Наконец Блэз направился в отделение реанимации, чтобы увидеть все собственными глазами. Здесь все было иначе, чем во всем остальном здании, где мягкое освещение не резало глаз; как только ты проходил в двери РО реанимационного отделения, ты оказывался в царстве резкого, безжалостного света. Он сразу же увидел Кейт, яркое пятно ее волос было заметно издалека. Сквозь стеклянную стену он мог прекрасно разглядеть палату. Ролло лежал на высокой кровати, вокруг разместилась целая батарея всяческих аппаратов, голова забинтована, лицо в нашлепках пластыря, его ноздри, рот, руки соединены тоненькими трубочками с подключенной к нему аппаратурой, обе руки в лубках, нога подтянута кверху. "Бог мой! - в ужасе подумал Блэз. - Во что же он впутался?"
      Кейт не заметила бесшумного появления Блэза. Она не отрывала взгляда от белого лица Ролло. Сама она выглядела не намного лучше. Блэз вдруг почувствовал раздражение. Кожа обтянула скулы, сделав Кейт похожей на чудом выжившую узницу концлагеря, щеки ввалились, под глазами темные круги. Сколько же времени она тут торчит?
      Блэз окликнул Кейт, и, увидев его, она на мгновение просияла от радости и облегчения, но тут же лицо ее вновь лишилось всякого выражения, стало пустым, враждебным.
      - Что вы здесь делаете? - спросила она вместо приветствия.
      - Герцогиня звонила вам, собираясь просто поболтать, а ей сказали, где вы и почему. Разумеется, она послала сюда меня.
      Застывшая маска вновь на минуту исчезла.
      - Она так добра... - Кейт обвела рукой вокруг. - Все это.., пожалуйста, передайте ей, как много это значит для меня, для нас обоих...
      - Конечно, передам. - Он приблизился к кровати и вновь натолкнулся на почти ощутимый барьер враждебности, - казалось, испуганная мать защищает свое дитя.
      - Как он? - спросил Блэз, желая услышать ее версию.
      - Плохо. Очень плохо.
      "Как будто сам не знаешь", - слышалось в ее голосе.
      - Как давно вы здесь? С Ролло, я имею в виду.
      - С самого приезда.
      - А когда вы приехали?
      Кейт нахмурилась, пытаясь вспомнить, затем махнула рукой.
      - Какая разница? Я здесь, а Только это и важно.
      - Вы спали, что-нибудь ели?
      - Да, кофе с бутербродом... Я не голодна.
      - Но вы, должно быть, устали.
      - Отчего? Я ничего не делаю, просто сижу.
      - И сколько еще собираетесь сидеть? Доктора говорят, что он вряд ли скоро придет в себя. Он в глубокой коме.
      - Я знаю, они и мне это говорили. Но пока остается такая вероятность, я хочу на всякий случай быть при нем.
      - Если он очнется, а вас здесь не будет, вас тут же разыщут.
      - Нет, - ответила Кейт. - Я приехала, чтобы быть рядом с Ролло. Я нужна ему. Он всегда оказывался рядом, когда был мне нужен. Теперь моя очередь.
      Блэз взял себе стул и уселся с другой стороны кровати.
      - Что он делал в Гонконге?
      - Был на "Аукционе века", устроенном вашей женой.
      - Как же он тогда очутился вдали от главных улиц, на окраине Укрепленного города? Туристы никогда не заходят туда, даже сами китайцы редко попадают туда, Это опасное место.
      Кейт не сводила глаз с изуродованного лица Ролло.
      - Откуда мне знать? - сокрушенно покачала она головой.
      Она лжет, у Блэза не было на этот счет никаких сомнений. Почему? Он недоумевал и злился. Опять вернулась враждебность, с которой началось их знакомство.
      А ему-то казалось, что они научились мирно сосуществовать. В последнее время при встречах с ним она была спокойнее, уравновешеннее, и по мере того, как она осваивалась со своей новой работой и новой ролью, казалась все увереннее. Вопреки тому, что Блэз говорил Агате и что служило лишь камуфляжем, ему нравились встречи с Кейт в Лондоне, нравилось наблюдать, как она меняется - не только ее внешность, но и сама ее суть, как она расцветает - подобно лицу, после долгой зимы ощутившему лучи солнца. И вдруг опять неприязнь и неприкрытая агрессивность. Она смотрела на него, как на незнакомца, разговаривала с ним, как с врагом, и лгала ему, как предателю.
