Наследницы (Том 2)

      Господи, помоги мне!" - беззвучно повторял Блэз. Он взлетел по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, остановился, оглядываясь, на площадке с балюстрадой и устремился в длинный коридор. Дым был густым, а жар почти нестерпимым.
      - Кейт! - выкрикнул он. - Кейт!
      Дым проник ему в легкие, и он задохнулся. Глаза его начали слезиться. Ворвавшись в спальню, он увидел, что она стоит на высоком пуфике, наполовину высунувшись из окна, и со стороны казалось, что через секунду она вместе с зеркалом рухнет вниз. Блэз кинулся вперед и ухватил ее за лодыжки в тот самый момент, когда ступни ее оторвались от мягкой поверхности пуфика, и они оба повалились на пол.
      - Бог мой! - прорычал Блэз, в ярости дав волю своим чувствам. - Какая же вы упрямая дрянь!
      Она в немом негодовании уставилась на него, и Блэз, увидев перед собой ее испачканное сажей лицо, растрепанные волосы, мокрую блузку, облепившую маленькие твердые груди, пробуждавшие совершенно неуместные эротические мысли, вдруг захохотал. Глаза щипало, горло было забито дымом, но он, прижав ее к себе, хохотал, как безумный.
      - Господи, ну и пугало! - сквозь смех выговорил он.
      - Посмотрели бы на себя, - выдохнула Кейт, чувствуя, что у нее трещат ребра от этого объятия.
      Он был грязный и насквозь мокрый, от него пахло дымом и копотью, но, когда Блэз слегка отстранил Кейт от себя, продолжая удерживать за плечи, она поймала его насмешливый взгляд и тоже начала смеяться.
      - Я решил, вам пришел конец. Вы почти вывалились из этого окна, и я подумал, что сейчас крыша рухнет, ивы...
      Кейт смотрела на него с изумлением. Этот человек с обезумевшими глазами и нервным смехом был совсем не похож на того Блэза Чандлера, которого она знала. Но под ее озадаченным взором он вдруг перестал хохотать, усмешка исчезла, а лицо исказилось мукой и напряжением.
      - Это было невыносимо, представить себе, что вы... - проговорил он в безумной спешке, - это было невыносимо, Кейт! Вот и все...
      Кейт была оглушена этим признанием. Дыхание у нее пресеклось, она увидела его потемневшие, ставшие словно незнакомыми глаза. Они застыли в дыму и в пекле, в гуле уже близкого пламени, изумленно глядя друг на друга, и Блэзу вновь показалось, будто все окружающее странным образом размывается и отступает от них.
      - Кейт, - произнес он глухим голосом. И она вздрогнула, медленно подняла на него глаза и прильнула к нему. Когда губы их встретились, их обоих будто бы ударило электрическим разрядом, потом он обнял ее так сильно и нежно, что она испугалась своей безумной радости и восторга, а поцелуй его почти лишил ее сил.
      Это длилось всего несколько секунд, но им обоим показалось, что минула вечность. Вдруг над их головами раздался треск, заставивший их отпрянуть друг от друга, - по лепнине поползли, извиваясь, как змеи, громадные изогнутые трещины.
      - Господи, сейчас рухнет крыша!
      Едва Блэз успел вымолвить эти слова, как одна из стен спальни начала сыпаться. Он снова привлек Кейт к себе.
      - Крепко держись за мою руку и, что бы ни случилось, не отпускай.., поняла?
      Он кричал во весь голос, стараясь перекрыть грохот.
      Кейт кивнула, впервые до конца осознав, в каком ужасном положении оказалась из-за своего глупого рвения.
      Блэз спас ее от неминуемой гибели. И вот его сильная рука сжала ее ладонь, их пальцы переплелись. От руки Блэза исходило тепло и уверенность, но Кейт не могла отрешиться от убеждения, что все это ей просто снится.
      Кейт дрожала как в лихорадке, даже страх отступил перед ее необъяснимым волнением, она почувствовала, как Блэз осторожно сжал ее пальцы, приглашая ее следовать за ним. "Что это такое?" - с изумлением спросила она себя, пока он вея ее к выходу.
