Ось времени

      Нижние концы блестящих нитей соединялись с телом на столе, вверху же они исчезали в лабиринте балок, и рассмотреть,чем они кончаются, я не мог. Некоторые нити были цветными, некторые просто блестящими. И яркость и цвет непрернвно перемещались, ярко вспыхивая на пересечениях, и снова плыли по причудливому лабиринту.
      Но все это было не так важно для меня, как то, что ждало меня рядом.
      Это самая трудная часть моего рассказали мне хочется изложить ее наиболее четко.
      На меня смотрел высокий человек, который стоял здесь, когда я открыл дверь. Одет он был также, как и остальные - в темную обтягивающую одежду. Он был довольно красив, и на лице его не было никаких эмоций, как на лицах греческих статуй или Будды.
      Это был Ира Де Калб.
      Все закружилось в моей голове. Этого не может быть! Этот Де Калб не мог быть Де Калбом, как Топаз не была доктором Эссен. В этом случае даже не было фиэического отличия этого Де Калба от того. Это был тот самый Де Калб, которого я видел спящим в пещере, с которым отправился в путешествие по временной оси - ни моложе, ни старше. Ничто в нем не изменилось, за исключением одной мелочи.
      У Де Калба, которого я знал, глаза были поддернуты пленкой, как у птицы. Де Калб, который смотрел сейчас на меня с безразличной холодностью, как будто видел впервые, имел странные глаза.
      Они были сделаны из металла.
      Они были сделаны из стали, нет, даже не из стали, а из какого-то неизвестного мне сплава, блестящего, как серебро.
      Я видел в них свое маленькое и движущееся отражение.
      Я сделал глубокий вздох и открыл рот, но не издал ни звука. Он стоял передо мной неподвижно, но не как живой человек. Так стояла бы металлическая статуя, которой не свойственно ни малейшее движение - даже вздымающаяся при дыхании грудь.
      Мне тут же припомнилось, что и земной Де Калб двигался крайне необычно, почти как автомат. Затем металлические глаза двинулись. Нет, это шевельнулся я. Я пошел к нему, как будто катясь по склону. Это не было движением в полном смысле этого слова, я как будто падал вперед, непроизвольно подставляя ноги в попытках сохранить равновесие. Я не мог остановиться, меня буквально тянуло к нему.
      Лицо его было абсолютно бесстрастно, но металлические глаза двигались и мое маленькое отражение в них все увеличивалось, по мере того, как я приближался к нему.
      Глаза его были устремлены в мои, они гипнотизировали меня, проникали глубого в мозг, зондировали его. Затем я почувствовал, что он смотрит моими глазами, как будто проник в ту часть мозга, которое воспринимают импульсы моих зрительных нервов.
      Телепатическая связь? Не знаю. Я знаю только, что он проник в мой мозг.
      Резко повернувшись, я бросился в комнату, служившую передатчиком и закрыл за иобой дверь. Тут я был один, но металлические глаза смотрели теперь на комнату моими глазами и я не мог контролировать свои движения. С удивлением я смотрел, как моя рука потянулась к кнопке и нажала ее. Когда стены комнаты стали вибрировать, а в голове все закружилось перед моментом передачи, мое тело и воля стали свободны. Я был свободен, и мог делать все, что угодно... Но только не говорить о том, что случилось только что. Видимо, он ввел в мой мозг запрет.
      И все это случилось за тридцать секунд. Все, что я рассказал сейчас - это мысли и заключения, которые пришли ко мне потом, когда у меня было время подумать над этим. Я побывал в городе с ржавыми балками, видел город, расположенный на планете, не входящей в солнечную систему, видел лабораторию, оборудованную так, что она могла выдержать повышенную силу тяжести. Я встретил взгляд Иры Де Калба... и вернулся в передатчик. Стены комнаты завибрировали и исчезли,
      12. ЛЕБЕДИНЫЙ САД.
      Топаз всплеснула руками в истинном восхищении.
