- В таком случае когда? - Блэз нахмурился.
      - Завтра. Завтра мы сможем провести вместе целый день, а на той неделе мне предстоит новый аукцион в Нью-Йорке...
      - Бог мой! - взорвался он. - Меня начинают бесить эти мимолетные встречи.
      - Дорогой... - Доминик прильнула к нему. - Ты думаешь, мне не надоела такая жизнь? Но это очень важный клиент. - Она и вправду так считала, с удовольствием предвкушая встречу, а важной персоной был Чжао Ли. - Я не могу обмануть его ожиданий.
      - А меня можешь? - неприязненно спросил Блэз. - Кстати, где ты была? Я звонил тебе сюда раз десять.
      - Дорогой, - прошептала Доминик с легким упреком. - Такие аукционы случаются раз в жизни, а мы с тобой связаны навеки... - Через его плечо она метнула быстрый взгляд на часы, висевшие на стене в ее кабинете.
      До назначенной встречи осталось сорок минут. - А пока - давай воспользуемся моментом...
      Оставив Блэза, она подошла к письменному столу, нажала кнопку. Он услышал, как щелкнул дверной замок.
      Не сводя глаз с мужа, Доминик позвонила по интеркому.
      - Никаких звонков, никаких посещений в течение ближайшего получаса, распорядилась она.
      Затем вернулась и, расстегивая легкий пиджак Блэза, потянула его к громадному кожаному дивану.
      ***
      Теперь, мысленно возвращаясь к разговору, оценивая его, как если бы это были свидетельские показания, он понял, что в тот момент, увлеченный другими чувствами, кое-что упустил. Он понял также, что его пыл был специально подогрет, что Доминик не задавала никаких вопросов, ничем не осложняла ситуацию. Она выразила удивление относительно Ролло Беллами и потом, казалось, выкинула его из головы. У Блэза на какую-то долю секунды возникло ощущение, что Доминик его попросту использует в своей неведомой Блэзу игре, но другие ощущения оказались сильнее. В этот раз он не подкачал, напротив, но, к своему удивлению, остался неудовлетворенным. Блэз отнес это за счет того, что был озабочен другими делами. Теперь он понимал, что это Доминик была озабочена чем-то другим. Ее движения, ее действия были знакомыми и безошибочно верными, но автоматическими. Они достигли высот, но не вершин.
      Ему также припомнилась одна фраза Доминик, удивившая его подбором слов: "Он наверняка приехал сюда вынюхивать"
      Вынюхивать на открытом аукционе? Джеймс Грив должен будет сделать официальный отчет, к тому же именно он, а не Ролло Беллами специалист. И вдруг он ясно понял: Ролло Беллами действительно приехал вынюхивать, но не на аукционе. Его интересовало что-то, связанное с аукционом. Хотя, может быть, Доминик права, и, если Кейт получила Кортланд Парк, она могла что-то позаимствовать у сводной сестры.
      ***
      Кейт продолжала смотреть в окно. Чувствовалось, как она напряжена. Незаметно для себя она покусывала нижнюю губу. Несколько принужденно Блэз сказал:
      - Я еще не поздравил вас с тем, что Кортланд Парк достался вам. Я был бы рад сделать это раньше, но услышал новость от своей жены только сегодня днем.
      Кейт обернулась к нему. На лице ее читалась явная радость и нечто похожее на раскаяние.
      - Но я думала... - Кейт оборвала фразу. - Благодарю вас. Наверное, Доминик вам сказала, что мы встречались в Лондоне?
      Блэз был удивлен.
      - Мимолетный визит? - спросил он наугад.
      - Что-то в этом роде, - согласилась Кейт, недоумевая, - это было за два дня до открытия этого аукциона.
      Что означало, сразу же понял Блэз, дело чрезвычайной важности. Иначе Доминик не полетела бы в Лондон.
      - Она заходила в "Деспардс"? - как бы между делом спросил Блэз.
      - Нет, - Кейт отвечала ему в том же тоне. - Мы случайно встретились в опере.
      - В опере!
      - Я вообще-то люблю оперу.
