- Нет, нет. Не уходите.., подождите. Эдуард... что станет с ним? Его родственники отослали. Они платили деньги, но деньги - это не любовь. Бедный ребенок! Бедный малыш! Кто будет его любить? Кто будет о нем заботиться? Только не те, кто отдал его на воспитание.
      - Эдуард сделал тебя счастливой, Маргарет, - сказала я.
      - О да.., счастливой. Мой малыш. Но что с ним будет? Есть только один человек, которому я бы доверила его.
      Я могла только повторить:
      - Все будет хорошо. Я приведу помощь.
      Маргарет покачала головой.
      - Люсинда, вы любите малыша, а он любит вас. Ему так мало известно о мире. Он знает, что с вами он в безопасности.., с вами, со мной или с Жаке. Ему будет страшно, если с ним не будет никого из нас.
      Я думала, что она бредит, потом осознала, насколько она серьезна. Маргарет схватила меня за руку. Я заглянула ей в глаза. В них была просьба.., мольба.
      - Мисс Люсинда, вы должны сделать это. Это воля умирающей. Обещайте мне это, чтобы я могла умереть счастливой.
      - Маргарет...
      - Возьмите его с собой. Увезите его. Вы поедете домой в Англию. Там вы будете в безопасности. Возьмите моего малыша с собой. Пожалуйста, пожалуйста, возьмите его.
      - Мы должны найти тех, кто отдал его вам.
      - Я не знаю их.
      - Вы говорили, что есть поверенный.
      - Я никогда его не видела. У меня нет адреса.
      Нам присылали деньги. Я не знаю, откуда они приходили. Его родственникам нет до него дела.
      Они не любят его. Они отдали его на сторону. Они платят, чтобы он не стоял у них на пути. Для них Эдуард ничего не значит.., он тот, о ком надо забыть. Как они смогли бы полюбить его? Люсинда, это моя предсмертная воля. Обещайте мне. Я доверяю вам. У вас хорошая мать и хороший отец.
      Вы с любовью говорили о них. Расскажите им о последней просьбе умирающей женщины. Ваша мать поймет. Возьмите маленького Эдуарда.., пожалуйста. Позвольте мне умереть счастливой.
      Маргарет задыхалась. А я была рядом и понимала, что ей ничем нельзя помочь. Она умирала.
      И она, и я знали это.
      - Люсинда... Люсинда... - прошептала Маргарет.
      Я наклонилась к ней и сказала:
      - Не тревожьтесь. Я заберу Эдуарда с собой в Англию. Я знаю, что моя мама, узнав о случившемся, захочет взять его под свою опеку. - Я увидела, как на лице Маргарет появилась умиротворенная улыбка. - Но, Маргарет, продолжала я, - вы выздоровеете. Придет помощь, и вас отправят в больницу.
      Маргарет улыбнулась. Она все еще держала меня за руку.
      - Теперь я пойду, - сказала я. - Я возьму Эдуарда с собой. Приезжает офицер, чтобы отвезти нас через Францию в Англию. Обещаю, что Эдуард поедет с нами. Верьте мне, Маргарет.
      Женщина посмотрела мне прямо в глаза, - Я верю вам, - сказала она. Вы сдержите свое слово, и я умру спокойно.
      Она все слабее сжимала мою руку. Ей становилось все труднее дышать. Потом я поняла, что она умерла.
      Я поднялась. Толкая перед собой коляску, я направилась через парк к "Сосновому Бору".
      ***
      Войдя в холл, я увидела мадам Рошер, мадемуазель Артуа, мисс Каррутерс и несколько слуг.
      Когда я вкатила коляску, все в изумлении замолчали.
      Глядя прямо на мадам Рошер, я сказала:
      - Коттедж Плантенов разрушен. Месье и мадам Плантен убиты. Ребенок был в коляске в садике.
      Он не пострадал. И я привезла его сюда. Я позабочусь о нем.
      Впервые я говорила с мадам Рошер тоном, не терпящим возражений. Я приняла решение. Я дала торжественную клятву умирающей женщине и намеревалась сдержать ее.