      - Выходи быстрее! - воскликнула она. - Это же Лебединый Сад! Чего же ты ждешь? Я беру назад все, что говорила о Лорде Пайнтере. О, смотри, разве здесь не прекрасно?
      Я молча вышел вслед за ней.
      Прошло так мало времени, что она, скорее всего, даже не заметила моего отсутствия. Что-то вмешалось в работу передатчика, выдернуло одного из нас и позволило другому продолжать путь. Но Топаз сразу открыла дверь и выскочила наружу, Захваченная красотой увиденного, она не обратила внимания на мою задержку.
      А я... Неужели я действительно успел совершить путешествие по Галактике? Не приснилось ли мне это? Может, все это возникло в моем мозгу в то время, как мое тело спит на временной оси в ожидании конца мира?
      Готовясь ко сну, я уже научился полностью игнорировать время, как основной фактор нашей жизни. В этом мире, видимо, придется игнорировать и пространство. В мире передатчиков материи пространство не значит ничего. Можно жить на Центавре и получать на завтрак свежие рогалики из булочной в Чикаго. Можно переместиться на Сириус к другу, чтобы взять у него книгу продето потому, что это проще, чем сходить в библиотеку за углом. В мире уничтоженного пространства время тоже теряет свой смысл и значение. Точно так же, как уничтожив время, мы можем пренебрегать пространством.
      Я пришел в мир, где все для меня было невероятным. Только сейчас я за тридцать секунд переместился во времени и в пространстве, а девушка, сопровождавшая меня, ничего не заметила. Девушка, которая почему-то называла себя Топаз.
      Я был слишком потрясен, чтобы спорить с ней. Хотя мой разум уже обрел некоторую устойчивость и мог управлять эмоциями, я все же не ощущал уверенности в его правильном функционировании. Я тупо шел за Топаз, разглядывая прелестный пейзаж и зная, что вместе со мной на него смотрит металлические глаза. Бесстрастные металлические глаза.
      Полная восторга, Топаз оборачивалась ко мне, ее легкая вуаль сверкала на солонце. Она пробежала пальцами по волосам, спугнув пару звездочек, улыбнулась мне через плечо и устремилась к чему-то похожему на занавес из белых нитей.
      Легкий ветерок шевелил его сладки. Подойдя поближе, я обнаружил, что это рощица небольших, в рост человека, деревьев, похожих на пальмы. Но их стволы, листья, цветы были белыми, как снег. Все они отличались друг от друга и напоминали большие кристаллы.
      Мы шли по узкой тропинке и Топаз любовно касалась цветов рукой. Земля под ногами была мягкой и приятной. Вскоре мы вышли на поляну, где весело журча среди причудливо разбросанных камней, извивался ручей. Ветер немного усилился, и деревья стали таинственно перешептываться. Удивительное очарование этой долины полностью захватило меня.
      - Садись, - предложила Топаз. - Я не знаю, почему Лорд Пайнтер послал нас сюда, но полагаю, он присоединится к нам, когда сочтет, что мы готовы. Разве здесь не прекрасно? Теперь в моих волосах снова засверкают звезды. Садись прямо сюда.
      - На этот камень?
      - Нет, на это кресло. Смотри, - она легко опустилась на один из камней, и тот легко подался под ее весом, принимая форму тела, как бы обняв ее.
      Я ухмыльнулся и тоже сел, чувствуя, как эластичное вещество облегало все выпуклости моего тела, хотя они были далеко не такими соблазнительными, как у Топаз. Я решил не думать ни о чем. События, разворачивающиеся против моей воли, привели меня в этот мир и поставили в довольно сложное положение.
      Единственное, что мне оставалось делать - отдаться на волю течения и не сопротивляться, пока не придет время действовать. Я надеялся не упустить этот момент. Расспрашивать о чем-либо это прекрасное, но легкомысленное создание не имело смысла. Может, когда появится Лорд Пайнтер...
