Нанофляж ее машины изрядно поистерся: тонкий слой отражающего нанотехнического покрытия требовалось часто менять, ведь в обычных полевых условиях он быстро стирался и терял свой маскирующий эффект. Хотя, с другой стороны, весь этот камуфляж был и ни к чему в столь густых зарослях. Успех предстоящей операции, в основном, будет зависеть от скорости, точного расчета времени и везения, и в гораздо меньшей степени от технологических ухищрений вроде нанофляжа.

Как приятно снова почувствовать себя на своем месте, «в упряжке», как иногда они говорили. Перед этим Катя уже занималась с пятью-шестью юнцами, ни один из которых ни разу в жизни не нюхал пороха. Старый военный афоризм гласил: «Дело не в машине, а в человеке», — но, Боже! — это верно при условии, что человек знает свою машину! Что ж, предстоящая операция их кое-чему научит.

Сейчас они находились в джунглях к юго-западу от Библа, в Приграничье, как на Новой Америке называли необжитые, малонаселенные места за пределами прирученного и цивилизованного мира. Ее «Призрак» был единственной двухместной машиной в арсенале повстанцев. Вместе с ней на задание отправился один из новичков, светловолосый, с бледной кожей паренек из Долины Евфрата по имени Георг Липински.

За Катей следовали еще три страйдера: Ли Чунг на «Скауте», Руди Карлссон на «Торопыге» и на «Скороходе» Роджер Дарси, младший лейтенант, дезертировавший из армии Гегемонии, которого она встретила в первый день на Эриду. В арьергарде тащился один из модернизированных аппаратов, неуклюжий, четырехногий монстр с пилотом Карлом Брауном и Симоной Дагуссе в качестве пассажира.

Вик Хаган пришел в ярость, когда Катя, напустив на себя важный вид, приказала ему остаться на базе, но он был вторым опытным профессиональным офицером в отряде, и в случае провала операции, ему пришлось бы вести подготовку новичков. Предусмотреть нужно было все. Катя хмыкнула. Как она может командовать, разыгрывать из себя старшего по званию перед Виком или кем-то другим, ведь они уже не в армии, и гегемонийская система рангов вряд ли здесь применима. Вик, правда, подчинился и не стал заострять на этом внимания. Придется поговорить с Синклером, нужно что-то придумать взамен — без этого не обойтись в неоперившейся роте «Освободителей Эриду».

— Вы что-то сказали, мэм, — донесся до нее по внутренней связи торопливый и взволнованный голос Липински.

— Нет, Георг, — отозвалась она. — Следи повнимательней за лазером.

— Да, мэм.

Контрольная сеть уорстрайдера была поделена на три участка между командиром, вторым номером и бортовым ИИ. Последнему Катя полностью не доверяла — слишком долго о нем заботились неподготовленные люди, хотя он пока функционировал прекрасно — и потому взяла на себя контроль за оружием и маневрированием. Исключение составила головная башня со 100-мегаваттным лазером. Его она поручила Георгу. Дело в том, что лазер, серьезно нуждающийся в регулировке, имел неприятную склонность перегреваться при работе, поэтому Катя приказала напарнику внимательно следить за температурой и охлаждать кожух сердечника каждый раз, когда стрелка переползала отметку 200 градусов.

— Сейчас температура 185 градусов, — сообщил Георг, что было излишним, так как эти данные имелись на ее визуальном дисплее. — Похоже, стабилизировалась.

— Когда вернемся, надо будет перебрать систему теплопередачи, — заметила Катя. — Где-то утечка. По-моему, требуется смазочно-охлаждающая изоляция.

— Да, мэм. — она буквально ощутила его облегчение: «когда мы вернемся»!

Джунгли поражали великолепием: блеск золотисто-малиновой листвы, сплетения чуть заметно шевелящихся лиан, непроходимые заросли оранжевых анемонов. В алых ветвях уходящих в небо деревьев порхали насекомые с прозрачными крыльями, а в густой чащобе кустарника шевелилось что-то более крупное. Резкое, почти осязаемое сияние Ши Драконис струилось сквозь покрывало листвы скользящими бликами и лужицами чудного бледного света, окрашенного золотом. Прекрасно!.. и смертельно. Содержащийся в атмосфере кислород давал человеку 8-10 минут жизни, боль терзала грудь, легкие судорожно пытались насытить кровь, жадно всасывая воздух, но углекислый газ уже делал свое дело.