      "Возможно, но Доминик - нет, - удивился Блэз.. - Опера нагоняет на нее скуку".
      - Что вы слушали?
      - "Сомнамбулу". Пела Джоан Сазерленд.
      Что для Доминик тоже неважно. Что-то другое - или кто-то другой привлекло ее туда. Тут в памяти Блэза всплыло имя: Николас Чивли. Доминик упоминала его, а Кейт, когда Блэз заходил за картиной, разговаривала по телефону с человеком по имени Николас. Он решил рискнуть:
      - Вы были с Николасом?
      Она кивнула.
      - Да, с Николасом.
      Блэз сделал еще шажок:
      - С Николасом Чивли?
      Кейт бросила на Блэза взгляд и снова отвела глаза.
      Его подозрения подтверждались.
      - Да.
      Блэз заставил себя улыбнуться.
      - Разве дурно сочетать дело и удовольствие?
      Он почувствовал, что ей стало легче.
      - Нет, конечно.
      Итак, он восстанавливал картину. Николас Чивли обладал властью решать, кому достанется аукцион Кортланд Парка. Лондонский филиал "Деспардс" был одним из претендентов. Николас Чивли, по словам Доминик, принадлежит к людям, которые ожидают платы за оказанное предпочтение. Кейт Деспард не из тех женщин, которые могут расплатиться определенным образом - у нее нет такого опыта. А у Доминик есть... Да, все совпадает. Он вздрогнул. Его жена беззастенчиво дарила своей благосклонностью тех, в ком нуждалась. Блэз ощутил боль. Но к ней примешивалось и удивление - на этот раз Доминик не получила того, чего добивалась.
      Он взглянул на Кейт с уважением и сочувствием.
      Может быть, ты и выиграла Кортланд Парк, мысленно сказал он ей, но зато ты лишилась возможности участвовать в честной борьбе. Доминик не любит проигрывать.
      Блэз ощутил вдруг навалившуюся усталость. Проклятые часовые пояса! Никаких открытий он не сделал, он знал, что представляет собой его жена, когда позволял себе думать об этом. Но в большинстве случаев он просто считал это ценой, которую должен платить. А теперь ему впервые пришло в голову, не слишком ли она высока.
      Когда Блэз задумывался над тем, что представляет собой его жена, он всегда приходил к выводу, что она обладает какой-то мистической силой, неотразимым обаянием. Его до сих пор неодолимо влекло к Доминик. Он знал о существовании в ее жизни других мужчин, знал, что она, не выбирая средств, идет к поставленной цели.
      Он знал, что она иногда лжет, что не остановится перед обманом. Но он предпочитал закрывать глаза на все и видел в ней прекрасное, чувственное, сексуальное существо, пленившее его. Когда Блэз пытался осмыслить свои отношения с Доминик, у него ничего не получалось. Он понимал только, что чем дальше, тем больше хотел ее.
      Что-то наподобие вольтовой дуги синим пламенем вспыхнуло между ними в самую первую встречу, и он до сих пор чувствовал этот жар. Иногда ему казалось, что его чувство к Доминик - разновидность порока. Другие пьют или накачиваются наркотиками, Блэзу же была необходима доза Доминик дю Вивье. Сама мысль о том, что он может лишиться этого, была так ужасна, что он предпочитал не видеть, не слышать и не замечать опасности. Он пробовал пересиливать себя, но напрасно - вся его жизнь тогда сводилась к желанию, причинявшему настоящую боль. Он знал, что бабка не может понять его привязанности. Что он мог сказать ей, если не в состоянии был ничего объяснить себе?
      Кейт рассматривала его отражение в оконном стекле.
      Его лицо было непроницаемым, далеким. Блэз, казалось, замкнулся в себе. Кейт хотелось извиниться перед ним, объяснить, как ей неловко, что она несправедливо судила о нем, что у Доминик, очевидно, оказались и другие информаторы о том, что делается в "Деспардс" в Лондоне.
      Но как можно извиниться в том, о чем он даже не подозревает?
      "Ах, - печально вздохнула она, - почему у меня все так по-дурацки складывается с этим человеком?"
