Глава четырнадцатая

СОЛНЕЧНЫЕ ВОРОТА

Путники не решились приблизиться к Тереу до полного наступления темноты. Несколько часов подряд они наблюдали за мерцающими огнями города, и лишь когда большинство домов уже погрузились в темноту, спустились в долину.

С величайшими предосторожностями они вышли на первую длинную улицу, внимательно оглядываясь по сторонам. Никого не было видно, дома стояли запертыми и безмолвными, растущая луна пряталась за облаком. Где-то вдалеке раздался стук тяжелых шагов, будто там маршировали солдаты, когда этот шум вдалеке затих, не стало слышно ничего, кроме стрекота цикад во влажном воздухе ночи.

Воодушевленные, они поспешили вперед, придерживаясь только самых узких и темных улиц, где вероятность попасться сводилась к минимуму. При виде случайных, одиноких фигур припозднившихся прохожих они вжимались в стенные ниши, ожидая, когда минует опасность. А один раз, напуганные внезапной вспышкой света факела, они кинулись в ближайший садик и спрятались за раскидистым кустом. Но, несмотря на эту суету, никто их, по счастью, не заметил, и вскоре они в полном одиночестве шли в тени стены, направляясь прямо к Солнечным воротам.

Они почти уже достигли их, как вдруг снова послышались тяжелые шаги. Пришлось поспешно искать укрытия в темноте под каким-то каменным сводом. Шаги стали громче, в конце улицы появились блики факелов, и вооруженная стража двинулась прямо на них. В неясном свете Реймон разглядел две шеренги солдат – одни были вооружены копьями, другие несли плетеные корзины. Среди солдат выделялись три фигуры, которые он сразу узнал. Высокий седой жрец по имени Пендар, со щитом в правой руке, позади него устало брел Боран, поглядывая по сторонам, а в самом центре колонны, защищенный от любого возможного покушения, шагал, вне всяческих сомнений, сам Солмак. Свет факела играл на его золотом шлеме, на начищенных доспехах, на палке с набалдашником в виде золотой змеи, а вокруг его левой руки обвилась живая гадюка. Она медленно поворачивала голову, всматриваясь в темноту.

Вид Солмака, столь высокомерно вышагивающего в ночи, пробудил в Реймоне всю его прошлую ненависть.

– Будь он проклят! – прошипел он, хватая копье и выступая вперед с самым грозным видом.

– Не торопись, дитя мое! – прошептала Зана, притягивая его обратно за подол туники. – Еще не время для вызова. Нельзя нападать сейчас, когда его так надежно охраняют.

Реймон заколебался, и через мгновение колонна уже прошла мимо них. Звуки начали затихать, но вдруг солдаты остановились. Послышалось громкое звяканье.

– В чем дело? – спросил Реймон. Зана сокрушенно схватилась за голову.

– Я должна была вспомнить, – пробормотала она себе под нос. Затем обернулась к Реймону: – Я боюсь, что из нашей затеи ничего не выйдет. Сегодня единственная ночь в году, когда нельзя подойти к Солнечным воротам.

Пока она это говорила, тьма немного рассеялась, и великолепный полумесяц вынырнул из-за облака.

– Глядите! – сказала она, указывая на него. – Это ночь первой четверти, когда Луан приближается к Солнечным воротам забрать свою дань. К тому месту, где сейчас стоит Солмак. Мы не можем подойти к воротам, когда Солнечный и Ночной Лорды собрались вместе.

Она повернулась, чтобы уйти, но ни Лал, ни Реймон даже не сдвинулись с места.

– Лал пойдет… Солнечные ворота… сейчас… – сказал он, положив одну руку на свой поясной мешок.

– Дорогой мой, сейчас не время заходить в Запрещенный город, – ответила Зана. – Разве ты не слышал, что я сказала? Луан всегда приходит за своей данью, когда луна заходит в первую четверть. Солдаты уже вызвали его звяканием оружия.

– Лал… не ждет… – сказал он упрямо. – Мама… отдыхать… скоро…

– Неужели ты не можешь подождать всего одну ночь? Какая разница? – раздраженно произнесла она, – она ведь ждала уже так долго…

– Нет, – отрезал Реймон, – Лал прав. Если ему придется когда-нибудь встретить Луана, то сегодняшняя ночь ничем не отличается от любой другой. Для меня тоже. Какой толк от того, чтобы бегать от Солмака? Я должен буду бросить ему вызов рано или поздно.