      Как и все остальные, мадам Рошер была потрясена. Меня удивило, что она не выразила удивления ни по поводу моего заявления, ни при виде ребенка.
      Она лишь сказала:
      - Бедные люди... - так неожиданно... Мы, конечно, позаботимся о ребенке.
      - Я сделаю это сама, - сказала я. - Он меня знает. Ему будет недоставать мадам Плантен, поэтому он должен быть со мной.
      Мадам Рошер сделала вид, что не слышала моих слов, а я взяла Эдуарда на руки и отнесла в мою спальню.
      Я обрадовалась, что в ней никого не было. Все уехали, и Кэролайн тоже. Вместе с остальными англичанками она отправилась на поезде до границы с Францией.
      Вошла мисс Каррутерс..
      - Вы знаете, как ухаживать за ребенком? - спросила она. - Думаю, лучше всего было бы поручить его заботам мадам Принтамп. Она знает, что надо делать.
      Мадам Принтамп, дородная женщина средних лет, мать восьмерых детей, работала на кухне.
      - Малыш знает меня, - ответила я. - Он испугается незнакомых людей. Я обещала позаботиться о нем.
      Я говорила с решительностью, которая произвела впечатление на мисс Каррутерс. Раньше мне бы велели не глупить и немедленно отдать ребенка мадам Принтамп.
      Но, возможно, все были потрясены бомбардировкой и думали: "Сегодня это Плантены, кто будет завтра?"
      Как бы то ни было, никто не пытался забрать у меня Эдуарда. Я уложила его на кровать и легла рядом.
      - Эдуард, - сказала я, - отныне ты будешь моим ребенком. Бояться нечего. Моя мама поможет мне заботиться о тебе. Она знает очень много о маленьких детях. Она поймет, когда я расскажу ей о моей торжественной клятве мадам Плантен, благодаря которой та умерла со спокойной душой.
      Потом, лежа не шевелясь, я оплакивала Маргарет Плантен, которая так сильно тревожилась об этом дитя. Эдуард серьезно посмотрел на меня и протянул пальчик, чтобы потрогать слезу. Я взяла его ручку, поцеловала и сказала:
      - Эдуард, мы будем вместе. Со мной тебе ничего не угрожает.
      В это время вошла Аннабелинда и уставилась на нас.
      - Я услышала о твоем поступке, - сказала она. - Мне кажется, что ты сошла с ума.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Принести сюда ребенка.
      Я сказала:
      - О нем некому позаботиться. Плантены мертвы.., убиты этой ужасной бомбой. Я обещала мадам Плантен забрать его в Англию. , - Забрать в Англию! Никто не разрешит тебе сделать это.
      - Будет именно так.
      - А как же мадам Рошер? Ты считаешь, что она позволит тебе поступить подобным образом?
      - Ей ничего другого не остается, потому что для меня это вопрос решенный. Она не может вмешиваться.
      - А как насчет майора Мерривэла?
      - Если он берет меня, то возьмет и ребенка.
      - Я не могу понять тебя, Люсинда. Ты потеряла рассудок. Да понимаешь ли ты, в какое затруднительное положение мы попали?
      - Конечно, понимаю, - ответила я. - Возможно, я знаю больше, чем ты себе это представляешь.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Я беру ребенка с собой, - сказала я. - Я собираюсь заботиться о нем. Кто-то же должен. Его родителям нет до него дела.
      - Я понимаю, как это печально, - промолвила Аннабелинда. - Но он бельгиец. Кто-нибудь позаботится о нем здесь. Его место в этой стране. У нас и без того достаточно хлопот.
      - Его место не в этой стране, - медленно сказала я, подчеркивая каждое слово, сама изумленная силой моего гнева на самодовольную, беспокоящуюся только о себе Аннабелинду. Я не могла остановиться. Я забыла свое обещание Жану-Паскалю. Я забыла обо всем, кроме беспокойства за ребенка и своего гнева на Аннабелинду. - Его место с нами, - продолжала я. - С нами.., с тобой. Ты хочешь оставить его здесь, потому что для тебя он обуза, как это было, когда он родился. Эдуард твой сын, Аннабелинда, ребенок, отданный Плантенам, чтобы избавиться от него, чтобы ничто не препятствовало твоему удачному замужеству.