      - Возьми фрукты, - сказала Топая, указывая на ручей. Оказалось, что это вовсе не ручей. Можно было назвать его текущим кристаллом, который висел в воздухе на высоте трех футов без всяких опор. Он начинался из земли под самыми деревьями и, причудливо огибая камни, скрывался под землей на другом конце поляны. С того места, где я сидел, я мог коснуться его извива.
      По течению двигался шар, большой, как апельсин, но бледно-зеленого цвета. Дождавшись когда он подплывет поближе, Топаз вытащила его из потока и подала его мне - холодный и сверкающий каплями воды.
      - Можешь его съесть. И вообще, делай, что хочешь. Я отлучусь ненадолго. О, я была так внимательна к тебе, провела рядом с тобой столько часов, пока ты не проснулся, что мои волосы потускнели и стали ужасными. - Она тряхнула своими кудрями, и лицо ее просветлело.
      - Я покажу тебе, - пообещала она, - я вся обсыплюсь звездной пылью. Нужно только хорошенько все подготовить, чтобы выбрать нужный цвет и нужную форму. Может мне украсить руки кометами, как перчатками?
      Где-то между деревьями, откуда мы пришли, послышался чистый звук гонга. Топаз посмотрела туда.
      - О, Лорд Пайнтер.
      Я почувствовал, как оживился мой мозг. Шпион, узурпировавший его, приготовился к действию. Но... к какому?
      Я откусил от бледно-зеленого плода, который дала мне Топаз. Это меня не касается, это касается Де Калба. Мне нужно побольше узнать, прежде чем предпринимать что-либо. Я вонзил зубы в сочную мякоть и ощутил слабый привкус алкоголя. Это было восхитительно вкусно.
      - Лорд Пайнтер приветствует тебя в Лебедином Саду! - Топаз приподнялась со своего кресла и отвесила притворно почтительный поклон. - Хотя я и плохо выгляжу по твоей вине, я все же приветствую тебя. Я...
      - Успокойся, Топаз, - сказал знакомый голос.
      Я встал и повернулся к нему, выходящему из зарослей белых деревьев, укрывавших тропинку. Голос принадлежал тому же еамоиу человеку, которого я слышал при пробуждении. Но сейчас он казался мне еще более знакомым. Ровный, холодный, высокий голос, даже слишком высокий. Да, я слышал его раньше - тысячу лет назад.
      Из рощи вышел высокий, могучий человек с хорошо развитой мускулатурой. Его рот был плотно сжат под скошенными плоскостями щек, острые, бледно-голубые глава - глаза полковника Мюррея, лицо Мюррея, голос Мюррея. Это был полковник Харрисон Мюррей.
      Конечно, в этом не было ничего удивительного. Пока что оказывалось, что весь этот мир сплошь населен моими знакомыми. Может быть, это просто сон, в котором живут эти трое, все еще находясь в состоянии сна на временной оси и видят сны, как и я. Может, они ни о чем не подозревают и думают, что это - явь. И только я знал, что все их сны лопнут в один прекрасный момент, как мыльные пузыри.
      Мюррей, если, конечно, это не сон, излечился во время путешествия и выглядел прекрасно. Значит, поражение некроном можно лечить временем. Временем...
      Находимся ли мы в мире Лица? Проснулись ли мы или все еще спим? Смогу ли я найти себя в этом мире, где живет доктор Эсеен, надевшая на себя маску молодости и красоты и назнвающая себя Топаз, где живет Мюррей, но называет себя Лордом Пайнтером, и Де Калб... Де Калб... Не знаю.
      Я тупо посмотрел вокруг себя. Никто ничего не говорил. Но в моем мозгу звучал голос. Де Калба? Вот снова:
      - Я не знаю. Но я хочу выяснить. Успокойся, и мы будем выяснять вместе.
      Пайнтер прошел мимо меня вперед. Его ноги уверенно ступали по земле.
      Одет он был в темную униформу, плотно обтягивающую его тугую фигуру. Он внимательно посмотрел на меня, но в его взгляде ничего не отразилось. Затем он кивнул.
      - Добрый день. Надеюсь, что ты хорошо себя чувствуешь. Олл райт. Люди, принесите сюда ящики.