      Наверное, она сказала что-то не то. Кейт перебрала в памяти весь их разговор. Нет, ничего. Но он умеет понимать и недоговоренное. "Ну что ж, подумала она, - если он выяснит, что сделала его жена, моей вины в этом не будет". Но в то же время она знала, что в ее общении с Блэзом всегда будет помехой боязнь сказать то, что он сможет расценить как обвинение в адрес жены. "Зачем тебе надо было жениться на Доминик? - молча негодовала Кейт. Разве не ясно, что она собой представляет?"
      Но вряд ли Блэз разделял мнение Кейт.
      Кейт так глубоко вздохнула, что пламя свечей заколебалось, и это вывело Блэза из глубокой задумчивости.
      Он взглянул на часы.
      - Поедем? - спросил он.
      - Мы не могли бы заехать по дороге в больницу?
      Чандлеровская клиника и "Пенинсула-отель" находились в разных концах города, но Блэз поспешно кивнул:
      - Конечно.
      В машине он снова задумался и за весь путь не проронил ни слова.
      Ролло был в том же состоянии, что и накануне. "Состояние стабильное", - так сказали врачи.
      На пути в гостиницу Блэз неожиданно спросил:
      - Вы виделись с моей женой, когда приехали в Гонконг?
      - Нет. Она, я думаю, и не знает, что я здесь...
      - Знает, я сказал ей.
      Кейт ответила коротким возгласом "О!", и остаток пути они проехали в молчании. Он открыл перед ней двери гостиницы, поднялся в лифте, остановился у двери ее номера.
      - Спасибо, - сказала Кейт. - Вы были правы. Мне действительно надо было немного развлечься.
      - Нам это обоим на пользу, - ответил Блэз странным тоном и быстро попрощался с ней.
      Глава 15
      На следующий день Кейт, сидя у кровати Ролло, разговаривала с ним. Блэз накануне дал ей брошюру - откуда она у него взялась, Кейт не знала, изданную Медицинским институтом в Филадельфии, где проводились массовые исследования людей в коматозных состояниях.
      В брошюре были даны различные советы по стимулированию пациента, рекомендовалось разговаривать с ним, давать ему возможность трогать, нюхать, слышать нечто знакомое. Кейт взяла выглядывавшую из-под повязки руку Ролло в свою. Рука была влажной и одеревеневшей.
      Кейт упорно продолжала напоминать ему о том, что они делали вместе, о местах, где когда-то бывали, вспоминала о своем детстве, о матери. Она сидела уже более часа, но отклика не было никакого, даже веки Ролло ни разу не дрогнули, и нельзя было понять, подозревает ли он о ее присутствии, слышит он ее. Но Кейт и не ждала скорого результата. Судя по брошюре, такие попытки могли длиться неделями, даже месяцами.
      Кейт была настолько поглощена своим занятием, что не слышала, как отворилась дверь. Услышав знакомый запах духов, она выпрямилась на стуле и, подняв голову, увидела напротив себя, с другой стороны кровати, Доминик дю Вивье, как всегда неотразимую, а за ее спиной - Блэза. Кейт, которую этот визит застал врасплох, не сумела скрыть своих чувств, на лице ее отразились неприязнь и смятение.
      Пораженная их силой, как молнией, Доминик отступила на шаг, едва не отдавив мужу ногу. Блэз тоже успел заметить то, что было написано на лице Кейт, и понял, что нашел недостающую часть головоломки.
      Он не удивился, вдруг отчетливо осознав, что с самого начала подозревал о причастности своей жены к случаю с Ролло, только отказывался признаваться в этом даже сам себе. Теперь, читая правду в глазах Кейт Деспард, он ощутил, как на секунду напряженное тело жены прижалось к нему. Но она, как всегда, быстро взяла себя в руки, тело ее расслабилось, и мягкий голос сочувственно произнес:
      - Мне так жаль, дорогая моя Кейт. Если бы я знала раньше, я бы немедленно навестила вас. Но я понятия ни о чем не имела, пока Блэз не сказал мне... Как себя чувствует ваш друг? - Она наклонилась над лежащим без сознания Ролло, и свесившиеся пряди ее черных волос чуть не коснулись его лица. Тяжелый аромат духов окутал Кейт, она откинула назад голову и в этот момент ощутила, что рука Ролло в ее руке дрогнула.