      В галерее второго этажа уже ничего нельзя было разглядеть из-за дыма. Прорвавшееся пламя лизало обивку из узорчатого шелка, лакированные панели, золотые разводы на лепном потолке, деревянные резные двери ручной работы.
      Блэз пригнул голову Кейт и прокричал ей в ухо, чтобы перекрыть гул огня и треск горевшего дерева:
      - Я попытаюсь держаться за перила, мы будем осторожно продвигаться по галерее, пока не доберемся до лестницы.., не отпускай мою руку, иначе я не смогу отыскать тебя в этом дыму!
      Они продвигались вперед медленно, дюйм за дюймом, Блэз нащупывал путь, потому что разглядеть что-либо было невозможно. Кейт задыхалась, ее легким недоставало кислорода. Фигуру Блэза она различала с трудом - руки были единственным, что надежно связывало их.
      И Кейт намертво впилась в руку Блэза - если им суждено погибнуть, они погибнут вместе. Обретя Блэза столь чудесным образом, она не могла его потерять...
      Холл за их спиной уже был объят пламенем, жар опалял кожу, дым забивался в ноздри - и еще этот гул огня.
      Кейт никогда не думала, что огонь может порождать такие звуки. В груди ее словно поворачивали раскаленную кочергу, глаза ослепли от дыма и слез. Но Блэз потихоньку двигался вперед, держась свободной рукой за перила, и когда его пальцы вдруг натолкнулись на пустоту, Блэз понял, что они наконец добрались до лестницы. И в эту минуту что-то тяжело рухнуло за их спинами.
      "Бог мой! - ужаснулся Блэз. - Слишком поздно.
      Это обвалилась крыша... Господи! Почему именно теперь, теперь, когда я знаю, что должен делать? Как же я был слеп и упрям, не разглядев того, что было рядом со мной!" Он прижал Кейт к себе и наклонился к ее уху.
      - Крыша рушится! - крикнул он с бессильной яростью.
      И Кейт поняла: в этом огне погибнет нечто большее, чем этот великолепный дом. Кейт, ослабевшая и покорная, прильнула к Блэзу, укрылась на его груди. Последнее, что она слышала, был его протяжный страстный крик, в котором она различила свое имя, и в этот момент крыша рухнула.
      Случилось невероятное: на головы Блэза и Кейт обрушились не старые балки и перекладины, изглоданные огнем настолько, что они стали походить на гнилые кости, а потоки воды. Огромная цистерна, стоявшая на плоской крыше, треснула от жара, и тысячи галлонов воды устремились вниз сквозь щели и дыры, подобно водопаду или струе Гаргантюа, все сметающей на своем пути. Потоки воды потащили их к лестнице, будто опавшие листья.
      Кейт пронзительно выкрикнула имя Блэза, а затем ее оглушило, и она покатилась вниз, ударяясь о ступеньки.
      Сверху на нее что-то падало, иногда удары были болезненны, а порой она совсем не чувствовала боли! Блэз не расцеплял пальцев, которые сжимали густые мокрые волосы Кейт так сильно, что она едва удерживала крик боли. Но эта же боль вернула Кейт сознание, и она поняла, что Блэз держится и с ним все в порядке.
      Они барахтались в потоках воды, глотая воздух ртами и задыхаясь от дыма. Их тащило по лестнице, кидало в стороны, но Блэз не выпускал Кейт. И вдруг сильный удар по голове оглушил Блэза, и он потерял сознание. Пальцы его не разжались даже тогда, когда они с Кейт, одолев последние ступеньки, оказались на мозаичном полу нижнего холла, - и здесь поток швырнул их к металлическим входным дверям с такой силой, что нога Блэза, ударившись о косяк, хрустнула, точно сухой прут.
      Кейт повалилась на Блэза, и он принял на себя и ее падение. Они застыли со сплетенными руками и ногами. У Блэза текла кровь из раны за ухом, а левая нога была неестественно вывернута, Кейт уткнулась лицом ему в пах.
      Кейт отключилась лишь на несколько секунд и пришла в себя от боли, пытаясь понять, что же произошло; некоторое время она лежала, жадно ловя ртом воздух и кашляя. И только потом осознала, в какой позе лежит.