      - Вы представляете себе, что такое Укрепленный город?
      Она мотнула головой, как бы говоря; "Не знаю и знать не хочу".
      - Это политический анахронизм. Им никто не управляет, там не существует законов, там властвуют уличные банды, там раздолье для преступления и порока.
      Зачем Ролло пошел туда? Насколько мне известно, там нет баров для геев.
      - Не знаю, - снова солгала Кейт.
      - Он знает Гонконг?
      Она с минуту помолчала, затем неохотно призналась:
      - Он был здесь во время войны.
      - В каком качестве?
      - Работал в Ассоциации зрелищных мероприятий для военнослужащих.
      "Что ж, он и сейчас в этой Ассоциации? Состоит на тайной службе?" Случай довольно распространенный, но сама мысль о связи Ролло - Ролло Беллами - с Ассоциацией казалась забавной. Беллами - шпион? Тайный агент, работающий под прикрытием "Деспардс"? Боже, подумал он сердито, вот что значит дать волю воображению. Но почему тогда Кейт лжет? Что в действительности привело Беллами в Гонконг? Почему он оказался в Укрепленном городе?
      Конечно, Ролло был найден за пределами Укрепленного города, но разгадкой служила какая-то точка в лабиринте темных улиц, ведущих к самому сердцу города.
      Ролло Беллами мог бы находиться в богатом Китайском квартале, в Гонконгском клубе, мог остановиться в "Мандарин-отеле", а не у какого-то китайца с антикварной лавочкой. А кстати говоря, что он собой представляет? И почему Ролло изображал китайца?
      - Он говорит по-китайски? - спросил Блэз.
      - Насколько я знаю, нет.
      - У него есть здесь еще друзья, кроме человека, у которого он поселился?
      - Ну, если он жил здесь во время войны...
      Она не говорит ему правды. Почему он снова впал в немилость? Блэз чувствовал, что его терпение, не такое уж и безграничное, почти исчерпано. Эта девица становится жерновом у него на шее.
      - Вы посылали его сюда?
      - Нет, не посылала.
      - Значит, это его идея?
      - Он сказал, что его приглашает старый друг и что заодно он заглянет на аукцион.
      - Но Джеймс Грив уже был отправлен на аукцион?
      - Ну и что? Я не сторож Ролло 1 - Нет, скорее он вас сторожит, - не удержался Блэз.
      На бледном лице Кейт вспыхнули яростью глаза.
      - Он мой хороший друг, а вы...
      - Что ж, договаривайте, - неприязненно сказал Блэз. - А я могу только мечтать об этом?
      Лицо Кейт стало каменным.
      - Что с вами творится? - взорвался Блэз. - Можно подумать, что это я собственноручно искалечил Ролло.
      Никакого ответа, но в самом молчании, казалось, крылось обвинение.
      Блэз взял себя в руки.
      - Он общался с вами по приезде сюда?
      Кейт покачала головой, но по ее внезапному напряжению Блэз понял, что она опять лжет. Чертова девка!
      Блэз злился на себя. Ему-то тогда что здесь надо?!
      ***
      Ролло действительно звонил Кейт, очень коротко, вечером в день Открытия аукциона, чтобы рассказать об астрономических суммах, которые, впрочем, вполне соответствовали качеству вещей.
      "В пару к нашей собственной драгоценной лошадке".
      Кейт почувствовала, как подпрыгнуло и часто забилось сердце.
      - Из того же источника? - спросила она, тщательно подбирая слова, не в состоянии поверить Ролло.
      - Не могу пока поручиться, но выясняю. Могу сказать, что я лично уверен в этом.
      - Не может быть! - задохнулась Кейт. - У нее не хватит выдержки! Это не может пройти! Я хочу сказать, в больших количествах. Ты, как всегда, драматизируешь ситуацию. Или напился рисового вина.
      - Трезв как стеклышко, моя дорогая.