      Аннабелинда побледнела, потом ее лицо залилось краской.
      - Что.., что ты говоришь? - прошептала она.
      Я не могла сдерживать себя. Случившееся потрясло меня больше, чем я думала. Теперь было поздно пытаться что-либо исправить, и я сомневалась, что мне это хочется.
      Я продолжала:
      - Я привязалась к Эдуарду. Я часто приходила в коттедж Плантенов повидать его. Он знает меня.
      Я узнала обо.., всем.., случайно. Мне известно, что ты не болела, а должна была уехать, чтобы родить ребенка.., от Карла. Все организовали твой дедушка и герцогиня. Они заплатили Плантенам за усыновление Эдуарда, за то, чтобы никто не узнал о твоей неосторожности и ты бы смогла, когда придет время, удачно выйти замуж, словно Эдуард никогда не существовал. Но он существует. Эдуард твой сын. Он остался один на свете. Думаю, что твой дедушка нашел бы еще каких-нибудь людей, которые взяли бы его к себе, и хорошо бы им за это заплатил. О да, он бы все это устроил. Но Эдуард уже потерял ту, которую любил.., которая стала ему матерью. У него теперь осталась только я одна, и я собираюсь позаботиться о нем.
      Аннабелинда недоверчиво посмотрела на меня.
      - Ты.., ты не можешь поступать так опрометчиво, - запинаясь, сказала она. - Нельзя так просто подбирать детей.
      - Я могу и собираюсь это сделать. Он едет в Англию со мной.
      - А что будет, когда мы доберемся туда?
      Я почувствовала острую жалость к подруге. Она была напугана. Мне редко доводилось видеть Аннабелинду в этом состоянии, и я несколько смягчилась. Я нарушила обещание, и теперь мне было немного стыдно, но я спрашивала себя, почему я обязана была промолчать? Почему Аннабелинда не должна знать, что этот беспомощный малыш в кровати, переводящий взгляд с одной из нас на другую, ее сын?
      И все-таки я ощущала его своим ребенком. Аннабелинда никогда не смогла бы дать ему любовь и заботу, в которых он нуждался.
      Я успокоилась. Буря пронеслась. Я должна была попытаться сделать все возможное, чтобы исправить зло, которое причинила, нарушив свое обещание.
      Я сказала:
      - Послушай, Аннабелинда, я знаю, что твой дедушка с герцогиней увезли тебя и ты попала в клинику в Бергераке, где родился ребенок. Мадам Рошер посвятили в эту тайну. Она не желала никаких скандалов в школе и приняла сторону твоего дедушки. Ей стало известно, что мадам Плантен только что потеряла ребенка, и шанс был слишком хорош, чтобы упустить его. Наверное, то, что Эдуард будет жить так близко от школы, вызывало некоторые опасения. Но место выглядело достаточно уединенным, а ты должна была появиться только в следующем году. Решение проблемы казалось удачным. Я случайно узнала твой секрет. Я пообещала твоему дедушке хранить все в тайне, и я бы сдержала слово. Но началась война, и все изменилось. И я решила, что не могу поступить иначе. Я возьму Эдуарда домой. Моя мама поможет мне.
      - Ты расскажешь ей...
      - Я скажу только, что его приемные родители убиты. Я навещала их, привязалась к мальчику и не могла оставить его. Я знаю, что все будет в порядке. Малыш станет для меня и Чарльза младшим братом. Я знаю, что могу положиться на моих родителей.
      - Обещай мне, Люсинда, что не раскроешь им мой секрет.
      - Я не могу обещать. Но я расскажу им об этом только в случае крайней необходимости.
      - Я не знала, что это мой ребенок.
      - Я понимаю это. Все дела с Плантенами велись через доверенных твоего дедушки.
      - О, Люсинда, какой ужас! А я считала, что со всем этим покончено. Что за страшное невезенье!
      Я усмехнулась. Война раскрыла ее секрет. Я подумала о Жаке Плантене, лежащем среди развалин своего дома, о мадам Плантен, думающей перед смертью о благополучии ребенка. А Аннабелинда смотрела на все это как на невезенье.