      Он шагнул в сторону. Два человека в униформе выставили ящик размером с небольшой письменный стол серого цвета. Он был обит железными полосами, на верхней крышке виднелось отверстие. Затем рядом был поставлен ящик меньшего размера.
      Однако, я больше испытвал интерес к людям, чем к ящикам. Ведь это были первые люди, которых я не знал, но появившиеся в моем сне. Это появление потрясло меня. Это мог быть и не сон. Может, я все-таки проснулся после путешествия по временной оси?
      Я повернулся к Мюррею - Пайнтеру, который сел на один из упругих камней, все еще внимательно разглядывая меня. Я тоже сел, разглядывая в свою очередь его и ожидая, что же будет дальше. Я мог позволить себе не торопиться. Наконец, он заговорил:
      - Топаз показала пещеру, где мы нашли тебя?
      Я кивнул.
      - О, да, - горячо заговорила Топаз, - я сделала все, как ты приказал, Лорд Пайнтер. Я считаю...
      - Тихо, Топаз, - сказал Пайнтер с заметным раздражением. Затем снова обратился ко мне:
      - Как тебя зовут?
      - Кортленд, - ответил я и с иронией добавил, - Лорд Пайнтер.
      - Джоб Пайнтер, - спокойно поправил он меня. - Топаз называет лордом каждого, если хочет чего-то от него добиться. Называй меня просто Пайнтер. У нас не приняты титулы.
      - О, не всегда! - воскликнула Топаз. Она встала на колени и зачерпнула ладонью пену.
      - Топаз, прекрати и удались ненадолго, - Пайнтер рассердился уже всерьез.
      - О, благодарю, Лорд Пайнтер! - она в одно мгновение вскочила на ноги, сияя улыбкой. - Мои волосы! У меня еще столько дел с ними. Позовите меня, когда я понадоблюсь. Она исчезла среди снежно-белых кристаллов-деревьев, двигаясь с той необычной грацией, которая для нее была привычной, как дыхание.
      Я смотрел на нее, все больше убеждаясь в том, что это молодое прекрасное лицо - лицо Летты Эссен. Однако, сама Топаз, видимо, и не подозревала, что у нее есть двойник.
      - Кортленд, - сказал Пайнтер, положив руки на колени и пристально глядя на меня, - у нас есть о чем поговорить. Я прослушал запись твоей беседы с Топаз и предполагаю, что ты из первой половины двадцатого века. Верно?
      - Ты же знаешь, что я спал в пещере. Ты, скорее всего, видел меня.
      - Да, мы проанализировали организмы и ткани всех спящих. Радиоактивность низкая, значит, сон начался до атомной войны. В том, что вы путешественники во времени, мы не сомневаемся. Но ты должен сказать, почему спящие очутились здесь и как я оказался с ними. - Он в недоумении покачал головой.
      Я осмотрел поляну, окруженную снежно-белыми деревьями. Служащие выполнили свою миссию и исчезли. Топаз тоже не было видно. Мы остались совсем одни. Ручей весело журчал, извиваясь в воздухе между камнями.
      - Может быть, ты сам объяснишь мне все, Мюррей?
      Он посмотрел на меня подчеркнуто настороженно, ожидая объяснений. Затем сказал:
      - Мюррей? Почему Мюррей?
      - Хорошо, Пайнтер, - согласился я. - Но объясни хоть что-нибудь. Произошло слишком много такого, что я не могу понять.
      - Я буду рад объяснить, что могу, - сказал Пайнтер, указывая на серые ящики. - Правда, я сам не могу понять, как ты здесь очутился. Похоже, ты меня знаешь.
      - Я знаю человека по имени Мюррей, который как две капли воды похож на тебя, раз уж ты хочешь продолжать эту игру. Но мне совершенно ясно, что происходит. Ты и остальные проснулись раньше меня на месяцы, а может и на годы. Вы вошли в эиот мир и нашли в нем свое место. А теперь ведете себя так, будто я бедный родственник, о котором вы никогда не слышали. Вот что я думаю обо всем этом. Может быть, у тебя есть более разумное объяснение?
