23.

За ужином Майкл поведал Лизе гораздо больше, чем собирался. У нее как будто был талант толкать его на чрезмерную откровенность. Он вдруг стал рассказывать о том, как отстранился от своих родных после истории с Беллой, как в детстве его изводил жестокий отчим, как в шестнадцать лет он сбежал из дома и вернулся только тогда, когда уже знал наверняка, что стал сильнее его.

— И на что же вы жили? — Ее голубые глаза зажглись любопытством.

— Соврал насчет возраста и пошел работать барменом, — с горечью вспоминал он. — Здорово для подающего надежды алкоголика, правда?

— А что потом было?

— В конце концов я вернулся домой и поступил в Полицейскую академию. Наверное, тут сыграло роль то, что мой отчим и брат Сэл терпеть не могли полицейских — считали их всех какими-то низшими организмами. — Он рассмеялся. — Это меня только подхлестнуло. Придало мне сил, и я стал быстро продвигаться по службе. А потом, к великому неудовольствию Эдди и Сэла, меня сделали детективом.

— Прекрасная карьера!

— Между прочим, — сказал Майкл, с аппетитом опустошая тарелку, — лазанья просто восхитительная.

— Скажите об этом Нелли. — Непременно.

— Только, пожалуйста, — заговорщицки добавила она, — когда будете с ней говорить, постарайтесь держаться поофициальнее. Мне кажется, она решила, что между нами что-то есть.

— С чего бы это?

Лиза пожала плечами:

— Понятия не имею.

Их взгляды встретились, и Майкл первым смущенно отвел глаза.

— Я, кажется, заболтался, — пробормотал он.

— Ничего подобного, — возразила Лиза. — Вы так интересно рассказываете! Тем более что я вас давеча замучила своей скучной историей.

— На самом деле вы мне ничего толком не рассказали, — напомнил он, стараясь не смотреть на ее губы. — Просто ознакомили меня с пресс-релизом. Могу я рассчитывать на правдивый рассказ? Например, почему вы так рано уехали из дома? Такое впечатление, что вас тоже достали родители.

— Нет, — сказала она, энергично мотая головой. — Просто мы никогда не были близки, и мне постоянно казалось, что они меня осуждают. Кстати, женщина, к которой я ходила на сеансы психотерапии, говорила, что дефицит духовного общения в семье так же опасен, как физическое насилие. И я думаю, она права. После того как я уехала, родители даже не пытались меня искать.

— И вы с тех пор с ними так и не виделись?

— Нет, — сказала Лиза таким тоном, словно в этом не было ничего необычного.

— Лиза, мне кажется, вы должны им сами позвонить.

— Зачем? — Она небрежно пожала плечами. — Они для меня ничего не значат. Если б родители хотели меня видеть, то, наверное, нашли бы способ меня отыскать. И поверьте, Майкл, я рада, что они этого не сделали.

— Но как вы можете знать, что они вас не искали? — Он отставил тарелку в сторону.

— Мне ничего не известно о том, чтобы они наводили обо мне справки.

— Думаю, позвонить вам все же следует.

— А вы своим родителям часто звоните? — резко спросила она.

— Послушайте, я же вам говорил, как со мной обошелся мой братец. Украл у меня ребенка и заявил, что это его дочь!

— Но вы ведь говорили, что это и была его дочь.

— Да, но я всегда считал, что она моя! — Как всегда, при этом воспоминании у Майкла в душе все перевернулось. — Я узнал обо всем последним! Даже моя мать мне не сказала!

— Давайте договоримся, — сказала Лиза, про себя отметив, что в гневе Майкл еще красивее. — Вы звоните своим нехорошим родителям — а я тогда звоню своим.

Постучавшись, вошла Нелли.

— Мисс Лиза, сейчас без пяти девять, — сообщила она. — Вы просили напомнить вам включить телевизор.

— Спасибо, Нелли, — сказала Лиза. — Можешь забрать подносы, мы уже поели.

— Было очень вкусно! — похвалил Майкл и послал Нелли улыбку сердцееда. — Готов в любое время лакомиться вашей стряпней.

Нелли просияла и, поставив на журнальный стол свечи, унесла грязную посуду.

— А вы, оказывается, опытный льстец, — заметила Лиза, когда кухарка удалилась.

— Я сказал чистую правду! Я наелся до неприличия.

— Придется мне вас еще раз пригласить, — весело сказала Лиза. — Мне нравится, когда гость ценит мое гостеприимство.

— Назовите день. Если готовить опять будет Нелли, все дела брошу и приду.

Лиза взяла пульт и включила телевизор.

— Нам обязательно это смотреть? — простонал Майкл. — Вы же понимаете, что он будет лить на вас помои.

