домой в своей машине и судорожно пыталась осмыслить происшедшее на ее глазах. Оливер, ее автор, ее возлюбленный, вот-вот получит миллион долларов за какой-то сценарий! В то время как она, Тейлор Сингер, жена самого Лоренса Сингера, после двух лет борьбы никак не добьется постановки своей картины. И, кроме того, ей совсем не понравилось обращение Оливера. Выставил ее за дверь с таким видом, будто у нее триппер!

— А что с моим сценарием? — спросила она, когда он стал подталкивать ее к выходу. — Ты хоть на него взглянул?

— Завтра поговорим, — отрезал он. — Сейчас мне надо к агенту.

Хорошо еще, что она не стала настаивать. Правда, и выбора у нее особого не было.

Из машины она позвонила Ларри.

— Ты где? — спросил он.

— По магазинам хожу, — солгала Тейлор.

— Соединяю тебя с Эди — назови ей фамилию и адрес тех людей, которые тебе вчера пришли на помощь.