      Он шумно вздохнул. На его лице отразилось нетерпение.
      - Кажется, я все понял. Эти двойники привели всех в замешательство. Значит, ты действительно ничего не знаешь?
      - Не знаю.
      - Очевидно, я или мое изображение был в твбой в пещере. Там была и женщина, правда, я не узнал ее. Третий - Белем. Он замолчал и выжидательно посмотрел на меня.
      - Белем, - повторил я. - Там, откуда мы прибыли, его звали Де Калб.
      - Белем, - твердо сказал он, не обращая внимания на мои слова. - Он механдроид. Он не человек. Ты знал это?
      13. ПРОБЛЕМА ЛОРДА ПАЙНТЕРА.
      Не человек, подумал я, вспоминая эти глаза из холодного металла. Я позволил его мысли проникнуть в глубины моего мозга, чтобы он мог ответить на мой вопрос. Не человек? Сначала все было тихо, а потом послышался отдаленный голос.
      - Наблюдай и жди, - посоветовал он.
      - Я не знаю, что такое механдроид, - сказал я, стараясь быть спокойным. - К тому же я ничего не знаю о мире, в котором нахожусь. Я только знаю, где меня нет. Скажи мне, Пайнтер-Мюррей, - или как там тебя зовут, помнишь ли ты чтонибудь о Лице Эа?
      Он задумчиво наморщил лоб.
      - Я могу навести справки, - предложил он, - мне эти слова ничего не говорят, но у нас так много колоний в разных мирах, что...
      - Чепуха, - сказал я немного беззаботно. - Забудь об этом, - если он и знал что-то о Лице Эа, то не хотел в этом признаваться. - Тогда еще вопрос. Какой сейчас век?
      Он сказал мне. Это не было временем конца мира. Еще ни в одной Галактике Лицо Эа не смотрело на красный сумрак заката. Что-то случилось во время нашего путешествия, что прервало его и разбудило нас слишком рано. Мы проснулись лет за тысячу до того, как намеревались. Я оказался единственным, кто помнил о нашей миссий во времени.
      Вспомнил? Внезапная мысль появилась во мне и я быстро спросил!
      - Кстати, Пайнтер, не может так быть, что ты Мюррей, но страдающий амнезией? Ты мог проснуться и забить все.
      - Это невозможно, - твердо заявил он, качая головой. - Я знаю всю свою жизнь. Я был рожден Джобом Пайнтером на Полхане Третьем от земных родителей. Это произошло пятьдесят лет тому назад. Я могу припомнить вею свою жизнь без всяких пробелов.
      - Хорошо, - сказал я, - У тебя есть какие-либо соображения?
      - Пожалуй, нет. Мы...
      Его голос внезапно удалился от меня. Я сделал хриплый вдох и...
      Откуда-то из прошлого в мой мозг ворвался знакомый рев энергии. Пайнтер и сад стали расплываться в моих глазах, превратились в нематериальные тени. Все перестало существовать за исключением этой грандиозной вепышки энергии.
      Я ощущал, когда на земде совершалось убийство!
      Затем я увидел лицо Пайнтера. Он смотрел на меня сузившимися голубыми глазами, мне показалось, что щеки его стали красными.
      Я не знаю, сколько времени отсутствовал. Однако, он успел кому-то сообщить о случившемся, так как все еще держал около рта миниатюрный микрофон, продолжая говорить в него на незнакомом мне языке. Я не мог не только двигаться, но даже и думать, а он смотрел на меня своими бледно-голубыми глазами.
      Сделав усилие я попытался придать лицу обычное выражение. От усилия я даже вспотел. Странно, потеряв за время путешествия своих спутников, я не потерял существо, оставляющее некроновый след. Существо, которое заражает саму материю и убивает.
      Пайнтер опустил микрофон.
      - Кортленд, один из людей, которые помогали вскрыть пещеру щеру, только что убит. Сожжен. Такого ожога еще никто никогда не видел. Мне кажется, что только что ты что-то почувствовал. Ты можешь рассказать об этом?