– Тогда давай это и будет поздно, – быстро сказала она, – для вас обоих. Потому что я вправду говорю тебе, если вы сегодня пойдете к Солнечным воротам, скорее всего, оба и умрете.

Ее голос упал до шепота, и лицо стало таким серьезным, что Реймон почти дрогнул. Только Лал не колебался.

– Сегодня ночью… для Пилар… – сказал он торжественно, – не для Лала…

Не для Лала! Истина этих простых слов задела Реймона за живое.

– Да, – твердо сказал он, внезапно приняв решение, – мы здесь ради Пилар и Дорфа, а не ради самих себя.

И, оставив Зану одну на пустой улице, он бросился вслед за Лалом.

Звяканье прекратилось в тот момент, когда они достигли верхней каменной ступени. К тому времени Зана, скрепя сердце, вновь присоединилась к ним.

– Луан скоро подойдет, – зашептала она Реймону, – если ты все-таки хочешь бросить вызов Солмаку, делай это, пока Лал отвлекает его.

Реймон подобрался к нижней ступени и заглянул за угол. Лал буквально нависал над ним всей своей массой, с нетерпением переступая с ноги на ногу. Перед ними простирался внутренний двор, освещенный факелами. Он был довольно значительных размеров, и со стороны ворот защищен стеной. По верхнему краю стены тянулись темные силуэты зубцов, а у основания зияло еще более темное отверстие. Это отверстие было закрыто не тяжелой деревянной дверью, как он раньше думал, а переплетенной металлической решеткой, сквозь которую Реймон увидел блеск кружащейся в водовороте воды. Решетчатый заслон никак не мог служить преградой для воды. И, кроме того, он не представлялся достаточно прочным, чтобы выдерживать натиски Ночного Лорда, который, по преданию, обладал баснословной силой. Но когда один из факелов вспыхнул поярче и осветил все вокруг неровным светом, Реймон через отверстия в решетке разглядел, что вся ее задняя сторона, та, что была обращена на Запрещенный город, была утыкана ужасными шипами. Они, по всей видимости, и препятствовали Луану приближаться слишком близко.

– Солнечные ворота, – выдохнул он. Зана что-то утвердительно пробурчала.

Было видно, что нижняя часть ворот мокла в темной воде. Маленькие волны перекатывались через нижнюю перекладину, и стекали вниз, образуя неглубокие лужицы на земле. Стражники шлепали по этим лужам, неся тяжелые корзины с едой к другой решетке, поменьше, вделанной в стену рядом с воротами. Солмак отодвинул ее, а сам стоял тут же, наблюдая, как солдаты проталкивают корзины через отверстие.

– Дань, – тихо сказала Зана.

Реймон кивнул, глядя тяжелым взглядом на Солмака. Стражники сновали туда-сюда, постоянно закрывая обзор. Когда за решеткой исчезла последняя корзина, Солмак отвернулся, чтобы запереть ее на замок. Его широкая спина и шея оказались незащищенными.

Это был тот момент, которого так ждал Реймон, но все же на секунду он запнулся. Был ли этот человек его настоящим отцом? Может ли он убить его? Как? Ответом на этот вопрос стало возникшее перед глазами мальчика воспоминание о милом Дорфе, улыбающемся ему. И, отбросив, прочь все сомнения, он выхватил из-за пояса свое копье и замахнулся для броска. В этот момент Зана вцепилась ему в руку.

– Нет! – взмолилась она яростным шепотом. – Ты пришел для того, чтобы бросить ему вызов, а не убивать его. Собственного отца!

Реймон попытался вырваться, но момент был уже упущен.

Она все еще сдерживала его, когда из-за стены послышался тяжелый всплеск. Сразу после этого за воротами выросла тень. Подобной тени Реймон не мог даже и вообразить. Она была огромной и жуткой, что он, как и все прочие, не отрывал от нее глаз.

– Сейчас! – настоятельным голосом воскликнула Зана. – Иди к Солмаку, проси его, пока у тебя еще есть этот шанс.

Реймон с трудом оторвал взгляд от ворот и оттолкнул Зану. Вдруг он где-то рядом услышал непонятное сопение. Он оглянулся и увидел Лала, шедшего за ним. С его губ срывались невнятные звуки.