      Но она была Аннабелиндой. Все происходящее интересовало ее только в той степени, в которой затрагивало ее лично. Возможно, таковы мы все.
      Вероятно, мне не следовало думать слишком плохо об Аннабелинде.
      - Что сделано, то сделано, - сказала я ей. - Сейчас надо выбраться отсюда. Эдуарду будет хорошо в доме моих родителей. Ты знаешь мою маму.
      Она не будет возражать против появления малыша.
      - И значит, нет необходимости, чтобы кто-нибудь узнал мой секрет, сказала Аннабелинда. - Он будет просто ребенком, потерявшим родителей в Бельгии во время бомбежки, которого ты привезла в Англию.
      - Правильно.
      - Люсинда, если правда когда-нибудь выплывет наружу... - промолвила Аннабелинда.
      - Я думаю, все обойдется, - успокоила ее я.
      - Ты всегда была моей лучшей подругой. Мы любим друг друга, несмотря на...
      - Да, Аннабелинда, это правда. Я хочу помочь тебе. Ты вела себя очень неразумно.
      - Я знаю.
      - Но теперь с этим покончено. Мы должны все забыть. Мы возьмем малыша с собой. Я уверена, что не возникнет никаких осложнений. Мои родители не станут возражать. Надо только, чтобы они поняли, насколько мне дорог Эдуард. Эта история будет выглядеть совершенно правдоподобно, потому что идет война. Все будет хорошо.
      Аннабелинда бросилась ко мне в объятия. Ребенок радостно загукал, словно находил эту сцену очень забавной.
      Я подошла к нему и взяла его на руки.
      - Посмотри, Аннабелинда, разве он не маленькая прелесть?
      Они задумчиво рассматривали друг друга.
      - Садись, - приказала я. Аннабелинда подчинилась, и я посадила ребенка к ней на колени.
      Малыш с любопытством изучал ее. Потом внезапно захныкал, отвернулся и протянул руки ко мне.
      ИСХОД
      На следующее утро в "Сосновом Бору" появился майор Мерривэл. Точно так же, как и у всех остальных, мое настроение поднялось при первом же взгляде на него. Майор, несомненно; обладал редкой способностью изменять окружающую обстановку самим фактом своего появления. Это был чрезвычайно уверенный в себе человек, который вел себя так, словно жил в великолепном мире, который собирался сделать таким же прекрасным и для окружающих. Он был высок ростом, немного более шести футов, с карими, искрящимися весельем глазами и приветливым лицом, не отличавшимся классической правильностью черт. Главным в нем была уверенность, что все будет в порядке и с ним, и с теми, кто его окружает, уверенность, в которой мы так сейчас нуждались.
      Мадам Рошер не скрывала огромного облегчения, потому что ее все больше тревожило наше затянувшееся пребывание в "Сосновом Бору". А то, что наш спаситель оказался человеком бесконечно обаятельным, внушающим такое доверие, стало просто благословением Божьим.
      Майор подъехал в большой армейской машине и, широко шагая, вошел в холл.
      - Я майор Мерривэл, - объявил он. - Думаю, что вы все меня ждете.
      - Да, да, мы вас ждали, - сказала мадам Рошер, - Девочки готовы отправиться в путь, когда вы сочтете нужным. Думаю, что вам хотелось бы немного подкрепиться перед отъездом. Вам приготовят легкий завтрак, а я пока приведу девочек.
      В этом не было необходимости. У слышав о прибытии майора, мы спустились вниз.
      - Я Люсинда Гринхэм, а это Аннабелинда Дэнвер, - сказала я и обрадовалась, когда военный с улыбкой взял мою руку. Он внушал окружающим уверенность, что теперь им нечего бояться. Мы поняли, что скоро будем дома.
      - Прошу прощенья за задержку, - сказал майор. - По всей дороге заторы. Люди понимают, что враг уже близко.
      Аннабелинда улыбалась, и он взял ее за руку, как и меня.
      - Рад, что, наконец, добрался сюда. Когда мы можем отправиться?