      Я тупо смотрел на него. Что-то шевельнулось в моем мозгу, и мне показалось, что опять моими глазами смотрят металлические глаза.
      - Это очень любопытно, - прозвучал в мозгу холодный голое Де Калба, - пообщайтесь с Пайнтером. Делайте, что он предложит. Мне кажется, я что-то начинаю понимать.
      Я вздохнул. Полностью потеряв контроль над событиями, я еще надеялся на успех.
      Пайнтер достал из маленького ящика шлем, воткнул штеккер в большой ящик и протянул мне шлем.
      - Вот, - жестко сказал он. - Мы можем задавать друг другу вопросы до самого судного дня и так и не поймем друг друга. Этот прибор предназначен для обмена мыслями. Это быстро и эффективно.
      Я скептически посмотрел на шлем. Хорошо Де Калбу предлагать мне сотрудничать с Мюрреем. Откуда мне знать, каковы его подлинный цели. Да и цели Де Калба были мне совершенно непонятны. Во всяком случае, ни тот, ни другой не работали на меня.
      - Я подумаю, - с сомнением произнес я. - Я не понимаю...
      - Этот прибор настроен лишь на основные вопросы, - с нетерпением сказал он. - Мы просто напросто заглянем друг другу в мозги. В приборе происходит фильтрация второстепенных деталей, он настроет только на то, что касается путешествий во времени. Я смогу узнать все за три секунды гораздо подробнее, чем если бы ты пытался рассказать об этом словами. А ты узнаешь все интересующее тебя. Тогда мы сможем разговаривать с тобой, как нормальные люди, и ты не станешь задавать мне вопросы после каждого третьего слова. Решайся, человек, решайся!
      Я с сомнением взял шлем. Некоторое время поколебавшись, я вспомнил о только что случившейся смерти и понял, что нельзя терять времени. Ведь все может случиться снова. Я боялся, что Пайнтер может узнать о моей причастности к убийству - но разве я мог отказаться. Заметил ли он что-нибудь, когда произошло убийство? Может, будет лучше, если он узнает все?
      Шлем скользнул на голову, обтягивая ее. Пайнтер сказал что-то о проекции.
      - В твое время существовали книги. Когда ты читаешь хорошую книгу, то чувствуешь то, что хотел внушить тебе автор. Этот прибор просто дальнейшее развитие книги. С его помощью ты можешь переселиться в образ реально существующего лица. Я получу знания от тебя, а ты от меня. В случае необходимости, мы можем оба пользоваться библиотекой проекции.
      Пока он был занят настройкой прибора, у меня было достаточно времени для размышлений. Это был, конечно, предвестник Записи, один из шагов к чему-то более сложному и совершенному.
      Затем из большого ящика выскочила световая спираль с такой скоростью, что, казалось, фотоны буквально разлетаются из нее. Вдруг я ощутил себя кем-то другим!
      Я стал человеком по имени Банистер, который родился уже после Хиросимы. Я стоял в какому-то блиндаже глубоко под землей. За столом сидел Генерал, поигрывая пистолетом. Здесь мы были в сравнительной безопасности, ведь на Земле сейчас не было абсолютно безопасного места. Между нами и поверхностью земли находилась целая миля фильтров, счетчиков Гейгера, веществ, поглощающих радиацию...
      Это была война, не подчиняющаяся никаким правилам. Высшие политики, которым самое время было умереть в постели от возраста, решили убивать сами. Они открыли ящик Пандоры, из которого на Землю обрушились горе и несчастья. Они получили то, что должны были найти в своих постелях, но с собой они взяли миллионы жизней.
      Вторая Атомная Война. Я, Банистер, никогда не думал о ней. Я жил ею все время. Скорее всего, я был одним из тех, чьего мозга уже коснулась мутация. Я знал, что мыслю совсем не так, как старшие, мои начальники. Иногда я думал, к чему могут привести перемены в моем мышлении.
