Легенды Колмара (№2) - Малый драконий род

Я по-прежнему боролся за каждый шаг, но теперь тварь находилась ближе к цели, и мешать ее продвижению стало еще труднее. Я ощущал, как одежда моя пропитывается потом оттого, что приходится напрягать все мышцы, противясь посыльнику. К тому времени как он... вернее, как мы с ним достигли голого каменистого выступа, я уже боролся с ним без передышки добрых десять часов и вконец измотался. Мы уже миновали две трети пути: похоже, демон направлялся к противоположной стороне долины, где темнело что-то похожее на лес.

После этого мне пришлось немного уступить враждебной воле и терзавшей меня боли, ибо утомление давило непосильным бременем. Я уже не исчислял победу шагами, а перешел на вдохи. Вот на этом вдохе я не сошел с места... На следующем тоже удалось воспротивиться, и демон продвинулся лишь самую малость... На третьем я передохнул, и тварь заставила меня сделать полшага, но на четвертом вздохе я вновь остановил ее...

Ночь тянулась бесконечно долго, пока демон не пронзил меня вспышкой новой, мучительной боли — и тут я не выдержал. Лишь на какое-то мгновение я расслабился, только чтобы перевести дух, вздохнуть полной грудью, прежде чем вновь вступить в борьбу. Но за это время я покрыл половину оставшегося расстояния. Прежде чем ступить под своды деревьев, я ухитрился поднять голову и вознес хвалу Владычице: небо начинало светлеть, бесконечная ночь все-таки закончилась.

Я решил вступить в последний бой. Позволив демону беспрепятственно вести меня к намеченной им цели, я начал взывать к своей силе. Он почувствовал это и пытался помешать мне, но теперь решимость моя была железной, и боль для меня ничего не значила, ибо я знал, что нахожусь уже на пороге смерти. Я призвал всю свою волю, до последней капли, все свое мастерство и всю силу, которой только обладал, и, вверив душу Владычице, обратил это все против твари, сидевшей у меня внутри.

Я услышал, как демон завопил, когда мощь Владычицы Шиа обрушилась на него подобно карающему копью. Волну за волной устремлял я в него силу, топя его в священном свете Богини. Будь я посильнее или же более сведущ в природе демонов, мне, возможно, удалось бы убить его — но он достиг-таки того, к чему стремился. Я был больше не нужен.

Я был благодарен тому, с какой быстротой он порвал мне спинной мозг, ибо боль сейчас же прекратилась — внезапно, будто задули пламя свечи. Я ничего не чувствовал, пока он выползал наружу, и до последнего мгновения вокруг меня держалось сияние Владычицы. Последним, что я видел в жизни, были первые лучи рассвета, озарившие высокие вершины вокруг, сверкая на великолепной чешуе прекрасных драконов, и последним отблеском мысли я возблагодарил Владычицу за то, что она позволила мне унести эту красоту с собой в мрачное царство смерти.

Шикрар

После разговора с Вариеном я передохнул несколько часов, но едва в небе появились первые признаки рассвета, я взмыл ввысь, воспользовавшись восходящим потоком воздуха — того самого, что не дал мне разбиться о скалы. Крыло ныло, однако еще было способно нести меня, а воздушный поток помог подняться на приличную высоту. Чтобы отыскать то, что мне было необходимо, пришлось довольно долго лететь на север, но я сразу понял, когда достиг нужного места: представшую перед моим взором реку нельзя было спутать ни с какой другой — только ее и было видно на таком большом расстоянии. Горы темнели к западу от меня, не слишком далеко.

"Вариен, дружище, как у вас дела? — воззвал я, когда позади меня из-за края земли начало выплывать алое солнце. — Кажется, я уже недалеко. Большую реку я нашел, а скалистое взгорье простирается передо мною".

Он не отозвался, и я попробовал обратиться к Ланен:

«Госпожа Ланен, почему Вариен...»

"Я здесь, Шикрар, — ответил он наконец. Голос его звучал совершенно необычно. — Твой голос для меня так же отраден, как летний день холодной зимой, друг!"