      - Но как...
      - Не задавай вопросов, - быстро прервал ее Ролло.
      - Хотя бы до тех пор, пока у меня не будет ответов.
      - Сколько времени это может занять?
      - Этого я тоже пока не могу сказать...
      - Или не хочешь, - перебила его Кейт. - Ради Бога, Ролло, будь осторожен. Мне кажется, у тебя просто пунктик на этой почве, но тем не менее...
      - Мартышек ловят осторожно, - нараспев сказал Ролло, - но в нашем случае это не мартышка, а крыса.
      - Если ты прав, то целый выводок.
      - Послушай, я уверен, что одну знаю. Но говорить не буду. Не сейчас по крайней мере...
      - Мне кажется, ты просто спятил, - сказала Кейт, вдруг испугавшись за него. - Ради Бога, не встревай ни во что.
      - Ты знаешь, я ведь не люблю скопления народа, - ответил Ролло многозначительно.
      - Тогда возвращайся домой! Ты уже кое-что узнал.
      Возвращайся, мы все обсудим...
      - Ну что ты, я только начал развлекаться. Я успел забыть соблазны Гонконга. А ты карауль лавку и будь умницей. Я еще позвоню. - И он положил трубку, не дав ей возможности сказать ни слова.
      ***
      Да, она оказалась права. За всем этим крылось что-то жуткое, а рассказать было некому. Говорить с Блэзом Чандлером - все равно что с его женой. Теперь Кейт знала, что ему нельзя доверять, несмотря на все его притворное беспристрастие. Она взглянула на него с неприязнью. Все, чем она располагает, это подозрения Ролло, и неизвестно, насколько Блэз Чандлер осведомлен о делах жены. Но ведь он регулярно приезжает в Гонконг, правда? И если его жена задумала и совершила величайшее, чудовищное мошенничество, он должен знать об этом.
      А если это обнаружит кто-нибудь еще... Ей сделалось нехорошо. Тогда "Деспардс" разорится. Она сама разорится. Все труды ее отца пойдут прахом. Она не имела представления о том, что обнаружил Ролло, но понимала, что он чуть не погиб из-за этого. Без сомнения, его хотели убить. Доктора говорят, что ему повезло. Если бы не старуха, обнаружившая его, и не полиция, оказавшаяся рядом, Ролло бы уже не было в живых.
      Тут ей пришла в голову другая, не менее страшная мысль. Жизнь Ролло находится в постоянной опасности, поскольку живой он кому-то мешает. Тот, кто хотел его убить, страшно напуган, и поэтому во что бы то ни стало захочет завершить задуманное. Страх наполнил все существо Кейт. Она не питала никаких иллюзий относительно Доминик дю Вивье, но как далеко она может зайти?! Кейт нужно быть очень осторожной, поскольку она не знает, где может таиться опасность. Именно это произошло с Ролло.
      Она не должна доверять никому. И меньше всего - Блэзу Чандлеру, несмотря на его показное участие. Потому что именно он, а не кто другой, муж Доминик.
      Блэз счел, что пора проявить решительность.
      - Я собираюсь отвезти вас в гостиницу, вам нужно выспаться. Не спорьте. - Его тон заставил Кейт закрыть рот, когда она готова была возразить. - Рассудите здраво, если вы в силах. Чем вы сможете помочь Ролло, если вы валитесь с ног от усталости? Чтобы помочь ему, вам понадобятся силы, которых у вас сейчас нет. Выспитесь хорошенько, дайте отдохнуть и телу, и мозгу и возвращайтесь сюда. Он бы сказал вам то же самое. Разве не так?
      Кейт вынуждена была согласиться. Ролло терпеть не мог мучеников и именовал их "самыми эгоистичными людьми в мире". Но что, если он придет в себя в ее отсутствие, если он скажет что-нибудь важное, а она не будет знать...
      - Не превращайтесь снова в строптивую девицу, какой были в момент нашей первой встречи, - предостерег Блэз. - Она мне не нравилась.
      Это была его ошибка. Кейт взвилась:
      - Мне плевать, что вам нравится! Ничего бы не случилось, если бы не вы и не ваша... - Она вовремя прикусила язычок.