      "Боже мой, - подумала она, едва удержавшись от истерического смеха, ведь скажут, что я воспользовалась удобным моментом..." С трудом приподнявшись, она увидела, что Блэз лежит неподвижно: кровь сочилась из раны на голове, а одна нога как-то странно подогнута.
      Кейт с трудом приподнялась на четвереньках и почувствовала, что рука Блэза по-прежнему сжимает ее волосы.
      Изнемогая от боли, она попыталась освободиться от его пальцев, но мокрые спутавшиеся волосы не давали ей это сделать. Она попыталась крикнуть:
      - Кто-нибудь.., пожалуйста, помогите мне!
      Начиная снова терять сознание, она услышала торопливые шаги на крыльце, почувствовала прикосновение чьих-то рук, услышала удивленные восклицания:
      - Господи, они оба еще живы! Носилки, быстрее...
      - Блэз... - прошептала Кейт, сражаясь с навалившейся на нее тьмой.
      - С ним все в порядке.., он в надежных руках, о нем позаботятся...
      - Я хочу увидеть его...
      - Конечно, мисс, конечно...
      Она блаженно улыбнулась, и все померкло у нее перед глазами.
      Глава 19
      Кейт очнулась на узкой кровати. По яркому свету и специфическому запаху сразу догадалась, что находится в больнице. Она села на кровати и ойкнула - все тело болело. Медсестра, сидевшая неподалеку за маленьким столиком, взглянула на Кейт и подошла к кровати.
      - Как вы себя чувствуете? - спросила она, привычным жестом трогая запястье Кейт, чтобы сосчитать пульс.
      - Как будто выстояла пятнадцать раундов против Мохамеда Али.
      - Ничего удивительного. Вы вся в синяках. Наверное, мощная струя воды скатила вас с лестницы.
      Кейт взглянула на себя.
      - И больше ничего? - спросила она с надеждой.
      - Да, по счастью. Вы будете некоторое время чувствовать себя не вполне хорошо, но у вас только царапины и синяки. Сотрясения нет.
      - А Блэз.., то есть, мистер Чандлер?
      - Боюсь, что у него сотрясение, а к тому же глубокая рана над левым ухом. У него к тому же сломана нога, но перелом, слава Богу, несложный. И, как и вы, он весь в синяках.
      - Я могу повидаться с ним?
      - Боюсь, что нет. Он все еще без сознания. Ему наложили двенадцать швов.
      Заметив испуганный взгляд Кейт, медсестра улыбкой подбодрила ее:
      - Не беспокойтесь. Он сильный человек и скоро поправится. - Она усмехнулась и добавила:
      - Каждая из наших медсестер нашла повод, чтобы заявиться в операционную, когда там перевязывали мистера Чандлера, Они только о нем и говорят.
      - Да, - услышала Кейт свой голос. - Так всегда и бывает.
      Медсестра вздохнула.
      - Всегда больше всего говорят о самых лучших.
      - Где я нахожусь? То есть - в какой больнице?
      - В больнице Форшем Коттедж - в двенадцати километрах от Кортланд Парка, это ближайшая больница, но вы здесь недолго пробудете. Да и вообще в будущем году мы закроемся, останется одна Чичестерская. Вы не хотите есть?
      - Дайте мне, пожалуйста, чашку чая Мне бы хотелось крепкого горячего чая с молоком, но без сахара.
      - Сейчас мы это устроим. Ох да, ведь мистер Чивли дожидается здесь с тех пор, как вас привезли. Он хотел видеть вас.
      - Николас! - воскликнула в волнении Кейт. Она ни разу не вспомнила о нем с тех пор, как они вышли из ресторана. - Пожалуйста, впустите его.
      Николас Чивли выглядел не так безупречно, как всегда. На его элегантном костюме были заметны следы грязи и сажи, но сам Николас, безусловно, успел умыться и причесаться.
      - Дорогая моя Кейт! - воскликнул он патетически. - Господи! На вас страшно смотреть. Больно?
      - Я, признаться, еще не пришла в себя, - созналась она. - А пожар? Что произошло, когда рухнула крыша?
      Что дом - совсем пропал? Что удалось спасти? Звонили в Лондон? Мне непременно нужно связаться с Энтони Ховардом...