«Вариен, что нового? Какие новости о Малом роде?»

"Разыщи же нас, брат мой, — ответил он.— Ах, Шикрар! Это одновременно и Неведомое, и Слово Ветров! Я не знаю, как это передать тебе. Ты должен сам все увидеть".

Он казался усталым, но несказанно счастливым. Я несся по направлению к острым вершинам и гадал: что же там будет такого удивительного?

Берис

Где же он? Этот проклятый демон уже должен был явиться ко мне. Ему следовало быть здесь еще несколько часов назад! Уже рассвело, лучшее время упущено! Если он вскоре не явится, я вынужден буду...

Ага, вот и он! Славно.

— Повелитель, ис-сполнено! Добыч-ча ж-ждет, с-скоропутные верви ус-становлены в с-сердце ж-жертвы и оба пути для тебя открыты.

— Ты припозднился, — проворчал я. — Ты должен был явиться сюда несколькими часами раньше.

— Ж-жертва была выбрана не та, повелитель, — радостно прошипела тварь, ибо знала, что я не оговаривал с ним сроки. — Ц-це-лители с-спос-собны с-сопротивлятьс-ся нам. Он был могуч-чим ц-целителем и убил с-себя прежде, ч-чем я з-зас-ставил его воз-здвиг-нуть алтарь. Приш-шлос-сь делать это с-самому, а это не входило в с-стоимос-сть.

— Верно говоришь, несчастный демон, — ответил я, бросив еще одну горсть лансипа в огонь. Рикти с жадностью втянул в себя дым — вот и будет с него.

— Теперь вс-се готово. С-сделка наш-ша с-свершена, вс-се кончено. Чтоб тебе прожить вс-сю ж-жизнь в боли и умереть в одино-чес-стве, — проговорила тварь нараспев и, плюнув в мою сторону, исчезла. Я не обратил внимания на ее жалкие выходки.

Итак, все было готово для вызова Лишенного Имени, Владыки демонов, — и я осуществлю это, едва Ланен окажется у меня в руках. Предстояло сделать еще многое, да к тому же быстро, но для моего возвращения все было подготовлено.

Я захватил с собою все магические орудия, что были в моем распоряжении. Эти вещицы весьма полезны: предварительные приготовления уже сделаны, остается лишь переломить любую из тонких глиняных пластин, заключающих в себе необходимые чары, чтобы явился тот или иной демон. Столкнись я с трудностями, где бы я ни находился, у меня под рукою будет любое количество рикти, от одного до целого полчища, а в случае крайней необходимости я смогу вызвать и ракшу из Третьей Преисподней. Так что у меня есть надежная защита от разных непредвиденных обстоятельств. Мои средства задержат даже кантри — на такое время, чтобы я успел появиться, схватить девчонку и сейчас же убраться.

Наиболее полезным магическим орудием в борьбе против кантри является, разумеется, Кольцо семи кругов, однако сейчас времени уже нет. На создание подобной вещи ушло бы гораздо больше двух дней, а медлить нельзя, судя по словам Марика. Вот ублюдок. Не мог раньше мне сказать!

И все же я готов. Серебристо-черное мое одеяние, пронизанное охранными и защитными чарами, послужит мне лучше всякого доспеха — недолго, правда, но мне вполне хватит.

Я находился посреди своей комнаты для вызова, освещенной множеством свечей. Подле меня стоял Дурстан.

— Будь готов утихомирить ее, как только мы появимся, — сказал я ему.

— Готов, — зычно ответил он. — Удачи, повелитель.

— Иначе и быть не может, — бросил я, становясь в круг, обозначавший начало исходящей скоропутной верви.

Потребовалось неизмеримо ничтожное мгновение времени. В следующий же миг я оказался на другом конце верви и ступил в небольшой лес. Быстро оглядевшись вокруг, я нигде не заметил Ланен. Было нелегко обнаружить вообще какие бы то ни было признаки людей. Вместо этого я увидел перед собою сотни мелких драконов, из тех, что обычно населяют леса. Я переломил одну из пластин, и явился рикти.