      - Если бы не я и не моя.., что? - мягко спросил Блэз.
      Спокойнее, сказала себе Кейт. Придержи язык, пока он не навредил тебе всерьез! Блэз не должен ничего заподозрить, иначе он предупредит жену.
      - Простите меня, я совсем не владею собой. Вы правы, глупо доводить себя до такого состояния. Может быть здесь, в больнице, найдется комната или запасная кровать... Мне не хочется оставлять Ролло одного.
      Она встала и, почувствовав, как закружилась голова, пошатнулась.
      Блэз успел подхватить ее за локти.
      - Вы давно тут сидите? - мрачно спросил он.
      - С тех пор, как приехала.
      - Черт! Идти-то вы сможете?
      - Смогу. Ноги вот только разойдутся... - Но без помощи Блэза она не могла сделать ни шагу.
      - Вам нужно поесть и выспаться, - тон Блэза не допускал возражений.
      - Есть я не хочу, но я действительно ужасно устала.
      Если бы здесь нашлась кровать...
      Блэз не слушал ее.
      - Я заберу вас из больницы. Если что-нибудь изменится, врачи сообщат мне.
      Кейт подчинилась. Она держалась из последних сил.
      В глаза будто насыпали песок, голова клонилась вниз.
      Но она нашла силы обернуться и взглянуть на Ролло.
      - Непохоже, что он придет в себя в ближайшее время, - сказал Блэз потеплевшим голосом. - Он в глубокой коме.
      Кейт отвернулась, в глазах ее стояли слезы. В машине Кейт со вздохом откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. К тому времени, как они подъехали к гостинице, где у Корпорации всегда был зарезервирован номер, Кейт уже спала глубоким сном. Блэзу пришлось разбудить ее, помочь ей подняться по ступенькам ко входу. Ветерком донесло до них брызги фонтана, Кейт с трудом проговорила:
      - Где мы?
      - В гостинице.
      Кейт вздохнула. Она явно засыпала снова. В лифте она снова прислонилась к Блэзу, и, когда на нужном этаже открылась дверь, ему пришлось подхватить ее на руки.
      Кейт была словно пушинка - она ничего не весила. Блэз внес ее в номер, захлопнув за собою дверь, и осторожно опустил на огромную кровать. Блэз откинул край покрывала, снял с Кейт туфли, расстегнул брюки и стащил их с нее. Ноги у нее, бесстрастно отметил Блэз, начинались едва ли не от подмышек: стройные, прекрасной формы. Он снова приподнял Кейт, и она наклонилась к нему вперед, ничего не ощущая и не чувствуя, и он, стащив с нее джемпер, принялся расстегивать блузку. Ее дорогое белье удивило Блэза очевидно, метаморфоза с Кейт произошла полная. Лифчик был кружевной, розовый, как ее просвечивающие сквозь тонкий шелк и кружево соски. Он оставил на ней и лифчик, и крохотные кружевные трусики.
      Когда он накрывал Кейт одеялом, она что-то прошептала и свернулась, как младенец в материнской утробе, потом кротко вздохнула и зарылась лицом в подушку. Блэз оставил гореть лампу и тихо прикрыл дверь в спальню.
      Затем направился к телефону на низком столике.
      Кейт проспала восемнадцать часов. Когда она проснулась, была пятница, семь часов вечера, как свидетельствовали часы рядом с кроватью. Кейт села на кровати, окинула себя непонимающим взглядом, покрутила головой, чтобы обнаружить свою одежду, и действительно увидала ее, аккуратно повешенную на спинку стула у окна. Она вспомнила, что Блэз Чандлер диктаторским тоном объявил, что отвезет ее в гостиницу. В какую?
      Кейт потянулась за коробком спичек, лежащим в хрустальной пепельнице. "Пенинсула-отель". Очевидно, он привез ее сюда, раздел и положил в постель. В памяти осталось ощущение, что ее несли - и все. Ну и пусть, подумала Кейт, теперь он знает обо мне самое худшее. И она тут же потянулась к телефону. Номера телефона больницы она не знала, но на коммутаторе гостиницы ей должны были сказать.