– А ну, тихо! – сердито рявкнула Зана.

Но шум уже выдал их присутствие. Боран, самый бдительный, закричал громче всех.

– Они здесь! Смотрите! Смотрите скорей! Держите их! Хватайте!

В начавшейся суете все перемешалось: Зана висела на Лале, пытаясь удержать его, стражники бегали в разных направлениях, гремя доспехами и сталкиваясь друг с другом. И тут стремительно, чтобы не успеть передумать, Реймон выскочил на открытое пространство и запустил свое копье.

Это был поспешный бросок, но и он достиг бы своей цели, если бы не Пендар. Выступив вперед, он выставил свой щит как раз вовремя, и копье, вместо того, чтобы вонзиться в грудь Солмака, скользнуло по гладкому металлу щита и вылетело в дырку решетки Солнечных ворот, прямо на тень Луана.

Послышался тяжелый удар, и из тьмы поднялся дикий рев боли и изумления, такой громкий, что он заглушил все остальные звуки. На мгновение все замерли, и лица стражников напряглись и осунулись в свете факелов. Затем с ужасающим криком Лалсбросил с себя цепкие руки Заны и огромными скачками устремился прямо к Солнечным воротам, расшвыривая стражников, попадавшихся на его пути.

Он врезался в ворота с такой силой, что о металлические заклепки застонали и образовалась вмятина. Но ворота не открывались и Лал начал биться о решетку. Прочная конструкция шаталась под натиском огромной массы, куски камня, к которым крепились невиданных размеров болты, отлетали в разные стороны.

– Остановите его! – взревел Солмак. – Если он проломит ворота…

Несколько стражников уже пришли в себя. В их числе были Боран и Пендар. Они отобрали копья у рядом стоящих людей и стали медленно окружать Лала. Опомнившиеся стражники выстроились вокруг него полукольцом, но Лал продолжал пробивать себе путь. Он остановился, лишь когда некоторые из копий укололи его. Это очень разозлило великана. Обернувшись, он издал один из своих ужасающих рыков, взмахом одной руки отбросив нападающих назад. Но враги продвигались уже более организованной линией и не давали ему пробиться к воротам.

– Мы должны помочь! – воскликнула Зана и выскочила вперед. Но первый же стражник, на которого она наткнулась, легко опрокинул ее ударом тупого конца копья.

Это словно подтолкнуло Реймона. В следующий момент он также перебежал через двор, прыгнув на спину кого-то из людей, окружавших Лала.

Это была короткая бессмысленная борьба. Его силенки не шли ни в какое сравнение с физической подготовкой каждого из солдат Солмака. Через несколько мгновений Боран прижал его к земле, а тяжелый щит Пендара пригвоздил его окончательно, не давая вздохнуть. Подошедший Солмак приставил холодное острие своего посоха к его горлу.

– Смотри, чудовище, как умирает твой брат! – громко позвал Лала Солмак.

Удары по Солнечным воротам внезапно прекратились, и Лал обескураженно обернулся. Он было сделал один неуверенный шаг… и вдруг остановился, так как Солмак приподнял свой посох.

– В твоей власти спасти его, лунное отродье. Сдайся, и он жив. Вы оба живы, – прибавил Солмак.

Лал, казалось, слегка покачнулся, словно гигантское дерево на ветру. Неуклюже поворачивая голову из стороны в сторону, он поглядел на Реймона, беспомощно лежащего перед ним, а затем на ворота. Продолжая смотреть на ворота, он обеими руками схватился за свои висячие уши, словно в отчаянии. Глубоко в его горле клокотал мучительный стон. Он был обращен не Солмаку, а тени за стеной. Из темноты раздавался ответный стон, еще более низкий, сопровождаемый громкими всплесками воды. Постепенно всплески стали отдаляться, а вода у подножия ворот успокаиваться.

Лала смотрел на мучителей со слезами отчаяния и тоски. Дрожа, он упал на колени и низко наклонил голову в знак подчинения, хотя его голос был тверд и решителен.