Температура снаружи, по крайней мере сегодня, была не так уж плоха: всего 40 градусов по Цельсию. Правда, следовало помнить, что день еще только начинался, а он на Эриду тянулся дольше земного.

Джунгли расступились так внезапно, что Катя чуть не споткнулась. Остановившись, она просканировала длинную широкую вырубку.

Обычно монорельсовую дорогу укладывали на гладких, изогнутых опорах дюраллоевых пилонов, но здесь рельеф резко менялся, поднимаясь к подножию Экваториальных Гор, поэтому более удобным оказалось выжечь джунгли и проложить просеку в метре над скальным грунтом. Камень все еще хранил следы проходки — черные оплавленные подтеки. Сама дорога купалась в пронзительном свете — ослепительно сияющий серебристый рельс толщиной с ногу человека, поддерживаемый над землей прочными колоннами, отстоящими друг от друга на 50 метров. Катя осталась довольна собой: ее маршрут — а программу она составляла сама — через джунгли оказался абсолютно точным. Цель — энергораспределительная станция — виднелась метрах в тридцати за рельсом, возвышаясь над деревьями.

Сканирование подтвердило, что они одни. Конечно, по рельсу лился поток энергии, но ни у купола трансформаторного зала, ни у дальней кромки леса никого не было видно. Ни звука, ни движения, только неустанное колыхание самих джунглей. Она сделала три шага, выходя на вырубку.

— Руди! Ли! Оборона по периметру! Проверьте это здание. Дарси! Вы со мной.

— Да, сэр, — голос Дарси прозвучал угрюмо. Катя пыталась не судить предвзято о личном составе «Освободителей Эриду», пока не представился случай увидеть их в действии, но ошибиться в презрительном к себе отношении со стороны дезертира было невозможно. Дарси — смуглый, усатый мужчина, которого она впервые увидела в Библе, не вызывал у нее доверия. Крейтон рассказал, что его обвинили в краже и, чтобы не попасть под трибунал, тот решил перейти на сторону повстанцев. Можно ли доверять человеку, однажды нарушившему присягу?

Но ведь Катя сама это сделала? Она попыталась отогнать назойливую мысль.

— Где Браун?

«Скороход» LaG-17, которым управлял Дарси, был на метр ниже более тяжелого «Призрака». Два 50-мегаваттных лазера, торчащих подобно мандибулам по обе стороны напоминающего пулю фюзеляжа, еще больше придавали машине сходство с ужасным насекомым. Сейчас, возможно, неумышленно, эти лазеры были направлены прямо на нее.

— Позади, метрах в пятидесяти, я видел его только что, капитан.

Черт побери. Не следовало ей спускать глаз с Брауна, а она передоверила мальчишку этому Дарси. Она перешла на другую частоту.

— Браун? Это Алессандро. Ты в порядке?

— Да, капитан, — откликнулся Браун. — Просто немного поотстал, вот и все.

— Мы у рельса. Поторопись. Нам нужен твой пассажир.

— Иду.

Она повернулась, намеренно игнорируя Дарси, и еще раз огляделась. Чистое, зеленое небо, жесткий белый свет Мардука. Катя знала, что в сумерках, на фоне бледной вечерней зари, там, на севере, можно различить небесный лифт — упругую шелковую нить, натянутую между небом и землей, но сейчас, в сиянии дня, он терялся. Она посмотрела на часы. Поход через джунгли занял больше времени, чем ожидалось… но этого у них хватало с избытком. Еще целых 20 минут. Никаких проблем. Чунг доложил, что трансформаторный зал пуст, чего и следовало ожидать. В нем располагался автоматический переключатель. Еще дальше, на фоне пурпурной громады Экваториальных Гор белело ущелье, напоминающее издали седло. Проход Грималкина. Узкая долина с отвесными склонами. Именно там, от главной линии монорельса, идущей на север, ответвлялась дополнительная. Станция как раз осуществляла контроль за безопасностью движения на данном участке.

Именно здесь, у этой развилки, настаивал Синклер, самое подходящее место для налета. Повстанцам вовсе не хотелось разрушать полностью монорельсовую связь между южной полярной зоной и Библом, что означало бы как политическое, так и экономическое самоубийство Эриду. Вот если бы перевести состав на боковую ветку, оставив главную открытой!