      Николас протестующе поднял руку.
      - Успокойтесь, Кейт. Пожар погасили. Помогла рухнувшая цистерна. Боюсь, что дом пропал. То, что от него осталось, придется разобрать. Я знаю, что ваш администратор - Энтони Ховард - уже там, вместе с мистером Маршем. Мистер Ховард проверяет, что удалось спасти, и надеется, что сможет представить вам доклад об этом сегодня, попозже.
      - А какой сегодня день? - словно испугавшись чего-то, спросила Кейт.
      - Сейчас половина третьего. Пожар был вчера вечером.
      - Правда?
      - Вы были без сознания около трех часов. Пожар начался внезапно, как мне потом сообщили, почти в девять вчера вечером. Вы и господин Чандлер были доставлены сюда в четверть двенадцатого, а в половине двенадцатого пожар был потушен. И, по достоверным сведениям, большая часть вещей спасена. Это просто чудо какое-то.
      - Большая часть вещей спасена? - повторила Кейт, не веря своим ушам.
      - Да. Я не могу сказать определенно, что сгорело, но несомненно мистер Джонс все это выяснит.
      - Большая часть вещей спасена, - нараспев повторила Кейт, словно магическое заклинание.
      - Но какой ценой! - взволнованно воскликнул Николае. - Вернуться в дом, когда вся крыша объята пламенем, - это безрассудство, и это еще мягко сказано!
      - Я не слышала, что мне кричали, - с виноватым видом оправдывалась Кейт.
      - А если бы слышали, вернулись? Слава Богу, что Чандлер не терял вас из виду. Он влетел в дом пулей - если бы не он .
      Его пристальный взгляд заставил Кейт поежиться и при первом же движении охнуть от боли.
      - Что ж, я вижу, вам все равно досталось, - сказал Николас скорее язвительно, чем сочувственно. - Мне пора возвращаться в город. Я приеду днем вместе с представителем страховой компании. Вам ничего не нужно привезти? Скажем, одежду?
      - Да, прошу вас.., вы только скажите Мейзи, что произошло, она сообразит, что нужно. Когда вы вернетесь?
      - Сразу же после обеда, я думаю. Мне надо принять ванну, побриться и немного поспать Но я не хочу тянуть время. Чем раньше страховщики приступят к работе, тем лучше.
      - Я надеюсь, страховка составляет значительную сумму? - спросила Кейт.
      - Естественно, - с достоинством ответил Николае. - А вы предполагали иное?
      "Ничего я не предполагала, - подумала Кейт, чуть заметно усмехнувшись. - Предусмотрительность - это же одно из ваших главных достоинств".
      Николас направился к дверям, но вдруг обернулся.
      - Да, кстати.., скажите Чандлеру, что его разыскивает человек по имени Бенни Фон. Он звонит по всем мыслимым телефонам. Он позвонил в Кортланд и был ужасно огорчен, что не застал мистера Чандлера. - Николае сочувственно улыбнулся и исчез за дверью.
      Бенни Фон! Кейт почувствовала, как к ней вернулся прежний страх. Что могло случиться в Гонконге? Зачем он разыскивает Блэза? К тому же у Блэза еще и сотрясение...
      Медсестра вернулась и сказала Кейт неодобрительно:
      - Вы выглядите очень обеспокоенной. Взгляните на себя. Вам нужно расслабиться, выспаться хорошенько.
      А теперь держите... - Она подала Кейт бумажный стаканчик и крошечную белую таблетку. - Это снимет боль.
      Кейт послушно проглотила таблетку, подумав про себя: какой уж тут сон, когда столько нужно обдумать.
      Сердце ее радостно забилось, как только она подумала о том событии, которое произошло всего несколько часов назад. Разумеется, она не имела в виду пожар. Что же все-таки случилось с ними? Кейт пребывала в замешательстве, пытаясь понять, какая стрела поразила их обоих.
      Ярость в его взгляде, бешеный стук сердца, невыразимую сладость его поцелуя... Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. Два неудавшихся романа, как теперь было ясно Кейт, не пробудили ее чувств, Лэрри Коулу тоже это не удалось. Но Блэз просто потряс ее...