— Думаю, мне лучше быть в курсе.

— Зачем? Вас это выбьет из седла, только и всего.

— Нет, не выбьет, — твердо заявила она. — Майкл, мне хочется посмотреть, что он там болтает. Я хочу возненавидеть его еще сильней.

— Ненависть — нехорошее чувство, Лиза.

— Тогда почему в вас ее так много?

— У меня есть все основания ненавидеть свою родню. Мой подонок-брат украл у меня ребенка!

— Вижу, вам действительно несладко пришлось, — посочувствовала она.

— Вы себе представить этого не можете! — Он помотал головой, словно стряхивая тяжелые воспоминания. — Я так ее любил!

— Не сомневаюсь, — тихо сказала Лиза. Начались «Реальные новости», и оба сели смотреть.

На экране появилась Белинда Бэрроу, светловолосая и хрупкая. Она обворожительно улыбнулась в камеру:

— Добрый вечер. Я Белинда Бэрроу. Вас, как всегда, ждут реальные новости.

— Вокруг глаз у нее как-то слишком натянуто, не находите? — прокомментировал Майкл.

— Этим городом правят косметологи, — заметила Лиза. — Здесь нельзя плохо выглядеть.

— Мне это непонятно. Какой смысл выглядеть на тридцать, когда тебе пятьдесят?

— А кто сказал, что ей пятьдесят?

— Я это вижу.

— О-о! — удивилась Лиза. — Так вы действительно специалист по женщинам?

— Этого я не говорил.

— А сколько, по-вашему, лет мне?

— К семидесяти идет, — отшутился он. — Но должен признать — сохранились вы прекрасно!

Лиза расхохоталась.

— Сорок, — призналась она. — Мне сорок лет.

— Я знаю, — улыбнулся он в ответ.

— А вам?

— Берите выше. Сорок четыре.

— Вы отлично выглядите.

— Вы бы видели фотографию у меня на чердаке! Дориану Грею до меня далеко.

— А с вами весело, когда вы позволяете себе расслабиться. — Она улыбнулась, и они опять обменялись долгими взглядами.

— Начинается, — сказала Лиза и прибавила звук.

— Сегодня нашим собеседником будет многообещающий композитор-песенник Грегори Линч, — объявила Белинда, с уверенностью профессионала зачитывая бегущий текст. Зрачки ее при этом двигались почти незаметно. — В последнее время имя Грегори часто фигурирует в прессе в связи с его разрывом с суперзвездой Лизой Роман. В ходе нашей программы вы познакомитесь с его взглядом на эту историю, так что не уходите от экрана, мы продолжим буквально через пару минут.

— О боже! — простонала Лиза и взъерошила свои платиновые волосы. — Я начинаю нервничать. А Грег, наверное, сейчас тоже смотрит телевизор и пребывает на седьмом небе от счастья. Ведь он так мечтал стать звездой! Когда мы с ним посещали мои премьеры и все выкрикивали мое имя, это его бесило — он ведь хотел сам быть в центре внимания. Иногда мне кажется, что он меня и разлюбил-то по этой причине: что я знаменита, а он — никто.

— Послушайте, — сказал Майкл, пристально глядя ей в глаза, — ни один мужчина в здравом рассудке не может вас разлюбить.

— Майкл, почему вы ко мне так добры? — тихо спросила она.

— Потому что вы заслужили, чтобы хоть кто-то отнесся к вам по-человечески.

Тейлор упивалась почти забытым чувством — чувством, которое испытывает только актер на съемочной площадке. Здесь она была в своей стихии, окруженная людьми, которые на короткое время становились чуть ли не одной семьей. После замужества она не снялась ни в одной роли и теперь понимала, как соскучилась по работе. Все в процессе создания кино приводило ее в восторг — даже неоправданно долгие перерывы между дублями.

А больше всего ей нравилось, что с ней обращаются как со звездой. В семье у них звездой был Ларри, она же довольствовалась ролью его жены. Ненавистной ролью. Тейлор постоянно испытывала жгучее желание подняться до его уровня и теперь рассчитывала наконец этого добиться — неважно, какими средствами.

Режиссером фильма была Монтана Грей, умная, интересная женщина, уже довольно давно работающая в Голливуде. Все свои проекты Монтана воплощала сама — от сценария до режиссуры. Она предпочитала держать все под контролем и отчасти по этой причине работала больше по заказу кабельных телесетей, где имела желанную меру свободы. Надо сказать, что женщине-режиссеру добиться успеха нелегко. Если режиссер-мужчина сделает кино, не имеющее кассового сбора, он быстро заключает новый контракт и снимает дальше. Но если такая же беда случится с режиссером-женщиной, ее карьеру можно считать почти конченной. Монтане удалось нечто из ряда вон выходящее — она удержалась в преимущественно мужской сфере.