– Лал… не дерется… Солмак… не убивает…

Глава пятнадцатая

ТЮРЬМА

Казалось, они снова попали в бесплодные земли: безжалостное солнце палило прямо в яму, куда пленников бросили солдаты Солмака. Хуже всех было Зане. Голова старухи все еще раскалывалась от пульсирующей боли после того удара копьем. Она лежала на грубом полу, задыхаясь в полном изнеможении; и хотя Лал склонился над ней, защищая от прямых солнечных лучей, яростный жар все равно отражался от каменных стен, заставляя беднягу сильно страдать.

Один раз, когда солнце стояло в самом зените и в душной яме было нестерпимо жарко, на них пришли посмотреть Солмак и Боран. Пендар молча стоял сзади. Они приблизились к краю и, приветственно улыбаясь, заглянули вниз.

– Что вы собираетесь сделать с нами? – спросил Реймон голосом, сиплым от жажды.

– Сделать? – удивился Солмак. – А мы уже все сделали. Вы отданы солнцу. Как и все те, кто искал темноты. Это закон.

– Я не темноты искал, – ответил Реймон, – я искал своего отца. Своего настоящего отца.

Он произнес это вызывающим тоном, ожидая, что Солмак как-нибудь отреагирует, но Солнечный Лорд лишь приятно улыбнулся.

– Ах, так это и есть обычный способ приветствовать отца? – спросил он. – При помощи наточенного копья?

До того как Реймон успел бы придумать какой-нибудь ответ, Солмак со своей свитой удалился, предоставив солнцу дальше сжигать их.

– Он хочет оставить нас здесь умирать, – проговорил Реймон, тяжело опустившись на землю, – он хочет, чтобы солнце сожгло нас. И мы ничего не можем поделать!

– Нет… что-нибудь… можно… поделать… – ответил Лал, кивая своей большой головой.

Реймон взглянул наверх.

– Ты хочешь сказать, что всех нас отсюда вытащишь?

– Лал… выбросит… Реймона… – прошептал он, указывая на края ямы.

– Так высоко? – спросил Реймон, щурясь от ослепительного света.

– Руки… сильные…

– А ты-то сам как вылезешь

– Лал… остается… Реймон… уходит… Несмотря на жару, Зана перевернулась на бок и пристально на него посмотрела. Почувствовав на себе ее взгляд, Реймон раздраженно спросил:

– Ты что, думаешь, я убегу и оставлю его здесь? – Зана глубоко вздохнула.

– Ни одному из вас нет никакой нужды оставаться здесь, – уверила она его. – Если будете терпеливы, оба выберетесь.

– Не вижу как, – ответил Реймон, мрачно глядя на гладкую стену их тюрьмы.

– Жречество состоит не из одного Пендара, – кратко сказала она, – некоторые из нас еще остались верны традициям.

Больше она ничего не сказала; и лишь много часов спустя смысл ее слов стал ясен.

Солнце село, что принесло неимоверное облегчение пленникам. Когда начали появляться первые звезды, раздался шорох шагов, и какая-то узловатая веревка скользнула вниз. Едва она коснулась пола, как по ней слезла юная золотоволосая жрица.

Зана молча обменялась с ней понимающей улыбкой.

– Значит, ты помнила о моем предупреждении, – сказала Зана.

– Я же дала клятву, – ответила девушка, кланяясь старой женщине.

– Исполнишь ли ты ее? Отдашь ли собственную жизнь, если это понадобится для дела?

Девушка не колебалась.

– Да, отдам.

– Хорошо, – сказала Зана. Протянув руку к девушке, она повернулась к Реймону и Лалу. – Это Нари. Мы родом из одной долины, и я знаю ее с самого дня рождения. Она поможет вам убежать. Слушайте внимательно. Сначала…

– У нас веревка, – оборвал ее Реймон, – так чего же мы ждем?

– Если ты сдержишь свое нетерпение хоть раз, узнаешь, – прервала его старуха. – Сначала ты, Реймон, должен взять этот ключ, чтобы открыть Солнечные ворота. – Она вытащила золотой ключ из-под своего одеяния и протянула ему. – Затем ты поменяешься одеждой с Нари.

– Одеждой? Это еще зачем?..

– Слушай, кому говорю! Нет времени болтать и спорить. Бери ключ. Беги сразу к Солнечным воротам. Отвори их и подними, чтобы казалось, что Лал уже убежал в Запрещенный город. Когда Солмак обнаружит, что они открыты, он прекратит поиски. Между тем ты должен как можно скорее убежать в бесплодные земли. В это время ночи ты наверняка сможешь выбраться из Тереу незамеченным. Если все ясно, вперед. И беги как можно дальше.