      - Вы беспокоите его, - сказала она резко. - Вы слишком близко наклонились...
      Доминик выпрямилась и отступила на шаг, и тут Кейт с тревогой увидела, что Ролло начал беспокойно ворочаться на подушке, а на лбу его выступил пот.
      - Он реагирует на вас! - не веря своим глазам, воскликнула Кейт. - Он чувствует, что вы здесь! - 3 голосе ее слышалось изумление.
      - Чепуха! - возразила Доминик. - Я просто слишком низко наклонилась и задела его волосами.
      - Но я говорила с ним и держала его за руку в течение часа - и никакого результата! - настаивала Кейт. - Разве вы не понимаете - значит, его мозг функционирует! Надо сказать врачам...
      Ее рука дотянулась до звонка, прежде чем Блэз успел остановить ее. Он тоже видел реакцию Ролло на Доминик и решил, что она наклонилась слишком низко и, как сказала Кейт, побеспокоила его. Но если Кейт сидела здесь и держала руку Ролло, не получая никакой реакции, что же могло вызвать ее сейчас? Духи Доминик?
      Это означало, насколько он мог себе представить, что Ролло вдыхал их аромат не так давно, стимулом обычно служат самые последние впечатления. А его реакция - беспрестанные движения головой, выступивший пот свидетельствует о том, что с этим запахом связаны отнюдь не приятные воспоминания. Блэзу неоднократно доводилось наблюдать подобную реакцию во время войны во Вьетнаме. Контуженные в бою, лежащие без сознания солдаты подобным же образом реагировали на звук выстрелов или на гул низко летящего самолета.
      Блэз молча ждал, и Доминик вместе с ним, пока врачи, склонившись над Ролло, светили ему в глаза, смотрели показания мониторов.
      - Обнадеживающий знак, - осторожно сказал один из них, - вы видели его реакцию?
      - Да, - ответил Блэз, ощущая на себе внимательный взгляд жены.
      - Он знает вас? - задали врачи вопрос Доминик.
      - Мы виделись несколько раз.
      Один из врачей спросил:
      - Вы всегда употребляете эти духи?
      - Они были созданы специально для меня, - ответила Доминик. - Ни у кого больше таких нет.
      - Значит, по этому аромату он мог бы узнать вас?
      - Любой мог бы, - пожала плечами Доминик.
      - Вы встречались с мистером Беллами недавно?
      - Последний раз в Лондоне, несколько месяцев назад.
      Врачи вполголоса совещались. Кейт не могла усидеть на месте.
      - Это хороший знак, правда? - умоляюще спрашивала она.
      Это обнадеживает, ответили они, но если бы мадам еще раз наклонилась над ним, может быть, они смогли бы собственными глазами увидеть...
      Доминик с самым доброжелательным видом выслушала просьбу и, поняв, что другого выхода нет, вновь наклонилась над бесчувственным Ролло, темные пряди упали вниз, запах духов стал ощутимее. Блэз видел, что один из врачей с удовольствием втянул в себя аромат. Кейт не спускала глаз с Ролло, и вот он снова начал слабо подергивать головой, веки его затрепетали, лоб покрылся каплями пота.
      - Он реагирует на внешние раздражители, - говорили врачи. Безусловно, с вашими духами у него связано сильное впечатление, - Нам приходилось.., спорить.., не один раз, - с гримаской заметила Доминик.
      - И.., ваша последняя встреча тоже была спором?
      - Да, ее можно расценить и так, - согласилась Доминик.
      Врачи опять принялись совещаться, но они говорили по-китайски, и Кейт ничего не могла понять. Наконец они объявили:
      - Некоторые участки мозга мистера Беллами реагируют на раздражители, некоторые - нет. Он не слышит и не ощущает присутствия мисс Деспард, но он узнал аромат духов мадам дю Вивье. Будем ждать и надеяться, что клетки мозга и в других участках тоже смогут восстановиться. Подождем, что покажет время.