      При одном воспоминании у нее начинало гулко стучать сердце. Ей захотелось свернуться в клубок, хотя тело болело при каждом движении, и, обхватив себя за плечи, снова и снова вспоминать... "Он вернулся за мной за мной! Он испугался за меня! Он хотел меня!"
      - Это все сон, - пробормотала она. - Вот я проснусь, и окажется, что на улице дождь, а я проспала и не успела вовремя открыть магазин... Да, как ни странно, ужасно клонит в сон, - она зевнула.
      "Блэз, как он там?" - подумала она. Еще один глубокий вздох.
      - Блэз... - прошептала она и незаметно погрузилась в сон.
      Когда Кейт проснулась, было светло, а часы над дверью, которые она раньше не заметила, показывали без десяти двенадцать. Она резко села на кровати и снова ойкнула. Тело казалось чужим, непослушным, а посмотрев на руки, Кейт увидела сплошные синяки. Она откинула одеяло: ноги, бедра, когда она задрала коротенькую больничную рубашку, тоже оказались испещрены синяками и ссадинами. Желто-зеленые, бордовые и лиловые пятна. Тело болело, но Кейт решила вылезти из постели.
      Ступив на пол, она ощутила боль в ступнях. Тут вошла медсестра, но не прежняя, а другая.
      - Ну, как вы себя чувствуете сегодня? - приветливо спросила она.
      - Как будто по мне пробежало стадо слонов.
      - Горячая ванна пойдет вам на пользу. Хотите, я пущу воду?
      - Да, пожалуйста...
      - Потом завтрак. Доктор, конечно, захочет посмотреть вас, прежде чем отпустить, но я думаю, что вас не станут задерживать здесь.
      - Я тоже надеюсь. - Кейт нахмурилась. - Слишком много дел. - Потом спросила:
      - А как мистер Чандлер?
      - У него была тяжелая ночь, но сейчас он спит.
      - Ох...
      Разочарование обрушилось на нее, как крыша Кортланд Парка. "Ну ничего, - подумала она, - потом... Хорошо, что с ним все в порядке".
      Кейт вдоволь понежилась в ванне, ей это действительно пошло на пользу. Ни Николас, ни ее вещи, о которых она просила, не появлялись, поэтому ей ничего не оставалось, как снова облачиться в больничную одежду.
      Принесли завтрак - сок, бекон, яйца, жареные помидоры и грибы и тосты с джемом. Кейт с удовольствием поела.
      - Так-то лучше, - одобрила вернувшаяся медсестра. - Ну что ж, вас хотят видеть мистер Марш и мистер Джонс. Я впущу их?
      - Конечно!
      Оба они сгорали от любопытства, восхваляли Кейт и высказывали сочувствие, увидев, в каком она состоянии.
      - Моя бедная Кейт, - цокал языком Найджел, а Джонс в это время отечески похлопывал ее по руке.
      - Вот это умница! Спасено девяносто процентов вещей... Кто бы мог подумать?
      - Девяносто процентов?
      Оба просияли, видя ее радость.
      - Энтони приблизительно подсчитал. Мы оба были на месте в девять утра, а бедный Энтони работал всю ночь. Мы отправили его отсыпаться.
      - Энтони просто замечательный, - с чувством сказала Кейт. - Да и все они... А что мы потеряли? - Кейт приготовилась услышать худшее. - Я знаю, что пропали канделябры, и кровать дю Барри, и лаковый экран...
      - Целы почти все ценные картины, мебель, хрусталь, фарфор, - горделиво перечислял Найджел. - Просто удивительно. Столько удалось спасти в этом жутком огне...
      - Ну, дом, положим, погиб, - как всегда трезво заметил Джонс. - Но Чивли сказал мне, что все застраховано. Кейт, он воспевает ваш организаторский талант.
      Мне казалось, что ваши приготовления слишком скрупулезны, но на поверку оказалось, что вы правы. Если бы там не было столько охранников и столько сотрудников "Деспардс", результат был бы плачевен.
      - И полиция, слава Богу, и пожарные...
      - Настоящий подвиг, - сказал Джаспер. - Найджел и я полагаем, что нужно придумать какой-нибудь знак нашей признательности.
      Кейт кивнула.