Из чащи тяжело выступил конструктор. Неуклюже потоптавшись, машина остановилась в тени деревьев. Четыре слоновьих ноги, широкий приземистый корпус делали эту модель «Кавасаки» КС-212, похожей на 80-тонного монстра, вполне оправдывающего свое прозвище — «Рино», носорог. Сейчас его нижний, расположенный на брюхе подъемник, и заканчивающиеся клешнями руки были демонтированы, тело прикрывали бронированные пластины, а к каждому боку крепились шаровые башни с 50-тимегаваттными лазерами.

— А вот и мы, — позвал Катю Браун. — Куда направляться?

— Выгрузи где-нибудь Симону. И пошевеливайся! Времени в обрез!

— Понял.

Четвероногое чудовище присело на корточки, затем рывком опустилось еще ниже. Люк на брюхе отошел, и из него прямо на камни свалилась Симона Дагуссе. На ней были темно-коричневые облегающие брюки, удобные ботинки, рыжие волосы скрыты под шлемом, защищающим голову от сияния Мардука. Нижнюю часть лица закрывала дыхательная маска, соединенная трубочками с системой жизнеобеспечения, крепящейся на груди.

— Здание видно ясно, Симона, — сказала Катя по внутреннему тактическому каналу. У девушки приемник и передатчик были имплантированы в мозг. — Поторопись. У нас всего 15 минут.

Симона в знак согласия помахала рукой и метнулась через вырубку, перепрыгнула рельс и исчезла в направлении куполообразного дома.

— О'кей, — похвалила Катя. — Ли, прикрой Симону. Всем остальным занять свои позиции.

Пятнадцать минут…

За последнюю пару дней они отрабатывали весь план не менее десяти раз, моделируя различные ВИР-ситуации. Чунг замер на страже у небольшого купола, четыре других страйдера укрылись в джунглях, по два с каждой стороны боковой ветки.

— Капитан!

Восемь минут. Боже, только бы все прошло как надо!

— Что, Симона?

— Я вошла в программу, без проблем.

— И?

— Вижу цель, 10 километров к северу и быстро приближается.

— Приготовься переключить ее на боковую ветку.

— Э… наверное, вы должны знать. По информации, которую я здесь получаю, выходит, что состав из двух вагонов.

На мгновение Катя замерла. Два вагона! Разведка Синклера уверяла, что комель будет транспортироваться в Луксор в одном вагоне, представляющем из себя 10-метровый самодвижущийся, похожий на снаряд аппарат, способный перевозить от 20 до 30 солдат на тот случай, если ВОКОГ ожидает нападения. Но второй вагон… Что в нем может быть?

— Может, дополнительная охрана, — предположил Чунг. — Комель им очень нужен.

Если бы только так и было. Однако решать нужно ей, причем немедля. Кате никогда не нравились ситуации, ведущие к изменению планов, особенно в условиях дефицита времени. Разум подсказывал отменить операцию. Вполне может оказаться, что охрана усилена и ее маленькому отряду просто не по зубам. Но когда еще представится следующая возможность? И как показаться на глаза Синклеру? Придти и доложить: «Извините, Трэвис, но мне показался подозрительным второй вагон, так что мы… нет, я отменила операцию»? Синклер, конечно, поймет, разведет руками и скажет, что все о'кей…

Представив его лицо, Катя решилась.

— Продолжайте программу, — сказала она Симоне. — Остальным быть внимательнее. Если во втором вагоне охрана, нужно вывести ее из строя первым залпом.

В прозвучавших в ответ голосах особого энтузиазма не было, но, черт побери, что еще оставалось делать? Ничего, это война.

— Это Симона. Я готова. Три минуты.

— Подожди еще минуту.

Через полторы минуты ее сенсоры уловили дрожание воздуха.

— О'кей, Симона, переводи.