      Генерал сказал:
      - Ну, где рапорт?
      Я подал бумагу.
      Генерал положил пистолет на стол и оскалил зубы.
      - Есть практическая польза? Это для нас основное.
      - Да, сэр. - Ответил я. - Устройство может переносить материю на сотни тысяч миль. Правда, для этого требуется приемник. Уже сейчас можно начать колонизацию других планет. Достаточно послать корабль с приемником, и тогда откроется бесперебойная и мгновенная линия передачи материи - оборудование, материалы, продовольствие. Может, и людей. Но это только начало.
      - Передатчик материи, - сказал Генерал и внезапно хлопнул ладонью по столу. - Прекрасно. Новый способ доставки бомб.
      - Изобретатель настаивает на мирном применении, сэр, ответил я. - Я слышал, что война кончилась.
      Он взглянул на меня.
      - Да, война кончилась вчера. Но мы ее снова начнем.
      Я знал, что мутация коснулась моего мозга. Генерал и я думали по-разному. У нас были разные понятия о жизни. Он не был рожден в атомном веке.
      А я рожден именно в атомном веке. Я взял пистолет со стола Генерала. Все равно его мозг никому не нужен.
      Затем я стал кем-то другим.
      - Города? - спросил я посетителя. - Нет, мы не будем их восстанавливать. Они нам не нужны.
      - Но мир в руинах.
      - Нас спасет техника.
      - Вы имеете в виду, что машины будут работать там, где не могут работать люди?
      - Разве они не работают?
      Да, они работали. Я был стар, мне было под сотню лет, и я мог вспомнить времена, когда земля не была радиоактивна. Не вся, конечно. Выжившие люди сконцентрировались на островах, где зараженность не была столь высокой. Путешествие, даже на самолете, было чрезвычайно опасным. Но у нас были передатчики материи. Так что мы не были разобщены и начали колонизацию планет.
      Но Земля оставалась домом. Должно пройти еще много времени, пока она полностью очистится от заразы и станет обитаемой. Пока что ее должны были восстанавливать машины.
      - Я покажу вам свой план, - сказал я. - Идем со мной. Я умру задолго до того, как найдет применение мой механдроид, но этот день непременно придет.
      Посетитель последовал за мной по коридору. Это был очень могущественный человек, пожалуй, самый могущественный в мире, но он шел за мной, как школьник.
      - Нам нужно колонизировать Галактику. Люди не могут одни справиться с этим. И машины тоже. Машина потерпит неудачу потому, что они лишены эмоций и воображения. То, что нам нужно - это человеческая машина или механический человек, исключительное создание, вроде моего механдроида.
      Я откинул занавес и показал ему сильное молодое тело в стеклянном ящике. Вокруг него суетились машины, провода слегка подрагивали.
      - Это один из моих механдроидов. Они не могут воспроизводиться, но их можно создавать. В данном случае машины дают жизнь человеку.
      - Он выглядит как человек.
      - Я выбрал его родителей сам, мне нужна хорошая наследственность. Мне пришлось немало повозиться, пока я отобрал хромосомы, наиболее отвечающие моим целям. Так появился на свет механдроид. Сразу после рождения он получил полное образование и комплекс чувств. Конечно, с помощью машин.
      Его научили мыслить, как машина. Теоретически человеческий мозг способен на это, но полной серии экспериментов никкогда не проводилось. Механдроиды, я уверен, могут разрешать все проблемы человечества и разрешать их оптимальным образом,
      - Обучение машинами? - с сомнением повторил мой посетитель.
      - Машины должны служить людям. Они должны освободить людей, их мозг от рутинной деятельности. Механдроиды откроют людям пути к высшей науке!
      - А в этом нет опасности?
      - Нет, никакой, - уверенно ответил я.
      14. РОЖДЕННЫЙ НА ВЕГЕ.
      Затем я опять стал кем-то другим.
      Сатурн занимал надо мной пол-неба, когда я бежал по извилистам улицам города от механдроида. Мне хотелось найти кого-нибудь, кто бы смог мне помочь. Но, казалось, в этом городе не было ни одного человека. Никого, кроме создания, молчаливо преследующего меня.