      На лице Кейт читались радость и смятение, Доминик выглядела невозмутимой и, как всегда, классически прекрасной. Блэз всматривался в бледное лицо лежавшего без чувств Ролло. "Почему ее духи? - задавался он вопросом. - Почему не голос или рука Кейт - самой близкой из всех? Почему Доминик? Какие ассоциации связаны с ней?" Врачи тактично умолчали об этом, но познаний Блэза в китайском хватило, чтобы понять - их это удивляет. Они решили, что Доминик недоговаривает чего-то очень важного о ее последней встрече с Ролло.
      Блэз знал о неприязни Доминик к Ролло, он не сомневался, что и Ролло не жалует Доминик, но о каком скандале может идти речь? Да еще не один месяц назад?
      Это казалось ему сомнительным. Самое последнее воспоминание, как правило, пробуждается первым, значит, они виделись совсем недавно. Может быть, здесь, в Гонконге? Не поэтому ли Беллами появился здесь? И, переодевшись китайцем, отправился в Укрепленный город? Блэз никак не мог связать одно с другим. Потом, решил он, он сядет и запишет все по порядку, и, может быть, тогда что-нибудь прояснится. И только когда он будет знать, в чем замешана его жена, он сам спросит ее обо всем.
      Доминик прощалась.
      - Если что-то нужно, достаточно только позвонить, я сделаю все, что в моих силах, - заботливо говорила она Кейт. - Нужно было позвонить сразу же, как только вы приехали сюда.
      Она казалась обиженной. Последняя фраза, казалось, осталась недоконченной, слова "вместо того, чтобы обращаться за помощью к моему мужу" не были произнесены.
      - Благодарю вас, но я уже получила помощь, в которой нуждалась, ответила Кейт, на самом же деле ей хотелось сказать нечто совсем иное: "А если бы и не получила, ты была бы последним человеком, к кому бы я обратилась за помощью".
      Врачи бесстрастно наблюдали за женщинами, смутно чувствуя их взаимную неприязнь, которая, казалось, потрескивала, как электрические разряды.
      - Вы останетесь здесь? - спросил Блэз у Кейт.
      Она заметила, что он с трудом подавляет гнев. "Он что-то подозревает, - подумала она, глядя в непроницаемые черные глаза Блэза. - А как же иначе? Доминик или те, кто с ней связан общими делами, выследили и поймали Ролло". Кейт не могла четко оформить собственные подозрения. Об этом страшно было и подумать. "Но Блэз во всем будет винить меня, - подумала Кейт. - Потому что я появилась на сцене, потому что папа поручил ему занятие, для него неприятное. Он не хотел браться за это дело, оно ему не нравилось. И я ему не нравлюсь. Я слишком сильно вторглась в его частную жизнь, в то, что связано с его женой. На самом деле он не знает, что она представляет из себя, что она сделала, что делает. Он только хочет ее".
      - Да, - произнесла она тихонько, - я останусь.
      Он кивнул и вслед за женой вышел из палаты.
      Когда машина отъехала от больницы, Доминик беззаботно спросила:
      - Интересно, во что впутался этот грязный педик?
      Как ты считаешь?
      "Вот уж этого я тебе никогда не скажут, - подумал Блэз и, пожав плечами, ответил:
      - Может быть, приставал к кому не надо. Гомосексуализм весьма распространен среди гонконгских китайцев.
      - И вырядился китайцем.
      - На то он и актер.
      - Но, - продолжала Доминик, - ведь ему надо было говорить по-китайски, правда?
      - Возможно, он им владел. Не знаю, да и знать не хочу. - И он забросил свою удочку:
      - Удивительно, что он так сильно реагировал на твои духи.
      - Да, действительно, - спокойно согласилась она.
      - Я не знал, что у вас с ним бывали столкновения.
      - Мы испытывали взаимную антипатию.
      - Тем не менее ты произвела на него неизгладимое впечатление.
      Доминик улыбнулась, на щеках обозначились прелестные ямочки.