Послышался металлический щелчок и протяжный вой сирены. Рельсовая секция метрах в десяти от Кати отделилась от основной ветки, скользнула вправо и сомкнулась с веткой, ведущей в тупик. Еще через несколько секунд вдали показался состав — уныло-серый, обтекаемой формы приплюснутый цилиндр с длинным и узким носом. Казалось, по серебристой паутине рельса мчится жук, закутанный в кокон электромагнитных полей, поддерживающих его над монорельсом и толкающих вперед со скоростью 400 километров в час. Правда, сейчас скорость уже упала. Как только Симона перевела рельсовую секцию, компьютер состава обработал информацию и тут же включил систему реверса для полной остановки. Однако, чтобы затормозить, такой массе требовалось значительное расстояние, так что вагоны продолжали приближаться к месту засады, хотя и не столь быстро, как прежде. Кате хотелось как-то подбодрить своих товарищей, сказать что-нибудь вроде «Приготовиться!» или «Внимание!», но она знала, что делать этого не нужно. Состав промчался мимо ее укрытия, ветер хлестнул по кронам деревьев и… С замиранием сердца Катя увидела, как первый вагон перешел на боковую ветку. Сейчас скорость его не превышала 50 километров в час, и она легко рассмотрела маркировочную надпись на стенке. Второй вагон, почти незаметно прикрепленный к первому, последовал за ним, и Катя облегченно вздохнула. Слава Богу, это обычный грузовой транспорт с широкой рампой, без окон, без орудийных башен, без пулеметных турелей. Подождав, пока весь состав полностью сойдет с главной линии, Катя отдала приказ.

— Огонь!

Первым выстрелил Руди со своего холмика по ту сторону дороги. Его «Торопыга» имел на вооружении систему «Циклон», и автоматическая ротационная пушка выдала очередь, стреляя со скоростью пять выстрелов в секунду. За ровным «та-та-та-та» последовало почти мгновенное «уам», сопровождавшее разрывы 18-миллиметровых зарядов. Вторым открыл огонь Браун, расположившийся левее Руди. Его спаренный лазер разрезал корпус, как раскаленная проволока режет масло. Первый вагон дрогнул, накренился и со скрежетом опустился на дорогу.

— Капитан! Предохранитель! — пронзительный крик Липински, прозвучавший в голове Кати, заставил ее вспомнить, что она не сняла с лазера предохранитель. Через секунду залп из башенной пушки LaG-42 проделал в соединительном модуле огромную лазерную дыру.

Молния пробежала по юбке изолятора, скользнула искристой дугой по рельсу, но и обесточенный, вагон продолжал катиться вперед. Его обтекаемый нос уткнулся в полотно дороги, и оно прогнулось. Второй вагон, влекомый инерцией, врезался в первый. Лязг и скрежет наполнили воздух.

Теперь Катя поняла, почему Синклер настаивал на том, чтобы отвести состав на боковую ветку. Под его тяжестью полотно прогнулось до земли, вагон опрокинулся на бок и перевернулся. Слева к нему уже спешил из джунглей Дарси, поливая исковерканный транспорт поочередно то из левого, то из правого лазера. Скрипнув, как умирающее, измученное животное, поезд, наконец, замер. Его нос зарылся в камни. Первый вагон, превращенный в груду металла и керамипласта, лежал на боку. Второй все еще держался над дорогой.

— Прекратить огонь, Дарси! — приказала Катя. — Всем прекратить огонь! — Комель, конечно, должен быть надежно упрятан в какой-нибудь контейнер, но все же надо позаботиться, чтобы ни огонь, ни взрывы не уничтожили ценный приз.

Рампа второго вагона, продолжавшего висеть над дорогой, стала отходить в сторону. Внутри Катя заметила какое-то движение.

— Рассеяться! — закричала она. — Укрыться!

Из вагона уже сыпались силы сопровождения — люди в черных защитных костюмах элитных частей — морская пехота Империи. Но хуже было другое: за спинами охранников она увидела черную, кошмарную фигуру, тяжело продвигающуюся к выходу. Ощетинившись разнообразным вооружением, чудовищный монстр, поддерживаемый двумя мощными ногами, поднимающими его на высоту пяти с половиной метров, выбирался из чрева транспорта.

Это была знаменитая модель «Кавасаки» КУ-1001. Обычно ее называли «Катана», по названию традиционного японского меча. Масса ее превышала 30 тонн, а вооружение состояло из многофункциональных лазеров, автоматической пушки и ракет, что делало «Катану» одним из опаснейших имперских двухместных уорстрайдеров.

И сейчас это чудовище направлялось прямо в сторону Кати.