— Разыщи в этой кутерьме живых людей и сообщи мне, где они находятся, — приказал я.

Я не мог предполагать, что столкнусь с этими тварями, и сейчас не знал, как они могут себя со мною повести. Из своего лесного укрытия я наблюдал, как рикти полетел на поиски, и увидел, что несколько драконов ринулись его преследовать. Затем к своему удовольствию я услышал крик: «Осторожно, демон!» Голос был вполне человеческим, и я мог сказать, откуда он исходит, поэтому гибель рикти от жалкого огня этих тварей не слишком меня расстроила.

Да, там были люди, на открытом месте, и по виду их я рассудил, что они в страшном замешательстве. Что ж, чудесно. Ага, а вот и моя добыча.

Меня охватило какое-то сумасбродное чувство. Я извлек почти все пластины, которые имел при себе, кроме той, что предназначалась для вызова ракшаса, и быстро переломал их. В воздухе сейчас же кишмя закишели рикти, в ожидании моих приказаний. Я указал в сторону людей.

— Оставьте в живых одну: высокую женщину с длинными волосами! Остальных — убить! — выкрикнул я, чтобы заглушить крики и шипение орды драконов на лугу.

Демоны обрушились на врага всем полчищем, и я направился следом, чтобы забрать свою добычу.

Вариен

В самый разгар нашего ликования появился первый демон — один-единственный, и его быстро уничтожили. Если бы не крик Уилла, мы могли бы и вовсе его не заметить. А так мы были хоть к чему-то готовы, когда вслед за первым появилась целая туча демонов, устремившихся прямо на нас.

Первым моим побуждением было взметнуться в воздух и испепелить их; но когда в следующий миг я вспомнил, что более не способен на подобное, сейчас же воззвал на истинной речи к своему нареченному брату:

«Шикрар! Торопись, друг, на нас напали рикти!»

Голос его прогремел боевым кличем:

«Гляди-ка, явились себе на погибель! Вот и прекрасно! Теперь я знаю, где вы, ибо отсюда чую их скверну. Я лечу, Акхор!»

А пока, не зная, сколько времени понадобится Шикрару, чтобы добраться до нас, я обнажил меч — как единственное свое средство защиты, ибо клыки, когти и огненное дыхание остались для меня в прошлом.

Для меня, но не для Малого рода. Прежде я не мог знать наверняка, что они поведут себя так же, как и кантри; но, должно быть, ненависть к ракшасам коренилась в самых глубинах их естества. Мои малые сородичи взмыли навстречу вражьему полчищу, изрыгая пламя и пуская в ход клыки и когти.

Ланен, встав подле меня, тоже обнажила свой клинок. Велкас был уже окружен своим сияющим ореолом, ничуть не потускневшим, хотя до этого ему пришлось трудиться всю ночь, высвобождая моих малых родичей; однако на лице у него явно читался страх. Арал, встав возле него, тоже облекла себя своей силой, но ее ореол был едва заметен при свете раннего утра. Она только успела извлечь самоцвет неизвестного Предка, когда орда злобных тварей обрушилась на нас.

Мне не было видно ни Джеми, ни Реллы, а Уилл находился среди возрожденных родичей Салеры. Я лишь успел заметить, как он пытается пробиться к Велкасу и Арал, но тут на меня напало сразу трое демонов. Краем глаза я видел, как Ланен с жаром размахивает мечом.

Мой собственный меч им явно не понравился: тела их состоят из плоти, и поэтому они уязвимы. Но я замешкался. Из горла моего вырвался крик, когда еще двое рикти впились в меня: один в лицо, другой в спину — но, к моему удивлению, оба сейчас же завизжали, а остальные, вот-вот готовые напасть, вдруг ринулись от меня прочь. Я лишь успел увидеть того, который попробовал было вцепиться мне в лицо: с удивлением смотрел я, как когти его, поранившие мою плоть, полыхали огнем; с воплями он умчался восвояси. И другие рикти пытались меня атаковать, однако сейчас же разворачивались и уносились прочь. Словно что-то чуяли...