      - Мадам Принтамп подаст вам легкий завтрак, - заявила мадам Рошер. После этого вы можете уезжать. Большинство слуг покинуло пансион. Они боятся прихода немцев.
      Майор понимающе кивнул. В холл вошла мисс Каррутерс.
      - О, мисс Каррутерс, это майор Мерривэл, - сказала я.
      - Здравствуйте, - ответила она. - Рада познакомиться. Вы приехали забрать девочек. Что если... - начала было воспитательница и замялась. Ну, я тоже должна поехать домой. Я чувствовала, что не могу оставить этих двух девочек здесь, и, конечно, я не совсем представляла, как мне самой добраться до побережья.
      - Вы хотите сказать, что желали бы поехать вместе с нами? - сказал с улыбкой военный. - Ну конечно, места сколько угодно.
      На лице мисс Каррутерс отразились радость и облегчение. Я видела, что общение с этим человеком действует на нее так же, как и на всех нас.
      - Надеюсь, девочки, у вас все готово к отъезду - вмешалась мадам Рошер. - Поспешите," вы можете уехать сразу после завтрака.
      Мы последовали за ней в столовую. Там я подошла к майору и промолвила:
      - Я должна вам что-то сказать. С нами ребенок.
      .Мерривэл повернулся и, вздернув брови, посмотрел на меня. Я почувствовала, что ему легко будет все объяснить.
      - Ребенок? - сказал он.
      - Коттедж около школы разбомбил цеппелин.
      Живущие в нем муж с женой убиты. Остался ребенок. Я принесла его сюда.
      - И вы хотите взять этого ребенка с собой? - Я должна.., я поклялась его умирающей матери...
      - Понимаю. И вы обещали ей позаботиться о ребенке. Вы знаете, как с ним обращаться?
      - О да. Вы не возражаете?
      Майор Мерривэл рассмеялся.
      - Не думаю, что сумел бы хорошо приглядеть за ним. Но я не сомневаюсь, что вы позаботитесь обо всем.
      Я улыбнулась, а он взял мою руку и пожал ее.
      Этот умный и веселый человек сразу все понял.
      После завтрака наш багаж погрузили в армейскую машину, и вскоре мы уже ехали к границе.
      ***
      Нас окружали толпы беженцев. Казалось, все население Бельгии стремилось выбраться из страны. Эти растерянные, недоумевающие люди представляли собой трагическое зрелище. Вокруг двигались машины, люди на велосипедах, некоторые с тачками, часть шла пешком. Все хотели покинуть страну, пока армия завоевателей не поработила их.
      Майор Мерривэл полностью контролировал ситуацию. Он вел машину, Аннабелинда сидела рядом с ним. Мисс Каррутерс и я с Эдуардом расположились на заднем сиденье.
      Говорил в основном майор. Он сказал нам, что британская армия уже входит во Францию.
      - Потребуется совсем немного времени, чтобы Отбросить немцев, - сказал он. - Нас всех, как говорится, захватили врасплох, тогда как немцы годами планировали все это. Кайзер всегда хотел воевать. Он много лет пытался добраться до нас... с тех пор, как послал поздравительную телеграмму Крюгеру во время войны в Южной Африке, но теперь мы немного поквитаемся. Мы должны преподать ему урок. Вам удобно там, сзади?
      - О да, спасибо, - ответили мы хором.
      - А месье Эдуарду?
      - Он счастлив. Ему все это кажется очень забавным.
      - Мудрое дитя. Самое правильное отношение к происходящему.
      - Которое не слишком забавляет людей, оставляющих свои дома, - сказала я.
      - Только на время, - ответил майор. - Скоро все они смогут вернуться.
      - Когда, по-вашему, немцы дойдут до Монса, майор? - спросила мисс Каррутерс.
      - Трудно сказать, но, наступая с такой же скоростью, как сейчас, по-моему, примерно через неделю.
      - Неужели дела обстоят так плохо?
      - О, это огромная подлость - оккупировать страну, никак не причастную к войне, только потому, что так легче добраться до врага - Франции.
      Бедная маленькая Бельгия.., абсолютно не способная к сопротивлению. Ну ничего, скоро мы заставим немцев пожалеть, что они затеяли все это.