Когда-то Монтана была замужем за знаменитым английским режиссером Нилом Греем. Пятнадцать лет назад Нил скончался от обширного инфаркта. Ходили слухи, что он встретил смерть в постели Джины Жермен — сладострастной светловолосой кинодивы. Странно, но на авторитет Монтаны эти слухи никак не повлияли. Помимо таланта сценариста и режиссера, Монтана обладала славой женщины неукротимой. Как-то раз, разозлившись на одного продюсера, она послала ему в офис огромный сверток с навозом, и он с утра пораньше торжественно вскрыл его на своем стерильном столе. Последовал приступ подлинного бешенства.

Эта история вызвала волну насмешек по всему Голливуду. Смысл презента был ясен: Монтана Грей — не та женщина, с которой можно вести себя нечистоплотно.

Появления Монтаны на съемочной площадке нельзя было не заметить. Это была высокая стройная женщина, хорошо за сорок, с черной косой по пояс и строгими светло-карими глазами в золотую крапинку, которые она обычно прятала за дымчатыми очками.

Тейлор и Монтана сразу поладили. Тейлор испытывала тайный восторг от того, что ее пригласили на эту роль. Никаких собеседований, никаких прослушек — эту роль предложили именно ей!

— Что вы нашли во мне такого, что пригласили в картину? — спросила она режиссера в обеденный перерыв в первый съемочный день.

— Как сказать… — задумалась Монтана Грей. — Я помнила ваши прежние работы, а потом, когда вы вышли за Ларри Сингера, наблюдала за вами на разных мероприятиях. Меня всякий раз поражало, что, хотя ваш брак производит впечатление абсолютно счастливого, в вас есть какая-то незащищенность, что-то такое, что как раз и требуется для этой роли.

— О-о… — протянула Тейлор, пораженная ее интуицией. — Вообще-то вы правы, у меня действительно крепкая семья.

— Отлично. Так оно и должно быть.

— Так оно и есть, — поправила Тейлор.

— Ларри мне симпатичен, — сказала Монтана. — Мы с ним уже давно знакомы.

— Но вместе вы никогда не работали, кажется?

— Один раз они работали с Нилом. Опыт оказался не слишком удачным.

— На какой картине?

— Да ее никто уж и не помнит, — беспечно отмахнулась Монтана. — И подозреваю, Ларри тоже хотел бы забыть.

Второй день съемок затянулся допоздна. Тейлор позвонила экономке и попросила проследить, чтобы муж вовремя поужинал. Едва войдя в дом, Ларри ей позвонил.

— Ты мне не говорила, что у тебя ночная съемка! — упрекнул он.

— Знаешь, в кино такое случается, — сказала она. — Вспомни, сколько раз ты мне звонил со студии и говорил, что приедешь не раньше полуночи!

— Ты права, Тейлор. Просто мне не нравится, что ты где-то одна, ночью… Тебе хоть машину-то дают? С водителем?

— Ну конечно, Ларри, — ответила она, упиваясь этим разговором. — Я ведь играю главную роль.

— Хм-мм… — изрек муж. — Я все еще не очень уверен, что тебе следовало за нее браться. Можно я как-нибудь посещу вашу съемочную площадку?

Он явно давал задний ход, что крайне радовало Тейлор.

— А у тебя разве есть на это время?

— Уж как-нибудь выкрою.

— А кстати, не забудь: завтра юбилей у Норио и Киндры, и, если я вдруг опять заработаюсь, поезжай один и жди меня там. Как освобожусь — сразу же приеду.

— Это означает, что ты будешь работать до ночи каждый день? — жалобно спросил он.

— Нет, любимый, — невозмутимо ответила Тейлор. — Однако, видишь ли, я не могу уходить, когда мне хочется. У меня есть определенные обязанности.

— Тейлор, это я понимаю, просто я тут подумал…

— Что?

— Когда придешь, мы можем обсудить твой проект. Может, у меня даже будет для тебя кое-какое предложение.

— Какое еще предложение?

— Что, если я найду тебе автора для доработки сценария?

— Ты что, уже с кем-то договорился?

— Но ты ведь именно этого хотела, правда?

— Да, Ларри, это истинная правда!

Тейлор положила трубку, и на лице ее появилась торжествующая улыбка. Наконец Ларри хочет принять в ней какое-то участие. Давно бы так!

Ники сто лет не была на дискотеке. Ей, вдруг пришло в голову, что с тех пор, как они с Эваном помолвлены, она вообще только и делает, что обслуживает будущего мужа.