Ну разумеется! Мою кровь. Как бы я ни изменился внешне, кровь у меня, похоже, оставалась прежней. И в голову мне сейчас же пришла мысль, какая при обычном положении вещей вряд ли явилась бы. Но в пылу сражения я тотчас же ухватился за нее, ибо терять было нечего. Быстро отерев ладонью кровь, заливавшую мне щеку, я размазал ее по клинку.

Ланен билась в нескольких шагах от меня, и ей приходилось нелегко: я заметил кровь у нее на руке и на лице. Это ввергло меня в бешеную ярость, и я принялся прорубаться к ней. Первая же тварь, которую я ударил обагренным собственной кровью мечом, взвизгнула и исчезла — значит, я верно предугадал! С яростной радостью я прикончил еще одного рикти, заслонявшего мне путь к возлюбленной.

Уилл

Я был застигнут врасплох в стороне от остальных, поскольку прогуливался с Салерой. Оказалось, что теперь она знает куда больше слов, хотя ей еще только предстояло выучить весь язык полностью; но мы уже пытались с ней беседовать, когда внезапно напали демоны. У меня при себе не было даже моего посоха. Я попробовал было кинуться назад, чтобы вооружиться им, но путь преграждало слишком много драконов: все они спешили взмыть в воздух и вступить в бой. Демонов тоже было не счесть, и когда один из них вцепился мне в руку, которой я попытался прикрыться, то я решил, что настал мой конец, как вдруг кто-то с силой оторвал он меня эту тварь и разодрал в клочья. Я изумленно уставился на Салеру. Она стояла возле меня, а новый ее самоцвет так и сиял. Извергнув пламя, она спалила еще одного демона, а потом и следующего. Ей пришлось сбить меня с ног, чтобы добраться до четвертого, собравшегося накинуться на меня сзади, и тут я понял, что лишь путаюсь у нее под ногами.

И тогда я поступил не слишком по-геройски, признаю это, но, с другой стороны, я ведь и не герой. Я просто остался на земле, скрючившись у ее ног, в то время как моя отважная Салера защищала меня от всякого посягательства этих тварей.

Велкас

Мне не удавалось этого сделать. Я полагал, что, раз уж однажды высвободил всю свою силу, то и сейчас волен повторить то же, однако не сумел. Давнее строгое предписание, запрещавшее мне вступать в бой с рикти, все еще было в силе. Выругавшись, я еще раз попытался воззвать к этой силе внутри меня, подключив всю свою волю, но наткнулся на ту же глухую стену. Когда рикти во множестве обрушились на нас, я лишь смог воздвигнуть преграду, чтобы окружить себя самого, — правда, ярость моя, вызванная собственным бессилием, была настолько велика, что заслон получился на редкость несокрушимым. Я воздвиг бы его и вокруг Арал, но она воскликнула: «Нет!» — и мне оставалось лишь подчиниться. Как это у нее уже повелось, она вынула свой камень — самоцвет души — и, держа его перед собою в ладони, пустила через него поток своей силы. Некоторое время ей удавалось держать тварей на расстоянии от нас обоих и даже уничтожить некоторых из них, однако их было чересчур много. Лучшее, что мы могли сделать, — это обеспечить собственную защиту, но тут заметили неподалеку Джеми с Реллой. Никогда не доводилось мне видеть столь искусное мастерство совместного боя на мечах: казалось, их окружают сразу десять клинков. И, несмотря на это, они уже были ранены и выбивались из сил. Одеяние Реллы было разодрано, и лохмотья ткани местами окрасились кровью. А у Джеми была рассечена щека до самой кости. Они, как и мы, мало что могли сделать, кроме как отсрочить неминуемую гибель.

Я повернулся к Арал.

— Можем ли мы защитить и их? — прокричал я, сопровождая слова жестом, потому что вокруг стоял шум от кипевшего сражения. Она кивнула. Мы направились к ним, и по пути Арал старалась разогнать как можно больше демонов — но это было все равно что вычерпывать море чашкой.