      "В состоянии мистера Беллами изменений нет", - услышала она наконец в трубке. И снова начала звонить.
      В Лондоне, должно быть, уже полдень.
      Кейт поговорила с Джаспером Джонсом, сказала ему, что задержится в Гонконге до тех пор, пока не будет хоть какой-то ясности с дальнейшим состоянием Ролло.
      - А как у вас дела, все в порядке? - спросила она.
      - Не беспокойтесь, дорогая. Подготовка к аукциону идет полным ходом, все в полном соответствии с вашим расписанием. Бригада мойщиков работает в особняке в полную силу, Дороги Бейнбридж со своим отделом тоже поехала туда. Каталог в работе. Фотограф в распоряжении Дороти.
      - Никаких затруднений?
      - Ничего, о чем вам стоило бы беспокоиться.
      - Передайте Дэвиду, что мне очень жаль, что я пропускаю возможность впервые вести аукцион, но ничего не поделаешь. В ближайшие недели он сможет подготовить еще один.
      "Я очень на это надеюсь", - подумала она. Разум отказывался принять мысль о том, что в ближайшие недели Ролло может умереть.
      - Конечно. Наши пожелания скорейшего выздоровления Ролло. Мы знаем, как вы к нему привязаны.
      - Благодарю вас, Джаспер. Я позвоню, как только будут новости.
      Она положила трубку и задумалась. Никаких эмоций она не ощущала. Запоздалая реакция, решила она. Даже то, что Блэз Чандлер раздел ее и уложил в постель, не произвело на нее никакого впечатления. После крепкого, без сновидений, долгого сна она чувствовала себя вялой И безразличной. Казалось, ее мозг тоже отключился. Нехотя она вылезла из постели. Душ должен был помочь.
      Когда она уже вытиралась, зазвонил телефон. Это была Герцогиня.
      - Как вы узнали, что я здесь? - спросила Кейт.
      - Мальчуган сказал мне. Я отправила его помочь тебе.
      Он справился?
      - Он был очень добр, - дипломатично ответила Кейт.
      - А твой друг - как он?
      - Боюсь, что не очень хорошо. - И Кейт вкратце рассказала Герцогине о полученных Ролло травмах.
      - Ну что ж, по крайней мере, он в хорошей больнице.
      - Я должна вас поблагодарить... - начала Кейт.
      - На что же иначе нужны друзья?
      - Даже если так. Вы мой ангел-хранитель, Герцогиня.
      - Я сделала бы то же для любого из друзей, - резко ответила старая дама. - А тебе незачем загонять себя в гроб. Я говорила с врачами, они и без тебя сделают все возможное для мистера Беллами.
      - Ах, Герцогиня, что тут сказать... - голос Кейт задрожал.
      - Скажи, что будешь умницей и будешь слушать, что тебе говорят.
      "Только не он", - строптиво подумала Кейт, но солгала:
      - Хорошо, Герцогиня.
      - И я, и Мальчуган с тобой, ты не одинока.
      "Нет, одинока, - печально подумала Кейт. - Никогда в жизни я не была так одинока".
      - Мальчуган поможет тебе.
      "В том вся беда, - хотела Кейт сказать ей, - не надо, чтобы он помогал мне, я боюсь доверять ему..."
      - Звони мне в любой момент, если тебе будет что-нибудь нужно или просто захочешь поговорить.
      - Хорошо, - пообещала Кейт, надеясь, что ей не придется рассказывать обо всем Герцогине, понимая, что об этом вообще лучше никогда никому не говорить.
      Она оделась, чудесным образом обнаружив в номере сумку, которую брала в поездку, и стояла у окна, глядя на огни гавани.
      В дверь постучали.
      - Войдите.
      На пороге полутемной гостиной возник силуэт Блэза Чандлера, за его спиной был виден ярко освещенный коридор.
      - Хорошо выспались?
      - Да, спасибо.
      - Голодны?
      Кейт с удивлением поняла, что и в самом деле голодна.
      - Я бы съела что-нибудь.
      - Прекрасно. Тогда пошли.
      - Куда?
      - В один из знаменитых гонконгских плавучих ресторанов. Вам необходимы зрительные впечатления и новые опущения.