      - А для сотрудников - денежную награду.
      - Конечно, - с готовностью согласился Джаспер.
      - А мистер Чандлер? Как он? - спросил Найджел с тревогой. - Он просто герой дня, судя по рассказам.
      - Он спас мне жизнь, - только и сказала Кейт.
      - Мы бы хотели поблагодарить и его.
      - Он сейчас спит. Я тоже его еще не видела.
      - А как вы? Отдохнете несколько дней и вернетесь на работу как ни в чем не бывало?
      - Никогда в жизни! У меня нет времени лежать здесь без дела! Надо же организовывать аукцион.
      Они уставились на нее в удивлении.
      - Но ведь нужно перенести аукцион в другое место, надлежащим образом подготовить его, информировать людей.
      - Мы не будем никуда его переносить. Я проведу аукцион в Кортланд Парке, как мы и намечали, только он пройдет на воздухе, а не в доме. Мне понадобятся еще по крайней мере два шатра - вы сможете это организовать, Джаспер? Я не смогу показать мебель и картины на их настоящем месте, но собираюсь использовать все преимущества показа на открытом воздухе. Мы можем разложить ковры, повесить портьеры и расставить мебель, как если бы дело происходило в доме. Нужно придумать, каким образом развесить картины. И я думаю, все придется вычистить. Свяжитесь, пожалуйста, с Йоргенсоиами, Найджел. Попросите их прислать бригаду как можно скорее.
      - Я рад, - с облегчением произнес Найджел, - что вся эта история не причинила вам вреда.
      - Надо дать сообщения в прессе - во всех разделах, где обычно пишут об аукционах, и, я думаю, несколько отдельных рекламных объявлений. Возможно, имеет смысл связаться с телевидением... - Кейт на минуту задумалась. - У нас осталось девять дней. Мы успеем разослать приглашения всем, кого мы в первый раз пригласили на аукцион. Нужно подтвердить, что аукцион состоится в назначенный срок.
      - Я думаю, о рекламе сейчас можно не думать. - Найджел улыбнулся. Все газеты вышли с опозданием сегодня утром из-за Кортланд Парка. Я думаю, сегодня вечером "Стандард" даст репортажи на первой полосе.
      В Парке уже толпится масса репортеров и фотографов.
      - Би-би-си и Ай-ти-ви прислали свои съемочные группы, - добавил Джаспер.
      - Прекрасно. Я сообщу, что подготовка к аукциону идет как запланировано. - Кейт вздохнула. - Куда же делся Николас с моим чемоданом?
      - Ох, мы же привезли ваши вещи. Он сказал, что поскольку мы едем раньше, то вполне можем захватить чемодан.
      - Дайте мне его, пожалуйста. Не будем тратить время.
      "Что делать с лицом?" - спрашивала себя Кейт с отчаянием. Кожа на левой щеке была содрана, а справа под глазом со всей определенностью обозначился синяк. Но, когда она предстала перед своими сотрудниками, она выглядела уверенно и деловито.
      - Я зайду к Блэзу, посмотрю, может, мне удастся сказать ему несколько слов. Потом, я думаю, доктора отпустят меня. Я сейчас вернусь.
      Блэз Чандлер все еще спал. Самое большее, что ей позволили, - это посмотреть на него. Он лежал на высоко подложенных подушках, над левым ухом белел бинт, лицо, как и у нее, было в синяках и ссадинах, нога в гипсе. Волосы Блэза были сбиты повязкой и падали на лоб, превращая его в Мальчугана, какого до сих пор видела в нем Агата. Кейт хотелось поцеловать его в губы, но присутствие медсестры удержало ее.
      Доктор быстро, но тщательно осмотрел ее, велел не переутомляться и показаться своему врачу, если появятся головные боли. Он также дал ей мазь для заживления ран и синяков и упаковку болеутоляющих таблеток.
      - Ну вот и все! - бодро сказала Кейт ожидавшим ее сотрудникам. Давайте приниматься за работу.
      Величина урона стала очевидна при дневном свете.