Мы подоспели как раз вовремя. За несколько мгновений до того, как Релла оказалась в пределах моего защитного поля, одна из тварей уселась ей на спину и впилась зубами в шею. Женщина лишь коротко вскрикнула и упала. Арал уничтожила демона, и в следующий миг я оградил всех нас своим силовым щитом; однако Релла была тяжело ранена.

— Вел, ты можешь делать одновременно два дела? — спросила Арал. Я был поражен: в голосе ее слышалась смертельная усталость. — Я почти выбилась из сил, а у нее дела совсем плохи. Кровь я остановила, но моих возможностей недостаточно, чтобы исцелить ей раны.

«Хвала Владычице, — подумал я, — наконец-то и я могу хоть что-то сделать».

Ни на миг не ослабляя воздвигнутого заслона, я глянул на Реллу, пластом лежавшую на траве. Арал была права, здорово ей досталось. Ей требовалось исцеление под благословенным взором Владычицы — и сейчас же вся моя сила в полной мере воспрянула во мне, как в ту ночь в Волчьем Логу. Меня точно окатили ледяной водой: я мигом распрямился и встряхнулся. Коротким усилием мысли я приподнял Реллу с земли, заставив ее повиснуть в воздухе прямо передо мною. Демон повредил ей спинной мозг. Задача была не из легких: мне нужно было глубоко сосредоточиться, чтобы срастить ткани, и кроме того, я должен был следить за прочностью силового щита, что оборонял нас от врагов.

Не думайте, что я хвастун. Против рикти я был беспомощен: только и мог, что воздвигнуть обычный заслон вокруг себя да нескольких своих товарищей. Но когда я приступил к исцелению, это было для меня подобно согревающему пламени. Даже в безумии битвы это не стоило мне особого труда. К счастью, Релла была без чувств. Перво-наперво я позаботился о том, чтобы очистить рану от всяких следов ракшасовой скверны, потом обработал разорванные ткани и вновь соединил их, заставил срастись, залечил мышцы и кожу. Закончив, я глянул на свою работу: на шее у Реллы осталась лишь красноватая полоса.

Поначалу меня обеспокоило выражение лица Джеми. Он казался изумленным, это было очевидно, но вместе с тем испуганным — это так не вязалось с образом бывалого бойца.

— Это невозможно, никому не под силу залечить такую рану за какие-то мгновения. Невероятно!

Арал пришла ему на помощь. На миг она положила руку ему на плечо.

— Я же говорила, что он на многое способен, — сказала она с усмешкой и вновь обратилась к демонам.

Берис

Я дал рикти некоторое время, чтобы измотать людей, заставить каждого из них думать только о схватке, о демонах, что им угрожали, и больше ни о чем. Все вышло так, как мне и было нужно.

Приготовив конец второй демоновой верви, я зашагал к тем двоим, что копошились в самой середине свалки. Это были Ланен и сереброволосый. На полпути я переломил последнюю пластину, и передо мною предстал ракшас из Третьей Преисподней. Я прервал его неизменное бахвальство.

— Узри: я приготовил для тебя отборную добычу. Но прежде возьми вон того, — указал я, — с серебристыми волосами. Убей его, — добавил я, — а уж потом расправляйся с прочими.

Он взметнулся, точно нетопырь, и устремился на жертву. Я направился следом.

Вариен

Рикти уяснили, что мой меч сеял смерть, и у нас с Ланен появилась возможность слегка перевести дух. Пока я повторно размазывал по клинку свою кровь, Ланен повернулась ко мне: в глазах отчаяние, лицо мокрое от слез.

— Проклятье, Вариен, я не в силах тебе помочь, — проговорила она. — Слишком я медлительна с мечом, а по-другому мне их не пронять. Ненавижу чувствовать себя беспомощной.

Я взял ее за руку:

— Знаю. Может, тебе станет легче, если еще раз напоследок представишь, будто я — прежний Акхор, защищающий тебя от рикти своими когтями и клыками?