      - У вас нет никаких сомнений.
      - Конечно. Правда, я иногда ошибаюсь, но, по крайней мере, получаю удовольствие, веря, что все будет в порядке... Так что, видите, это не такое уж глупое отношение к жизни.
      - Думаю, это правильное отношение к ней, - сказала Аннабелинда, улыбаясь майору Мерривэлу.
      Он улыбнулся ей в ответ, и я подумала, что майор находит ее привлекательной...
      - Это зависит от точки зрения, - вмешалась мисс Каррутерс. - Во всем можно найти хорошую и плохую сторону. Майор прав, говоря о пользе Оптимизма, при условии, что человек готов смотреть в лицо истине, получив доказательство своей не правоты.
      - А, - сказал майор, - у нас здесь философ.
      Сивилла <Сивиллы - в греческой мифологии прорицательницы, в экстазе предрекающие будущее.>.
      - Мое имя и в самом деле Сибилл, - сказала мисс Каррутерс.
      Майор залился заразительным смехом, к которому присоединились все мы, причем мисс Каррутерс смеялась так же искренне, как и остальные.
      Я подумала, что и в этой опасной ситуации, в столь трагических для многих обстоятельствах находятся моменты, когда мы способны радоваться и чувствовать себе счастливыми.
      Мы находились на пути домой. Я везла Эдуарда, мисс Каррутерс вела себя совсем не так, как обычно, а Аннабелинда совершенно забыла о неприятной стычке между нами;
      И все это произошло благодаря майору Мерривэлу.
      Мы пересекли границу с Францией вечером.
      Майор Мерривэл сообщил нам, что его зовут Маркус и, поскольку он не видит причин разводить церемонии, то предлагает опускать "майор" и обращаться к нему по имени.
      - Ведь это, - сказал он, - совершенно особая поездка, правда? Мы будем долго ее помнить. Вы не согласны?
      Мы от всего сердца согласились.
      - И я думаю, что молодой человек на заднем сиденье ломает голову над тем, почему его не укладывают спать.
      - Нет, - ответила я, - сейчас он крепко спит и, без сомнения, не ломает голову ни над чем подобным.
      - Все равно, его необходимо поудобнее устроить на ночь. Думаю, мы все это заслуживаем, поэтому я собираюсь найти место, где мы сможем переночевать.
      - Это было бы чудесно, - сказала Аннабелинда.
      Мы все поддержали ее.
      - Около Сент-Армана есть маленькая гостиница. Мы могли бы отправиться туда.
      - Похоже, что вы хорошо знаете Францию, - промолвила Аннабелинда. - Я изучил карту и обсудил маршрут с другим офицером, который знает страну. Эта гостиница называется "Олень". Звучит по-домашнему. На такое местечко можно наткнуться, скажем, в Ньюфоресте. Мы поищем его. Вероятно, снаружи есть вывеска с изображением этого животного. Если нам не удастся ее найти, отыщем что-нибудь другое.
      К вечеру на дорогах не было такого оживленного движения, и это радовало. Меня угнетал вид людей, покидающих свои дома. Но я надеялась, что они будут в безопасности за границей.., и что вскоре отправятся в обратный путь.
      Мы нашли гостиницу "Олень". Словоохотливый хозяин радушно приветствовал нас, что, по-моему, было вызвано присутствием Маркуса Мерривэла, который являлся офицером британской армии и, следовательно, союзником.
      Нам предоставили три комнаты. Одну отвели майору, одну мисс Каррутерс, а третью мы с Аннабелиндой разделили с Эдуардом. Мы пошли туда умыться, договорившись встретиться, когда приведем себя в порядок.
      В нашей комнате стояли две кровати, и прежде всего я занялась Эдуардом. Для него заказали немного супа и сливочный пудинг. Я накормила его, уложила в кровать, и вскоре он уже крепко спал.
      Аннабелинда умылась, а потом, пока я продолжала заниматься Эдуардом, уселась перед зеркалом и принялась изучать свое лицо.
      - Это настоящее приключение, - заявила она.
      - Безусловно.
      - Но мы скоро будем дома. Интересно, увидим ли мы майора Мерривэла после того, как он нас туда доставит?