      Возвращение дожей? Я был рожден на Веге. Мне шестнадцать лет. И я совершил прыжок через пространство вместе с группой друзей - нас было человек девять - чтобы посетить Землю. Как и все группы туристов, мы начали сначала с других планет. Мы вышли из передатчика на Титане, когда случилось нечто неожиданное. За нами погнался механдроид и все разбежались в разные стороны. Мне, как всегда, не повезло, и я врезался в группу механдроидов, которые были чем-то заняты.
      Они собрались вокруг стола в большой комнате. На столе лежало тело, над столом раскинулась поблескивающая сеть нейтронная матрица. Я знал достаточно много, чтобы понять, что здесь происходит. Поэтому я остановился и стал наблюдать.
      Механдроиды делали супермехандроида. Люди уже задумывались над такой возможностью, но все еще побаивались. Если механдроиды были поразительно умны, то супермехандроид будет вообще непостижим для людей. Он будт могуществен и опасен. Механдроидов люди могут контролировать, супермехандроид будет неуправляем.
      Раньше думали, что механдроиды помогут людям решать галактические проблемы, уже было решено создать механдроида второго поколения. Но потом эти работы оказались под запретом.
      Однако, передо мной на столе под сияющей нервной сетью лежало тело будущего супермехандроида. Если это могучее существо с совершенным умом оживет, то будет представлять чрезвычайную опасность для человечества.
      Я повернулся и побежал, следом бросились механдроиды.
      Изредка до меня доносились чьи-то жалобные крики.
      Для того, чтобы создать механдроида второго поколения, необходимо было уничтожить всех людей в этом городе. Именно этим и занимались механдроиды. Я заскочил в исследовательскую лабораторию, схватил вакуумный скафандр и побежал с ним к выходу из-под купола, закрывающего город.
      Через два часа я сидел в горах в полумиле от города, смотрел на купол и размышлял, надолго ли хватит кислорода. Я чувствовал себя совершенно одиноким. Моими компаньонами были только Сатурн, клонящийся к горизонту, да звезды.
      Немного погодя я увидел космический корабль. В наше время они стали такой редкостью, что это показалось мне немыслимой удачей. Я понял, для чего прилетел корабль. Он завис над куполом - и через мгновение от города не осталось ничего, кроме вспышки света.
      Я подал сигнал СОС, меня подобрали. По пути обратно разговоры были только о том, что давно пора взять механдроидов под контроль. Необходимо контролировать каждый каждый отдельный экземпляр, не давать им собираться вместе и создать супермехандроида.
      Думаю, что досадное происшествие не позволило насладиться пребыванием на Земле. Она быда уже восстановлена, все следы радиоактивности исчезли. Там оставался всего один Город-Музей. Сама планета показалась мне очень маленькой
      Однако, она была нашей родиной. С нее и началась история колонизованных миров.
      Затем я стал Джобо Пайнтером.
      Возможности одного человека ограничены, но возможности расы - нет. Нельзя сказать, чтобы мои возможности были слишком ограничены. Моя ценность в обществе была высока. А почему нет? Я был весьма сведущ в своей деятельности - я руководил Седьмым Галактическим Сектором, с основной базой на Земле. Да, я всегда знал, что делать, пока не обнаружилась пещера в горах Земли, и я не увидел Джоба Пайнтера, спящего в ней. Нет, я не потерял своей квалификации. Я был озадачен, но все же я мог отыскать ответ на эту загадку. Подойти в ее решению я должен был объективно. Абсолютно объективно.
      Факт исчезновения механдроида Белема был немедленно доведен до меня. В этом мире, где обучение начинается с самого рождения и продолжается всю жизнь, некомпетентность человеку не прощается.
      Исследовав обстоятельства исчезновения механдроида Белена, я приказал выяснить, сколько механдроидов исчезло за последнее время и приказал произвести розыск по всей Галактике, правда, мало рассчитывая на успех.