      - А как же больница?
      - Что больница?
      - Мне нужно поехать туда...
      - Зачем? Чем вы можете помочь?
      Его безжалостная логика подействовала на нее, как ушат холодной воды. Конечно, этот высокомерный красавец был, как всегда, прав.
      - Если хотите, позвоните в больницу перед тем, как мы уйдем. Убедите свою кальвинистскую совесть, что сейчас самое время развлечься.
      - Я уже звонила, - пробормотала Кейт.
      - Что? Я не расслышал.
      - Я сказала, что уже звонила в больницу.
      - Тогда чего мы ждем? - Сарказм в его голосе был острее бритвы.
      Они ехали в машине с поднятым верхом, вечер был влажным, дул теплый ветер. В гавани китайская лодка отвезла их на Абердин, где стояли на якоре плавучие рестораны. Когда лодка оказалась вблизи кораблей, Кейт неожиданно сказала:
      - Это похоже на плавучие универмаги во время рождественской распродажи.
      Блэз рассмеялся, и ее настроение вдруг изменилось, тяжесть пропала. Она ощущала соблазнительнейшие ароматы, облаком окружившие их, и, пока они поднимались на палубу, почувствовала зверский аппетит. Все кругом сверкало разноцветьем, слышались голоса, смех, музыка.
      "Он был прав, - подумала Кейт. - Это мне и было нужно, чтобы выйти из депрессии. Как он догадался?"
      Весь четырехпалубный корабль служил ресторанным залом. Все кругом, включая скатерти на столе, было красным и золотым, на мачтах горели причудливой формы китайские фонарики. Улыбающиеся официанты, гул множества голосов, сервировка стола - все поднимало настроение Кейт.
      - Вы часто бываете здесь? - спросила Кейт, усаживаясь за стол.
      - Только когда хочу показать кому-нибудь Гонконг.
      Вам нравится китайская кухня?
      - Если вы спрашиваете про настоящую китайскую кухню, то мне не приходилось с ней сталкиваться.
      - У вас есть возможность попробовать. В этом ресторане подают кантонские блюда. Кантонская кухня считается лучшей в Китае. Есть такая китайская поговорка: жить нужно в Сучжоу - там самые красивые женщины, умирать в Лючжоу - там делают самые лучшие гробы из тикового дерева, а есть в Гуаньчжоу - так по-китайски называется Кантон.
      Кейт удивленно изучала меню.
      - Все, что я знаю из китайской кухни, это рубленая сьюей, яйца фу-юн и чау-мейн.
      - Здесь вам ничего такого не подадут - это все американские изобретения.
      Кейт положила меню.
      - Вам придется заказать мне ужин. Все равно я в этом ничего не понимаю. Я доверяю вам.
      - Давно пора.
      Кейт поймала на себе взгляд его темных глаз. Она отвела взгляд и стала смотреть, ничего не видя, в окно.
      "Что за ерунда с ней творится?" - сердито думал Блэз.
      То вполне раскованна, то зажата намертво. Ведет себя как капризная девица. Лучше всего было бы накормить ее как следует и напоить рисовым вином. Может быть, она бы тогда послала к черту свое упрямство. У Блэза не было ни времени, ни желания утешать людей, которые носятся со своими комплексами, утешать их, прижимать к груди - тут в его памяти всплыл вчерашний образ Кейт, ее юная грудь, стянутая розовым шелком, розовые соски, дразняще проглядывающие сквозь кружево, - образ, который Блэзу легко удалось изгнать из памяти. Никогда не представлял себе, что ему придется этим заниматься. Когда они в последний раз виделись в Лондоне, они расстались довольно дружески. В чем же, черт побери, она считает его виноватым? Блэз решил выяснить.
      - Я бы предложил вам начать с чего-нибудь жареного на вертеле. В этом кантонская кухня несравненна.