      - Вероятно, он посетит наш дом. По-моему, он хорошо знает моего дядю Джеральда.
      - Конечно. Это твой дядя Джеральд поручил ему привезти нас в Англию. Довольно романтично, правда?
      Она засмеялась.
      - Аннабелинда, пожалуйста, потише. Эдуард как раз засыпает.
      - Тогда я спускаюсь вниз. А ты придешь, когда сможешь.
      - Хорошо. Вероятно, это займет немного времени. Мне надо убедиться, что малыш крепко уснул.
      Не хочется, чтобы он проснулся в незнакомом месте и обнаружил, что вокруг никого нет.
      Аннабелинда с готовностью ушла.
      Она, безусловно, наслаждалась этим приключением в основном из-за присутствия майора Мерривэла. И я разделяла ее радость. Скоро мы будем дома. Мне не терпелось увидеть родителей. Мама наверняка знает, что лучше для Эдуарда, и сразу поймет мои чувства к нему. Как мне повезло с родителями!
      Потом я стала размышлять о том, навестит ли нас майор Мерривэл. Я не сомневалась, что так и будет.
      В этот вечер я находилась в приподнятом настроении. Я твердила себе, что причина в том, что мы едем домой и стараниями майора Мерривэла скоро окажемся там.
      В дверь тихонько постучали.
      - Войдите, - сказала я, и появилась мисс Каррутерс. Непривычно было называть ее просто Сибилл.
      - Я решила, что должна прийти посмотреть, как вы управляетесь с ребенком.
      Я показала на Эдуарда.
      - Он только что съел немного супа и пудинга и теперь спит. Думаю, он вполне доволен жизнью.
      Мисс Каррутерс подошла и взглянула на малыша.
      - Бедный крошка! - сказала она.
      - Я собираюсь сделать все, чтобы он был веселым и счастливым крошкой.
      - Вы хорошая девочка, Люсинда, - сказала Сибилл Каррутерс.
      Меня это удивило. Я не ожидала от нее подобного комплимента. Но сегодня все выглядело не таким, как всегда. Очевидно, на всех нас повлиял Маркус Мерривэл.
      - Что за обаятельный человек майор! - продолжала Сибилл Каррутерс. Он ни из чего не создает проблемы. Он просто вселяет уверенность.
      Я согласилась и, когда мы вошли в комнату отдыха, сказала:
      - Я вскоре снова поднимусь наверх удостовериться, что с Эдуардом все в порядке. Не знаю, как подействовала на него эта поездка. Я рада, что он еще так мал. Иначе, я чувствую, с ним было бы больше хлопот.
      - Я думаю, что он очень любит вас и, пока вы рядом, чувствует себя в безопасности, - поддержала меня мисс Каррутерс.
      - Ему, безусловно, будет не хватать мадам Плантен.
      - Да. Ему будет недоставать своей матери. Но, милая Люсинда, вы очень много взвалили на себя.
      - Моя мама поможет мне. Она замечательная женщина.
      - Надеюсь, что я встречусь с ней.
      - Непременно. Где вы живете в Англии?
      Мисс Каррутерс помедлила с ответом.
      - Ну, - сказала она наконец, - обычно я останавливаюсь на праздники у своей кузины. Я всегда приезжаю туда на два месяца школьных каникул.
      А теперь мы ведь не знаем, что будет дальше, правда?
      - Как вы думаете, мы вернемся обратно к следующему семестру?
      Сибилл Каррутерс помрачнела и решительно покачала головой.
      - У меня предчувствие, что война так скоро не кончится. И никто не может знать, какой урон нанесут немцы, проходя через Бельгию. Они уже убили Плантенов и разрушили их дом. Такое происходит по всей стране. Я боюсь, Люсинда, что не отвечу на ваш вопрос. Но.., нас уже ждут внизу.
      В комнате отдыха Аннабелинда вела оживленную беседу с майором Мерривэлом, и они оба смеялись.
      - Где вы пропадали целую вечность? - спросила Аннабелинда. - Мы умираем от голода.
      - Люсинде надо было позаботится о ребенке, резко ответила мисс Каррутерс.