– А ты? – спросил он.

– А я останусь здесь с Нари. У нее примерно твои размеры и цвет волос. Она сойдет за тебя, особенно в твоей одежде. Любой, кто заглянет сюда, заметит лишь, что только Лала нет на месте. Они подумают, что он выбрался благодаря своей силе. Пройдет много дней, пока Солмак раскроет обман. К этому моменту ты уже далеко уйдешь.

Это был заманчивый план, Реймон должен был признать это. Но, как всегда, воспоминание о Дорфе решило все: ведь только отчаянное желание Реймона отомстить за него было единственной причиной его прихода в Тереу. А еще этот взгляд Заны, которым она смерила его сегодня, когда Лал предложил ему спастись одному…

– Нет, – сказал он, пытаясь казаться храбрее, чем был на самом деле, – никого мы здесь не оставим. Либо мы все выбираемся, либо все остаемся.

Лал покачал головой.

– Все… все… остаемся.

Неожиданно Зана улыбнулась Реймону – в первый раз за много дней, как ему показалось.

– Все это очень хорошо, – одобрительно ответила она, – но как далеко, вы думаете, мы уйдем? Если никого не останется, Солмак нас в два счета догонит.

– Но вас с Пилар он не догнал.

– Тогда все было по-другому. Он не поверил, что Пилар вернется в Запрещенный город.

Запрещенный город! Решение пришло внезапно, так же, наверное, как и у Заны много лет назад.

– Есть… другой путь, – с запинкой произнес он. – Кое-что мы все-таки можем проделать, а Солмак не может…

– Брось это дело, дитя мое.

Он торопился сказать, потому что сам боялся испугаться.

– Солнечные ворота совсем близко. Мы можем уйти в Запрещенный город.

Даже Нари, до того такая безмятежная, отшатнулась назад.

– Ты в своем уме? – спросила она. – Луан или какое-нибудь его чудовище прикончит вас, они сделают работу Солмака за него. Ты не доживешь до рассвета.

– Пилар-то выжила, – мягко сказал он, – и Зана как раз и подала ей эту мысль. Оказалось, неплохую.

– Но даже если ты каким-то образом и выживешь, то никогда уже не выйдешь обратно. Это бесконечный лабиринт. Ты канешь там навеки.

Он твердо глянул на нее.

– Моя мать не потерялась. Она выбралась оттуда живая и здоровая много месяцев спустя.

– Ей просто повезло, – начала Зана, – она…

– Нет, не повезло, – перебил ее Реймон, – Луан приютил ее. И вот, пожалуйста, Лал – достаточное доказательство этому. От кого еще он получил бы это лицо и тело, как не от Луана?

– Ты сам-то понимаешь, что говоришь? – Зана почти кричала от ужаса, – Пилар спала с Луаном так же, как с Солмаком! Что ее два близнеца появились от двух разных…

Но Нари, обеспокоенная шумом, который они подняли, предостерегающе поднесла палец к губам:

– Тихо! Или никто не выберется отсюда живым, – прошептала она.

– Ты права, – согласился Реймон, – мы наговорили уже больше чем достаточно. Давайте решать. Прячемся мы в Запрещенном городе или остаемся здесь?

– Кто бы ты ни был, – проворчала Зана, берясь за веревку, – ты сын Пилар, да-да. Я уж тебе это гарантирую. Такой же упрямец как она.

При помощи Лала, издавая один стон за другим и постоянно охая, она шаг за шагом выбралась из ямы. К ней вскоре присоединились остальные, после чего Лал вытянул веревку и обернул ее вокруг пояса.

Они оказались внутри широкой высокой башни красного кирпича. Из этого сооружения был только один выход – дверной проем, настолько узкий, что сквозь него мог пройти лишь один человек. Этот выход обычно бдительно охранялся. Но часовой почему-то лежал на земле, закрыв глаза. Рядом с ним валялись бутылочные осколки.

– Не бойтесь, – успокоила их Нари, указывая на темное пятно, разлившееся вокруг разбитой бутылки, – он проспит до самого утра.