      И вот перед Кейт поставили тарелку с нежнейшими кусками свинины с золотистой корочкой и бобы, приправленные анисом. Себе Блэз заказал то же самое. Еда оказалась необыкновенно вкусной, и девушка съела все до последнего кусочка. Затем подали утку по-пекински. Кейт завороженно следила за шеф-поваром, который подошел к их столу, молниеносно действуя огромным, острым, как бритва, ножом, разрезал утку, сначала хрустящую корочку, затем мясо. Утка была начинена нежной, сладковатой пастой из соевых бобов, смешанных с зеленым луком и огурцами. Все это следовало поместить на тончайшую пшеничную лепешку, свернуть ее и есть руками. Блэз что-то сказал повару, тот заулыбался и закивал головой. После утки им подали суп. Кейт удивилась, что им не подали рис, но Блэз объяснил, что рис нужно заказывать заранее. Вместо риса они ели лапшу, которую делали тут же, а ужин Кейт закончила нежнейшим десертом: печеные, облитые сиропом яблоки окунали в ледяную воду, и они лопались, превращаясь в воздушное чудо. За едой Кейт выпила несколько рюмок рисового вина. К тому времени, как Кейт сполоснула пальцы в поставленной перед ней чаше и взяла протянутое нагретое полотенце, она чувствовала, что наелась до отвала - это была ее первая настоящая еда за почти целых три дня - и чуть опьянела.
      Больше пить ей не хотелось.
      - Прибавлю в весе пять фунтов, - сокрушенно вздохнула она.
      - Вы последняя женщина, которой стоит беспокоиться о своем весе, хотя, я заметил, вы немного поправились.
      Она быстро взглянула на него и тут же опустила взгляд. Краска, покрывшая ее щеки, исчезала медленней.
      - Я борец по натуре, - сказала она спустя минуту. - Это способствует обмену веществ.
      - И за что вы сражаетесь? - начал атаку Блэз. - У вас что-то на уме, и это заботит меня. Если вы чем-то недовольны, скажите мне прямо.
      Когда Кейт не ответила, тщетно пытаясь найти хоть какое-то объяснение ее холодности, которую она не сумела скрыть, он нетерпеливо продолжил:
      - Наверняка я сделал что-то, что не должен был, либо не сделал того, что был должен. Если бы взгляды могли убивать, я бы уже оказался на соседней с Ролло койке.
      - Я просто была расстроена, - пробормотала Кейт.
      Не могла же она сказать: "Ты, как я вижу, рассказал своей женушке, что я должна, как по личным мотивам, так и по рабочим, встретиться с Николасом Чивли, человеком, от которого зависело, кому в конечном итоге достанется Кортланд Парк, и она тут же прискакала подкупить его - на свой собственный манер". Нет, Кейт не могла сказать ничего подобного. Его гнев покажется просто пустяком по сравнению с тем, что обрушится на нее, когда она расскажет, как жена наставляла ему рога с Николасом Чивли.
      - Я знаю, что вы были расстроены, но вы еще и злились. Почему? настаивал Блэз.
      Кейт уклонилась от прямого ответа.
      - Ну, - сказала она, - разве я вас просила приезжать? Я ведь могу продержаться сама, если даже вы в этом сомневаетесь.
      - Это моя бабушка беспокоилась о вас, а не я. Я считаю, что вы справляетесь сами, но бабка уже стара, а к тому же привыкла встревать во все.
      - Нет, - запротестовала Кейт. - Это не так.
      - Тогда в чем же дело?
      "Вот что значит юрист", - со злостью подумала Кейт.
      Он что, и дальше собирается устраивать ей допросы, пока не будет доволен результатами?
      - Мне казалось, вы влезаете не в свое дело, - солгала она. - Я устала, и мысли путались. Мне очень жаль, если я показалась вам неблагодарной.
      - Я знаю Гонконг, Кейт, знаю, куда здесь можно пойти и что можно сделать, а вы не знаете. Тем не менее, если вы не хотите, чтобы я...
      - Хочу, - быстро произнесла Кейт. - Но я и сама хочу выяснить все, что можно. - Она вдруг умолкла, внутренне ужаснувшись тому, что, если Ролло был прав, могло ей открыться. Она чувствовала себя в западне, выхода не было.