      Сохранился лишь фасад дома, а сзади виднелся только остов. Все было залито водой. Спасенные вещи лежали рядами, накрытые брезентом, уже рассортированные, осмотренные и либо отложенные для чистки, либо намеченные для небольшой реставрации. Вещи пострадали главным образом от дыма и копоти; у одного из бесценных стеклянных шкафчиков подломилась ножка, и одни часы остановились. Прекрасные картины не пострадали, сейчас они стояли, завернутые в пластик. Несколько царапин на задних сторонах картин, но сами полотна были целы. Фарфор был по-прежнему прекрасен. Ни трещин, ни сколов. Эти вещи нужно было только хорошенько помыть. Кейт не верила своим глазам. Ей хотелось всем сказать "спасибо", и она пожимала руки своих сотрудников и благодарила их горячо и искренне.
      Вечером у Кейт взяли интервью для вечернего выпуска новостей оба телевизионных канала. Она полностью использовала возможность сообщить о том, что аукцион состоится, как это и планировалось.
      - Разве его не предполагалось провести внутри особняка?
      - Да, конечно. Но теперь, как вы видите сами, дом не представляет собою нужного обрамления, хотя теперь, увы, он может быть только обрамлением...
      Операторы нацелили объективы на здание. Обгорелые стропила, пустые глазницы окон, закопченные камни стен, вода кругом...
      - Где же вы собираетесь провести аукцион?
      - В шатрах на лужайках. У меня уже есть два шатра, один предполагалось использовать как офис, другой - как буфет. Теперь я поставлю еще два самые большие, какие только бывают, - и все расположу в них.
      Получится не совсем то, что мне хотелось, но все устроится. Мне хотелось бы обратиться ко всем, кто собирался прийти: не сомневайтесь, аукцион состоится 30 октября, как и планировалось. Прошу вас, если вы хотели посетить аукцион, не меняйте своего решения. Мы будем здесь вместе со всеми прекрасными произведениями искусства, которые с таким трудом нам удалось спасти.
      Просмотр назначен на 23 октября.
      - Но ведь осталось всего пять дней.
      - Это только вопрос размещения вещей. Посмотрите - все чудесным образом уцелело.
      - А как мистер Чандлер? - спросил репортер. - Правда, что он рисковал жизнью, спасая вас?
      - Да, - ответила Кейт. - Я не отдавала себе отчета, что крыша рушится. Боюсь, что я думала тогда только о великолепном серебре, которое пыталась спасти. Вот это... - Она подошла к столу, где лежало зеркало и все аксессуары.
      - Такую вещь стоило спасать, - заметил репортер.
      - Конечно, но не ценою жизни. Нас спасли мощные потоки воды.
      - А это - свидетельства вашего героизма? - с улыбкой спросил репортер, указывая на синяки Кейт.
      - Стихия не выбирает себе жертв, - грустно заметила Кейт. - Я еще легко отделалась. У мистера Чандлера рана на голове и сломана нога.
      - А что ваша сводная сестра - миссис Чандлер?
      Она в больнице, около мужа?
      - Она едет к нему, - ответила Кейт. Джаспер Джонс сообщил ей, что связался с Нью-Йорком и попросил их разыскать Доминик, где бы она ни находилась, и сообщить ей новости.
      - Она будет присутствовать на вашем аукционе?
      Кейт постаралась не показать, что вопрос неприятен ей, и улыбнулась.
      - Не знаю.
      - Обычно вы не присутствуете на аукционах друг у друга?
      - Мы слишком заняты подготовкой своих собственных.
      Когда интервью закончилось, Кейт взглянула на часы. В Колорадо сейчас должно быть восемь утра. Агата, наверное, уже встала. Кейт подошла к одной из переносных телефонных кабинок, входивших в оборудование офиса.
      Агата ответила сразу, слышно было, что она обрадовалась звонку.
      - Вот это приятная неожиданность.
      - Как вы себя чувствуете? - спросила осторожно Кейт, боясь, что новости окажутся слишком сильным шоком для старой дамы.
      - Врачи говорят, что я могу протянуть еще несколько лет, но это я и сама могла бы им сказать. Ты виделась с Мальчуганом?
      Этот вопрос давал Кейт возможность рассказать о случившемся, и она воспользовалась ею. Агата приняла известие мужественно.