Она рассмеялась, стоя посреди поля битвы.

— Еще как легче станет. Спасибо тебе, Акор, — сказала она.

Затем внимание наше было привлечено каким-то движением далеко в стороне. Мы глянули туда. Вверив свою душу Ветрам, я обратился мысленно к Ланен:

«Кажется, участь наша нас настигла. Укройся где-нибудь, если сумеешь, милая. Я отвлеку эту тварь. Ступай же, немедленно!»

Это был ракшас, и он летел прямо к нам.

Берис

Все шло так, как я замыслил. Сереброволосый готовился встретить ракшаса с мечом в руке, отослав Ланен прочь, чтобы та где-нибудь укрылась. Она заметила неподалеку кучку своих товарищей и устремилась к ним, но я тут же наложил на нее простенькие чары, мгновенно погружающие в сон. Вернее, они должны были подействовать мгновенно, но все же что-то в ней достаточно долго сопротивлялось, и она успела обнаружить, кто наслал на нее колдовство. Когда она увидела меня, глаза ее расширились, и она попыталась закричать — однако заклятие молчания срабатывает быстро даже на расстоянии и к тому же очень действенно. И все же Марик предупреждал меня, что она владеет бессловесной речью — поэтому я спешно кликнул пару рикти, велел им подхватить ее под спину и тащить следом за мной, а сам бегом направился к скоропутью. Теперь все зависело от скорости.

Я не предполагал, что на исходе битвы придется иметь дело еще и с одним из кантри.

Шикрар

Я мчался со скоростью, на какую только был способен. Однако поврежденное мое крыло грозило вот-вот отказать, а я не мог этого позволить. Пришлось мне лететь медленней, чем я того хотел, чтобы вовсе не рухнуть вниз. Я воззвал к Вариену, чтобы сказать ему, что я рядом, но он не отвечал. «Ну вот, — подумал я мрачно, — вновь он не может ответить мне в разгар сражения».

Когда я подлетел настолько близко, что мог слышать шум битвы, то совсем потерял голову из-за зловония ракшасов и оттого, что мой сердечный друг молчал. Я немного снизился, жертвуя преимуществами неожиданного нападения, чтобы осмотреться и понять, с чем придется иметь дело. Зрелище было зловещим: долина подо мною кишела целым полчищем рикти, и кроме того, я заметил одного ракшаса — тот сражался...

Сражался с Вариеном.

На лице у друга я видел кровь, а разумом слышал, как Ланен выкрикивает его имя.

С ревом и пламенем начал я падать вниз, устремившись на ракшаса. Увидев меня, Вариен отскочил в сторону. Демон обернулся, чтобы встретить меня, и успел вцепиться мне в броню, когда я на него налетел. Но это было единственное, что он сумел сделать. Меня обуревала ярость, не говоря уже о том, что я был Старейшим и самым крупным среди всего нашего народа. Одно движение челюстей — и он встретил свою смерть, а в следующее мгновение я спалил дотла его труп своим очистительным огнем.

Вариен исчез.

Вариен

Я попытался отыскать взглядом Ланен, как только ко мне воззвал Шикрар; я не мог ответить ему, отбиваясь мечом от ракшаса. Тот несколько отвлекся — я слышал, что эти твари способны чуять нас, так же как и мы их, — и бился вполсилы: смекнул, что неподалеку один из кантриов, и, видно, побаивался за свою жизнь. Краем глаза я видел, как Ланен бежит к остальным, под защиту целителей. Но вдруг она упала. Я пытался отделаться от ракшаса, чтобы помочь ей, но тут ее подхватили двое рикти и со страшной скоростью потащили через луг — к лесу у дальнего его конца.

Она вскричала, обращаясь ко мне на Языке Истины:

«Вариен! Я околдована, я не в силах сопротивляться, помоги мне! Шикрар, ко мне!»

«Бегу, Ланен! Шикрар, скорее, ее схватили!» — выкрикнул я.