Переступив через тело, они оказались в отдаленной части города. Между домами они увидели фонтан, струящийся серебром в лунном свете, и с жадностью бросились к нему, чтобы утолить жажду; затем наполнили кожаные мешки, принесенные Нари. Проделав все это, они двинулись по спящим улицам.

Нари выбирала маршрут так, чтобы оставаться преимущественно в тени. И все же, несмотря на все их предосторожности, иногда приходилось переходить дорогу по светлым участкам. На одном из светлых участков их и заметили. Раздался предупреждающий крик, и осторожное продвижение по городу превратилось в отчаянное бегство.

Человеческие силуэты возникали теперь на каждом перекрестке, вооруженные группы гнались за ними, пока Лал не обернулся и не зарычал на солдат, изрядно напугав. Но предупреждающие крики продолжали раздаваться со всех сторон – с попутным открыванием дверей, выставлением фонарей, рассеивающих ночную спасительную тьму. Лица людей выражали испуг, будто они видели привидение. Вскоре Зану, которая была уже не в состоянии бежать, понес на руках Лал; в безумной попытке оторваться от преследователей пленники кидались в разные стороны.

– Сюда! – крикнула Нари и указала на каменные ступени, которые Реймон внезапно узнал.

Обрадованные, поверившие в близкое спасение, они поднялись на двор, лежавший перед Солнечными воротами. Но они опоздали. Три стражника под предводительством Борана уже поджидали их.

– Что-то слишком часто ты убегаешь, жалкий щенок, – с ухмылкой проговорил Боран, глядя на Реймона, – дальше пути нет, Солнечные ворота закрыты. А если ты посмотришь назад, ты обнаружишь, что нет пути и назад.

На верхних ступенях была какая-то суматоха, стражники выбегали во двор, окончательно отрезая им путь к спасению.

– Ты лучше отойди, Боран, – предупредил его Реймон пронзительным и отчаянным голосом, – ты не свои ворота охраняешь.

– Да, не свои. Но и не твои. Пока не твои. Да и вообще не твои, если Солмак поступит по-своему. А он поступит, я тебе обещаю. Особенно сейчас, когда Луан уже не такой могущественный, как раньше.

– Не такой могущественный? Что ты несешь? Боран засмеялся и опустил руку, в которой держал топор.

– Как будто ты сам не знаешь, – усмехнулся он, – ты же сам бросил копье, ты же сам слышал, как оно достигло цели в темноте, и какой цели!

Лал гневно взревел, но Боран снова рассмеялся:

– Чистый, должно быть, это был бросок, судя по стону, который издала эта гадина. Кто же знает, насколько серьезно ты его ранил? Если повезет, Тереу избавится от этого мрачного соседства навеки. Солнечный Лорд станет единственным правителем здесь, а Луан будет валяться где-нибудь мертвый…

Ему не было дано закончить свою тираду. Испустив скорбный вопль, Лал бросился вперед, размахивая веревкой, свернутой в петлю. Он набросил эту петлю на Борана, захватив его за пояс, и швырнул на стражников, в результате чего они дружно покатились кувырком по двору.

– Быстро! Ключ! – воскрикнула Зана, бросаясь к Солнечным воротам.

Реймон и Нари побежали за ней. Вскоре и Лал, скорбно завывая, присоединился к ним.

У Реймона от переживаний тряслись руки, но ему удалось засунуть золотой ключ в скважину и повернуть его. Раздался щелчок, будто ряд болтов встал в гнезда, и вдруг металлическая решетка отъехала в сторону, образовав щель.

– Тяни! – закричала Нари, и Реймон прыгнул в бурлящую воду и стал тянуть изо всех сил. Ворота со скрипом начали подниматься.

Позади них слышались испуганные крики, кто-то истерически выкрикивал слово «Луан». Обернувшись, они увидели, что стражники отступали, толкая друг друга и стремясь поскорей убраться прочь. Через несколько мгновений двор опустел. Остался только один человек, Боран. Он снова поднял свой топор и подкрадывался к Лалу.

– Лал! – вскрикнули хором Реймон и Нари.

Великан, внимательно наблюдающий за убегавшими стражниками, медленно обернулся, беззащитный против поднимающегося топора. Зана уже представляла, как топор вонзается в Лала. Она стремительно подняла с земли какое-то копье и бросила его в Борана. На таком коротком расстоянии не имело значения, что бросок был неуклюжий и неумелый. Наточенное острие сделало свое дело: оно ударило Борана между лопаток и пронзило грудь.