      - Ты говоришь, сломал ногу? Ему не впервой. Когда ему было двенадцать лет, он переломал себе все руки-ноги. Так что он знает, каково это. А что за рана на голове?
      - Глубокая, но чистая. Ее зашивали, наложили двенадцать швов.
      - Это все?
      - А разве мало?
      - Я только хотела убедиться, что это все.
      - Он вне опасности, - подчеркнула Кейт. - Только ему придется какое-то время воспользоваться костылями, это не очень удобно.
      - Зато отдохнет, это ему на пользу, - рассудительно ответила Герцогиня. - Но все-таки я прилечу первым же рейсом. Ближе к ночи по вашему времени. Мальчугану не говори, пусть это будет для него сюрпризом.
      Выйдя из кабинки, Кейт увидела Джаспера Джонса.
      - Вы ведь сообщили Доминик?
      - Я говорил не с ней самою, но мне обещали переслать ей сообщение.
      ***
      Блэз проснулся с именем Кейт на устах. Он тут же спросил, где она и что с ней, и узнал, что она покинула больницу часа три назад.
      - Врачи охотно задержали бы ее еще на сутки, на случай проявления какой-нибудь отсроченной реакции, но она настояла на том, чтобы ее отпустили, потому что, по ее словам, у нее слишком много дел, чтобы позволить себе лежать в постели.
      Блэз улыбнулся.
      - Она хотела зайти к вам, но вы спали и беспокоить вас было нельзя, поэтому она только взглянула и ушла.
      Но она просила передать, что еще вернется. Она настаивала, чтобы я точно передала вам ее слова.
      Блэз ощутил облегчение, чуть ли не эйфорию. Значит, это не фантазия, неизвестно откуда пришедшая в его гудевшую и болевшую голову. Ссадины жгло, нога болела, но мысль о Кейт принесла тепло и утешение. Кто бы мог подумать? "Кейт Деспард!" - Блэз произнес ее имя вслух. "Она ведь мне никогда даже не нравилась, - ошеломленно думал он. - Совершенно не мой тип". Оглядываясь назад, он ясно видел, что его всегда привлекали красотки, знавшие, чего они хотят. Кейт в такой игре даже не принимала участия. Но с ней он чувствовал себя так спокойно и свободно, как в детстве рядом с бабушкой. Кейт была естественной, с ней можно было поговорить, но разговоры с Доминик и с другими женщинами раньше ему были неинтересны. Что же тогда? Нельзя сказать, что он бывал увлечен ими, все, что он хотел от них, - это их тела. Теперь Блэзу было ясно, что эмоционально он оставался совершенно холоден. Этот холод поднимался из глубин детства как реакция на то, что мать отвергла его. Больше он не позволял ни одной женщине приблизиться настолько, чтобы она могла причинить ему боль. Кейт сумела растопить этот лед, хотя сам Блэз понял это не сразу. Общение с нею в течение последних нескольких месяцев стало своеобразной цепной реакцией, приведшей к взрыву, когда он увидел ее высунувшейся из окна. И еще одно: Кейт - смелый человек.
      Ничто не может сломить ее борцовский дух. Его бабка заметила это сразу, разумеется, не то что он, промерзший и погрязший в своих предубеждениях. Чарльз тоже понимал это.
      - Ах Чарльз Деспард, какая же ты старая лиса, - громко сказал Блэз.
      Неужели его собственная бабка и Чарльз придумали это, Чарльз - ради Кейт, своей любимой дочери, и ради "Деспардс", а бабка - желая ему счастья? "Почему бы и нет? Чарльз знал, что Доминик никогда не смирится с тем, что ее обошли, и положит жизнь на то, чтобы отомстить. И Чарльз постарался защитить Кейт, дав ей все, что только мог, а оставшееся дал Доминик и надеялся, что я сумею найти с Кейт общий язык. Неудивительно, что Герцогиня сразу так заинтересовалась Кейт. Она сразу поняла, чем это должно кончиться. Поэтому она стала расспрашивать меня, как только я сообщил ей о смерти Чарльза, относительно его завещания. Хитрющая моя бабка, - подумал он с любовью. - Откуда же, черт побери, ты все знала? Похоже, ты знаешь меня лучше, чем я сам".