      - Как и на всякого другого.
      Она не собиралась сдаваться, и Блэзу было отлично известно, что ей нет равных в искусстве самозащиты. Ему необходимо все выяснить самому. Для того, чтобы в душе его снова воцарились мир и спокойствие.
      ***
      В душе Доминик не было ни мира, ни спокойствия.
      Блэз довез ее до "Деспардс", и она направилась в свой кабинет. Муж сказал, что не сможет пообедать с нею, сославшись на условленную встречу, но вечер обещал провести с Доминик. В этом не было ничего необычного, но, сбросив меха и перчатки на кожаный диван, где они накануне занимались любовью, она подумала, что тон его был чуть более резок, чем обычно. "Нет, не может быть, он ничего не знает, - успокоила себя Доминик. - Ролло Беллами шпионил, и с ним разделались - об этом ей было кое-что известно, пока он ничего никому не рассказал". Надо признать, загримирован он был безупречно.
      Его притащили, уже без сознания, залитого кровью, в небольшую комнату, служившую офисом фабрики в самой глубине Укрепленного города, где Доминик разговаривала с Чжао Ли. Тело Ролло беспомощно висело в сильных руках двух здоровенных парней, охранников Чжао Ли.
      Его кожа, глаза, волосы не вызывали сомнения в том, что он китаец. При нем не было ничего, что помогло бы установить его личность. Ей стало интересно, и она на секунду наклонилась над ним - тогда он, очевидно, уловил аромат ее духов, прежде чем Чжао Ли произнес: "Разберитесь с ним", и охранники потащили его прочь.
      Это была ошибка, сейчас Доминик понимала. Но кто бы мог предположить, что Ролло Беллами способен так загримироваться, изменить разрез и цвет глаз, вставив контактные линзы. Ведь он актер, напомнила она себе. Конечно, его невозможно было узнать: что общего между истекающим кровью, в беспамятстве, стоящим на ногах благодаря крепкой хватке охранников человеком и неизменно элегантным, в серебристых сединах мужчиной, который был ей хорошо знаком?
      Позже Чжао Ли спросил о нем у своих громил, и они признались, что потерпели неудачу. Им не удалось заставить его заговорить: они переусердствовали с побоями, и мужчина уже не был в состоянии сказать что-либо. Его должны были отвезти на берег залива и утопить. Бросить его на краю Укрепленного города было непростительной ошибкой. Понятно, что его хотели изобразить очередной жертвой внутренних разборок - Укрепленный город был известен полным пренебрежением к законам, и гонконгская полиция обходила его стороной. Поговорить с Чжао Ли удастся лишь через сутки. Он уехал в Макао и возвратится лишь к завтрашнему вечеру. Это было очень некстати, потому что им был нужен свой человек в больнице, чтобы знать, как идет выздоровление Ролло, и успеть вовремя прекратить этот процесс. Слишком опасно оставлять его в живых, даже если, как это бывает при подобных травмах, он потеряет память. Но быть уверенной в этом нельзя. Нет, Чжао Ли придется довести до конца свою работу. Ошибиться во второй раз нельзя.
      Пусть Чжао Ли выяснит также, каким образом Ролло добрался до Укрепленного города. Как и от кого он мог узнать? Кто-то предал их? Об их делах знали немногие.
      Сама Доминик имела связь лишь с Чжао Ли, хотя знала, что он занимается этим не один. В продолжавшейся два года подготовке операции главная заслуга принадлежала Чжао Ли. Он нашел фабрику, он обеспечивал всем необходимым неизвестного гения - Доминик до сих пор не имела понятия о том, кто это, изготовлявшего эти потрясающие, гениальные подделки. Ее же задачей было продавать их. Часть доходов шла Чжао Ли, но и Доминик получила немало. Она была им просто необходима.