«Что со мной случилось? — думала она, прыгая и вопя как сумасшедшая. — Раньше я была вольной пташкой и делала что хочу и когда захочу. Потом решила выйти замуж и вдруг превратилась в маленькую голливудскую женушку. Фу!»

Ники настолько отдавалась грохочущей музыке, что с нее градом катил пот. Долой запреты и приличия! Она была под кайфом: сначала — «травка», выкуренная дома, затем саке в ресторане, после этого в машине — водка, а теперь еще и таблетка экстази. Ники совершенно одурела. Неважно. Кайф — это то, что надо! И начхать на Эвана и его двуличие!

Ей хотелось одного — расслабиться, слететь с тормозов, вырубиться. И это она сейчас делала вместе с Брайаном, который оказался намного более заводным, чем она думала. Он такой раскованный — ой-ой-ой! С ним так весело, интересно и просто здорово. Он такой… Ого! Стены вдруг заходили ходуном, и Ники чуть не упала. К счастью, ее вовремя подхватил Брайан, и тут на нее накатил безудержный смех.

— Какие у тебя… какие у тебя зубы! — едва ворочая языком, произнесла Ники. — Я от них просто торчу. Круто!

Сам чуть не падая от смеха, Брайан отвел ее в сторонку. Оба истерически хохотали, тошнота прошла, и тут зал опять стал валиться, а музыка заиграла еще громче. Брайан вдруг прижал ее к стене и бросился целовать, настойчиво раздвигая ей зубы языком.

Она не помнила, чтобы так ее когда-нибудь целовал Эван. У Брайана поцелуи были покруче любого секса. Она так завелась, что чуть не кончила.

Ники закрыла глаза. Где-то в затылке у нее пульсировала мысль, что она не должна себя так вести. Но сейчас все было неважно. Завтра не существует! Завтра — это сегодня. А сегодня — это завтра.

Что за черт?! Ей на все было наплевать!

Понедельник выдался особенно длинный, снимать закончили только в десять вечера. Когда Монтана Грей пригласила Тейлор зайти куда-нибудь выпить, та решила, что спешить ей некуда, и согласилась. Ларри уже, скорее всего, в постели и смотрит подряд все политические передачи. А у нее в крови еще бурлит адреналин. Она наверняка не уснет.

— И куда ты предлагаешь пойти?

— Обычно мы тусуемся в моем любимом мексиканском баре, — ответила Монтана. — Соня тоже идет. Думаю, вам с ней будет полезно поближе познакомиться перед завтрашней съемкой — завтра мы делаем вашу любовную сцену. Не сердись, что мы снимаем ее в самом начале, но иногда так даже лучше выходит.

— Я как-то снималась с Чарли Долларом, — пустилась в воспоминания Тейлор. — Роль у меня была маленькая, но первым мы снимали эпизод, когда я голая в постели — и это на глазах у семидесяти человек! Я была просто в ужасе!

— Как я полагаю, это было до Ларри, — сухо заметила Монтана.

— Задолго, — улыбнулась Тейлор.

— А как Ларри относится к тому, что ты снимаешься у меня? — полюбопытствовала Монтана.

— Я сама принимаю такие решения.

— Рада это слышать, — сказала Монтана Грей. — Хуже нет, когда мужчина диктует тебе, что и как делать. У меня таких было несколько. Уж поверь, они при мне долго не задержались.

Тейлор вдруг решила, что не станет звонить Ларри и докладывать, что идет в бар. Он хоть и собирался обсудить ее проект, но это может подождать. Пусть немного поволнуется, погадает, где она и с кем. А то он уж больно уверен в себе!

— Убила бы! — прошипела Лиза.

— Успокойтесь, — сказал Майкл, отлично понимая ее чувства.

— Это вы успокойтесь! — огрызнулась она, меряя комнату шагами. — Как бы я хотела убить этого подонка! Да как он смеет лезть на телевидение и нести обо мне всю эту пакость? — Она с мольбой повернулась к Майклу: — Майкл, но вы-то знаете, что это все неправда?

— Конечно, — заверил он, мечтая лишь об одном — заключить ее в объятия и утешить.

— Но ведь публика поверит ему, а дальше подхватят таблоиды! — в отчаянии воскликнула Лиза. — О боже, сколько же еще грязи на меня будет вылито!

— Лиза, я вас уверяю, все это скоро забудется, — сказал он, стараясь ее успокоить. — В вашем браке звездой были вы, а он только ловит момент, чтобы помелькать на экране. Ничтожество!

— Немедленно звоню адвокату! — заявила Лиза, решительно вздернув подбородок.