      - Милая Люсинда! Она такая деятельная, Маркус.
      - Я в этом уверен.
      Вошел хозяин и сообщил, что сейчас подадут обед, и мы прошли в столовую. Там уже сидели двое. Они были молоды.., я дала бы им немного более двадцати лет.
      Когда мы вошли, молодой человек поднял на нас глаза и пожелал доброго вечера. Девушка промолчала.
      Потом жена хозяина внесла горячий суп, за которым последовала холодная говядина с печеным картофелем в мундире.
      Когда мы уже доедали говядину, девушка внезапно поднялась и поспешила прочь из комнаты.
      Молодой человек кинулся следом за ней.
      - Что все это значит? - спросила Аннабелинда. - Девушка кажется расстроенной.
      - Думаю, в этот вечер у огромного числа людей есть повод для расстройства, - заметила я.
      Вскоре молодой человек вернулся в столовую.
      Он выглядел грустным и смотрел на наш стол с почти извиняющимся выражением лица.
      - Можем ли мы чем-нибудь помочь? - спросил майор.
      Последовало короткое молчание, и в это время внесли яблочный пирог.
      - Не хотите ли присоединиться к нам? - продолжал Маркус. - Вам, наверное, довольно одиноко.
      - Спасибо, - ответил молодой человек. Мы освободили для него место за нашим столом; он принес свою тарелку и сел.
      Он выглядел таким юным и явно чем-то обеспокоенным. Когда он садился за стол, я обратила внимание на его руку. На ней отсутствовала половина мизинца.
      Мне стало стыдно, когда молодой человек перехватил мой взгляд.
      - Это случилось по моей собственной вине. Я запускал фейерверк.
      - Какой ужас!
      - Да, один неосторожный жест, и остается памятка на всю жизнь.
      - Это не очень бросается в глаза.
      Он печально улыбнулся.
      - Человек всегда помнит о таких вещах. Мы с сестрой пережили ужасное потрясение. Мы лишились дома и родителей. Я до сих пор не могу в это поверить. Только недавно мы были там все вместе, и вдруг наш дом разрушен и родители убиты. Я даже сейчас не могу осознать это.
      - Боюсь, что такие вещи происходят по всей Бельгии, - сказал Маркус.
      - Знаю. Но от того, что других постигает такое же несчастье, нисколько не становится легче.
      - Куда вы теперь направляетесь? - спросил Маркус.
      - Я собираюсь присоединиться к французской армии, но меня беспокоит сестра Андрэ. Видите ли, теперь нет никого...
      - Где находился ваш дом? - спросил Маркус.
      - Прямо на окраине Шарлеруа. Мы прожили там всю жизнь, а теперь.., ну, я уже некоторое время подумывал присоединиться к армии.., но надо думать еще и об Андрэ.
      - Куда вы направлялись?
      - Я хотел, чтобы Андрэ попала в Англию. Там у нас есть тетя. Андрэ навещала ее только в прошлом году. Она живет в Сомерсете. Наша тетя замужем за англичанином. Но.., э-э... Андрэ не желает ехать туда. Она хочет остаться со мной. Но если я вступлю в армию... Бедная Андрэ, она еще не осознала, что с нами произошло. Было так страшно от выстрелов. Немцы находились только в нескольких милях от нас. Все уезжали. Мои родители не захотели покинуть ферму. Они жили на ней с тех пор, как поженились. А потом было уже слишком поздно. Все окутало что-то вроде облака.., поля.., сам дом. И мои родители были в доме. Мы с Андрэ находились в поле, на некотором расстоянии от дома. Поэтому мы сейчас здесь.
      - Печальная история, - сказала мисс Каррутерс. - Несколько недель назад это показалось бы невероятным, а теперь повсюду происходят подобные вещи.
      - Я буду лучше чувствовать себя, зная, что.
      Андрэ в Англии, - продолжал молодой человек. - Сам я должен каким-то образом попасть в армию.
      Я всегда хотел этого, а теперь чувствую необходимость сражаться с безжалостным врагом.
      - Я вижу, что вы очень тревожитесь за сестру, - сказал Маркус.