Он, должно быть, умер мгновенно, потому что топор выпал из его рук, и тело обрушилось в подставленные руки Лала.

Великан осторожно положил его на землю. Вынув копье из тела, он отбросил его прочь. После этого он отер кровь с губ Борана.

– Идем, Лал, – подтолкнул его Реймон. Они уже слышали голос и топот ног приближающихся людей. Это бежали не обычные солдаты, охраняющие город по ночам, а личная охрана Солмака. Вспыхнуло золото, и сам Пендар взбежал по ступеням. Его сухопарое тело было закрыто доспехами.

Погладив Борана в последний раз, Лал последовал за Реймоном и Нари. Но когда Зана подошла к воротам, он остановил ее.

– Не… иди… Тереу… для Заны только Тереу… – мягко прошелестел он.

– Ты с ума сошел! – взорвался Реймон. – Она должна идти с нами!

– Лал… говорит… нет, – твердо повторил он.

– Но Лал… – начала Нари. Зана жестом велела ей замолчать.

– Я знаю, о чем он говорит. Возможно, он и прав. После того, что я сделала, мне придется остаться здесь. Нравится нам это или нет, но я превратилась в одного из служителей Солмака.

Продолжать бессмысленный спор было некогда. Копье пролетело через двор и плюхнулось в воду. За ним последовали другие. Одно копье попало в голову Заны, отчего та упала на колени.

– Идите! Идите… пока еще можете, – сказала она, борясь с головокружением.

– Зана! – крикнула Нари, пытаясь пробиться к ней.

Но Лал одной рукой обхватил ее за плечо, другой подтолкнул Реймона, и все трое вошли в ворота, исчезнув в ожидающей темноте.

Глава шестнадцатая

ЗАПРЕЩЕННЫЙ ГОРОД

Луна зашла за ближайшие здания. Все, что они могли видеть, это медленное движение мерцающих вод и черные крыши, вырисовывающиеся на фоне россыпи звезд. Все остальное окутывала тьма, теплый воздух, пахнущий солью, обвивался вокруг них как влажное одеяло.

При помощи Лала, подгоняющего их, они углублялись вперед, шлепая по воде, делающейся все выше с каждым шагом: ее холодное прикосновение сначала доходило до колен, потом вода достала им до пояса и, наконец, едва не поглотила их. Лишь Лал держал беглецов на плаву. Поддерживая их, он стремительно шагал, врезаясь в волны, пенившиеся у его груди. Шум позади них утих, огни потускнели и тоже исчезли.

В течение некоторого времени слышался лишь звук, производимый их быстрым продвижением вперед. Но когда Лал приостановился, чтобы передохнуть, они услышали кое-что еще: зловещий всплеск тяжелого тела, рассекающего воду, шипение и удары хвоста по поверхности.

До того как Реймон и Нари успели предупредить

Лала, тот поменял направление бега на противоположное. Полубегом, полувплавь он прокладывал себе путь сквозь тьму, не останавливаясь до тех пор, пока не достиг каменного выступа. Он быстро забросил туда Реймона и Нари, а потом залез сам: все трое спрятались там, пристально глядя на воду, плещущуюся о камни под их ногами.

Когда по прошествии нескольких минут ничего не появилось, Реймон с облегчением вздохнул и прислонился к каменной стене.

– Как ты считаешь… – начал он и вдруг остановился, потому что заметил напряжение и настороженность в позе Лала.

Затем он его увидел, это существо, прожившее здесь так долго, его темный цвет и чешуйчатую спину, сливающуюся с зыбкой поверхностью воды. Очень медленно оно скользило к ним, его длинная морда приближалась.

Реймон вскочил на ноги и отпрянул.

– Убей его! Убей его! – закричал он в ужасе. Но Лал, вместо того чтобы перейти к активным действиям, лишь закинул голову назад и издал долгий звук, высокую, тонкую ноту, которая постепенно поднималась, а затем срывалась. Песня, вот что это было, которая была чужеродной и в то же самое время странно приятной. Ритмичная и мягкая мелодия без какого-либо определенного начала и конца, она поднималась в тишине, каким-то образом сливаясь с самой ночью.