      Ее аукционы, ее экспертиза, умение создать нужную атмосферу. Конечно, она и рисковала больше всех: если что-то пойдет не так, она разорится. Единственным человеком, кого она могла бы назвать, был Чжао Ли. Да, он сознательно удерживал ее вдалеке от происходящего. Ей нужно было настоять на своем и выяснить все. А пока неожиданное развитие событий оставляет ее на милость Чжао Ли - если это его настоящее имя. Он - единственное звено, связывающее ее с людьми, стоящими за всей операцией. Необходимо что-то придумать. Несомненно, что бы ни разузнал Беллами, - если ему это вообще удалось, - не должно пойти дальше. Чжао Ли должен знать, как действовать. Она, Доминик, не должна иметь к этому делу никакого отношения.
      А пока Чжао Ли будет действовать за сценой, ей придется последить за Кейт Деспард Либо самой, либо с помощью Блэза. Очень кстати, что эта старуха индианка совершенно рехнулась и упорно сводит Блэза с малышкой Деспард. Сейчас это очень кстати. Доминик будет всячески поощрять Блэза помогать Кейт, а затем сумеет вытянуть из него все, что тот узнает.
      И, решив, как ей казалось, эту проблему, Доминик принялась обдумывать другие.
      ***
      В середине дня улыбающаяся медсестра принесла на подносе чай и бисквиты для Кейт. Очень вовремя, потому что Кейт устала говорить, и в горле у нее пересохло. Она говорила с Ролло почти два часа и совершенно безрезультатно. Кейт налила чай в небольшую пиалу и, обхватив ее руками, ощутила приятное тепло. Чай распространял дивный аромат, и Кейт попробовала поднести пиалу к носу Ролло, но чай явно уступал по силе воздействия духам Доминик. Кейт съела бисквит, показавшийся ей слишком сладким, и взяла салфетку, чтобы вытереть рот. Развернув ее, Кейт увидала, что на тонкой бумаге было что-то написано. "Мисс Кейт Деспард, мое имя Лин Бо, я Друг Ролло, у которого он останавливался. Мне кажется, что пришла пора рассказать вам, что Ролло собирался сделать. У меня есть магазин на Лок Ку-роуд - "Лин Бо, восточные древности", - и я был бы рад вашему визиту. Предметы, которыми я торгую, могут представлять интерес для вас, поэтому ваше посещение магазина ни у кого не возбудит подозрений. Я доверяю эту записку своей племяннице, которая работает медсестрой в Чандлеровской клинике.
      Если вы согласны, сложите салфетку квадратиком, если нет треугольником. Мне есть что вам рассказать. Лин Бо". Сердце Кейт заколотилось. Значит, Ролло что-то выяснил! Но вдруг это ловушка? Вдруг Доминик, поняв, что Кейт подозревает ее, решила разделаться и с ней?
      Вдруг она поедет, но ее будет поджидать не Лин Бо, а страшные люди, которые расправятся с ней не хуже, чем с Ролло? Не валяй дурака, одернула она себя. Доминик не такая наивная. Сначала Ролло, потом ты? Это все равно что откровенно рассказать обо всем. Нет, записка настоящая. И, допив чай, она сложила салфетку аккуратным квадратиком. Когда медсестра - хорошенькая и стройная, какими бывают только очень молоденькие китаянки, - вернулась, она первым делом посмотрела на салфетку. Она не произнесла ни слова, но Кейт показалось, что улыбка ее стала еще приветливее.
      ***
      Во второй половине дня появился Блэз Чандлер.
      К этому времени Кейт уже успела перекусить, не отходя от постели Ролло, но обрадовалась предложению прогуляться по городу.
      - Сегодня чудесный день, - сказал ей Блэз. - Здесь это совсем незаметно. Я могу побыть с ним в ваше отсутствие.
      Кейт колебалась. Что, если Ролло придет в себя... Но его вид исключал эту возможность. Кроме того, так она сможет посетить магазин Лин Бо.
      - Мне бы хотелось посмотреть Гонконг, - решилась она. - Наверное, здесь много магазинов, специализирующихся на фарфоре.
      - Десятки, - сухо ответил Блэз.
      - А где самые лучшие?
      - Это зависит от того, что вас интересует - старый фарфор или новый.
      - Наверное, я предпочту старый.