И тут увидел Шикрара, готового обрушиться на ракшаса. Чудовище сразу же забыло про меня, и я стрелой помчался на помощь Ланен.

Будь луг свободным, я, возможно, догнал бы ее, но на меня то и дело набрасывались рикти, и мне приходилось от них отбиваться.

«Шикрар, помоги ей!» — вскричал я в муке и отчаянии, когда мой окровавленный меч разогнал последних рикти, что окружали меня.

Шикрар, огромный и грозный, пронесся мимо меня, разбрасывая по сторонам рикти, если они подворачивались ему под ноги, — я помчался следом, да так стремительно, что сам того не ожидал.

Но мне казалось, будто я бегу где-то глубоко под водой. Каждым усилием мышц, каждым ударом сердца я стремился догнать тварей, утащивших Ланен, однако чувствовал, что с каждым моим шагом вокруг сгущается невероятный мрак, — я лишь видел, что демоны уносят ее от меня на своих крыльях.

Все свои силы, всю любовь и вообще все, что у меня имелось, я с отчаянием обратил на то, чтобы оказаться рядом с ней, — но тщетно.

Рикти достигли леса. Там, у опушки, стоял человек, молодой и сильный, от которого так несло ракшасами, словно он сам был одним из них.

"Шикрар, тут гедри, он виновник всего — уничтожь его, умоляю, я сам не могу!" — вскричал я на Истинной речи — и на какую-то долю мгновения возрадовался, когда увидел, что очистительное пламя обрушилось на это мерзкое отродье...

Но оно не причинило ему вреда.

Заклинатель демонов расхохотался, и по его знаку рикти послушно бросили Ланен ему в руки.

— Не-е-ет! — вырвался у меня из горла исступленный крик. «Останови его, Шикрар!»

Слишком медленно.

Слишком поздно.

До сих пор я просыпаюсь среди ночи оттого, что в памяти всплывают эти последние мгновения. Я вижу, как Ланен заметила меня, пытается вырваться из лап Бериса, протягивает ко мне руки, отчаянно выкрикивает мое имя на Языке Истины: на уста ее наложена печать молчания.

«Вариен! Вариен! Акор!!!»

Отбросив меч, я во весь дух рванулся вперед, преодолевая последние локти, что разделяли нас, но этот мерзавец, пленивший ее, сделал лишь один шаг назад — и исчез.

Вместе с ней.

— Не-е-ет!!! — возопил я, упав на колени и в исступлении царапая землю в том месте, где только что стоял похититель. «Ланен! Ланен!!!» — выкрикивал я то на Языке Истины, то вслух.

Молчание.

А Шикрар точно обезумел. Подобно мне, он поддался первому же внутреннему порыву — принялся остервенело взрывать каменистую землю, точно Ланен могла сквозь нее провалиться. Когда же наконец он осознал, что не в силах отыскать ее, то обратил свою пламенную ярость на оставшихся рикти.

Наши малые родичи славно бились, однако ни пламенем, ни силой не могли сравниться с повелителем кантри, впавшим в неистовство. Никогда прежде не доводилось мне видеть, чтобы кого-либо из нашего народа обуревала столь безумная жажда убийства. Представители Малого рода попятились с почтительным трепетом, когда с громоподобным рыком он принялся палить все вокруг себя — и не останавливался, пока в живых не осталось ни одного рикти, а когда убивать больше было некого, пустился рвать в клочья трупы.

Наконец я воззвал к нему, сокрушенный и убитый горем:

«Шикрар, все кончено. Они мертвы. Сожги их».

Огромные языки пламени взметнулись над изувеченными трупами, выжигая землю дочиста, до самого камня. Очистительное пламя, похоже, вывело его из безумия, ибо он потряс головой и принялся озираться по сторонам, в конце концов остановив взгляд на мне.

— Вариен... Вариен, я не сумел ее спасти, — проговорил он сокрушенно. А в голосе его разума, донесшемся до меня, слышалось смятение: «Я пытался всеми силами, но не смог... Акхор... Они были слишком далеко». — Он склонил голову; его била дрожь. Потом он добавил вслух: — Акхор, Акхор... Я не слышу ее...

Я попытался ответить, но слова застряли у меня в горле, а голос не желал подчиняться.

"Шикрар, брат мой, — простонал я на Истинной речи, — я тоже ее не слышу".

Я вновь попробовал воззвать к ней сквозь безмолвный мрак — и со страхом подумал, что теперь до конца дней своих не услышу ответа...

«Ланен! Ланен! Услышь меня, отзовись!.. Ланен!..»

Ответа не было, и сил у меня тоже не оставалось. Я стоял на коленях этим ярким весенним утром, беспомощно и глупо уставившись на то место, где она исчезла.

Я не мог даже плакать. Душа моя потонула в безысходном отчаянии, превосходящим всякие слезы... Но в сердце моем продолжал отдаваться размеренный, тягучий стон — еще долго после того, как разум мой поглотила тьма.

Ланен... Ланен... Ланен...

Глава 16

ЛИШЕННЫЙ ИМЕНИ

Берис

Успешно заполучив ее и вернувшись в свои покои в Верфарене, я наложил на нее еще одно сонное заклятие. Она сопротивлялась, но сила чар была слишком велика. Велев Дурстану поместить ее в келью, охраняемую демонами, я поспешил начать приготовления к великому вызову.

Я не стал ждать, пока Дурстан вернется вместе с жертвой, ибо прежде еще многое нужно было сделать. Действовал я уверенно, но быстро, не переставая испытывать радость: наконец-то кровь и плоть Марика Гундарского в моей власти!

Я вынул и возжег курение, которое сготовил еще год назад, использовав список составляющих частей, добытый мною из древних источников. Помимо прочего, туда был подмешан измельченный клочок пергамента, к которому прикасался сам Владыка демонов, — редчайшая драгоценность. Я полжизни потратил на то, чтобы найти этот обрывок, и небольшое состояние, чтобы приобрести его.

Потом я подкинул в огонь побольше углей, заменил свечи на новые, скрепил печатями семь знаков, для каждого использовав соответствующую первооснову. Круги, высеченные на каменном полу, я еще раз тщательно промел, убедившись, что они чисты и ничем не перекрыты. Открыв небольшой ларец у стены, я вынул одежды, которые заранее приготовил для такого случая. В ткань одеяний были вплетены скрепляющие символы чар — охранных, сковывающих, сдерживающих, усмирительных и подчиняющих. Скинув свою подпорченную в битве ризу, я облачился в багряное убранство. Перепоясываясь, я повторил каждое из заклинаний, скрепив их поочередным прикосновением к каждому из символов, так что даже мое облачение могло теперь послужить мне защитой, усиливая необходимые чары. Застегивая пояс, я произнес последнее — сковывающее — заклятие.

Где же, во имя Преисподних, Дурстан с моей жертвой?

Я швырнул на уголья пригоршню бесценного курения. В воздух сейчас же поднялись клубы терпкого дыма: густое облако обволакивало голову, проникало в мозг, отчего члены наливались тяжестью, а речь становилась медленной — так оно и было бы, не прими я заранее необходимые меры предосторожности. Символ, служащий для защиты, ярко полыхал в полумраке тесной комнаты.

Ага, наконец-то дверь отворилась! Я заранее велел Дурстану прислать ко мне жертву: из-за дыма я толком ничего не видел, но жертва была живой, и этого мне вполне хватало. Однако Дурстан не удосужился погрузить человека в забытье, и мне пришлось самому применить сонные чары, прежде чем я смог возложить жертву на алтарь. Дым был настолько густым, что я едва видел очертания тела, хотя оно лежало в паре локтей от меня. Но грудь жертвы нащупал быстро.

Пора было действовать. Воззвав к своей силе, я начал произносить заклинание, которое так долго заучивал. Каждое слово в нем было ключом к чарам, а все вместе они сплетались в могучую чародейскую паутину, призванную вызвать и удержать выходца из иного мира.