      Блэз видел по ее лицу - она все еще не говорит ему всей правды. К тому же она явно испугана. Что, черт побери, здесь происходит? Почему она что-то от него скрывает? Одному Богу известно, что этот прохвост Беллами здесь делал. Что бы это ни было, Кейт не хочет ничего об этом рассказывать. И почему в Гонконге? Ведь это территория его жены. Доминик. Ее имя словно осветило все вокруг. Ну, разумеется... Это что-то, связанное с ее проклятым аукционом. Почему Беллами приехал неофициально, если Джеймс Грив официально представлял здесь "Деспардс"?
      Конечно, Беллами что-то вынюхивал и попался на этом.
      Но как разузнать, в чем дело?
      - Прекрасно. Я сделаю все возможное, чтобы выяснить, кому помешал Беллами. В этом городе полно всяческого рода преступников, да еще аукцион моей жены, конечно, привлек многих.
      Блэз следил за выражением лица Кейт и, подбросив приманку, увидел, как она прикрыла глаза и отвела взгляд в сторону, словно вид из окна целиком поглощал ее внимание.
      "Бог мой, - подумал он, - что же такое сделала Доминик?"
      Блэз отправился в гонконгский "Деспардс", оставив Кейт спать в гостинице.
      - Значит, ты уже знаешь о моем успехе, - вместо приветствия сказала Доминик.
      - Думаю, о нем не знает только мертвый. - Блэзу было интересно, это известно его жене про Ролло, и он воспользовался возможностью. - Кстати, Ролло Беллами чуть не умер.
      На мгновение в ее синих глазах появилось замешательство.
      - Ты говоришь об этом гее - приятеле Кейт Деспард? Он болен?
      - Он в Чандлеровской клинике, находится в коме, - на него напали и страшно избили несколько дней назад.
      Глаза и рот Доминик округлились от удивления.
      - Так он в Гонконге? Но его не было на аукционе...
      - Как я слышал, там были толпы народу, ты могла его не заметить, усмехнулся Блэз.
      - Если он должен был составлять отчет для Кейт Деспард, он бы нашел возможность поговорить со мной.
      - Я и не знал, что ты с ним знакома.
      - Да мы виделись всего один-два раза, к тому же он знал отца.
      - И не любил его.
      - Папа его тоже терпеть не мог, - сказала Доминик, сморщив носик. Всегда шпионил за людьми... Да, он наверняка приехал сюда вынюхивать. У него всегда вид человека, который подслушивает под дверью.
      - Что тут можно вынюхивать?
      - Кто присутствует, кто покупает, каковы цены, как ведется аукцион все! Может быть, они собираются воспользоваться моими идеями для своего аукциона в Кортланд Парке. - Доминик невесело рассмеялась. - Интересно, что она сделала, чтобы склонить Николаса Чивли на свою сторону? Насколько я слышала, он принадлежит к тем людям, что требуют платы за свои услуги. - И, заметив удивление мужа, Доминик спросила:
      - А ты ничего не знал? Где же ты был?
      - Конечно, не знал. Я был в Южной Африке. Я слышал, что лондонский филиал претендует на этот аукцион, но не знал, что они его все-таки получили.
      - Да, это, конечно, распродажа, о которой можно только мечтать. Я бы с удовольствием занялась этим сама, но Нью-Йорк, к сожалению, не годится. Однако... - Теперь в смехе Доминик звучало самодовольство. - Ей еще придется поработать, чтобы догнать меня. Мне удалось здорово взвинтить цены. Кортланд Парк или что другое, думаю, мне бояться нечего. Теперь скажи, ты сюда надолго?
      - Не знаю. Это зависит от разных обстоятельств.
      - От каких? - И Доминик сказала с неожиданной резкостью:
      - Только не говори мне, что ты приехал сюда, потому что твоя королева-мать послала тебя на помощь Кейт Деспард, а не за тем, чтобы поздравить собственную жену!
      - Я прекрасно могу сочетать одно с другим, разве нет? - потянулся к ней Блэз. - Ты для меня - самое главное, сейчас у меня в этом нет никаких сомнений.
      - Надеюсь, что так, - сказала Доминик, позволяя мужу целовать и ласкать себя. - Но сегодня ничего не выйдет, мне придется угощать важного клиента, который истратил на моем аукционе совершенно астрономические суммы.