      - Тогда вам нужно на Кэт-стрит, там полно художественных и антикварных лавок, в Центральном районе есть еще и другие. Но мне кажется, Кэт-стрит вам подойдет больше других. Там просто можно переходить из одной лавки в другую. Возьмите такси, и вас отвезут туда. Но если соберетесь что покупать, сравните цены в нескольких магазинчиках, иногда они заметно расходятся.
      - Нет, я не собираюсь ничего покупать, только посмотрю. - Она еще пыталась пошутить:
      - Взгляну на конкурентов. Сколько времени вы мне даете?
      Блэз посмотрел на часы.
      - Сейчас половина третьего. У меня есть договоренность относительно ужина, значит, можете гулять до пяти, хорошо?
      - Да, этого мне вполне хватит, - заверила Кейт. - Спасибо, Блэз.
      Больничный привратник поймал для Кейт такси, и шофер отвез ее на Лок Ку-роуд. Она очутилась среди толпы людей, одинаково одетых в черные пижамы, наводнявших улицу. Зрелище было по меньшей мере живописное. Множество торговцев предлагало свой товар прямо на улице. В воздухе стоял запах разогретого масла, раздавалось шипение жарящейся еды. Кейт прошла мимо рядов, где продавались овощи и фрукты, многие из которых были ей незнакомы, и неторопливо продвигалась вперед. Она казалась полностью поглощенной происходящим вокруг, но глаза ее неотрывно искали вывеску магазинчика Лин Бо. Магазинчик оказался на противоположной стороне улицы. Кейт прошла мимо еще метров сто, затем пересекла улицу и пошла медленно, заглядывая в витрины лавок. Вот она посмотрела на витрину магазинчика Лин Бо. Витрина была просторной, в отличие от многих других, заваленных товаром. С первого взгляда было ясно, что Лин Бо торгует прекрасными вещами, чего стоила одна статуэтка индуистского божества-локапалы, стоящая в центре! Кейт прижалась лицом к стеклу, чтобы лучше видеть. На нее смотрели темные глаза, а затем она разглядела и их обладателя, пожилого китайца в традиционной одежде и плотно прилегающей к голове шапочке, стоявшего у витрины. Глаза их встретились.
      Китаец едва заметно кивнул. Собравшись с духом, Кейт взялась за ручку двери. Зазвонил колокольчик, и она вошла внутрь. Кроме старого китайца, в магазинчике никого не было.
      - Мисс Деспард, - обратился к ней китаец на прекрасном английском языке. - Ролло, как всегда безупречно, описал вас. Прошу вас, входите. Я думаю, лучше всего будет, если вы будете вести себя как покупатель и сядете вон на тот стул у стойки. А я покажу вам некоторые свои вещи.
      - И статуэтку локапалы с витрины?
      Он улыбнулся.
      - С удовольствием.
      Лин Бо зашел за прилавок, достал квадратный кусок бархата, постелил его поверх застекленной витринки.
      В витринке рядом лежали изделия из слоновой кости необыкновенной красоты. Магазинчик напомнил ей ее собственный. Здесь все обнаруживало безупречный вкус и стиль хозяина. Лин Бо торговал не только фарфором, слоновой костью и нефритом, но и расписными веерами - лакированными, разрисованными пером и тушью по шелку, великолепными китайскими одеждами, напомнившими Кейт одеяния знаменитых китайцев на портретах, живописью, тончайшей работы вышивкой и лакированными изделиями. Он подошел к окну взять статуэтку, принес ее и положил на бархат.
      Затаив дыхание, Кейт спросила:
      - Можно мне взять ее?
      - Конечно.
      Кейт подняла с бархатного квадрата великолепное изделие.
      - Я очень беспокоюсь о моем бедном друге, - сказал Лин Бо. - Я предупреждал его, но он не слушал. Я говорил ему, что прошло слишком много времени.
      - О чем вы его предупреждали? - спросила Кейт, не переставая рассматривать локапалу.
      - О "Триадах".
      - О "Триадах"? Что это? - Кейт не поднимала головы. , - Вы слышали о мафии?
      Руки Кейт замерли, но голос звучал спокойно: